Волки

Эль Реми, 2021

В жизни Анны-Марии всегда было много сложностей, которые сделали из нее жестокую девушку. Теперь она прима-балерина, готовая пойти на все, лишь бы добиться целей. Каждый новый день – борьба за главную роль, и никто не отнимет у нее того, что она заслужила. Однажды она знакомится с Маэлем – легкомысленным, одаренным парнем, для которого свобода ценится превыше всего. Их тянет друг к другу. А еще они готовы друг друга убить, ведь, вот загвоздка, познакомились они, когда Маэль взял Анну-Марию в заложницы и приставил к ее виску пистолет.

Глава 3. Кроличья нора

Сволочь. Какая же он сволочь!

Анна-Мария сидела в углу, разминая ступни перед репетицией, и с непередаваемой ненавистью смотрела на Аллена Неве, режиссера труппы. Этот напыщенный подхалим весь день ластился к новой приме, Софи. Раньше он пел дифирамбы Валевской о том, как она талантлива и прекрасна. А что теперь? Главную роль в этом сезоне получила другая.

После того случая на премьере Аллен совсем охладел к Анне-Марии. Перекидывался с ней парой фраз, а потом бежал обратно к своей приме, к Софи, к этой слащавой блондинке, которая словно облитый патокой сливочный приторно-сладкий торт. Анна-Мария ненавидела сладкое.

Сегодня на ней был джемпер крупной вязки, оголяющий плечи, легкая шифоновая юбка и лосины. Свои густые темные волосы она собрала в хвост. На ногах — угги, но уже голубые. Те, розовые, Валевская выкинула. Глядя на них, она каждый раз вспоминала фразу Маэля: «Классные туфельки».

С той ночи в ее квартире она все думала о нем, непредсказуемом и безумном. Наверняка он может улыбаться, когда отрезает кому-то голову, может ударить, а потом обнять и поцеловать. В его голове словно не было четкой системы, он потакал своим желаниям и побуждениям, не планируя наперед. Спонтанный, дикий… И при этом действующий всегда наверняка.

Чем он руководствовался, когда вломился к ней? Грозился убить, если Анна-Мария будет болтать, угрожал ей пистолетом. А потом поцеловал в шею, наговорил комплиментов, оставил свой номер и пропал.

— Какого, нахрен, черта, твою мать? — прошипела тихо Валевская.

— Прима негодует уже с утра?

Этот насмешливый голос мог принадлежать только одному человеку. Перед Валевской стоял один из главных солистов, их ангел — белокожий и беловолосый, с заостренными чертами лица и фиолетово-голубыми глазами, взгляд которых всегда казался слегка мечтательным и отсутствующим. Он весь словно светился, и порой действительно можно было поверить, что этот человек сошел с небес.

Но это было не так. Все объяснялось просто — Северин Каст страдал альбинизмом. Отсутствие пигмента меланина в теле сделало его таким. Поэтому он был словно светлое пятно в их разномастной труппе. Эта врожденная особенность сделала его любимцем публики и звездой балетной сферы. А некоторые особо впечатлительные люди и вовсе сразу в него влюблялись.

— Северин, — обратилась к нему Анна-Мария, — ты чертовски не вовремя.

Он сел рядом с ней и тоже начал разминать ступни в теплых мягких тапочках. На фоне серой майки и черных брюк кожа его белела как снег. Северин поглядывал на Анну-Марию и улыбался по-доброму. Он был единственный, с кем она могла спокойно общаться, кого не приходилось терпеть и с кем она, наверное, даже водила дружбу. По крайней мере, в этом убеждал ее он.

— Давай, расскажи, — пихнул он ее в плечо, — не дуйся.

— Хорошо тебе, ты танцуешь одни главные роли, — пробормотала Анна-Мария.

— Не ной, Валевская. Ты же знаешь, я тоже хочу, чтобы ты стала примой и чтобы мы танцевали вместе. Аллен, наша голубая звездочка, просто капризничает. Подожди немного, и он сам прибежит к тебе с ролью.

Анна-Мария рассеянно кивнула. Да, ее бесило то, что она пока просто солистка, но сейчас она думала о другом. Маэль. Он оставил ей своей номер. Зачем? Что он хочет от нее? Сказал, чтобы она позвонила, когда отчается и возненавидит мир больше, чем сейчас.

