Мой роман – моя жизнь

Юлия Александровна Столярова (2024)

Могла ли когда-нибудь подумать, что мои читатели проклянут меня? Нет. Человек, который посвящает свою жизнь трем работам и кучам подработок, никогда не поверит в такую ерунду. Итак, по порядку. Мое хобби — написание книг и стихов. К сожалению, в наше время на этом не заработаешь на хлеб, поэтому, взявшись за очередной проект по велению души, я распылялась на работе, и сил не хватало закончить книги. Единицы моих проектов были завершены, а остальные так и остались злополучными черновиками. И вот, последнее мое творение сыграло со мной злую шутку.

6

Не успела я прийти в себя после событий сегодняшнего дня, как папа вызвал меня в свой кабинет. Руслан пришел лично об этом сообщить, я решилась с ним поговорить, чтоб пресечь его попытки моего уничтожения в дальнейшем:

— Руслан, не пойми меня неправильно. Я не хочу больше бояться за свою жизнь, что ты хочешь?

— Перестань настаивать на браке Алины и Артема Юрьевича, никогда не причиняй ей вреда, — начинает перечислять он. Если не заткну его, список будет огромным? Но к моему удивлению, он замолкает сам.

— Торжественно клянусь! — радостно говорю я. Тот недоверчиво смотрит на меня, — Серьезно. Я не причиню Алине вреда, не буду больше пытаться ее убить или что-то еще. Если нарушу свое обещание, тогда можешь лишать меня жизни. А на счет свадьбы буду молчать теперь. Пусть Артем Юрьевич сам решает этот вопрос.

— Хорошо, — сухо кидает он и уходит. Я в след ему кричу:

— Хорошо — это согласен или нет? Я могу спать спокойно хоть сегодня?

— Хорошо — это хорошо, — отвечает он, удаляясь в коридоре. И как понимать его?

Спускаюсь в кабинет отца. Тот сидит за столом очень хмурый. Не к добру. Спрашиваю:

— Вызывали, папенька?

— Присядь, дочь, — говорит он сухо.

Ноги сами подкашиваются, падаю на диван. Отец смотрит на меня нечитаемым взглядом. Внутри зароились разные нехорошие мысли. Неужели и он теперь будет пытаться меня убить? Ему-то что я сделала. Начала хаотично анализировать ситуацию, и ответ пришел сам собой. Артем Юрьевич тут для того, чтоб получить от отца охрану. Люди должны быть обучены, выполнять приказы и делать все, что им скажут. Сегодняшняя ситуация с Русланом показала отца несостоятельным в таких вопросах. Если он не может обезопасить собственных дочерей, что говорить о других? Черт.

— Я не хотела, — выдавливаю виновато.

— Что именно? — давит Сергей Николаевич.

— Подставлять тебя, — ответила быстро.

— Догадливая какая! — хлопает в ладони Сергей Николаевич, — Почему тогда раньше не подумала об этом?

— Поддалась злости. Руслан же специально ударил мою лошадь, — призналась.

— Это тебе урок за длинный язык без костей, — грозно заявил отец. Чувствую себя провинившейся школьницей, не хватало, чтоб собственный персонаж отчитывал меня, как малолетку.

— Я не собираюсь терпеть издевательства над собой в этом доме! Руслан поступил подло, почему я должна терпеть? Из-за твоих гостей, папа? Не велика ли честь? К чему вообще эта свадьба? Я не хочу замуж за этого Артема Юрьевича, он мне противен! А Алина любит другого. Ты нас не хотел изначально спросить, прежде чем выдавать замуж неизвестно за кого?! — и тут Остапа понесло…. Научись молчать, Маша! Кто ж тебя просил в чужой монастырь со своими правилами. Ты ж сама дала программу Сергею Юрьевичу женить главных героев, а теперь влезла, разворошила улей и огребаешь по самое не хочу.

— Что?! Да как ты смеешь так разговаривать с отцом!? — взревел, точно разъяренный зверь Сергей Николаевич.

— Ухожу из дома, я решила, — вдруг заявила я с капризными нотками в голосе. Отец совсем обезумел от этой реплики, хотя я так пыталась его успокоить. Хожу по лезвию ножа.

— В свою комнату пошла! И не выходи оттуда, пока я не разрешу! — кричал яростно Сергей Николаевич.

— Как скажешь, папочка, — улыбнулась я ласково и поспешила удалиться спиной, так и не решилась отвернуться от разъяренного отца. Того и гляди и от него получу. В дверях столкнулась с Артемом Юрьевичем. На его лице было нечитаемое выражение.

— Что ты тут делаешь? Ужин же окончен, — вырвалось у меня от неожиданности.

— Я что сказал?! — в очередной раз я надавила на нервы отцу, тот уже был красным от злости. Того и гляди сердце не выдержит. Снова меня виноватой сделают.

— Сергей Николаевич предложил моей семье остаться на ночь, чтоб мы могли поговорить в спокойной обстановке о делах. Вы что-то имеете против, Ольга Сергеевна? — соизволил объяснить мне происходящее Артем Юрьевич. Такого поворота никто не ожидал…. Наверное, это отобразилось на моем лице, потому что в следующее мгновение, я услышала очень тихое, — Значит, противен?

Только открываю рот, чтоб что-нибудь ляпнуть этакое, как отец опережает мой словесный понос, предчувствуя неладное очередным злым рыком:

— Оля, в свою комнату сейчас же!

Киваю молча, прикрывая рот ладошкой, чтоб не вырвалось больше ни слова. Уже наговорила на свою голову. Разворачиваюсь спиной и несусь со всех ног в свою комнату. Значит, я под домашним арестом. Вероятность встретить главного героя под одной крышей резко возросла, но чуток уменьшилась. Остается процентов семьдесят.

— Олечка! — вносится вихрем Алина в мою комнату.

— У меня болит голова, — вымученно говорю, выставляя руку перед ней, пытаясь оборониться от потока ненужных розовых грез.

— Я принесу тебе таблетку и воду, — заботливо говорит сестра и уходит, оставив дверь открытой.

Не проходит и пяти минут, как Алина возвращается с таблеткой и водой. Принюхиваюсь к воде, вроде не отравлена. Совсем скоро сума сойду с этой паранойей. Успокойся, Маша, включи мозги. Отраву на запах ты не определишь, если это не цианистый калий. Выпиваю таблетку, благодарю сестру:

— Спасибо. Что ты хотела мне сказать?

— Спасибо, — улыбается Алина.

— За что? — не понимаю я.

— За то, что поругалась с папой из-за меня, — на ее приторном личике появляется ангельская улыбка. Как мы можем быть сестрами? Этот пупс с розовыми мечтами и я. Даже для образа ее реальной сестры, Ольга полная противоположность.

— Мир не вертится вокруг тебя, сестренка, — говорю устало, не пытаясь обидеть, а просто хоть чуточку вразумить.

— Ты назвала меня сестрой! — запрыгала от радости она. Положила ладонь на лоб — она неисправима. Спасите.

— Я спать, доброй ночи, — сажусь на кровать и начинаю раздеваться. Алина, наконец, понимает, что лишняя в моей комнате и уходит со словами:

— Спокойной ночи, сестренка!