Нареченные

Шелли Крейн, 2011

Мэгги и Калебу чудом удалось спастись от враждебного клана Уотсонов, стремящегося захватить девушку. Теперь влюбленные скрываются в Калифорнии, в доме родителей Калеба, где Мэгги открывает в себе удивительные способности. Однако в солнечной Калифорнии юных Ромео и Джульетту ждут новые проблемы: брат Мэгги никак не может найти общий язык с Калебом, а кузен Кайл, неравнодушный к Мэгги, упорно продолжает бороться за ее сердце. А тем временем по следу влюбленных снова направляется охотник Уотсонов – могущественный и безжалостный Сайкс…

Глава 6

В моем видении парень уезжал куда-то с чемоданом в руке. Его отец был рассержен, мать плакала, а брат с мстительной и ревнивой миной наблюдал, как он уходит.

Однако юноша не знал, что мать ушла после него. Она, глядя вслед его потрепанному автомобилю, попыталась остановить сына, но было уже поздно. Он уехал. Она разругалась с семьей из-за того, что они его прогнали. Ударила мужа по лицу, собрала вещи и отправилась на поиски уехавшего сына.

У юноши не имелось мобильного телефона, и у его матери не было возможности узнать, куда он подался. Это случилось четыре месяца назад. Мать все еще искала его.

Мы оба замерли.

— Как ты это сделала? — пораженно спросил парень.

— Ты видел? — я с удивлением посмотрела на него.

— Конечно! Что это было? Ты что, ясновидящая?

— Нет.

— Но это правда? Мама искала меня?

Я посмотрела в его взволнованные, полные надежды глаза.

— Да, это правда. — Я будто бы знала, что делать, но не хотела. Наконец я вздохнула и сдалась, сосредоточившись на лице женщины. У нее были темно-рыжие волосы, стянутые в растрепанный пучок, лицо усталое и изможденное. — Она… работает в придорожном кафе. У нее на кофточке написано: «Джоз».

— «Джоз» — это по ту сторону железной дороги.

— Она думает о тебе… вспоминает, как во время бейсбольного матча ты был питчером.

— О господи… Я выступал питчером в средней школе. Кто ты? — спросил юноша — без насмешки… и с уважением.

Это заставило меня задуматься: сможет ли любой человек почувствовать, что я не такая, как все?

— Твоя мама здесь. Иди к ней. Она очень хочет тебя увидеть, — проговорила я.

— Я не знаю, как ты… Даже не могу отплатить тебе. Спасибо.

— Ты уже отплатил.

Парень собрался было уходить, но задержался.

— Между прочим, я Крэйг.

— Мэгги.

— Не знаю, от чего ты бежишь, Мэгги, но чувствую, тебе придется пойти на мировую. От судьбы не убежишь.

Он махнул рукой и ушел.

Я чувствовала себя взбудораженной. Судьба? Какое странное слово. Все, что происходило до этой минуты, было судьбой, я знала. Это доказывал Калеб и мои видения с запечатлениями. Одно из них уже осуществилось. И наверно, мы находимся там, где и должны быть. Что бы мы ни пытались сделать и как бы ни старались изменить ход событий, мы все равно будем там, где предназначено. Это означало… Мне, без сомнения, суждено быть Провидицей. Черт! Как так получилось, что этот парень оказался таким проницательным?

Я глубоко вздохнула, почувствовав, как кольнуло в груди, и бросила взгляд на Калеба. Он все еще был на крыльце, но теперь не сидел, а ходил взад-вперед. Я видела, как он считал в уме, что меня нет уже больше трех часов. Он был страшно встревожен, сжимал и разжимал кулаки, представлял, как я засыпаю в джипе и Маркус проделывает со мной нечто похуже отрезания волос, или как на меня нападают и грабят, или как прокалывается колесо на шоссе.

— Калеб.

— О, благодарю тебя, Боже! Мэгги, с тобой все в порядке? Ты где?

— Я еду домой.

— Мэгги…

— Не сейчас, Калеб. Я буду скоро.

— Я люблю тебя. Я люблю тебя и мне очень жаль. Только будь осторожной.

— Я тоже люблю тебя.

И тут же непонятно каким образом я нашла дорогу домой. Думаю, здесь не обошлось без сверхъестественной помощи, вроде той, когда без ключей завелась машина или появился образ матери Крэйга. Я не стала сомневаться и поехала вперед.

Через полчаса я уже въезжала на подъездную дорожку к дому. Калеб обернулся и глубоко вздохнул, увидев меня.

