Идея

Элис Нэй (2024)

Долина Идей, Перевал Воображения, Море Критики — какие еще локации встретятся на пути у писателя? Творцы умеют открывать и закрывать двери в другие миры, но есть та, которая может вызвать трудности — она ведет в наши самые глубокие воспоминания. Справится ли герой со своими идеями, которые перевернут его жизнь раз и навсегда? И как не потерять их, а главное, как не потерять самого себя? У мечты есть свойство сбываться, но цена этого может быть слишком высока…

Глава 7

Коллекция машинок

Поздним вечером отец укладывал в постель Кирилла. Из-за отсутствия большей части семьи, крохотная квартирка семейства Ястребовых стала казаться вполне просторной.

Глава семейства помогал забраться мальчишке на второй ярус кровати, где старенький матрас застелен чистой простыней, которую отец снял с веревки для белья, но решил не заниматься ее глажкой. На ткани еле различимы рисунки машинок. А вот наволочка была на несколько тонов ярче, так как стиралась она реже. Одеяло было без пододеяльника. Но не потому что его вовсе не было, а потому что отцу было лень натянуть его на одеяло. Он уже держал в голове отмазку для Натальи, зная, что ее раздражает «голое» одеяло. Парируя тем, что стирать на руках ей довольно сложно. Но супруг придумал, что скажет ей, будто, на тот момент, когда он укладывал сына спать, пододеяльник ещё не высох после стирки. Он знал, что жена поворчит немного, упрекнёт его отсутствием стиральной машины и быстро успокоится. Или сделает вид, что спокойна.

Младший сын, забравшись под одеяло и удобно расположившись под ним, восторженно произнёс:

— Па! Здесь так круто! Намного круче, чем на моей кровати!

— Кир, не привыкай, — сурово отрезал отец, — Когда твой брат вернётся от бабушки, ты сново переедешь на своё спальное место.

Не медля секунды, и не пожелав ребёнку «спокойной ночи», как это всегда делала мама, отец направился на кухню.

— Но, па! Почему?

Обиженный голос сына буквально обжег отцовскую спину.

— Потому что ты ещё мал, Кирюха!

— Я не маленький! Мне вообще-то скоро будет восемь лет, пап!

Отец закатил глаза под лоб, нервно сжал кулаки, и не оборачиваясь в сторону мальчика, сказал:

— Если ты улетишь во сне с этой чертовой кровати, то переломаешь себе все кости и запищишь, как девчонка! А когда среди ночи тебе приспичит попить или сходить в туалет, меня можешь не звать! Ты ведь взрослый, вот сам и справляйся!

Ничего не добавив, он хлопнул дверью и скрылся на кухне. Маленький телевизор на старом холодильнике был еле слышен. Чтобы не вспылить ещё сильнее, отец решил прибавить громкость. Кнопка вновь предательски впала от силы нажатия злобного пальца с не остриженным ногтем, в панель телевизора. Пульта в доме не было. И для таких случаев рядом всегда лежала отвертка, с помощью которой можно было подковырнуть запавшую кнопку и вернуть ее на место.

Но, как всегда, в этом доме все пропадает и никогда не лежит на своих местах. Через несколько минут неудачных поисков, Александр вернется в комнату, услышит тихий плач сына, осыпет его ругательствами, о значениях которых маленький мальчик ещё не скоро узнает. Кинув напоследок, что вернется через десять минут, и если к тому времени Кир (маленький ублюдок, как назвал его в то мгновение отец), не будет спать, он его выпорет ремнём и больше никогда не разрешит спать на кровати старшего брата. К слову, Кир никогда не ощущал физических наказаний, но каждый раз эти фразы казались мальчику слишком убедительными.

Напоследок отец припугнул тем, что расскажет еще то, что это он стащил у брата кепку и оставил на ней грязное пятно.

