Цифровая пустошь

Эдгар Грант, 2020

Современный человек все больше и больше погружается в цифровой мир. Интернет стал неотъемлемой частью нашей жизни и одновременно серьезной угрозой. Какие риски несет в себе бесконтрольное развитие глобальной сети? Удастся ли избежать катастрофы при обрушении Интернета, который все больше становится похож на оружие массового поражения? Устоит ли Россия перед массированной атакой на Интернет с целью разрушить инфраструктуру страны? Что надо сделать, чтобы трагедии не произошло? Какими могут быть последствия слияния искусственного интеллекта и глобальных систем скоростной связи? Какое место в этой парадигме должен занять человек? Какова вероятность того, что один талантливый хакер-одиночка при помощи ИИ сможет получить неограниченную власть? Варианты ответов на эти и многие другие вопросы вы найдете в романе «Цифровая пустошь».

* * *

Воинская часть, куда они направлялись, находилась в поселке Сертолово километрах в семи от кольцевой по Выборгскому шоссе. Доехали быстро, несмотря на то, что на этот раз в качестве транспорта использовался неновый, но хорошо ухоженный УАЗ Патриот.

— А что, БМВ у прокатчика так и не нашлось? — поинтересовался Стэн по дороге.

— Почему не нашлось? Нашлось, — спокойно ответила Мара. — Просто нескромно к воякам на крутых тачках в гости ездить. Это по Питеру нормально на бэхе рассекать, чтоб попонтоваться перед смежниками и персоналом, а тут мотострелковая учебка. Тут надо быть скромнее. Поэтому уазик в самый раз.

Они припарковались на небольшой гостевой стоянке у въезда в часть. Серый выбрался из машины и пошел к дежурному по КПП доложить о прибытии. Вернулся через пару минут с бойцом, который, забравшись на заднее сидение рядом со Стэном, сопроводил всю компанию к зданию штаба. Там их встретил дежурный по части майор. Судя по тому, как Серега по-братски с ним обнялся, знали они друг друга хорошо.

— Вы здесь часто бываете? — оглядывая территорию у штаба, спросил Стэн.

— Приходится по службе. Здесь у нас, типа, центр предварительной подготовки. Те, кого мы отбираем, проводят здесь пару недель, чтобы восстановить физическую форму и боевые навыки. Потом кандидаты, прошедшие отсев, идут на месяц на нашу тренировочную базу. Ну а оттуда прямо в поле.

— Круто. У вас целая система отбора и подготовки.

— Ага, — кивнула Мара и бросила через открытое окно: — Хорош обниматься, мальчики-красавчики.

— О! Какие гости! Командир в учебном центре. Дуйте туда, — майор подошел, через окно пожал протянутую девушкой руку и обратился к сопровождавшему их сержанту: — Боец, это свои. Ты давай обратно на КПП. Дальше они сами тут дорогу найдут.

Учебный центр располагался в двухэтажном кирпичном еще советской постройки здании, на фронтоне которого красовался свежеокрашенный знак «Гвардия». Командир части заканчивал лекцию курсантам, и Мара, чтобы скоротать время, решила подвезти мужчин на располагавшееся за забором с тыльной стороны части стрельбище, где их уже знакомым «О! Какие гости!» встретил невысокий круглолицый прапорщик.

— Привет, Васильич. Теперь моя очередь обниматься, — Мара выбралась из машины и крепко, по-мужски обняла начальника стрельбища. — Ну как хозяйство? Подготовил нам пострелять?

— Хозяйство в лучшем виде. И пострелять есть чем и есть из чего. Только со временем напряг. Через час десять у меня курсы²⁹ норматив из Макарова будут сдавать.

— Нам хватит, — Мара тряхнула руку прапорщика. — С нами вот наш гражданский друг. Это не проблема?

— Не проблема под вашу ответственность. Стрельбище ваше на час. Сейчас сержант принесет термос с чаем и пару бутылок воды, — прапорщик снял фуражку и протер платком лоб. — Видите, жара какая. Стрелять из чего будете? У меня только легкач³⁰.

— Пойдет. Давай «макар», «плетку»³¹ и мне пару моих любимых.

— Сделаем. Только пошли ко мне на инструктаж. Распишитесь в журнале, картинки всякие вашему другу покажем. Куда ствол направлять, на что нажимать.

Через десять минут, пройдя необходимые формальности и расписавшись в журнале, все вернулись на стрельбище, где сержант-контрактник уже разложил на столе два пистолета Макарова, два Стечкина, «калаш» и поражающую своей суровой элегантностью СВД.

— Чур, я первая! Мне через пару минут к командиру ехать, а вы еще настреляетесь. — Мара подскочила к столу, быстрыми, отточенными до автоматизма движениями снарядила магазины, зарядила два пистолета и повернулась к Стэну с хищным блеском в глазах. — Наблюдай и удивляйся, гражданский. Это АПС — автоматический пистолет Стечкина, калибр 9 мм, вес с магазином один килограмм двести грамм, емкость магазина 20 патронов, эффективная дальность стрельбы с пристегнутым прикладом до 150 метров. В армии его либо преданно любят, либо люто ненавидят. Я лично его обожаю и вот за что, — она развернулась лицом к огневому рубежу развела руки с пистолетами в разные стороны зычным командным голосом крикнула: — Мишень!

Сержант нажал на кнопку на пульте, и в 25 метрах от рубежа из земли выросли пять мишеней.

— Ну, началось… — недовольно пробурчал Серега. — Не может деваха без танцев. Давай-ка за укрытие от греха подальше.

Наемница резким движением скрестила руки на груди так, что пистолет в правой руке оказался на согнутом локте левой, быстро повернулась левым боком к мишеням, сделала три одиночных выстрела, припала на правое колено, еще три, не меняя положения рук перекатилась через плечо вперед, в движении повернувшись к мишеням уже правым боком. Теперь три выстрела из Стечкина, зажатого в левой руке. Подъем на колено, три выстрела. В полный рост — три выстрела. Затем та же последовательность со стрельбой и сменой рук только перекатыванием назад через спину. Она перемещалась быстро, уверенно, экономными, хорошо отработанными движениями. Стэн, словно зачарованный, не отрываясь смотрел, как девушка выполняет этот странный танец смерти, и только на втором цикле перекатов услышал, что от мишеней доносится частое «дзень», «дзень», «дзень», означающее, что посланные Марой пули попадали в висящие на П-образных стойках металлические листы, служившие мишенями. Видя, что все пять мишеней раскачиваются от попаданий, он удивленно присвистнул.

— Ух! — наемница перекатилась последний раз и, встав на колено, вытянула руки с пистолетами перед собой, дала короткую очередь из обоих стволов. Центральная мишень запрыгала от попадания нескольких пуль.

— Ну, все, все. Воительница ты наша. Фурия, — Серега подошел к поднявшейся с колена девушке и аккуратно отряхнул сзади ее джинсы и черное поло, которые немного испачкались несмотря на то, что позиция огневого рубежа была покрыта чистым на вид прорезиненным покрытием.

— Лара Крофт отдыхает! — Мара с видом довольного ребенка повернулась к Стэну.

— Это точно! — не скрывая восхищения, согласился он. — Как ты так… Бах-бах, перекат, бах-бах-бах. Жаль, снимать нельзя. Это был бы хит в сети.

— Понты это все, — тоном знатока прокомментировал Серега, — Практического применения ноль.

— Но она же попадала, — постарался защитить свою подругу Стэн.

— Попадала. Но процент попаданий меньше половины. Поэтому она и тратит на каждую мишень три патрона. Так что это перевод боекомплекта.

— Ладно тебе, зануда, — наемница несильно ткнула Серегу кулаком в плечо. — Зато в меня попасть сложнее.

— А вот это ты, подруга, лучше в бою не проверяй. Дай-ка сюда, — наемник принял у девушки пистолеты, подошел к столу, быстро снарядил магазины и вернулся на рубеж. — Теперь я попонтуюсь. Это не мое оружие. Тяжеловат. Отдача, как у пушки. Я бы предпочел Глок. Но и так сойдет.

Вытянув два Стечкина перед собой, Серега чуть развел руки в стороны и не целясь начал стрелять одиночными. Стэн заметил, как одновременно звякнули две крайние мишени, затем те, что ближе к центру, потом от попадания двух пуль сразу подскочила центральная мишень. Не моргая, глядя широко открытыми глазами прямо перед собой, не поворачивая головы, наемник стрелял с двух рук по двум разным мишеням, переводя огонь с центральной к крайним боковым металлическим пластинам и обратно к центру. В самом конце серии он, как и Мара, выпустил две короткие очереди, отозвавшиеся звоном свинца, бьющегося о сталь.

— Ай, мастер! Ай, мастер! Так действительно хрен кто может. С двух рук по разным мишеням, да еще разведенным градусов на тридцать, — наемница подошла, и они стукнулись плечами. — Ну да ладно. Вы тут развлекайтесь, а я к командиру. Надо дела закончить.

Впечатленный увиденным, Стэн под присмотром наемника расстрелял по бумажной мишени пару обойм из Макарова, потом еще пару из увесистого и от этого кажущегося более грозным Стечкина и понял, что стрелок из него никакой. Из четырех серий в мишень попало всего несколько пуль и то почти все в «молоко». На рубеже стрельбы из Калашникова ему все же удалось повалить три ростовые мишени на дистанции сто пятьдесят метров, правда, при этом он расстрелял одиночными и очередями столько же магазинов. Больше всего ему понравилась снайперская винтовка. Прикладистая, удобная, целиться легко. Из СВД он практически не мазал по ростовым мишеням, оставшимся после его позорной стрельбы из автомата.

Увлекшись стрельбой, они не заметили, как на уазике подъехала Мара. Отведенное на стрельбище время подходило к концу. Они попили чайку с травами, которые Василич в свободное от обязанностей время собирал с окружающем стрельбище лесу, поговорили об оружии, стрельбе и, по-дружески попрощавшись, отправились в Питер.

Вторая половина дня прошла быстро и без видимого напряжения. Чтобы все выглядело как обычно, Стэн вызвал Петровича, который, похоже, начал привыкать к новой подружке своего постоянного клиента. Они нашли гида по сети и, подобрав его в условленном месте, поехали в Петродворец. Экскурсия была интересной и познавательной даже для Стэна, который неплохо разбирался в питерских достопримечательностях и истории.

С видом праздных туристов побродив по шикарным залам и ухоженному парку, они пообедали в ресторанчике с видом на залив и уже собрались возвращаться в город, как снова ожил телефон наемницы. Звонил Серега с коротким отчетом, от которого брови девушки удивленно поползли вверх.

— Прикинь, кто нас пасет, — хмыкнула она, когда закончила разговор, и, увидев непонимающий взгляд Стэна, спросила. — Ты, случаем, в религиозной секте не состоишь? Ну, сайентологи там, сатанисты, адвентисты всякие, бог Кузя³² или кто еще у нас есть.

— Я? — тот чуть не поперхнулся пивом, потом, промокнув губы салфеткой, спросил: — За нами что, сектанты следят?

— Ага. Неопятидесятники³³.

— Это кто, блин, такие?

— Ты меня спрашиваешь? — пожала плечами наемница. — Я и о пятидесятниках ничего не знаю, а тут еще «нео-». Но не парься. Раз наши их вычислили, то раскрутят по полной.

Кто такие «наши» Стэн выяснять не стал, но вечером за ужином Серега рассказал, что удалось узнать питерским контрразведчикам, взявшим на контроль следившую за ними ячейку.

Хотя в наблюдении участвовали дилетанты, организовано оно было явно профессионалами, имеющими доступ к сложным методикам электронной разведки. Об этом говорило то, что контакт не был постоянным, а проводился разными людьми, выходившими на парочку в ключевых точках. Такая система могла быть использована только при постоянном доступе к геолокации объекта наблюдения и означала, что сектанты просто выполняли физическую часть работы по заказу мощной спецслужбы, обладающей серьезными техническими возможностями.

Поскольку специально прошитый мобильник Мары не имел функции геолокации, а его триангуляция через сотовые вышки была заблокирована на уровне оператора, то напрашивался вывод, что целью был Стэн. Это снимало часть напряжения, возникшего из-за его близости с работающей в штабе ЧВК наемницей, но поднимало вопрос: какой интерес у иностранных спецслужб может быть к программисту, работающему открыто и не имеющему доступа к секретной информации. По словам Сереги, контрразведчики решили пока не накрывать ячейку сектантов, чтобы выяснить, кто в ней старший и откуда идут инструкции.

На следующий день ситуация прояснилась еще больше. Заказ на наружное наблюдение за Стэном был получен от священника одной калининградской протестантской церкви. По перехвату его интернет-трафика и мобильных разговоров можно было судить, что тот отчитывается об операции в Италию. Это было весьма странным, поскольку итальянская разведка не была замечена в активности на территории России.

Для дальнейшей проработки темы нужно было привлекать СВР³⁴, а это требовало согласований, на которые ушли почти сутки. Тем временем питерская ФСБ взяла Стэна «под колпак», отслеживая его передвижения и связи, а заодно контролируя наблюдавших за ним сектантов.

