Беги от него

Юлия Гауф, 2023

– Дочь, меня нет в городе. Поживешь пока у моего приятеля. Только умоляю, веди себя прилично, – взмолился отец. – Не хочу краснеть за тебя.Я фыркнула. Какой смысл вести себя неприлично перед каким-то стариканом-солдафоном?!Вот только дверь мне открыл не старик, а молодой, высоченный, русоволосый мужчина в светлых джинсах и белой футболке.– Маша, правильно?Мне не дали комнату в общаге. В поезде простыла, обворовали, да еще и отец умотал в столицу со своей любовницей.И мне пришлось жить под одной крышей с незнакомцем.Взрослый. Успешный. Чужой.Он скоро женится.И мне лучше бежать от него. Бежать, пока не поздно.

Глава 3

Влилась и в учебу, и в новый коллектив я на удивление легко.

Все же, как бы я не тянула подбородок к небу, показывая, что мне все нипочем, я немного нервничала. Мало ли, какая группа бы мне досталась. Вдруг — отморозки. Или одни заучки. Или хамы, любящие злые розыгрыши.

А тут обычные ребята, в общем-то.

«Во сколько забрать, мелкая? Заеду за тобой» — прочитала я сообщение от Антона.

И улыбнулась.

Нет, я вовсе не влюбилась с первого взгляда, но заинтересовал, что уж тут. Лестно было бы заполучить внимание такого мужчины.

Правда, папа если что, закопает меня. Так что нужно забыть об этом. Даже не думать.

«Через час» — коротко ответила я.

До конца пары осталось двадцать минут, но я хочу прогуляться по универу, и запомнить все. Не будут же со мной нянчиться вечно, провожать до парты и объяснять, что и где. Самой нужно.

— Парень волнуется? — шепнула Инга.

Я неопределенно пожала плечами.

Парнем Антона язык не повернется назвать. Тем более, моим парнем. Парни держат своих девушек за руки, гуляют по скверам, по клубам, и говорят о чепухе.

Антона в этом качестве я представить не смогу, хотя на отсутствие фантазии не жаловалась никогда.

— Мы свободны, словно птицы в небесах, — заорал Женя, когда прозвенел звонок.

— Задание записали? Тогда да, свободны, — поддержал молоденький препод, и весь поток дружно поднялся со стульев.

Сегодня почти все пары были совместными с другими группами. Рука болит — много лекций записала, на планшете не люблю работать, привычнее ручкой по бумаге.

— Ты куда сейчас? Встречаемся в одиннадцать в «Вязове», — толкнула меня Инга, и в этот момент телефон завибрировал.

«Папа» — высветилось на дисплее.

Помню, вчера вроде разговаривали. Но не помню, о чем — температурила.

— Да, пап.

— Привет, зайка. Как учеба?

— Нудно, но полезно. Ты прямо минута в минуту позвонил.

— Время подгадал, — хмыкнул папа, и я подавила всплеск раздражения.

Ясно, что папа разузнал и мое расписание, и время, и вообще все. Снова проконтролировал, потому и набрал меня через тридцать секунд после звонка.

— Чего пыхтишь? Сердишься?

— Нет, — буркнула я. — Ты когда домой?

— Через месяц ориентировочно. Пока поживи у Антона, я договорился с ним, он не против.

— А если я против? — вздохнула. — Пап, я думала подработку найти…, а еще, ты же предлагал мне деньги все эти два года? Сейчас у меня ни гроша, но если ты предложишь мне материально помочь — я приму. Сниму комнату, работать буду, учиться, и…

— Нет, — отрезал отец. — Денег я тебе не дам. Поживешь у Антона, он будет выдавать тебе средства на проезд и обеды. А как я вернусь домой — переедешь к нам.

К нам.

К нему, и его любовнице, которая скоро, возможно, станет женой.

Видеть рядом с отцом кого-то кроме мамы — каково это? И эта женщина, я видела ее пару раз, она не показалась мне стервой, но я знаю, что с папой они давно вместе. Она связалась с несвободным мужчиной, отпускала его к жене, к дочери. Знала, что они с мамой спят в одной кровати, и терпеливо ждала моего совершеннолетия.

Как и мамин друг.

Грязь какая.

Я бы ни за что не связалась с занятым человеком. Есть жена, есть невеста или подруга, значит — табу!

— Маша?

— Потом поговорим, — выдавила я, чтобы не ругаться с ним.

Хотя точно знаю — не перееду к ним. Не хочу изводить отца, его любовницу — пусть живут. А я буду иногда встречаться с папой в кафе. Даже хорошо, что я приехала, а их нет. Я бы не сдержалась, нагрубила, и никому бы от этого не стало хорошо.