Скрывшись за дверью, отец почувствовал прилив стыда. Ему стало стыдно перед маленьким сыном за свои слова, за свою интонацию и за своё поведение. Но он находил себе оправдание — он просто волнуется. Нет, даже не так, он боится. И этот ком страха, объединившись с совестью душил его изнутри и заставлял злиться на родного малыша.

Он достал последнюю бутылку самого дешёвого пива из холодильника и громко открыл крышку. Пивная пена полилась по его руке и начала капать на пол, забрызгав штаны и футболку.

— Черт побери! — выругался он и словно в судороге начал искать полотенце, еле поспевая отпивать пену из пивного горлышка.

Нащупав тряпичный фартук жены, он бросил его на пол и стал топтаться по нему ногами, чтобы тот как можно скорее впитал влагу с пола.

Запах пива быстро освоился в маленькой кухне и начал жить своей жизнью. Никакие проветривания не были способны его прогнать, а мыть полы чистящими средствами глава семейства не собирался.

Пока отец переодевал футболку, прошли те самые десять минут, отведённые сыну на отход ко сну. Приоткрыв дверь, он прислушался, и не услышав всхлипа детского плача, вновь удалился.

В этот момент, Кирилл, еле сдерживая свой вой, старался не дышать, уткнувшись в подушку заплаканным личиком.

Он слышал, что отец всегда говорил о том, что мужчины не плачут, а Кир считал себя самым взрослым мужчиной. Но сейчас, когда отец вновь повысил свой голос и проявил равнодушие, маленький мальчик позволил себе быть мальчиком. Маленьким и беззащитным ребёнком, который просто хотел быть любимым и понятым.

Как только он не старался заслужить похвалу отца. Но никакие рисунки, поделки и песенки не заслуживали его внимания. В то время как самая невинная шалость вызывала бурную и мгновенную реакцию.

Когда отец скрылся за дверью, Кирюша приподнял голову и убедившись, что в комнате он один, из него вырвался тихий всхлип.

Ему редко удавалось побыть одному в комнате. Ведь в квартире, где живут пять человек, это попросту невозможно. И вот сегодня он удостоился чести стать хозяином собственной берлоги, ведь сейчас он один! На целую ночь! Разве можно тратить время на сон? Отец все равно живет на кухне. Когда наступает ночь, он достаёт свой матрац и расстилает его на полу. Ночью в их квартире не существует кухни. Она превращается в спальню отца. А когда утром звенит будильник, его «пуховые перила» сворачиваются рулетиком и оправляются в шкаф до следующего наступления темноты.

Мальчик услышал, что отец все же нашел отвертку и прибавил громкость телевизора. А это значит, что сегодня он уже не зайдёт в комнату. А завалится на пол, откроет бутылочку пива и уснёт под какой-нибудь старый боевик.

Выждав немного, Кир решился спуститься со второго яруса за своей книгой и фонариком. С трудом нащупав холодную металлическую лесенку кровати, он осторожно, почти не дыша, начал спускаться. Сантиметр за сантиметром, еле доставая до следующей балочки, его крохотные стопы буквально впивались в лестницу, а страх упасть не покидал мальчишку ни на секунду.

И вот он, приложив усилия, оказался внизу. На цыпочках подкрался к столику, на котором хватало места для книг. Схватив одну из них в руки, Кир, словно уличный кот с рыбой в зубах, крался обратно на кровать, чтобы залезть под одеяло с фонариком и представить, что это его логово.

Вдруг раздался стук в дверь. Кир остолбенел на несколько секунд от неожиданности. Его дыхание сбилось, а сердце забилось так громко, что ему показалось, будто этот стук слышен на весь дом. «Сейчас попадусь!».

Не медлив больше ни секунды, он ускорился и побежал, шлепая босыми ногами по полу. Услышал его отец или нет, было уже неважно. Важно было успеть плюхнуться под одеяло и сделать вид, что он видит десятый сон. Ведь уже глубокая ночь, а мама всегда расстраивается, если он не спит в такой поздний час. Расстраивать маму — вот, что Кир любит меньше всего на свете.

