Упрямица

Эмми фон Роден, 1885

В пансионе для девочек, которым руководит фрейлейн Раймар, появляется новая ученица. Избалованная своим слишком любящим отцом Ильза Маккет оказывается в совершенно непривычной для нее обстановке: ей приходится не только подчиняться правилам заведения, учиться хорошим манерам, но и впервые в жизни считаться с мнением окружающих… Для детей среднего школьного возраста.

Глава VI. Экзамен

На другое утро, ровно в шесть часов, Ильзу разбудил резкий звонок. Она спросонья никак не могла понять, что он означает. Только услышав голос Нелли, она начала осознавать происходящее.

— Просыпаться, Ильза! Внизу звонок, ты слышать?

Но вставать Ильзе не хотелось. Дома она не привыкла делать над собой каких-либо усилий, не придерживалась определенного распорядка и вставала, как придется: летом порой просыпалась с восходом солнца, а зимой могла проспать и до полудня. Сколько раз мачеха ей говорила, что нельзя спать слишком много, что нужно вставать и ложиться вовремя, но все увещевания фрау Маккет были тщетны.

Сегодня Ильзе особенно хотелось понежиться в теплой постели, ведь она так поздно заснула! Но Нелли не давала ей покоя.

— Теперь вставать! — теребила она подругу за плечо. — В половине седьмого еще раз звонить к кофе, а ты не быть готова!

— Но если мне еще хочется поспать? — жалобно протянула Ильза.

— Нельзя! Нельзя! Вставать, скорей!

Но Ильза еще долго потягивалась. Нелли уже успела умыться и причесаться, когда она нехотя поднялась и, зевая, стала натягивать чулки.

— О, Ильза, поскорее! — торопила Нелли. — Нужно теперь очень спешить, только десять минут остался, я буду помогать тебе. Где твоя щетка?

— Там, на окошке, в бумажке!

— О, это нехорошо, это мне не нравится, — сказала Нелли и поморщилась. — Мы все иметь маленький мешок или коробочка для щетки и шпилек! Вот какой я сшить себе из серой ткани и красной ленты, — и она показала весьма искусно собственноручно сшитую косметичку для туалетных принадлежностей.

Наконец Ильза расчесала свои локоны и перевязала их ленточкой.

— Ну вот, ты готова теперь, нужно только передник. — Нелли живо выдвинула ящик Ильзиного комода, вынула из него прехорошенький голубенький передничек и повязала его Ильзе, не обращая внимания на сопротивление подруги.

— Что тут глупости болтать? — решительно оборвала она ее протесты. — Без передника нельзя пить кофе. Я думаю, ты хотеть завтракать? Ну вот, теперь мы готов! Oh how nice you are looking now^[15]! Какая ты миленькая девочка сегодня! — и Нелли крепко поцеловала Ильзу в щечку.

В столовой все девочки уже сидели на своих местах за длинным столом, Ильза и Нелли пришли последними. Фрейлейн Раймар не было: она никогда не присутствовала за утренним кофе, являясь прямо к молитве. На ее месте сидела фрейлейн Гюссов, и Ильза уселась рядом с ней.

Вспомнив вчерашнее наставление фрейлейн Раймар, она грациозно взяла чашку за ручку и не откусывала больших кусков. Зато так громко прихлебывала кофе, что все рассмеялись.

— В честь кого это ты устраиваешь концерт? — спросила ее Ольга Засувич. — Неужели ты всегда так пьешь кофе? Признаться, твоя музыка приводит меня в дрожь!

Ильза ужасно обиделась. Она отставила свою чашку, встала и вышла из столовой.

— Как ты могла так осрамить ее при всех! — укоризненно покачала головой фрейлейн Гюссов и поднялась, чтобы последовать за Ильзой. — Это было бестактно с твоей стороны, Ольга!

Ильза между тем побежала в сад. Фрейлейн Гюссов еле догнала ее.