Оказавшись в таком странном для себя положении, программист немного испугался развернувшейся вокруг него активности, но Мара его успокоила, сказав, что угрозы его жизни и здоровью нет и через пару дней все должно разрешиться. А пока она и ее эскорт в лице Сереги и оправившегося после удара в пах Юрка будут рядом и в случае непредвиденной ситуации смогут его защитить.

Плюсом в этой ситуации являлось то, что он мог постоянно быть с Марой, минусом — что пришлось согласовывать с руководителем своей группы новый график работы, ведь мысли Стэна были совсем о другом. Новая подружка теперь занимала почти все его свободное время.

Великобритания. Лондон

Помимо работы в Совете по архитектуре интернета Эштон Кларк владел небольшой компанией, занимавшейся разработками, связанными с поддержкой протоколов глобальной сети. Своих штатных программистов было не больше десятка, и вели они только ключевые проекты. Основную же часть работы выполняли разбросанные по всему миру фрилансеры³⁵, которые были соединены через его компанию в единую сеть, обладающую серьезным интеллектуальным потенциалом и способную решать самые сложные задачи. Собственно, через свою фирму он и вышел полтора года назад на Стэна — Станислава Мельника, который работал тогда в крупной питерской IT-компании.

Перетащить талантливого программиста к себе было очень сложно. Но серьезные деньги, возможность работать на глобальном проекте и приобрести ценный международный опыт, а также частые, больше похожие на туры выходного дня командировки по всему миру оказались вполне достойной мотивацией. Впрочем, Стэн стоил потраченных на него денег и времени. В рабочей группе, которую курировал Кларк, он был одним из лучших специалистов, выполнявшим самые серьезные проекты. А еще русские считали его вполне благонадежным, и это позволяло Мельнику напрямую контактировать с госорганами по теме его разработок.

В то, что программисту полностью доверяли, уверенности не было. И в Минобороны, и в кабмине, и в ФСБ, и в МВД работали высококлассные айтишники, внимательно фильтровавшие получаемый материал. Но сам факт, что ключевые специалисты общались с ним на равных и напрямую, значительно увеличивал шансы на успех запущенного союзом «Ignis» проекта, вступившего в последнюю фазу.

Правда, неожиданный фактор, не то чтобы поставил весь план под угрозу, но внес в него некий элемент неопределенности. Последние три дня Стэн почти не расставался со своей новой знакомой — наемницей из гремевшей на весь мир русской ЧВК. На первый взгляд, ничего странного в этом не было. Кларк на себе несколько раз испытал магическое действие питерских белых ночей, когда летом город накрывает всепроникающий дурман романтики и ни о чем кроме любви думать не хочется. Стэн был молод, успешен, полон сил и неудивительно, что он полностью отдался своему новому увлечению. Только вот объект он выбрал очень неудачный. Да и время тоже. На Мельнике висел серьезный кусок работы, который он должен был закончить в срок и передать на обкатку в российский кабмин. Это был ключевой элемент всего проекта.

Очень многое зависело от того, как в правительстве воспримут переданную Стэном программу, насколько быстро и тщательно проверят ее на уязвимости и дадут ли разрешение на внедрение. Впрочем, за последнее можно было не волноваться: выдача разрешения была обставлена должным образом, и нужные люди в кабмине уже получили за нее от Бруно Колетти серьезные деньги на свои офшорные счета. Но время все-таки поджимало. Через месяц для русских придется придумывать еще одну причину, почему они должны так срочно перейти на новую версию интернет-протокола.

Еще раз посмотрев график работ, Картер недовольно поморщился и набрал питерский номер.

— Привет, дружище, — стараясь звучать дружелюбно, поздоровался он со Стэном. — Что там у тебя случилось? Из-за чего провис с работой?

— Привет, босс, — натужно кашлянув, отозвался голос в трубке. — Да вот, вирус какой-то хватанул. Температура, горло, голова трещит, кости ломит. Врачи говорят грипп. Лежу, глотаю таблетки.

— Это ты не вовремя, — посетовал англичанин, внутренне улыбнувшись бесхитростной отмазке, которую придумал Мельник для того, чтобы оправдать свое отставание от графика. — У тебя через десять дней сдача работы и презентация в Москве. Мы не можем там облажаться.

— Понимаю. Доктора говорят, через пару дней буду в норме. Думаю, успею, — Стэн еще несколько раз кашлянул в трубку для пущей убедительности.

— Ты хоть что-то можешь делать?

— Пробовал. Монитор плывет, и башка не работает. Боюсь накосячить.

— Косяки нам не нужны, — согласился Кларк. — Но и из графика мы выбиться не можем. «768» близко. Нам под него обязательно надо успеть. Давай поступим так: я на тебя перекину наших индийских коллег Аджита и Кишана, они сейчас оба в Бомбее и идут с опережением графика. Ты их брифни³⁶ по статусу, пусть ребята подхватят твой кусок, пока ты кашляешь-чихаешь. У них, правда, версия протокола немного другая, но, думаю, они быстро разберутся.

— Спасибо, босс, — Стэн поблагодарил руководителя за помощь.

— Давай, выздоравливай. Чтоб через два дня был в норме. Работы море, а он болеть вздумал. Вот порежу тебе бонус, не на что будет лекарства покупать.

После разговора с Санкт-Петербургом Кларк сразу же набрал Колетти. Тот молча выслушал короткий доклад и, недовольно посопев в трубку, сообщил:

— Твой русский тебя просто водит за нос. Никакой он не больной. Просто завис со своей шлюшкой. Уже третий день от нее не отходит. Таскается по городу и округе. Достопримечательности осматривает. А ночью у нее в номере кувыркаются.

— Я и сам догадался, — хмыкнул англичанин. — Но тут мы мало что можем сделать. Видно, эта деваха его серьезно зацепила. Я могу вызвать Стэна к себе или организовать на неделю рабочую сессию в той же Праге или Варшаве. Но мне не хотелось, чтобы он презентовал материал русским сразу после того, как вернется из-за рубежа. Это привлечет ненужное внимание.

— Тут ты прав, — согласился падре. — Да и подруга его непростая. Ее пара охранников сопровождает. Видно, серьезная шишка в ЧВК. В другое время можно было бы покрутить, но сейчас иные приоритеты. На подставу ФСБ она действительно не похожа. Да и смысла нет им парня в чем-то подозревать. Он постоянно на виду, проверен-перепроверен. Если бы заподозрили что-то, просто взяли бы в разработку. Но пока никаких намеков на это нет. Правда, девка профессионально шифруется. Смарта нет. Пользуется древней звонилкой³⁷. И у парня твоего со смартфона иногда ничего считать невозможно. Такое ощущение, что он его как-то блокирует или глушилкой, или специальным футляром. Ты сам что думаешь?

— Я не специалист по таким раскладам, но мне тоже кажется, что их встреча случайность. Иначе бы твое наблюдение уже вычислили. А насчет блокировки — стандартные меры безопасности. Она ведь все-таки работает на крутую, связанную с Кремлем ЧВК. Я думаю, надо продолжать работу в обычном режиме. Другого выхода у нас все равно нет. Через пару недель момент будет идеальный. Упустить его нельзя. Чтобы не было провиса с проектом, я ему пока пару ребят из Бомбея пристегнул. Они помогут.

— Это правильно. Бомбей не приоритет. Сейчас приоритет Москва. Если сработает там, мы потом можем похожую схему применить и в Китае, и в Индии, и у арабов. Так что бросай все ресурсы в Россию. Мы твоего парня ведем плотно. Посторонних контактов у него нет. Только наемница и один из ее охранников. Он даже друзей забросил. А о наемнице я позабочусь. Мешать она больше не будет.

Закончив разговор, Кларк открыл на экране график работы и мышкой передвинул два квадратика с никами программистов из секции «Индия» в секцию «Россия». Этого должно было хватить, особенно если Колетти удастся развести Стэна с его новой подружкой.

США. Мэриленд. Штаб-квартира АНБ

Шеф отдела аппаратуры перехвата был из поколения молодых, не мыслящих своей жизни без сети и заумных гаджетов фанатов технологий, которого АНБ переманила из Силиконовой долины. Нормальный человек вряд ли бы перешел работать на государство из глобальной IT-компании. Причиной тому были и не такие щедрые зарплаты, и значительно более строгий режим безопасности, серьезно ограничивающий личную свободу. Да и сама мрачно-секретная атмосфера разведагентства не очень притягивала привыкших к вольнице айтишников. Но шеф IED не был нормальным человеком, во всяком случае в том, что касалось его служебных обязанностей. Похоже, в жизни этого парня интересовало только одно — разработка новых технических решений. А для этого нужен был доступ к ресурсам и свежим инновационным технологиям.

Благодаря щедрому финансированию с первым у АНБ проблем не было никогда. Да и со вторым тоже, потому что по негласному соглашению ведущие IT-компании США делились с агентством своими самыми свежими технологиями. Более того, они старались в своих разработках оставлять бэкдоры³⁸, которыми могли бы в своих целях воспользоваться спецслужбы. Такое привилегированное положение позволяло отделу аппаратуры перехвата разрабатывать инструменты и методики наблюдения, кажущиеся простому обывателю чуть ли не инопланетными технологиями.

О том, что IED тестирует многообещающую, перспективную разработку, Кейси узнала из недельного циркуляра, распространяемого по основным службам Конторы. Она бегло почитала описание методики, посмотрела график внедрения, выругалась про себя, сетуя на то, что скоро у людей вообще не останется личного пространства, куда не могли бы проникнуть спецслужбы, и отправила циркуляр в папку. Ребекка вспомнила о нем только после того, как Колетти попросил установить цифровой контроль за наемницей, прилипшей к интересующему его русскому программисту. Девушка сама оказалась весьма интересным объектом, потому что служила в штабе гремевшей на весь мир российской частной военной компании, которая была одной из приоритетных целей ее группы. Проблема заключалась в том, что следить за ЧВК было очень сложно, потому что ее личный состав от главы до рядового бойца во время операций не пользовался смартфонами.

Перечитывая описание новой методики, разрабатываемой IED, Кейси кисло усмехнулась, вспомнив, как в открытый доступ в сеть были слиты данные о секретных базах, постах и маршрутах патрулирования американских сил спецопераций в Сирии, Ираке и Афганистане только потому, что их бойцы пользовались популярными фитнесс-браслетами со встроенной GPS-геолокацией.

Она закончила читать материал как раз в тот момент, когда в кабинет вошел начальник отдела аппаратуры перехвата.

— Спасибо, что согласились зайти, Мартин, — Ребекка поднялась из-за стола и, протянув коллеге руку, пригласила присесть в кресло за небольшой круглый стол для совещаний. — Я вначале хотела прийти к вам сама, но подумала, что будет неплохо, если мы поговорим у меня, а потом мой помощник проведет вас по отделу и сделает небольшую презентацию о наших возможностях.

— Очень рад, мэм, — шеф IED испуганным взглядом скользнул по лицу хозяйки кабинета и отвел глаза в сторону. О связях и влиянии Кейси и ее «Группы А» по Конторе ходили разные слухи, и большая их часть подсказывала, что с этой жесткой женщиной надо быть очень осторожным.

— Вы не стесняйтесь, присаживайтесь. Мы с вами так долго и продуктивно работаем, а лично совсем незнакомы.

— Да, мэм, — совсем смутился молодой человек, и Ребекка решила закончить с введением и перейти к сути беседы, справедливо полагая, что в профессиональном разговоре ее собеседник будет чувствовать себя увереннее.

— Я ознакомилась с вашей разработкой методики дистанционного снятия информации через вторичные источники. Очень, очень перспективно.

— Спасибо, мэм, — скромно улыбнулся Мартин. — Прошивки и софт еще довольно сырые, но уже сейчас, в тестовом режиме, мы добиваемся неплохих результатов.

— Я уверена, у вас все получится, — одобрительно улыбнулась Кейси. — И мы можем в этом помочь. Но вначале я хотела бы узнать больше деталей. Как все это работает?

— Извините, мэм, для этого вам нужен спецдопуск, подписанный директором, — извиняющимся тоном проговорил шеф IED.

— Конечно, — она открыла лежащую перед ней папку, достала лист плотной бумаги с тесненным гербом АНБ и протянула его коллеге. — Я знакома с процедурами.

— Ну… Тогда задавайте вопросы, — сказал молодой человек, внимательно прочитав допуск и расписавшись в нужном месте.

— Рассказывать тут особо нечего, — Ребекка откинулась на спинку кресла. — Есть цель в России. Приоритетная, но не из топов. Цель сложная. Через мобильные устройства ее не отследить, а посылать агентов с дистанционными микрофонами опасно. Людей можно потерять, да и на скандал нарваться. Русская контрразведка всегда была на высоте, а сейчас с новым оборудованием и методиками они стали еще более опасными. В общем, уверенного подхода к цели нет. Вот я и подумала про вашу разработку. Она может дополнить уже имеющиеся у нас возможности.

