Крыло бабочки

Юлиана Юрьевна Погосова, 2011

Счастье… Извечная мечта и цель каждого. Какие только высокие цены не назначали за него, вплоть до страдания и смерти, какие средства не изыскивали в погоне за ним: от богатств до войн и от красоты до Бога. В романе удачно сочетается интригующий сюжет, живое действие, которое держит читателя в напряжении благодаря своим детективным элементам, привычный мир человеческих отношений и безудержной фантазии, с соблюдением всех научных и логических закономерностей. Реальные отношения между людьми смешиваются с фантастической действительностью и чудесным образом объединяются в лице обычной девушки Тани, с прошлым, о необычности которого не догадывалась даже она сама.

Глава 2

16 августа 2007

Сегодня я проснулась от света. Солнце было особенно щедрым и поливало золотыми лучами все вокруг. Я открыла глаза и снова зажмурилась от щедрости солнечного света. Солнечные потоки стекали по стенам, обливали стулья и мебель, солнечные блики скапливались в складках покрывал на креслах и оконных занавесках. Солнце было везде, оно решительно хотело дать всем нам понять, кто же на самом деле в доме хозяин. Да и не только в доме…

Послышались привычные скребки в дверь. Это Барсик пришел пожелать мне доброго утра. Ему иногда приходят в голову такие благие мысли.

Я встала, открыла дверь. Барсик вошел, лоснясь от благодушия. Он мурлыкал так громко, что, казалось, эти хриплые звуки издает таинственный невидимый компрессор, который притаился где-то в уголке за дверью.

Барсик потерся об меня, оставив на моей пижаме огромный кусок длинной черной шерсти, величественно проследовал на середину комнаты, уселся и приступил к своему ежедневному обряду умывания. День начинался как нельзя более благоприятно. Я умылась и отправилась на кухню готовить завтрак. Когда по округе стало разноситься ароматное благоухание сваренного мною кофе, в двери показалась Лена с лохматыми волосами и заспанными глазами.

— Привет, — сказала она. — Голос был сиплый со сна, поэтому казалось, что за нее говорит кто-то другой, как в дублированных кинофильмах.

— Привет, — ответила я радушно, — вот, садись, давай, завтрак уже готов, я тут кофейку нам сварила.

— Здорово, — ответила Ленка чужим сиплым голосом, — кофе — это именно то, что мне сейчас и нужно. Очень кстати. Она отхлебнула кофе из чашки и замолчала, сосредоточившись на поглощении яичницы с бутербродами. Да и я тоже после вчерашней прогулки ужасно хотела есть, и яичница идеально подходила для наших голодных измотанных желудков.

— Слушай, — сказала вдруг Ленка, тщательно пережевывая бутерброд, — давай пойдем сегодня в гости к нашему соседу справа.

— Давай, — соглашаюсь я, жуя яичницу, — а зачем?

— Ну как, зачем, узнаем, что и как, он вообще всегда в курсе всего, расскажет, что за тусовка здесь в этом году собралась. А заодно, — Ленка многозначительно замолчала и приподняла в вопросе рыжие брови, — узнаем, чем вчера все закончилось. Мы же с тобой милицию вызвали, если ты не забыла…

Конечно, не забыла, хотя очень бы хотелось, но никак не получалось, синяя кепка и неестественная поза лежащего человека не выходили у меня из головы, как я ни старалась их оттуда выбросить.

— Хорошо, давай, доедай и пойдем, — сказала я и стала потихоньку убирать со стола и мыть посуду. Вообще я люблю мыть посуду, под шум журчащей воды мысли сами собой выстраиваются в стройные ровные ряды и начинают двигаться в особенном, плавном и гармоничном ритме.

Я, конечно, была очень напугана всем, что произошло с нами вчера. Но, с другой стороны, меня одолевало нестерпимое любопытство. Кто этот человек в голубой рубашке, что с ним произошло, почему он лежал в лесу, что он там делал в одиночестве? Неужели собирал грибы?

Вопросов было много, они теснились в голове, мешая мыслям войти в их обычное во время мытья посуды гармоничное и безмятежное состояние. Пожалуй, теперь мне даже очень хотелось бы узнать побольше о вчерашнем происшествии.

Я побежала в свою комнату собираться. Когда я вышла, Лена уже ждала меня, одетая, накрашенная, в туфлях на каблуках и с маленькой модельной сумочкой им в тон.

— Лен, — выдохнула я после небольшой паузы, во время которой созерцала ее одеяние, — мы же на даче… Может, лучше выбрать прикид попроще?