А куда больше?

Она почувствовала на плече руку Северина, который обеспокоенно смотрел на нее. При ярком дневном свете было видно, как его белесые ресницы, словно густой ковровый ворс, обрамляют бледные голубые глаза.

— Ты переживаешь из-за премьеры?

— Что было, то прошло, — ответила Анна-Мария. — Но знаешь…

Она запнулась. Болтливость была для нее нехарактерна, но поделиться с Северином она всегда могла.

— Что?

— Север, пообещай, что будешь молчать, — вкрадчиво проговорила Анна-Мария.

— Ты кого-то убила? — спросил он. — Я знал, что ты способна на это. По тебе видно, знаешь.

Анна-Мария нахмурилась.

— Ты совсем дурной? — она чуть наклонилась, глубоко вздохнув. — В общем, слушай. На днях я столкнулась с одним человеком. Он очень опасный. По-настоящему опасный, он может убить. Он пристал ко мне, мы с ним почти подрались. Так вот… Он все вертится у меня в голове.

— С кем ты связалась? — недовольно спросил Северин. — Что происходит?

— Его зовут Маэльен.

— А, ну это все объясняет! — с сарказмом ответил друг.

— Я все время думаю о нем. Интересно, кто он такой и что ему нужно от меня.

Северин задумался. Ему было двадцать три года, и его балетная карьера стабильно шла в гору. В их сфере его знали все, и не только благодаря волшебной внешности, мастерство также сыграло свою роль. Их с Софи дуэт в новом балете «Спящая красавица» все ждали с трепетом. А потом появился этот Маэльен и сорвал долгожданную премьеру с противной Софи в главной роли. Может, он не так уж и плох?

— Уверена, что все в норме? — спросил Каст. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Анна-Мария. Тебе сейчас нужно сосредоточиться на работе, чтобы тебя сделали примой.

Валевская кивнула. Мысли о Маэле серьезно отвлекают. Обычно труппа берет два проекта на один сезон, поэтому, репетируя «Спящую красавицу», французская балетная труппа Марселя выбирала и второй проект. И Валевская чертовски надеялась, что в нем она получит главную роль.

Пока Северин и Анна-Мария разговаривали, в танцклассе, где проходила репетиция, началось какое-то движение. Аллен вышел в центр, готовясь сделать объявление. И все знали, о чем он хотел сказать: начиная с сегодняшнего дня в студии будут проходить пробы на роли в новом спектакле. Каждый покажет, на что способен, и режиссер сделает свой выбор. Для Анны-Марии это был шанс. Хотя, учитывая охлаждение их с Алленом отношений, получить роль будет весьма непросто.

Валевская была уверена в своих силах. Ведь солисткой она была уже давно, самое время ей стать примой. Спонсоры от нее в восторге, фотографы мечтают поснимать ее из-за прекрасного тела и выразительной внешности. Ее техника отточена до совершенства. Она заработала авторитет везде, где только могла. Работа вообще была смыслом жизни Анны-Марии. И если она провалит пробы, для чего тогда жить? Для нее не было большей радости, чем танцевать на сцене. Но в этом ли ее счастье? Валевская уже не была так уверена.

* * *

С самого утра все шло великолепно: чудесная погода за окном, терпкий кофе и сытный завтрак, приятная прогулка по набережной, интересная книжка в полдень. А потом хорошее итальянское вино к обеду и флирт с симпатичной флористкой в магазине на углу. Маэль мог бы наслаждаться этим днем вечно. И ничто не могло его омрачить. Кроме звонка Ная Леманна.

— Слушаю тебя, Най, — буркнул Маэльен, нависая над полуобнаженной девушкой.

Флирт перешел в объятия, он почти раздел ее, и тут в заднем кармане джинсов завибрировал мобильный. Теперь девушка выжидающе смотрела на Маэля, поправляя прическу. Маэль и сам был взлохмаченный и голый по пояс — он успел снять футболку, пока ему не позвонили.

— Привет, красавчик, — поздоровался Най. — Занят?

— Немного, — коротко ответил Маэль.

— У меня тут дело есть.

— Выкладывай.