— Я так понял, контроль через мобильное устройство невозможен?

— Невозможен. Мы даже обычными средствами ее местоположение не можем отследить. В мобильнике защитные прошивки и блокировка триангуляции на уровне оператора.

— Интересно, — Мартин наклонился вперед. — Цель доступна для визуального наблюдения? Посещает людные места или находится на закрытом объекте?

— Доступна. Это девушка. Особого режима нет. Пара охранников, которые за ней присматривают вполсилы, ну и ограничения по контактам и связи. А так она на виду: работа, клубы, рестораны. Из-за отсутствия контроля через мобустройства мы оглохли и наполовину ослепли. Так что вся надежда на вас.

— Хм… Можно попробовать. Может получиться интересный проект. Но должен вас предупредить, моя система работает только на довольно продвинутых устройствах.

— Расскажите поподробнее. Мне очень интересно услышать все из первых рук, — Кейси изобразила на лице внимание.

— Понимаете, дистанционное снятие информации через вторичные источники основано на том, что в городских условиях цель постоянно находится в зоне покрытия поля Wi-Fi или Bluetooth и рядом с ней с большой вероятностью может оказаться один или несколько посторонних человек с достаточно продвинутыми смартфонами. Дальше все просто. Девайсы последних поколений имеют очень чувствительные микрофоны. Настолько чувствительные, что могут регистрировать звуки в радиусе до десяти метров. Конечно, на максимальных настройках микрофона эта запись кажется непонятной какофонией из-за множества посторонних фоновых звуков, но после расшифровки можно выделить вполне распознаваемые речевые дорожки, даже если объект находится на предельном расстоянии, в шумном месте и говорит очень тихо.

— То есть вы можете вести запись разговора цели с чужих смартфонов, находящихся в радиусе до десяти метров?

— Можем, — кивнул шеф отдела IED. — Только при нескольких условиях. Вторичный девайс для съема звуков должен быть не в кармане или сумке, а, скажем, в руке или на столе. На открытом воздухе, в общем. Если рядом таких мобильных устройств несколько, запись получается четче, а ее расшифровка — проще. А дальше алгоритм вам известен. Через встроенные производителями по нашему решению прошивки мы берем ближайший к цели девайс под контроль, настраиваем микрофон и ведем запись. Это если имеем дело с айфоном. Если аппарат китайский или корейский, действуем через операционную систему. Немного дольше, но тоже эффективно. Да что я вам рассказываю. Вы сами мастера этого дела.

— Гениально! — картинно похлопала в ладоши Ребекка. — Контроль объекта через находящиеся рядом устройства. — Это гениально!

— Есть еще один момент. Он как раз может касаться вашей цели, — помявшись в нерешительности, продолжил Мартин. — Если заблокирована геолокация, мы не сможем определить ее место, а также идентифицировать и взять под контроль находящиеся рядом девайсы. Чтоб система работала, мы должны знать точное местоположение цели и вторичных девайсов, находящихся рядом с ней.

— Об этом не волнуйтесь, — успокоила его Кейси. — Уж простую наружку мы обеспечить сможем. Наши коллеги из Лэнгли помогут. Будете знать ее GPS³⁹ с точностью до метра.

— Тогда не вижу препятствий. Думаю, в людных местах мы вполне можем ее контролировать. Сейчас лето. Очень многие юзеры⁴⁰ держат смарты в руках или кладут на стол. С них вполне можно вести запись.

— Прекрасно. Теперь усложним задачу. Номер отеля. Как получить доступ туда?

— Отель дорогой?

— Топовый.

— Тогда просто, — скромно пожал плечами молодой человек. — В номерах дорогих отелей стоят современные смарт-телевизоры. У них есть выход в интернет либо через стационарную сеть, либо через Wi-Fi отеля. Неважно. К тому же многие из них сами являются точками раздачи Wi-Fi. Любой динамик из этих телевизоров можно использовать как микрофон. Снимать звуки и передавать через сеть. Думаю, вы сами знаете, как взломать сеть отеля и взять такие устройства под контроль. Тут моя разработка не нужна.

— Это не проблема, — согласилась Ребекка, а про себя выругалась за то, что выпустила из виду такой очевидный вариант. — Значит, мы можем контролировать ее гостиничный номер, а снаружи вы поможете нам со своей системой. Это уже что-то. Спасибо, Мартин. Я выведу на вас старшего группы наблюдения. Все дальнейшие детали операции будете согласовывать с ним. И еще, если у нас все пройдет гладко, в моем лице вы будете иметь надежного друга, который поможет вам решать многие вопросы в нашей Конторе.

Оставшись одна, Кейси еще раз просмотрела описание методики и сделала пометки о содержании встречи в своем дневнике. Интересно, к чему приведет завязывающийся узелок наемница — программист — Колетти и этот его странный англичанин, занимающий высокую должность в иерархии Интернета.

Санкт-Петербург

Конечно, босс был недоволен тем, что он выбился из графика.

Понимая, что подводит команду, Мельник просмотрел список оставшихся фрагментов программы. Основной кусок работы им был уже сделан. Осталось подшлифовать мелочи и провести серию тестов на эмуляторе. Вроде бы ничего сложного, но времени на эти нехитрые операции требовалась куча, а с новой девушкой и активностью, развернувшейся из-за этой странной слежки, его совсем не оставалось. Хорошо, что Кларк дал ему в помощь двух индусов. С ними он наверняка успеет все закончить в срок.

Недовольно покачав головой, Стэн запустил на только что законченном отрезке протокола программу поиска ошибок, глянул на часы, чтобы прикинуть, сколько времени осталось до встречи с Марой, и уже поднялся, чтобы сделать себе кофе, но заметил, как на мониторе замигала иконка, предупреждающая о срочной почте. Сообщение было от наемницы. Они договорились не пользоваться СМС, и всю важную информацию пересылали по электронной почте. Он тогда еще возразил, что почту взломать так же легко, как и СМС, но девушка отмахнулась, заявив, что у местных компаний серверы находятся в России и если кто взломает, то только свои. А своих бояться не надо. Даже наоборот, своим надо помогать.

В несколько кликов Стэн открыл почту и тяжело вздохнул. Наемница просила срочно приехать в отель, чтобы обсудить новую информацию по слежке. Похоже, еще один рабочий день летел к чертям. Это был плохо. Радовало лишь то, что он проведет его с Марой. И вечер, и ночь тоже.

Быстро проинструктировав по сети приданных ему индусов, он вызвал почти ставшего в последнее время его личным водителем Петровича, оделся и, бросив в сумку лэптоп в надежде на то, что сегодня удастся выкроить полчаса для работы, спустился вниз.

Они встретились в лобби-баре отеля, выпили по чашке кофе, потрещали о всяких мелочах. Потом наемница показала глазами на лежащий на столе смартфон Стэна и тот, подозрительно осмотревшись, спрятал его в специальный блокирующий сигнал футляр.

— Может, зря все это? Может, паранойя? Может, нет никакой слежки и все это случайность, — с надеждой в голосе спросил он.

— Это не случайность, мой рыцарь, — невесело улыбнулась Мара. — Это злонамеренные действия хитрого и очень опасного врага. Ты сейчас сделай томный взгляд, изобрази, что горишь желанием меня поскорее повалить в постель, и мы пойдем в номер. Там все и узнаешь.

Томный взгляд у Стэна получился довольно комичным, и девушка, едва подавив смешок, сама встала из-за стола и протянула ему руку.

В номере их ждал необычно серьезный Серега и еще один моложавый мужчина на вид лет сорока, одетый в затертые джинсы и просторную хлопковую рубашку — стандартную одежду небогатых иностранных туристов, толпами приезжающих летом в Питер.

— Привет хакерам! — охранник Мары встал и протянул Стэну руку.

— Я не хакер, — буркнул тот, опасливо взглянув на внимательно рассматривающего его незнакомца.

— Ладно, не дуйся, — хлопнул его по плечу Серега. — Знакомьтесь. Полковник ФСБ Ткачук. Большая шишка в местной Конторе. Вот, решил с тобой лично познакомиться.

— Все зашло так далеко? — чувствуя, как ёкнуло его сердце, спросил Стэн.

— Бывали места и подальше, — эфэсбэшник поднялся с кресла и пожал ему руку. — Но вы, Станислав Валентинович, пока не беспокойтесь. Ситуация постепенно берется под контроль.

— Как это?

— Я пока сам не знаю, как это, — полковник сел в кресло и глазами пригласил Стэна сделать то же самое. — Сам не знаю, как наши московские коллеги и спецы из Министерства обороны выпустили вас из виду. Да вы не волнуйтесь. Если все обстоит так, как выглядит на первый взгляд, к вам претензий нет. Давайте поступим следующим образом: вы мне в двух словах расскажете о вашей работе и контактах с западными коллегами. А я после этого в общих чертах обрисую ситуацию, которая вокруг вас сложилась.

— Вы, наверно, и так все знаете от ваших коллег из Москвы, — пожал плечами Стэн. — Но если в двух словах… Я программист. Работаю в международной группе специалистов, занимающейся архитектурой интернета. Таких групп есть больше десятка. Наша занимается транзитом базового интернет-протокола с версии IPv4 на версию IPv6. IP — это межсетевой маршрутизирующий протокол. Он объединяет отдельные компьютерные системы в общую всемирную сеть и обеспечивает доставку пакетов данных между ее узлами. Без этого протокола интернет невозможен. Сейчас осуществляется постепенный глобальный переход с четвертой версии на шестую, которая позволяет адресовать значительно большее количество узлов, чем предыдущая, обеспечивает более четкую иерархичность адресов, упрощает маршрутизацию и избавляет от некоторых вторичных протоколов и поддерживающих программ. В общем, делает интернет быстрее и эффективнее. Можно сказать, что это новая ступень в эволюции сети. Но переход на нее очень трудоемкий, требует времени и значительных ресурсов со стороны операторов связи, производителей ПО и владельцев сетей. Мы сейчас находимся на пике активности по переходу. Задача нашей группы состоит в том, чтобы создать поддерживающие программы, которые могли бы максимально облегчить транзит с IPv4 на IPv6. Если по-простому, то мы создаем своеобразные «методички» по переходу на новый протокол. Это такие программы, которые при запуске сами делают всю работу, а оператору надо только подтвердить прилагаемые настройки. И все — переход завершен. Такая система значительно облегчает весь процесс и подталкивает даже тех, кто хотел остаться на старой версии протокола, перейти на более современную. А таких по миру еще очень много. Взять хотя бы у нас… Практически все госструктуры до сих пор сидят на четвертой версии. В мои обязанности в рамках рабочей группы как раз и входит адаптация «методички» к нашим условиям и работа с основными клиентами по ее применению. Ну и в рамках своих полномочий я контактирую и с операторами связи, и с Минобороны, и с правительством, и еще много с кем.

— В каком виде находится эта ваша «методичка»? — спросил полковник.

— Это автоматизированная программа, которая сама практически без постороннего участия проводит все настройки для перехода на новую версию протокола. Во время разработки она расположена на облачном сервере, к которому имеют доступ только члены моей рабочей группы. А готовая версия передается потребителю на отдельном носителе, чтобы он мог самостоятельно прогнать ее через антивирус и проверить на наличие вредоносного ПО. Мы заботимся о безопасности наших клиентов.

— Это хорошо, что заботитесь, — задумчиво кивнул полковник. — У вас в ближайшие две недели назначены встречи с вашими, как вы выразились, клиентами в Министерстве обороны и в кабмине. Их специалисты говорят, что готовы принять вашу «методичку» и что запустить ее надо бы до определенного срока. К чему такая спешка? Вы привязаны к конкретной дате?

— Жесткой привязки нет. Но мы стараемся успеть к моменту, когда будет массовый переход на новые более современные маршрутизаторы, позволяющие использовать большее количество строк в таблице маршрутизации, — пояснил Стэн и, увидев непонимающий взгляд полковника, продолжил: — Мы называем этот момент «день 768 тысяч» или просто «768К»⁴¹. 768 тысяч — это количество доступных маршрутизаторов. В этот условный день у существующих маршрутизаторов закончится память для хранения глобальной таблицы маршрутизации — особого файла, в котором хранятся IP-адреса всех подключенных к интернету сетей. Из-за этого мы ожидаем замедление передачи данных и другие перебои в работе интернета, вплоть до отключения некоторых его сегментов. Так уже происходило в 14-м году, когда был исчерпан лимит выделенной памяти в 512К. По расчетам, «768К» наступит через три недели, и мы хотим запустить в России нашу методичку по переходу на IPv6 до этого момента, чтобы избежать возможных проблем с маршрутизаторами.

— Звучит убедительно, хотя я ничего и не понял, — эфэсбэшник посмотрел на Мару, та в ответ только развела руками. — А наши коллеги, айтишники из МО и кабмина, вообще знают про «768К»? Вы тут говорите об отключении интернета и перебоях в работе.