— Ты себя хорошо ведешь, надеюсь? — вдруг спросил папа.

— А что, Антон нажаловался?

— Маша…

— Я была лапочкой. Честно, почти ангелочек, — перебила я, стараясь не выдать себя голосом.

— Смотри мне! Я знаю, какой ты можешь быть, и не хочу краснеть за тебя перед другом. Поживешь у него, глядишь, и научишься чему-то полезному у него. И у его невесты. Леночка — замечательная девушка, умеет вести себя в обществе, и возьмет тебя под…

— Что? — снова перебила я папу.

Сердце застучало чуть быстрее, а между лопаток собрался колючий комок. Неприятный.

— Я говорю, что Леночка возьмет над тобой шефство. Если вы подружитесь, конечно.

— Что за Леночка?

— Невеста Антона, я же сказал, — рявкнул папа, раздраженный тем, что я туплю.

Невеста.

Леночка.

Я сжала ладонь в кулак. И почему меня это так бесит? Я абсолютно точно не влюбилась, потому что это чувство я уже проходила, и знаю его — волнение, романтические бредни, и прочее. Тут что-то другое.

Но черт возьми, почему ж так неприятно от наличия этой самой Леночки-то?!

— Прям невеста?

— Да, — рыкнул папа. — Маша, завтра наберу, ты странная. Дуй домой, а мне пора. Целую.

Звонок оборвался, я застыла с телефоном в руке — растерянная, и немного униженная.

Сейчас нужно ехать к Антону, собираться, а потом в клуб. А мне ничего не хочется. Тем более, ехать к нему.

— Маш? — Инга все еще рядом, ждет меня, чтобы вместе выйти на улицу. — Ты в порядке? Родители лютуют?

— Да, — хрипло подтвердила я. — Слушай, а можно у тебя до клуба переждать? И… одолжишь мне какие-нибудь шмотки и косметику?

— Это я с радостью, — потерла руки Инга. — Идем, скорее, сейчас аудиторию закроют.

— Сейчас.

«Планы поменялись, можешь не заезжать за мной. Приду завтра вечером, сейчас у меня планы» — написала я Антону, поставила телефон на беззвучный, и пошла за своей новой подругой.

***

— Закажи себе тоже, — Инга повертела передо мной бокалом с шипуской, и я покачала головой — не люблю все это. — Кстати, тебе офигенно идет. Все мужики твои.

— Нафиг мне все мужики? — фыркнула я.

Выгляжу я и правда — супер. Желтое платье-комбинация, расшитое пайетками мне, на удивление, подошло. Хотя раньше все желтое делало мой вид болезненным из-за подтона кожи.

А сейчас все хорошо. Я танцую, на меня бросают заинтересованные взгляды, которые и льстят, и пугают немного. Рядом ребята, от которых я стараюсь не отходить далеко. Однажды отошла уже от своей компании, еще в Тюмени, и… нет уж, лучше не вспоминать.

— Идем, — потянула Ингу, она со смехом спрыгнула с барного стула, и мы пошли в толпу.

— Ну ты и неугомонная, — проорала она мне в ухо. — Всю ночь можешь танцевать, да?

Я рассмеялась, и кивнула.

Хотя устала я — жуть. Если днем и вечером я была бодрячком, то к ночи болезнь снова дала о себе знать слабостью и сонностью. Если сяду — сразу отключусь. Значит нужно танцевать, нужно двигаться. Засыпать в клубе — так себе вариант, беда будет.

Сто раз уже успела пожалеть, что пришла сюда. Не самая лучшая идея — веселиться, когда болеешь.

— Три тридцать, — крикнула Инга мне в ухо. — До шести тусим, потом к кому-нибудь завалимся на хату, и выспимся. Слушай, ну как же хорошо, что я тебя встретила!

Хорошо?

Звучит подозрительно.

— Подруга в академ ушла, родить должна скоро. Только она свалила, и тут ты, — пояснила Инга, раскинула руки, и начала кружиться.

В начале вечера все старались танцевать красиво, принимая позы как в Вог. Сейчас всем плевать. Кто-то танцует для души, кто-то обнимает свою лучшую, или не самую лучшую половинку. Некоторые не танцуют, а покачиваются. А мы вот дурачимся.

Вдруг я почувствовала, как мою талию довольно ощутимо сжали мужские руки.

Первая мысль — Антон.

Вторая — телефон на авиарежиме, он не знает, где я. Да и не пришел бы. Я совершеннолетняя, предупредила, что не приду. Отжигает, наверное, со своей невестой.

— Хай, Стас, — крикнула Инга, и мне удалось повернуться.

— Привет, кнопка, — кивнул он мне. — А ты ничего такая. Ну что, медлячок, чтобы ты заплакала?

