Вызов

Эль Кеннеди, 2020

В колледже я планировала превратиться из гадкого утенка в прекрасного лебедя. Вместо этого я оказалась окружена злобными девчонками из студенческого общества. Я и так не очень вписываюсь в местную тусовку, поэтому не могу отказать им, когда они бросают мне очередной вызов. На этот раз мне нужно соблазнить хоккеиста. Мне, Тейлор Марш. Коннор Эдвардс – завсегдатай вечеринок, и каждую из них он покидает с горячей цыпочкой. Этот парень из тех, на которых западаешь прежде чем понимаешь, что они тебя в упор не видят. Но мистеру Популярность удалось меня удивить – вместо того, чтобы посмеяться мне в лицо, он решает сыграть в мою игру и поднимается со мной в спальню. Но мало того – он хочет продолжить притворяться, что мы вместе. Оказывается, Конор любит вызовы так же, как их ненавижу я. Устоять перед его чарами практически невозможно. И чем больше времени мы проводим вместе, тем больше я понимаю, как будет больно, когда он уйдет.

6. Тейлор

Я пытаюсь слушать, что мне говорит Конор, но, глядя на него в костюме, никак не могу сосредоточиться. Его могучие плечи и широкая грудь отчетливо угадываются под темно-синим пиджаком. Так и хочется попросить его покрутиться, чтобы я могла оценить ситуацию с задницей. Готова поспорить, она тоже выглядит потрясающе.

— Тейлор, — нетерпеливо говорит он.

Я моргаю и усилием воли перевожу взгляд обратно на его лицо.

— Конор, привет. Прости, что?

— Неделя прошла, так? — говорит он со странным жаром. — Ты мне не позвонила. Я думал, мы славно с тобой пообщались тогда на вечеринке.

Я аж рот распахиваю от изумления. Он сейчас серьезно? Вообще, да, технически он говорил «позвони мне», когда уходил утром в субботу, но это же была часть представления, так? Он ведь даже не дал мне свой номер!

— Эм, еще раз прости? — Я морщу лоб. — Наверное, мы неправильно друг друга поняли.

— Ты меня избегаешь? — спрашивает он.

— Что? Конечно, нет.

Он ведет себя странно. Слегка истерично. Внезапно я задумываюсь, не связано ли это с каким-то психическим расстройством.

Или, может быть, он пьян? Тут было много бесплатной выпивки. Из-за этого я и рванула в туалет перед тем, как он выскочил откуда ни возьмись и набросился на меня.

— Я все время думаю о тебе, Тейлор. Не могу есть, не могу спать. — Он нервно ерошит волосы. — Я думал, той ночью между нами появилась связь. Понимаешь, я хотел держать себя в руках. Не выглядеть слишком агрессивным. Но я скучаю по тебе, детка.

Если это и шутка, то совсем не смешная.

Вытянув руки по швам, делаю шаг назад.

— Ладно, я не понимаю, что сейчас происходит, но, раз уж на то пошло, я видела в инстаграме тебя в постели с какой-то девушкой. Так что я бы сказала, что справляешься ты нормально.

— Потому что ты спутала все мои мысли. — Он издает мучительный стон. — Слушай, я знаю, что накосячил. Я слабый. Но только из-за того, что мне было очень обидно думать, что та потрясающая ночь, которую мы провели вместе, ничего для тебя не значила.

Вот теперь я за него переживаю.

От отчаяния я шагаю вперед.

— Конор, ты…

Он хватает меня без предупреждения. Обнимает меня, положив свои большие ладони мне на талию, и, наклонившись, утыкается мне в шею. Я застываю, ошеломленная и, если честно, немного напуганная тем, что сейчас происходит.

Пока он не начинает шептать мне в ухо.

— Я не совсем поехавший, мне нужна твоя помощь, я не буду ничего трогать. Подыграй мне, Ти.

Я отстраняюсь, чтобы посмотреть ему в глаза, и замечаю в них проблеск настойчивости и лукавые искорки. Но я до сих пор до конца не понимаю, что происходит. Он пытается отыграться за то, что я сделала с ним в прошлые выходные? Это шутка? Глупая месть?

— Кон, дружище, оставь бедную девушку в покое, — слышится веселый голос. Я поворачиваюсь к заговорившему темноволосому парню — и вот тогда замечаю Абигейл и Джулс. Девушки из моего сестринства сидят со своими молодыми людьми и какими-то парнями из Сигмы, и все начинает приобретать больше смысла.