— Тебе же нравятся бриллианты? Ну, те, что в ювелирных магазинах Cartier или типа того.

— Допустим, — снова коротко бросил Маэль, глядя на девушку. Она закусила губу и улыбнулась.

— Есть предложение одно. Но дело сложное, вчетвером нам не справиться.

— Поговорим в студии, о, кей?

Маэль сбросил вызов. И его чертовски разозлила эта информация. Ограбить хороший ювелирный всегда здорово и прибыльно. Иногда бывает просто провернуть такое дело, но если охрана на высоте, сложность возрастает. Однако параллельно с этим растет и выигрыш, который можно получить. Если Най сказал, что вчетвером им не справиться, значит, все плохо. Но раз вообще предложил, значит, дело того стоит.

Сантана, думая обо всем этом, и вовсе забыл, что перед ним лежит горячая девушка, которая уже заждалась. Она дотронулась до его руки:

— Эй, мы продолжим или как?

Маэль вернулся к реальности и, нахмурившись, ответил:

— Прости, детка, у меня кое-какие дела.

Потом поднял с пола футболку, натянул на себя и собрался уходить.

* * *

Припарковав свой белый Porsche у высокого здания, Маэль надел солнцезащитные очки и вышел из машины. Светлая футболка делала его загорелую кожу еще смуглее. Подходящие мимо девушки засматривались на него, а он им игриво подмигивал, не стыдясь. Окружающие считали Сантану богатым и безалаберным красавчиком-испанцем, который неизвестно откуда берет деньги. Как раз такие и нравятся женщинам. И лишь он один знал, как непохожи его дневная и ночная жизнь. Если днем он — парень с обложки Men’s Health, то ночью они с друзьями зарабатывали деньги способом грязным и опасным, но дарящим азарт и те яркие моменты, ради которых и жил Маэль. Он любил жизнь, любил адреналин. И его работа, где были важны скорость, интеллект и обаяние, как раз удовлетворяла все его потребности. Он был доволен жизнью, но на людях предпочитал умалчивать о том, как зарабатывает. Когда его спрашивали, на что он живет, Маэльен лишь пожимал плечами и отвечал: «Ничего интересно, я просто специалист по ценным вещам», а потом, ухмыльнувшись, спрашивал: «Кстати, а вы пробовали настоящую испанскую паэлью ^[8]? Клянусь богом, моя мама готовит ее лучше всех!» Если не вдаваться в подробности, с виду дело обстояло так: Маэль Сантана был довольным жизнью жителем Марселя, богатым и беспечным. Узнать иные его стороны означало бы усложнить себе жизнь и испортить этот образ идеального парня. И Маэль понимал это.

Знал ли его кто-нибудь как свирепого и ловкого участника группировки «Лобос»? Да, таких людей было не больше десяти. И каждый готов был унести эту тайну в могилу.

Маэль взбежал по лестнице до тяжелой железной двери, набрал нужную комбинацию на кодовом замке и вошел в студию. Най и Кайле уже сидели за столом и играли в карты.

— Ты вовремя, амиго, — сказал Кайле Нордан со своим британским акцентом. — Тебя ждут новости, и не очень хорошие.

— Най уже рассказал мне все, что требовалось, — произнес в ответ Маэль, беря стул и тоже усаживаясь за круглым рыцарским столом. — Я готов вникать в дело.

— Готов взяться, несмотря на опасность и явную нехватку сил в нашей команде? — нахмурился Кай. — Ты уверен?

— Да это дело для него как красная тряпка для быка, — скучающие бросил Леманн, рассматривая свои карты. — Я знал, что Маэль захочет взяться.

Сантана лишь развел руками — мол, так оно и есть, и ничего страшного в этом нет. Нордан отложил карты и уставился на Ная, который, вдохнув, начал рассказывать:

— В общем, на главной улице есть магазин известной ювелирной сети Amoir. Там сейчас хранятся очень любопытные экземпляры драгоценностей, которые Кристиан, наш любимый всезнайка и всевидящее око, оценил примерно в пять миллионов евро. Нехилый куш, да?

