Таинственные дела в Столешниковом переулке

Юлия Булатова (2024)

1916 год, в Москве происходит череда таинственных убийств… 2021 год, девушка Есения переезжает в квартиру в Столешниковом переулке. С первого дня в старомосковском дворике, где она поселилась, начинают происходить таинственные события, заставляя жителей Тверского района поверить в сверхъестественные силы. Есения и её лучший друг Николя решают, что они должны разобраться со всем происходящим и выяснить, кто же творил зверства в 1916 году и почему призраки прошлого не могут упокоиться.

Глава 3. Эдичка

Смерть Эдички потрясла всех жителей старомосковского дворика. Прошло несколько месяцев после его кончины.

Житель подъезда №9, который располагался во внутреннем дворике, возвращался домой поздно ночью после затяжной посиделки с друзьями в местном баре. Новый охранник уже крепко спал, закрыв ворота на замок, оставив лишь небольшую калитку, ключи от которой были у всех жителей. Вот и житель подъезда №9, которого звали Игорь, открыл ворота своим ключом и оказался во внутреннем дворике. Фонарь, освещающий двор заморгал, издавая звуки. Игорь встал и посмотрел на моргающий фонарь и продолжил путь к своему подъезду, который находился в самом конце, в тупике двора. Вдали, у стены он увидел фигуру. Игорь снова остановился и прищурился, фонарь моргал и не давал возможности получше разглядеть фигуру. Игорь оглянулся, в окнах квартир не горел свет, в будке охранника тоже света не было. Он пригляделся, силуэт человека исчез.

— Привиделось что ли, — подумал Игорь и сделал еще пару шагов.

Фонарь снова замигал, силуэт неизвестного мужчины снова появился, но был уже ближе, чем в первый раз. Игорь снова пригляделся, фигура была знакомой, он пытался вспомнить где он видел его ранее…

— Эдик? — прошептал Игорь и по всему двору раздался мужской крик. Свет в окнах включился…

3:33. Я проснулась от испуганного мужского крика. Накинув на себя пижамную рубашку, я подошла к окну. На земле, напротив моих окон сидел мужчина, обхватив свою голову, рядом с ним стоял наш охранник и пытался его поднять. Я открыла окно,

— Скорую вызвать? — спросила я.

— Вызвал, — ответил охранник.

— Я видел его, также как вижу сейчас тебя. Он стоял там и медленно двигался, а фонарь мигал! — очень громко доказывал Игорь охраннику и смотревшим на него соседям из окон.

— Кого видели? — спросила я, усаживаясь на подоконнике.

— Эдика, — Игорь поднял на меня голову.

Соседи начали переглядываться между собой и снова устремляли непонимающий взгляд на Игоря.

— Эдичка умер, — ответила я, понимая что все остальные соседи молчат.

— Я знаю, но я его видел. Отчетливо видел. Свет мигал и он появился, — Игорь уже развернулся, поднял голову и доказывал мне об увиденном.

Я понимала, что мужик скорее всего просто перебухал в баре и ему что-то привиделось и решила не усугублять ситуацию.

— Наверно его душа не упокоилась, съездите к нему на могилу, моя бабуля так говорила, — ответила я. Игорь закивал и наконец встал с земли. Теперь соседи косились на меня.

Подъехала скорая, а я пожелала всем спокойной ночи, закрыла окно. Включенный у меня в гостиной свет замигал.

«Пиздец мужик перепил», — рассуждала я, сидя на диване. Телефон издал звук о приходе смс, писал Николя,

«Есеня, что не спишь? Опять на твой отключенный телефон кто-то звонил. Точнее на тебя снова сонный паралич напал?».

Я позвонила ему и рассказала о произошедшем…

Николя и Есения были лучшими платоническими друзьями. Николя интересовался стилем, модой, сверхъестественными вещами, он вообще много чем интересовался. А работал он в архиве старинных рукописей.

Полдень начался с того, что Есения и Николя сидели в кафе на Чистых Прудах, Николя делился впечатлениями о новом мистическом сериале, который он смотрел всю ночь, Есения слушала и прокручивала события, произошедшей ночи.

