Дядя Федор идет в школу

Эдуард Успенский

«Дядя Фёдор идёт в школу» – это весёлая, но поучительная повесть о том, как обитатели деревни Простоквашино вслед за дядей Фёдором отправились учиться. Но учились они не только в школе, где им загадывали загадки и просили придумать рассказ по картинке. Под руководством девочки Кати они осваивали интернет. И без всякого руководства, абсолютно самостоятельно решали сложные психологические задачки. Вот какое насыщенное выдалось лето! В книгу вошли также несколько коротких историй про то, как простоквашинцы справлялись с трудностями и праздновали дни рождения. Для младшего школьного возраста.

© Успенский Э. Н., насл., 2020

© Артюх А. И., ил., 2020

© Боголюбова О. А., ил., 2020

© Вульф Е. А., ил., 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

Дядя Фёдор идёт в школу, или Нэт из интернет

Глава первая

Дядя Фёдор собирается учиться

Время в Простоквашино медленно, но неуклонно шло в сторону увеличения: год прибавлялся к другому, а не наоборот. И скоро дяде Фёдору исполнилось шесть.

— Дядя Фёдор, — сказала мама, — а ведь тебе пора в школу идти. Так что мы заберём тебя в город.

— Почему в город? — вмешался кот Матроскин. — У нас в соседнем селе Троицком прекрасная школа открывается, типа гимназия-лицей.

— Знаем мы эти сельские школы! — сказала мама. — Вечная нехватка учителей. Плохое преподавание языков.

— Знаем мы эти городские! — сказал Матроскин.

— А что?

— Вечно курят в туалете. Плохое влияние улицы.

Этот разговор происходил ярким летом в июне, когда мама Римма и папа Дима в свой отпуск приехали к дяде Фёдору и коту Матроскину на дачу отдыхать.

В разговоре принимал участие и почтальон Печкин. Он сказал:

— Первый класс — это подготовительный. Он два раза в неделю. И в деревне, и в городе он одинаковый.

— Откуда вы знаете, Игорь Иванович? — удивилась мама.

— А я и сам собираюсь в школу ходить.

— Как так в школу? — спросила мама. — Разве вы не учились раньше?

— Учился, — грустно сказал Печкин. — Только плохо учился, прогуливал. Курил на переменах. Кое-как закончил с тройками. Я теперь хочу всё снова начать. Я буду стараться. Я с первого класса отличником стану. И так дальше пойду. Я хочу золотую медаль получить.

— Ой, — сказал папа. — Какая прекрасная идея. Может быть, я тоже в школу с начала пойду.

— Тебе, папа, надо не со школы начинать. Тебе с детского сада начинать надо, — сказала мама Римма. — Мне твоя бабушка рассказывала, что ты уже в детском саду был педагогически запущенный, плохо себя вёл. А Игорю Ивановичу большое спасибо за шутку.

— Это не шутка, — серьёзно ответил Печкин. — Я это твёрдо решил. Ещё я буду детям труд преподавать: как почтальоном работать, как правильно почтальонскую сумку носить.

— А как быть с языками? — спросила мама. — Детей языкам учить надо как можно раньше. В вашем Простоквашино пока я ни англичан, ни немцев не встречала.

— Мы язык будем по компьютеру изучать, — объяснил дядя Фёдор.

— Это кто же тебя, дядя Фёдор, такому научил? — ахнула мама.

— Это профессор Сёмин научил, — ответил Матроскин. — Мы часто к нему в гости ходим.

— Вот пусть он вам компьютер и покупает, — решила мама.

— Он собирается себе покупать, — открыл тайну Шарик, — а нам свой старый отдаёт. Поношенный, но совсем новый.

— Задаром? — удивилась мама.

— Нет, — ответил Матроскин. — Я ему всё лето свежее молоко носил.

— Он нас и к интернету подключит, — сообщил дядя Фёдор.

— Как! — ахнул папа.

— А так, — ответил Шарик. — У нас же есть телефон.