Маэль видел, как зеленые глаза Ная сверкнули, когда он назвал сумму. Значит, каждый получит примерно по миллиону с лишним евро — притом что доля Маэля обычно была чуть больше остальных. Он потер подбородок, задумчиво сощурившись, и спросил:

— Звучит просто супер. А теперь неприятные стороны дела, Най.

Леманн кивнул, закатал рукава полосатой рубашки и заговорил бегло и вкрадчиво:

— Есть одна проблема. Там новая система охраны, модели T-Ji 201700, которая реагирует почти на любой шорох. Вырубить ее возможно, но для этого нужно точно знать места расположения камер, чтобы отключить их. Я уже не говорю о том, что нужно узнать планировку самого здания магазина.

— И что сложного? — вскинул брови Маэль. — Сделаем все как обычно: под видом покупателей побываем там, рассмотрим все хорошенько и заснимем. И смоемся.

Кайле отхлебнул пива из бутылки и помотал головой. Его необычные черно-белые волосы разлохматились — пока Най рассказывал, он все ерошил их в задумчивости.

— Не так все просто, — сказал он. — Камни и украшения, которые нам нужны, выставлены в ВИП-зале. Там же находятся камеры и главный компьютер системы охраны. В ВИП-зал пускают лишь тех снобов, которые уже известны своими riches-bitches-покупками.

— Проще говоря, кому-то нужно попасть в ВИП-зал, и при этом чтобы консультант и ювелир, глянув на тебя, подумали: «О, этому месье точно нужно предложить особые коллекции, и подороже», — продолжил Найлим. — Мы, три парня, с этим не справимся. Зачем нам столько дорогих украшений? Игра будет неубедительной.

Сантана вздохнул:

— Так, и что же вы предлагаете? Нужно как-то проникнуть в ВИП-зал, пронести туда камеру и сделать вид, что хочешь скупить полмагазина, я прав?

Най и Кай кивнули. Маэль задумался. Проблема и правда была серьезная. Купить украшения — ерунда, это инвестиция в выигрышное дело, да и денег у «Лобоса» достаточно. Но как пронести камеру и что такого наговорить продавцам, чтобы пропустили в ВИП-зал?

Внезапно у Маэля появилась странная идея:

— А что, если разыграть молодоженов? Типа противная парочка, богатенький муж хочет подарить своей жене самую дорогую и блестящую побрякушку на первую годовщину свадьбы. Знаете, этот типичный треп а-ля: «Мы хотим что-то особенное, что-то подороже и покруче обычных Rolex»

— Да, а жена должна быть вся увешана украшениями, купленными в этом самом магазине, чтобы поубедительнее, — улыбнулся Кайле.

— И запихнуть камеру ей в лифчик! Туда охрана точно не полезет, — засмеялся Маэльен. — А если что, я буду ревнивым испанским мужем, который устроит скандал.

Сантана и Нордан довольно переглянулись. Напряженным оставался лишь Най, который, потирая виски, пробормотал:

— План хорош, конечно. Но это именно то, о чем я говорил: у нас в группе четверо парней.

Маэль и Кайле сникли. А Леманн, встав из-за стола, решительно произнес:

— Нам нужна девушка.

* * *

Солнце начало садиться, окрасив горизонт в кроваво-алый. Анна-Мария поставила чашку с кофе на стол и смотрела на небо, откинувшись на спинку кресла. Сегодняшний закат поражал своей экспрессией, яркими красными и оранжевыми вспышками. В такие моменты Валевская забывала о работе, о конкуренции и о проблемах со стопами. В такие моменты она забывала обо всем.

Темные густые волосы, собранные сзади во французский узел, Анна-Мария сегодня спрятала под широкополой шляпой, на глазах были темные очки. Она думала о чем-то своем, теребя край белой шелковой рубашки. Пару минут спустя вернулся Северин Каст. Он сел рядом, размазывая крем по белым рукам.

— Ну как ты, малышка? — спросил он. — Кофе помог тебе расслабиться после работы?

Он пригладил белоснежные волосы и, улыбнувшись, взял свою чашку в руки. Анна-Мария кивнула.

— Да, напряжение как рукой сняло. Ты знаешь, Север, пробы на роль проходили всего три дня назад, но я уверена: в этот раз получится. Мне кажется, Аллен утвердит меня на роль Жизели в новом балете. Я чувствую это.

