Психея

Эллен Фоллен, 2019

Почему для одного человека уготована «легкая судьба»? А другой обязан пройти тернистый путь и закончить все внезапно оборвавшейся жизнью? Кто определяет наш путь и вершит наши судьбы? Для полной гармонии необходимы две части одного целого. Именно поэтому я отправилась на поиски потерянной души. Но что, если поиск приведет меня к неверным решениям и ужасным последствиям? Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Громко захлопнув дверь за собой, сердито прохожу вглубь темной комнаты, окна которой задернуты тяжелой завесой ткани. Раздраженно снимаю грязные вещи и бросаю в емкость для белья, из которой все вываливается на пол. Переполненная корзина накреняется и заваливается на бок. Громко чертыхнувшись, рассерженно расплетаю темную косу и пальцами расправляю засаленные волосы. Мое лицо пересушил морозный воздух горных вершин. Я шла навстречу загадке, так долго, а осталась с «носом» только потому, что выбрала не ту компанию для экспедиции. В прошлый раз гребаная ошибка чуть не стоила жизни мне и тем, кто был рядом со мной. Спасибо Всевышнему, что отделалась легким испугом и парой царапин.

Захожу в душевую кабину и включаю воду, сначала на меня льется холодная вода, остужая разгоряченное тело. Я чувствую покалывание, затем по мере того как вода нагревается, мое тело начинает расслабляться. Приятные струи мягко прикасаются ко мне, мыльная пена смывает усталость после дороги. Я стараюсь выбросить из головы свой провал, неудачи, предшествующие этой, выбивают из колеи. Иногда мне кажется, что правы те, кто говорят, что место женщины не на перипетиях дорог, среди скал и пещер, а на кухне. Но образ меня, затисканной мужем и толпой детей, не возбуждает во мне интерес к жизни. Я просто не вижу себя на подобном поприще. Хочется шквалистого ветра в лицо, холодных капель дождя, миллионы трудностей, которые смогу испытать и только потом возможно я найду свою тихую гавань.

Смываю с себя гель для душа с ароматом чайного дерева и бамбука. Удивительно, как человеку удалось маскировать запахи, кстати, абсолютно не похожие на обычную поездку в те же бамбуковые заросли. Да и чайное дерево никогда не будет пахнуть таким образом. Я была в бассейне Амазонки, и то, что налили в эту сомнительную пластиковую бутылку, не сравнится с реальным дыханием бамбука.

Беру в руки шампунь и намыливаю несколько раз голову, смываю густую пену и выхожу из душевой. В воздухе стоит повышенная влажность, клубы пара обволакивают зеркало, мне приходится протереть влажной ладонью стекло, чтобы разглядеть в нем отражение. Темные волосы спрятаны под толстым слоем полотенца, на лице россыпь едва заметных веснушек от игры палящего солнца, морозного воздуха, обгоревшие и обветренные, воспаленные щеки. Эта поездка стоила мне усилий, и когда я осталась ни с чем, разочарование, нахлынувшее вместе с усталостью, было намного тяжелее, как если бы я получила то, что хотела.

Выхожу в гостиную, затягиваю на ходу тонкий поясок от кимоно, привезенного мной из Японии. Шелковая ткань нежно соприкасается с чистой кожей, оставляя ощущения воздушности. Падаю на огромный диван и закидываю ноги на пуф. Со стола я беру деталь больше похожую на кирку древних времен, кручу ее в руках, пальцы цепляются за ржавые кусочки отваливающиеся прямо на белоснежный ковер. Большего разочарования я не испытывала никогда. И это даже не стоянка древнего человека, гребаное орудие труда… Осыпающаяся рухлядь, ничто в сравнении с тем, что мне предстояло сейчас держать в своих руках!

