Печать света, или Зарница нового мира

Шана Лаут, 2020

Я всегда знала, что тьмы без света не бывает, впрочем, как и наоборот. Но никогда не думала, что поистине мистическое исчезновение подруги перевернёт мою жизнь настолько основательно!

Пролог

Рэинтил впервые испытывал такое волнение. Настолько сильное, что было подобно страху. Ему казалось, что внутренности вот-вот скрутит в тугие жгуты, и дрожащие ноги больше не будут в состоянии его удержать. Но всё, что мужчине оставалось, — это пытаться бороться с этим состоянием.

Боги! Эльф давно так себя не чувствовал! Словно мальчишка, которому впервые в жизни женщина позволила посетить свою постель и делать всё, что пожелает, — хотя этот молодчик хорошо понимает, какое наказание его ждёт, если узнают родители.

Да, в те времена, что он только не творил. Но и настолько сильного волнения не мог себе припомнить. Поэтому не так уж и удивился ошарашенному увиденным другу, чьё появление в связующем зеркале ожидал с минуты на минуту.

Огромный даже по сравнению со своими собратьями ирлинг быстро взял себя в руки, скрестил их на мощной груди и тревожно распушил крылья. М-да, его изображение еле плечами помещалось в раме, а теперь и вовсе заняло почти всё пространство.

— Если ты сейчас же не прекратишь мельтешить по комнате, то я буду вынужден перейти к тебе порталом и лично влить в тебя успокаивающее зелье, — тихо пробасил крылатый, спустя минуту наблюдения.

Рэинтил дрогнул всем телом и замер на месте, стараясь глубоко дышать, чтобы прийти в себя окончательно. Надо же, а это человеческий способ решения данной проблемы хорошо работает!

— Успокоился? — приподнял густую бровь ирлинг, на что эйфий* только кивнул. — А теперь будь любезен и объясни мне, что случилось? Чётко, кратко и по существу.

— Предсказание Розгора сбылось, Гэлд, — и если Архимаг тяжело вздохнул, то вот его друг резко напрягся. — Я встретит Тёмную, что попросила у меня помощи.

— Помог? — глухо спросил серокрылый.

— А я мог отказать? — саркастично усмехнулся Рэинтил. — Иного исхода и быть не могло. Ради тайхали* и встречи с ней я готов на всё.

В комнате связи повисла тишина. Каждый думал о своём, но направление их мыслей точно имело общий вектор.

— Что думаешь делать? — прервал молчание вызванный, но быстро добавил, прерывая раскрывшего род друга: — Я могу собрать достаточно отрядов, чтобы прочёсывать все труднодоступные высоты и низины, а также некоторые редкие леса. Но нам понадобятся хотя бы малейшие ориентиры.

— Тогда я постараюсь провести поисковые ритуалы с периодичностью в пять-шесть часов, и результаты каждого буду сообщать тебе вестником, — кивнул сам себе эльф.

— Что решил делать с той Тёмной? — поинтересовался ирлинг перед тем, как раствориться.

— Ничего, — отмахнулся Рэинтил. — Это будет моя благодарность ей за Дар. Пусть ценит.

Серокрылый лишь усмехнулся, прекрасно зная, что значит этот нездоровый блеск в глазах друга. Да, будь его воля, эта девка точно не отделалась бы настолько легко.

Решив не тратить время впустую, Архимаг метнулся в ритуальный зал. Ему предстояло много работы. И дело не столько в растрате магического резерва на проведение ритуала — он не много тратил на свою реализацию, — сколько подготовка к нему. Будь у эйфия шанс сократить время «перезарядки», он бы воспользовался им незамедлительно. Но даже такой перерыв между результатами — личная заслуга его уровню силы! Любому другому магу потребовалось бы часов восемь или даже десять на передышку и новые приготовления.

Так или иначе, Рэинтил приступил к задуманному так быстро, как только смог. Он даже не прерывался на полноценный сон и приёмы пищи, дремая лишь в перерывы или быстро перекусывая. И лишь пару раз оторвался от своих действий. В первый раз, когда пришлось срочно закрывать свою ресторацию на неопределённый срок и выписывать всем работникам неожиданный отпуск за счёт заведения. И второй раз, когда с ним снова связался Гэлд, чтобы предупредить о полной готовности с его стороны.

