Я за Тобой

Юлия Арниева, 2023

Уснула в своей кровати, а очутилась в Средневековой Ирландии. Умеем-практикуем. Оказалось, что ты замужем за предателем? Замечательно! Предоставили выбор: последовать за мужем и покинуть туат? Или остаться… Узнаем, было ли это верным решением…Первая книга цикла "История волшебной долины"

Глава 7

— Анрэй! — крикнула через минуту после того, как осознала, что только что сообщил мне мой муж.

Мужчина резко остановился, как вкопанный, словно перед ним вдруг возникла неприступная стена, но не обернулся.

— Анрэй, — чуть тише повторила, — я за тобой. Уйдём вместе…

Словно сомневаясь, медленно повернулся ко мне и замер, разглядывая. Он всё время пытался что-то высмотреть, это пугало и волновало одновременно.

— Я с тобой. Что нужно взять в дорогу? — эти слова привели в чувство мужчину, он молниеносным движением очутился рядом со мной, подхватил на руки, прижал так, что стало трудно дышать, и застыл.

Мы простояли в такой позе, наверное, несколько минут. Я боялась шевельнуться, казалось, что сейчас моему мужу не стоит мешать — ему необходимо время осознать и успокоится.

— Будет тяжело, идти придётся долго, — прошептал муж, — я не должен тебя звать. Через семь дней меня объявят изменником.

— Плевать, — буркнула в ответ.

Если я верно поняла, Анрэй против очередного нападения на соседний туат, так как людей после последнего набега осталось немного. А его папаша и старший братец-лис высмеяли его. А теперь ещё поставили перед выбором, которого нет: так или иначе будет смерть. Что же, мне всё равно не понравилось жить в этом туате, да и без Анрэя непонятно, что со мной будет. Так что валим вместе.

— Нам негде будет жить, придётся строить хижину, — продолжил муж «расхваливать» дальнейшую жизнь с ним.

— Угу, замечательно. Построим так, как нам надо. И вообще, отпускай меня. Я тяжёлая.

— У тебя вес барана, — фыркнул муж, улыбаясь. На его лице сейчас разгладились морщины между бровей, зато появились у глаз, которые светились счастьем.

— Вот спасибо, нашёл с кем сравнить. Пошли хоть умоемся, раз у бани стоим, — проворчала я, хотя в душе была счастлива. Не знаю почему, но осознание, что мы покинем этот дом, построим свой, будем жить подальше от всех этих неприятных мрачных людей, меня воодушевляло и несказанно радовало.

— Пойдём, — в голосе мужа тоже были отчётливо слышны радостные нотки.

Зайти в баню не удалось: у двери на лавке лежал животом вниз тот самый мальчишка, который обещал принести мне воды для умывания. Вся его спина была располосована, кровила, местами порезы были глубиной в палец.

— Лиам! — воскликнула, подбегая к мальчику. — Кто? Кто эта тварь?

— Тише, успокойся. Он раб, — как само по себе разумеющееся сказал Анрэй.

— Он ребёнок! Лиам, потерпи, я сейчас что-нибудь придумаю, — я лихорадочно заметалась вдоль бани. — Анрэй, мне нужна вода, желательно кипячёная, а ещё заживляющая мазь или отвар, чистая ткань на бинты. Господи! Есть же здесь ранозаживляющая мазь?

— Куинн, успокойся! — рыкнул муж. — Я сейчас приведу Кару, она знает, что делать.

— Хорошо, — пробормотала я, — только быстрее.

Я снова подошла к ребёнку, аккуратно, стараясь не задеть рассеченое ухо, погладила по голове. Феликс, усевшись рядом, чуть слышно поскуливал.

Минут через пять вернулся Анрэй, следом за ним, медленно перебирая ногами, шла старушка невысокого роста с седой головой, в её руках был небольшой мешочек.

— Так, что тут у нас? Анрэй, мальчик мой, сними с него рубаху, только осторожно. А ты тащи воду в ковше, будешь промывать, — распорядилась, надеюсь, лекарка.

Спустя час ребёнка отнесли к старухе, раны мальчишке обработали какой-то вонючей мазью, перед этим полив такой же вонючей настойкой.