— Ильза! Ильза Маккет, куда это ты? Разве можно так убегать из-за стола, без спросу, когда все еще завтракают? У нас так не делают, дитя мое! Пойдем назад, выпей свой кофе!

— Я не хочу больше кофе и не вернусь в столовую! — ответила Ильза. — Все надо мной смеются, а эта Ольга наговорила мне грубостей! Никого не касается, как я ем и пью! Я пью кофе, как мне нравится, и никому не должно быть до этого дела!

— Прежде чем мы продолжим разговор, ты должна успокоиться и образумиться! Нельзя говорить с учительницей в таком тоне. Понимаешь, Ильза?

Фрейлейн Гюссов говорила строго, но ее мягкий задушевный голос сглаживал резкость слов, и они глубоко западали в душу. Ильза почувствовала, что добросердечная фрейлейн Гюссов не может никого обидеть и что выговор был справедливым ответом на ее собственные неуместные речи. Она прикусила губу и понурила голову.

Молодая учительница хорошо понимала, что происходит в душе у девочки.

— Дай мне руку, моя маленькая дикарка, — продолжала она ласково, — и пообещай мне, что ты остепенишься. Не всегда стоит следовать первому порыву, даже когда ты права. Сегодня же правда не на твоей стороне, Ильза, потому что пила кофе ты и вправду неаппетитно! Ольга не хотела тебя обидеть, а только обратила внимание на твои манеры. Не сердись на нее — такие маленькие замечания позволительны. И лучше услышать их теперь, в школе, когда ты еще ребенок и можешь отвыкнуть от дурных манер, чем потом, уже взрослой, заметить, как окружающие исподтишка над тобой смеются!

Вот странно! Дома Ильзе бывало неприятно, когда о ней говорили как о взрослой. Теперь же вдруг стало обидно, что фрейлейн Гюссов считает ее ребенком.

— Не правда ли, Ильза? Ты согласна со мной?

Да, Ильза невольно сознавала правоту учительницы, но еще не могла себя превозмочь и сознаться в этом.

Впрочем, фрейлейн Гюссов и не настаивала на ответе. Она была достаточно умна, чтобы понимать: подобное упрямство разом не переломишь. Молчание девочки уже было для нее знаком согласия.

— Ну, а теперь пойдем назад в столовую, — сказала она, и Ильза беспрекословно повиновалась.

На пороге она потупилась, боясь пытливых взглядов подруг. Но, к ее счастью, столовая уже опустела: девочки закончили пить кофе и разошлись по комнатам.

— Теперь, Ильза, — снова заговорила фрейлейн Гюссов, — фрейлейн Раймар хочет просмотреть твои тетради. Сегодня тебе предстоит экзамен, он назначен через час в зале для конференций, что находится рядом с приемной начальницы. Ты познакомишься со своими будущими учителями и учительницами.

— И все меня будут экзаменовать? — спросила Ильза испуганно.

— Нет, — успокоила ее фрейлейн Гюссов. — Вероятнее всего, они будут только присутствовать, а спрашивать будет фрейлейн Раймар. После экзамена ты узнаешь, в какой класс поступишь.

Ильза отправилась наверх, чтобы собрать свои тетради, а они были в плачевном состоянии! Тетрадь с немецкими сочинениями была полна чернильных пятен, а на ее обложке красовались отпечатки четырех жирных пальцев. Тетрадь по французскому языку пришлось просто отложить.

Ильза попыталась было вырвать несколько особенно грязных листов, но от этого стало только хуже. Листы и так еле-еле держались на ниточке, а теперь и вовсе рассыпались.

Тем временем Нелли, у которой как раз было свободное время, удивленно смотрела на суету подруги:

— Что ты здесь делать? — спросила она Ильзу. — Ты показывать твои тетради так, как они есть, фрейлейн Раймар? Это нельзя! И как твой учитель в Моосдорфе позволять тебе иметь такие страшные copy books^[16]! Давай скорей! Я сейчас завернуть их в синюю бумагу, тогда не будет видно эти dreadful^[17] пятна!

