Последняя из фениксов. Часть первая

Эльвира Кранидова

В разгар грозы в лесу находят девочку. Кроху берет под опеку одинокая женщина и растит как родную дочь. Все идет прекрасно, пока в один из дней, спустя двадцать лет, девушку не похищают.

Галлюцинации

Ева

Пелена затуманила сознание. Я медленно стала открывать глаза и поняла, что смотрю на пасмурное небо. От лёгкого, тёплого ветерка шелестели зелёные листья на высоких деревьях. Сама я почему-то лежала на траве. Что за бред?! Стали всплывать события дня. Где те наряженные, как на Хэллоуин? Зачем оставили меня в лесу?

И тут на меня нахлынуло воспоминание того, что предшествовало нападению. Я как ненормальная уставилась на свой палец. Но не увидела не то что феникса, а даже самой драгоценности. Да какой к чёрту феникс? Глюк это, который возник после удара. Мерещилось всякое. Точно! Вон, голова ещё в норму не пришла, болит.

— Что же за день такой?! Александр Петрович точно меня уволит…

Мысленно попрощавшись с любимой работой, я встала и осмотрелась. Влипла. Причём, по самое не хочу.

— Люди!!! — прокричала я. — Есть кто живой?!

Ответом мне была гробовая тишина. Даже птиц не слышно. Стало жутковато. Да-а-а, везёт, как ёжику в тумане. Не уплыть бы в неизвестном направлении. Эх, а вот лошадь сейчас не помешает, пусть даже и не белая…

Но делать нечего. Ночевать тут точно нет желания. Решила пойти на разведку в надежде встретить кого-нибудь. Лучше человека. Совсем хорошо, если не маньяка лесного.

Брела сквозь высокую траву, погружённая в мысли, пока меня не протрезвило лёгкое дуновение. Я понадеялась, что ошиблась, но через несколько минут передо мной начал расстилаться ковёр из цветов, имеющих ненавистный мне запах. Густой, сладкий и удушающий, близкий к аромату белых лилий. Сейчас казалось, что меня посадили в закрытую комнату без окон, где их было не меньше сотни. Но на вид эти растения кардинально отличались. Их бутоны были размером с ладонь, ярко-фиолетовыми, с частыми вкраплениями лимонного цвета. Я таких не видела ни разу в жизни, прочитав множество различных книг и просмотрев не меньше иллюстраций.

Перебарывая желания организма упасть в обморок, я ускорила шаг. Когда среди этого кошмара разглядела тропу, перешла на бег, и скоро поляна оказалась достаточно далеко. Я смогла вздохнуть полной грудью и подумать. Куда меня занесло? Может это вообще не мой город? Не помню ничего подобного.

— Вот треклятые недозомби! Хоть бы записку оставили. Как дорогу должна искать? Хотя, что это я, им же плевать, что со мной будет, — бубнила себе под нос и шла дальше.

Редко среди деревьев виднелись очень странные грибы, которые излучали голубоватый свет. Они были огромными. Но подходить ближе и разглядывать их у меня не было ни малейшего желания.

— Чернобыль какой-то… занесло же.

Сколько прошло с тех пор, как я покинула ту поляну, точно не знаю. Ко мне тихо и неспешно кралась усталость. Вдали я увидела древо, отличающееся от остальных своим размером и мощью. Чем ближе приближалась, тем гуще становилась крона и толще ствол. Подойдя вплотную, я поняла, что даже если пятнадцать человек возьмутся за руки, то не смогут обхватить этого исполина. Я приложила ладонь к коре, и время будто замедлилось. Казалось, не было ни тревог, ни страха. Даже усталость утекла куда-то. Лишь умиротворение завладело мной.

Но тихий, почти неуловимый треск в кустах справа от меня нарушил покой, и вновь пришло беспокойство. Я начала всматриваться в заросли и не сразу уловила слабое сияние двух огоньков. Решив, что, быть может, это светлячки, я стала двигаться к ним, но кусты начали медленно раздвигаться. От испуга я попятилась назад, но, оступившись, упала навзничь. Панический ужас сковал моё тело, не позволив даже вскрикнуть. Только била крупная дрожь.

