Любите маленьких драконов. Принцесса и дракон

Элина Зимакова

Маленькое баловство на тему старой детской сказки про принца-лягушку. Принц, превращенный отвергнутой ведьмой в маленького дракончика, ищет пути и способы разрушить проклятье. Волею случая оказавшись живой игрушкой принцессы из соседнего королевства, он участвует во всех ее приключениях, став самым близким другом. Но сможет ли именно эта принцесса разрушить злые чары, или ему стоит поискать другую девушку, способную искренне влюбиться в маленькое забавное существо, – вот в чем вопрос…

Глава 2

Очнулся Норберт под нежное щебетание птичек. Некоторое время он прислушивался к окружающему миру, не открывая глаз и наслаждаясь столь необычной, но весьма приятной побудкой. Блаженство закончилось ровно в тот момент, когда до него дошло, что птичий щебет никогда раньше не доносился до его покоев, а будит его обычно слуга, распахивая тяжелые портьеры.

Все произошедшее накануне за пару секунд промелькнуло в голове у несчастного принца, и он невольно застонал. Правда, вместо стона его уста выдали какой-то непередаваемый то ли хрип, то ли рык, но мужчина даже не обратил на подобную мелочь внимания. Перед ним сейчас стояли куда более серьезные проблемы, чем издаваемые его горлом нестандартные звуки.

Сперва Норберт решил, что вчерашний кошмар ему просто приснился. Он даже улыбнулся, радуясь, что наступивший день с его бесконечными государственными делами сотрет неприятный осадок, с которым принц проснулся. Но стоило Норберту открыть глаза… Новый, гораздо более громкий рык сотряс окрестные травы, заставив их пригнуться, как от порыва ветра.

Над головой принца колыхались кроны гигантских деревьев, высоченные папоротники окружали со всех сторон, лишая возможности оглядеться, а нежная зеленая травка, высотой со шпагу, примятая им, почему-то щекотала его живот. Норберта начала медленно накрывать паника. Старая няня часто рассказывала ему сказки про иные миры, в которые иногда попадают жители их родной Селинии, и из которых в последний прибывают вовсе не желающие того иномирные жители. «Неужели Вилирея решилась услать меня куда-то за грань, разделяющую миры?! Ведь это же бунт, заговор против короны и законного наследника престола! Как только это станет известно, ее тут же казнят на центральной площади», — напряженно соображал принц, пока его сознание судорожно металось, ища пути выхода из этой безвыходной ситуации.

Глубоко задумавшись, Норберт опустил голову и уставился себе под ноги. И очередной рык, теперь уже удивленно-растерянный, огласил небольшую протоптанную им в траве полянку. Его взору предстала пара зеленых чешуйчатых лап с длинными острыми когтями. Принц автоматически поскреб когтями землю, легко взрыхлив почву, затем поднял лапу поближе к глазам, покрутил ее туда-сюда, внимательно изучая, и пришел к неутешительному выводу: это была его собственная рука. Подобному, только более быстрому осмотру подверглась и вторая лапа, после чего принца заинтересовало состояние ног.

При изучении задних конечностей — а принц быстро понял, что стоит на четырех абсолютно одинаковых лапах — его ждал очередной шок. Около задних лап лежал, нервно подрагивая кончиком с острой стрелочкой на конце, толстый и длинный хвост. А на покрытой зеленой блестящей чешуей спине красовались два кожистых крыла. Норберт с интересом истинного исследователя несколько раз расправил, а затем снова сложил крылышки, помахал хвостом и даже покрутился за ним, подобно шелудивой собачонке. И наконец сделал логичный вывод: он теперь вовсе не принц Норберт Гиорийский и даже не человек, а какое-то неведомое пресмыкающееся.