Я вышла из машины и повернулась лицом к дверце джипа, закрывая ее. Пока еще я не чувствовала, что готова встретиться с ним лицом к лицу. Я закрыла глаза и, зная, что он подходит, открывать их не стала.

Я почувствовала, как руки Калеба обвили меня, и поняла, что больше не могу злиться. Я бы физически не сумела оттолкнуть его. Я повернулась и обняла его за плечи, уткнувшись лицом ему в шею и прерывисто дыша. Калеб немного отстранился и пальцем приподнял мой подбородок.

— Извини. Искренне прошу. Я очень виноват. Меня так захватило все это новое, и я забыл, что ты по-прежнему моя и мне нужно оберегать тебя. Прости, — прошептал он.

Я внимательно посмотрела на него. Калеб говорил от всего сердца, и я ощущала, как его чувство перетекает в меня.

— Прости и ты меня. Я перегнула палку… вела себя по-детски.

— Нет, совсем нет. Ты имела полное право уехать. — Я снова взглянула на него. Хотела убедиться, что он говорит так не потому, что я Провидица. — Я говорю так только потому, что вел себя как осел. Мы же с тобой близкие люди. — Он коснулся ладонью моей щеки. — Ты прежде всего моя запечатленная, и я должен был все объяснить и помочь пройти через трудности. А я вместо этого так увлекся мыслями, какая ты особенная, что забыл обо всем на свете. Ты особенная, но ты всегда была такой. С того момента, как мы встретились. Не с того, как запечатлелись. Ты всегда была для меня особой, и я обещаю, что больше этого не забуду.

— Мне нужно, чтобы ты был рядом со мной, Калеб, а не у моих ног. Я все такая же, как была, — заговорила я, но он прервал меня, прижав к губам большой палец.

— Отныне и навсегда ты будешь для меня только моей Мэгги.

Я вздохнула с облегчением и только тогда почувствовала, что его прикосновение меня успокоило. Я ощутила, как откатилась волна тревоги и растаял комок в груди. Мы оба счастливо выдохнули. Я крепче сжала руки, а Калеб плотнее, если только это было возможно, прижал меня к себе.

Мы стояли так очень долго, наслаждаясь своей близостью. Калеб был теперь нужен мне больше, чем когда-либо. Он понимал это и был полон решимости находиться рядом всегда, что бы ни случилось.

Я отстранилась, чтобы взглянуть на него. Его волосы растрепались, и он выглядел так, будто вот-вот упадет в кровать, но все равно был великолепен. Калеб хотел убедиться, что я действительно простила его, а не просто поддалась. Я притянула любимого к своим губам, и мы сладко поцеловались при луне, звездах и уличных фонарях. Его благодарность буквально затопила меня. Морской ветер разметал мои волосы. Я выпрямилась и тихо рассмеялась.

— Ты не поверишь, что со мной было.

Калеб как будто немного испугался и сильнее прижал меня к себе.

— Что ты имеешь в виду?

— Давай войдем в дом. Я покажу.

Мы вместе, рука в руке, вошли в двери. Кайл ходил по комнате, поджидая меня. Он улыбнулся во весь рот и, взяв другую мою руку, поцеловал.

— Я так рад, что ты в порядке!

— Кайл, нам нужно поговорить, — сообщил Калеб, освобождая мои пальцы из ладони кузена.

Кайл ощетинился, скрестив руки и поджав губы.

— Я это не из-за моих чувств к Мэгги, а из уважения к Провидице. Ты поэтому не можешь ревновать, успокойся.

— Я знаю почему, но Мэгги этого не хочет, — Калеб с улыбкой оглянулся на меня.

Давай. Поддай ему, как поддала мне.

Что я и сделала.

— Больше никаких поклонов, — решительно объявила я, глядя на Кайла, — никаких целований рук и телячьих взоров, будто я принцесса какая. Я просто Мэгги, и будь добр обращаться со мной по-прежнему, идет?

— Что? Что ты хочешь сказать? Ты Провидица?

— Да, я Провидица, и эта Провидица говорит, что общаться с ней нужно так же, как раньше. Я — та, которая видит суть вещей, но я все равно Мэгги, твой старый добрый друг. Обещаешь?

— А как же, конечно. — Кайл запустил руку себе в волосы. Затем посмотрел на Калеба: — А он не должен обещать? Ты хочешь, чтобы он ползал у тебя в ногах, а? — не удержался и съехидничал Кайл.

— Да, я тоже обещаю, — искренне произнес Калеб, приложив ладонь к моей щеке и улыбнувшись.

Я увидела, как передернуло Кайла, еще до того, как услышала его раздраженные мысли.

