Уфимская литературная критика (сборник)

Эдуард Байков, 2012

Данный сборник составлен на основе избранных материалов Эдуарда Байкова – литературно-критических статей, литературных обзоров и рецензий, литературно-философских и культурологических эссе, опубликованных в московской и уфимской периодике, а также в интернете – в период 2002–2012 гг. Многие статьи выходили под псевдонимами Виктор Ханов, Эрик Артуров, Зиновий Уфимский и Григорий Садовников-Федотов.

Творческие порывы юности или стилистическая безграмотность?

Рассказ молодой писательницы Ольги Шевченко «Обманутая Цеце, или Кому помешал Дымшиц», опубликованный в «Бельских просторах» (№ 10, 2002) вызывает неподдельный интерес. По объему это произведение близко к новелле. Жанр — социально-психологический с элементами детектива. Сразу нужно отметить, что на фоне своих прежних произведений автор добилась заметного прогресса, ее литературное мастерство явно растет, а присущие ранним рассказам уныло-мрачноватые пассажи уступили место более жизнерадостному мировосприятию (но все еще с оттенком пессимизма и непонятной применительно к юной особе фрустрации).

Тематика — «жизнь и смерть» интеллигентской прослойки в ультрасовременном российском обществе «победившего псевдокапитализма». Главная тема — повседневная жизнедеятельность постсоветского «среднего человека» — выходца из советского среднего класса. Раскрыта ли эта тема? В том отношении, что автор не бралась за неподъемные описания в духе Маркеса, ей это очевидно удалось. Проблематика рассказа идейно-нравственная, заключена в постановке вопросов, направляющих внимание читателя к той системе ценностей, нравов и убеждений, которые свойственны описываемым персонажам, а именно: рациональность сознания насквозь прагматичного человека «информационной эры», уживающаяся (и порою, отнюдь не мирно) с иррациональными мотивами и проявлениями подсознания (суеверия, предрассудки, фобии, обсессии). Достаточно высокий уровень культуры и широкий кругозор соседствуют с неустроенностью в личной жизни и житейской беспомощностью главного героя.

Основная идея выражена в развязке и предстает перед нами как попытка автора поставить в деятельности человека во главу угла именно стихийное начало темного Бессознательного. Кажущаяся бессмысленность совершенного преступления на самом деле имеет вполне здравое объяснение в логике человека, одержимого навязчивой идеей доказать неправоту оппонента, разрешив спор убийством и тем самым опровергнув глупые, с его точки зрения, предрассудки жертвы (тот верил, что примет смерть от мухи цеце, а погиб от руки соседа). Вроде бы налицо импульсивное поведение, необдуманные действия, приведшие к трагической развязке, но все же продиктованные «упертостью» менталитета русского человека, убивающего частенько «не корысти ради, а токмо» за идею. Но не будем спешить с оценками. Импульсы-то эти возникают в сознании не из воздуха, а поднимаются из глубин нашего собственного подсознания. А уж в сознательной сфере эти иррациональные импульсы и инстинктивные влечения, соединившись с теми или иными намерениями и осознанными потребностями, толкают человека на самые разные, бывает, весьма неблаговидные поступки.

Зорин у Шевченко совершает непредумышленное убийство в состоянии аффекта (идефикса) и не без пагубного влияния алкогольного опьянения. Он не злодей и не антигерой, скорее, несчастный человек, управляемый своими деструктивными психическими силами. В этом весь пафос рассказа — в чем-то трагический, в чем-то иронический и немного сентиментальный.

В своих предыдущих критических статьях я рассмотрел творчество Эдуарда Байкова, Расуля Ягудина и Всеволода Глуховцева, в основном, с позиций разбора тематики и проблематики произведений, а также анализа композиции и, в меньшей степени, особенностей языка. Сегодня, на примере разбора рассказа Шевченко, мне бы хотелось подробнее остановиться именно на особенностях художественной речи и, прежде всего, высветить лексические и стилистические ошибки и огрехи, которыми так изобилуют тексты молодых авторов.