— Вот еще! — мне показалось, что в тоне ее голоса послышались нотки вызова. — Как считаю нужным, так и буду одеваться. И вообще, кто сказал, как следует одеваться на даче? Может, уже создали специальную дачную моду, а я еще ничего и не знаю об этом?

С этими словами она гордо встряхнула кучерявой гривой своих рыжих волос и, открыв дверь, стала спускаться по ступенькам крыльца. Мне ничего не оставалось делать, как только последовать за ней. Что-что, а эпатировать она умела мастерски.

Мы вышли за калитку забора и, пройдя несколько метров, вошли в калитку, которая принадлежала забору соседа. Нашим глазам открылся уютный ухоженный садик с цветочными клумбами. Посреди садовой лужайки стояли огромные качели с матрасом вместо сидения, и мы поняли, что именно здесь Ленкин сосед спасается от жары в душные летние ночи. «Интересно только, а как он спасается от комаров в эти душные летние ночи, когда он спасается от жары?», — подумала я. Но додумать не успела, потому что на веранде показался сам хозяин уютного садика, довольно молодой мужчина, на вид очень даже симпатичный, лет тридцати пяти — сорока, загорелый, спортивного телосложения, которое подчеркивалось футболкой поло и спортивными шортами до колен, из-под которых виднелись загорелые мускулистые икры. Он приветливо помахал нам рукой и стал спускаться со ступенек крыльца в сад.

— Лен, — тихо позвала я, — а как его зовут, ты с ним на «ты» или на «вы»?

— Конечно, на «ты», — прошипела она. — Маловат будет, чтобы с ним еще всякие церемонии разводить. Я сейчас вас познакомлю, не переживай.

— Привет, соседушка, — голос у соседа был не низкий и не высокий, средний. Такой приятный, мило-певучий тенорок.

— Привет, Леш, — сказала Лена. — Вот, познакомься, моя подруга Татьяна. Таня, это Алексей.

Мы приветливо поулыбались друг другу, и Алексей пригласил нас к себе в беседку, она стояла чуть подальше в саду, поэтому я сразу ее и не приметила, ее совсем не было видно из-за листвы деревьев, в которой она утопала в буквальном смысле слова.

Я зашла в беседку и… обомлела от блаженного чувства прохлады, завладевшего всем моим существом, от ногтей до кончиков волос. Мне стало так хорошо, так спокойно и комфортно здесь, что я на какое-то время даже забыла, зачем мы сюда пришли, что нам, собственно, еще нужно, кроме волшебного, невесомого состояния блаженства, в которое я вдруг погрузилась. Вывел меня из этого состояния голос моей подруги. Она-то, видимо, уже не первый раз навещала своих соседей, и на нее сказочная беседка не произвела такого сильного впечатления, как на меня. Она деловито расспрашивала Алексея о его делах, надолго ли он в этом году приехал сюда, как его работа, как родители. У нее было достаточно информации, чтобы поддерживать светскую беседу еще очень и очень долго. Но я-то знала, что ее, как и меня, волновало вчерашнее происшествие, поэтому беседу надо было непременно подвести к этому событию, но очень осторожно, чтобы не возникло никаких подозрений. Я решила прийти ей на помощь.

— А что, — невинным голоском, но очень решительным тоном вмешалась я в их разговор, — говорят, у вас здесь леса необыкновенные, грибных мест много. Вот, я все прошу Лену, — я бросила слегка обиженный многозначительный взгляд в сторону Ленки, — чтобы она взяла меня с собой по грибы, а она никак не соберется. То она устала, то жарко, то еще что-то. А вы, Алексей, ходите в лес по грибы?

— Таня, пожалуйста, говори мне «ты», у нас с тобой не такая уж и большая разница в возрасте, — отозвался он слегка обиженно. — А по грибы я хожу, конечно, и люблю ходить, у нас их действительно здесь много. Но вот вам одним, девочки, — тут Алексей сделал паузу и приподнял левую бровь, — я бы ходить в лес не советовал. Особенно после недавних событий…

Мы с Ленкой открыли рот и, не мигая, смотрели на него. Какие такие недавние события? Если он имеет в виду то, что было вчера, так это одно-единственное событие, значит, случилось еще что-то, что мы не знаем? Вот это уже очень и очень интересно. Что случилось? Когда? Но, опять же, надо быть очень осторожными. Ни в коем случае не показывать свою горячую заинтересованность, чтобы его не напугать и не спугнуть.