Мое сердце оттаивает. Этот мир не заслуживает Конора Эдвардса.

— Отвянь, капитан, — рычит Конор, не оборачиваясь. — Я подкатываю к своей даме.

Я сглатываю смешок.

Он подмигивает мне и обнадеживающе сжимает ладонь. А потом, к моему вящему ужасу, опускается на колени. О боже, все, кто не таращился на нас до этого, уж точно таращатся теперь.

Мое хорошее настроение вот-вот испарится. С таким сногсшибательным лицом, я уверена, Конор привык быть в центре внимания. А вот я бы скорее согласилась на деревянные щепки под ногтями, чем привлекла его к себе. Но я чувствую, как взгляд Абигейл прожигает меня насквозь, будто лазером, а значит, мне нельзя проявлять слабость. Нельзя показывать ни следа тревоги, разъедающей мне нутро, точно серная кислота.

— Пожалуйста, Тейлор. Умоляю. Избавь меня от страданий. Без тебя мне конец.

— Какого черта тут происходит? — спрашивает другой мужской голос.

— Заткнись, Мэтти, — призывает первый парень. — Я до смерти хочу увидеть, чем это закончится.

Конор продолжает игнорировать своих дружков. Он не сводит своих серых глаз с моего лица.

— Сходи со мной на свидание. Один раз.

— Эм, это вряд ли, — отвечаю я.

Со стороны стола Каппы слышится потрясенный вздох.

— Ну же, Ти, — молит он. — Дай мне шанс себя проявить.

Мне приходится закусить изнутри щеку, чтобы не рассмеяться. В моих глазах стоят истерические слезы. Я медлю не из-за того, что хочу создать драму или нагнать напряжение. Я боюсь, что если открою рот, то либо зайдусь смехом, либо зарыдаю от смущения.

— Ладно, — наконец смягчаюсь я, пожимая плечами. Чтобы показаться еще более равнодушной, я отвожу взгляд к сцене, словно весь этот разговор мне наскучил. — Одно свидание. Наверное.

Его лицо светлеет.

— Спасибо. Обещаю, ты не пожалеешь.

Я уже жалею.

* * *

После разыгранной Конором сцены мы не задерживаемся на банкете выпускников. Учитывая, что я изначально на него не хотела, я более чем рада уходу.

В прошлом году мы с Сашей выпили лишнего и оттянулись по полной, но на этот раз она не смогла прийти из-за внезапной репетиции весеннего показа. То есть я последние несколько часов улыбалась, общалась и притворялась, что мои лучшие подружки — это Каппы, которые меня либо ненавидят, либо просто игнорируют. Не говоря уже об этом нелепом кардигане, который я надела в попытках скрыться от глазеющих на мой вырез, и уже безумно вспотела.

Конор предлагает подвезти меня до квартиры, потому что мы оба живем в Гастингсе, но он оказывается хитроумным фокусником, не иначе: я и сама не понимаю, каким образом мы оба оказываемся в итоге у него дома. Решаю, что всему виной два бокала шампанского, которые я выпила на банкете, хотя чувствую себя абсолютно трезвой.

— Заранее предупреждаю, — говорит он, когда мы стоим перед таунхаусом на тихой, засаженной деревьями улице, — мои соседи бывают легковозбудимы.

— То есть они меня попытаются оседлать — или просто боятся громких звуков?

— Все вместе. Бей их по носу, если вдруг позволят себе лишнего.

Я киваю и расправляю плечи.

— Поняла.

Если мне удается справиться с целым классом шестилеток, бушующих из-за скачка гормонов после съеденного сладкого, то к укрощению четырех хоккеистов я готова. Хотя, наверное, со стаканчиками пуддинга в руках мне было бы легче.

— Кон, это ты? — кричит кто-то, когда мы входим. — Тебе что в кашу положить?

Конор забирает у меня пальто и вешает на один из крючков у двери.

— А ну члены попрятали! — объявляет он. — У нас гость.

— Кашу? — озадаченно спрашиваю я.

— У нас особое спортивное меню. Жрем как мыши, ей-богу. Никаких пустых калорий. — Он вздыхает.

Мне знакомо это чувство.