— Дела! — удивился папа. — Я смотрю, наше Простоквашино такое передовое в смысле науки, что вы впереди всей планеты идёте.

После этого папа с мамой срочно решили погулять, на летнюю природу посмотреть. А сами устроили производственное совещание.

— Дмитрий, что будем делать? — спросила мама. — Так мы скоро ребёнка потеряем.

— Почему? — удивился папа.

— Потому что с этими интернетами он скоро умнее нас сделается.

— И слава богу!

— Какая же тут слава? Он нам будет про интернет говорить, про выходы во все библиотеки мира, во все музеи, на все научные конференции, а мы в ответ про хорошую погоду на завтра. Он с нами по-английски, а мы ни «бе» ни «ме».

— Значит, нам тоже придётся компьютер покупать, — решил папа.

С этими невесёлыми мыслями папа и мама вернулись с прогулки. И очень скоро уехали в город.

Глава вторая

Первые шаги по интернету

Девочка Катя, с которой очень дружил дядя Фёдор, собрала на даче своего дяди — профессора Сёмина — учебный семинар по интернету. Она хотела поделиться своими научными знаниями.

В семинар входили дядя Фёдор, пёс и кот. Старостой кружка был назначен почтальон Печкин.

Они собрались на огромной светлой дядиной веранде, окружённой зелёным плющом.

На столе стоял большой сверкающий самовар и большой светящийся экран компьютера. Перед ним лежала клавиатура.

Каждому участнику дали вкусный бублик и стакан чая. В стороне в кресле-качалке с ярким журналом в руках сидел сам профессор Сёмин. Он был наблюдателем.

Катя сказала:

— За окном светит солнце и клюёт рыба. Но мы не будем обращать на это внимание, мы будем учиться. Почтальон Печкин, проверьте по списку, все ли участники семинара на месте.

Печкин взял список и прочитал:

— Дядя Фёдор.

— Здесь, — ответил дядя Фёдор.

— Животные, — сказал Печкин.

— Что ещё за животные? — удивилась Катя.

— Звери, — поправился почтальон.

— Какие звери?

— Пёс и кот.

— Мы здесь, — отозвались Шарик и Матроскин.

— Это другое дело, — строго сказала Катя. — Только запомните, что у них ещё есть имена. А то они вас, Игорь Иванович, будут называть человекообразным.

Почтальон Печкин очень испугался, что его будут называть человекообразным, и больше Шарика и Матроскина животными не называл.

Катя начала занятия. Она сказала:

— Все вы знаете, что такое телефон. Это такая сеть из телефонных проводов, которая объединяет людей. По телефону вы можете позвонить куда угодно и можете узнать всё, что хотите. Вы можете поговорить с товарищем, можете спросить расписание поездов и самолётов. По телефону вы можете вызвать врача. Но этого современному человеку мало.

— Заелись, — сказал Печкин.

— Нет, не заелись, — ответила Ка-тя. — Просто повысился технический уровень. Современный человек хочет, не выходя из дома, побывать на выставке картин. Хочет посмотреть нужное ему кино. Хочет прочитать нужную ему книгу. Получить газету или письмо. И всё это можно делать через интернет.

— Если все будут письма через ваш интернат получать, — спросил Печкин, — что же тогда будут делать почтальоны?

— Они будут разносить посылки, — ответила Катя. — Передавать посылки по интернету ещё не научились.

Печкин облегчённо вздохнул, а Катя продолжила:

— Если телефонная сеть — это связанные проводами телефонные аппараты… То интернет… Интернет, а не интернат, дядя Печкин… то интернет — это связанные проводами компьютеры всех стран.

Катя включила компьютер и вызвала на экран картинку интернета.

— Теперь мы выбираем то, что нас интересует: транспорт, то есть всё о поездах и самолётах. Культуру, то есть всё о выставках, концертах. Книги, то есть мы можем войти в любую библиотеку мира и вызвать на экран страницы любой книги.

— Как мы выбираем? — спросил дядя Фёдор.