Вроде это произошло на середине первых суток усердного поиска. А может уже в начале вторых. Эйфий потерялся во времени, сидя в ритуальной комнате почти безвылазно. И чем больше он продолжал, тем больше его душа впадала в отчаяние. Неужели, предсказание Розгора всё же лживо? А может он сам плохо старается? Или ещё не время паниковать? Точного времени желанного момента ему никто не говорил.

Но вот на девятой — или уже десятой? — попытке в центре поисковой печати сверкнула маленькая искорка. Она была настолько тусклой, что Ахримаг не сразу разглядел её в свете свечей. А заметив, засомневался — это то, чего он ждал? Но едва эта мысль сформировалась, как мужчина был ослеплён сильнейшей вспышкой Светлой силы. И нет, ему не показалось, здание ресторации действительно затрясло.

Всё, что успел сделать эйфий перед тем, как полностью потерял способность видеть, а вместе с ней и сознание, — это скопировать координаты источника столь великой силы и отправить их вестником Гэлду.

О, Светлые Боги, пусть всё будет не зря!

________________________

* Тайхали — пара, единственная, любимая у светлых эльфов

Эйфий — светлый эльф

Глава 1

Она пропала! Просто взяла и исчезла! А я даже не поняла этого! Не заметила!

Весь день я гнала от себя странное, я бы даже сказала, болезненное предчувствие чего-то невообразимо неизбежного. И, когда терпеть жжение в груди стало почти невозможно, уговорила Миру прийти ко мне с ночевой. Даже соблазнила её на любимое вино, которое еле нашла — все ближайшие магазины оббегала, где хоть раз видела его. А на развлечение выбрала её любимые сериалы и фильмы. Скачала заранее, чтобы не тратить время, хоть и соврала, что дам ей выбор и уже потом начнём скачку.

Боже! Да я даже побежала её встречать, чтобы меньше времени оставаться одной!

И вот идём, «обдумываем» планы на ближайшие часы, а Милка… Милка вся в своей любимой астрономии и астрологии. Снова. Честно, не понимала никогда этого её стремления смотреть на звёзды и за всеми космическими событиями.

Возможно, с психологической точки зрения это один из своеобразных уходов от реальности, создание иллюзии порядка, непрерывного хода «по плану». И этот уход помогал подруге хоть немного устаканить хаос, если не в своей жизнь, то хотя бы в голове.

Нет, я ни капли не против подобного, даже поддерживала такие разговоры как «Луна сегодня в Раке» или «а над Чили произошло неполное солнечное затмение». Люда всегда всё высматривала и иногда даже фиксировала где-нибудь — в тетради или в заметке на телефоне. Я многое для себя совершенно ненужного выучила, чтобы хоть как-то понимать это её увлечение.

От того и насторожилась, напряглась вся внутри, услышав подружкино:

— Лунное затмение. Второе за последние пять недель.

Честно, у меня все волоски по телу встали по стойке смирно, а спину обдало холодком.

— Как раз всё как ты любишь! — но показывать это даже голосом, чтобы выдать своё истинное состояние в мои планы не входило. Я хочу забыться и отдохнуть!

— Да, но… — Мила тяжело выдохнула.

— Так чего ты дрожишь? — остановилась и обернулась я к ней, заметив краем глаза, как она передёрнула плечами. — Даже привычного блеска в глазах нет.

— Не знаю, — пожала она ими. — Не нравится оно мне.

— Что? Затмение? — подняв голову и найдя взглядом спутник, наполняющийся тенью, я же ничего странного не увидела. Или не захотела увидеть. Скорее последнее. — Обстоятельства его прохождения? Или как всегда предчувствие? — эх, не стоило о предчувствиях. Сейчас сама взвою и просто схвачу подругу за руку, рванув к дому — как раз почти к нему подошли.

— Всё это, — хмуро отозвалась Милка.

Ох, кажется, мне стало ещё более дурно от её слов. Пришлось всё же немного поторопить, уводя всё внимание соратницы в русло расслабляющего времяпрепровождения. Впрочем, ноги у меня дрожали так, что ступать твёрдо было ощутимо сложно.

Я несла всю возможную чушь, слушая шаги подруги и шуршание её одежды, даже не напрягаясь тем, что ответов мне больше никто не даёт. Мысли были только о приближении заветной двери квартиры. А зря! Зря не обернулась! Боже, я, наверное, всю жизнь себя буду за это корить!