Он ведет меня за угол в гостиную, где на диванах растянулись трое мужчин внушительных размеров, двое из которых играют в «Икс-бокс».

Они до сих пор одеты в костюмы, в которых присутствовали на банкете, хоть и с разной степенью неряшливости, с развязанными галстуками и выбившимися из брюк рубашками. Все вместе они походят на моделей, старательно изображающих для рекламы одеколона GQ томных красавчиков после вечеринки в Вегасе. Не хватает только женских ног в туфлях на каблуках, закинутых на их плечи, и, может быть, красного кружевного белья, элегантно перекинутого через подлокотник.

— Парни, это Тейлор. Тейлор, это парни. — Конор скидывает с себя пиджак и бросает его на спинку кресла.

На мгновение я замираю, наблюдая за тем, как его мышцы натягивают белоснежную ткань рубашки. Под пуговицами угадывается рельефная грудь. Пожалуй, теперь я не смогу смотреть на обычных парней в костюмах.

Ребята хором отвечают:

— Привет, Тейлор, — как будто это все — сплошная шутка.

— Привет, парни. — Я машу, чувствуя себя неловко. Тем более что в комнате жарко, и я очень, очень хочу снять свой кардиган.

Но платье, видимо, село после вчерашней стирки, потому что мои сиськи весь день так и норовят из него вывалиться. Очень неудобно ходить по залу, полному бывших служащих Белого дома, Нобелевских лауреатов и гендиректоров крупнейших компаний, убеждаясь в том, что они после окончания учебы так и не научились смотреть женщине в глаза.

Мужчины — тупиковая ветвь эволюции.

— Значит, ты та самая. — Один из парней, сгорбившийся с геймпадом в руке, поднимает бровь. Он красивый, с убийственно очаровательными ямочками на щеках.

Я видела его на банкете: он стоял с капитаном команды Конора. Он вернулся домой раньше Конора, но это моя вина: мне надо было сбегать в дамскую, а очереди были чудовищными.

— «Та самая»? — переспрашиваю я, строя из себя дурочку.

— Которая поставила Кона на колени, превратив в любвеобильного слюнтяя. — Мистер «Ямочки на щеках» глядит на меня с надеждой, ожидая, что я объяснюсь.

— Вот черт, так это была ты? — спрашивает другой парень. — Поверить не могу, что мы сбежали раньше времени, так и не увидев это шоу века! — Он укоряюще смотрит на сидящего рядом парня. — Я же говорил, что надо было пропустить еще по стаканчику.

— Не допрашивай мою гостью, Мэтт, — ворчит Конор. — Всех остальных это тоже касается.

— Ты наша новая мамочка? — Третий парень с глупыми щенячьими глазами, улыбаясь, открывает пиво, и я не могу сдержать смех в ответ.

— Ладно, хватит. — Конор сталкивает Мэтта с дивана поменьше и жестом показывает мне, чтобы я села. — Вот поэтому, тупицы, у вас и не бывает гостей.

Их дом по сравнению с моей маленькой квартиркой огромный. Большая гостиная с двумя старыми кожаными диванами и парой кресел с откидными спинками. Массивный плоский телевизор с по меньшей мере четырьмя игровыми консолями. Когда Конор сказал, что живет с четырьмя соседями, я ожидала, что войду в кошмарную пещеру, полную мужских запахов, коробок от пиццы и грязного белья, но на самом деле тут довольно чисто и совсем не пахнет ногами или пердежом.

— Эй, гостья? — В дверном проеме, отделяющем гостиную от кухни, появляется четвертое лицо. — Что тебе заказать во «Фреши Боул»? — спрашивает он, прижимая мобильный к уху.

— Салат с курицей гриль, пожалуйста, — тут же отвечаю я. Я хорошо знакома с меню одного из немногих заведений Гастингса, где подают полезные блюда.

— Я заплачу, — бормочет Конор, когда я тянусь к сумочке, чтобы внести свою долю.

Я гляжу на него.

— Спасибо. Тогда в следующий раз моя очередь.

В следующий раз? Как будто этот редкий случай, когда я ужинаю в доме Конора Эдвардса, когда-то, черт возьми, повторится? Скорее комета Галлея покажется на несколько десятилетий раньше срока.

И даюсь диву от этого непредвиденного поворота событий не только я. Когда Саша через несколько минут пишет мне и я сообщаю ей, где нахожусь, она обвиняет меня в том, что я ее разыгрываю.

