Соперница

Эрик-Эмманюэль Шмитт (2023)

«Каллас? Это ненадолго! Вот увидите: скоро о ней уже никто не вспомнит…» Так утверждает некая Карлотта Берлуми — склочная женщина, у которой к Марии Каллас давние счеты: она уверяет, что некогда и сама блистала на оперной сцене и была самой главной соперницей Каллас. Да, Карлотта вела себя как капризная примадонна, не хотела учиться, не хотела меняться, не хотела оттачивать мастерство, и со временем ее совершенно позабыли даже самые просвещенные поклонники оперы. Но в этом, конечно, тоже виновата Каллас… Эрик-Эмманюэль Шмитт — популярный во всем мире писатель, драматург, режиссер и кинематографист, член Гонкуровской академии и лауреат престижных премий. Его книги переведены на несколько десятков языков, а во Франции выходят ежегодным суммарным тиражом полмиллиона экземпляров, его пьесы играются на сцене в полусотне стран. Его роман «Оскар и Розовая Дама» изменил жизнь множества читателей — наряду с Библией, «Маленьким принцем» и «Тремя мушкетерами». Но первой любовью Шмитта всегда оставалась музыка — в юности он мечтал стать композитором, — и теперь он, меломан, эрудит, проницательный знаток человеческих душ, рассказывает историю Марии Каллас, чье столетие со дня рождения мир отметил в 2023 году. Каллас — величайшая оперная звезда, всю свою жизнь посвятившая искусству, которое в итоге ее и погубило. Каллас — легенда, ставшая мифом (в 2024 году аудитория крупнейших мировых кинофестивалей рукоплескала «Марии», байопику, поставленному Пабло Ларраином с Анджелиной Джоли в заглавной роли). Однако «Соперница» — совсем другая история: миф наизнанку, взгляд из зазеркалья, антипортрет глазами женщины, которая Марию Каллас ненавидит, и эту историю о ней, о мире оперы, об интригах и жестокости, скрытых за внешним блеском, Шмитт рассказывает, как умеет только он: обманчиво легко, бесконечно глубоко и не без лукавства. Впервые на русском!

— Алло, дедушка? Представляешь, я дни напролет сопровождаю Карлотту Берлуми!

— Какую такую Карлотту?

— Карлотту Берлуми, певицу.

— Боже мой, так она не умерла?

— Если и так, то хорошо это скрывает.

— Карлотта Берлуми… О, Энцо, ты возвращаешь меня в далекое прошлое. Как она теперь выглядит? Со страхом жду твоего ответа…

— Очень стильно. Прекрасно сохранилась. Ты ведь слышал, как она поет?

— Да!

— И ты говорил, что она тебе нравилась…

— Карлотта Берлуми? Безумно… Она была… она была… Как бы это объяснить? Она была…

— Соперницей Каллас?

— Соперницей Каллас? Ну знаешь… Во многих отношениях она даже превосходила ее.

— В чем именно?

— Ладно, я закругляюсь, сюда идет твоя бабушка, лазанья ждать не может. Я позвоню тебе позже. Целую, мой мальчик.

— Умереть в «Ла Скала» — это было бы шикарно!

Энцо разразился хохотом, услышав это заявление. Вот уже битый час посетители бара с завистью наблюдали за этой странной парой: хилый пижон и пожилая дама, которые болтали без умолку. Карлотта Берлуми уже выпила три «Манхэттена», украшенных мараскиновой вишенкой, а Энцо, привыкший к бережливости, все еще цедил фруктовый коктейль с кубиками льда, позвякивавшими в высоком стакане. Ему все больше нравилось то, что он определил как чувство юмора Карлотты Берлуми. На самом деле юмор у нее как раз напрочь отсутствовал, ведь это качество предполагает скромную отстраненность; комизм заключался в том, что до предела категоричная и невероятно самовлюбленная старуха болтала обо всем, не боясь кого-то шокировать, выставить себя в смешном свете или наговорить глупостей, уверенная, что изрекает истину в последней инстанции. Когда какой-нибудь безрассудный смельчак пытался ей возразить, она либо игнорировала его, либо затыкала ему рот, повышая голос.

Она продолжала:

— Только представь заголовки: «Великая певица Карлотта Берлуми заканчивает свою карьеру там же, где начинала, — в миланском „Ла Скала“». Эта новость в один миг облетит весь мир.

Энцо, уверенный, что лишь немногие вообще помнят, кто такая Карлотта Берлуми, и что это известие вряд ли вызовет ажиотаж в прессе, не решился умерить ее энтузиазм и предпочел уклониться от дискуссии.

— Так вы дебютировали в «Ла Скала»? — спросил он.

— Почти. Я пробовалась на роли в нескольких итальянских театрах. В этом преимущество природного голоса: выходишь на сцену совсем юной.