— Ах, оставь! — разгорячилась Ильза. — И так хорошо! Мне безразлично, увидит фрейлейн Раймар пятна или нет!

— Не надо быть сердитой, Ильза, you are wicked little girl^[18]! Как ты думать, тебе очень будет приятно, когда фрейлейн Раймар взять твою тетрадь своим чистым пальчиком за уголок и показать всем учителям? Герр Альтхоф, наш учитель немецкого языка, тебя обязательно спросить: «Сколько вам лет, фрейлейн?»

И, несмотря на сердитое ворчание Ильзы и категорические заявления, что она не считает нужным возиться с этими старыми тетрадями, Нелли настояла на своем.

— Ну, теперь ты готова идти, — довольно кивнула она, облачив последнюю тетрадь в синюю обертку. — Можно не благодарить меня за работу!

— Какая ты добрая, Нелли, — должна была признаться Ильза. — И как это ты ухитряешься всегда быть такой кроткой и терпеливой? Я бы не смогла!

— О, ты будешь привыкать, my dear^[19]! И будешь совсем ручной птичкой, как канареечка у фрейлейн Раймар.

В одиннадцать часов Ильза спустилась на первый этаж в указанную ей фрейлейн Гюссов комнату. Она застала там фрейлейн Раймар в кругу учителей и учительниц.

— Подойди ближе, Ильза Маккет, — сказала фрейлейн Раймар и познакомила новую ученицу с учителями. — Ну-ка, покажи нам свои тетради.

Первыми фрейлейн Раймар просмотрела немецкие сочинения Ильзы. Она стала перелистывать тетрадь и несколько раз покачала головой.

— Иногда у нее удивительно верные и ясно выраженные мысли, — обратилась она к молодому учителю, сидевшему рядом с ней. — Но какие возмутительные ошибки и какой неровный почерк! Посмотрите-ка: «просьба» через «з» и «город» через «т». Как ты напишешь слово «город», Ильза?

Но Ильза промолчала. Она нашла подобный вопрос издевательством и не сочла нужным обратить на него внимание. Что она, маленькая девочка, что ли, что ей задают такой вопрос?

Однако же начальница не привыкла шутить. Она удивленно посмотрела на новую ученицу:

— Я тебя спрашиваю, как пишется слово «город», Ильза! — повторила она тоном, который не допускал непослушания.

Ильза нахмурилась, упрямо стиснула зубы и, не глядя на начальницу, пробормотала скорого воркой: «город».

— Ну конечно, знает, следовательно, ошибка невнимания, — решила фрейлейн Раймар. — Когда ты впредь будешь писать сочинения, дитя мое, постарайся быть внимательнее! Такие ошибки, как я нахожу в твоих сочинениях, не должны встречаться даже в третьем^[20] классе!

Затем Ильзе предложили несколько устных вопросов по географии, истории и другим предметам. Иногда ее ответы бывали весьма хороши, но тут же оказывалось, что по другому предмету ей недостает самых элементарных знаний. Герр Альтхоф, учитель немецкого, раз даже усмехнулся, до того наивным показался ему один ответ.

Ильза заметила его улыбку и, вспыхнув от стыда, стала в смущении комкать свой носовой платок.

Зато во французском языке ее познания оказались выше всяких похвал. Месье Мишель заговорил с ней по-французски, и Ильза смогла свободно ему ответить. Старичок француз обрадовался ее хорошему выговору и пришел в восторг, когда удостоверился, что Ильза прошла весь курс истории французской литературы.

К сожалению, англичанка мисс Лид, жившая здесь же в пансионе, нашла познания Ильзы слабыми: девочка плохо понимала и почти совсем не говорила по-английски.

— Ты можешь идти, — прервала наконец пытку фрейлейн Раймар. — Твой экзамен окончен. После я тебе сообщу, в какой класс ты поступишь.

После непродолжительного совещания учителями был вынесен вердикт: поступившую девочку следует определить во второй класс, по французскому же языку она должна была посещать первый.