— Ну конечно, — он зло посмотрел на меня, потом на Калеба. — Ты не только запечатлеваешься, когда не запечатлевается никто другой, и крадешь девушку, которую я считал своей, но теперь еще и хочешь прибрать к рукам Провидицу! Вы с Провидицей родственные души! Что ты сделал, чтобы заслужить это?!

— Кайл, не нужно так, — заступилась я за Калеба, почувствовав, как испытанный им шок передался и мне. — Это вовсе не так замечательно, как кажется на первый взгляд.

— Говорит девица, которая знает все.

— Я не знаю все! Я знаю многое, чего не знала раньше, но не все. Например, я все еще не могу сказать, каково население Литвы, — я попыталась разрядить обстановку.

Кайл чуть заметно улыбнулся, и я уж подумала, что он успокоился, но не тут-то было.

— Прости, Мэгги. Просто мне надоело играть вторую скрипку.

С этими словами он вышел из комнаты. А я увидела картинки с Кайлом, сидящим на скамейке футбольной команды рядом с Чедом. Затем годами следующим повсюду за Калебом, но не добивающимся того, чего добивался кузен. А потом — я, всегда недосягаемая. Калеб хотел было побежать за братом, но я его остановила.

— Нужно, чтобы он поостыл, — объяснила я. Мне стало жаль Кайла, но у нас были проблемы и поважнее. Я почувствовала внезапную потребность поговорить с Питером. Повернулась к Калебу и добавила: — Кроме того, ты должен позвонить отцу.

— Я уже звонил. А тебе зачем?

— Мне нужно поговорить с ним.

— Он уже выехал, — сообщил Калеб, выключая телефон. — Он сел на первый же рейс из Теннесси, как только услышал, что ты… сбежала.

— Ладно, ничего. Чем быстрее он приедет сюда, тем лучше.

— А что случилось?

— Дело в том…

— Мэгги, — перекрыл наши голоса Биш, спускаясь по лестнице, — что происходит? Ты почему не ответила на мою эсэмэску и не сообщила, что у тебя все в порядке? — Он уничтожающе посмотрел на Калеба. — Ты же знал, что я волновался. Почему не пришел и не сказал, что она вернулась?

— Извини. Мы тут были немного заняты.

— Э, — возмутился Биш, — вы можете утаивать от меня свои детские шалости, но об этом должны были мне рассказать! — Он подошел и встал передо мной. — Значит, ты поругалась со своим приятелем и убежала. Так? Теперь ты такого рода девушка?

Я бросила взгляд на Калеба. Что сказать? Мне не хотелось, чтобы брат так обо мне думал.

— Ну, было. Но мы уже помирились, — тихо пробормотала я.

— О, — с сарказмом произнес Биш и всплеснул руками. — Я так рад, а то ужасно беспокоился об этом. — Он повернулся уходить. Я глянула на часы — почти четыре часа утра. — Пошел досыпать. Думаю увидеться с вами утром, если вы еще будете здесь. Кто знает, что еще Калебу взбредет в голову, — добавил он недовольным голосом.

Я почувствовала себя опустошенной, опечаленной и обессиленной. Я предпочла бы отправиться в постель с Калебом, хотя он думал совсем о другом. Ему не терпелось узнать, что я делала во время отсутствия и зачем мне понадобился Питер. Калеб тоже настроился на мою волну и тут же заволновался, почувствовав, что я сильно устала. И я не стала с ним спорить, когда он поднял меня на руки и отнес в нашу постель.

Мы лежали на софе, нам было тепло и удобно, и я решила рассказать ему о том, что произошло в кафе-мороженом. Мне не хотелось, чтобы между нами оставались какие-то тайны. Я раскрыла свои мысли и направила ему образы, прислонившись лбом к его лбу. У меня стало покалывать кожу, и, хотя я почти проваливалась в сон, мое тело знало, что делать. Теперь все было просто.

Калеб вздрогнул, как только мы подключились друг к другу. Он увидел, как я купила мороженое и села на лавочку среди камней. Затем парня, которому я показала видение о его матери и сообщила, где ее искать. Потом возник образ самого Калеба на пороге, разговаривающего с отцом и обратившегося ко мне. Затем я вернулась домой.

— Я знал, что ты была со мной на крыльце. Почувствовал тебя.

— Я помню. Прости.

— Хватит извинений, — Калеб поцеловал меня в шею. — Но ты не должна так поступать со мной, Мэгги. Я сходил с ума, беспокоясь о тебе.

— Да, я знаю. Мне очень совестно. И так болело здесь… — я прижала руку к сердцу, вспомнив, как тогда теснило в груди.