— Конечно, знают. Все уже почти год готовятся к этому дню. Наши провайдеры и основные сети перешли на новое более современное оборудование и софт. Проблемы, конечно, будут, но только на локальном уровне у мелких незначимых сетей, которые не успеют перейти на новые маршрутизаторы с расширенной памятью. Во всяком случае, интернет у нас не ляжет.

— Это радует, — без особой уверенности проговорил Ткачук и сделал пометку в небольшом блокноте. — И на какой стадии сейчас находится ваша работа над «методичкой»?

— На завершающей. Осталось русифицировать кое-какие куски и прогнать ее несколько раз на эмуляторе в тестовом режиме. На это уйдет неделя. Потом я передам программу клиентам в Москву, они проверят ее на безопасность и примут решение о запуске. На это в зависимости от согласования может уйти еще неделя или больше. Во всяком случае, наша рекомендация перейти на новую версию IP-протокола до наступления «768К». Сам переход времени почти не занимает. Так что, если все сложится, как мы планируем, через две-три недели основные государственные сети России перейдут на современный IPv6.

— И где здесь подвох? — полковник с хитрым прищуром взглянул на Стэна.

— В смысле?

— В прямом смысле. Где зарыта та дохлая собака, которая после запуска новой версии начнет так вонять, что вся страна задохнется.

— Я не понимаю, о чем вы, — широко раскрыв глаза, удивился Стэн.

— Я пока и сам ничего не понимаю, — задумчиво поскреб подбородок Ткачук. — Но чувствую, это «ж-ж-ж» неспроста, как говорил один забавный медвежонок из доброго советского мультика. Дело в том, Станислав Валентинович, что наблюдение за вами ведется давно и достаточно профессионально. Мы подняли ваши перемещения за последние пару недель. Провели по камерам. Уже тогда за вами был «хвост». Простенький такой, бесхитростный, но самый настоящий «хвост». Как вы думаете, кто бы мог за вами наблюдать? Кто может быть заинтересован в том, что вы делаете, и какая может быть у этой заинтересованности цель?

— Понятия не имею.

— Вы к религии как относитесь? — поинтересовался полковник.

— Без фанатизма. Чувства верующих уважаю, но сам от попов держусь подальше. А к чему вопрос? — насторожился Стэн.

— Дело в том, что за вами следили неопятидесятники. Это такая религиозная ветка есть у протестантов. Инструкции они получали от священника, немца, проповедующего в Калининграде, а тот выходил на связь с кем-то в Италии.

— Херасе! У протестантов что, своя разведка есть?

— Не бог-весть какая, но наружное наблюдение они освоили неплохо. То есть вы в сектах, религиозных общинах не состоите? — спросил эфэсбэшник и, увидев, как Стэн энергично затряс головой, продолжил: — Хорошо. Тогда будем разбираться дальше. Расскажите мне, кто состоит в вашей группе разработчиков интернета, кто из какой страны, кто руководитель.

Понимая, что разговор затягивается, Стэн загнанным взглядом посмотрел на Мару, которая, изобразив на лице искреннее сострадание, в очередной раз бессильно развела руками.

Беседа с эфэсбэшником продолжалась еще около часа. Стэн в общих чертах рассказал про своих коллег по группе и про руководителя. Затем полковник поинтересовался рекомендуемым графиком перехода на IPv6 в других странах и, убедившись, что всем рекомендовано применить разработанную группой методичку до «768К», задал несколько вопросов о том, насколько отличаются программы перехода в разных странах.

После разговора Ткачук, Мара и Серега перешли в другой номер, оставив Мельника на некоторое время одного. Совсем сбитый с толку происходящим, он уселся на кровать, машинально взял пульт и попытался включить телевизор, но тот вместо изображения выдал на экран грустное окошко «сигнал отсутствует». Не понимая, что происходит, он повалился на спину и, закинув руки за голову, попытался расслабиться.

Привычная жизнь с неотвратимостью набирающего скорость экспресса катилась под откос. Он понятия не имел, почему какие-то сектанты установили за ним наблюдение и какую ценность он мог для них представлять. Новость о том, что слежка за ним идет уже давно, вообще казалась невероятной, как и намек полковника на то, что его «методичка» может представлять какую-либо угрозу безопасности страны.

Эти невеселые размышления были прерваны вошедшей в номер Марой.

— Да… Закрутилась тут карусель нешуточная, — она присела рядом на постель и положила руку ему на плечо. — Я и подумать не могла, что ты такая важная персона. И западные шпионы на тебе висят, и целый полковник ФСБ лично по твою душу прикатил. Не оперка мелкого послал, а сам приехал на беседу. Это серьезно.

— Это вообще пипец, какой-то, — Стэн сел и обхватил голову руками. — Жил себе жил, никого не трогал, а тут ха-бах… И слежка, и ФСБ. Еще полковник этот, типа, меня подозревает в подрывной деятельности.

— Никто тебя не подозревает, — Мара попыталась его успокоить. — Просто люди хотят разобраться во всем. Неспроста ведь тебя сектанты пасут. Значит, им что-то надо. Может, они тоже хотят твой новый интернет-протокол получить.

— Этот протокол уже пару лет в открытом доступе и пошаговые инструкции перехода тоже. Просто моя программа делает это все автоматически, быстро и без ошибок. Как только она будет готова мы ее тоже выложим в сеть, чтоб все могли пользоваться. Нахрен им за мной следить, я просто не понимаю.

— А ты успокойся, она прильнула к нему и коротко, но нежно коснулась его губ своими. Раз на тебе все повисли, значит ты серьезный профи. А если так, то попытайся разобраться сам, что к чему.

— Да? — Стэн взглянул на подругу глазами зверька, загнанного на дерево голодными хищниками.

— Конечно, милый, — она еще раз его поцеловала и поднялась с постели. — Собери мысли в пучок и найди причину всей этой заварухи. Я уверена, ты сможешь. Только вот времени у тебя совсем немного. Для посторонних наблюдателей все должно выглядеть так, как будто ты ничего не заметил и в твоей работе ничего не изменилось. А чтобы ты закончил свою программу вовремя, мне рекомендовано тебя на время оставить.

— Как оставить? — опешил от такого поворота Стэн.

— Меня босс отзывает на базу. В головной офис в столицу.

— А как же я? — голосом обиженного школьника спросил он.

— Ты останешься здесь под присмотром полковника, пока не закончится вся эта заваруха. А потом недельки через три я к тебе приеду, мы еще раз поужинаем в том ресторанчике в Петродворце на берегу залива и посмеемся над всей этой историей.

— И когда ты уезжаешь?

— Завтра утренним рейсом. Так что одна ночь у нас с тобой еще есть, — она глянула на часы. — Мне с Юрком, правда, надо отъехать на район на несколько часов. Но к семи я вернусь в Питер, и мы поужинаем где-нибудь. Идет?

— Идет, — грустно вздохнул он. — Я тогда метнусь домой и успею еще поработать немного.

Взглянув на девушку грустными глазами, он поднялся с кровати, но Мара обвила его талию руками, заглянула в глаза и чуть слышно прошептала:

— У меня выезд через сорок минут. Этого будет достаточно, чтобы поднять твое вконец упавшее настроение?

Не дожидаясь ответа, она сделала настойчивое движение бедрами вперед, и Стэн, сжимая ее в объятиях, снова повалился на постель.

* * *

За несколько часов, что Стэн провел на связи с индусами, они практически закончили проверку программной части «методички». В Бомбее было уже около десяти вечера, и, договорившись о времени очередной сессии, он отпустил своих коллег. Стрелки часов приближались к семи. Мара должна была уже вернуться с «района», что бы в ее понимании ни означало это слово.

Для верности скопировав программу на жесткий диск, он положил его в сумку, где уже остывал перетрудившийся ноутбук. Политика группы не приветствовала копирование находящихся в разработке программ на внешние носители, но в среде не обремененных излишним чувством ответственности фрилансеров это делал каждый второй. Облачное хранилище — это хорошо, но всегда удобно иметь рабочий материал под рукой на тот случай, если сеть будет неустойчивая или возникнут проблемы с оператором связи.

Упаковав свое оборудование, Стэн взглянул на экран небольшого «безопасного» мобильника, который дала ему Мара для связи. Там настойчиво мигал значок о новом СМС-сообщении. Его просили срочно перезвонить. Номер был незнакомый, московский. Он некоторое время в раздумье смотрел на него, но потом все-таки решил набрать, предполагая, что это могла быть наемница.

— А! Стэн, — услышал он в трубке незнакомый встревоженный голос. — Это Серый. Ну тот, что с Марой. Тут такое дело… Мара с Юрком в Ленобласти попали в аварию. Какой-то мудак на грузовике хотел их размазать.

— Как размазать? — опешил он от такой новости.

— Очень просто. В ноль размазать. Если бы Юрок не среагировал, они бы столкнулись лоб в лоб и тогда пипец. А так он увел бэху влево и получил удар в бок в багажник. Но и этого хватило. Машина всмятку. И они здорово побились. Я просмотрел запись с регистратора, там ясно видно, как водитель грузовика намеренно крутанул рулем, чтобы выехать на встречку. Прямо в лоб Маре.

— Как она? — сглотнув колючий комок, спросил он.

— Хреново. У обоих ЧМТ⁴², сотрясение и пара переломов. Сейчас они в военном госпитале. Но врачи говорят, что угрозы жизни нет, а кости они соберут.

— Я к ней, — Стэн вскочил с кресла.

— Постой! — крикнул в трубку Серега. — Тебе нельзя к ней. Во-первых, она под наркозом на операционном столе. Во-вторых, водитель, который в них врезался, пятидесятник.

— Кто?

— Ну сектант, из тех, что за тобой следили. Понимаешь? Ткачук говорит, что, скорее всего, они этой аварией хотели отсечь Мару от тебя. Я же говорю, я просмотрел запись с регистратора, там ясно видно, как водитель грузовика специально крутанул рулем, чтобы выехать на встречку прямо в лоб Юрку. Тебе нельзя сейчас к ней. Лучшее, что ты можешь сделать, это продолжать свою работу. В ближайшее время с тобой свяжутся. А Мару и Юрка после операции мы спецбортом эвакуируем в Москву. Она свяжется с тобой, как только очухается. Я по ней вижу, что ты ей очень дорог. Так что, старик, держись. И удачи. И еще… Надери им всем задницу.

— Кому? — вконец растерявшись, спросил Стэн, но в трубке уже шли монотонные гудки, говорящие о том, что Серега отключился.

Сделав несколько медленных глубоких вдохов, чтобы успокоиться, он опустился в кресло, аккуратно, словно опасаясь оборвать последнюю нить, связывающую его с наемницей, положил простенький мобильник на стол.

Из-за него чуть не погибли люди. Из-за него чуть не погибла Мара. Какая-то неведомая сила толкала его в нужном ей направлении, и, похоже, это направление было напрямую связано с его работой в группе и с предстоящей доставкой «методички» в Москву. Но каким боком сектанты могли быть завязаны на переход на новый интернет-протокол? Какой им интерес от того, что он делает с российскими госструктурами?

Почувствовав приступ головной боли, Стэн помассировал виски. Авария с Марой полностью меняла дело. Если верить Сереге, выходило, что в его работе есть нечто важное, о чем он мог и не догадываться. Но что? Он перевел хмурый взгляд с мобильника на сумку, в которой лежали лэптоп и жесткий диск с почти законченной «методичкой», и, выругавшись вслух, решил, что обязательно это узнает. Даже ценой своей карьеры в рабочей группе.

США. Мэриленд. Штаб-квартира АНБ

Тихо выругавшись, Ребекка Кейси отложила в сторону доклад оперативного отдела по инциденту с наемницей в Ленинградской области. В то, что авария была случайностью, она не верила. По базовым данным, полученным через мобустройство водителя грузовика, было ясно, что тот принадлежит к церкви неопятидесятников. И факт, что Бруно Колетти некоторое время назад просил организовать пассивный сбор данных о ключевых пасторах этой небольшой и не самой популярной в России религиозной группы, подталкивал к мысли о том, что именно он все и спланировал. Если это так, значит, у падре существует некая инфраструктура, которую он может использовать для силовых акций. А это выводило итальянца в совершенно иную лигу, поднимало целый ряд неудобных вопросов и оставляло неприятное ощущение, что АНБ и ее лично использовали в какой-то сложной игре.

Такое развитие событий было совсем некстати, потому что требовало отвлечения сил и ресурсов в то время, когда загрузка «Группы А», обеспечивающей наблюдение за Россией, была стопроцентная. Но и оставлять без внимания этот инцидент было нельзя. Неизвестно, как дальше будут развиваться события и во что может вылиться такая необычная активность падре в России.

Правда, был шанс того, что Колетти действует не самостоятельно, а под контролем ребят из Лэнгли из сектора «Россия». Она вспомнила разговор с Питерсом, отвечавшим за действия ЦРУ в Европе. Он, конечно, не сказал всей правды, да она на это и не рассчитывала. Между ЦРУ и АНБ давно шла негласная конкуренция за позицию самой влиятельной разведструктуры США, и агентурная разведка явно проигрывала схватку разведке цифровой. Этому способствовали громкие провалы ЦРУ последних лет и хайп, очень удачно поднятый АНБ по поводу вмешательства русских в прошлые президентские выборы. Но Питерс звучал вполне убедительно, возможно, он сам не знал, что те, кто занимаются Россией, используют падре для своих целей.

