Я говорил, что лучше промолчать?

Эстель Маскейм (2018)

Тайлер Брюс — парень с определенной репутацией: яркий, красивый, дерзкий, всегда хозяин положения. Он знает, чего хочет. Когда в его дом на лето приезжает сводная сестра Иден, между ними завязываются странные отношения. Иден кажется, что за нарочито грубым поведением Тайлера что-то скрывается. Его гложут болезненные воспоминания, о которых он ни с кем не хочет говорить, скрываясь за маской цинизма. Но стоит Иден поднять эту тему, как привычный мир вокруг нее стремительно меняется.

12

Наши дни

Хотя в комнате работает телевизор, я смотрю в потолок. Лежу на кровати в наушниках, подложив под голову три подушки, и слушаю всякую депрессивную ерунду вроде групп «You Me at Six» и «All Time Low». Никогда не признаюсь, что мне нравятся такие песни, просто они заставляют задуматься. Надо бы собираться к Тиффани — мы договорились встретиться через час, — а я предаюсь размышлениям, от которых вечно портится настроение. Такое происходит, когда я забываю принять антидепрессанты, то есть регулярно. Но сегодня-то я их не забыл! Вдвойне обидно.

Случается, я чересчур забиваю себе голову. Обычно я — хозяин положения. Для всех Тайлер Брюс — крутой парень, и мое поведение должно этому соответствовать. Чаще всего я справляюсь, лишь иногда не выдерживаю и на какое-то время становлюсь собой. Вот как сейчас. В комнате никого, спектакль устраивать не перед кем. Можно сколько угодно лежать в капюшоне и наушниках и гадать, в чем смысл моей дурацкой жизни. Особенно этот вопрос достает по ночам.

Хотел бы я знать, что меня ждет. Однако думать о будущем страшно: вдруг у меня его вообще нет? Я сам все усложняю, потому что слишком заморачиваюсь на том, как пережить день без нервного срыва.

Повернувшись на бок, таращусь в стену. Иногда я по привычке смотрю в пространство. Когда я был маленьким, этот прием помогал забыться; теперь же мне не дают покоя мысли.

Как жаль, что я не такой, каким пытаюсь казаться. Крутого Тайлера Брюса ничто не беспокоит. У него куча друзей, сексапильная подружка, шикарная тачка. Он счастлив. В отличие от жалкого Тайлера, у которого нет ни одного настоящего друга, сексапильной подружке он на фиг сдался, а на шикарную тачку пришлось потратить почти все деньги из трастового фонда. Я слишком переживаю по каждой мелочи, не люблю огорчать маму и не способен определиться, кто я на самом деле. Отец искалечил мне душу.

Не уверен даже, существуют ли слова, которыми можно выразить, как я его ненавижу. Эта ненависть, зародившаяся в груди, пустила метастазы по всему телу. Она разъедает меня, разжигает во мне ярость, заставляет срываться на маме и братьях, на Тиффани и друзьях, на учителях и случайных людях, с которыми я даже не знаком. Я не в силах себя контролировать. Я превратился в желчного, злобного типа и уже за одно это никогда не прощу отца.

Он пять лет как в тюрьме. Надеюсь, что ему там плохо. Что он медленно сходит с ума в одиночестве, осознавая: его никто не навещает, он никому не нужен. Что он горько сожалеет о каждом мгновении причиненной мне боли. Отец потерял все — но и я тоже. Интересно, мучает ли его, как меня, бессонница, когда в голове безостановочно крутятся одни и те же вопросы? Пытается ли отец, как и я, понять, почему стал таким?

Скорее всего, он уверен, что теперь, когда его нет рядом, я живу лучше. Вряд ли он догадывается, что на самом деле легче не стало. То, что он со мной сотворил, исковеркало мое сознание. Как бы я желал, чтобы он понял: заживить душевные раны гораздо труднее, чем заклеить пластырем ссадину, наложить гипс на перелом и подождать, пока пройдут синяки.