— Очень интересный сериал, я тебе сегодня скину, посмотри, потом обсудим! А какие там герои, уф! — Николя посмотрел куда-то вдаль и громко прошептал, — Мужчина за столиком у стены на тебя залип! А вдруг жених!

Есения обернулась, мужчина действительно смотрел в их сторону, но как поймал взгляд Есении, отвел глаза.

— Странный тип, может маньяк.

— Сеня, прекращай смотреть свои передачи трукрайм, мы тебя так никогда замуж не выдадим, тебе то маньяк, то убийца, то шизойд или вообще всё вместе, — громко ответил Николя, чем привлек внимание посетителей в ресторане и отпил кофе…

Вернувшись домой из ресторана и удобно усевшись на диван, укрывшись пледом, она включила расследование убийства 1996 года. Смотрела до самой ночи. Когда за окном стемнело, а единственным источником света в квартире был свет от экрана раздался скрип. Есения сначала подумала, что это спецэффект в программе, но скрип усиливался. Убавив звук, она прислушалась, скрежет доносился из ванной комнаты, расположенной в спальне, из шкафчика со счетчиками воды. Звук был похож на то, будто кто-то скребет когтями стену изнутри. Девушка открыла шкафчик. Ничего. Она посвятила фонариком телефона, осматривая пространство в стене. Ничего. Закрыв шкафчик, вернулась в спальню. Есения залезла под тяжелое, тёплое одеяло и уснула…

В 9 утра, когда большая часть жителей неспеша выходили из своих подъездов и направлялись на работу, Рузанна Артемоновна-жительница квартиры 58 вышла на прогулку со своей собакой породы корги. И вот в 10:15 представительница старой московской интеллигенции Рузанна Артемоновна вернулась во двор. Раздался ее крик, который эхом пронесся по дворику в центре Москвы. Есения резко открыла глаза.

— Да что с этим двором не так, почему здесь все орут?! — она задала вопрос сама себе и завернувшись в одеяло, подошла к окну. Подняв штору и открыв окно выглянула во двор.

— Здрасьте! — поздоровалась она с соседкой, которая держалась за сердце. Рядом стоял охранник Ильнур, который поддерживал женщину и держал поводок ее пса.

— Скорую вызвать? — снова спросила Есения, глядя на Ильнура.

— Вызвал уже, но думаю здесь труповозка нужна, — сказал он и усадив шокированную женщину на крыльцо подъезда, налил ей рюмочку водки.

— Труповозку? Кому? — удивилась Есения.

Ильнур подошел под окна Есении,

— Смотрите вот прям напротив вас, но увиденное может вас шокировать, может лучше не… — Ильнур не успел закончить предложение.

— Пиздец, — вырвалось у Есении.

В окне напротив ее окна качался повешенный мужчина, точнее труп. Девушка уселась на подоконник и начала рассматривать тело.

— А почему он качается? Может его снять надо?

— На люстре качается, в квартире никого кроме него нет, сейчас жена приедет, — сказал Ильнур и закуривая сигарету посмотрел на качающие тело.

— Согласен пиздец, — выдохнул он, — может быть смогли бы его спасти… — начал рассуждать он.

— Не смогли, он шею сломал, видите как голова неестественно наклонена и язык выпал.

Ильнур присмотрелся, — ага, как будто его сейчас вырвет.

— Что ты мелишь? — выпалила Рузанна Артемоновна, опрокинув содержимое рюмки в рот и занюхав макушкой головы пса, — совсем дурачок что ли? Мертвые не блюют, — продолжила она.

— Что он вешаться-то удумал? Еще и напротив моих окон, так себе инсталляция, — оповестила всех Есения, сидя на окне.

— Ох, ты Боже мой! Прости и сохрани, — во двор зашла пара и перекрестилась.

— Здрасьте! — снова поздоровалась Есения, выглядывая вниз на соседей. Те ей лишь кивнули, стараясь не смотреть на странного вида девушку, укутанную в одеяло, которая внимательно, с интересом, аккуратно оттянув край глаза к виску, невозмутимо разглядывала висящее тело.

— Говорят уголовку на него завели, видимо нервы не выдержали и он в петлю, — делился сплетнями Ильнур…

Так и заключили «самоубийство».

Спустя год. Ночь.

На столицу обрушился сильнейший за 40 лет снегопад.