— Очень просто, — ответила Катя. — Видите, у меня в руках «мышка».

В руках у Кати была пластмассовая «мышка», хотя это была, скорее, пластмассовая «черепашка». Она соединялась проводом с компьютером. И когда Катя катала эту «мышку» по столу, на синем экране бегала чёрная стрелка.

— Я наезжаю стрелкой на нужное слово, например «Музеи», и нажимаю специальную кнопочку, — объяснила Катя. — На экране появится список музеев, которые мы можем посетить.

— Что, прямо не выходя из дома? — спросил Печкин.

— Прямо не выходя из дома, — ответила Катя. — Их картины сами придут к нам на экран.

— Такой способ ходить в музеи мне очень нравится, — сказал Матроскин. — И одежду в гардероб сдавать не надо. И никто не скажет: «Что это вы собак и кошек в музей напустили!»

— А ещё можем наладить переписку с любым человеком, — сказала Катя.

— Давайте наладим переписку с какой-нибудь симпатичной тётенькой, — предложил Печкин.

— Можно попробовать, — решила девочка. — В интернете есть специальное место, где печатаются объявления: где что продаётся, кто с кем хочет познакомиться.

Катя нашла на экране компьютера слово «Объявления» в рамочке, наехала на него стрелкой, нажала кнопочку, и появилось первое объявление, которое сам компьютер перевёл на русский язык:

Продаётся высокопородная скаковая лошадь Нарцисс на полном ходу. Недорого. В очень хорошие руки, человеку не старше восьмидесяти лет, умеющему владеть фотоаппаратом.

Печкин сразу же сказал:

— Это мне.

— Почему это вам, Игорь Иванович? — спросила Катя.

— Чтобы посылки развозить, — ответил Печкин. — Только у меня фотоаппарата нет. Мне придётся ещё и фотоаппарат покупать.

— А при чём тут вообще фотоаппарат? — спросил фотоохотничий Шарик.

— Наверное, эту лошадь продаёт женщина, которая её очень любит, — вмешался профессор Сёмин. — Она хочет, чтобы ей присылали фотографии про неё. Например: «Лошадь Нарцисс гуляет в поле» или «Лошадь Нарцисс ест батон из рук своего хозяина».

— А что значит «недорого»? — спросил Матроскин. — Сколько это в рублях?

— Сейчас узнаем, — сказал профессор Сёмин и заколдовал с компьютером.

Лучше бы он не узнавал, потому что из интернета им пришёл ответ такой, что нули не уместились на экране.

— А что ещё есть интересного в объявлениях? — спросил подоспевший почтальон.

— Читаем, — сказала Катя:

Кружок любителей марок QQ-A приглашает всех желающих вступить в его ряды. У нас есть представители всех материков: два испанца, два англичанина, одна француженка, один мексиканец и один нигериец из Антарктиды.

— Марки — это для меня, — снова первым сактивничал Печкин. — Это чисто почтальонское дело. Пусть они меня в этот кружок принимают. Надо скорее подавать заявление.

— Я бы не спешил, — сказал профессор Сёмин.

— Почему? — удивился Печкин.

— Потому что КУ-КУ-А — это может быть не почтовые марки, а марки автомашин или холодильников. Или телевизоров, например, или дельтапланов.

Печкин даже глаза вытаращил.

— Вот какой марки у вас холодильник? — спросил профессор.

— Никакой, — ответил Печкин. — У меня нет холодильника.

— А какой марки у вас телевизор? — спросил профессор.

— Никакого нет, — сказал почтальон.

— Ну, а автомобиль у вас какой марки?

— Нет у меня автомобиля! — закричал Печкин. — Велосипед марки «Ха-кив» у меня!

— Как же это так? — удивился профессор Сёмин. — Это же надо уметь, чтобы всю жизнь проработать и ничего не приобрести.

— Да у нас полстраны таких умельцев! — обиделся почтальон Печкин. — Вы бы меньше по своим Африкам разъезжали, больше бы про нас бы знали!

