Злая принцесса

Эшли Джейд, 2020

Они называют меня бессердечной. Бездушным манипулятором. Злой принцессой, которой нравится причинять людям боль. Они говорят мне, что произошло что-то ужасное. То, что навсегда изменило мою жизнь. Единственная проблема в том, что… Я ничего не могу вспомнить.

Глава шестая

— Тебе что-нибудь принести? — спросила Сойер. — Я могу что-то для тебя сделать?

Кроме того, что вернуть мою маму из мира мертвых и найти Лиама… пожалуй, нет.

Я бездумно пялилась в потолок.

— Нет.

— Хочешь, я сделаю тебе макияж? — предложила она. — Или накрашу ногти?

Судя по тому, как часто она говорила о макияже и ногтях, должно быть, мне это очень сильно нравилось.

— Нет, спасибо. — Повернув голову, я взглянула на нее. — Сойер?

— Да?

— Где Лиам?

С тех пор, как я узнала, что он жив, прошла неделя, но он так и не объявился. Без него в этом мире было холодно и одиноко. Словно кто-то выключил солнце.

Сойер нахмурилась.

— Я…

Она затихла, когда Коул вошел в палату.

— Привет. — Он указал на бумажный пакет с жирными пятнами в своей руке. — Принес тебе бургер и картошку. — Усмешка. — Без огурцов.

— Нет, спасибо.

Я закрыла глаза, тихо надеясь, что все оставят меня в покое.

— Что случилось?

— Она скучает по Лиаму, — сказала ему Сойер.

Больше, чем просто скучаю.

Ощущение такое, словно я потеряла очень важную часть себя.

— Я очень устала, — процедила я сквозь зубы, надеясь, что они поймут намек.

— Поспи. — Сойер сжала мою руку. — Если тебе что-то понадобится, зови нас.

Мне нужен Лиам.

Прошлое…

— Д‐д-думаешь, мама п-п-попала в Рай? — прошептал Лиам в темноту.

Я взглянула на лицо брата, спрятанное в тени.

— Конечно, она попала в Рай. С чего ты решил, что могло случиться иначе?

С тех пор, как мама умерла, прошло почти шесть месяцев, а боль так никуда и не ушла. Иногда я просила Лиама поспать со мной в комнате.

Прогнать кошмары.

— Дрю Харрисон, — серьезно сказал мне Лиам. — Он с-с-сказал, что т-т-те, кто с-с-совершают с-с-самоубийство, отправляются в ад.

— Дрю Харрисон — идиот, — перешла я на шепот, чтобы никто, кроме него, меня не услышал. — Кроме того, мама не совершала самоубийство.

Лиам нахмурил брови.

— Да, с-с-сове…

— Нет, не совершала, — принялась спорить я, включая маленькую лампу на прикроватной тумбочке. — Она хотела не умереть в тот день, а избавиться от боли. Разные вещи.

По крайней мере, так должно было быть.

Перевернувшись, Лиам стал рассматривать потолок моей спальни.

— Да, наверное, ты права. — Он шумно выдохнул. — Бьянка?

— Да?

— Как ты думаешь, кто такой Марк?

Мое сердце сжалось.

— Не знаю.

И не уверена, что хочу знать.

— Она с-с-сказала, что любит его, — прошептал Лиам.

— И?

Мама была хорошим человеком. Она многих любила.

Братец бросил на меня острый взгляд.

— А к-к-как же папа?

— А что папа?

Я понятия не имела, на что он намекает.

Он снова нахмурил брови.

— Ч‐ч-что, если папа не б-б-был единственным мужчиной, к-к-которого она л-л-любила?

От ярости, подкатившей к горлу, у меня едва не перехватило дыхание. Прежде чем я успела остановить себя, мой кулак встретился с его предплечьем.

— Папа — ее муж, придурок.

— Ауч, — вскрикнул Лиам. — Больно.

Я снова стукнула его. Сильнее, чем в первый раз.

— Забери свои слова обратно.

— Нет. — Лиам с угрюмым видом встал с постели. — Я х-х-хочу рассказать п-п-папе правду.

У меня в желудке мгновенно свернулся комок ужаса.

— Ты обещал.

Его глаза застлали слезы.

— А м-м-мама всегда обещала л-л-любить нас, — он ударил себя в грудь, — но она б-б-бросила нас. Она п-п-пыталась уби…

Я прикрыла его рот ладонью, прежде чем он успел закончить предложение.

— Она была больна, Лиам. Так больна, что люди этого не замечали, потому что болезнь пряталась в мозге.

Я изучила этот вопрос после аварии. Пыталась выяснить, что с ней было не так. Почему она решила, что уйти из жизни было единственным вариантом.

Я мало что поняла, но, очевидно, что-то было не так в ее голове. Мозг работал не так, как нужно, поэтому ей часто было грустно. Настолько грустно, что ничто не могло заставить ее почувствовать себя лучше.

Даже ее родные дети.

— Возможно, я т-т-тоже б-б-болен. — Лиам опустил взгляд в пол. — Иногда я д-д-думаю о т-т-том, чтобы п-п-поступить так же, к-к-как она.

Мое сердце сжалось от боли, заставив мир вокруг кружиться.

Он не сможет.

Лиам — единственный, кто понимает.

Меня затрясло, и слезы покатились по щекам.

— Надеюсь, ты не серьезно.

Я заметила грусть в глазах Лиама, но он ничего не ответил. Нет. Он не может так поступить. Я люблю его больше всех на свете.

— Ты не можешь бросить меня. — Я задыхалась от собственных слов, голос звенел, подобно бьющемуся стеклу. — Ты не можешь. Я люблю…

Одним резким движением брат заключил меня в крепкие объятия.

— Я знаю. Это г-г-глупо. П‐п-прости.

Этого мало.

— Пообещай мне, — прошептала я, поднимая мизинец. — Обещай, что останешься со мной. Не важно, насколько все плохо, насколько тебе больно.

Мне нужно, чтобы он поклялся, что мы пройдем через это вместе. Что мы всегда будем вместе.

Облегчение наполнило мое тело, когда он схватился своим мизинцем за мой.

— Обещаю.