Когда он спрятался под одеяло, которое пахло стиральным порошком после стирки, мальчик подумал: а почему это мама пришла ночью? Обычно, она возвращается, когда за окном уже светло и братья собираются в школу. Тогда отец освобождает кухню и ложится на кровать старшего, освободив место для семейного завтрака.

Кирилл старался прислушаться и узнать, что же произошло и почему мама уже дома. Но он не слышал ничего, кроме шума телевизора на кухне. Кажется, в фильме кто-то стреляет и раскат пулевой очереди глушит другие звуки.

Не справившись со своим интересом и желанием поприветствовать мамочку, мальчик отправился на разведку. Ведь нет ничего страшного в том, что он лишь обнимет маму и спросит, уволили ли ее с работы, как однажды папу.

Приблизившись к двери между комнатой и кухней, Кир приложил своё ухо, в надежде подслушать разговор родителей. Но телевизор говорит слишком громко и набравшись смелости, мальчишка хватает холодными руками дверную ручку.

Ничего не происходит. Дверь не открывается, а за ней вдруг резко умолк телевизор. Кирилл растерялся, ведь никогда впредь эта дверь не была заперта.

Послышался суетной шорох. Спустя мгновение, отец приоткрыл слегка дверь и в этот момент сердце мальчика сжалось в горошину, ведь на него смотрел отец с бешеными глазами и красными щеками. Кир было подумал, что это он разозлил так папу, тем что не спит и именно поэтому его щеки пылали багровым румянцем. Тяжело дыша, он отшвырнул мальчишку подальше от двери, не открывая её до конца. А потом, озираясь назад и сам протиснулся в приоткрытую щелку, втянув пивной живот настолько сильно, насколько хватило сил. После чего, дверь за его спиной резко и громко захлопнулась. Мальчуган смог увидеть лишь женскую красную куртку, которая небрежно висела на спинке кухонного стула.

— Я тебе что неясно сказал, что ты должен спать? — голос отца похож на змеиное шипение, ведь он старается не говорить громко. — А ну-ка, пулей в кровать! Или я выпорю тебя так сильно, как никогда ещё не порол! Марш спать!

Он поднял руку и указал пальцем в сторону кровати, будто боясь, что мальчик заблудится.

Я дважды повторять не стану. Считаю до трёх.

— Но, пап! Я лишь хотел поздороваться с мамой и сходить в туалет! — Кир не в силах больше сдерживать слезы. Детский плач раскатился по всему дому.

— Раз!

Кирилл выдумал свою потребность в справлении нужды. Но отцовское «раз» вызвало у него дикое желание сходить по маленькому.

— Пап, я не дотерплю до утра! Я быстро туда и обратно! — его слова обрываются всхлипами, — Я честно сразу лягу спать!

— Не испытывай мое терпение, мелкий засранец! Два!

— МАМА НИКОГДА ТАК СО МНОЙ НЕ РАЗГОВАРИВАЕТ! — мальчик сорвался на истерический крик, — Я ВСЕ ЕЙ РАССКАЖУ! РАССКАЖУ! РАССКАЖУ!

Вдруг вновь раздался грохот входной двери. Мальчик бросился со всех ног в коридор со словами:

— Мама!

Но когда он добежал до коридора, то никого не увидел. В квартире не было никого, кроме его и отца. От этой мысли ребенок стал плакать ещё сильнее и громче.

Горе-папа подошёл к нему и похлопал по плечу, утешая:

— Ну-ну, сынок! Ты же знаешь, что мужчины не плачут! Чего ты так разволновался? И с чего взял, что мама дома?

Его тон сменился на ласковый и дружелюбный.

— Я…я… — всхлипы не давали вымолвить словечка. — Я слышал, как кто-то пришёл. А никого нет! Это… — он замешкался, — Это странно.

Кирилл закрыл лицо своими крохотными ладошками и сердце отца будто окаменело.

— Ну же, сынок. Извини меня, папа сегодня не в духе. Хочешь, завтра купим тебе новую игрушку?