Я осторожно поила Лиама с чашки отваром, прислушиваясь к разговору Кары и Анрэя.

— Уйдёшь? А ей дашь свободу? — спросила травница (как выяснилось), махнув в мою сторону.

— Уйду. Куинн решила идти со мной, — ответил он, тут же взглянув в мою сторону, и, получив утвердительный кивок от меня, с облегчением вздохнул. Видимо, он до сих пор не может поверить в это.

— Хорошо, жена должна всегда идти за мужем, — задумчиво пробормотала старушка, уставившись на меня своими чёрными глазищами. — Твой септ пойдёт за тобой. Всем надоели бессмысленные войны.

— Не нужно, я не знаю, куда идти, — ответил муж, — я не могу гарантировать безопасность.

— А тут безопасно? У Римана с последнего похода не вернулось два сына, остался самый младший.

— Я знаю. И жалею. Не смог переубедить и достучаться до отца, — понуро опустив голову, Анрэй сжал кулаки так, что костяшки побелели.

— Когда была жива твоя мать, он был другим. Астора, его вторая жена, своей жадностью изменила его, требуя всё больше даров.

Я как мышка замерла и внимательно слушала. Всё же я совершенно не знаю этого мира, куда меня занесло, и любая информация мне пригодится.

— Куинн, идём, я провожу тебя, — окликнул меня Анрэй. — Кара, пусть Лиам побудет у тебя. Скажу, что я распорядился. Пока моё слово ещё имеет вес.

Он встал с лавки, подал мне руки, помогая подняться. Я была ему за это благодарна: тело затекло и отказывалось двигаться.

— Пусть лежит, — пробормотала травница, а когда Анрэй вышел за порог, она быстро схватила меня за руку и, с силой наклоняя к себе, прошептала, — я вижу в тебе иную душу.

Ничего не ответив, ошеломлённая этой фразой, я вышла из избушки. Анрэй, подхватив меня за руку, повёл к главному дому. Феликс, не отставая ни на шаг, бежал следом.

В комнате мы оказались втроём, собака, шмыгнув между нами, выбрала для себя удобное место у порога, уложила голову на лапы, смачно зевнула и прикрыла глаза.

Муж чуть замешкался, нехотя отпустил мою руку и, не говоря ни слова, повернул к двери.

— Анрэй. Останься, — мне не хотелось пояснять, разбираться в причинах своего желания. Я просто желала, чтобы он был рядом.

— Уверена? — переспросил муж. — Я могу остаться у Кахира.

— Просто останься, — повторила я, потянув его за руку, как совсем недавно делал он, и повела к кровати. Не глядя на него, стащила платье, оставаясь в одной рубахе, и быстро юркнула под одеяло. Сама себе удивляюсь: мне сорок с лишним лет, а стесняюсь словно юная девственница!

Муж тоже не стал тянуть с раздеванием. Быстро сорвал с себя рубашку, нагнулся, стаскивая сапоги. Вся его спина была покрыта застарелыми шрамами. Появившееся томление внизу живота мгновенно сменилось жалостью к мужчине. Рубцы были широкими — это же какая боль, которую Анрэй был вынужден терпеть?

Пока предавалась состраданию, мужчина успел стащить штаны, оказавшись совершенно обнажённым. Пискнув, я спрятала голову под одеяло и затихла, прислушиваясь.

Через секунду послышался тяжёлый вздох и кровать слегка просела, Анрэй осторожно, слово боясь прикоснуться ко мне, лёг на её край и замер. Чуть поёрзав, я всё же вытащила нос из-под одеяла: от него не слишком хорошо пахло, и я начала задыхаться.

Когда муж уснул, я всё ещё боялась шевельнуться, но, видимо, усталость и нервное напряжение взяли своё, и, вслушиваясь в мерное ровное дыхание Анрэя, я не заметила, как уснула сама.

Среди ночи я вновь почувствовала приятную тяжесть на своей талии и тепло, исходившее от мужа. А утром проснулась в одиночестве, но в этот раз моё пробуждение было отличным. Я с предвкушением ждала встречи с Анрэем, ведь нам необходимо столько всего обсудить. И Лиама надо проведать, да и Кару расспросить — её вчерашнее заявление порядком меня напугало.