Сейчас Ребекке надо было принять решение: стоит ли разбираться в ситуации дальше и отвлекать на это людей с других проектов или пустить все на самотек, отдавая себе отчет, что существует вполне осязаемый риск получить в России «черного лебедя»⁴³ из-за бесконтрольной активности падре. Как раз в момент принятия такого решения в ее кабинет заглянул шеф оперативного отдела.

— Мэм, вы просили просветить поляну вокруг Бруно Колетти. Мы тут нарыли кое-чего, помимо официальных отчетов наших коллег из Лэнгли.

— Что-нибудь интересное? — Ребекка кивком пригласила коллегу присесть к ее рабочему столу.

— По самому итальянцу почти ничего нового. Ватикан, финансист, черные схемы, офшор, мессианство, идея фикс по продвижению истинной веры на Восток. Куча контактов с альтернативными церквями и сектами, куча коррупционеров, паркующих бабки в его банке. В общем, на первый взгляд — не стоящая внимания мышиная возня.

— А на второй?

— А на второй… — оперативник достал из папки тонкий файл и положил на стол перед начальницей.

Она открыла папку из тонкого пластика и подняла на оперативника удивленный взгляд.

— Вы уверены?

— Без согласования с вами мы не запрашивали официального подтверждения. Но этого человека мы вполне устойчиво можем отследить по его официальной карьере до момента внедрения.

— Признаюсь, вы меня удивили, — ее глаза блеснули азартным огоньком хищника, увидевшего свою жертву. — Хорошая работа. И вот что… Давайте придержим пока эту информацию у себя. Копать перестаем, чтобы не привлекать внимания. Больше никаких запросов, никакого развития темы. О том, что вы тут нарыли, никто, кроме нас, знать не должен. Проинструктируйте своих людей.

Когда начальник оперативного отдела ушел, она еще раз перечитала несколько страниц короткого досье. Теперь вопрос о том, стоит ли разбираться в каше, которую заваривал Колетти в России, имел однозначный ответ. Она решительно захлопнула папку и сняла трубку внутреннего телефона. Надо было договориться о встрече с шефом сектора «Россия» ЦРУ и заказать билеты в Рим. Вернее, наоборот — вначале Рим, а потом уже сектор «Россия».

* * *

Рим встретил ее ласковым утренним солнцем и толпами туристов, выбравшихся на улицы пораньше, чтобы поглазеть на достопримечательности вечного города, пока на него не навалилась полуденная жара. Это было весьма кстати, потому что, несмотря на обилие камер, царящая вокруг суета служила неплохой маскировкой.

Ребекка назначила встречу с падре в люксе своей гостиницы. Тот поначалу предложил переговорить у него на вилле, распложенной в одном из дорогих пригородов Рима, но она отказалась, справедливо полагая, что после аварии с наемницей в России от Колетти можно ожидать чего угодно. К тому же гостиничный номер предполагал большую свободу действий.

— Миссис Кейси! Рад вас видеть в нашем городе, — в голосе падре чувствовались характерные плавающие итальянские интонации, которые вместе с видом избалованного нестареющего мачо, наверно, производили на женщин неизгладимое впечатление. — Я так огорчен, что вы не приняли приглашение посетить мой скромный загородный дом. Поверьте, в тени оливковой рощи за графинчиком прекрасного домашнего вина разговор всегда кажется более приятным.

— В другой раз, Бруно. В другой раз, — она жестом пригласила Колетти присесть в одно из стоящих посреди гостиной кресел, и сделала своему человеку знак, чтобы тот подкатил к ним сервировочный столик с напитками. — А вино можно попробовать и здесь.

— О Amarone Valpolicella. Я вижу, вы настоящий знаток хороших итальянских вин.

— Так… Почитала немного в самолете после отчета о вашей акции в России и заказала бутылочку по телефону, — Ребекка приняла предложенный ей бокал вина, опустилась в кресло и не предвещающим ничего хорошего взглядом впилась в итальянца. — Я хочу знать, что происходит, падре? Вы просите меня установить цифровой контроль над целью в России, а через пару дней ее сбивает грузовик, за рулем которого сидит адепт церкви, за руководством которой я, опять же по вашей просьбе, установила наблюдение несколько недель назад.

— Миссис Кейси… Уверяю вас, это просто совпадение, — вполне убедительно возразил Колетти.

— Не верю, — отрезала она, сделала короткий глоток вина и поставила бокал на журнальный столик. — Давайте я обрисую ситуацию. Некоторое время назад вы нам очень помогли и в благодарность, а также в качестве залога нашего будущего сотрудничества я согласилась содействовать вам в вашей мессианской работе в России. Однако я вижу, что деятельность вашего банка выходит далеко за рамки традиционной помощи прозападным религиозным организациям. Сейчас она больше напоминает некую спецоперацию, в которую по вашей милости оказалась вовлечена и я. А раз так, то я хочу знать детали.

— Мэм… — сделав невинное лицо, начал было Колетти, но Кейси резким движением руки остановила его.

— Детали, Бруно! Мне нужны детали! Иначе, несмотря на нашу дружбу, я спущу на вас всех собак и вы проведете остаток дней в не самой дружелюбной итальянской тюрьме.

— Вы меня очень огорчаете, миссис Кейси. Наш банк занимается поддержкой католического движения в Восточной Европе и, в частности, в России. Да, мы иногда используем методы, которые отвергает официальный Ватикан, и помогаем церквям, которые Святой Престол считает раскольническими. Но действуем мы в интересах истинной веры и с именем Господа на устах.

— Бросьте ваши проповеди, падре. У меня нет ни времени, ни желания их выслушивать, — отмахнулась Кейси. — Зачем вы устроили катастрофу русской наемнице?

— Уверяю вас, мы здесь ни при чем. Я сам удивился, прочитав ваш отчет о происшествии.

— Хорошо, Бруно. Попробуем зайти с другой стороны, — недобро ухмыльнулась американка и сделала знак своим людям, находящимся в гостиной. Два стоявших сзади оперативника подошли к креслу, на котором сидел Колетти, и, взяв его за плечи и руки, зафиксировали в сидячем положении. — Мистер Бруно Колетти, вы обвиняетесь в деятельности, направленной против Соединенных Штатов Америки, и финансировании террористических организаций и криминальных структур. Ввиду представляемой вами угрозы я имею право провести с вами следственные действия любой интенсивности для получения интересующей меня информации.

— Эй! Вы что делаете! — вскрикнул падре и дернулся в своем кресле, но двое крепких оперативников без труда его удержали.

— Я не слышу ответа на свой вопрос, — Кейси, глядя в упор на побледневшего итальянца, взяла бокал и расслабленно откинулась на спинку кресла.

— Вы не имеете права! Я гражданин Италии! Я ваш союзник. У вас здесь нет юрисдикции!

— О правах и юрисдикции поговорим позже, — она пригубила вино и кивнула третьему оперативнику. — Приступайте.

Тот достал из сумки небольшую аптечку, раскрыл и положил ее на журнальный столик перед Колетти.

— Это сыворотка правды, — Ребекка сделала движение головой в сторону шприцов. — Один укол — и я буду знать все, что мне надо. Но вам будет очень больно. И самое главное… Хотя это и препараты нового поколения, разработчикам не удалось избавиться от побочных эффектов. После допроса пациенты становятся э… не совсем нормальными. Могут даже впасть в вегетативное состояние.

— Черт вас возьми, Ребекка! Какое состояние? Вы о чем? — взвизгнул падре и попытался вырваться.

Пожав плечами, американка бросила на своего человека красноречивый взгляд. Тот взял из коробочки один из шприцов и, картинно подняв иглу вверх перед глазами Колетти, выпустил в воздух тонкую струйку препарата.

— Стойте… Стойте… Не надо ничего колоть. Давайте продолжим разговор как цивилизованные люди, — поникшим голосом проговорил падре и обмяк в кресле.

— Давайте, — с готовностью согласилась американка. — Итак… Мне повторить вопрос?

— Не надо. Мы решили устранить наемницу, потому что она мешала работе нашей основной цели. Но я не отдавал окончательного приказа. Я только обозначил цель. Похоже, те, с кем я работаю в России, проявили инициативу сами. В любом случае все сложилось в нашу пользу.

— Ваша цель — программист, работающий над интернет-протоколами, за которым вы ранее просили установить наблюдение? — спросила Ребекка и, увидев, что падре кивнул, продолжила: — Зачем он вам? Какой у вас интерес в России?

— Этот программист работает в одной из групп IRTF⁴⁴. Отвечает за Россию. В его задачу входит помощь русским в переходе на новый протокол. Среди его клиентов правительство, Министерство обороны, операторы связи. Ну и русская православная церковь. Именно она нас и интересует. Через него мы хотим установить контроль над внутренней сетью РПЦ и получать информацию о ее планах.

— Этот русский — хакер?

— Нет. Он разработчик программ. Работает вслепую.

— Откуда у него вредоносное ПО?

— Вирус наш. Вернее, не наш. Ну, в общем, наш, — замялся Колетти.

— Прекратите мямлить, падре, — чуть подалась вперед американка. — Кто создатель вируса? У вас в банке есть штатный хакер?

— Нет, вы что! — итальянец испуганно взглянул на Ребекку. — Вирус нам передал надежный человек из Института внешних дел Ватикана⁴⁵. Он ему достался от одного хакера, который был болен СПИДом и перед смертью решил покаяться. Ну и на исповеди выложил все. А дальше дело техники.

— Хм… Святой Престол ударился в оперуху. Очень интересно. Продолжайте.

— В том то и дело, что нет. Зная наши связи в Восточной Европе и то богоугодное дело, которому мы себя посвятили, человек из ИВД обратился к нам. И мы согласились помочь.

— Откуда у вас активы для проведения силовых операций в России?

— Там хватает достойных людей, готовых за символическую, по нашим меркам, плату жертвовать многим для продвижения истинной веры. Например, таких, которые помогли вам с русским генералом.

— То есть вы создали в России собственную разведсеть?

— Ну что вы! — скромно опустил глаза падре. — Какая разведсеть. Так… Сбор информации и выполнение мелких поручений во имя святого дела.

— Хороши мелкие поручения, — хмыкнула Ребекка. — Устранение цели, даже таким грубым способом, это из разряда высшего пилотажа. Кто-нибудь из моих коллег в курсе того, что вы вытворяете в России?

— Нет. Я не думаю, что это им интересно. А авария с наемницей… Уверяю вас, это исключительный случай, — виновато улыбнулся Колетти.

— Этот ваш русский программист… Как вы на него вышли?

— Случайно. Наш банк относительно молодой, но очень быстро развивается. За короткое время он наработал серьезную клиентскую базу, куда входят многие влиятельные люди из Восточной Европы.

— Я в курсе вашей клиентской базы. Коррупционеры и жулики, прячущие свои грязные деньги в вашем офшоре.

— Должен заметить, что мы действуем строго в рамках закона, — сделал обиженную мину Колетти и, увидев, как американка безразлично повела плечами, продолжил: — Так вот… С ростом нашего банка его операции усложнялись и требовали новых более технологичных ресурсов для их автоматизации. Понимая это, мы решили установить современную банковскую операционную систему, адаптированную специально под нашу деятельность. Один из добрых друзей порекомендовал нам небольшую английскую фирму, весьма авторитетную в области IT-разработок. Мы обратились к ней и оказались очень довольны результатом сотрудничества. Немного позже я узнал, что директора фирмы, мистера Кларка, постигла ужасная трагедия. Его сын погиб при исполнении военного долга в Сирии. Меня глубоко тронуло горе мистера Кларка. Я принес ему свои искренние соболезнования и предложил успокоить израненную душу в беседе с одним английским епископом — моим давним добрым другом. Эти беседы вернули мистера Кларка к нормальной жизни. Позже мы подружились. Оказалось, что он, помимо всего прочего, входит в Совет по архитектуре Интернета и является руководителем нескольких групп разработчиков. В одной из таких групп как раз и работал русский программист.

— Интересная история, — Ребекка недоверчиво взглянула на собеседника. — Вот что я вам скажу, падре… Продвижение истинной веры на Восток — дело благородное и достойное всякого поощрения. В нем я вам мешать не буду. Более того, я готова и дальше вам помогать. Но давайте договоримся: обо всех дальнейших действиях в России вы будете ставить меня в известность. Отчет раз в неделю или по мере развития ситуации. Мы не занимаемся агентурной разведкой, но поскольку вы в некотором смысле являетесь потребителем наших услуг, я бы не хотела оказаться в ситуации, когда на меня начальство навестит дохлых кошек, задавленных в Ленинградской области вашими грузовиками.

— Почту за честь, мэм. Я рад, что мы будем продолжать сотрудничество, — падре опасливо покосился на оперативника, который в это время аккуратно собирал аптечку со шприцами.