— Я хочу на Бали лала лала ли, мы вас наебали, не хочу я на Бали я сегодня оттудЫ сюдЫ, — напевал мужчина средних лет. Он был в хорошем расположении духа, только что вернувшийся с острова Бали, на котором провёл полтора года. Мужчина катил чемодан в арке, ведущей во внутренний дворик. В это время ворота уже были закрыты и мужчина полез искать ключи.

— Роман! Здравствуй мой хороший! Мой дорогой! Ты чего в такое время бродишь?

— О, Эдичка! Здравствуй! Да у нас же безопасно, полиция, камеры и светло!

Старый хранитель открыл ворота, ведущие во двор и продолжил,

— Время 3:33 не надо в такое время бродить. Нехорошее время, мой хороший. Заходи, давай провожу. Всё хорошо? Ну хорошо, что хорошо! — бубнил Эдичка то и дело поправляя свою старую, но очень тёплую шапку ушанку. Он открыл дверь подъезда, свет во дворе замигал.

— Из-за снега наверно, — сделал вывод Роман, занося чемодан в подъезд.

— Нехорошее время, ой какое нехорошее, — произнёс Эдичка и обвёл взглядом двор, затем повернулся к Роману,

— Доброй ночи дорогой, хороших снов! Давай нормально, — в своей манере попрощался Эдичка. Дверь в подъезд захлопнулась.

Утро.

Есения пила кофе, сидя на подоконнике в теплой пижаме и с открытым окном. Снежинки красиво переливаясь падали на меховую подстилку, лежащую на подоконнике.

Дверь подъезда напротив открылась и появился сосед Роман, который этой ночью вернулся в Москву с острова Бали. В тот же момент из будки охранника вышел Ильнур.

— Ого, здарова! Ты что ли сегодня, а где Эдичка? — спросил Роман.

— Привет! Сто лет тебя не видел. Умер Эдичка, вчера годовщина была.

— Ну и шутки у тебя. Он вчера меня встретил, проводил до подъезда, живчик такой, — рассказывал Роман.

— Во сколько это было? — спросил удивлённо Ильнур.

— Где-то в третьем часу ночи… — Роман задумался… — ааа, вспомнил в 3:33, точно, Эдичка уточнил несколько раз, — рассказал Роман.

— 3:33 плохое время, — раздался голос Есении, которая подслушивала сидя на подоконнике.

Роман удивлённо поднял голову наверх.

— Здрасьте! — произнесла Есения.

— Эдичка также сказал. Вы меня что разводите? — удивился Роман.

— Нет, Эдичка умер год назад, 3:33 час дьявола плохое время. В этот час наше энергетическое поле ослабевает, — продолжала Есения.

Из подъезда вышла Рузанна Артемоновна увидев и приглядевшись к мужчине, она воскликнула,

— Ромка, ты что ли? Вернулся со своего Бали! А я иду смотрю ты не ты.

— Здравствуйте, теть Рузанна. Хоть вы мне скажите, где Эдичка?

Жили они на одной лестничной площадки, Роман с самого рождения, а Рузанна Артемоновна заселилась в свою квартиру за 25 лет до его рождения.

— Умер Эдичка и наш сосед из 66 умер, повесился. А Танька из 18, которая в 3 подъезде родила мальчика, от третьего мужика. Вот шлендра, никак не уймется. Ты спускайся к нам в комьюнити, где раньше кальянная арендовала место. Мы помещение отсудили и устроили там место встречи только для жильцов.

У всех жильцов дворика в Столешниковом переулке было место встречи-комьюнити. Жильцы там встречались, делали кофе в кофемашинах, играли в настольный теннис, в бильярд или просто сидели на комфортных диванах и общались, что-то обсуждая.

— Как это Эдичка умер? Я же вчера ночью его видел. Вот как тебя вижу. Открыл мне ворота, проводил до подъезда! Что вы брешите втроем? Это ты их подговорила? — обратился он к Есении.

— Я? Я-то что. Эдичка умер, что нам врать-то. Пользы никакой. А ваш сосед из 66 до вечера мотался на сломанной шее перед моим окном. У нас окна друг на друга смотрят, — ответила Есения и сверкнула чёрными глазами.