Пока Конор спорит со своими соседями, какой фильм включить, я тайком отвечаю подруге.

Я: Это не розыгрыш, клянусь.

ОНА: Ты в самом деле у него ДОМА????

Я: Клянусь своим постером Арианы Гранде с автографом.

Это единственная поп-звезда, от которой Саша разрешает мне фанатеть. Обычно она твердит: «Если они не умеют петь вживую — без фонограммы и автотюна, то никакие это не музыканты, бла-бла-бла».

ОНА: 50 % меня все равно думает, что ты мне врешь.

Вы только вдвоем?

Я: Вшестером. Я + Кон + 4 соседа.

ОНА: Кон???? МЫ УЖЕ ПОЛЬЗУЕМСЯ ПРОЗВИЩАМИ?

Я: Нет, мы сокращаем его имя для удобства.

Я хочу подчеркнуть это закатывающим глаза эмодзи, но телефон бесцеремонно выхватывают у меня из рук.

— Эй, отдай, — протестую я, но Конор только дьявольски ухмыляется и читает мою переписку с Сашей вслух своим соседям.

— У тебя есть постер Арианы Гранде с автографом? — спрашивает Алек. Вроде Алек. Я до сих пор не могу запомнить их имена.

— Ты целуешь его перед сном? — осведомляется Мэтт, отчего все взрываются смехом.

Я таращусь на Конора.

— Предатель.

Он подмигивает.

— Как часто грозила мисс Диллард, моя учительница географии в старшей школе, если она заметит, что кто-то пишет записки на уроке, она зачитает их всему классу.

— Мисс Диллард — похоже, садистка. И ты тоже. — Я драматично закатываю глаза. — А вдруг я бы жаловалась подруге на невыносимые менструальные боли?

Гэвин рядом с Алеком бледнеет.

— Отдай ей телефон, Кон. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Серые глаза Конора вновь вперяются в экран.

— Но подруга Ти не верит, что мы тусуемся вместе. Стойте, давайте предоставим доказательства. Улыбку, парни.

И ему хватает наглости сделать снимок. У меня отвисает челюсть, когда все четыре соседа напрягают на камеру свои бицепсы.

— Вот так, — говорит Конор с довольным кивком. — «Отправить».

Я насильно вырываю телефон из его наглой руки. Ну конечно, он отправил эту фотку Саше. И она тут же отвечает.

ОНА: Черт меня побери. Я хочу вылизать ямочки на щеках у Мэтта Андерсона.

ОНА: А потом отсосать ему.

Я хохочу, а Конор вновь пытается отобрать у меня телефон. В этот раз я побеждаю в борьбе и уверенно запихиваю айфон в сумку, пока никто не добрался до него своими грязными руками.

— Видите? — говорю я, обращаясь к находящимся в комнате, и поднимаю кожаную сумочку. — Это священное место. Любого мужчину, который попытается порыться в женской сумке, убьет во сне Сумочный Мясник.

Конор хихикает.

— Черт, детка. Серийный убийца в тебе вырывается наружу.

Я отвечаю ему сладкой улыбкой. И наконец снимаю свой кардиган, потому что от всех этих накачанных мужских тел становится жарко.

Как только ткань соскальзывает с моих плеч, я чувствую, как множество взглядов устремляется на мою грудь. На моих щеках вспыхивает румянец, но я не обращаю на него внимания и поджимаю губы.

— Все в порядке? — уточняю я у Гэвина, карие глаза которого точно остекленели.

— Эм, да, все хорошо. Я… ты… эм… мне нравится твое платье.

Мэтт хихикает со своего нового места на одном из кресел.

— Подними челюсть, любовничек.

Это выводит Гэвина из ступора. И хоть вначале остальные парни и пялились, они снова начинают нормально себя вести, и я им за это благодарна. Я бы, конечно, не назвала их идеальными джентльменами, но они и не мудаки.

Как только привозят еду, парни включают «Глубинную звезду номер шесть». Я ем свой салат с курицей гриль, смотрю, как на подводную военно-морскую базу нападает гигантский краб-монстр, и все это время задаюсь вопросом, какой гипнотической силой меня заставили тусить с Конором Эдвардсом.