Зажигательная музыка как раз сменилась на драматичную, медленную, с бьющими басами.

— Нет, — фыркнула я. — «Ничего такая» не танцует.

— Не принимается, — он потянул меня за ремешок мой сумки.

Да еще и в спину меня подтолкнули прямо в объятия этого Стаса.

— Танцуй, пока молодая, — звонко сказала мне Инга на ухо. — Стас — один из наших мажоров, четвертый курс, отказов не принимает. Давай сумку, я прослежу.

Ну ладно, от одного танца ничего не будет. Я не ханжа, но не очень люблю обниматься с незнакомцами. Пусть даже и в танце. Но с этим…

Я передала клатч Инге, и внимательнее взглянула на парня. Высокий, прямой, как шпала, блондинистый и красивый. С таким и потанцевать можно, лишь бы потом отстал.

— Давай, кнопка, обними меня. Не укушу. Наверное, — он обхватил мою талию, прижал к себе.

Но рука с талии начала сползать ниже.

Убирать не стала, иначе все это превратится в балаган. Я уберу, он снова положит ладонь не туда, куда нужно, и так по кругу.

— Если будешь лапать — расцарапаю лицо, и ты перестанешь быть красавчиком, — сказала я, встав на носочки.

— Значит, я красавчик? А ты — опасная штучка, — ладонь он вернул на мою талию через пару секунд, увидев, что визжать и возмущаться я не собираюсь.

А именно этого Стас и хотел. Или, наоборот, позволения меня лапать, чтобы приятно завершить вечер.

От парня приятно пахнет — дым, ментол, парфюм и что-то чисто мужское, волнующее. Волнующее в меру, слава Богу.

— Как-то слишком ровно бьется твое сердечко от близости со мной, — Стас раскрутил меня, а затем снова прижал. — Вот, теперь все как надо, — довольно хмыкнул. — Как зовут?

— Маша.

— Радость наша.

— Шутки за триста, — закатила я глаза, и Стас довольно хохотнул.

— Мне продолжить в рифму, кнопка?

Думаешь смутить, мажорчик?

— А мне твое имя тоже зарифмовать? Я могу, — вздернула я подбородок, и сверкнула глазами.

— У кого-то слишком длинный язычок. Куда? — он удержал меня, и снова прижал к себе.

— Медлячок закончился, Золушка покидает бал, — попыталась убрать загребущие ладони с моей талии, но добилась противоположного — меня буквально вжали в мужское тело.

И это тело реагирует на меня.

Черт!

— Танцуем дальше, я тебя не отпускал. Наслаждайся, кнопка. И не рыпайся — не пущу, — рыкнул Стас.

Не отпустит, да.

Я глазами нашла Ингу, и попыталась показать ей, что меня пора спасать, но она лишь хихикнула. Вряд ли она связно мыслит. Ну вот зачем я сюда пошла? Мне бы в теплую кроватку, завернуться в плед, и отдыхать. А не отбиваться от местных придурков.

— Ладно, — сдалась я, поняв, что никто не собирается меня спасать. — Не прижимай меня так сильно, иначе получишь каблуком по самому дорогому.

— Я влюбился, — подмигнул Стас, и позволил чуть отодвинуться.

Этот танец я была напряжена. Следующий дался легче. Тело горит, температура снова разыгрывается, я танцую, уже плевать, кто рядом, и когда можно будет поехать домой. Сама цепляюсь за стоящего напротив парня, мир плывет.

Энергия закончилась внезапно, как свет выключили. Уткнулась лбом в грудь парня, и замерла.

— Поехали ко мне, — Стас провел ладонью по моим волосам. Затем с нажимом по плечам, и ниже, к талии. — Поехали, Маша.

Не хочу никуда ехать, хочу просто лечь в кровать.

Мир снова качнулся, меня вырвали из рук Стаса, и спиной я почувствовала напряженное мужское тело. Сильное. Не разгоряченное танцами, а будто только с улицы.

Сил отбиваться нет. Я повернула голову, и увидела взбешенное лицо Антона.

***

— Держи, — Инга, пошатываясь, подошла, и вручила мне мой клатч. — Прости-и-и… я это, телефоны перепутала. Врубила, а там входящий, и вот. Ну я это… пошла я.

— Ты че за перец? — вызверился Стас, глядя почему-то на меня.

А мне плохо, мне в кровать надо. Или на ручки. Или еще куда-нибудь подальше от всяких альфачей.

Еще и Антон пугающе молчит. Пусть уже увезет меня, раз приехал. Даже хорошо, что Инга в мой телефон залезла, я уже готова отключиться от температуры и усталости.

— Это мой жених.