Северин снова улыбнулся, радуясь такой перемене настроения у обычно хмурой и серьезной Анны-Марии. Они дружили почти все то время, которое работали в труппе. Первое время Валевская ненавидела Каста за то внимание, которое он получал из-за внешности. Но вскоре, поработав с ним в паре, она поняла, что ей даже уютно рядом с Северином. Он готов был выслушивать ее проклятия в адрес других балерин и согласился быть ее партнером, после того как она разогнала всех, по ее словам, «неумелых балерунов» и решила, что готова танцевать лишь с Севером. Также он иногда приходил к ней в гости и оставался ночевать. Расчесывая ее темные волосы, он рассказывал про свои многочисленные интрижки. Анна-Мария и Северин давно бы уже переспали, как заведено в балетной сфере, если бы не один момент: Северин был ветреным бисексуалом и, закрутив роман с Валевской, мог тут же переключиться на любого другого парня или девушку. Такого отношения Анна-Мария бы не стерпела. Поэтому они решили сохранить дружбу, хотя он всегда твердил, что Валевская, безусловно, прекрасна и соблазнительна.

Они даже договорились пожениться лет через десять и всегда поддерживать друг друга. Анна-Мария продолжила бы спать с теми, кто ей нравится, как и Северин, при этом не закатывая скандалы и выяснения отношений, как это бывает у многих пар. А еще они ходили бы вместе на показы мод, обсуждали новые коллекции Chanel и Dior, а потом оттачивали па-де-ша. Вдвоем они стали бы самым знаменитым и сильным балетным дуэтом. Такой у них был план.

— Я рад, детка, что ты так думаешь, — ответил Северин. — Потому что мне позвонил Аллен и сказал, что роли распределены. Сейчас все едут в студию, чтобы узнать, кто кем будет. Правда здорово?

Валевская вскочила из-за стола, придерживая шляпу, и воскликнула:

— Наконец-то! Главная роль моя! Ставлю сорок евро, что в этом сезоне мы с тобой танцуем вместе!

Каст засмеялся. Расплатившись, они взяли такси до театра и по дороге обсуждали будущие тренировки.

* * *

Вот уже три дня шло оживленное обсуждение того, где найти подходящую кандидатуру на роль избалованной жены богача. Какой она должна быть, разумеется, было понятно: циничной и хитрой, умной и сообразительной. Назревало дельце такого масштаба, что в студию приехал даже Кристиан, их координатор, который обычно следил за ситуацией со стороны. Это был очень худенький молодой человек, что не удивляло, поскольку он работал в IT-сфере. Русые волосы прядями падали на лицо, он убирал их назад заколками. Сейчас он внимательно следил своими карими глазами за ходящим туда-сюда по студии Наем.

— Ну хорошо, — зазудел тот снова, — мы уже все решили: какая она, как все будет. Только вопрос — где нам взять эту диву?

Кристиан и Кайле переглянулись. Они сидели за столом, уплетая теруэльский мигас ^[9], приготовленный Маэльеном. Тот в свою очередь что-то шинковал на кухне и тоже слушал. Готовить он очень любил, это его расслабляло.

— Проще говоря, вы ищете алчную суку, которая готова ради денег на все, — с улыбкой резюмировал он. — Ну или которая настолько отчаялась, что не побоится сотрудничать с нами.

— Именно! — щелкнул пальцами Най. — В голову приходит только женская тюрьма…

— Тот факт, что она в тюрьме, означает, что она не настолько хороша, как нам требуется, ведь ее поймали и посадили, — заметил Кристиан.

Кайле погрустнел, уставившись в тарелку, и спросил:

— Черт, да где ее взять-то тогда? Она, вероятно, неуловима, если с таким набором качеств уже крутится в криминальных кругах.

Они продолжили с жадностью поедать стряпню Маэля, который на минуту задумался. А Най прикрыл глаза рукой. Он уже не верил, что у них что-то получится. Тут Маэль медленно повернулся, ухмыляясь:

— Вы не рассмотрели один вариант. Эта циничная и ловкая особа может и не вращаться в криминальных кругах. Она зарабатывает законным способом. И ее можно отыскать и предложить к нам присоединиться. Когда она поймет, что дело рисковое, то согласится с нами работать.

