Кома: путешествие исцеления

Эми Минделл (1999)

В наше время в состоянии комы находится намного больше людей, чем в прошлом; при этом большинство ухаживающих за ними знают лишь немного больше о том, как общаться с этими людьми, чем было известно столетия назад. Одна из причин такого неведения происходит от преобладающей в медицине точки зрения, согласно которой измененные состояния сознания не учитываются как значимые аспекты нашего опыта. По мере того как мы больше узнаем об особых нуждах тех, кто тяжело болен или близок к смерти, мы также должны развивать более гуманные методы общения с людьми в коматозных состояниях и заботы о них. Работа с комой означает обучение новому языку, обучение общению с помощью звуков, видений, дыхания, чувства и движения. Делая это, мы преодолеваем разрыв между обычным миром и миром тех, кто кажется находящимися так далеко. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Почему я должна была написать эту книгу

Ради вашей и моей безопасности: ничто в этой книге не предназначено для использования без медицинского контроля.

Я начала писать эту книгу, когда вдруг осознала, что у людей, находящихся в коме, есть тысячи родных и друзей, которые чувствуют себя доведенными до отчаяния, одинокими и покинутыми перед лицом глубочайшего из всех бессознательных состояний. Состояние комы резко отличается от всех остальных состояний бытия в жизни. Если человек переживает боль и имеет дело с нормальным состоянием сознания, почти любой может найти какой-то способ ему помочь. Переживание исчезновения любимого человека в коматозное состояние — это ни с чем не сравнимое мучение. Страдание озабоченного родственника или друга еще более усугубляют пустые выражения на благонамеренных лицах медицинского персонала — выражения, показывающие, что человека в коме как бы «в действительности» больше нет.

«Кома: путешествие исцеления» обращается к этому страданию, предлагая родным и тем, кто ухаживает за коматозными пациентами, практические и чувствительные методы непосредственного общения с людьми, находящимися в коме. В части I даются общее введение и теоретические знания о работе с комой. Части II и III состоят из двух руководств.

Часть II предназначена для родных и друзей, переживающих стресс из-за того, что их близкий человек впал в кому. Если вы — такой родственник, вы можете сразу обращаться к части II. Положите эту книгу у его или ее постели и используйте как пошаговое руководство.

Часть III предназначена для профессиональных помощников — терапевтов, медсестер, врачей и сотрудников хосписа, взаимодействующих с коматозными людьми и их семьями. Часть III предлагает вам и вашим коллегам последовательное и всестороннее обучение работе с комой. Описываемые методы можно практиковать с несколькими из ваших коллег или в работе с классом.

И снова, ради вашей и моей безопасности, я должна добавить: ничто в этой книге не предназначено для использования без медицинского контроля.

Эта книга стала результатом нескольких факторов. Во-первых, ее вдохновляли многочисленные драматические и необычные переживания, возникшие благодаря использованию способов общения, которым учит эта книга. Вместе с моим мужем и партнером Арни и коллегами мы работали с людьми во многих странах мира, используя эти методы (которые вырастали из работы Арни с коматозными пациентами). В результате я испытывала внутреннее побуждение предлагать не просто теорию, но процесс обучения для всякого, кому необходимо общаться с человеком в коматозном состоянии. Я надеюсь, что «Кома: путешествие исцеления» будет оказывать помощь и поддержку многим людям так же, как наша индивидуальная работа помогла тем, кто был в пределах нашей физической досягаемости.

Во-вторых, это руководство появилось в результате понимания, что практически все из нас в своей жизни тем или иным образом соприкоснутся с комой, однако мы не подготовлены к тому, чтобы иметь дело с этим измененным состоянием сознания. Многие из нас знают кого-то, кто внезапно впал в кому в результате травмы мозга, — быть может, это ребенок, подросток или взрослый человек. Другие дежурили у постели родственника или друга, который впал в кому перед смертью. Большинство из нас знают кого-то, кто впал в кому в результате такой болезни, как рак или синдром приобретенного иммунодефицита (СПИД). Многие из нас в то или иное время в своей жизни переживали кому различной продолжительности, и большинство из нас будут входить в коматозное состояние перед самой смертью.