— Тогда за дальнейшее сотрудничество, — американка мило улыбнулась и подняла бокал вина.

После ухода падре Ребекка перебралась за рабочий стол и на своем ноутбуке запустила программу визуального детектора лжи. Во время разговора поведение и реакции итальянца записывались на камеру. Сейчас искусственный интеллект с беспристрастностью калькулятора анализировал мельчайшие детали, постепенно выстраивая кривую отклонений, способную определить степень правдивости ответов итальянца и искренности его намерений. Мимика, позы, бессознательная жестикуляция, движение глаз и состояние зрачков давали массу информации для анализа и заключений. Самоуверенность переросла в недоверие, когда Колетти вывели из зоны комфорта. Потом последовал испуг, переходящий в страх за собственную жизнь. Затем на контрасте — облегчение и желание поскорее закончить неприятный разговор. Эмоции совпадали с визуальными проявлениями. Итальянец либо был отличным актером, либо действительно говорил правду и был искренен. Если связанные с Ватиканом итальянские банкиры вообще могут быть искренны.

Только оказавшись в комфортной прохладе салона на заднем сидении своего дорогого мерседеса, Колетти выдохнул и, включив экран, блокирующий сигналы мобильных устройств, не стесняясь, выругался.

— Как все прошло? — не оборачиваясь, спросил водитель.

— Вроде нормально, — отдышавшись, ответил падре. — Правда, эта сучка пыталась обколоть меня какой-то дрянью. Но, похоже, она приняла мою версию событий в России. Твою мать! Долбаные янки. Хамы и варвары. У меня до сих пор руки трясутся.

— Это хорошо, — мерседес тронулся и вырулил из проезда, ведущего от отеля на проспект. — Я не про руки. Я про то, что все прошло удачно. Вся эта игра зашла слишком далеко. Надо скорее заканчивать. Американцы могут нам помешать?

— Если начнут вплотную крутить «Ignis», выйдут на верхушку. Тогда, считай, делу конец. Их методы не оставляют нам ни одного шанса.

— Может, стоит их отвлечь? — водитель остановился на светофоре и взглянул в зеркало заднего вида, где отражалось лицо Колетти.

— Ты имеешь в виду что-то радикальное? Хм… А это мысль, — Колетти открыл минибар и налил себе дорогого виски в тяжелый хрустальный стакан. — Есть один вариант. Не факт, что сработает. Времени на подготовку мало. Но если все получится, это серьезно притормозит янки. Правда, тогда мы должны будем исчезнуть уже завтра. И я совсем не уверен в успехе.

— За банк не волнуйся. Там все подготовлено. Мне понадобятся сутки, чтобы его очистить. И соберись. Надо довести проект до конца, чего бы это не стоило. Через пару недель нас уже никто искать не будет. Потом всех с божьей помощью ждет новая жизнь.

— Я собран. Передай братьям, что до завершения операции заседаний Совета не будет. За мной наверняка сейчас будут наблюдать, поэтому переходим в режим полного молчания и прячемся по норам.

— Согласен, — кивнул водитель, в качестве которого выступал Сантино — один из близких друзей и партнеров Колетти. — Тогда я начинаю стерилизацию банка.

— Да. Тянуть больше нельзя. Переводи активы в крипту. И разбрасывай по нашим личным кошелькам. Не забудь отстегнуть долю нашим друзьям из Сицилии. И позаботься о достойной компенсации управляющему и сотрудникам банка. Возможно, кому-то из них придется сидеть в тюрьме за наши грехи.

— Не забуду. Их дела зачтутся. Ведь мы продвигаем замысел Господень.

— Мы продвигаем замысел Господень, — без особого энтузиазма эхом отозвался падре с заднего сидения, перекрестился быстрым движением и надолго замолчал, обдумывая следующий шаг.

В люксе отеля Кейси бросила вопросительный взгляд на одного из своих людей.

— О чем он говорит в машине? Может, звонит кому?

— Мы его не читаем, — ответил тот, перебирая настройки на своем ноутбуке. — Похоже, внутри салона его тачки работает устройство подавления сигнала. Возможно, установлено стационарное экранирование.

— Чертов итальяшка. Он все еще надеется нас перехитрить. Ладно, пусть еще немного поиграет в шпионов. А пока найдите мне шефа Европы Питерса.

Снисходительно хмыкнув, Ребекка долила себе вина в бокал и, поднеся к носу, втянула тонкий немного терпкий аромат. Ей нравилась Италия. Ей нравилось дорогое вино. Ей нравилось отдавать команды своим сотрудникам. Она обожала свою работу, которая позволяла ей управлять жизнями посторонних людей, решая их судьбу, в безопасности и комфорте своего кабинета. А еще ей нравились сложные головоломки типа той, что подбросил ей падре, и она как опытный шахматист вела свою тонкую партию, способную поднять ее на очередную ступеньку по карьерной лестнице АНБ, а может быть, и гораздо выше.

То, что Питерс, шеф сектора «Европа», не согласился на встречу сразу, а перенес ее на вечер, означало, что он перед разговором решил посоветоваться с начальством. Ребекка не осуждала его за это. Хотя в ЦРУ у сотрудников верхнего оперативного звена все еще оставалась достаточная доля самостоятельности, а начальство продолжало смотреть сквозь пальцы на рискованные импровизации, в последнее время ситуация начала меняться. Некогда славящаяся дерзкими операциями Контора стала превращаться в унылую зарегулированную внутренними политиками и процедурами структуру с жесткой иерархией и кучей согласований. Совсем как славящаяся снобизмом и высокомерием, но давно потерявшая эффективность английская MI6, существующая последние годы лишь для того, чтобы потешить самолюбие стоящих у власти лондонских политиков. К тому же Питерс уже наверняка знал о ее встрече с Колетти, хотел поднять его материалы, а может быть, даже и встретиться лично.

Отследить падре в Риме без привлечения спутников было невозможно. По смартфону он о делах не говорил. К тому же большую часть времени его мобустройство находилось в блокирующем сигнал чехле или в локальной зоне подавления сигнала. А орбитальные средства привлекать не хотелось. Рим не был ее территорией. На операцию здесь пришлось бы просить разрешения у руководителя «Группы Браво», отвечающего за электронную разведку в Европе, а это означало серьезную засветку и возможность внепланового отчета перед директором, что на данном этапе было крайне нежелательно. По инструкции все операции, выходящие за рамки ее территориальной ответственности, должны быть согласованы с начальством. Бруно Колетти как раз и являлся такой операцией. Поэтому Ребекка, справедливо полагая, что итальянец все равно никуда не денется, решила оставить его на время без присмотра и поговорить с коллегой из Лэнгли.

С Питерсом встретились ближе к вечеру в люксе отеля. Тот в качестве извинения за задержку встречи приволок с собой вместительный бумажный пакет, из которого торчал хрустящий багет и горлышко бутылки красного вина.

— Привет, Бекки, — он быстро пожал ей руку и начал выкладывать содержимое пакета на журнальный стол. — Извини, куча работы навалилась. Я целый день на ногах. Даже перекусить не успел. Вот, заскочил в деревенскую лавку к знакомому макароннику и прикупил кое-чего пожевать. Пара сыров, нарезка пармской ветчины, салями, домашний паштет и, конечно, бутылочка красного.

— Чем же ты тут так загружен? — поинтересовалась Кейси.

— Начальство обеспокоено повышенной активность смежников на нашей поляне, — хитро улыбнувшись, ответил цэрэушник.

— Так ты уже стуканул наверх? — она взяла предложенный бокал вина и, сделав глоток, одобрительно покивала головой, оценивая вкус.

— Бекки… — Питерс скорчил обиженную гримасу. — Ты знаешь, какая у нас атмосфера. Президент меряет директоров, как перчатки. Те, кто приходят, нихрена не смыслят. Вытворяют такое, что перед молодняком стыдно. Головы в Конторе летят налево-направо. А я своей головой дорожу. Мне нравится Италия. Вино вот, сыр, спагетти всякие.

— Ладно. Не злись. Нарежь лучше багет.

— Ты что! — искренне возмутился он. — По местным крестьянским обычаям хлеб надо ломать. Смотри… Отрываешь кусочек, потом на него мягкий сыр, а ломтик сухой ветчины отдельно. Вначале глоток вина, потом все это, потом снова вино.

— Так мы с тобой о деле не поговорим, — Кейси промокнула рот салфеткой и поставила бокал на стол.

— А что говорить. Мой босс удивлен твоей необычной активностью вокруг падре Колетти.

— Во-первых, активность вполне оправдана. Он ведь нам уже один раз помог в России. Во-вторых, мы с тобой договаривались, что я буду его использовать при необходимости.

— Да, но при этом держать меня в курсе, — цэрэушник с видимым удовольствием положил себе в рот тонкий кусочек салями и захрустел багетом.

— Брось, — отмахнулась она. — Ты же сам сказал, что он тебе неинтересен. А я вот выяснила, что он в России целую операцию развернул. Киберразведчик, мать его.

— Да? Ни хрена себе! — Питерс быстро дожевал багет и, сделав несколько глотков вина, придвинулся ближе к столу. — Рассказывай, что накопала.

— Он хочет через русского хакера запустить вирус во внутреннюю сеть русской церкви, чтобы иметь постоянный доступ к информации. Хакер работает вслепую. Вирус взят со стороны. Получается, твой падре влез на мою территорию, и, как ты понимаешь, я хочу знать, что происходит, и контролировать то, что он там творит.

— Вот гад. И нам ничего не сообщил, — цэрэушник допил остатки вина и снова наполнил свой бокал. — Гребаный миссионер. Он со своими религиозными идеями может нарваться на нешуточный скандал. Впрочем… Это даже хорошо. Думаю, мы это даже можем использовать. Италия одна из стран ЕС, которая еще не окончательно испортила отношения с Россией. Если мы всю эту ситуацию правильно обыграем, типа, подрывная деятельность итальянцев против Русской церкви и все такое, можно неплохо погреть руки.

— Ты подожди руки греть. Это было во-первых, во-вторых и в-третьих.

— А что? Есть еще и в-четвертых? — поднял брови цэрэушник.

— Есть, — Кейси достала из своей сумки тонкий непрозрачный файл и положила его перед коллегой.

Заинтересованно хмыкнув, тот тщательно вытер руки салфеткой и осторожно его открыл. Буквально через несколько секунд его брови поползли вверх, он присвистнул от удивления и, изумленно взглянув на Ребекку, сморщил нос, как от неприятного запаха.

— Нихрена себе. И это под самым нашим носом.

— Хочу уточнить. Под вашим носом, — улыбнулась она и подняла свой бокал в приветственном жесте. — Ты теперь мой должник Питерс.

Россия. Санкт-Петербург

В его «методичке» не было абсолютно ничего зловредного или даже подозрительного. Стэн несколько раз внимательно просмотрел программу перехода на новый интернет-протокол и с каждым разом все больше убеждался, что она не несет никаких опасных посторонних встроенных элементов. Он работал над ней уже больше года и досконально знал все блоки. К тому же в адаптации «методички» принимали участие программисты из Минобороны и кабмина, а еще из ФСБ и МВД. Уж они-то наверняка вывернули ее наизнанку в поисках вирусов, бэкдоров или тайных закладок, и, если бы она представляла скрытую опасность, его как разработчика уже бы давно нешуточно трепали спецслужбы.

Сделав несколько глотков энергетика, Стэн потер покрасневшие от напряжения глаза и сощурившись принялся строку за строкой вычитывать очередной блок командных кодов программы. Было уже около часа ночи. После новости об аварии с Марой он сразу засел за работу и отвлекся только один раз на то, чтобы пожевать кусок пиццы, который каким-то чудом сохранился в холодильнике. Но, видимо, он напрасно искал подозрительные зацепки в программе: «методичка» была безобидна, а опасения полковника Ткачука оказались напрасны.

Не отрывая глаз от экрана, Стэн устало вздохнул и откинулся на спинку кресла. Последний программный блок проверен. Как и все предыдущие, он оказался чист. Может, он не там ищет? Сама программа хранилась на облачном сервере. Сейчас он работал с ее последней изолированной копией, которую скачал на свой ноутбук. Был возможен вариант, что в последний момент перед передачей методички клиентам в нее внесут какие-то изменения. Заразят вирусами и оставят окна для удаленного ввода боевых программ. Но у клиентов будет почти две недели, чтобы все проверить и вычистить. Глупо рассчитывать на то, что лучшие программисты в мире, работающие в киберцентре ФСБ, не заметят вредоносные элементы. Значит, если от его программы и исходит какая-то угроза, то кроется она в другом. Здесь нужен был свежий взгляд и экспертное мнение того, кто пару лет назад не без оснований считался лучшим кибервзломщиком Питера. До тех пор пока одна очень серьезная американская IT-компания из Силиконовой долины не перекупила его за огромные деньги и не поставила во главе группы «белых хакеров», основной задачей которых было искать и взламывать ее программное обеспечение в поисках уязвимостей.