— Леша, — почти пропела Ленка так ангельски и нежно, что я даже посмотрела на нее, чтобы убедиться, что эти звуки действительно исходят от нее, — а ты не угостишь нас чем-нибудь прохладительным, а то в наших горлышках от жары совсем пересохло. Все-таки тридцать пять градусов — не шутка, правда?

— Да-да, конечно, сейчас принесу, — Леша засуетился, вскочил и пошел к дому.

— Лена, — сказала я прерывающимся голосом, — ты понимаешь, что здесь что-то нечисто? Происходит что-то совсем непонятное, я уже запуталась…

— Не паникуй, — ответила Ленка серьезно и строго, — сейчас мы у него узнаем все, что ему известно, а уж потом будем делать выводы. Проблемы, Таня, надо решать по мере их поступления. Тебе известно это правило?

— Известно, известно. Только вот чует мое сердце, что, как только мы узнаем, что здесь происходит, вот так сразу эти проблемы и начнутся.

— Ну вот, тогда и будешь переживать. А сейчас успокойся и сосредоточься. Мы зачем с тобой сюда пришли? За информацией. Вот ее — то мы и будем собирать. А все остальное оставь на потом.

Она обернулась к дому: — А, вот и он, идет, несет нам водичку, чтобы освежить наши поплывшие мозги. Ты все поняла? Возьми себя в руки!

Я кивнула головой в знак согласия и постаралась отогнать как можно дальше все посторонние мысли, мешающие нашему разговору с Алексеем.

— Девочки, принес, что нашел, — он поставил на столик круглый поднос с высокими фужерами, в которых шаловливо искрилась какая-то жидкость золотисто — кремового цвета. Жидкость эта, судя по всему, была прехолодная, потому что стенки фужеров запотели. Все это выглядело очень и очень аппетитно.

— Леш, — Ленка облизнулась от вожделения, — скажи, пожалуйста, а по какому такому случаю… ты нас шампанским потчуешь? Может, случилось что, чего я не знаю? — С этими словами она взялась двумя пальцами за тоненькую ножку фужера и чинно отпила глоточек игривого прохладительного напитка.

— Ох, девчонки, случиться — то случилось, только совсем не то, что вы думаете, все как-то совсем невесело… и непонятно, — он понуро опустил голову, как будто от большой печали. Посидев так некоторое время, Леша продолжил. — Помнишь, Лена, у нас здесь был такой староста важный, председатель дачного кооператива, Кирилл Кириллыч, солидный такой, серьезный дядя?

— Помню, конечно, — Ленка растерянно посмотрела на меня, — а что, он разве уже не председатель? Мне казалось, им все были довольны.

— Ну вот, как оказалось, не все. Кирилла Кириллыча не выбрали на последнем заседании комитета. А через два дня после этого он умер, — Леша посмотрел торжественно на наши вытянутые лица и объяснил. — Застрелился.

Мы с Ленкой ахнули и прихлебнули еще немного шампанского из фигуристых фужеров.

— Леш, — жалобно протянула Ленка, — неужели Кирилл Кириллыч был таким слабым человеком? Кто-кто, но он… никогда бы не подумала, он очень любил жизнь!

— То-то и оно, — сказал Леша, — на самоубийство это все мало похоже. Просто такая версия устроила всех, и милицию в первую очередь.

Тут мы обе опять ахнули и переглянулись, упоминание о милиции вернуло нас к воспоминаниям о вчерашнем происшествии. Как там вчера все закончилось?

— Но дело все в том, — продолжил Леша еще более загадочно, — что есть и продолжение истории.

— Да ну? — изумилась Ленка, хотя я знала, что она была уверена, что Леша имеет в виду вчерашнее событие.

— И еще какое продолжение, — напустил туману наш собеседник. — Через несколько дней после случая с Кириллом Кириллычем здесь объявилась некая молодая женщина по имени Алла, она приехала сюда с маленькой девочкой лет восьми, которая была прямо вылитая Кирилл Кириллыч, только лет так на пятьдесят — шестьдесят моложе.

Вот это да! Такого поворота мы с Ленкой никак не ожидали. Вот тебе и тихая дачная жизнь, ягоды, грибочки и всякие там цветочки…

— Леш, но у него же жена есть… дети взрослые, внуки… — растерянно протянула Ленка.