Нет, он даже догадался какое, но сознание упорно противилось подобному выводу. Оставался последний шаг, долженствующий окончательно добить бедного принца — выяснить, во что превратилась его голова. Но для этого требовалось как максимум зеркало, а как минимум — озеро или река, способные отразить в водной глади его новый облик. На крайний случай сошла бы и обычная лужа. Значит, срочно требовалось отыскать воду, тем более что пить принцу хотелось с каждой минутой все сильнее.

Сперва Норберт принялся продираться сквозь заросли мелких кустарников и папоротников в неизвестном направлении, лишь бы двигаться хоть куда-нибудь. Но он быстро понял, что на его коротеньких лапках далеко не уйдешь. Тут Норберт вспомнил о крыльях, бесполезным грузом болтающихся у него за спиной, и попытался ими воспользоваться по назначению. Прежде принцу летать не доводилось, и оттого первые два десятка попыток взлететь заканчивались полным фиаско. Но терпения нашему герою было не занимать, и спустя полчаса мучений он сумел-таки оторваться от земли и мужественно преодолеть несколько метров в полете. Посадка, правда, несколько разочаровала своей жесткостью. Но душевный подъем от свершившегося впервые в жизни чуда и оптимизм от достигнутого результата от этого не убавились.

Следующие несколько сотен метров принц упорно преодолевал короткими, но становящимися все более уверенными перелетами. Однако непривычное к подобным действиям тело быстро выдохлось, заставив принца сделать перерыв и полежать, тяжело дыша, брюхом все на той же травке. Во время вынужденного отдыха привычный завтракать в это время желудок напомнил о себе звучным урчанием. Норберт с тоской вспомнил изыски королевских поваров, от которых он прежде не раз воротил нос, выбирая самое лакомое. Сейчас он согласился бы даже на сухую корочку хлеба и стакан воды… Нет, на хлеб и воду принц переходить точно не собирался. И эта мысль заставила его поднять с земли свою заметно потяжелевшую благодаря хвосту филейную часть и двигаться дальше.

Осилив полеты вперед, Норберт решил опробовать, на какую высоту он теперь способен подняться вверх. После нескольких попыток ему удалось долететь до нижней ветки одного из деревьев, макушка которого терялась где-то высоко в небе. Немного отдышавшись, принц снова рванул вверх. И так, порхая с ветки на ветку, аки птичка певчая, он добрался до самой верхушки могучего дуба. «Ну вот, докатился!» — с тоской подумал Норберт, преодолевая последний отрезок своего вертикального пути. — «Узнает кто из придворных, как я скачу, словно белка, по деревьям, стыда не оберешься».

Мысль о том, что его родной дворец находится где-то в неизведанной дали, а сам принц имеет весьма мелкий и чешуйчатый вид, едва не ввергла несчастного в уныние. Но неожиданно открывшийся перед ним вид, заставил Норберта забыть обо всех своих несчастьях.

Вокруг, насколько хватало взгляда, простирался дремучий непроходимый лес. Он располагался в обширной долине, окруженной горами, белевшими на горизонте снежными вершинами. Но самое главное, Норберт заметил вдали извивающуюся в просвете между деревьями и сверкающую на солнце речушку. Он едва не подскочил от радости, но вовремя вспомнил, что под ним всего лишь довольно тонкая ветка, едва удерживающая его вес.

Направление движения было определено. И принц, перелетая с одного дерева на другое, рванул в сторону так манящей его воды, благо все нарастающая жажда подгоняла лучше, чем кнут — лошадь. Последние метры до речного берега Норберт преодолевал уже исключительно на одном упорстве. Уставшее тело отказывалось повиноваться, крылья занемели, и принц пару раз едва не рухнул на землю, когда пришлось преодолевать слишком большие расстояния между соседними деревьями. Но привычка доводить дело до конца и недюжинное упорство сделали свое дело: вымотанный до предела принц добрался-таки до вожделенной влаги и буквально рухнул всем тельцем в воду. Он пил, и никак не мог напиться. Речная вода приятно холодила усталое тело, расслабляя напряженные мышцы. Норберт медленно, но верно впадал в блаженное состояние, и в голове у него поселялась приятная пустота. Выпитая вода наполнила желудок, отодвинув на время ставшее уже навязчивым чувство голода. Выбравшись на берег, принц расслабленно вытянулся на песочке, подставив шкурку солнышку, чтобы она обсохла.