Не то чтобы я была против. Он интересный. Даже милый. Но я до сих пор не разгадала его намерений. Когда дело доходит до мужчин и дружбы с ними без видимой причины, я обычно становлюсь скептиком. В машине я спросила его, зачем он устроил то представление перед Абигейл и ее дружками, и он просто пожал плечами и сказал:

— Потому что шутить над кем-то из сообществ — весело.

Я верю, что ему было весело над ними шутить, но в то же время понимаю, что это не единственная причина. Просто я не могу спросить его об этом при соседях. Из-за чего у меня возникает вопрос, знает ли он об этом и использует ли их как прикрытие, чтобы мне не отвечать.

— Где тут вообще логика? — Джо, который велел мне называть его Фостером, курит кальян, откинувшись в кресле. — Разница в давлении между такими большими глубинами потребовала бы несколько часов декомпрессии перед подъемом.

— Приятель, их миниподлодку пытается съесть гигантский краб, — говорит Мэтт. — Ты слишком много думаешь.

— Не-а, чувак. Это абсурд. Если они хотят, чтобы я всерьез воспринимал их сюжет, то они должны соблюдать базовые законы физики. Ну сами подумайте. Где преданность сценарному делу?

Конор рядом со мной на диванчике трясет головой, явно сдерживая смех. Он такой привлекательный, что сложно сосредоточиться на чем-то, кроме его точеной челюсти и безупречно симметричного лица, точно у кинозвезды. Каждый раз, когда он на меня смотрит, мое сердце делает сальто, как счастливый дельфин, и мне приходится усилием воли сохранять видимое спокойствие.

— Мне кажется, ты немного перегибаешь, — отвечает он Фостеру.

— Все, о чем я прошу, — это немного достоверности в работе, ясно? Как можно снимать фильм про подводную базу и решить, что правила тут ни к чему? Вы вот стали бы снимать фильм про космос, где нет вакуума и все могут дышать снаружи без скафандра? Нет, потому что это охренеть как тупо.

— Сделай еще одну затяжку, — советует Гэвин с дивана и сует полную вилку еды в свой рот. — Ты ворчливый, когда трезвый.

— Да, я так и сделаю. — Фостер затягивается кальяном, выдыхает струю дыма и снова начинает дуться, гневно поедая киноа.

Он странный. Но горячий. И явно очень умный: до того, как начался фильм, мне сообщили, что Фостер учится на факультете молекулярной биофизики. Получается, он одновременно и задрот, и хоккеист, и наркоша — страннее комбинации не придумаешь.

— Вас разве не проверяют на наркотики? — спрашиваю я Конора.

— Да, но если принимать по минимуму и не часто, в анализе мочи этого видно не будет, — говорит он.

— Поверь мне, — мямлит Алек, навалившийся на подлокотник почти в бессознательном состоянии. Он заснул на диване рядом с Гэвином почти сразу после начала фильма. — Лучше не общаться с Фостером, если он не обдолбанный.

— Пошел в жопу, — рявкает Фостер в ответ.

— Может, вы, засранцы, хотя бы попытаетесь не позориться перед гостьей? — пристыжает их Конор. — Прости, с воспитанием у них не ахти.

Я ухмыляюсь.

— Мне они нравятся.

— Видишь, Кон, — отвечает Мэтт. — Мы ей нравимся.

— Да, поэтому иди на хрен, — весело говорит Гэвин.

Жаль, что жизнь в особняке Каппы не такая. Я надеялась на настоящее сестринство, а получила первый сезон «Королев крика» с собственной Шанель номер один. Не то чтобы все девочки были такими же невыносимыми, как Абигейл, но все равно с ними было сложно. Шум, постоянная суматоха. Да еще любая деталь твоей жизни тут же становится достоянием общественности.

Я единственный ребенок в семье, и какое-то время я тешила себя мыслью о том, что наличие братьев или сестер заполнило бы какие-то пробелы в моей жизни, о существовании которых я даже не знала. Но я быстро поняла, что одни люди созданы для того, чтобы делить с тобой ванную, а другие скорее бы справили нужду в лесу, чем провели еще одно утро, ожидая, пока десять других телок расчешут свои волосы.

Когда фильм заканчивается, парни собираются включить ужастик, но Конор говорит, что больше не хочет ничего смотреть, и поднимает меня с дивана.

— Пошли, — тянет он, и мое сердце делает еще пару сальто. — Поднимемся наверх.