Передо мной стоял зверь. Необычный чёрный волк, ростом чуть выше полутора метров в холке. Его глаза цвета непроглядной бездны словно проникали в душу. Казалось, что зрачков не существовало, но, стоило присмотреться, и становилась видна тонкая жёлто-оранжевая радужка. На лбу виднелся, отдалённо похожий на бутон мне неизвестного цветка, знак. Несоразмерно большие уши, подобно ушам лисы-фенека, были чуть тоньше и заострённее. На нижней челюсти, от глаз до задней стороны ушей росла средней длины шерсть. А от разреза пасти струились почти до земли две тонкие пряди. С обеих сторон груди тоже имелась длинная чёрная шерсть, переплетённая с синей, закрывающая верхнюю часть лап и плечи. Середину груди пересекали три горизонтальные полоски голубого цвета. Три чёрных длинных, густых хвоста с прядями синего цвета развевались в воздухе. Сильные, большие лапы устрашали наличием мощных, толстых когтей.

Я закрыла глаза, пожалев, что даже маму сегодня не увидела, и стала ждать, когда эта морда мной закусит. Но морда совершенно не торопилась этого делать. Шелест травы выдал движение животного, который подходил всё ближе. Лицо обдало тёплым дыханием, и послышалось тихое фырчанье. Он что, решил ещё удостовериться, гожусь ли в употребление? Свежачок или нет?

— У меня паразиты! И… и много! — выпалила первое, что пришло в голову, но потом осознала, что говорю это животному.

— Именно поэтому ты такая тощая? — раздался спокойный мужской голос.

Подпрыгнув на месте от неожиданности, я начала отходить назад, не сводя глаз с морды.

— Помогите-е-е-е! Я здесь, быстрее! — что было сил, закричала.

— Да не ори ты так. Ещё оглохнуть не хватало.

До меня стало доходить, что голос звучит совсем близко, но людей не наблюдается. Только… Да нет. Н-е-ет, не может быть!

— Так! Во-первых, меня ударили. Следовательно, это всё — дикий бред, который подкинула моя больная голова. В худшем случае, я в коме, — ущипнула себя, чтобы проверить, в создании я или нет. — Ай! Значит, не кома…

Тем временем зверь внимательно следил за мной. Окончательно поверив в то, что всё это — плод травмы и больного воображения, подошла почти вплотную к нему.

— Раз ты мне мерещишься, нечего мне так нервничать, — протянула руку и погладила между ушей.

Показалось, животное пребывало в шоке от такой наглости. Видно было по глазам, в которых так и читалось удивление.

— Не одной же мне страдать, — присела рядом и продолжила чесать. — И что теперь делать с таким помутнением? Сколько ждать, пока отпустит? — спросила я скорее себя.

— Зачем ждать? Поехали, — сказала морда.

— Навстречу новым приключениям? Спасибо, хватило.

— Не тушуйся. Всё равно терять нечего.

— А куда?

— Не знаю. Галлюцинации твои.

— И то правда. Ладно, вези меня в далёкую даль.

Я вскарабкалась на спину животного и почувствовала себя неуютно.

— Не ёрзай, шерсть помнёшь.

— Какие глюки вредные нынче.

Меня одарили презрительным фырчаньем.

— Ладно тебе, мир? — провела ладонью по боку.

Сквозь чащу мы продвигались довольно быстро. Пока я старалась увернуться от веток, то и дело грозивших сбить, и проклинала момент, когда посчитала хорошей идеей ввязаться в это приключение, мой проводник ловко избегал столкновений с любыми препятствиями. Когда лес начал редеть, и я смогла выпрямить спину, заметила несколько деревьев, похожих на ивы. Их кроны клонились к земле, а листва отливала серебром.

Через несколько минут перед нами начал стелиться луг, которому не было конца. Только вдали слева от нас была видна цепь чёрных гор, окутанных лёгким туманом. Блики заходящего солнца ложились на траву цвета морской волны. Казалось, что мы плывём. И как только я подумала, что нас только двое в этом бескрайнем пространстве, в небо взмыла большая стая птиц, испуганная нашим появлением. Это было завораживающее зрелище. Одна из них пролетела так близко, что я смогла её рассмотреть. Размером примерно с ворона и оперением голубого цвета. Только в хвосте, который был как у длиннохвостого бархатного ткача, росло несколько белых перьев. Внешне птица очень походила на большую белую цаплю.

— Чего ты там притихла? — отвлёк меня голос морды.

— Любуюсь. В жизни не увидишь такого.

Скоро широкое поле и чистое небо снова сменились рощей и зарослями кустарников. Чувствовалась сильная влажность. Я боялась, что увязнем в каком-нибудь болоте.

Мы двигались уже очень долго, и глаза начали закрываться от усталости.

— Странное чувство. Вроде бы я не должна хотеть спать…

— Не думай об этом и отдохни.

И когда крепкий сон почти забрал меня в свой плен, услышала:

— Свалилась же на мою голову.