В-третьих, эта книга также стала ответом на вопросы, которые нам много раз задавали, о работе с комой и о том, как использовать эти умения с родными и друзьями в коматозных состояниях. Подавляющее большинство звонков, которые мы получаем по поводу помощи с комой, относятся к комам в результате травмы мозга. Это нас удивило, поскольку книга Арни («Кома», опубликована в 1989 г.) сосредоточивалась в основном на работе с людьми в коме, ставшей результатом околосмертных состояний. Тем не менее многие из ситуаций, с которыми мы сталкивались, были связаны с людьми различного возраста, находившимися в коме, которые могли быть результатом утопления, таких травматических событий, как сильные удары по голове и дорожно-транспортные аварии, а также инсультов и попыток самоубийства. Я сознавала необходимость подробного разъяснения инструментов для работы со всеми типами комы, особенно с теми комами, которые становятся результатом травмы мозга. В этой книге я подробно описываю разработанные нами методы, которые подходят для работы с людьми во всех состояниях, а также специальные методы для работы с людьми, получившими травму мозга.

В-четвертых, это руководство вырастало из понимания потребности в более продолжительном и интенсивном обучении работе с комой, чтобы обучающиеся могли глубоко изучать навыки и методы практической работы. В течение последних шести лет я проводила этот курс в Портленде, Орегон, и в последний год с помощью дипломированной медсестры Кей Росс. Инструменты, описываемые в этой книге, полезны, и до настоящего времени работа с комой оказывала только благотворное действие. Тем не менее ничто не может заменить живое, практическое обучение, когда оно возможно.

Я также сознавала, что хотя методы, предлагаемые в этой книге, нацелены на общение с людьми в коматозных состояниях, они имеют более широкую применимость. Эти методы полезны в общении с людьми в замкнутых, внутренних состояниях или для помощи людям, которые больны. Методы внутренней работы, движения и работы с телом, содержащиеся в книге, в целом полезны для всякого, кто хочет исследовать и оценивать собственные глубокие внутренние процессы.

На самом деле для меня не было неожиданным, что меня очень привлекала работа с людьми в коматозных состояниях. По-видимому, я была предрасположена к ней с детства. Большую часть дней своего детства я проводила, кружась вокруг деревьев, распевая песни, танцуя и выражая невыразимое. При любой возможности я запиралась в своей комнате, чтобы тратить драгоценное время на живопись, игру на гитаре и пение.

Начиная с пяти лет и во время учебы в Антиохийском Колледже я изучала многие виды танца — включая балет, чечётку, джаз, модерн, африканские танцы, — а также импровизацию, хореографию и многие другие формы движения, в том числе пантомиму, клоунаду и тайцзи-цюань. Исследования истории танца, танцевальной терапии и шаманизма расширяли мое знание целительного качества движения, использования ритуальных танцев всего мира как средства приближения к Богу и области соприкосновения между движением и многими формами работы с телом.

Посвящая так много лет тренировке тела и движения, я стала понимать, насколько важными могут быть эти зачастую недооцениваемые способы коммуникации при взаимодействии с людьми в особых обстоятельствах. Моя работа в государственном центре для детей с задержкой развития и в рекреационном центре детской больницы, а также мои исследования танцевальной терапии еще более убеждали меня в необходимости изменять стиль общения, в особенности с людьми, не способными к традиционному словесному способу коммуникации. Мне приходилось развивать использование звука, движения, жеста, прямого контакта и скульптуры, чтобы сближаться со многими людьми. Я сознавала, что именно помогающий или терапевт, а не клиент, должен прилагать эти усилия, чтобы преодолевать разрыв, который возникает, когда недоступны «нормальные» каналы общения.

Проистекавший из этого интерес к психологии побуждал меня стать терапевтом. Я искала терапевтическую модальность, в которой я была бы вольна варьировать свой стиль в зависимости от характера моего клиента. В 1981 г. я отправилась в Цюрих изучать процессуально-ориентированную психологию, которую мы для краткости называем процессуальной работой. Я открывала для себя терапевтическую форму, в которой были тесно взаимосвязаны движение, искусство и словесная терапия. Главное положение процессуальной работы гласит, что любой симптом потенциально полон значения, и что в нередко болезненных и, казалось бы, бессмысленных областях жизни можно открывать целые миры. Люди могут быть не только больны, но и наполнены возможностями.

Я всегда принадлежала к типу людей «не от мира сего» — была мечтательной, задумчивой, «считающей ворон» и полной фантазий. Я нередко чувствовала себя неудачницей, не способной приспосабливаться к обычной реальности, страстно желающей привносить свои полеты фантазии в свою жизнь в целом. Быть может, именно поэтому я чувствую себя комфортно с людьми в коме. Меня радовало, когда я находила, что за измененными состояниями действительно есть наука — наука, которая устанавливает связь с комой, самым глубочайшим измененным состоянием из всех.

Эми МинделлПортленд, Орегон