Мысль о чешуйчатой шкурке резко привела Норберта в чувство. Он так жаждал напиться, что даже не вспомнил о второй цели, с которой так стремился добраться до воды. Перебирая когтистыми лапками по песку и оставляя за собой замысловатые следы с длинной вмятиной от тянущегося за ним хвоста, он подобрался к кромке воды и осторожно взглянул на свое отражение. Норберт, конечно, был готов увидеть то, что увидел… Это он так думал, пока из воды на него не уставилась зеленая, покрытая чешуей мордочка с большими желтыми глазами с вертикальными зрачками и двумя шипами-рожками, забавно торчащими на макушке. Длинная шея спереди оказалась желтой, как, впрочем, и брюшко.

«Ну вот, не успел еще жениться, а уже обзавелся рогами», — с тоской подумал Норберт. — «Да и женюсь ли теперь вообще? По всему выходит, ведьма превратила меня в карликового дракона. И что, мне теперь невесту искать среди таких же чешуйчатых тварей?» От последней мысли он брезгливо содрогнулся. Уж лучше совсем не жениться, чем ложиться в постель?.. строить гнездо?.. обживать пещеру?.. с такой вот животинкой женского пола. Да и как драконы спариваются, Норберт представлял весьма смутно — как-то не интересовался до этого момента подобными вопросами. Мать-природа, конечно, подскажет, но вот почему-то наследному принцу вовсе не хотелось испытывать нечто подобное на практике. Может, он по виду теперь и мелкий дракон, но в душе-то остался благородным принцем. И опускаться с высоты своего положения только ради продолжения весьма сомнительного, с его точки зрения, драконьего рода Норберт не собирался.

Вернувшись на прежнее место на бережке, принц снова улегся на теплый песочек и предался унылым размышлениям о бессмысленности драконьего жития. И неизвестно, до чего бы он додумался в конечном итоге, но его философствования прервало очередное громкое бурчание голодного желудка. Дракончик тяжело вздохнул, выпустив струйку черного дыма, чем немало удивил самого себя, и, поднявшись, оглядел высившийся перед ним лес. Еду определенно стоило искать там. Хотя на крайний случай сойдет и пойманная в речке рыбка. Правда, ее еще нужно поймать, а насколько это реально сделать, находясь в драконьем виде, Норберт не представлял. А вот охоту он любил и прекрасно был осведомлен о способах загона водящейся в лесах живности. Но и тут вставала очередная проблема. Охотился принц обычно с помощью арбалета, хотя неплохо стрелял и из лука. А вот как ему «подстрелить» дичь, будучи драконом? Ответ был очевиден — никак! А значит, придется использовать либо лапы с острыми когтями, либо искать еще какой-нибудь вариант отлова живности. Ведь питаются же как-то драконы!

Окрыленный надеждой на успех, Норберт рванул в лесную чащу. Выслеживать дичь он решил с веток деревьев: и обзор лучше, и спугнуть наземных тварюшек сложнее. Сказано — сделано. Перелетая с дерева на дерево, дракон пристально вглядывался в травяные заросли. Наконец ему повезло: он заметил в кустах шевеление какого-то зверька. Спикировав на зазевавшуюся жертву, Норберт уже вытянул вперед передние лапы, готовясь ее схватить…

Да, принц явно не рассчитал: его крылья болезненно зацепились за кустарник, заставив дракончика кувыркнуться в воздухе и под треск и шум ломающихся ветвей рухнуть в самые заросли. Зверек, недовольно фыркнув, быстренько ушуршал восвояси, оставив несчастного Норберта постанывать, собирая в кучу свое распластанное по земле тельце.