К главе 1. «Борисоглебский въезжал в эту квартиру». Наверное, все-таки лучше звучит: «вселялся» или «переселялся» (переезжал). У автора нет вкуса к слову. «Умирающем солнце августа». Солнце в августе еще не умирает, еще достаточно тепло (в наших широтах). «Осматривал обстановку». Обстановку изучают, а не осматривают (осматриваются по сторонам и осматривают вещь, которую хотят приобрести). Коряво. Далее, нюансы смысла: «радуясь появлению нового объекта их наблюдений». Будет ли герой еще объектом их (старушек) наблюдений или нет? Правильнее сказать: «заинтересовавшего их объекта». «Женщина лет сорока», а далее автор уточняет (в главе 4), что возраст Люды — 35 лет. Вероятно, с позиций двадцатидвухлетней девушки разницы между 40 и 35 нет.

К главе 2. «Спросила она заранее сочувствующим голосом». Что значит «заранее сочувствующий»? Просто «сочувствующий». Опять дело вкуса автора. «Анфиса хотела его оженить, чтобы к тому времени, когда она объявит ему о разрыве…». Смысловой разрыв: сначала оженить (на новой), а уж потом развестись с мужем — такое вообще возможно? Познакомить с кем-то, чтобы не был так болезнен для него развод — это да. Далее. «А он молодым кандидатом, совсем недавно получившим абсолютную свободу в выставлении оценок…» Знает ли автор, что аспирант, еще не получивший степень кандидата наук, имеет право ставить оценки студентам на семинарах и т. п.? В одном абзаце автор говорит о еноте, получавшем от своего лежания несказанное наслаждение, а уже в следующем предложении называет его (енота) «замороченным». Нонсенс! «Не обошлось оно и без внимания всего института». Лучше сказать: «привлекло внимание всего института». Чуть ниже: женитьба преподавателя и студентки автором расценивается как «служебный роман», что в корне неверно. Служебный роман — это любовный роман между сослуживцами, а здесь (в рассказе) скорее имеет место сюжет о любовных (и матримониальных) взаимоотношениях двух поколений (возрастной разрыв). У ее Анфисы, вероятно, развился «комплекс Электры». «Начиная от студентов и заканчивая руководящими должностными лицами». «Руководящие должностные лица в вузе — ректорат и деканаты, но не профессорско-преподавательский состав. Грамотнее (и без длиннот) построить фразу так: «от студентов до ректората».

«Анфиса из самого конца списка теперь переместилась в начало». Почему в начало — понятно, она стала Борисоглебской. Но насчет конца списка — автор почему-то не удосужилась нам объяснить, прежняя (до замужества) фамилия героини так и не была названа (может быть, ее девичья фамилия — Шевченко?). «Носили его тапочки». Уважаемая Ольга, носят (причем постоянно) только свою обувь, а в чужих тапочках ходят (временно). «Что, конечно, было все равно страшно завышенным» (явлением?). Завышенной бывает оценка (в данном случае). А вот перл так перл: «обоюдный компромисс». Можно подумать, компромисс бывает не обоюдным. Чистейшей воды ляп. «Все свои дни рожденья и празднества». А дни рождения, что — не празднества? Может, горести? И что значит выражение «это были трудовые дети»? Трудолюбивые? Приученные к труду? Люди бывают трудящимися, а трудовыми — лагеря или резервы.

Далее автор пишет о взаимозаменяемости женской красоты и ребенка, в которую не верит герой. В чем может состоять взаимозаменяемость этих понятий (явлений, вещей, объектов)? Скорее уж, речь может идти о несовместимости этих двух вещей — желания сохранить красоту и прочее и желания иметь детей. Неграмотность автора. Еще в том же духе: «бесплодие — это что-то очень позорное для женщины, как отсутствие одной из основных ее функций, вроде импотенции»(?!). ЕЕ функции — речь ведь идет о женщине, тогда, причем тут «вроде импотенции»? Что, импотенция — одна из ее, женских функций? Ну, друзья мои, это уже ни в какие ворота…