— Знаю. Я чувствовал тебя — и себя. Это было… пожалуйста, не делай так никогда, — умоляюще проговорил Калеб. — Ладно? Можешь захлопнуть дверь в ванную перед моим носом, если станет легче, но не убегай. Это очень больно.

Я повернулась к нему. Я знала, что ему так же больно, как и мне, но почти забыла, что он ощущает и всю мою боль. И почувствовала себя идиоткой вдвойне.

— Прости, я…

Мой нареченный прервал извинения поцелуем. Он надвинулся на меня, не прижимая, а лишь давая почувствовать свою тяжесть. Лаская меня, он пробежал пальцами по моим щекам и шее. Прижал нос к моему носу. — Как ты это чувствуешь? Наша первая настоящая ссора позади?

— До чего это неприятно.

— Да уж, — он рассмеялся. — Но теперь тебе лучше? Чувствуешь, что можешь противостоять мне? Не ощущаешь себя в ловушке у нашего запечатления?

— Я не противостояла тебе. Просто удрала.

— Да, но ты так поступила, зная, что именно этого мне меньше всего хотелось.

— Прости…

— Я не ругаю тебя, Мэгги, — улыбнулся Калеб. — Просто говорю, что так бывает проще, верно? Повздорить? Мне хочется, чтобы ты чувствовала себя свободной, а не обязанной угождать мне на каждом шагу из-за того, что в противном случае твое тело взбунтуется.

— Но я никогда не любила ссориться. Я хочу говорить. Мы должны все решать вместе, за беседой. Если бы ты сел в джип и смотался, я бы не была так обеспокоена. Я бы разозлилась. Извини.

— Ничего. Хотя было неприятно, но я ведь и гордился тобой.

— Что? Почему?

— А вот почему, — он еще раз потерся носом о мой нос и отодвинулся, чтобы видеть меня. — Тебе было больно, но ты не сдавалась. И боролась за то, что считала правильным. Я хочу, чтобы ты, Мэгги, слушала меня, но… Пойми правильно: мне хочется чувствовать тебя всю и не отключаться, но я не желаю тебя контролировать. Иногда кажется, будто контролирую, но на самом деле это запечатление.

— Нет, ты меня не контролируешь. Я тоже хочу слушать тебя, — заверила я, комкая край его рубашки. — Тогда я чувствую себя в безопасности. Давай просто забудем про сегодняшний вечер, будто его и не было. Я в безопасности, ты в безопасности. Ложимся спать, хорошо?

— Хорошо.

— Я люблю тебя, Калеб. Ты так добр ко мне.

— И я люблю тебя, — он поцеловал меня. — Ты для меня самое важное на свете, Провидица ты или нет. — Он зарылся лицом в мои волосы и прошептал: — Я люблю тебя так сильно, что делается больно.

Я поцеловала его, а он поцеловал меня, и тогда мы наконец уснули.

Когда мы проснулись поздним утром, Калеб сказал, что ему нужно искупаться, а я пошла на кухню. Я боялась, что в доме воцарится атмосфера напряженности и неловкости, но, к моему удивлению, Биш приготовил завтрак, а Кайл поздоровался, потрепав по плечу и улыбнувшись.

— Доброе утро, солнышко. Как спалось? — спросил он.

— Отлично. Извините. Я вчера задержала вас допоздна. Биш, ты тоже извини. Я вела себя… как ребенок. Простите.

— Уже забыто, — Кайл взял кусок бекона, который Биш отложил на край тарелки.

Биш тут же заворчал:

— Если ты схватишь еще один кусок, клянусь… — Потом посмотрел на меня. — Все в порядке, Мэгги. Вчера я немного погорячился, но могу сказать в свою защиту: так хотелось спать, что валился с ног. Очень рад, что с тобой все в порядке.

— Я в порядке. Сама виновата, беру на себя всю ответственность. Простите.

— Принято, теперь бери тарелку и хватай, а то Кайл съест все, что положено тебе.

Я взяла тарелку бекона и коричневого рагу Биша. Он готовил это для нас, когда мы жили дома. Кайл стащил кусок бекона с моей тарелки и приложил палец к губам, чтобы я не возмущалась. Он улыбнулся, подмигнул, потом поцеловал меня в щеку и, судя по всему, убежал играть в свое «Хало».

Налив стакан молока, я осталась за столом. Калеб все еще плавал, и я считала, что это хорошо. Значит, он не чувствовал, что должен постоянно быть со мной, то есть верил, что мне тут ничего не угрожает.

— Итак, — Биш уселся с полной тарелкой рядом со мной. — Какой у нас сегодня план?