— Мне кажется, что Ильза Маккет причинит нам немало беспокойства. Она чрезвычайно упряма, капризна и вдобавок ко всему в высшей степени обидчива! — печально вздохнула фрейлейн Раймар.

— Но у нее доброе сердце, я это вижу по ее глазам, — вступилась за Ильзу фрейлейн Гюссов. — И в одном я уже твердо убедилась: мы от нее ничего не добьемся строгостью. Но подавая пример любви и кротости, с одной стороны, и сумев заинтересовать — с другой, нам удастся со временем покорить ее упрямство.

— C’est tout à fait mon avis, mademoiselle^[21]! — подтвердил месье Мишель. — Вы увидите, мадемуазель Маккет станет украшением нашего пансиона! Как прекрасно она говорит по-французски! Avec quelle élégance!^[22] — и старичок весь раскраснелся от восторга.

— Я от всей души желаю, чтобы вы оказались правы, — заметила фрейлейн Раймар и встала, показывая, что совещание окончено. — Но все-таки наша задача нелегка: нам понадобится много терпения и любви, чтобы помочь Ильзе Маккет стать вежливой и послушной.

И фрейлейн Раймар оказалась права. За обедом Ильза опять доказала, что не терпит ни малейших замечаний. Она держала вилку так, что ее пальцы почти прикасались к еде. Овощи и соус она ела ножом и вдобавок торопилась положить в рот такую горячую пищу, что ее невольно приходилось выплевывать, чтобы не обжечься. При этом она сидела сгорбившись и походила на проголодавшуюся обезьянку.

— Держи спину прямо, Ильза, — обратилась к ней фрейлейн Раймар. — Нельзя сидеть сгорбленной!

— Я всегда так ем! — нахмурилась Ильза.

— Ты хочешь сказать, что ты так ела раньше, друг мой. Теперь же тебе придется подчиниться общему правилу и вести себя за столом как следует. И ты дома так держала вилку и брала соус ножом, да?

— Да, — коротко объявила Ильза и дернула упрямо головой. — И папа никогда ничего не говорил мне, он только радовался моему здоровому аппетиту!

— А мама? Неужели она одобряла твои манеры во время еды и смотрела на все сквозь пальцы?

Ильза молчала. Она не хотела и не умела лгать, а между тем вспомнила, как часто фрау Анна делала ей замечания: «Сиди прямо, не болтай ногами, оставь нож…» и так далее. Ильзе эти нравоучения не нравились, и она объявляла, что совсем откажется есть, если к ней будут придираться…

Фрейлейн Раймар говорила так тихо, что никто, кроме Ильзы, ее не слышал. Пансионерки и не догадывались, что начальница делает Ильзе строгие замечания. При этом лицо фрейлейн Раймар не теряло кроткого и приветливого выражения.

Ей понравилось, что Ильза молчала и не пыталась спорить, и она продолжала более мягко:

— Ну, Ильза, со временем ты ко всему привыкнешь. Пройдет несколько недель, все шероховатости сгладятся, и нам не к чему будет придраться. Не правда ли?

— Я не знаю, — глухо промолвила Ильза, мрачно глядя в свою тарелку.

— А ты постарайся, дитя мое!

На это Ильзе нечего было возразить. Конечно, она была уверена, что ее снова страшно обидели. С какой стати не есть так, как хочется? Папа всегда говорил, что ему противны жеманные девушки. Тут ко всему придираются, за что бы она ни бралась! Как же ей быть? Ведь если и дальше все будет продолжаться в таком роде, то она умрет с голоду…

Примечания

15

Как ты теперь чудесно выглядишь! (англ.)

16

Тетради (англ.).

17

Ужасные (англ.).

18

Ты маленькая злюка! (англ.)

19

Милая (англ.).

20

То есть в самом младшем классе школы.

21

Таково и мое мнение, мадемуазель! (франц.)

22

С какой элегантностью! (франц.)