Великая книга Яса и Билик Чингизхана

Эдуард Иванович Вардо, 2019

Современные историки, работающие с Ясой, базировали свои заключения в основном на разрозненной информации, предоставленной Макризи и Рашид ад-Дином, при этом мало уделяя внимания другим летописцам, в том числе и таким, как Фараджу и Джувейни, которые и наметили канву наиболее значимого деления Ясы как государственного закона Монгольской империи. В этой работе предпринята попытка кодифицировать все разрозненные сведения о Великом законе в одной работе. Надеемся, что тот, кто смотрит глубже всех, увидит истину.

Апрель 2011-август 2019

Посвящаю

Своей дочери Лине Вардо

Предисловие

Qui spectat altius guam, videre Magdalene

И тут пришли монголы….

История иногда делает странные зигзаги. Шайка разбойников, изгоев и бродяг становятся владыками полумира и потом уходят со сцены истории, оставив после себя язык, камни, историю, мифы и законы. С другой стороны существует империя — богатая, цивилизованная, с сильной экономикой, армией и культурой. И вот приходит маленький, никому не известный, дикий, неграмотный, иногда хуже — вооруженный и малочисленный народ и за какое-то время (иногда очень короткое) империя рушится как карточный домик, хороня под собой еще недавно гордый и спесивый народ, и еще через некоторое время все забывают о предыдущем народе, о культуре, о силе, мощи и гордости. И все начинается заново. Народ-победитель или растворяется среди побежденных, иногда принимая вероисповедание, язык, одежду, культуру, законы побежденных, или же дает свою религию и язык побежденным. Одни государства гибнут без следа, другие оставляют свой след в истории — рождаются и умирают, рождаются и умирают…

Остаются сказки, мифы, легенды.

Зигзаги истории.

Но как не бывает следствия без причины, так и ничто не проходит бесследно. В истории обязательно остаются следы — будь то мифы, сказки, предания, архитектура или вооружения, фасоны платьев, религиозные взгляды или законы. Но люди забывчивы, намеренно или нет, иногда выгодно предать забвению что-либо полезное или нужное ради сиюминутных выгод или непонимания ценности наследованного. Людьми без прошлого легко управлять. И потомки иногда, даже если им в руки попадает бесценный артефакт, не знают что это? Что с ним делать? Зачем он нужен? А чаще всего, к сожалению, они даже этими вопросами не задаются — и бесценное сокровище просто выбрасывается и забывается. И забывается, увы, навсегда.

Так произошло и с монголами с приходом к власти хана Чингиза. Можно, конечно, поставить дату, когда это все началось — провозглашение Тэмуджина ханом, то ли десятилетним его отсутствием неизвестно где (плен или рабство), великим сидением на болотах или его усыновления Ван-ханом, дружбой и разрывом с Джамухой или его первыми боевыми победами, его женитьбой или освобождением любимой жены из плена… Можно. Но мы не будем этого делать, так как любая из этих дат будет условной, и нельзя сказать, что именно она явилась отправной точкой того, что произошло в мировой истории дальше и что навсегда ее изменило мир в котором мы живем, даже не осознавая этого, так как не знаем причины или неверно ее истолковывая и как правило не понимаем и пытаемся исправить следствие этой причины, что невозможно по существу без понятия причины и даче ей правильной оценки.

Этими вопросами занимаются историки, об этом написано очень много хороших и плохих книг и статей, снято множество документальных и художественных фильмов, и выдвинуто очень много разнообразных, порой противоречащих и взаимоисключающих друг друга гипотез. И все они заслуживают уважения и пристального изучения, так как даже ошибочные они дают пищу для понимания прошедшего и настоящего.

В этой книге я тоже выдвину одну гипотезу. Даже не гипотезу, а попробую приоткрыть одну из страниц истории Монгольского государства, на мой взгляд, незаслуженно забытую и которая являлась краеугольным камнем удивительного явления в мировой истории — рождение самого большого и могущественного в истории человечества государства.

Я расскажу о законе. О законе, который позволил маленькому «отсталому» народу за очень короткий промежуток времени стать самым могущественным и сильным народом на земле, границы государства которого простирались от Желтого до Адриатического морей, победоносное оружие которого видели в Китае, Средней Азии, Индии, Кавказе, Руси и Европе.

Закон, которым руководствовались в своей повседневной жизни, на войне, в межличностных и семейных взаимоотношениях «все народы, живущие в кибитках». Закон с которым шли в завоевательные походы, закон, с помощью которого прирастали новые земли, строили и разрушали города, чертили и стирали границы государств. Закон, проявлявший удивительную веротерпимость, умение искренни дружить и ненавидеть врагов, быть верными долгу и слову. Закон, отвращающий от всех видов предательства.

