Муунган. Сердце нового мира

Эмма Ласт (2024)

Когда Есир впервые заговорил о себе, как о мессии, никто не воспринял его слова всерьез. Бредовые идеи по объединению полукровок и изгоев, что не обладали и половиной магического потенциала других кутан, не стоили внимания. Так думали главы правящих городов, но не те, кому было суждено скитаться по землям полуострова без рода и племени. Полукровки, изгои, отщепенцы и просто потерянные души нашли в словах Есира утешение и последовали за ним. Есир — великий зодчий заложил первый камень в фундамент будущего Муунгана в подкове, которой изгибалось русло полноводной реки Таарт. Вдали от пешеходных и воздушных путей, что использовали для торговых и дипломатических связей. Есир дал городу имя — “Муунган”, что в переводе с древнего языка означает “союз”. И по полуострову поползли слухи о том, что изгнанникам больше не нужно скитаться, и что для каждого найдется место в городе, где происхождение не имело значения.

ГЛАВА 19

Несмотря на то, что оформление документов в квоте безопасности границ Муунгана началось вовремя, к началу рабочего дня в Университете точных наук Сарандиэль все равно опоздал.

Если бы его спросили, как нужно поблагодарить строителей, что возводили квартал Точных Наук, он бы пожелал отрубить им руки. Ну, или в этом конкретном частном случае — крылья.

Ведь такой запутанный, неправильный и совершенно непригодный для бескрылых представителей кутан лабиринт мог создать только безумный ютул или не менее коварная сильфа.

Сарандиэль толкнул дверь, ведущую в научный корпус на семнадцатом этаже юго-восточной башни, и нос к носу столкнулся с мадам Гоглот.

Дородная ютула с кожей цвета жженого сахара и короткими недоразвитыми рогами была облачена в плотный брезентовый костюм. В прорези маски, не пропускающей ультрафиолет, нельзя было разглядеть ее лица, но Сарандиэль готов был поклясться, что оно светилось неподдельной радостью, несмотря на то, что одно крыло превратилось в камень, пригвоздив хозяйку к полу своей тяжестью.

— Доброе утро, профессор.

Сарандиэль изобразил улыбку и протянул ютуле руку, помогая подняться с колен на ноги. Тут же он заметил и брешь в костюме, из-за которой и произошло окаменение.

— Доброе утро, мадам.

— Простите за беспокойство, неудачный эксперимент.

Мадам Гоглот была родом из Гхихлеца — горного города ютул. Подобно баггейнам, что были особенно чувствительны к фазам Эхары, она не переносила дневного света, но, в отличие от своих сородичей, предпочитала не прятаться днем по подвалам, а искать способ решения проблемы.

— Удачные и не очень эксперименты случаются здесь сплошь и рядом. Вам нужна моя помощь?

Мадам Гоглот задумалась, а Сарандиэль подумал, что было бы забавно сорвать с головы ютулы маску и понаблюдать за тем, как она станет каменеть. Наверняка, выражение ее лица, запечатленное в вечности, будет до умопомрачения смешным!

— Не могли бы вы помочь мне добраться до аудитории? Крыло ужасно тяжелое, а для обращения нужен полный мрак.

— Безусловно, подождите минутку, только оставлю в аудитории свои вещи.

Сарандиэль ушел, не дожидаясь слов благодарности, и только оказавшись один, позволил себе витиеватое ругательство на языке баньши. Бросил сумку с рабочими конспектами на стол, задержался у зеркала, чтобы поправить идеальный узел на галстуке, и только потом вернулся в холл, где Мадам Гоглот терпеливо дожидалась его.

— Благодарю вас.

Сарандиэль перехватил ютулу за широкую талию со стороны окаменелого плеча и взял половину его тяжести на себя.

— Готовы?

Мадам Гоглот кивнула, и они медленно побрели в сторону выделенной для ее исследований аудитории.

Ютулы, как и багейны, были самыми физически развитыми кутанами. Мощными, широкоплечими, с идеально выверенными мышцами и поразительной выносливостью. Умники среди них тоже встречались, но не так часто, как, например, у альвов или гиан.

— Знаете, такое неприятное упущение, — тяжело выдохнула Мадам Гоглот. — Я в Муунгане уже год, но до сих пор не посетила ни одну вашу лекцию.

Сарандиэль улыбнулся.

— Не стоит извинений. Я веду дневной образ жизни, а вы преимущественно ночной.

Она хмыкнула.

— Когда-нибудь все изменится. Магия сильф и священного Иве оказалась бессильна против природы, но наука Муунгана вполне способна решить вопрос окаменения в пользу моей кутаны. Что думаете, профессор?

Некрасивая и толстая ютула, тем не менее, была крайне образована и умна. И, что немаловажно, преданна Университету точных наук и тем идеям, которые благодаря работе ученых муунцев внедрялись в общество.

— Я думаю, что, если вы доработаете свой костюм, то я почту за честь читать лекцию такой целеустремленной и образованной ютуле.

— Бросьте со мной заигрывать, — она махнула на него рукой в плотной перчатке и чуть не потеряла равновесие.

Сарандиэль открыл дверь аудитории, больше похожей на темный чулан, и помог ютуле зайти внутрь. В отличие от мадам Гоглот, которая прекрасно ориентировалась в темноте, альв сразу потерялся в пространстве.

— Спасибо за помощь, — выдохнула ютула, присаживаясь на кресло. — Когда я смогу присутствовать на ваших лекциях, это будет наша общая победа — вашего слова и моего несгибаемого духа.

— С нетерпением буду ждать.

Он поклонился, на ощупь вернулся в просторный светлый коридор и захлопнул дверь, оставив мадам Гоглот наедине с ее проблемами.

Первая лекция в расписании стояла часом позже, но у Сарандиэля были и другие дела, требовавшие внимания, поэтому он заперся в своей аудитории изнутри и сел в преподавательское кресло.

Конец ознакомительного фрагмента.