— Привет, — поприветствовала Феликса, он, видимо, давно сидел у кровати и молча дожидался, когда я проснусь (чудесный пёс!). И стоило мне открыть глаза, как он радостно закрутил хвостом. Вскочив с кровати, я быстро напялила на себя платье, попыталась расчесать гребешком волосы, пощипала щёчки для придания румянца и вышла из комнаты. И надо же было столкнуться с Грэди! «Ему что, заняться нечем?!» — мысленно выругалась в адрес рыжего.

— Куинн, малышка, — промурлыкал он, — ты уже знаешь?

— Знаю? — с недоумением переспросила, делая вид, что не понимаю, о чём речь.

— Анрэй покидает туат, — радостно провозгласил рыжий. — Шесть дней, и ты свободна, от изменников быстро освобождают.

— Ааа, ты об этом… Так, может, он передумает, — решила я приземлить мечтателя.

— Он слишком горд. Он уйдёт, — уверенно произнёс Грэди, — и ты будешь моей.

— Посмотрим, — еле сдерживая появившееся желание треснуть его по носу, я обошла прилипалу и устремилась на кухню.

На кухне сегодня было оживлённо, пять женщин что-то шинковали, рубили, замешивали. Вот только что шёл бойкий разговор, но с моим появлением внезапно все замолчали и остановились. На их лицах застыло беспокойство, страх и капля сочувствия. На моё приветствие в очередной раз не отозвались. На это я решила никак не реагировать, молча прошла к столу и принялась набирать для себя завтрак, о Феликсе тоже позаботилась, найдя самую большую кость.

— Спасибо, — поблагодарила сразу, как только поела, убрала за собой посуду, улыбнулась (ведь это всех раздражает) и отправилась к бане. У меня там одежда висит, надо бы снять. А ещё умыться и почистить зубы хоть какой-нибудь тряпочкой. И вообще, должен же быть здесь известняк? Это тот же мел — растолочь, добавить масло, настоянное на мяте, и будет прекрасный зубной порошок, останется сделать щётку. Мысленно перебирая, что необходимо в первую очередь для жизни, я добралась до бани. По дороге мне никто не встретился, чему я была рада. Снимая вещи с натянутой верёвки, продолжала бормотать сама себе под нос:

— А ещё нужна бумага, надо записывать все мои хотелки. Интересно, её уже придумали? О, а стекло? Хотя, кажется, я видела в главном доме небольшие мутные стёкла. Наверняка дорогое… А что я помню из истории и химии? Ничего, но сдаваться не буду.

— Что ты там бормочешь? — визгливый голос девушки прервал мои мысли и бурчание.

— Ты ко мне обращаешься? — уточнила, повернув голову. Эта была та самая особа, что «ухаживала» за мной во время болезни, именно с ней Куинн подралась. Вот, значит, как ты выглядишь, временная жена рыжего «лиса». Пока я очухивалась, не особо её рассматривала — что сказать, симпатичная, я бы сказала, красивая, но недовольно поджатые губы портили её внешность.

— К тебе. Повредилась умом? Псов подкармливаешь, стирать начала… Не надо изображать из себя бедняжку, меня не обманешь! Мне, между прочим, тоже досталось, но я не лежала, делая вид, что умираю, а работала наравне со всеми! — продолжила свою истерику крикливая дамочка.

— Мне жаль. Но я действительно плохо себя чувствовала, — ответила, думая, что драка между двумя дурындами на самом деле закончилась трагично.

— Можешь не притворяться. Здесь никого нет, я за год многое увидела. Ты надеешься, что Грэди тебя сделает первой женой? Нет, и даже твои земли не помогут. Я слышала, как риаг говорил, что приданное твоё — это жалкий скалистый клочок земли, на котором растут только лишь никому не нужные цветы, да горная гряда.

— Вот как… — задумчиво протянула, радуясь новой информации. То, что говорит о моей земле риаг, мне было всё равно. У меня есть своя земля — это главное.

— Не рассчитывай стать первой, — рявкнула Орния, злясь, что я не обращаю внимания на её выпады, и устремилась в селение.