Боюсь, что ничего уже не исправить. Что я никогда внутренне не восстановлюсь, не склею разбитую вдребезги судьбу.

Сквозь звуки музыки слышу, что снизу зовет мама. Сажусь на кровати и вытаскиваю один наушник. Мама кричит, что они уезжают в ресторан, на семейный ужин. Видя мое настроение, она не настаивает на моем присутствии, за что я ей очень благодарен. Нужно по крайней мере выйти и попрощаться с ними.

Заставляю себя встать и, как был, в наушниках и капюшоне, не выключая музыки, направляюсь к двери. Выхожу из комнаты и натыкаюсь на Иден. Это первая наша встреча с тех пор, как утром она застукала нас с Тиффани в примерочной. На Иден треники — явно неподходящая одежда для ужина в ресторане.

— Ты что, не идешь? — сощуриваюсь я.

— А ты? — вопросом на вопрос отвечает она.

Значит, не идет. Получается, мы будем торчать дома вдвоем. Вот черт!

Машинально скидываю капюшон и извлекаю из уха наушник. Я так привык на людях строить из себя крутого парня, что преображение из неудачника в надменного, само-уверенного Тайлера Брюса не составляет ни малейшего труда.

— Я под домашним арестом, — вру я и, кажется, краснею. Нельзя же признаваться, что у меня просто хандра. Потираю висок. — А ты что сочинила?

— Мне нездоровится.

Звучит неубедительно. Иден начинает спускаться по лестнице. Следую за ней.

— Как интересно! Выходит, шляться по «Американ аппарель» под домашним арестом можно? — замечает Иден, пытливо взглянув на меня через плечо.

Да что она себе позволяет? Хорошо еще, голос не повысила и нас никто не услышал. Она еще не знает, с кем связалась!

— Заткнись, а?!

Остальные члены нашей странной, не слишком благополучной семейки дожидаются в коридоре. Джейми и Чейз незаметно толкают друг друга локтями.

— Мы ненадолго. — Мама, принарядившаяся по случаю семейного ужина, с лаской и тревогой смотрит мне в глаза.

Напрасно она волнуется, обычно мое паршивое настроение длится не больше пары часов.

— Даже не думай улизнуть! — для порядка добавляет мама, подчеркивая, что я до сих пор под домашним арестом. Хотя я все равно никогда ее не слушаюсь.

— Ну что ты, мам! Как можно! — заверяю ее и, прислонясь к стене, складываю руки на груди.

— Пойдемте уже! — ноет Чейз. — Я есть хочу!

— Да, нам пора! — подхватывает Дейв, тоже приодевшийся, и открывает машину. Меня он как будто вообще не замечает. Такое демонстративное поведение чересчур даже для отчима. Чейз и Джейми залезают на заднее сиденье, а Дейв с сочувствием поворачивается к дочери. — Иден, полежи, отдохни.

Иден натянуто улыбается. Она явно только притворяется больной.

— Пока, пап. — Иден так откровенно их выпроваживает, что я едва удерживаюсь от смеха. Судя по тому, как она общается с отцом, отношения у них далеко не радужные.

— Ведите себя прилично, — просит мама, хотя всем известно, что ее наставления ничего не изменят.

Они с Дейвом наконец-то выходят, и мы с Иден остаемся одни. В коридоре воцаряется напряженная тишина.

Внимательно разглядываю Иден, стараясь понять, что же она за человек. При первой встрече она казалась скромной и застенчивой, а сегодня огрызается и врет своему отцу. Не такая уж она и тихоня.

Иден поворачивается ко мне и слегка морщится.

— Ну?

— Ну-у-у, — тоненьким голосом передразниваю я.

Поди угадай, чего ждать от этой девушки. Надо бы проверить ее на прочность, а заодно продемонстрировать, кто такой Тайлер Брюс. Точнее, кем он пытается выглядеть…

— Ну? — повторяет Иден.