— Ладно, ладно, — успокоил Печкина дядя Фёдор. — Иван Трофимович в Африку ездил не загорать: он язык крокодилов изучал, а это очень важно для страны.

Иван Трофимович спросил:

— Что это за марка такая велосипедная «Ха-кив»? Я такой никогда не слыхал.

— Это велосипед «Харькив» у него, — объяснил Матроскин, — просто две средние буквы стёрлись.

— Но вернёмся к объявлениям, — сказала Катя.

— Да, да. Давайте вернёмся, — согласился Печкин. — Мы начали искать тётеньку для переписки.

— Вот здесь есть одна очень интересная весточка, — сказал профессор Сёмин. — Приготовьтесь.

Все, всем семинаром приготовились слушать интересную весточку. Эта весточка была на английском языке. Профессор перевёл на русский:

Легкоранимая, тонкая, интеллектуально настроенная натура ищет братьев по чувствам. Я пришла на Землю как Одинокая Утренняя Звезда.

Где вы, мои сомыслители?

Я задыхаюсь без товарищей по разуму.

Люди рождены для счастья, как рыбы для воды. Разыщите меня для контактов, братья по мысли! Отзовитесь!

Присылайте ваши предложения. Мой адрес: Нэнси — u@@ — 13200C.

— Это опять про меня! — закричал почтальон Печкин. — Мне тоже нужны братья по чувствам. Я тоже ищу сомыслителей. Я тоже рождён для счастья, как рыба для воды. Давайте разыщем эту Одинокую Утреннюю Звезду. Давайте срочно отзываться.

Профессор чувствовал себя виноватым перед Печкиным, что посчитал его бездельником, поэтому он сказал:

— Хорошо. Будем отзываться. Разыщем вашу Звезду. Взойдёт она над небосводом Простоквашино как символ сегодняшнего мирового времени.

Они долго сочиняли, а потом отправили по адресу: «Нэнси — u@@ — 13200C» такое письмо, переведённое профессором на английский язык:

Мы очень заинтересованы в контактах с Утренней Звездой. (Особенно Утренний Полумесяц — почтальон из деревни Простоквашино, Печкин Игорь Иванович.) Давайте мыслить вместе. Только мы пока не знаем о чём. Вы смело начинайте, а потом мы к Вам подключимся.

Наш адрес по интернету такой:

Простоквашино —

@@@@@ проф. Сёмин, Россия.

На этом первое занятие по интернету закончилось. Все интернетчики разошлись по отдыхательным местам.

Глава третья Дядя Фёдор ходит в подготовительный класс

Почтальон Печкин очень серьёзно относился к поступлению в первый класс. Он пошил себе школьную форму синего цвета с погончиками. Купил ученический рюкзак с кармашками, тетрадки, пенал и много всяких карандашей-ластиков. Он даже помолодел, весёлый стал, его просто было не узнать.

По утрам, вместе с дядей Фёдором, Печкин стал ходить в соседнее село Троицкое на подготовительные курсы для поступающих в первый класс.

Как только пастух дядя Шура с лесопилки выгонит в Троицком коровье стадо на высокий барский холм к церкви, все безо всяких часов понимали, что уже девять. И со всех деревень, изо всех мест к троицкой школе струйками начинали тянуться дети.

Там их принимала молодая сельская учительница Татьяна Викторовна Павлова.

Татьяна Викторовна задавала будущим ученикам всякие сложные вопросы. Например:

— Сколько будет, если к двум прибавить пять?.. А сколько будет, если к пяти прибавить два?

И путём таких вопросов она выясняла степень готовности прогрессивной сельской молодёжи к получению знаний.

Одно занятие она посвятила загадкам. Она спросила подготовишек:

— Зимой и летом одним цветом. Что это такое?

Будущие ученики отвечали:

— Ёлка!

— Ёлка!

— И ещё сосна!

— Правильно, — похвалила их Татьяна Викторовна и задала более сложный вопрос: — Висит груша, нельзя скушать.