— И кто же она? — Леманн нахмурился.

— Есть один вариант, — довольно ответил Сантана. — Но нужно подождать.

В его голове снова всплыл тот удивительный образ, который преследовал его уже почти неделю и вызывал восхищение.

* * *

— Дайте пройти! — рявкнула Анна-Мария, протискиваясь в толпе танцовщиц кордебалета к стене, на которой был вывешен список ролей.

— Кто это тут у нас расшипелся? — захихикали они. — Малышка-заложница, принцесса сорванных премьер!

— Настолько завидует Софи, что была и рада стать жертвой, лишь бы не пустить приму на сцену, — прокомментировал кто-то.

Валевская остановилась и медленно обернулась. Ее прищуренные голубые глаза в обрамлении темных ресниц смотрели с презрением. Ледяным тоном она ответила:

— Писк жалких сучек из кордебалета меня не задевает. Вякнете еще — и я вам языки поотрываю. И не забудьте выблевать свой ужин, анорексички, иначе разжиреете как свиньи и не влезете в сценические костюмы.

Балерины замолчали и насупились. Анну-Марию за плечи обнял Северин. Рядом с ними стояла Софи, ее светлые вьющиеся волосы были собраны в хвост. Все высматривали в списке свои имена.

— Есть! — воскликнул Каст, заулыбавшись. — Главная роль моя!

Валевская обняла его и с улыбкой продолжила искать свою фамилию. Полная надежд и ожиданий, она предвкушала ту секунду, когда увидит свое имя рядом со словом «Жизель» и весь кордебалет проглотит языки, а Софи повырывает свои светлые космы от злости.

Нужно найти лишь имя, свое имя. Та самая секунда — вот она…

— Боже, я Жизель!

— Иначе и быть не могло, ангел мой! — воскликнул Аллен. — Ты наша королева лебедей!

Софи бросилась ему на шею. Анна-Мария прочла: «Софи Монтескье — Жизель». Главная роль у Софи.

В глазах потемнело. Жизнь словно замедлила ход, свет померк. Визги и смех смешались в один бурный поток звуков. Воздуха стало мало, он вовсе перестал быть нужным. Валевская не слышала, как Северин обнял ее за плечи и спросил:

— Детка, ты как?

Все потеряло смысл. Анна-Мария ненавидела этот мир еще больше, чем когда-либо.

Она освободилась из рук Северина и медленно побрела по коридору, глядя в пустоту ничего не видящими глазами. В душе метались одновременно и ненависть, и отчаяние, и беспомощность, и ощущение бессмысленности. Все перестало быть важным, нужным.

Спустя полчаса Валевская обнаружила себя рядом с переулком — темным, сырым, утопающим в вечернем сумраке. Анна-Мария вдруг вспомнила, как ее затащили сюда сильные руки. Сорванная премьера. Озорные серые глаза.

Маэль. «Когда отчаешься и возненавидишь свою жизнь еще больше — просто позвони мне. Я научу тебя жить».

Научи меня. Научи жить, иначе я умру от этой всепоглощающей ненависти.

Ее постепенно окружала темнота. Валевская набрала дрожащими пальцами этот один-единственный важный номер, который давно знала наизусть. Отчаяние, обида и унижение достигли пика. В этот момент в голове крутились только его слова. Мужской голос ответил не сразу:

— Привет, кисулька.

— Я ненавижу мир больше, чем когда-либо.

Молчание несколько секунд.

— Заберу тебя через пару минут.

Вызов оборвался. Анна-Мария только что словно упала в кроличью нору, только не как у Льюиса Кэрролла, а в темную и мрачную, полную опасностей. Этой норой была жизнь Маэльена Сантаны — того, кто за улыбкой прячет, наверное, не один скелет в шкафу. И теперь он ехал за Анной-Марией, чтобы забрать ее и отвезти туда, где спрятаны эти скелеты.

Либо ей конец, либо все только начинается.

Примечания

8

Блюдо испанской кухни из риса, морепродуктов, курицы и овощей.

9

Блюдо испанской кухни из вымоченного в подсоленной воде, раскрошенного и обжаренного хлеба с добавлением мяса, овощей и специй.