— И потому ты со мной так обживалась? Жениха мало? — издевательски скривился Стас.

Прекрасно, то есть я — обжималась?!

Антон двинулся вперед, но я повисла на нем. Вот буквально вцепилась, и повисла.

Мужчина внимательно взглянул на меня, кивнул каким-то своим мыслям, развернулся, и потащил меня к выходу.

Не помню, как я одевалась, и сама ли. Очнулась только в машине.

Клуб был душный, на улице — морозец, а в машине снова жара.

— Включи кондей, пожалуйста, — попросила я, чувствуя, как Антон пристегивает меня.

Резко, зло, дергано.

— Хорошая девочка Маша, — услышала я едкое, и машина тронулась.

Я плотнее прижала лоб к холодному стеклу.

— Спасибо, что приехал.

В ответ — тишина.

Уши привыкают к тишине, мне немного легчает без воздуха, пропитанного дымом, без басов, бьющих в уши.

Рядом с этим злым мужчиной. Который приехал за мной.

— Маша, у тебя совесть есть? — спокойно спросил Антон.

Я бы сказала — пугающе спокойно.

Лучше бы наорал.

— Я же предупредила, что не приду. Но правда, Антон, спасибо, что приехал, — устало произнесла я. — Понимаешь, я…

— Понимаю. Вижу.

Что-то мне это не нравится.

— Что ты видишь? — заставила себя оторваться от восхитительно-холодного окна, и повернуть к Антону голову.

Лучше бы не поворачивала. Злой как дьявол. Скулы острые, одна рука на руле лежит, и та в кулак сжимается.

— Я вижу малолетку.

— Антон… — задохнулась я, но мужчина перебил.

— Нет уж, слушай, — процедил он. — Ты только начала идти на поправку. Город незнакомый, люди незнакомые. Договаривались, что я заберу тебя? Договаривались, Маша. Вместо этого я получил отписку, что ты вернешься завтра. Я отцу твоему обещал о тебе позаботиться! — рыкнул он. — Телефон вырубила, это так по-взрослому. Я догадался, что ты в клуб завалишься, начал объезжать ближайшие к университету — клубы и бары. Потом твоя новая подружка, наконец, ответила на мой сотый звонок. Отличное начало, Маша. Так держать!

— Не кричи на меня, — я обняла себя руками.

Обидно. Что я такого сделала?

И куда делся тот добрый мужчина, который днем подвозил меня на учебу?!

— Ты не понимаешь, да? — еще злее спросил Антон.

Черт, я вслух сказала?!

И вообще… вообще, пусть невесте своей высказывает!

— Маша, ты два года жила самостоятельно, но так и не повзрослела.

— Может, хватит меня возрастом попрекать? — не выдержала я. — Мне двадцать, а не пять!

— Так веди себя как взрослая, раз требуешь такого отношения. Ты не в курсе, что может случиться с девчонкой в незнакомом городе ночью? А, Маша? Рассказать тебе?

— Я знаю, — глухо ответила я.

Я правда знаю, что может случиться с девушкой. И не только в незнакомом городе. Даже не ночью — средь бела дня может случиться, совсем рядом с домом. К сожалению, я знаю это очень хорошо.

Вдруг стало стыдно. Хотя, нет. Не вдруг. Стало просто невыносимо стыдно.

Я ведь не планировала вот так срываться, хотела сначала к Антону. Переодеться, предупредить его, на пару часов к ребятам съездить, и домой. Но разозлилась — на себя, на него. И вот.

— Прости, пожалуйста, — искренне попросила я, и рискнула — протянула свою руку, и накрыла мужскую ладонь своей. — Ты из-за меня не спал? Искал?

— Это — десятое дело, Маш. Плевать на сон.

— Знаю. Ты папе обещал, что позаботишься обо мне, — вздохнула я.

— Да, обещал.

Черт, черт, черт!

Папе он обещал!

Невеста есть. И я… малолетка. Для него — малолетка.

Я не влюблена… наверное. Наверное, не влюблена, но пора признать, что нравится мне Антон просто дико. Вот сижу рядом с ним, и колени подрагивают, пальцы поджимаются. И это не от болезни.

У меня семейное это? Папа, будучи женатым, встречался с несвободной женщиной. Мама тоже. Кругом одни любовники.

Я даже думать про Антона не должна!

А я… я вместо этого тихо спросила:

— Ты только из-за обещания папе так на меня разозлился?

Антон молчал минуты две. Я уже думала, что не ответит, и пожалела о своем вопросе. Откинула голову на сидение, и начала уплывать в сон.

— Не только, Маша. К сожалению, не только из-за обещания твоему отцу, — услышала я.

Или мне примерещилось.