Приподнимаю руку с часами. Сейчас шесть, а у Тиффани я должен быть в семь. Что ж, пожалуй, приду к ней пораньше, чтобы не сидеть тут с Иден. Нам обоим вдвоем неуютно.

— Я в душ! — сообщаю я и, поскольку Иден стоит как раз между мной и лестницей, бесцеремонно добавляю: — Если, конечно, ты освободишь проход.

Она отступает в сторону, наградив меня взглядом, полным отвращения. Ну и ладно. Решительно протискиваюсь мимо, задев ее плечом, и шагаю наверх, к себе в комнату. По крайней мере, меня отвлекли от размышлений о смысле жизни. Сейчас я думаю о Тиффани: она не дает мне зацикливаться на негативе, поэтому мы и вместе.

Какое-то время слоняюсь по комнате и щелкаю пультом от телевизора, а затем, выудив чистую футболку и джинсы, встаю под душ. Представляю себе, как струи воды смывают все дурацкие мысли, которые донимали меня последние часы, и вскоре чувствую себя гораздо лучше. Теперь я готов лицедействовать, готов быть крутым Тайлером Брюсом.

Натягиваю футболку, и в этот момент на лестнице раздаются шаги. Замираю и прислушиваюсь, гадая, идет ли Иден в свою комнату или ко мне, поговорить. В глубине души надеюсь на второе: хочется ее поддразнить и посмотреть на реакцию.

— О господи! — раздается чей-то голос, и я понимаю: это не Иден.

Мгновение спустя в мою комнату вваливается красная от смущения Тиффани и захлопывает за собой дверь.

— Я подумала, ты тут с другой девушкой! — восклицает она, всплеснув руками.

— Что?

Растерянно моргаю. Насколько я помню, мы договаривались встретиться у нее. Так почему же она здесь?

— Твоя чертова сводная сестрица свалилась на нас, как снег на голову. У меня из-за нее чуть сердечный приступ не случился! — поясняет Тиффани, качая головой, и ее волосы, забранные в высокий хвост, мотаются из стороны в сторону. — Честно говоря, я уже готова была тебя убить!

Твердо прерываю ее:

— Тиффани, успокойся.

Подойдя ближе, кладу ладони ей на плечи и смотрю в глаза. Все еще тяжело дыша, Тиффани кивает и, наклонив голову вбок, окидывает меня оценивающим взглядом.

— Ты ведь не можешь так со мной поступить, правда? Иначе я тебе такое устрою!

Конечно, нет. Если не считать того, что вчера произошло между мной и Наоми. Впрочем, я к тому времени напился, так что это не в счет. И пару месяцев назад, когда мы с Элли Джонс целовались, я тоже был пьян. Еще вроде бы у нас что-то было с Морган Янг, точно не помню. Если я и посматриваю на других девушек, то исключительно под воздействием алкоголя. И все же страшно представить, что будет, если Тиффани об этом узнает. Однажды она наврала учителю, что я списал у нее сочинение по литературе, и меня на несколько дней отстранили от уроков. И все это только за то, что я забыл про ее день рождения: Тиффани ждала, что я буду носиться с ним, как с писаной торбой. А еще Тиффани донесла маме, что я курю марихуану — опять-таки из-за этого гребаного дня рождения!

Скупо улыбаюсь Тиффани. Вряд ли ей кто-нибудь расскажет о моих похождениях с другими девушками.

— Ты что, думаешь, я тебя брошу? Никогда!

Боже мой, сам себя ненавижу. Я не осмеливаюсь признаться Тиффани, что мне хорошо с ней только в постели, я использую ее, чтобы отвлечься, а по большому счету мне на нее наплевать. Жалкий неудачник, я цепляюсь за наши дерьмовые отношения, чтобы всех вокруг убедить: у меня все прекрасно, я полностью доволен жизнью.