Малыши хором отгадали:

— Лампочка.

— Опять правильно, — сказала учительница. — А что вот это такое: «Не лает, не кусает, а в дом не пускает?»

Все ребята, а их было много — целых восемь человек, в том числе дядя Фёдор, руки потянули, чтобы ответить, что это замок.

Печкин думал-думал и тоже руку поднял.

Учительница его спросила:

— Так что же это такое, Игорь Иванович?

Печкин ляпнул:

— Вахтёрша.

Татьяна Викторовна его похвалила:

— Вы просто молодец! У вас, почтальон Печкин, нестандартное мышление. А по-правильному — это не вахтёрша, это замо́к.

— Или дверь, — сказал дядя Фёдор.

— Верно, — согласилась учительница. — И у тебя, дядя Фёдор, нестандартное мышление.

После этого Татьяна Викторовна сказала:

— А сейчас мы будем придумывать рассказ по картинке.

Она показала картинку. На ней был нарисован зелёный лужок, рыжая корова с телёнком, красный домик, усатый дядя в шлеме и мотоцикл с коляской. А в коляске сидел поросёнок.

Один мальчик, Кураков Ваня, решил, что мотоциклист, фермер дядя Вася, приехал с ярмарки. А поросёнка он в подарок для жены тёти Маши купил.

Маленькая девочка Клава, из городских, сказала, что этот мотоциклист, дядя Вася фермер, привёз поросёнка Борю в гости к корове Бурёнке на день рождения.

— А что он подарил этой корове? — спросила учительница. — Этот Боря?

Девочка не знала, что сказать.

— Он ей цветы привёз, — сказал почтальон Печкин.

— Где же эти цветы? — спросила учительница.

— Она их съела, — объяснил Печкин.

— А что вы сами, Игорь Иванович, можете сказать, глядя на эту картинку? — спросила Татьяна Викторовна Печкина.

Почтальон Печкин сказал так:

— Всё это выдумки. Просто этот ваш дядя Вася фермер собрался на колбасную фабрику.

— А поросёнок зачем? — спросила городская девочка Клава.

Все замолчали, не зная, что ей сказать, чтобы не расстраивать. Один дядя Фёдор нашёлся:

— А поросёнок — чтобы мотоцикл охранять. Это специальный такой сторожевой поросёнок. Если чужой дядька к мотоциклу подойдёт, поросёнок начнёт грозно хрюкать и на него бросаться.

Кот Матроскин и Шарик в подготовительный класс не ходили. Они стеснялись. Они в домашних условиях занимались. Писать они кое-как умели, а со счётом у них хуже было.

Скажет дядя Фёдор Шарику:

— Если к восемнадцати прибавить три? Что получится?

Шарик никак сложить не может. Он всё допытывается, чего восемнадцать?

— Например, поленьев.

— Если к восемнадцати поленьям три прибавить, то поленница получится.

— А если это не поленья, а косточки?

Тогда у Шарика всё мигом складывалось:

— Если к восемнадцати костям три кости прибавить, то будет двадцать одна кость. Это уже целый суп выходит.

Кот Матроскин очень хорошо сосиски складывал. Или котлеты. Или сосиски с котлетами. А вот сложить хлеб с колбасой он никак не мог. У него всё бутерброды получались.

Дядя Фёдор им тоже решил загадку загадать:

— Что это такое: «Сидит девица в темнице, а коса — на улице?»

Шарик и кот Матроскин долго думали и не знали, что сказать. Потом Матроскин так решил:

— Это девица косила траву в запрещённом месте. Её арестовали и посадили. А коса — на улице осталась.

Дядя Фёдор так и не понял, какое у него мышление — нестандартное или обычное, такое как у всех.

Глава четвёртая

Кот Матроскин спасает палеонтологический музей

В Простоквашино дожди бывают трёх видов. Грибные — это когда солнце и дождь вместе. Помидорно-огурцовые — это когда полдня дождь, полдня солнце. И капустные. Это когда целую неделю дождь напролёт и никакого тебе солнца в помине.