К главе 3. «Вскипятил чайник». Кипятят воду (чай), а не чайник. Погрешности стиля. «В прозрачной воде прорастают темно-красные ветви (из пакетика — В.Х.)». Обычно чай (заварка, напиток) имеет коричневый, а не красный цвет. Существует редкий сорт чая — красный или оолонг. «И уходила она не сразу, а на мгновение позже». Что сие значит? Способен ли разум ухватить краткий миг? Может быть: «немного погодя»? А как расценить такое: «возможно, в прошлом красивую женщину». Возможно, красивая, а возможно и безобразная? Следы былой красоты видны сразу, а что такое «возможно красивая в прошлом»? «Глаза по-прежнему оставались каменными». Каменным бывает выражение лица, «каменные глаза» — так не говорят (у нас, на Руси).

«Визиты начинались тем, что…». Визиты начинаются «с того», а не «тем». Он долго мялся у входа в желании снять обувь». Гость «долго мялся», а хозяин его «почему-то отговаривал» — нежизненная ситуация. И потом это не вяжется с образом нагловатого Зорина (гостя). Бесподобный перл: «убьются два зайца». Убиться — значит, убить себя. Правильно: «будут убиты два зайца». «Анфиса… выдиралась (из бывшего мужа — В.Х.) тоже как дерево, попутно захватывая с собой комья земли». Что означает эта фраза со словосочетанием «комья земли» — она выдиралась из него с мясом, с кровью, с духовной субстанцией ли? Может, автору стоило написать поцветистей, позабористей: «комья земли с налипшими на них червяками и личинками». Ах, какое у вас, душечка, образное мышление!

А вот фраза о «косноязычном философствовании на мироощущенческие темы». И далее перечисляются эти темы: «непостоянство времени, несправедливость любви и бессмысленность смерти». Во-первых, темы сии объективны, а не субъективны. Мироощущение же (специально для автора) как и мировосприятие — это пассивное созерцание окружающего мира в форме эмоций, восприятие действительности, выражающееся в настроениях, ощущениях, чувствах, представлениях. Темы же эти являются объектом изучения со стороны миропонимания и мировоззрения (определения смотрите в словарях — лучше философских). И потом, что значит «непостоянство времени» — скорее уж «бренность жизни». А «несправедливость любви» — может быть «преходящесть любви»? «Бессмысленность смерти» — наверное, все же правильнее: «неотвратимость смерти», ведь смерть-то как раз имеет смысл — все заканчивается смертью, это закон природы. Автор просто не понимает смысла терминов, коими пользуется, не умеет выразить то, что хотела сказать (впрочем, в 22 года это простительно).

«В масштабе своего подъезда». Правильнее сказать: «в пределах своего подъезда». Масштаб бывает либо чертежный (плана, карты), либо в значении «размах» (в масштабе страны, Вселенной и т. п.). А вот слово «нравоучая». Что это — неологизм или элементарная безграмотность? «Радостно бежал с рынка». Коряво, не лучше ли: «радостный Идрисов возвращался бегом с рынка…»

Тавтология: два раза в идущих подряд предложениях повторяется слово «оба». «Держась за руку». Грамотнее: «держась за руки». «А, если по одиночке, то, наверное, страшно тосковали». Шевченко пишет от лица автора (повествование от третьего лица), поэтому слово «наверное» (т. е. предположение) излишне. Автор должна наверняка знать, что Муравкины по одиночке точно тосковали. Ведь далее она знает, о чем подумал герой. Далее техническая неточность: говорится о водопроводе (который связывал героя с соседями сверху), а затем засоряется труба. Милая Ольга, водопроводные трубы не засоряются, их может прорвать, а засоряются канализационные трубы. «У Дымшица были круглые розовые глаза больного филина». А у больного филина глаза розовые? У него было кровоизлияние в оба глаза? Оставим на совести автора. «В старых сталинских домах из толстого серого кирпича». В сталинские времена серый (силикатный) кирпич еще не использовался, только красный. Другое дело — штукатурка и облицовочная плитка. «Несколько лет назад у Дымшица была жена, но она умерла». Боже милостивый, козе ясно, что жена сначала была (жила), а лишь потом умерла.