Все рождается — и все умирает. Шумерское царство, Ассирия, Китайская империя, Греция и Рим, государства ацтеков и майя, Византия — все прошло путь от рождения до смерти, но каждая из цивилизаций обязательно, что закономерно, оставляла после себя законы, науки, умения, оружие, произведения искусств, философские мысли. То чем пользуемся мы с вами и будут пользоваться наши потомки, передавая из поколения в поколение, иногда не помня и даже не задумываясь, откуда это пошло? Почему именно так это происходит? Что будет дальше?

А что же нам оставила Монгольская империя? Бытует мнение, что монголы и не могли оставить после себя ничего. Дикий народ, кочевники, которые только и могли, что разрушать государства и города, истреблять людей, захватывать чужое имущество. А так ли это? Мы забыли.

Ничто на свете не происходит сразу, ничего не случается «вдруг» и случайно. И ничто не уходя не оставляет после себя какого-нибудь более или менее долговременного следа. Каждое событие в истории, будь то выигранные или проигранные сражения, взлет или падение научной мысли, революции, завоевания и уничтожения, рассвет и упадок искусств должно быть подготовлено событиями и людьми бывшими прежде. Современный мир невозможен без прошлого, будущее невозможно без настоящего и прошлого. Но, увы, многие события и их последствия, сознательно или специально, мы не помним или стараемся забыть.

Зная прошлое, мы не совершали бы вновь и вновь из года в год, из столетия в столетия, из жизни в жизнь одни и те же ошибки.

Новое законодательство, каким явилась Яса Чингизхана, еще монголов, но еще не Монгольской империи, формировалось десятилетиями с одной стороны, а с другой — оно появилось сразу, одномоментно… Официально введенная Чингисханом на Великом курултае в 1206 году, одновременно с провозглашением Тэмуджина Чингизханом всей Великой степи, она заменила обычное право монголов, отменила привычные нормы взаимоотношения людей и создало кодифицированный свод законов.

Какие же предпосылки были для столь радикального изменения закона, и, как следствие, поведения и мировоззрения людей живущих по этим законам. Недаром же и многие десятилетия спустя монголы гордились своим законом, говоря, что такого справедливого и совершенного закона нет ни у одного народа на земле. Так что же стало предпосылкой для столь радикального изменения жизни? Изменился образ жизни? Да нет, способы производства монголов остались прежними — охота шла привычным порядком, предметы быта те же и изготовлялись местными мастерами из местных материалов, скот пасся на тех же пастбищах. Ответ прост — изменилась не окружающая среда — изменились люди и их отношение на окружающий мир. Не все люди, конечно. Группа людей, пассионарное напряжение которых резко повысилось. И такой группой явилась мозаичная, собранная из изгоев степи, орда хана Чингиза, как в свое время из изгоев Трои родился Великий Рим. Люди всегда с большим подозрением относились к необычным людям, грамотеям, «белым воронам». Они их пугали тем, что думали и делали не так, как все, а для обывателя, не привыкшего думать — это смерти подобно — и устои общества подбивают, и плохой пример подают (тут не грех вспомнить Сократа: суд и казнь над ним по выдуманному обвинению возмутило не только всю просвещенную Грецию, но даже их вековых врагов — персов) и думают по другому, а иногда и живут не как все — таких надо уничтожать, гнать, истреблять. Правители любого государства древности и современности делают все, чтобы их народ состоял из «средних человечков», с ними спокойнее, да и себя правители окружают как больше ничтожными людьми, чтобы не оттеняли » величия правителя». Средние века с их инквизицией, фашизм, 1937 год в России, мировые войны — сколько погибло и погибает талантов и гениев, да и просто порядочных людей в лагерях, тюрьмах, да и просто убийством где-нибудь в подъезде, вся вина которых заключается в том, что они показались подозрительными и непонятными (а значит опасными) соседу, чиновнику, священнослужителю, не так думающих, как должно, да и просто бывшей жене (как тут не вспомнить вероломную супругу Агамемнона). Выжить обыкновенному обывателю всегда легче и проще, чем гению, таланту и просто порядочному человеку.

Но проходят века, исчезают царства и империи, забываются имена царей и президентов и тогда гении тех времен превращаются в народных героев, про них слагают песни и стихи, читают сказки детям. И вдруг кто-то из этих детей становится не таким как все. И все повторится вновь.