Занятия в кружке у Кати по интернету продолжались.

В этот раз занимающимся сильно повезло. На улице лил капустный дождь, и ничто не отвлекало Матроскина, Шарика, дядю Фёдора и Печкина от занятий.

Проводила занятия Катя, а помогал ей сам профессор Сёмин.

— Чем мы займёмся в этот раз? — спросила Катя участников семинара.

— Как — чем? — сказал дядя Фёдор. — Мы уже давно собирались сходить в музей. Мы давно в музее не были. Вот ты, Шарик, когда ты последний раз в музее был?

— Когда? — задумался Шарик. — Да просто никогда. Всё некогда было.

— А ты? — спросил дядя Фёдор Матроскина.

— Я был. Я много раз был в одном музее. Я там мышей гонял. Это Палеонтологический музей в Москве. Там чучела зверей стоят. И много всяких костей. Даже кости мамонта есть.

Шарик сразу загорелся этим музеем:

— Мне ничего другого смотреть не интересно. Давайте мне этот музей, где кости.

Профессор Сёмин вызвал на экран табличку «Музеи». И стал выбирать музей для Шарика, по алфавиту.

Там были разные музеи — и Лувр, и Эрмитаж, и музей восковых фигур мадам Тюссо, и даже музей паровозов.

Наконец профессор нашёл то, что искал: «Москва — Палеонтологический музей».

Сначала на экране появился план музея. Там были отдельные залы с табличками: «Зал доисторических животных», «Зал первобытных людей», «Зал млекопитающих», «Зал китообразных».

— Ой, — закричал Матроскин. — Это мой зал. Я в этом зале ночевал. Я у этого кита во рту спал!

Дядя Фёдор хотел попасть в зал доисторических животных:

— Ой, давайте посмотрим саблезубого тигра!

Профессор Сёмин стал двигать по столу «мышку-черепашку» и, когда стрелка на экране попала на этот зал, нажал специальную кнопку.

На экране сразу возникло большое помещение, и стало видно большое количество чучел. Это было чучело мамонта, чучело огромной трёхметровой птицы киви и чучело огромного доисторического носорога, который был размером с хороший бульдозер. К чучелам можно было приближаться, рассматривать их и от них отъезжать.

Получилось так, что, не выходя из дома, дядя Фёдор и другие участники семинара оказались в музее. Причём в самом интересном месте. Это было удивительно!

А почтальон Печкин твердил одно:

— Давайте разыскивать Утреннюю Звезду. Давайте разыскивать Утреннюю Звезду. Мы же послали ей письмо.

— Подождите со звёздами, Игорь Иванович, — сказала Катя. — Нам ещё в музее очень интересно.

Профессор Сёмин вдруг говорит:

— Смотрите, здесь есть специальный значок «Телекамера».

— Что это значит? — спросил дядя Фёдор.

— Это значит, если мы его включим, то нам покажут всё, что происходит в этом зале сейчас. Это будет прямой репортаж за ту же плату.

— Как так? — спросил дядя Фёдор.

— Очень просто. В музее стоит телекамера. И она показывает всё, что там сейчас происходит. Если сейчас в музее ночь, мы увидим ночь. Если в музее пусто, одна уборщица убирается, мы увидим одну уборщицу. Это называется репортаж в режиме реального времени. А если там есть посетители, мы их тоже можем увидеть. Хотите?

— Хотим, — сказали все, кроме Печкина.

— А вы, Игорь Иванович, что хотите?

— Я хочу получить письмо от Утренней Звезды.

— Это следующим заходом, — сказал профессор.

Он наехал стрелкой на значок телекамеры, и она включилась. Музей был закрыт. Посетителей не было. В музее было темно и совсем неинтересно.

— А звук можно сделать погромче? — вдруг спросил Матроскин.

— Можно. А зачем? — спросила Катя.

Конец ознакомительного фрагмента.