Первая неудача не сломила волевого принца, заставив сделать выводы и скорректировать стратегию и тактику драконьей охоты. И вторая неудача, когда какой-то мелкий грызун шустро ускользнул прямо из-под его лап, не умерила его охотничий пыл. И даже третья не увенчавшаяся успехом попытка выцарапать буквально из-под земли нырнувшего в норку хорька не остановила попыток голодного дракона добыть себе ужин.

Но вот после очередного провала Норберт жутко разозлился. Это привело к неожиданному эффекту. Принц получил на свое импровизированное застолье жаркое из кролика, причем зажарился несчастный зверек прямо в процессе охоты. Дракон, ни за что не желающий упустить со всех ног улепетывающего от него ушастика, злобно рыкнул, и из его пасти вырвалась струя огня, прямым попадание поджарившая беглеца. В первый момент Норберт испытал шок, но голодный живот ждать, пока его хозяин придет в чувство, не собирался, и дракончик на чистых инстинктах рухнул на воняющий паленой шерстью комок мяса, уже осторожно поджарил его со всех сторон, после чего вгрызся во вкуснейшую тушку, безжалостно дробя косточки и, тщательно обглодав, отплевываясь от них.

Оглядев остатки пиршества, дракон сыто рыгнул, выпустив струйку дымка, и вдруг понял: жизнь прекрасна и удивительна! Теперь ему известен секрет удачной охоты, и голодать он точно не будет. Благо в совершенно диком лесу найти пропитание не составляло труда.

Но тут новая задача встала перед нашим героем. Остаться жить в этом лесу совершенно не входило в его планы. А значит, надо как-то отсюда выбираться и искать заветную девицу, которая решит, что маленький дракончик достаточно привлекателен, чтобы признаться ему в любви. В чем-чем, а в собственной неотразимости Норберт ничуть не сомневался. Ну и что, что мелкий, зеленый и чешуйчатый, зато внутреннее очарование, перед которым падали в блаженный обморок все влюбленные в него придворные дамы, никуда не делось. И у маленького дракончика определенно есть надежда на благополучное избавление от проклятия.

Окрыленный этими мыслями, принц вспорхнул на очередную ветку, забрался на верхушку дерева, выбрал нужное направление, чтобы двигаться вдоль реки, и белкой-летягой поскакал с дерева на дерево, упорно продвигаясь к намеченной цели.

***

Вот уже целую неделю Норберт путешествовал по лесу, с которым за это время практически сроднился. Ночевал на земле, зарывшись в опавшую листву среди корней деревьев, охотился и купался в речке, даже пару раз ловил зубами рыбку — для разнообразия. Но никакое человеческое жилье, и даже намеков на оное, так и не появилось. И принц уже начал сомневаться в правильности выбранного направления. Но выработанная с детства привычка доводить начатое дело до победного конца продолжала гнать дракончика все дальше и дальше.

Наконец, спустя еще несколько дней он заметил на горизонте смутные дымки. Норберт изо всех сил рванул в ту сторону, и только приблизившись настолько, что запах дыма и готовящейся еды стал изредка достигать его чувствительного носа, он вдруг затормозил. Просто дракончик представил, как он появляется на улицах городка — а это, судя по размерам задымленной территории, была вовсе не маленькая деревенька, — и его пыл заметно угас. Ну, правда, что ждет маленькое чешуйчатое существо, оказавшееся среди алчных и жестоких людей? Поймают и посадят на цепь? Продадут в бродячий цирк? Будут выставлять напоказ за деньги? Нет, на такой позор принц не подписывался. И потому решил не торопиться, осторожно оглядеться, понаблюдать. А там, авось, и придет какое-нибудь решение.