Зачем же создавать новые законы? Они нужны для обеспечения жизни нового стереотипа поведения, чтобы люди (народы, государства) не исчезли с исторической сцены жизни — чтобы их не завоевали, не ограбили, не рассеяли, не уничтожили. Таким законом для монголов стала Яса. Она не оставалась неизменной, она расширялась и дополнялась. В 1218 году перед войной с Хорезмом и в 1225 году перед завоеванием Тангутского царства. Впоследствии она также дополнялась, но, что беспрецедентно, ни одна статья, принятая ранее, в будущем отменена не была. А это может говорить о некотором совершенстве. Она и до сих пор не умерла, у многих народов в России и в азиатских государствах она трансформировалась в обычаи, привычки, народные мировоззрения. Почему же современные законы не живут так долго? Может быть потому, что их принимают люди, не умеющие этого делать, корыстолюбивые люди, руководствующиеся своими сиюминутными выгодами и потребностями и не умеющими заглядывать хотя бы на шаг вперед. Не так было при принятии Ясы. Когда устанавливались основные правила и наказания к ним, и когда редакция Ясы была окончена, Чингизхан велел вырезать их на стальных досках, и сделал кодексом для своей нации.

В поздних монгольских источниках есть указание на то, что Яса Чингизхана состояла из 35 статей, Позднее в нее были добавлены Билики (изречения самого Чингизхана, постановления, мысли и решения по поводу различных конкретных случаев и общего характера). Собранный таким образом документ и получил название Великая Книга Ясы Чингизхана.

Собственно Яса явилась как свод положительных законов для военной службы и гражданской жизни населения империи, с установлением соответствующих как за их неисполнение, так и меры поведения в повседневной жизни. Яса устанавливает строгий контроль над семейной и домашней жизнью, включает в себя и наследственное право. Она предписывает милосердие к нищим, терпимость и уважение ко всем вероисповеданиям, почтение к духовным лицам и старшим, взаимоотношения по службе. Устанавливает довольно жестокие наказания за кражу, воровство, лжесвидетельство, убийство, измену, прелюбодеяние, поддержку третьими лицом спорящих или борющихся.

Эффект действия нового законодательства был огромен. Железная дисциплина в армии, позволила ей в короткие сроки завоевать, удерживать и поддерживать порядок на огромной территории. Плано Карпини — католический монах путешествовавший по Монгольской империи отмечал, что « между ними (монголами) не было ссор, убийств и драк; друг к другу они относились дружески, и потому тяжбы между ними заводились редко, жены их были целомудренны; грабежи и воровство среди них неизвестны». Так описывал их человек сторонний, европеец. И это описание действия закона на людей дорогого стоит.

Принятый закон, по сравнению с современными законодательствами не был теоретическим и не действовал избирательно к бедным или богатым, властьимущим или рядовым жителям — он был для всех. Яса стала силой; люди, живущие под ней и люди призванные к ее исполнению заставили считаться с нею всех — и простолюдинов и богачей. Гений Чингизхана достиг этого строгостью, невзирая на чины и заслуги, и… умением выбирать людей, годных для такого рода деятельности. Законность пускает в народе корни лишь тогда, когда народ видит, что закон обязателен для всех — различий по рангам, положению, богатству просто нет и существование таких различий просто невозможно. А мы все удивляемся, почему в современных обществах преступления совершают все слои населения и почему многим это сходит с рук.

Надо отдать должное Чингизхану и его сподвижникам, занимающих очень высокие положения в империи и представляющие собой живое воплощение безусловного подчинения изданными ими самими законами. Такой пример, подаваемый самим ханом, оказывал благотворное влияние на нравы как всей административной системы империи, так способствовало и воспитанию народа в духе строгой законности.

Впоследствии подполковник Рэнк сказал об этом так: «Этот не умевший ни читать, ни писать деспот, исповедовал культ писаного закона. Не было государя, который соблюдал бы более добросовестно договор, заключенный между ним и государством. Среди самых ужасных депрессий, к которым он прибегал, его самые заклятые враги не могли указать ни на малейший каприз с его стороны». И это правда.

Вот как описывает Джувайни поступки главного блюстителя Ясы Чагатая: «Свое окружение и подчиненных он так сдерживал страхом Ясы и своею расправою за ее нарушение, что в его правлении кто бы не проезжал поблизости от его войска, не нуждался ни в авангарде, ни в конвое и, образно говоря, если бы какая либо женщина поставила себе на голову поднос золота и пошла бы одна, она бы ничего не боялась».

Чингизхан предполагал дать монголам такие законы, которыми могли бы руководствоваться как его современники, так и потомки. Свой юридический статус Яса сохраняла еще в 15-17 веках, в том или ином виде, в восточных областях Чагатайского улуса, в Моголистане, в законах хана Тауке.

Современная наука считает, что единый текст Ясы до нас не дошел, хотя великий русский ученый Л. Гумилев и утверждал, что она сохранилась. Но так как единого текста Ясы пока нет, то в этой небольшой книге предпринята попытка собрания сохранившихся фрагментов из разных источников и комментарии к ним. Разумеется не будет утверждений, что именно так выглядела Яса, но хочется надеется, что здесь собрана, кодифицирована и объяснена значительная часть статей и параграфов Великого закона.