Швыряю ее со всей силы в деревянную стену напротив меня, металл ловко прорезает полотно и застревает в нем. Древняя рукоять роняет еще больше ржавых кусочков на чистый пол, разрезая воздух глухим звуком. Прищурив глаза, я ожидаю, когда же она свалится на пол и образует дыру в паркете, но кирка прочно сидит в дереве, поэтому беру со стола кувшин с чистой водой и наливаю себе в стакан. Чистая вода…

Когда я уезжаю из дома, всегда скучаю по ней, потому что зачастую пить приходится то, что находится под ногами. Талый лед, сок кактуса, редкий случай из родников, грязные воды, очищенные обычной металлической сеткой. Не хочу даже думать, что именно я пила, иногда от вкуса тошнило. Жидкость стекает по моей гортани и проваливается в желудок, вызывая громкое урчание живота, кстати, было бы совсем неплохо перекусить. Поэтому я встаю и в темноте по памяти иду в кухню, щелкнув выключателем. Огромное пространство, созданное в классическом стиле. Сдержанность в деталях, практичность, функциональность и никаких навязчивых элементов. Оказалось, что в реальной жизни мне необходимо рациональное планирование пространства, где каждая мелочь имеет свое четко обозначенное место. Немного неоднозначно для такой проныры, как я, но боюсь, если постоянно находиться в экспедициях и по приезду натыкаться на те или иные предметы мебели, которые выглядят лишними, чтобы потом рыскать в поиске, сведет меня с ума.

Древесина твердых пород дуба более практична, хотя я и не любитель готовить, но, по сути, она не убиваема, может однажды найдется человек, который с достоинством использует эту поверхность. И это я сейчас без сексуального подтекста! Провожу рукой по темной мебели, проверяя на предмет пыли, все как всегда выглядит идеальным. Отполированные девственные столешницы, сочетаемые с передовой электроникой, упрощающей жизнь людей.

Открываю дверцу холодильника и глотаю жадно слюни при виде абсолютно пустого пространства. Желудок снова подает знак, и я расстроено открываю нижнюю полку с замороженными продуктами. Надо что-то с этим делать. Антрекот, изображенный на этикетке, выглядит таким аппетитным в отличие от куска замороженного мяса под пластиковым пакетом. Кручу его в руках и со стуком кладу на столешницу. Замороженная смесь овощей, пусть и имеет хороший срок годности, но никак не вызывает во мне желание готовить. Поэтому закидываю назад все продукты и достаю пиво из верхнего отдела. Вот что реально сохраняет свой вкус даже по истечению времени. Решим вопрос другим путем.

В гостиной нахожу телефон, стоящий на стойке, и набираю службу доставки китайской еды. Там точно меня накормят свежим, не испытывая на прочность мое здоровье. Парень бегло спрашивает, чего я желаю, при этом явно рекламируя странное блюдо под названием «Будда прыгает через стену». И если мне не изменяет память, то самое варево, где используется морской огурец, абалон, плавники акулы, рыбьи губы, свиное подбрюшье, копыта, сухожилия, грибы, и еще больше странных ингредиентов. Как мне рассказали жители Фучжоу, именно это блюдо питает Ци, чистит легкие и кишечник, защищает от простуды и кое-что еще. Последнее меня насторожило, и я решила все-таки отведать, чтобы познать это «кое-что»… Как оказалось, банальная трехдневная чистка желудка, дышать было тяжело, не то, что ходить. Путешествие пришлось остановить на некоторое время, пока не окрепло… тело. Что до иммунитета, он естественно окреп, не дай Господь чихнуть…

Усмехаюсь и заказываю себе обычную лапшу и мясо в кисло-сладком соусе, уже проверенное временем и показавшее себя. Открываю банку пива с тихим шипением и отпиваю, чтобы не пролить пенящуюся жидкость на себя. Под пятой точкой нахожу два пульта и нажимаю их по очереди. Новостной канал снова извещает об очередных боевых действиях в Иране и количеству жертв среди мирных жителей. Почему для одного человека уготована «легкая судьба»? А другой обязан пройти тернистый путь и закончить все внезапно оборвавшейся жизнью за какие-то свои проступки. Кто определяет наш путь и вершит наши судьбы? Кто виноват во всех невзгодах? Иногда мне кажется, что людьми, устраивающими войны, кто-то умело управляет. Будто этот кто-то питается негативными эмоциями, наслаждается кровью, пролитой на землю, и живет страданиями других. Меня передергивает он страшных репортажей. Отпиваю янтарную воду, смешенную с хмелем, и переключаю на приятную романтическую комедию, которую мы часто смотрим с Джаредом.