И дракончик обосновался неподалеку от границы леса, имея возможность наблюдать за жителями города, сидя среди листвы деревьев, и регулярно охотиться, хотя здесь живность была весьма пугливая и труднодобываемая: охотников он тоже видел регулярно.

Город оказался не просто большим, а просто огромным, с каменными домами — одноэтажными на окраине и более высокими в центре. А в самой его середине, на большой центральной площади возвышался прекрасный белокаменный дворец, окруженный пышным садом и витой кованой оградой. Откуда принц об этом узнал? Выждав несколько дней, он решился на отчаянный шаг — ночью дракончик пробрался в город и, путешествуя по крышам, добрался до заветной сердцевины населенного пункта.

Подслушав около одного трактира болтовню подвыпивших стражников и порадовавшись пониманию человеческой речи, Норберт выяснил, что находится он на территории Нерлиарии — дружественного Гиории небольшого государства, а замок принадлежит местному королю. По всему выходило, принц добрался аж до самой столицы — Лиары. Осознание того факта, что Вилирея закинула его вовсе не в иной мир, а очень даже неподалеку от родной страны, так обрадовало принца, что он едва не рухнул с крыши на сообщивших ему эту радостную весть мужчин. Только в последний момент он вспомнил, что должен тщательно скрываться, дабы не сойти за бессловесную зверушку и не попасть в клетку.

С рассветом дракончик вернулся в свою норку в корнях старого вяза, в которой надежно обосновался. По пути он не удержался и стянул с лотка, выставленного на уличный прилавок пекарем, горячую сдобную булочку. Только увидев еще теплую сдобную выпечку, Норберт понял, насколько он соскучился по нормальной человеческой пище. «Так дальше продолжаться не может. Надо срочно что-то менять в моей жизни», — решил принц, наслаждаясь ароматом корицы, которой была посыпана украденная булочка.

Что именно следует изменить и как этого добиться, Норберт придумать так и не успел. Судьба, похоже, решила над ним изрядно посмеяться, совершив очередной головокружительный вираж в жизни наследного принца Гиории. Произошедшие в ближайшие дни события напрочь выбили из колеи до сих пор бывшего уверенным в себе мужчины.

В один из дней Норберт, привычно вышел на охоту. Он уже довольно долго прыгал по деревьям, а дичь так и не соизволила появиться. Раздосадованный принц уже хотел сменить направление, когда заметил сидящего в траве небольшого зверька. Привычно спикировав с ветки на добычу, Норберт даже не стал ее сразу подпаливать, поскольку зверек явно не торопился убегать. Принцу бы задуматься о таком необычном поведении его добычи, но все произошло слишком быстро. Дракончик вцепился когтями в зверушку и рванул ее вверх, и в тот же момент его сверху накрыла тяжелая сеть, придавив незадачливого охотника к земле. Сразу же петля под ним затянулась, а сеть рванулась вверх, повиснув и раскачиваясь вместе с заключенным в нее дракончиком и его «добычей».

Растерянно похлопав глазами, Норберт огляделся. Он быстро понял, что совершенно по-глупому попался в ловушку, расставленную охотниками, а зверек был всего лишь приманкой, привязанной к сетке. Первым порывом разгневанного принца было прожечь в сетке дыру и благополучно свалить. Но сколько он ни дул огнем, веревочная сеть ничуть не пострадала. «Вот заразы, магией защитили!» — раздраженно рыкнул дракон. И что ему оставалось делать? Только сидеть и терпеливо дожидаться, когда охотники придут проверять добычу, и постараться, используя свои когти, зубы и огонь вырваться из их загребущих лап.

Пока Норберт дожидался освобождения, он спокойно зажарил, а потом пообедал несчастной зверушкой, заманившей его в ловушку. Не сидеть же ему с пустым животом, в конце-то концов! И, как оказалось, он рассудил очень правильно. Охотники появились только ближе к вечеру, и не окажись этой живности внутри сетки, сидеть бы принцу голодным.