Мальчик не отрывая ладошек от лица начал кивать головой и темп его плача начал снижаться.

— Но ты ничего не должен говорить маме о том, что мы с тобой немного повздорили! За наш секрет я куплю тебе ту красную машинку, которая тебе понравилась. Помнишь? Или ты хочешь книжку новую?

Сын открыл лицо и начал с легкой улыбкой растирать слезы по лицу.

— Не, книгу я не хочу, я их в библиотеке лучше возьму, а вот игрушки поиграть на время магазины не дают. Пап, а кто же приходил?

— Никого не было, сынок. Тебе, наверное, послышалось. Стены у нас тонкие и слышен каждый шорох соседей! — он дружески кивнул ему. — А сейчас давай умоемся и ляжем спать! Уже так поздно.

— А чья тогда курточка там лежит?

Отец не дрогнул.

— Это подарок твоей маме. Только это сюрприз! Понял? Придет время и я ей его подарю. Не вздумай проболтаться!

Включив свет в ванной, он остался ждать мальчика в коридоре. После того, как тот сделал все свои дела, отец проводил его до кровати и даже пожелал ему спокойной ночи.

На следующий день, он, как и обещал, купил ему новую машинку. Очередную игрушку, которая как сладкая пилюля помогла маленькому ребёнку забыть об увиденном и услышанном.

Когда отец протягивал сыну маленькую красную машинку, он ласково произнёс:

— Вот, держи, сынок! Играй на здоровье, но помни о нашей маленькой тайне.

И лишь одному отцу были известны его собственные мысли, ведь когда малыш получил свою награду за молчание, глава семейства мысленно произнёс: «Маленький засранец, одни траты из-за твоего нытья!».

Ни о чем не подозревающий и почти счастливый ребёнок с чувством огромной радости побежал вперёд, катая новую машинку по всем поверхностям.

Вжум-вжу—у—м!

Тррррр!

Ви—ии—у, виии—уу!

Ды—ыыы—щь!

Бамс!

И новая машинка с грохотом падает, ударяясь об асфальт, получив свою первую и далеко не последнюю царапину.

— Смотри, сынок! Кто это там идет? — отец указывает в сторону идущей на встречу мамы.

Мальчуган со всех ног бежал к уставшей женщине с криком:

— Мама, мама! — руки ребенка обхватили шею женщины и ее усталость на время отошла на второй план.

— Прости, малыш. От меня, наверно дурно пахнет. Как у тебя дела?

Уткнувшись в маму, мальчик громко сказал:

— Мне папа машинку новую купил! Смотри какая, красная! Только я ее один раз уронил немного. Но она не сломалась! Пойдем скорее домой, там и для тебя подарок папа приготовил!

— И что же это за подарок? — с улыбкой произнесла мама.

— Там новая красная куртка, прям как моя машинка! Папе ночью кто-то ее принес, пока ты работала.

Холодный взгляд женщины, будто гвоздями, прибил отца к земле. Натянув улыбку на лицо, мама произнесла:

— Надо же, как здорово! Надеюсь, папа сам мне покажет подарок. — Она судорожно убрала прядь темных волос за ухо. — Да, дорогой?

— Конечно, милая! — он целует ее в щеку, — наш мальчишка такой выдумщик, правда? Кирюха, беги, поиграй, а — то, кажется, скоро дождь пойдет!

На счет дождя отец оказался прав. Ведь дома его ждал настоящий супружеский армагеддон.

Родители ушли домой, а маленький Кирилл остался гулять во дворе. Солнце скрылось за тучами, а ветер кружил в вальсе легкий мусор на земле. Мальчишка съёжился, но зайти домой не решался, ведь знал, что зайдя домой, на улицу его уже не отпустят.

Он решил зайти за своим другом и позвать его гулять. Приятель жил через два подъезда от Кирилла, так что далеко ему идти не пришлось.