— Ну и что — внуки, подумаешь, невидаль какая, одно другому не помеха. Старикам тоже жить хочется, я его очень даже хорошо понимаю, — сказал он. — Я другого не могу понять. Как он мог решиться и признать этого ребенка своей дочерью? У девочки его фамилия и его отчество, то есть она — Кирилловна. Алла долго ни с кем не церемонилась, показала сразу его жене метрики девочки, по которым он был ее законным отцом. Наверное, у него свои соображения на этот счет, да и потом, он же не собирался умирать. Поэтому версия о самоубийстве кажется такой странной. Мне кажется, что человек, живущий в любящей семье, имеющий молодую красивую любовницу, от которой у него горячо любимый ребенок, настолько любимый, что он даже законно оформил свое отцовство, не пойдет никогда на такой шаг. Слишком многое удерживает его в этой жизни.

Мы с ним согласились и молча покивали головами.

— Скажи, Леш, — я решила придать нашей беседе более конкретный характер, — а что, у Кирилла Кириллыча богатое наследство? Просто, как-то странно все получается, если это не самоубийство, то кому и зачем понадобилось его убивать?

— Вот это мне тоже хотелось бы узнать. Хотя, конечно, он был небедным человеком. Бывший военный, генерал даже, по-моему. Один только дачный участок его чего стоит. У него же чистого леса несколько десятков гектаров огорожено. А дом какой он себе там отстроил, дворец целый. Более подробно я не знаю, конечно, что у него там за имущество, но то, что оно есть, это точно, у таких людей, как он, всегда есть имущество. Но мы отвлеклись от сути моего рассказа, имущество Кирилла Кириллыча — не самое главное во всей этой истории.

Мы насторожились и навострили уши.

— А что, Леш, там самое главное? — робко пролепетала Ленка.

— Самое главное — это то, что после самоубийства или убийства Кирилла Кириллыча очень странным образом умерла его сестра, Мария Кирилловна, пожилая женщина, незамужняя, бездетная, она жила в доме Кирилла Кириллыча… Ее смерть была странной, потому что она никогда ничем не болела, это была очень здоровая женщина. И вдруг, каким-то совершенно непонятным образом, она заснула вечером, а утром не проснулась. Это произошло вскоре после кончины Кирилла Кириллыча. Но самое главное — это то, что вскрытие показало, что она умерла из-за остановки сердца. Почему — то все потом решили, что она съела что-то не то и отравилась. Мария Кирилловна в тот день купила себе лапшу быстрого приготовления, так вот, все почему-то решили, что именно этой лапшой она и отравилась. Мне лично такая версия кажется, по меньшей мере, сомнительной.

— Да уж, — выдохнули мы с Ленкой. Выдох был сильный, потому что все это время мы слушали, затаив дыхание, и даже не замечали этого, настолько невероятным казался рассказ Алексея. И самое невероятное — то, что все происходит здесь, в тихой дачной гавани, утопающей в золотой пыли скуки, щедро разбрызгиваемой жарким летним солнцем.

— Но и это еще не все, — продолжал Алексей, явно воодушевленный впечатлением, которое произвел на нас его рассказ. Мы ничего не отвечали, завороженные цепочкой зловещих событий, совершенно необъяснимой и непонятной и потому еще более пугающей.

Неожиданно послышались голоса, они доносились из сада, видимо, к Алексею кто-то пришел. Наверное, никогда в жизни у меня не возникало такого сильного чувства досады из-за того, что прервали мой разговор. Я посмотрела на Лену и поняла, что она испытывает точно такие же чувства. Но ничего не поделаешь, придется смириться, обстоятельства сложились именно так и в данный момент бытия они сильнее нас.

Леша встал и пошел посмотреть, кто к нему пожаловал. Я подумала, что, возможно, нам лучше удалиться и прийти навестить Алексея в другой раз. Но Лена, уловив мое намерение, крепко сжала мое запястье и не дала подняться. — Сиди, — повелительно прошептала она и выразительно посмотрела на меня, как будто давая понять, что самое интересное еще впереди.

Я послушно осталась сидеть. В любом случае, интересно посмотреть, кто там пожаловал, дома все равно делать сейчас нечего.

Алексей вернулся вместе с высоким худощавым мужчиной в джинсовых шортах и белой футболке лет сорока и высокой женщиной с короткой стрижкой примерно такого же возраста. Скорее всего, муж с женой, между ними было какое — то неуловимое сходство, которое присуще всем семейным парам, прожившим много лет вместе. Невозможно определить, в чем именно оно заключается, во взгляде или в общем выражении лица, в стиле поведения или манере одеваться, но совершенно очевидно, что супруги, прожившие вместе долгое время, становятся как будто чем — то единым, и это единство проявляется внешне, конечно, при условии, что у них гармоничные и мирные отношения.

