Обречённые. Дилогия

Эмили Рэй (2024)

Загадочное убийство в мрачном городке Хосдейл сводит трёх девушек в одном месте: Джейн ищет убийцу матери для осуществления мести, Одри начинает слышать странные, словно предупреждающие о чём-то, голоса, а Карен попадает на распутье между устоявшимся укладом в семье и правдой. У каждой свой путь, свои страхи, тайны и роли в этой мистической, полной загадок и неожиданных поворотов истории. Но есть одно обстоятельство, которое их прочно связывает — они обречены. И только их действия решат, на что именно.

17. КАРЕН

Я должна была её отговорить! Я же её подруга, в конце-то концов!

Совершить глупость хочет Одри, а вину за это почему-то чувствую я. Она, конечно, заверила, что это просто детская шалость и что она обязательно покается в этом при следующем походе в церковь, но мне всё равно не по себе. Да и в церкви она почти никогда не бывает, как и её родители.

Сегодня у меня снова смена в психдиспансере. На этот раз я почти не пугаюсь резкого крика, лишь сильнее впиваюсь пальцами в черенок швабры и продолжаю мыть уже знакомый мне коридор. А ещё я не повелась на просьбы помочь. Да и в целом не обращаю внимания на то, что доносится из палат. Это не моё дело. Я здесь просто мою полы. И только к запаху хлорки мой нос не привыкнет никогда.

— О, это ты… А я думал тебя уже не увижу.

Узнаю голос и снова зачем-то отвечаю, не поворачивая головы:

— Думал, что я тоже пропала? — незаметно для себя я перешла на «ты».

Быть может, мне просто нужно для успокоения обменяться парой слов с кем-то более-менее адекватным, когда вокруг царит безумие. От парня следует грустная усмешка.

— А ты мне не поверила, значит. Ну-ну.

А что, если это правда?

Качаю головой, скорее выкидывая из неё мысли. Вот думала же, что нельзя ни с кем разговаривать. И снова на те же грабли.

— А где прошлая девушка, что была до тебя? — не унимается он.

Со вздохом прекращаю мыть, выпрямляюсь, опираюсь на швабру и поворачиваюсь к маленькому окошечку на двери. Я вижу за ней два тёмных глаза и взъерошенную копну волос.

— Уволилась, — голос даже не дрожит, ведь вероятность, что я права, высока.

— М-м… — тянет он. — Уверена? Хотя лучше не спрашивай. — Парень кашляет, прочищая горло. — Здесь не любят тех, кто задаёт неудобные вопросы, — он отходит от двери, в окошке теперь пустота.

Кожей чувствую, как волоски на руках приподнялись. А может здесь просто холодно.

Интересно, он жути научился нагонять сидя здесь и тренируясь на уборщицах, или это врождённый талант?

— Я, кстати, Ник.

— А какой у тебя диагноз, Ник?

— Кто его знает, что они там придумали.

— То есть, тебя закрыли здесь по ошибке? — подыгрываю я, чтобы не обижать своего собеседника.

— Ну почему же. У них есть какая-то цель, только мы с тобой о ней не знаем, — совершенно безразлично заявляет он. — Я всё равно отсюда уже не выйду.

— Почему ты в этом так уверен?

— Потому что отсюда никто вроде меня не выходит.

Хмурюсь. А ведь мама много раз говорила, что от этого появляются морщины.

— С такими же симптомами?

— У которых никого нет. Которых не будут искать.

В другом конце коридора появляются две молоденькие медсестры. Я домываю угол и ухожу. Не хочу снова выглядеть смешно. Ставлю свои рабочие инструменты на место и ещё раз мою руки.

На сегодня моя смена закончена. Выхожу из здания с мыслями, что, наверное, всегда буду покидать это место с некой опустошённостью. Мимо меня проходит девушка, и я застываю. Оборачиваюсь, смотря ей вслед.

Неужели это она? Та самая, с которой я видела Стивена в Нью-Йорке! Бедная Джейн, будто у неё и без этого мало проблем!

По соседству с психдиспансером, через забор, находится обычная городская больница. Не такая белая и закрытая забором от посторонних глаз, как моё место работы, но тоже не вызывает приятных воспоминаний. Я хорошо её знаю изнутри, так как ежегодно перед школой прохожу здесь медицинский осмотр. Родители настаивают, чтобы я каждое лето посещала врачей, так же как и Калеб. Они действительно очень беспокоятся о нашем здоровье.

Девушка заходит в больницу. Любопытство пересиливает, и я иду за ней. В здании пахнет медикаментами. Мы проходим кабинет экстренной помощи, крыло терапии, а возле двери с табличкой «гинеколог» она вдруг берёт со столика буклет и садится на узкий диван для ожидания. Напрягаю зрение, присматриваясь к буклету: нежно-розовый фон, женщина с развевающимися волосами и округлым животиком и большие буквы «ТЕПЕРЬ НАС ДВОЕ».