В этой экспедиции он меня не сопровождал, может из-за этого все пошло наперекосяк. Иногда я чувствую себя зависимой от общения с ним, его компании. Мы знакомы с моего рождения, когда я родилась, он уже жил с нами по очень печальной причине. Но он не брат мне и не родственник, сын друзей моего отца, покинувших этот мир слишком рано. Так же мы не были парой, основа «никогда», в этом не было смысла, дружеские отношения, зародившиеся с пеленок, никуда нас плавно не переносили в силу того, что мы были слишком похожи. Он не дорожил своими подружками, с которыми встречался, а я, тем временем, пока мы учились в университете, вбивала в свою голову науку и бегала по вечеринкам, развлекаясь со старшекурсниками. В свои двадцать шесть у меня был отличный послужной список, видимо который оставил незабываемый след и не позволил найти мужчину своей жизни. Мои интрижки часто превращались в одноразовые встречи, очень избирательные по причине своей природной брезгливости, один был слюнявым и невнимательным, второй — плохо пах с утра и убирал свои носки за межкомнатные двери, уже не говорю про прочие неприятные сигналы, сбившие меня с пути. Джаред… Он невозможный бабник, проститутка в мужском обличье, любитель красивых девушек и попросту ходок. Ко всему прочему с другом нельзя спать, чтобы сохранить нормальные отношения. Но я скучала по нему, много думала о нем и ждала. Перед глазами мелькают кадры фильма, и мне больше всего на свете хочется позвонить ему и позвать к себе, чтобы поделиться всем, что произошло. Но глубокая ночь и наверняка очередная подружка значительно важнее моих метаний и тоски.

Делаю жадные глотки из металлической банки, осушая ее до последней капли. Мне становится намного лучше до того момента, как на экране прерывается показ для очередного рекламного блока. Встаю с дивана и шлепаю голыми ступнями по деревянному полу до холодильника. Моя запасливость темным пивом может побить рекорды у обычного алкоголика. Легкое опьянение и новый рык желудка в ожидании «коробочки метаморфоз» вынуждает меня открыть еще пиво и жадно глотнуть. Домофон издает противный писк, и я, немного пошатываясь, беру трубку.

— Доставка, — произносит непривычно четко говорящий по-английски голос.

Я тут же нажимаю на кнопку открытия, совершенно забыв о необходимости включать видеокамеру. Не отхожу от двери, удерживаю в руках жалкую двадцатку, продолжая нещадно ее сжимать в пальцах. В двери стучат, и я открываю их, оставив закрытой только цепочку. Передо мной стоит парень в глубоко опущенной бейсболке на глаза, протягивая белую коробочку и бумажный пакет.

— Секунду. — Может я рехнулась, но китайцы редко бывают такими огромными. Открываю цепочку и протягиваю деньги, хватаю пакет с коробкой и буквально захлопываю двери, таким образом прячась от незнакомца. Огромный коричневый ботинок не позволяет мне это сделать, и я удивленно толкаю дверь снова.

— Могла бы хотя бы сделать вид, что соскучилась. — Как только я узнаю голос моего единственного друга, зажимаю двери еще сильнее, навалившись на нее бедром. — И что ты, по-твоему, мнению, делаешь? Я пришел тебя накормить.

— Да, но сначала напугать.

Он усмехается и толкает дверь немного сильнее, отчего я отодвигаюсь к стене и крепче хватаю еду.

— Я знаю, что ты не захочешь есть одна и пришел составить кампанию. Заодно твой заказ забрал. — Он приподнимает бейсболку, и я встречаюсь с его выразительными карими глазами. — Привет, мое солнце.

— А ты лучшая компания, судя по всему? — Я отворачиваюсь с улыбкой на лице, приятно, когда человек помнит о твоих привычках. — Как поживает Кларисса?

Ставлю на стол коробочки с едой и украдкой наблюдаю, как Джаред снимает с себя легкую ветровку и бейсболку.

— Не очень понял, о ком ты. — Он обыденно усаживается на мой диван, небрежно поправляет свои слегка вьющиеся волосы, отросшие намного больше за этот период, так что черные пряди касаются воротника футболки. Я чувствую покалывание в пальцах, так хочется зарыться в них и растормошить густую копну. Он тянет меня за край просторного халата, приглашая составить ему компанию.