Поморгал уставшими глазами, пытаясь сосредоточиться, Стэн невзирая на поздний час, потянулся за смартом.

— Привет, Кос, — без особого энтузиазма поздоровался он. — Судя по грохоту, ты в клубе?

— Хе-хей! Привет, амиго! Нашлась пропажа, — стараясь перекричать музыку, проорал в трубку Кос. — Я уж думал все, пипец пришел нашему Стэнику. Телочку нашел себе новую. Друзей забросил.

— Ты где, бро?

— В нашей дыре на Грибоедова. Подкатывай. Я сегодня один, без Ксюхи. Ее в командировку на Урал заслали. На минутку зашел вискарика потянуть перед сном, да на девчонок поглазеть. Может, цепану кого на ночь. Но, если ты подтянешься, повисим, повеселимся.

— Оки⁴⁶. Буду минут через сорок. Ты не бухай сильно. Разговор есть.

— Давай, бро, жду, — весело отозвался Кос. — Сорок минут мне мало, чтобы набухаться, ты же знаешь.

В несколько глотков допив энергетик, Стэн поднялся из-за стола. Еще раз глянул на часы и, решив не беспокоить в такое позднее время Петровича, вызвал такси.

Несмотря на будний день, в клубе было людно. Костик уже обзавелся двумя подружками и, обняв обеих, словно опасаясь, что прильнувшие к нему девчонки могут ненароком упорхнуть, сидел на одном из боковых диванчиков, увлеченно им что-то рассказывая. На столике перед ним стояла бутылка недешевого игристого вина и несколько пустых стаканов из-под виски, в которых еще не растаяли кубики льда.

— Привет, Кос, — Стэн присел на стоящее сбоку кресло.

— Привет, бро! — друг протянул ему руку и энергично замахал проходящей мимо официантке. — Еще бутылочку игристого для дам. Мне повторить «черного ходока»⁴⁷. А моему другу? И моему другу тоже.

— Да я не настроен сегодня на вискарь. Я на полчаса заскочил. Совет твой нужен. Работа горит.

— Как-то английские ученые просчитали, что шанс положительного исхода делового разговора повышается на четверть, если он проходит в доброжелательной расслабленной обстановке, которую создает добрый шотландский виси. Знакомься, это Марина, а это Карина. Или наоборот. Я их весь вечер путаю. Приехали из Украины в Питер. Зачем? Правильно. Поступать в университет. А в какой, еще не решили. Ну, ничего. Питер сам по себе универ что надо. На всю жизнь здесь ума и опыта наберетесь. А с вашими данными еще и бабок намоете. Ну-ка, красотки, дайте я пересяду к своему другу на минутку. Я его знаю. Он, если настроен на работу, то всем вечер испортит. А вы пока с игристым потренируйтесь. Считайте, что я ваш первый преподаватель и мне у вас сегодня ночью зачет принимать. Групповой, — Костя, расплывшись в улыбке, выпустил девушек из своих объятий и пересел поближе к Стэну. — Ну, что у тебя?

— Твой прошлый опыт нужен. Я вот год уже работаю над «методичкой» для IPv6 и тут подумал ее проверить на безопасность.

— Ну и… Проверил?

— Проверил. Нет в ней нихрена опасного. Прога⁴⁸ чистая, как альпийский снег.

— А с чего бы ты полез ее на безопасность проверять. IAB — серьезная контора. Считай, самая вершина иерархии интернета. С какой стати им гробить свою репутацию? Это ж положит конец единой сети.

— Хрен его знает. Мне через неделю в Москву работу сдавать. Не хотелось бы облажаться. И на душе как-то неспокойно. Новостей, наверное, насмотрелся.

— Вот что я тебе скажу, бро. Не парься. В Москве не идиоты сидят. Там такие киберпсы. Не нам с тобой чета, — Костя принял у официантки два стакана с виски и аккуратно поставил на стол. — Если в твоей проге и есть что, они вычислят это на раз-два.

— Так-то да. Но тогда я сам попаду под удар. Программа ведь в общем доступе для моей группы, в нее любой может влезть. Сейчас вот мне двух индусов дали.

— А… Ты задницу свою прикрыть хочешь. Я думал, безопасностью страны озаботился.

— Ты же видел мою «методичку», — Стэн поднял свой стакан, чокнулся с другом и сделал небольшой глоток. — Скажи, где бы ты в ней запрятал жучка⁴⁹.

— Ну, судя по тому, что ты не последний лох, ты, наверное, уже самые очевидные места проверил. Значит, если и есть что, то запрятано очень глубоко. Тут есть две методики. Исключение и синтез. Исключение — это когда ты тупо выводишь кусок программы на экран и начинаешь блокировать отдельные командные строки. Одну за другой. По очереди. Если прога перестает работать, значит строка аутентичная, то есть является неотъемлемой частью программы и не несет опасности. Если ты заблокировал строку, а программа продолжает нормально работать, значит к ней могут быть вопросы. Она либо не несет нагрузки в рамках общей задачи, либо это строка отложенного действия. Ну, типа таймер там к ней привязан или еще что. Как только нашел такую строку, смотри историю и копай, откуда она, когда появилась и нахрен вообще нужна. Но скажу сразу — большинство программ забито такими мертвыми строками. Это могут быть остатки от прошлых редактирований кода и вообще все, что угодно.

— Круто, спасибо за подсказку. Буду ковыряться. Только времени нет. Мне скоро работу в Москву сдавать.

Стэн чокнулся с другом еще раз. Тот посмотрел на него, поморщился, словно кто-то наступил ему на ногу, и, вздохнув, продолжил:

— Ладно… Не могу видеть твою кислую физиономию. Помогу старому дружбану. Есть у меня одна программка, собственность компании, на которую я работаю. Она может на твоей «методичке» всю работу сделать за полчаса. Я тебе ее завтра передам. Но, блин, прошу… Я кучу всяких подписок давал о неразглашении. Так что не копировать, работать с моего носителя. И никому… После использования удалить все следы и саму программу тоже.

— Блин, Кос, спасибо, — Стэн приобнял и тряхнул друга за плечо.

— Спасибом не отделаешься. С тебя простава. Но слушай дальше… Есть еще одна методика, как можно клопов погонять⁵⁰ — синтез. Здесь все сложнее. Элементы вируса могут быть хорошо замаскированы, разнесены по разным блокам и даже выполнять некоторые функции в материнской программе. Это высший пилотаж. В нужный момент такие разнесенные элементы должны собраться в боевую программу для выполнения основной задачи. Поскольку они являются частью базовой программы, вычислить их очень сложно. Здесь есть два варианта. Либо в самой программе есть спусковой механизм, дающий команду на сборку вируса. Скорее всего, это таймер или триггер⁵¹, настроенный на внешнюю команду, который может быть привязан к событию, обновлению или к новости какой. Вычислить такую сборку очень сложно. И здесь я тебе ничем не помогу.

— Спасибо за совет, бро, — Стэн допил виски и задумчиво позвенел кусочками льда в пустом стакане. — Пойду я. Буду копать, пока не придет ощущение, что сделал все как надо.

— Ну вот… А я на тебя рассчитывал. Может, Марину или Карину тебе в помощь отправить? — Кос красноречиво покосился на девушек, с абсолютно счастливым видом сидящих с бокалами игристого в руках.

— Нет, в другой раз. С этими двумя ты и без меня справишься, — он протянул другу руку и, тряхнув ее, поднялся из-за стола.

По дороге домой Стэн заскочил в ночной супермаркет, чтобы купить упаковку энергетика и пару замороженных пицц. Дома, разогрев себе то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак, он снова засел за работу. Через час перебирания командных строк он понял, что засыпает на ходу, оставил несколько инструкций индусам по «методичке» и завалился спать.

Утром его разбудил настойчивый звонок в дверь.

— Ну что, страдалец? Киберузник совести, — в дверях стоял Кос с упаковкой пива. — Ты хоть поспал немного или корпел всю ночь?

— Поспал пару часов. Мог бы больше, но тут дружбан один заявился. Наверно, для опохмелки компания нужна.

— Не язви. Я помочь пришел, — Кос плечом отодвинул хозяина в сторону и прошел в квартиру. — Помнишь, я тебе вчера про прогу говорил, ту, что автоматом может спящие и мусорные строки вычислить. Так вот, не могу я тебе ее передать. Там моя подпись цифровая, и как только ты с ней засветишься, меня вычислят и нахрен выгонят с работы. А работу я терять не хочу. Пиндосы платят огромное бабло за то, что я их мозги взламываю. Да и интересно мне.

— Блин… Жаль, я на тебя рассчитывал.

— Не грусти, бро. Передать тебе мою цифровую подпись я не могу. Профессиональная этика не позволяет, — Кос бухнул упаковку пива на стол рядом с ноутбуком и уселся в рабочее кресло. — Но сам я ее использовать могу. Мне компания дала право взламывать что угодно на всех языках программирования. Так что давай пароль от твоей железяки.

— Спасибо, старик, — облегченно выдохнул Стэн.

— Будешь должен, — бывший хакер достал из кармана джинсов флэшку и вставил ее в гнездо. — У тебя есть что пожрать? А то эти две хохлушки меня вконец вымотали.

Хлопнув друга по плечу, Стэн выбежал на кухню, засунул пиццу в микроволновку, запустил экспресс-разогрев и через минуту вернулся с тарелкой и бокалом для пива.

— Я из банки, — бесцеремонно пшикнув пеной на клавиатуру, заявил Кос, сложил конвертом целый кусок пиццы и, засунув его себе в рот, промычал: — Смотри… Вот моя прога. Я ее уже открыл и запустил. Теперь тебе нужно просто выбирать блоки для сканирования или целые сегменты. Остальное она сделает. Потом вот тут запустишь общий скан и анализ и все. Твоя методичка сколько весит?

— Почти четыре гига⁵².

— Херня. Если все норм пойдет, за полчаса справишься, — Кос на несколько секунд приложился к банке с пивом и довольно крякнул. — Ну, ты пока колдуй, а я на диванчике дреману. Но только уговор — мою программку не копировать и к сети не подключаться.

Не спрашивая разрешения хозяина, он встал и, открыв новую банку пива, перебрался на диван.

Уже с первых минут сканирования стало ясно, что в «методичке» довольно много мусора, то есть обрывков команд и кодов, оставшихся после прошлых вариантов редактирования и не несущих никакой смысловой нагрузки. Но найти нерабочие строки в программе было не самым главным. Важно было вычислить, не являются ли некоторые из них разнесенными кусками вируса, которые в нужный момент могут собраться в боевую программу.

Поняв, что сам не справится, Стэн обернулся на мирно посапывающего на диване друга. Его помощь и опыт хакера сейчас как нельзя бы пригодился. Но, по-видимому, пока придется разбираться самому. Он выбрал самый простой вариант действий: систематизировать не несущие нагрузки куски команд по времени введения в программу и детально их изучить. Но это после того, как Костина программа полностью закончит сканирование. А пока… Он достал из сумки «безопасный» телефон, который дала ему для связи Мара, и набрал последний номер во входящих звонках. Как и ожидалось, трубку снял Серега.

— Как она? — чувствуя, как замерло сердце, спросил Стэн.

— Лучше. Они уже в Москве в Бурденко⁵³. Врачи говорят, через месяц будет прыгать, как молодая козочка. Но пока в гипсе. Ты сам как? Она о тебе спрашивала.

— Работаю, — не найдя ничего лучшего, ответил он.

— Работай, брат, — отрезал наемник и отключился.

Сбитый с толку Стэн несколько минут задумчиво смотрел на простенький мобильный телефон. «Работай, брат» или «работайте, братья». Он уже где-то слышал эту фразу, но не мог вспомнить где.

Италия. Рим

Работу в Италии можно было считать законченной. После вчерашнего разговора с Ребеккой Питерс срочно связался с начальством и в деталях обрисовал ситуацию с учетом последней информации. В Лэнгли обещали согласовать с АНБ совместный план разработки Колетти и его окружения, а пока просили не препятствовать руководителю «Группы А», но и не оказывать ей значимой поддержки.

У Ребекки было достаточно опыта, чтобы понять, в какую игру решило сыграть ЦРУ. Ситуация с Колетти оказалась более сложной, чем представлялась на первый взгляд. Его деятельность в России не выглядела приоритетной, цели были туманными, а методы дилетантскими. При таком раскладе падре однозначно должен был привлечь внимание ФСБ. А это означало провал и вытекающий из него международный скандал. Провал этот должен был повиснуть на «Группе А» АНБ и лично ее руководителе, еще раз подчеркнув важность оперативной агентурной разведки и то, что ей должны заниматься профессионалы из ЦРУ. Но в этой ситуации Кейси оставила для себя выход через заднюю дверь, через черный ход, которым она поделилась с Питерсом.

Оторвавшись от окна посольского внедорожника и созерцания подернутых маревом полуденного зноя пейзажей римских пригородов, она достала из сумки пластиковый файл, который показывала шефу сектора «Европа», и в очередной раз перечитала убористый текст, которым был заполнен единственный находящийся в нем лист.