— Не представляю. Должен приехать отец Калеба, возможно, вечером.

— Почему?

— Потому что Калеб позвонил ему после нашей ссоры, и он сел в первый же самолет, — немного легкомысленно ответила я.

— Погоди, что? — Биш внимательно посмотрел на меня, со стуком положив вилку на стол. — С чего бы Питеру настолько беспокоиться из-за вашей ссоры и из-за того, что ты убежала? Настолько, что он даже решил приехать?!

— Просто он очень осмотрительный человек, — сказала я в стакан, из которого отхлебывала молоко.

Хватит. Теперь конец.

— Я этому не верю, Мэгги. — Брат встал и стукнул кулаком по столу, так что я даже подскочила от удивления и немного испугалась. Наклонившись, Биш пристально посмотрел мне в глаза: — Какого черта тут происходит? Сейчас же расскажи! Пусть ты беременна, пусть выходишь замуж, пусть попала в секту, пусть что угодно! Но лучше дай мне разумные ответы на все вопросы! — в сердцах крикнул он.

— Мэгги, — раздался голос Калеба. Я услышала, как он подбегает к дверям, и у меня заколотилось сердце. Когда он увидел меня, с облегчением вздохнул, но тут же заметил раскрасневшееся лицо разгневанного Биша, который стоял надо мной, упершись кулаком в стол. Калеб вошел, не сняв с шеи полотенца, и первым делом выдернул меня из кресла и поставил себе за спину.

— Ты что делаешь, парень? — Биш, прищурившись, перевел взгляд с меня на него. — Думаешь, я могу сделать ей больно?

— Ты напугал ее, парень.

Мою собственную сестру? Неужели они считают, что я монстр?

— Да со мной все в порядке, — негромко проговорила я, что не очень понравилось Калебу. — Биш, почему ты не можешь смириться с тем, что я люблю Калеба? Об этом все знают. Его семья — это моя семья. Я собираюсь выйти за него замуж, и у нас будут бегать вокруг маленькие Калебы. — От этих слов у моего нареченного подпрыгнуло сердце, я это почувствовала. — Ты единственный, кто до сих пор не понял, что меня не нужно спасать. Ни от него, ни от его семьи. — Калеб положил руки мне на талию и нежно сжал. — Мне здесь хорошо, Биш. Я хочу, чтобы ты больше не беспокоился обо мне, ведь из-за этого ты не можешь развлечься. Мы же в Калифорнии! Поживи немного в свое удовольствие.

Биш покачал головой.

Они так сильно ее запутали, что она уже ничего не соображает. Может, как-нибудь ночью забрать ее? Взять джип и уехать от них на какое-то время…

— Нет, — я и Калеб, прочитав мысли Биша, одновременно запротестовали, и Калеб притянул меня к себе.

Черт. Все скрыть никак не выйдет. Черт. Черт.

Биш уставился на нас обоих. Потом покачал головой и попятился.

Я схожу с ума.

Он поднялся наверх и хлопнул дверью своей комнаты.

Мне захотелось побежать за ним и все рассказать. Я больше не могла видеть его страдания и внутреннюю борьбу.

Калеб повернул меня к себе и, запустив пальцы в волосы, прижал мое лицо к своей шее.

— Все хорошо. Мы… я расскажу отцу. Вдруг мы можем… Не знаю. Не хочу уверять, что все получится, но мне невыносимо видеть, как ты расстраиваешься.

Я постаралась заглянуть ему в лицо.

— Да я не стою всего этого переполоха.

— Нет, это не так, — с жаром проговорил Калеб. — Не смей никогда больше так говорить! Да и Биш не переживал бы, если бы ты не стоила.

— Но я…

Я хотела сказать, что принесла много бед и Калебу с его семьей, но он не дал мне продолжить.

— Ты серьезно? После всего, что мы пережили, ты снова начинаешь все сначала? Ты правда до сих пор не знаешь, как я отношусь к тебе? — Он провел ладонью по моей щеке.

— Ты прав. Прости.

— В последнее время ты слишком много извиняешься, — Калеб едва заметно улыбнулся.

— Просто в последнее время я часто выставляю себя идиоткой.

— Никакая ты не идиотка. Просто глупая девочка, — он рассмеялся, когда я ткнула его пальцем в живот. — Ой.

— Знаешь, это потому, что мне не по себе из-за Биша. Мне жаль… — я почувствовала, как к горлу подступили слезы.

— Я знаю, — Калеб поднял к себе мое лицо и поцеловал в губы. Потом, чтобы успокоить, погладил меня по плечам, волосам и щекам.

Конец ознакомительного фрагмента.