— Если Эдичка умер, кто вчера был? И где ты был в это время? Где ты был в 3:33? — обратился Роман к Ильнуру.

— Меня вчера вырубило, я даже не помню как. Я зашел в свою будку, сидел кино смотрел, а потом уже глаза открываю, а время 5:00, — вспоминал Ильнур.

— Помните Игорь в прошлом году тоже видел Эдичку! — вспомнила Рузанна Артемоновна.

Раздался женский истеричный крик.

— Опять кто-то орет, — подметила Есения.

Во внутренний дворик выбежала женщина небольшого роста, она плакала и кричала на ломанном русском, пытаясь что-то объяснить охраннику, указывая на подъезд. Её руки были в крови. Ильнур, Роман и Рузанна Артемоновна кинулись в подъезд.

— Это помощница по хозяйству с 4 этажа из 85 квартиры, — оповестил всех Ильнур.

Компания стояла у двери и смотрела на кровавые следы ведущие в квартиру.

— Ильнур, надо полицию вызвать, — распереживалась Рузанна Артемоновна, схватившись за сердце.

— Может зайдём, посмотрим, что там, — раздался голос позади компании. На лестничной площадки стояла Есения, засунув одну руку в карман джогеров, а другой поправляла капюшон зиппера.

— Ты-то как здесь оказалась? — спросил Роман.

— Поднялась. Мне скучно стало дома, — ответила Есения. Роман жестом показал, что пропускает её первую в квартиру.

Есения зашла, аккуратно обходя кровавые следы, за ней зашел Ильнур, а за ними, держась под руки Рузанна Артемоновна и Роман.

— Кто-нибудь дома есть? У вас дверь открыта! — громко сказала Есения медленно ступая по квартире, которая вся была в кровавых следах.

Есения заглянула в гостиную, через её плечо Ильнур. Их взору представилась жуткая картина, вся гостиная была залита кровью. На полу лежала семья из трех человек. Все тела были изуродованы; глаза выколоты, рот зашит, язык отрезан, а уши отрезаны лежали на груди у каждого.

— Ну что там? — спросил Роман, который боялся заходить в гостиную и поэтому они стояли в коридоре, Рузанна Артемоновна молилась.

— Здесь все мертвы. Глаз нет, рты зашиты, уши отрезаны. И вроде им выдирали ногти. Крови так много, как бы она не протекла на потолок квартиры снизу, — сказала спокойно Есения.

Ильнур уже вызывал полицию, выбегая на улицу, ему поплохело от увиденного. Романа мучало любопытство, он все таки решил заглянуть в гостиную, Есения обводила взглядом помещение. Роман закрыл рот от тошнотворных позывов…

— Сеня ты чего трубку не берёшь, здрасьте теть Рузанна! — поздоровался кудрявый парень с женщиной на входе и снова обратился к Есении, — дверь не открываешь! Я уж думал у тебя опять давление упало и ты лежишь в ванной на кафеле, прости господи.

В квартиру зашел Николя, он увидел тела, замолк и перекрестился.

— Прости господи. Кто с беднягами такое сотворил.

— Странно, окно открыто, ничего не пропало, даже брильянтовые серьги с ушей жены не забрали, вон как сверкают и браслет с руки дочери на месте, — рассуждала Есения.

— Руки бедолагам сложили, похоже на какое-то ритуальное убийство, — поддержал Николя, разглядывая тела и вновь перекрестился.

— Так пошлите отсюда, ты кто? — сказал Роман и обратился к Николя.

— Рома, это Николя, — познакомила их Рузанна Артемоновна на лестничной площадке.

— Я её друг, единственный друг. Можно даже сказать, что весь круг её общения состоит из меня. В гости к ней пришел, — рассказывал задорно Николя спускаясь вниз и кивая на Есению.

Роман смотрел на этих странных людей, которых никак не напугала, не ужаснула и не вызвала отвращения увиденная ими картина.

Все сели на лестничной площадки дожидаться приезда полиции. Рузанна Артемоновна рассказывала Роману последние новости, а Николя и Есения обсуждали преступления каких-то маньяков про которых они смотрели программы и проводили параллели с увиденным. Николя отпускал черные шутки, после которых произносил «О Господи прости» и крестился.