— Познакомьтесь, девочки, это Сергей Кириллович Звонков, а это его жена Марина.

— Звонков? — переспросила Ленка удивленно.

— Да, Звонков, — ответил за Сергея Леша, — он сын покойного Кирилла Кириллыча.

Я тихонько охнула и от неожиданности немного сползла под стол.

— Извините, — смущенно сказала моя подруга, — я так, от неожиданности спросила. Примите мои соболезнования…

— Спасибо, — ответил приятным баритоном Сергей, — ничего страшного, мы же с вами не были знакомы…

— Нет, — ответила Лена еще немного смущенно, — но вот отца вашего я очень хорошо знала.

— Да, конечно, папу здесь все знали, он же столько лет у вас председательствовал. Это я редко показывался, то работа, то дела всякие, трудно было вырваться.

— А сейчас… полегче стало? — с невинным видом подковырнула его моя подруга и прихлебнула шампанского из стройного фужера.

— В общем, да, — не заметил или сделал вид, что не заметил ее укола Сергей. — А потом, обстоятельства так сложились, что мое присутствие здесь совершенно необходимо, особенно моей бедной маме, которая до сих пор никак не придет в себя от горя.

— Да, — вздохнул сочувственно Леша, — бедная Ольга Ивановна, ей сейчас, наверное, тяжелее всех. Шутка ли, столько лет вместе прожили.

— Прожить — то прожили, но, как оказалось, от сюрпризов никто не застрахован, — сказал вдруг Сергей совсем другим, жестким и даже немного скрежещущим голосом. От милого бархатного баритона не осталось и следа. — Папа — то наш, видите — ли, столько лет еще одну семью содержал, эта молодуха ему и дочку народила, времени даром не теряла, путана…

Неприличное слово звучало немного странно после бархатного баритонного вступления и в окружении представительного, импозантного даже, облика самого Сергея. Но я подумала, что, пожалуй, в сложившихся обстоятельствах его можно понять. Шутка ли, столько всего произошло в его семье и за столь короткое время.

Марина тихо и незаметно взяла его за руку, как будто успокаивая и одновременно призывая его держать себя в руках и не давать волю эмоциям. Он в ответ слегка сжал ее пальцы, и на какие-то доли секунды наступило молчание. Все о чем-то думали, каждый о своем, конечно, но мне почему-то показалось, что у этого «своего» была одна и та же тема.

Ленка сделала мне знак, что пора уходить. Мы и вправду что-то засиделись сегодня у Леши, пора и честь знать. Я и раньше бы ушла, если бы Ленка меня не остановила. Хотя, конечно, она оказалась права, вот, познакомились с сыном Кирилла Кириллыча, очень даже полезное знакомство. Но, прежде чем уйти, Ленка не удержалась и спросила:

— Сергей, скажите, а чем вы занимаетесь? Знаете, я обычно легко могу определить, кем человек работает. Но что касается вас… я в затруднении.

Сергей засмеялся и сказал снова бархатным и милым баритоном:

— Я делец.

Мы с Ленкой от неожиданности замерли, я в это время как раз собиралась допить свой прохладительный напиток, и так и застыла с изящным фужером в руке, как на картинах фламандских мастеров, дама с кубком, то есть с фужером.

— Как интересно… — попыталась я немного пошутить, — что вы делите, если не секрет?

— Да все, — лицо Сергея расплылось в самодовольной улыбке. — Могу поделить все, что ни пожелаете. Но при этом — всегда в свою пользу, как говорится, дивиденты — мои.

Мы засмеялись, хотя на шутку его слова мало были похожи. Но кто знает, может, у него такой юмор. Мы с Ленкой переглянулись и стали со всеми прощаться. Леша пошел нас провожать.

— Спасибо тебе, Леша, за прием и за угощение, — сказала ему Ленка, открывая калитку и пропуская меня вперед.

— Да не за что, девчонки, заходите, когда хотите. Вот, будет скучно — и заходите, я всегда рад вас видеть.

— Ну, я — то здесь ненадолго, — ответила Ленка, — завтра уезжаю, а потом уже только на выходные появлюсь. А вот Таня здесь до конца августа будет сидеть. Ты уж позаботься о ней, хорошо? А то она совсем одна остается, не считая кота, конечно.

— Хорошо — хорошо, — сказал Леша, — я обязательно о ней позабочусь, — и меня обдало синевой его ласкового и внимательного взгляда. Надо же, а я и не заметила, какие у него красивые глаза, немного вытянутые к вискам, такие удлиненно — овальные. И синие-синие, как небо в ясный летний день…