Баута

Элли Мей

В красивом городе Венеция, орудует мафия. Грабежи, разбои, наркоторговля, казино – это их рук дело. Никто не хочет связываться с ними. Вот и Розочка держалась бы как можно дальше от мафиози Энресто, если бы не проделки судьбы. Теперь ей придется окунуться в мрачный мир, в котором она узнает кто скрывается под маской мафиози.

Баута

Наш мир — маскарад, и у каждого на лице своя маска, за которой скрывается настоящая сущность.

"Баута" — название венецианской маски, которую мог надеть любой человек. Будь он из высших сословий или же из низших. Надевая маску, человек становился другой личностью. Он мог крутить романы с дамами из почетных сословий, либо же с куртизанками. И никто не знал, кто на самом деле скрывался под безобидной, на первый взгляд, маской"баута".

Другое значение слова"баута"–"монстр, скрывающийся под маской".

Добро пожаловать в маленький городок Венеции, где будет происходить все действия героев.

PS. Автор ни разу не бывал в Венеции. Все, что есть в книге, он нашел на просторах интернета. А для того, чтобы все была как можно правдоподобнее, ему пришлось обшарить много сайтов, чтобы набрать нужную информацию.

На заметку! В книге есть только половина правды, а остальная половина — выдумка.

Приятного чтения!^

Пролог

Солнце уходило в закат, играя лучами по разноцветному небу и отражаясь в синем море. Вдалеке зазвучали колокола, с площади вспорхнули голуби, кто-то крикнул:"Buenas noches!"¹, а в больничной полате раздался первый крик новорожденного.

Обследовав крохотное создание, акушерка завернула ребенка в простыню и положила на грудь измученой, но счастливой матери.

— Amore mio², — прошептала женщина и поцеловала дочурку в лобик.

— у нас получилось! — отозвался рядом ее муж, что все это время ни на шаг не отходил от своей любимой. В течении этих тяжелых минут он поддерживал ее, шепча слова любви, целуя в щеки, лоб и держа за руку.

Врачи и акушерка кружили около роженницы, а маленькая семейка этого даже не замечала. Все внимание, теперь уже родителей, было приковано к маленькой девочке с карими глазками, курносым носиком и пухлыми губками.

— любимый, — тяжело произнесла женщина и подняла уставший взгляд на мужа, — я придумала ей имя. Давай назовем ее Розабеллой?

— конечно, моя Аморента. Это имя так подходит нашей доченьке. Она так похожа на тебя.

Муж улыбнулся, глядя на своих девочек. Казалось, ничто не может помешать их счастью.

Незаметно для всех, состояние женщины стало ухудшаться. Смуглая кожа побелела, карии глаза стали потухать, а губы и вовсе приобрели синеватый оттенок. Но не смотря на это, Аморента была горда за то, что стала матерью.

Женщина глядела в глаза своей прекрасной дочери и с нежностью гладила ту по головке, при этом, мягко улыбаясь пухлыми губами.

Неожиданно для всех, ее бледная рука соскользнула вниз, дыхание замерло, а веки закрыли глаза. Как оказалось, навсегда…

— Amore³? Amore! — раздался еще один крик в больничной полате. Но этот крик уже принадлежал мужу, Жанкарпо, чью половинку сердца только что забрали от него, а точнее — вырвали из груди.

В срочном порядке, роженницу увезли в реанимацию, но сделать так ничего и не смогли…

Зимним февральским днем, на острове Сан-Микеле, прошли похороны.

Жанкарпо стоял около надгробной плитки и держал на руках свою маленькую дочурку, которая, на удивление, весь день была тихой и очень грустной. Может, она понимает, что происходит и не хочет своими капризами причинять еще большую боль своему отцу?

На надгробной плите сквозь фотографию, на своих любимых, глядела радостная Аморента. Ее улыбка была до самых ушей, а в глазах горели огоньки. Все из-за того, что муж сфотогрофировал ее как раз в тот момент, когда женщина узнала, что ждет ребенка.