К главе 4. «Переживала медовый месяц». Да будет автору известно, что медовый месяц не переживают (переживают те, у кого есть причины переживать и сокрушаться), а проводят. «На полукруглом балконе». Полукруг — это фигура, балкон может быть округлым (форма).

К главе 5. Уважаемая Ольга, пожалуйста, помните, что слово «трико» пишется и произносится в единственном числе. Не «старых синих трико», а «старом синем трико» (это вам не брюки, штаны или колготы, леггенсы, лосины). «Постепенно начинал расстегиваться». Можно подумать, что человек расстегивался (словно киборг или манекен), а если он расстегивал, то, что именно — воротник или ширинку? «А в голове застревала необузданная орда». В голове могут застрять мысли, а не «необузданная орда» (необузданными бывают желания и нравы). «О чем Борисоглебский у него уточнил». О «чем» спрашивают, а уточняют «что».

«Говяжьи ляжки». Ляжки бывают у людей (не в обиду ни кому будь сказано), а у парнокопытных — ноги и окорока. «Первая жена Гольдинера была из исключительно порядочной семьи простых тружеников и немного упрекала его за это». Получается, что жена упрекала мужа за то, что она происходит из порядочной семьи простых тружеников. Нужно быть внимательней при построении предложений.

К главе 7. Коряво: «немного удивившись от вида пустых рук Борисоглебского». Может быть: «слегка удивившись, что на сей раз сосед пришел с пустыми руками, без кота». «В его эллипсоидных зрачках». Эллипсоид, как известно — объемная фигура. Зрачки же могут быть круглыми, овальными, вытянутыми, вертикальными.

К главе 8. «Но вскоре алкоголь уладил людей». Алкоголь не улаживает, а сближает людей (и нередко валит их с ног). Уладить можно дело, но не делателя. Автор явно не в ладах с русским языком. «Цыганка… порекомендовала Борисоглебскому снять с себя порчу». Снять с него порчу, а не с себя (с цыганки). «Люда побежала на кухню смотреть горячее». Не объясняется сразу, конкретно, что за горячее — суп, мясная запеканка или может быть курица? Надеюсь, автор согласится с тем, что абсурдно спрашивать: «что у вас на горячее?»

К главе 9. Герой проснулся в своей новой квартире и «вспомнил, что он не дома». Как это он не дома? А где же еще? Он мог вспомнить, что находится не в своей прежней квартире. «Резко возвел на него глаза». Возводят очи, и притом не резко, а постепенно, медленно. Правильнее: вскинул. Очередной литературный перл: «пронаблюдал за его реакцией». Говорят: «проследил».

К главе 11. «Дымшиц переживал свою, так трудно представляющуюся сейчас, молодость». «Переживать» — неправильно, молодость проводят или проживают. И что значит «трудно представляющуюся» (кстати, правильнее — представимую себе), у него, что — молодости быть не могло? «Люди бесшумно становились задними рядами». Были люди, а стали ряды. Люди, если вы не знаете, встают в ряды, а не становятся ими. «Ему даже не пришлось переодеваться в траур». Разве мужчины «переодеваются в траур»? Траур, как мы знаем, носят женщины по кому-либо, а у мужчин черный костюм (а уж тем более темная куртка) — это подчас повседневная одежда.

К главе 13. «Он проштудировал список». Проштудировать можно учебник, задание. Список же просматривают и изучают. «Благодаря прибавлению отягчающих и отниманию смягчающих обстоятельств». «Отнимание» — неологизм, нет такого слова в «великом и могучем». Можно сказать: вычитание или, в крайнем случае, отнятие.

Что ж, вот мы и приблизились к завершению нашего критического разбора рассказа О. Шевченко. Несмотря на многочисленные стилистические и смысловые погрешности, рассказ стоит того, чтобы его прочли: оригинальная тема, занимательное повествование, интересная концовка. Автору же самое что ни на есть благое пожелание: почаще заглядывайте в толковые словари русского языка. И не нужно торопиться. Даже гении правили свои творения десятки раз, прежде чем явить их на суд читателей, зрителей, слушателей.