Перейдя в старшие классы, я решил, что никому больше не покажу свою слабость. Пусть меня уважают. А встречаться с самой классной девушкой в школе — верный способ обеспечить себе нужную репутацию.

Приобняв Тиффани за плечи, веду ее к выходу. Она сбрасывает мою руку и, как обычно, резко заявляет:

— Между прочим, я тебя совсем заждалась! Почему ты так долго?

Ну вот, Тиффани в своем репертуаре.

— Остынь! — Вслед за ней спускаюсь по ступенькам и, пользуясь тем, что она меня не видит, закатываю глаза. — Я собирался к тебе через час, как ты и просила.

— А что, на звонок нельзя было ответить? Я же говорила: всегда бери трубку, чтобы я знала, где ты.

— Да не слышал я! Музыка орала.

Это ложь: просто неохота было ни с кем разговаривать, а тем более — с Тиффани. Она, конечно, этого не поймет, потому что, как и все остальные, понятия не имеет, какой я на самом деле.

В коридоре Тиффани останавливается и поворачивается ко мне — наверное, чтобы поругаться из-за чего-нибудь еще. И тут я замечаю Иден. Она сидит на диване в гостиной и наблюдает за нами.

— А тебе какого черта надо?

— Фи, как грубо, — невозмутимо отзывается Иден.

— Тайлер, замолчи! — Тиффани неодобрительно качает головой. Можно подумать, она на стороне Иден!

— Да пожалуйста! — Я снова поворачиваюсь к Тиффани. Она сегодня будто специально нарывается, но наверняка не станет нарушать наши планы. — Пошли отсюда.

— Подожди… — задумчиво тянет Тиффани и чуть выпячивает нижнюю губу — верный признак того, что она хочет меня позлить.

Тиффани заходит в гостиную и намеренно становится прямо между Иден и телевизором.

— Что опять? — вздыхаю я.

Иден явно задается тем же вопросом. Она не умеет скрывать свои мысли, у нее все на лице написано.

— Есть идея! — интригующе объявляет Тиффани. Заглядываю в гостиную. Тиффани поочередно смотрит на Иден и на меня. Это настораживает. — У Остина наметилась вечеринка, так что мы идем туда. Иден, ты с нами. Тебя ведь Иден зовут? Хоть ты не похожа на любительницу ночных развлечений, но Рейчел просила захватить тебя с собой. Идем.

— Нет, погоди, — возражаю я.

Что за черт! Еще одна вечеринка? Я и после вчерашней-то не отошел. Опять переться на очередную пьянку, хохотать над плоскими шуточками, пританцовывать под идиотскую музыку и неумеренно пить, потому что этого все от меня ждут. А ведь это дается нелегко. Сейчас бы отдохнуть, побыть наедине с Тиффани, позволить ей отвлечь меня от грустных мыслей… Шагнув к Тиффани, кладу руку ей на бедро и шепчу на ушко:

— Я думал, мы поедем к тебе. Только ты и я…

— Оставим это на потом, — отмахивается Тиффани и, громко хлопнув в ладоши, кивает Иден, с которой познакомилась-то всего несколько часов назад. — Итак, решено! Иден, ты идешь со мной. Ты, Тайлер, тоже. И уж постарайся хоть раз не надраться.

С какой стати она постоянно мной командует? Как я переживу вечеринку, если мне запрещается спасаться алкоголем?!

— Какого черта?!

Тиффани уже нетерпеливо достает ключи от машины, не оставляя нам времени на сборы.

— Рейчел и Меган у меня, чистят перышки. Так что поторапливайтесь.

— Подожди! — окликает ее Иден, встав с дивана. Она явно нервничает и не горит желанием ехать, но и не отказывается. Я согласен с Тиффани: вряд ли Иден любит подобные сборища. Хотя она не перестает меня удивлять. — Мне надо одеться! Всего пять минут.

Тиффани смеется и смотрит на нее с жалостью.