— Ты ужасный человек. — Стягиваю с головы полотенце и аккуратно складываю его, совмещая уголки. — Девушка с красными волосами, — напоминаю ему, — мы ездили вместе на пикник за город перед моей поездкой.

— А, — он чешет подбородок с едва проклюнувшейся щетиной, — она уже в прошлом. Да и кто бы говорил, сама-то помнишь, с кем была до поездки?

Фыркаю на его ответ, обычно у меня нет привычки лезть с нравоучениями, тем более в этом нет никакого смысла, я ему не мать родная. Сажусь рядом с ним, избавившись от полотенца, запахиваю на груди шелковый халат и устраиваюсь удобнее на диване. Джаред уже вовсю раскрывает коробочки с лапшой и протягивает мне бамбуковые палочки. Я с наслаждением втягиваю в себя пряный запах специй и кладу в рот первую порцию.

— Как прошла экспедиция? — Он протягивает руку, и я подаю ему вилку и ложку для позднего ужина.

— Все могло бы быть лучше, окажись ты рядом. — Набиваю рот едой и втягиваю в себя воздух, чтобы немного остудить пищу, обжигающую нёбо.

— Кто виновник этой кислой мины? — Все не унимается мой друг, и я указываю ему на лапшу, которую он крутит уже несколько минут, чтобы заткнулся, избавив меня от мучений. — Мне интересно, думаешь, я мог пройти мимо щемящих душу излияний?

— Будто ты хоть раз пропустил хотя бы одно событие в моей жизни. — Он показывает мне большой палец в знак согласия и шумно вдыхает воздух, широко раскрыв рот. — Осторожно она сегодня очень острая, кто-то забыл указать, чтобы не добавляли красный перец.

— Именно поэтому ты все еще одна, — недовольно отзывается он и делает последнюю попытку нормально поесть то, что сам принес, я же уже прикончила лапшу и, довольно откинувшись на диване, отпиваю маленьким глотками пиво.

— Грант обдурил меня. Этот ублюдок подменил артефакт в чемодане и теперь не отвечает на мои звонки. — Показываю указательным пальцем на деревянную стену с металлическим огрызком в ней.

— Кирка? Ледоруб? Что это? — Он забирает у меня из рук пиво и отпивает. — Да будь не ладен этот ржавый обрубок, — восклицает он, картинно вскинув руки к потолку. — Лучше скажи, что именно ты нашла?

Я закрываю глаза и откидываю голову на подушки, стоило мне потерять бдительность, и подонок обдурил меня, как глупую школьницу, а ведь я нашла нечто такое, что приведет к раскрытию загадки, которая мучает меня очень давно.

— Энди? — Парень толкает меня в плечо, и я открываю уставшие глаза, он вытаскивает из-под меня мягкую подушку, кладет себе на колени и тянет меня на себя.

— Он решил, что может провести меня, — сонно бормочу я, — Это артефакт, на нём была надпись, даже не могу сказать, откуда я знаю этот язык. Транскрипт это или иероглифы… Психея. — Мои глаза наливаются свинцом, и я закрываю их.

— Психея? — отдаленно слышу голос Джареда. — Что это может значить?

Мое тело расслабляется, и я начинаю сладко посапывать на его коленях, дыхание медленно выравнивается, я слышу свой спокойный ритм сердца, как кровь льется в моих жилах, но стоит мне услышать снова это слово, внутри будто все оживает, и сердце делает скачек от волнения.

— Энди? — Джаред сжимает мое плечо. — Что означает Психея?

Я переворачиваюсь на другой бок, выдергиваю подушку из его крепких рук и выталкиваю с дивана. Он усаживается на пол, поворачивается к моему затылку лицом, я чувствую, как его горячее дыхание шевелит мои волосы.

— Психея — это богиня, душа которой спрятана от наших глаз. Нам надо выяснить, как работает артефакт и кому принадлежит. И возможно — ввязаться в авантюру. — Больше я уже не могу отвечать ему. Голова становится адски тяжелой, и я готова спать, осыпанная градом его вопросов и доводов.