Да. Все должно сработать гладко. Колетти, сам того не понимая, предоставил АНБ уникальную возможность пробиться в закрытые сети российского руководства. Если его авантюра с православной церковью удастся и он получит доступ к компьютерам русских, Ребекка через них сможет проникнуть куда угодно. Она знала, что верхушка РПЦ плотно контачит со всеми ключевыми ведомствами и даже является частью сетевой рассылки циркуляров из Кремля. Она знала, что сеть РПЦ способна подключаться к интранету Министерства обороны, Администрации президента и МВД. Не исключено, что через нее можно было получить доступ и к сетям ФСБ и СВР. А вскрытие защищенных государственных сетей России было бы колоссальным успехом. Пожалуй, самым крупным за всю историю АНБ.

Решительно захлопнув папку, Кейси спрятала ее в сумку и снова выглянула в окно несущегося по скоростной трассе посольского бронированного внедорожника. Они ехали в аэропорт Леонардо да Винчи, где с утра ожидал частный самолет АНБ.

Скоро она будет дома, выспится и на свежую голову еще раз все хорошо обдумает. Сейчас нельзя было облажаться, но и затягивать с развязкой тоже было нельзя. Ребекка попросила Питерса пару недель не раскрывать начальству содержимое тонкой пластиковой папки. Оно было ее страховкой на случай провала. За это время операция с Колетти и его русским хакером должна быть завершена. Если все пройдет по плану, все получат медали. Но даже в случае срыва у нее будет, что предъявить директору в качестве объяснения неудачи. В этом поможет Питерс, который при помощи ее материалов тоже окажется на коне и сделает еще пару шагов наверх по карьерной лестнице.

Но все это позже. А пока надо расслабиться и отдохнуть. Ребекка попросила одного из своих помощников достать ей из холодильника банку колы, аккуратно, чтобы не брызнуть на чистый салон из светло-бежевой кожи и свой дорогой брючный костюм, открыла ее и сделала несколько глотков.

— Боже… Здесь, в Европе, даже кола другая, — недовольно поморщившись, посетовала она.

— Осторожно, мэм, — машина прикрытия сообщает, что нас на большой скорости догоняет полицейский мотоцикл.

— Колу они делают дерьмовую, а вот спортивные тачки и мотоциклы у них самое то, — придирчиво рассмотрев надписи на банке, Ребекка сделала еще один глоток. — И носятся они по трассам, словно черти.

— Мэм, он идет без мигалки. Мы можем его блокировать. Нам до поворота на точку еще 18 километров.

— Не надо злить наших итальянских союзников. У них хреновая кола, классные тачки и донельзя раздутое чувство собственной значимости. Пусть обгоняет. Просто прикройте меня слева.

Тяжелый черный внедорожник прикрытия, идущий в центральном ряду, чуть ускорился и пристроился у заднего левого колеса автомобиля, на котором ехала Кейси. Несущийся по крайней левой полосе полицейский увидел на машинах номерные знаки американского посольства, мигнул дальним светом фар и, чуть сбросив скорость, прижался к идущему по центру трассы разделительному ограждению.

— Уважают, — со знанием дела прокомментировал его маневр помощник Ребекки, когда мотоциклист поравнялся с ними.

Как раз в этот момент полицейский добавил газ и резко крутанул рулем вправо. Его мотоцикл отреагировал моментально. По крутой дуге он рванулся вперед, проскочив перед самым носом машины прикрытия, прямо под колеса внедорожника Кейси. Опытный посольский водитель, натренированный на подобные ситуации, пытался уйти вправо, но перед машиной вырос огненный шар мощного взрыва. Капот сорвался с передних креплений и откинулся на толстое лобовое стекло, которое от ударной волны пошло сеткой мелких трещин, вдавилось внутрь, но выдержало. Инерция движения была настолько сильна, что остановленный энергией взрыва тяжелый внедорожник на мгновение встал вертикально на развороченный нос, потом рухнул вперед на крышу и, высекая снопы искр, проехал на ней сотню метров по асфальту трассы. В салоне сработали передние и боковые подушки, ремни безопасности вжали тела пассажиров в сидения. Но сила взрыва была более чем достаточной, чтобы из-за вдавленного в салон бронированного лобового стекла герметичность оказалась нарушенной и все, кто находился внутри, подверглись жесткой контузии от удара взрывной волны.

После взрыва шедшая слева машина прикрытия, раздавив остатки отлетевшего в сторону мотоцикла, набрала скорость и, навалившись всем своим весом на скользящий на крыше внедорожник Кейси, прижала его к ограждению, тем самым погасив значительную часть инерции. Когда плотно сцепившаяся пара автомобилей остановилась, из внедорожника прикрытия через свободные левые двери выкатились четыре человека из посольской охраны. Двое с короткими автоматами в руках заняли оборону, двое бросились к своему багажнику и, достав массивные огнетушители, окутали облаком подавляющего пламя порошка перевернутый автомобиль. Как раз вовремя, потому что из искореженного двигательного отсека на асфальт уже протекал бензин. Убедившись, что угроза возгорания устранена, охранники подошли к казавшемуся целым багажнику внедорожника Кейси, быстро сняли аварийные блокировки и сильным синхронным рывком вырвали заднюю дверь. Один из них, бесцеремонно выбросив на исцарапанный броней асфальт несколько небольших чемоданов, забрался внутрь. Через пару секунд он вылез обратно, показал знаком «ОК», что пассажиры живы, и достал рацию, чтобы доложить обстановку начальству. К этому времени в посольстве уже была объявлена тревога. С аэропорта, где стоял самолет Кейси, поднялись два вертолета: один с дежурной группой быстрого реагирования NOCS⁵⁴, другой с парой медиков и реанимационным оборудованием.

Питерс узнал о нападении на кортеж своей коллеги из АНБ одним из первых. Кроме использования смертника на мотоцикле, деталей почти не было, но буквально через несколько минут в сети появились ролики выложенные заблокированными пробкой на трассе водителей. Сам момент взрыва в кадр не попал, потому что видеорегистраторы на автомобилях у итальянцев не пользовались популярностью, но зато картинок с лежащим на крыше у ограждения огромным черным внедорожником и вторым точно таким же, прижавшимся к нему слева, было достаточно. Как и комментариев насчет слаженных действий службы охраны посольства.

Минут через десять на месте теракта появилась пара вертолетов. Один из них выставил оцепление из десятка зловеще выглядевших бойцов, другой быстро и без суеты эвакуировал четырех пострадавших пассажиров. Вскоре появились и несколько машин дорожной полиции, которые спецназовцы отказались подпускать к месту теракта. К этому времени Питерс уже знал, что все, кто находился в атакованном внедорожнике, живы. У Ребекки несколько переломов, черепно-мозговая травма, компрессионное повреждение грудной клетки от ремня безопасности и контузия. Она пока в сознании под обезболивающими, но, учитывая множество повреждений и их сложность, ее, скорее всего, придется ввести в искусственную кому. Врачи проводят полную диагностику и решают, можно ли раненых транспортировать самолетом в США.

Через полчаса после нападения в сети появилось обращение одетого в черное бородатого исламского полевого командира, сообщившего, что нападение на американских дипломатов в Италии — это начало всемирной компании джихада против Америки. Теперь воины ислама будут проводить такие акции каждый месяц в разных странах. Еще через час из посольства сообщили, что в Италию вылетает смешанная следственная группа ФБР и ЦРУ, которой Питерс должен оказать максимальное содействие.

Вероятность того, что теракт организовали исламисты, была очень велика. После хаоса, развязанного США на Ближнем Востоке и севере Африки, в Европу хлынули миллионы беженцев. Через Италию, собственно, и проходил один из самых массовых маршрутов миграции. Среди беженцев, конечно же, были и подготовленные радикальными исламистами бойцы, в задачу которых входило создание спящих ячеек, предназначенных как раз для проведения террористических акций. К тому же именно моджи⁵⁵ открыто взяли на себя ответственность за нападение на кортеж Кейси.

Судя по тому, что бородач, объявивший о войне против американских дипломатов, не скрывал своего лица, он чувствовал себя в безопасности, а значит находился либо в глубоком подполье в безопасной стране, либо в контролируемой боевиками зоне военных действий. Питерс еще раз перечитал досье на бородача, пришедшее от аналитиков из Лэнгли. Полевой командир одной не самой крупной и не очень влиятельной племенной группировки террористов, осевшей в районе Идлиба на севере Сирии. Был частью боевого крыла Аль-Каиды, потом присягнул ИГИЛ⁵⁶, потом Нусре⁵⁷. Не тянет как-то на международного террориста, обладающего своей сетью в Европе. Пограбить мирное население — да. Пострелять за саудовские бабки в правительственные войска или русских — сколько угодно. А вот объявить мировую войну американским дипломатам — очень маловероятно. Для такого смелого шага нужны не только ресурсы и люди, но еще мозги и подготовка. А больше похожий на престарелого погонщика коз бородач даже на первый взгляд не обладал ни тем, ни другим. За ним, правда, мог стоять кто-то более серьезный. Но в случаях, когда теракт оказался успешным, кукловоды обычно выходят из тени, чтобы покупаться в лучах всеобщего внимания и набить очков перед братьями по оружию.

Пусть в этом разбираются аналитики. Питерс свернул файл, откинулся на спинку кресла и, забросив руки за голову, вспомнил последний разговор с Ребеккой. Она была неплохой теткой и настоящим профессионалом. Жаль, если травмы окажутся серьезными и остановят ее карьеру. Жесткая, циничная, но слово свое держала, подковерных интриг старалась избегать, помогала, когда просят. В общем, довольно редкий по нынешним временам всеобщего бардака, инфантилизма и тупости в американских спецслужбах кадр. Взять хотя бы дело с Колетти. Ее ведь никто не просил копать так глубоко, да еще в чужом регионе. Итак работы по горло. Но ведь нет, полезла в разработку, нарыла хренову тучу материала. Да такого, что в самых высоких кабинетах Лэнгли несколько крупных, ни разу не нюхавших пороха чиновников озабоченно почешут свои стриженые затылки, пытаясь во всем разобраться. Себя загрузила, его напрягла. А ему это надо?

Широко зевнув, Питерс глянул на часы. Время двигалось к обеду. Он прикинул, кого бы из симпатичных госдеповских интернок⁵⁸, проходящих стажировку в посольстве, пригласить на бутылочку красного вина с жареными креветками для налаживания «отношений», и даже уже решил куда, но, скорее по инерции, чем осознанно, набрал номер падре. Заблокирован. Тогда он позвонил в римский офис банка. Ни один из телефонов не отвечал. Недовольно хмыкнув, он хотел отправить условное сообщение в чат, которым они пользовались для коммуникации, но соцсеть выдала сообщение, что адресат отписался почти сутки назад. Странно… Цэрэушник вызвал одного из оперативников и попросил найти Колетти, а сам направился в секретариат, чтобы скрасить свой обед компанией симпатичной молоденькой девушки, мечтающей о блестящей карьере в Госдепе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

29

Курсанты.

30

Легкое стрелковое оружие.

31

Распространенное у военных название СВД — снайперской винтовки Драгунова.

32

Организатор скандальной псевдоправославной секты. Осужден за мошенничество и причинение вреда здоровью.

33

Они же харизматики. Маскирующееся под протестантство псевдорелигиозное течение, возникшее в США в 70-х гг. ХХ в.

34

Служба внешней разведки РФ.

35

Свободные работники.

36

англ. brief — проинструктируй.

37

жарг. дешевый кнопочный телефон.

38

англ. back door, «черный вход» — дефект алгоритма, намеренно оставляемый разработчиками для тайного, несанкционированного владельцем доступа в систему.

39

Координаты глобальной системы позиционирования.

40

англ. user — пользователь.

41

«К» от англ. kilo — приставка в международной системе единиц, обозначающая тысячу.

42

Черепно-мозговая травма.

43

англ. black swan — непредвиденное резко негативное развитие событий.

44

англ. Internet Research Task Force — Исследовательское подразделение интернет-технологий, работающее в рамках совета по архитектуре Интернета.

45

итал. Instituto per le Opere Esteriori — ИВД. Департамент государственного секретаря Ватикана, отвечающий за внешние связи и курирующий разведдеятельность.

46

Разг. от Окей.

47

жарг. перевод англ. John Walker — известный шотландский виски.

48

жарг. программа.

49

англ. bug — вирус, вредоносная программа.

50

Почистить баги или вредоносные программы, хакерский жаргон.

51

Спусковой механизм.

52

Гигабайта.

53

Главный военный клинический госпиталь им. Н. Н. Бурденко.

54

Nuсlео Operativo Centrale di Sicurezza — Центральная оперативная группа безопасности. Антитеррористический спецназ полиции Италии.

55

Моджахеды — бойцы джихада, в понятии радикалов вооруженной борьбы за распространение ислама.

56

Исламское государство Ирака и Леванта — запрещенная в России террористическая организация.

57

Фронт Ан-Нусра — запрещенная в России террористическая организация.

58

Практиканток.