Два мужика, вооруженных большими ножами, болтающимися в ножнах на поясах, и луками со стрелами, вышли из чащи почти бесшумно. Сразу видно, профессионалы. Несколько минут охотники с удивлением разглядывали злобно посверкивавшего на них золотыми глазами дракончика, и только после этого дар речи вернулся к ним.

— Линт, ты когда-нибудь встречал здесь карликовых драконов? — с подозрением поинтересовался один.

— Откуда, Ферт? Они же живут высоко в горах, куда не добраться. Как этот мог оказаться в лесу, ума не приложу, — задумчиво ответил второй.

— Его брать голыми руками не стоит, — констатировал очевидный факт первый.

— Можно воспользоваться парализующим заклятьем. Надеюсь, ты не забыл прихватить амулет? — выдал здравую идею второй.

Первый радостно закивал головой и полез за пазуху, чтобы достать небольшой золотистый кристалл в металлической оправе. Норберт оптимизма охотника не разделял, закономерно ожидая от него какой-нибудь гадости. И точно: мужик протянул руку с амулетом в сторону необычной добычи, и дракон, уже собирающийся выпустить струю огня, словно окаменел. Принц попытался пошевелить лапами, хвостом, распахнуть клыкастую пасть, но не смог пошевелить даже раздвоенным языком. Амулет оказался заряженным под завязку, и заклинание вышло надежным. Норберт был полностью парализован.

Охотники шустро отвязали сеть от ветки, к которой она была подвешена, один из них взвалил ее, словно мешок, на плечо, и мужики по очереди потащили добычу в город — дракончик оказался довольно тяжелым.

— Интересно, сколько господин отвалит нам за такую добычу? — мечтательно протянул один, пока другой пыхтел под тяжестью ноши.

— Главное не продешевить! — откликнулся пыхтящий.

Они еще некоторое время пообсуждали возможный куш, который сорвут благодаря добытому ими столь экзотическому экземпляру. А Норберт мог только бессильно злиться и мысленно насылать все возможные кары на головы охотников. Назвать его, наследного принца королевства Гиория, «экземпляром»! Да за одно это их можно смело отправлять на плаху. Ан нет, живут себе и радуются удачной охоте.

На окраине леса мужиков поджидали две привязанные к деревьям лошади. Сетка с дракончиком была ловко приторочена к седлу, и весь следующий путь Норберт провел в жуткой тряске. Вообще, принц очень любил лошадей, и за последние дни он не раз с грустью вспоминал своего любимого коня — вороного красавца Шторма, сейчас, наверное, мирно жевавшего в своем деннике свежескошенную траву. Но вот такой способ передвижения никакого удовольствия ему точно не доставлял.

Но всему, даже плохому, рано или поздно приходит конец. И неприятное путешествие тоже наконец завершилось. Охотники въехали за ограду какого-то богатого особняка и направили коней на задний двор. Вскоре принца внесли через черный ход на большую кухню, в огромном очаге которой пылал жаркий огонь. У Норберта вдоль хребта до самого кончика хвоста пробежал холодок. Это они что задумали? Жаркое из драконятины состряпать решили? Или с картошечкой экзотическое мясцо потушить? Подобная перспектива принца никак не устраивала. Он попытался дернуться в надежде освободиться, но предательское тело было по-прежнему скованным магией, и только жалобный всхлип вырвался из онемевшего горла несчастного дракончика.

— Тише, чешуйчатый, не скули! — насмешливо окликнул его тот, которого звали Фертом. — Сейчас мы тебя хозяину покажем и посмотрим, сколько звонких монет он нам за тебя отвалит. Что, Линт, завалимся сейчас в кабачок, отметим удачную охоту? — подмигнул он товарищу.

— Вот когда деньги получим, тогда и будем решать, куда их потратить, — рассудительно заметил флегматичный Линт.