Под «природным голосом» она подразумевала естественную постановку голоса. Карлотта родилась в Кастильоне-делле-Стивьере и с раннего детства подражала матери и бабушке — те сутки напролет шили, стирали, гладили и беззаботно, как пташки, распевали, не зажимая горло, с опорой на диафрагму и безупречным тембром в головном и грудном резонаторах. В семнадцать лет Карлотта приняла участие в любительском вокальном конкурсе в Ломбардии, и этого оказалось достаточно, чтобы жюри отметило ее и препоручило профессору Кампогальяни^[7], преподававшему в Мантуанской консерватории. В начале карьеры, в возрасте двадцати лет, она исполнила партию Мими в пяти различных постановках «Богемы», затем трижды Аиду, а также Чио-Чио-Сан в «Мадам Баттерфляй» Пуччини и наконец получила ангажемент в «Ла Скала».

— Это была «Аида». Мы с Тебальди выступали по очереди.

— И как вам Тебальди?

Карлотта пожала плечами:

— Она не могла взять до третьей октавы^[8]. Ее попытки звучали так отвратительно, будто кто-то прихлопнул муху на столе.

— И все же это была сама Тебальди! — возразил Энцо.

Он с трудом удержался, чтобы не крикнуть: «Все знают, что соперницей Каллас была именно она! Разве можно говорить о ней пренебрежительно?» — но ограничился лишь замечанием:

— Тебальди… Какой тембр! Какой диапазон голоса!

Но Карлотта, закусив вишенкой, повторила:

— Она была не в состоянии взять до третьей октавы. А как можно спеть Нильскую арию^[9] без этого до? Ей пришлось взять верхнюю ноту с подъездом.

— Как это — с подъездом?

— Она притворялась, что поднимается к кульминации на глиссандо, скользя от ноты к ноте, и останавливалась именно тогда, когда нужно было держать это до. То есть с подъездом. — Скользнув пальцем по бокалу, Карлотта рассмеялась, удовлетворенная демонстрацией. — Маэстро Виктор де Сабата^[10] говорил, что Тебальди утонула в Ниле, а я перешла Нил вброд, не замочив ног. — Она сплюнула в кулак вишневую косточку и добавила: — Как можно поклоняться певице, у которой нет верхнего до? Все равно что аплодировать безногому спринтеру!

В глазах Энцо вспыхивали озорные искорки. Он со смехом спросил:

— А как в таком случае вы объясните фантастическую карьеру Тебальди?

— Я не могу это объяснить. Однако она выбирала исключительно те партии, где не было сверхвысоких нот, чтобы люди не поняли, чего не хватает ее голосу. Но меня-то не проведешь!

Вопрос о Ренате Тебальди был закрыт, и обсуждать его больше не имело смысла. Тем не менее Карлотта сама вернулась к этой теме, спросив Энцо:

— А где умерла Тебальди?

— Дома, в Сан-Марино.

— Бинго! Налоговый рай… А от чего?

— Скончалась после тяжелой и продолжительной болезни.

— Что?

— Так говорят, когда не хотят произнести слово «рак».

— Да, «умер от рака» звучит куда хуже! Люди напоминают свечу, которая догорает и гаснет. Идеальный вариант — уйти в переполненном зале, внезапно, в центре внимания, в престижном театре. Например, в «Ла Скала».

— Кажется, вы вините меня за то, что я вызвал помощь?

— О нет… совсем нет…

Карлотта смотрела на него, ее глаза затуманились. Энцо решил, что она мысленно благодарит его за заботу, а она с тоской вспоминала, как четыре парня с их теплом и энергией склонялись над ней.

— «Красиво пойте, красиво живите, красиво умрите». Так советовал мой учитель Этторе Кампогальяни. Я пела красиво, красиво жила, теперь мне полагается красиво умереть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

7

Этторе Кампогальяни (1902–1992) — итальянский композитор и педагог, преподавал вокал в консерваториях Пармы и Милана, а позже работал в оперной школе при «Ла Скала». Среди его учеников числятся такие знаменитости, как Рената Тебальди, Рената Скотто, Мирелла Френи, Ферруччо Фурланетто, Руджеро Раймонди, Лучано Паваротти, Карло Бергонци, Антонио Каранджело и Джулиано Бернарди.

8

Предельно высокий звук для лирического и лирико-драматического сопрано.

9

Ария Аиды из третьего действия одноименной оперы Верди «O cieli azzuri». Аида, ожидая Радамеса, поет, что он придет проститься с ней и «темные водовороты Нила станут ей могилой».

10

Виктор де Сабата (1892–1967) — итальянский оперный дирижер и композитор, в 1929–1957 годах — главный дирижер «Ла Скала».