— Возьмешь что-нибудь у меня. — Схватив Иден за руку, Тиффани тянет ее за собой. — Ну, давайте! До вечеринки всего два часа. — Она отпускает Иден и, поигрывая ключами, с высоко поднятой головой выходит из дома.

Я покорно следую за ней.

— Ты вроде бы наказан, — негромко произносит Иден.

Развернувшись, окидываю ее изучающим взглядом. Кто она вообще такая? Насколько мне известно, приехала погостить на лето. Предположительно, из Портленда. По крайней мере, Дейв оттуда. И она, очевидно, пока не знает, кто я, поэтому и устраивает мне проверки, сознательно или неосознанно. Наблюдает за мной, огрызается и все ставит под сомнение. А еще врет отчиму.

Иден, не смущаясь, смотрит на меня своими красивыми светло-карими глазами. Ухмыляюсь в ответ. Честно говоря, я впечатлен. Немногие способны так долго играть со мной в гляделки. Обычно их хватает не больше, чем на пару секунд.

— А тебе вроде бы нездоровится.

Мы садимся в машину. Всю дорогу Иден молчит. Я нарочно максимально сдвинул кресло назад, чтобы проверить, возмутится она или нет. Не возмутилась. Жалко, мне хотелось услышать, как звучит ее голос, когда она злится. Но Иден сидит тихо, отвернувшись к окну. Выглядит встревоженной.

Тиффани, напротив, трещит без умолку, потчуя нас свежими сплетнями. Делаю вид, что внимательно слушаю, и даже время от времени для убедительности вставляю: «Да ты что?» В действительности же все мои мысли о предстоящем вечере. Перспектива совсем не радует. По-моему, такие развлечения — полный отстой, разве что помогают забыться, отвлечься от размышлений о моей исковерканной жизни.

Я веду машину на огромной скорости, и вскоре мы подъезжаем к дому Тиффани. Рядом уже припаркованы автомобили Рейчел и Меган. Несложно представить, что меня ожидает: следующие пару часов я проведу, наливая девушкам напитки, а в ушах будет звенеть от хихиканья и вопросов, что я думаю об их нарядах.

Мы заходим в коридор. Иден плетется позади всех и, судя по всему, чувствует себя не в своей тарелке.

— Надеюсь, твоей матери еще нет? — оглядываясь, уточняю у Тиффани.

Джилл не одобрила бы мое появление. К тому же она вечно портит всем настроение.

— Нет, — успокаивает Тиффани. — Пиво в холодильнике. Расслабляйся, пока мы собираемся. Только не переусердствуй, — предостерегающе добавляет она.

Я ее прекрасно понимаю: вчера ей пришлось за меня краснеть.

Тиффани хватает Иден за руку и по высокой мраморной лестнице, на которой я много раз спотыкался во время пьянок, тащит на второй этаж. Там уже вовсю грохочет музыка. Преодолев половину ступенек, Тиффани задерживается, чтобы крикнуть:

— Мы скоро!

Иден выглядит перепуганной, как будто ее волокут прямиком в ад, где заправляет Тиффани. Бедняга! Сколько она у нас гостит? Всего сутки? Не знаю, какие вечеринки в Портленде, но уверен: до наших им далеко. Иден и не подозревает, во что ввязалась. Что-то мне подсказывает, что завтра она об этом пожалеет.

Взъерошив волосы, направляюсь в кухню. Там уже припасена выпивка, которую мы возьмем с собой. Достаю бутылку пива и заставляю себя сделать глоток. Никакого удовольствия это не приносит: вчера я залил в себя столько алкоголя, что на все лето хватит. Переместившись в гостиную, ложусь на диван и начинаю щелкать пультом, переключая на огромном телевизоре спортивные каналы в поисках чего-нибудь интересного. Рядом стоит упаковка пива, чтобы удобно было взять еще одну бутылку. И еще одну. И еще. Тиффани просила не переусердствовать? Я бы с радостью, только не такой человек Тайлер Брюс.