То, что прямо сейчас есть его никто не собирается, немного успокоило Норберта. Значит, еще есть время, чтобы попытаться сбежать. Еще бы от парализующего заклятья избавиться, и тогда он почувствовал бы себя совсем хорошо. Насколько, конечно, это возможно в подобной ситуации.

Ферт покинул кухню, направившись куда-то вглубь дома, а Линт с дракончиком остались его дожидаться. Прошло не так уж и много времени, когда вернувшийся охотник махнул рукой товарищу:

— Пошли! Господин желает взглянуть на нашу зверушку.

«Сам ты зверушка!» — мысленно огрызнулся Норберт, но внешне его недовольство проявилось только сверкнувшими желтыми глазами, чего, впрочем, никто не заметил.

Его снова потащили по коридорам, лестницам и переходам, пока наконец они всей компанией не оказались в небольшой гостиной. Веселый огонь в камине развеивал вечернюю прохладу: хоть было и лето, но близость гор с ледяными ветрами из ущелий сказывалась. Перед камином в уютном, обитом алым бархатом кресле сидел представительный мужчина лет сорока. Даже домашний халат и расслабленная поза хозяина дома не могли скрыть его властности и привычки командовать, проявляющихся в небрежных жестах и манере говорить.

— Вот, господин Вир Даллен, взгляните! — с низким поклоном Линт протянул к ногам хозяина сеть с дракончиком и положил ее на пол.

Мужчина в кресле склонился вперед, пристально разглядывая зверушку, добытую его охотниками.

— Хм, невероятно… — пробормотал он себе под нос. — В самом деле карликовый дракон. А я уж думал вы мне невесть что притащили, лишь бы деньги получить.

— Как можно, господин! — дружно оскорбились охотники.

— Очень надеюсь, что ничего подобного вам в головы никогда не придет! — и Вир Даллен так посмотрел на своих слуг, что те невольно поежились, представляя, что их ждет в случае недовольства господина.

— Так… — мужчина задумчиво потер подбородок. — Каждому по пять золотых!

У охотников глаза расширились от удивления и радости. Такой богатой платы за свою работу они еще никогда не получали. Они низко склонились перед хозяином, наперебой благодаря его за щедрость, и поспешили покинуть комнату вслед за слугой, которому Вир Даллен жестом дал знак расплатиться с охотниками.

— Ну-ка, ну-ка, давай рассмотрим тебя поближе, — пробормотал мужчина, оставшись наедине с драконом и распутывая завязки на сетке.

Он освободил Норберта и переложил его на ковер, внимательно разглядывая со всех сторон.

— Судя по рогам, ты у нас самец, — Вир Даллен продолжил вслух сам с собой обсуждать приобретенную зверушку.

«Ну почему, раз с рогами, то сразу самец?» — недовольно подумал принц. — «Прямо издевательство какое-то!»

— Так, дружочек, — решил подвести итог осмотру господин, — парализующее заклинание скоро развеется, и надо обезопасить от тебя народ. Куда тебя лучше посадить — в клетку или просто на цепочку с ошейником? — мужчина привычным жестом снова потер подбородок.

Большего оскорбления, чем это, принцу никто не наносил. Его, наследника Гиорийского престола — в клетку?! На цепь?!!! Но кто же будет интересоваться мнением маленького дракончика? В конечном итоге Норберта поместили в просторный вольер на псарне, где поставили две миски — одну с мясом, другую с водой. Только после того, как дверца вольера была закрыта на замок, Вир Даллен собственноручно снял с дракончика парализующее заклятие. Но тот даже не шевельнулся.

Норберт был буквально раздавлен подобным обращением с ним — с тем, с кем считались самые выдающиеся и знатные люди не только Гиории, но и всех окрестных государств. К нему отнеслись, как к какой-то собаке. «Да и чем я от этой самой собаки теперь отличаюсь?» — мрачно подумал принц. Фантазия рисовала ему самое мрачное будущее, какое только можно представить.