Вспоминая тот день, Жанкарпо с трудом сдерживал слезы, глядя на жену. Горечь от утраты неистово жгла в его душе. Но он не мог позволить себе плакать. Он должен терпеть, чтобы быть сильным. Ведь на его руках осталась Розабелла, которой нужен любящий и умеющий защитить — отец. А не слобак и плакса.

Мужчина еще раз взглянул на фото жены и прошептал:

— Аморента, любовь моя. Я обещаю, что сделаю все, чтобы наша дочь была счастливой и стала такой же жизнерадостной и светлой как ты.

А после, развернувшись, он взглянул на свою дочь, сказал ей с улыбкой:

— Мы с тобой со всем справимся, а мама навсегда останется в наших сердцах.

И пошел вперед, домой, чтобы сдержать свое слово, обещанное жене.

¹ Buenas noches! — Доброго вечера!

² Amore mio — любовь моя

³ Amore — любовь

1. Двадцать лет спустя

В городе Местре наступило раннее утро. Солнце лениво поднималось над горизонтом, а над морем образовалась небольшая дымка.

В сером многоэтажном доме, в одной из квартир, запахло терпким свежезаваренным кофе.

— Papal, кофе готов!

— Иду, доченька!

Застегивая последние пуговки на белой рубашке, Жанкапро вошел на кухню.

— Ох, моя любимая дочурка! — он всплеснул руками от увиденного.

На столе были: в красивой вазочке — аппетитные круассаны, рядом на белом блюдце — поджаренный хлеб, в цветастой пиалочке — ягодный джем и, в завершении, две кружки с кофе, от которых исходил клубящийся пар.

— Ты меня балуешь! — он подошел ближе к столу и вдохнул аромат из своей кружки, — ммм… экспрессо… А у тебя, как обычно, латте?

Девушка кивнула и улыбнулась, затем положила на стол парочку чайных ложек.

— Приступим?

Отец и дочь машинально повернули голову в одну и ту же сторону, где на краю стола, рядом у окна, стояла фотография темноволосой женщины.

— Не будем нарушать традицию, — с улыбкой, но грустным голосом проговорил Жанкарпо, — кто сегодня?

После вкусного и не плотного завтрака, семейка вышла из-за стола и принялась собираться каждый на свою работу.

— Розабелла, — отец в который раз поднял волнующую его тему, — неужели тебе не хочется работать здесь? В Местре? Что ж тебя вечно тянет в Венецию? Ты же знаешь как там опасно!

— Папочка, — дочь вышла из своей комнаты.

По дороге к выходу, она поправила на себе белую свободную кофточку с рукавом три четверти и затянула пояс коричневых брюк со стрелками.

— Мы уже кучу раз это обсуждали. В Венеции не так уж и опасно. Уже второй год, как я там работаю и при мне ничего не случилось. Пожалуйста, давай оставим этот разговор. Я люблю Венецию и свою работу.

— Ну как знаешь, — мужчина недовольно вздохнул и надел на себя пальто зеленого оттенка в тонкую клетку.

— Одевайся теплее. На улице декабрь месяц. По вечерах прохладно становится.

— Хорошо, папочка! — Розочка чмокнула своего отца в старческую щеку и схватила с комода ключи, — я побежала! Не хочу пятнадцать минут ждать автобус, если его сейчас пропущу.

И девушка выбежала из квартиры на лестничную площадку, цокая каблуками.

— Вся в маму, — Жанкарпо кочнул головой, — Аморента тоже тянулась в Венецию. Никто ее не мог остановить.

Он усмехнулся и запер за собой дверь.

Уже второй год, как Розочка работала в детском саду. Каждый день она видела одно и тоже, ходила по одним и тем же маршрутам, и это ее ни капельки не раздражало. Уж очень девушка любила свою работу! И если б можно было, она бы днями на пролет оставалась на работе.

Но не только это каждый день будило ее в шесть утра. Еще и то, что работа находилась в Венеции. В прекрасном, красочной и живом городе, где она чувствовала себя намного лучше чем в своем городе. Там ей и дышалось легче и люди будто были живее и приветливее, даже не смотря на то, что там, порой, бывало опасно. Венеция сама по себе для нее была загадочным городом стоящем на воде. Вместо улиц — каналы, вместо машин — гондолы и катера.

Конец ознакомительного фрагмента.