Постепенно меня клонит в сон. Поэтому вздрагиваю от неожиданности, когда раздается голос:

— Мы почти готовы.

Принимаю вертикальное положение и вижу в дверях Рейчел со стаканчиком виски.

— Вчера ты еле на ногах стоял.

— Да. Спасибо, что напомнила. — Закатываю глаза и намеренно отпиваю побольше пива, желая показать: мне плевать на ее мнение.

— Я ничего такого не имела в виду, — бормочет Рейчел, заходя в гостиную. Бросает обеспокоенный взгляд на упаковку пива, затем снова на меня. — Вовсе не обязательно пить так много.

— На себя посмотри. — Киваю на стакан в ее руке и отворачиваюсь. Как же эта Рейчел достала… Вечно осуждающе качает головой и критикует любые мои поступки. Какого хрена все вокруг пытаются мной командовать?!

— Это другое. — Приблизившись, Рейчел встает напротив меня, загородив весь обзор. Нет никакого желания ее слушать, а приходится. — Я быстро пьянею, потому что хрупкая и стройная. А ты — потому что хочешь напиться.

Сохраняю на лице невозмутимое выражение.

— Все сказала?

— Еще нет. — Рейчел садится рядом на диван, положив ногу на ногу. — Я просто объясняю твоему самомнению, — при этих словах она стучит пальцем мне по лбу, — что быть крутым — не значит бухать как свинья. Если будешь знать меру, никто тебя не осудит. — Нахмурившись, она пересчитывает пустые бутылки на полу. — На сегодня тебе уже достаточно.

— Рейчел, отстань.

Подталкиваю ее, чтобы она поскорее ушла. Рейчел отпивает еще виски и молча уходит. Надеюсь, она уже закончила «творить добро». Прислушиваюсь к звуку ее шагов, пока он не стихает, и вновь принимаюсь за пиво.

Валяюсь на диване еще минут тридцать. За это время успеваю отослать сообщения Дину и Джейку, чтобы узнать, на месте они уже или нет. Наконец мое терпение лопается. Два часа жду, пока эти красавицы соберутся!

Прикончив седьмую бутылку пива, встаю на ноги. Голова слегка кружится, но я заставляю себя пройти к лестнице. Если эти копуши еще не готовы, то пошли они куда подальше! Поеду без них.

Заглядываю в комнату Тиффани. Здесь душно, пахнет палеными волосами и парфюмом. Гремит музыка. К счастью, все наряжены, причесаны и накрашены.

— Ну сколько можно копаться? Поехали! — Прислоняюсь к дверному косяку и замечаю, что из ванной выходит Иден.

Что-то в ней изменилось. Она стала похожа… на них: Тиффани, Рейчел и Меган. На девушку, которая из кожи вон лезет, только бы впечатлить окружающих. На Иден знакомое черное платьице — я помню, как месяц назад срывал его с Тиффани. Оно чересчур узкое и коротенькое. Пытаюсь не смотреть на Иден, хотя хочется получше разглядеть ее. Странно. Она ведь моя сводная сестра, как бы непривычно это ни звучало.

— Дин с Джейком уже там, — торопливо добавляю я, отводя глаза.

— Как я тебе? — спрашивает Тиффани и, по обыкновению, начинает крутиться, демонстрируя наряд.

Она одета броско, чересчур откровенно и безвкусно. Платье слишком обтягивающее. Как она в нем дышит?

— Детка, ты великолепна, — вру я. Именно это Тиффани хочет услышать. Допив пиво, ставлю пустую бутылку на комод и подхожу к Тиффани. Иден наблюдает за мной, поэтому я хватаю Тиффани за талию. — Слюнки текут…

Не колеблясь, целую ее взасос. Если Тиффани что-то и любит больше собственной персоны, то это — поцелуи на публику. Но я так поступил не ради ее удовольствия. Просто хочу показать Иден Тайлера Брюса во всей красе, чтобы она убедилась: я скотина. Гад. Сволочь.