Поднявшись на второй этаж, он постучал в дверь. Мгновенно послышался лай собаки, маленький спаниель рвал глотку по ту сторону двери.

— Так, а-ну, вали отсюда! Фу! Тихо! — женский голос за дверью отдавал команды маленькому охраннику. — Кто там?

— Это я, Кирилл! А Даня выйдет гулять?

Ничего не ответив, женщина начала открывать три замка подряд. Спустя какое-то время, дверь распахнулась, и милая женщина, расплывшись в улыбке, произнесла:

— Ох, дорогой мой, проходи! Даня еще не обедал, проходи, подождешь его. Может, покушаешь? Хочешь?

Рыжий спаниель завилял хвостом и бросился на мальчика. Пёс поставил свои передние лапы на пузо Кирилл и начал приветствовать его.

— Он, как всегда, рад тебе! Чарли, Чарли! Аккуратно! Не поцарапай нашего гостя!

Кирилл всегда мечтал о собаке, но для питомца дома попросту не хватало места. Поэтому, он всей душой любил питомца своего друга.

Пока пса оттаскивали от Кирилла, из своей комнаты выскочил Даня. Он был опрятно одет и причесан. С искренней радостью, он произнес:

— Привет! А я как раз хотел обедать и идти за тобой! Видел, что там во дворе?

Кирилл молча покачал головой, развязывая шнурки на стареньких кроссовках, которые ему достались по наследству от брата.

Даня огляделся и убедился, что мама не слушает, а затем прошептал:

— Я с окна увидел, что кто-то вынес огро-о-о-о-о-мную коробку! В два раза больше, чем наша прошлая! Прикинь, какой шалаш можно забабахать из него!

— Да, но надо скорее ее утащить тогда, потому что, там, кажется, вот-вот дождь пойдет! — шепотом поддержал Кирилл.

Даня нахмурился.

— Блин, давай тогда скорее, проходи, быстро съедаем суп и бежим!

Он включил свет в ванную комнату и открыл дверь для друга.

— Давай, бегом! Я тебя на кухне жду.

Кирилл прошел в ванную, вымыл руки и он уже точно знал, каким полотенцем их вытирать, ведь в этом доме он был частым гостем и чувствовал себя здесь очень хорошо. Ему нравилось, что у Дани есть своя комната, есть даже письменный стол! Хоть семья друга и не была из ряда богатых, но в их диване хотя бы не было промятой впадины, куда ты мог с легкостью провалиться, неудачно сев.

Вымыв руки, мальчишка зашел на кухню, где мама друга в цветастом фартуке порхала у обеденного стола. Еще одна деталь, которая очень нравилась Кириллу — обеденный стол, ведь дома он кушал, где придется.

— Присаживайся, дорогой! Пообедай с нами. Куриный суп и овощной салат. Вот твоя порция.

— Спасибо, но я не голоден… — смущенно соврал Кирилл.

— Прекрати, я тебе совсем небольшую порцию приготовила! — без смущения соврала женщина ему в ответ, ведь порция была, как всегда, огромной.

Даня, уже уплетая обед за обе щеки, кивнул парнишке, как бы напомнив, что их ждет огромная коробка.

За обедом, как всегда, были одни и те же вопросы:

— Как дела у мамы? Нашел ли папа работу? Не обижают ли братья?

— Хорошо. Нет. Нет. — ответы вылетали на автомате.

Отобедав, мальчишки поспешили на улицу. Но их ждало разочарование — огромная туча атаковала проливным дождем весь двор. Рискнув спасти коробку, мальчики промокли до нитки, как и их будущий шалаш.

Вернувшись к подъезду и укрывшись под козырьком, друзья решили разойтись по домам.

Кириллу было холодно, он начал дрожать и чувствовал он себя довольно гадко. Расстроенный, рванул домой. Семья его жила на пятом этаже и каждый раз мальчик с ужасом добирался до дома. Ему всегда казалось, что кто-то его преследует. Он каждый раз боялся не успеть убежать от кого-то. Сперва он прислушивался, нет ли кого-то в подъезде, а потом, собравшись с духом, бежал наверх, перешагивая через одну, а то и две сразу, ступени.

