Израильская литература в калейдоскопе (сборник)

Шмуэль-Йосеф Агнон, 2013

Сборник переводов «Израильская литература в калейдоскопе» составлен Раей Черной в ее собственном переводе. Сборник дает возможность русскоязычному любителю чтения познакомиться, одним глазком заглянуть в сокровищницу израильской художественной литературы. В предлагаемом сборнике современная израильская литература представлена рассказами самых разных писателей, как широко известных, например, таких, как Шмуэль Йосеф (Шай) Агнон, лауреат Нобелевской премии в области литературы, так и начинающих, как например, Михаэль Марьяновский; мастера произведений малой формы, представляющего абсурдное направление в литературе, Этгара Керэта, и удивительно тонкого и пронзительного художника психологического и лирического письма, Савьон Либрехт. Читатель, взявший в руки эту книгу, получит представление о широком и многообразном спектре стиля и тем произведений израильской художественной литературы и сможет насладиться драгоценными сверкающими гранями таланта ее авторов.

Шмуэль Йосеф Агнон

(От переводчика:

Рассказ тронул меня содержанием и очаровал поэтичным языком, романтичностью, ассоциацией с «Песнь песней», а стихотворение было написано автором в раннем периоде творчества. Следует отметить, что поэтические произведения не характерны для творчества Агнона.)

Со своим сердцем

Захотелось^[1] мне спеть песню для Шуламит, прекраснейшей из всех девушек, потому что из дочерей моего народа больше всех люблю я Шуламит. И вот сейчас, когда приближается день рождения моей Шуламит, я решил, что сочиню для нее песню и украшу ее рифмами, как это делают поэты в своих стихах.

И отправился я к Рифмам, и обратился к ним: Послушайте, пожалуйста, Рифмы. Я сочиняю песню для Шуламит, прекраснейшей из дочерей сионских. Я пришел к вам, чтобы вы одолжили мне две — три рифмы для песни, которую я сочиняю ко дню ее рождения.

И ответили Рифмы, и сказали мне: Доброе дело ты хочешь сделать, но сначала ступай и принеси нам слова, и мы дадим тебе рифмы, дадим тебе рифм, сколько твоей душе угодно, и ты сочинишь песню, как пожелал.

Отправился я к Словам и обратился к ним: Загорелся я желанием сочинить песню для Шуламит и пошел к Рифмам, чтобы дали они мне две — три рифмы. Рифмы же сказали мне: Ступай и принеси нам слова, и мы дадим тебе рифмы. И вот я пришел к вам, о Слова. Одолжите мне теперь слова для песни, которую я собираюсь сочинить ко дню рождения Шуламит.

Выслушали Слова и сказали: Хорош совет, что дали тебе Рифмы, потому что без слов нет ничего, так как мы, Слова, всякому делу голова, а нет слов — дело под угрозой. Однако, пойди-ка ты к Голове. Может быть, он даст тебе идею, а уж потом мы — слова. Пойдешь со словами к Рифмам, и они дадут тебе рифмы. Ты сложишь слова в рифмы и сочинишь песню для этой Шуламит ко дню ее рождения.

Пришел я к Голове и рассказал ему обо всем. Но не пожелал Голова пойти со мной, так как, сказал он, не подобает мужчине петь песни. Тем более сейчас.

Но я не отставал от него. Упрашивал до стыда, пока он не согласился пойти со мной к одной из Идей, чтобы та была со мной по приходе к Словам и Рифмам, и я смог бы сочинить песню для Шуламит, прекраснейшей из дочерей Сиона.

И отправились мы, и пришли к Идее, и нашли ее сидящей среди мудрецов и старейшин. И сказал я Идее: Близок день рождения Шуламит, и я хочу сочинить для нее песню. Ходил я и к Словам, и к Рифмам, а они послали меня к Голове. И вот он повел меня, и я явился сюда, к тебе, горя желанием сочинить песню, и прошу, чтобы ты пошла со мной к Словам и к Рифмам. Теперь встань, пожалуйста, моя Идея, и пойдем со мной.

Взглянула на меня Идея и промолвила: Неужели покину я свое место среди старейшин и мудрецов и пойду к Словам и к Рифмам!? И не пожелала Идея пойти со мной к Словам и к Рифмам, чтобы Слова дали мне слова, а Рифмы — рифмы для песни, которую мне захотелось сочинить для Шуламит, прекраснейшей из дочерей, которую я полюбил.

И ушел я от Идеи и опечалился безмерно, так как хотел сочинить песню для Шуламит ко дню ее рождения, а Идея не пошла со мной к Словам и к Рифмам, чтобы я мог сложить песню.

И затрепетало мое сердце, почувствовав, что я опечален. И спросило у меня сердце: Отчего тебе грустно? И рассказал я своему сердцу, что ходил к Рифмам, и они послали меня к Словам, Слова — к Идее, а Идея оставила меня ни с чем и не пожелала пойти со мной. А ведь я хотел сочинить песню для Шуламит, прекраснейшей из дочерей, ко дню ее рождения. И как же мне теперь сложить эту песню, и как вернусь я к Словам и к Рифмам, если нет со мной Идеи?

И поняло мое сердце и сказало: Я буду с твоими устами, и ты сочинишь песню для Шуламит, прекраснейшей из дочерей, потому что люблю я Шуламит и твои песни.

И пока говорило со мной, коснулось моих уст. И я спел песню для Шуламит, прекраснейшей из дочерей, в день ее рождения, как не пел до сих пор с идеей, словами и рифмами, потому что со мной и с моими устами было мое сердце.

Из далей

По Лейпцигу один бродил,

И ветер дул, и снег валил.

Душа молила повернуть,

И возвратиться отдохнуть.

Я на чужую лег кровать,

Смежил глаза, пытаясь спать.

Кошмары, обступив меня,

Преследовали среди дня.

Я Господа-Б-га смиренно спросил,

Зачем он мечтою меня одарил,

И плакал в печали, а после уснул,

И Б-г мой во сне ту мечту мне вернул:

Вот двое моих дорогих малышей

Резвятся в песке Бат-Галим,

И рядом их мама и шьет без затей

Рубашечки летние им.

И тут вдруг вскочили мои малыши

И вдаль устремили свой взгляд.

“Корабль там плывет, — они ей говорят,

Скорей, мам, смотри! — ей кричат. —

К нам папа прибудет на том корабле,

Из дальней страны приплывет.

Как ждем тебя, папа, на нашей земле,

Пусть ветер привет тебе наш отнесет!”

Чудесный их голос меня пробудил.

И понял я: то был лишь сон,

Но он в мою душу надежду вселил,

Весь день в ней пульсировал он.

Примечания

1

Сохранено авторское расположение текста и способ введения прямой речи (примечание переводчика).