Кирилл запыхался и с облегчением выдохнул, перешагнув порог дома. Тишина пропала, когда ему на встречу вышла мама. Шмыгая носом, она присела на корточки, чтобы помочь сыну снять мокрую одежду.

— Сынок, ты весь промок, скорее раздевайся! Почему ты сразу не пошел домой? Сколько раз я говорила, что под дождем не нужно гулять?

Она не смотрела ему в глаза, и уткнувшись взглядом в пол, помогала снять промокшие кроссовки.

— Сейчас раздевайся и бегом в ванну, тебе нужно согреться, а потом выпьешь горячий чай, хорошо?

— Хорошо… — виновато ответил Кирилл.

Не видя лица матери, он понял, что она плачет.

— Мам, ты что, плачешь? — вопрос прозвучал очень грустно, и женщина подняла взгляд.

— Нет, сынок, с чего ты взял?

— У тебя глаза красные и носом шмыгаешь. Ты плачешь, почему ты врешь? Это из-за меня? Потому что я гулял под дождем? — на его глаза накатились слезы, он почувствовал глубокое чувство вины, за слезы матери.

— Нет — нет — нет, ты что, родной? Я… Я… Я резала лук! А он, сам знаешь, такой злой, от него слезы градом катятся!

— Правда — правда?

— Конечно! Все хорошо! Но под дождем и правда гулять не стоит, в следующий раз, бегом домой, понял?

— Да, хорошо, мам! Честно — честно, больше так не буду!

После теплой ванны, Кирилл взял чашку чая и сел в кресло. Мама укрыла его пледом и угостила печеньем. Лицо женщины выглядело уже лучше, но красные глаза выдавали последствие ссоры с отцом, о которой сын, хоть он и был маленьким, догадывался.

— Ма, а папа — то где? И почему в мусорке столько разбитых тарелок?

— Да это я, криворукая такая, представляешь, уронила целую гору посуды. Пришлось выбросить ее. А папа… — она взъерошила волосы мальчика, — Папа ушел по делам.

— Но ведь там дождина льет, куда он в такую погоду?

— Не переживай за него, у него с собой зонт. Пей свой чай. Сегодня братья вернутся, соскучился?

— Не совсем. Мне нравится одному, — с улыбкой ответил Кирилл.

— Уверена, что они по тебе соскучились сильнее, чем ты по ним.

Наталья шмыгнула носом, а Кир спросил:

— Мама, врать ведь нехорошо, да?

— Да, сынок. Конечно.

— Тогда… — младший сын промолчал, но мысль в голове у него крутилась достаточно здравая.

— Что, Кирюш? Продолжай?

— Нет, мам… Не сегодня. — он обнял мать, уткнувшись носом в — шею, — Я думаю, на сегодня хватит, я устал.

— Ты можешь рассказать мне все, что угодно, Кирюш. Тем более, мы одни, и твой секрет никто не услышит.

Мальчик замешкался на некоторое время, и молча обнимал маму. А потом, собрался с духом, и сказал:

— Ты только папе не говори, пожалуйста, что я тебе рассказал. Обещай?

— Обещаю.

— Мам… Меня папа с собой в гости к тете Ире много раз брал… У нее такая красная куртка, как у тебя новая.

Мать перестала дышать на несколько секунд. Сперва она даже растерялась и не поверила своим ушам. Щеки налились багровым румянцем, она чувствовала стук своего сердца по всему телу. Она будто пребывала на границе своего тела и сознания.

Сделав глубокий вдох, она опустилась на колени, посмотрела в глаза сыну, спрятав свой гнев глубоко внутри себя. Там, внутри, бушевал ураган. Там, глубоко внутри, она видела самые страшные картины. Глубоко внутри, ее разрывало на части.

— Кирюша, мальчик мой, куда и когда тебя водил папа?