Но я влетела в квартиру, продолжая разглагольствовать о том, что уже купила понравившийся ей в прошлый раз сет суши. И лишь когда за мной захлопнулась дверь — Мила никогда не хлопает дверьми, предпочитая осторожно их закрыть, — замерла. Замерла и прислушалась.

Всё тело сковало ужасом и покрыло холодным потом, а дыхание спёрло. Но силы обернуться я всё же нашла. Чтобы никого не увидеть в пустой прихожей.

— М… Мила? — голос резко осип.

В ответ была тишина.

— Мила! — а это уже вырвалось криком.

Полная тишина!

Если бы могла, то свалилась бы в обморок. Но страх чего-то уже неизбежно случившегося накрыл с головой. Я даже не сразу поняла, что вылетела обратно на улицу с мощным фонариком, который использовала, когда отключали неожиданно свет в доме. И пришла в себя, лишь остановившись точно на том месте, где мы обсуждали треклятое затмение, уже, наверное, десятый раз мной оббеганное.

Ни следа! Ни малейшего намёка на следы её кроссовок или борьбы, или, не дай, Господи, кровь! Всё выглядело так, словно я шла домой одна всё это время! Нет, нет, нет! Бред!

Выхватив телефон из кармана, принялась звонить подруге, как заведённая повторяя про себя «бред, бред, это полный бред». Даже не замечала, что говорю всё в слух. В динамике же прозвучало самое пугающее сообщение, после всем известного пиликанья:

«Аппарат абонента выключен или находится все зоны действия сеты».

Кажется, я поседела полностью.

Ещё бесцельно, будто в каком-то тумане, побродив по двору, вокруг домов, я вернулась в квартиру. Заперла дверь и, облокотившись на неё спиной, просто без сил осела на пол, тупо пялясь в одну точку.

Сидела так очень долго. И в итоге просто отключилась. Чтобы проснуться от громкой трели, слишком назойливо вторгающейся в пустоту без снов. Сначала даже не поняла, что же так пищит и мешает, но мозг быстро включился и выдал все события «до», заставляя вскочить и схватиться за телефон.

«Не она», — проскользнула в голове разочарованная мысль ещё до того, как я поняла кто звонит! Мама Милки! Скованное, затёкшее от неудобной позы для сна тело тут же обрело энергию, что хватило не только вскочить на ноги, но и метнуться поближе к окну — не хотелось потерять сигнал во время разговора. Но…

О, Боже Всемогущий! Это же Её мама! Что я ей скажу?! — паниковала я. Руки задрожали так сильно, что даже не сразу смогла провести по экрану, чтобы принять вызов.

— Д-да? — голос предательски дрогнул, подобрать нужные слова не представлялось возможным. Я даже ничего не могу сейчас придумать, чтобы объяснить исчезновение подруги! — Я… Я не знаю, как… Я не знаю… Мила.. Я…

— Ира, — оборвал меня спокойны голос тёти. А меня пробил холодный пот от странного внутреннего дикого страха. Он словно животный ужас парализовал и лишил голоса мгновенно. — Я знаю, что ты не сможешь этого понять сразу и принять, но… Слушай меня и запоминай. Не паникуй, ничего не предпринимай, никому ничего не говори, — кажется, я чувствую, как у меня обрывается сердце. — Мила сейчас там, где и должна быть. Не волнуйся и просто всё забудь. Живи так, как жила до этого, — и замолчала в ожидании ответа, видимо. Но его не последовало. — Ты меня поняла? — добавила она строгости, заставляя вздрогнуть от невероятной силы — тётушка никогда так ко мне не обращалась.

— Да, — ошалело выдохнула я.

— Вот и хорошо. Как я и сказала, никуда не ходи, ничего не делай. Просто живи так, как обычно. Всё, — и просто повесила трубку.

В полном шоке я слушала губки, а потом тишину. И всё никак не могла избавиться от звонка в ушах. Слова, такие жестокие, холодные и спокойные слова матери моей единственной подруги, моей половинки меня буквально убили.

Какого хрена!

Как это понимать? Мила там, где и должна быть? Что за бред! Где она должна быть, как не здесь, рядом со мной или дома? В смысле я не должна паниковать от её буквально потустороннего исчезновения? Почему я должна молчать и ничего не говорить? Почему тётя Лиза такое говорит вообще?!

Но как быстро я вспыхнула от негодования, так же быстро и остыла, вновь покрываясь мурашками испуга. А вдруг мою Милку похитили, а тётушке позвонили и сообщили о выкупе со всем последующим «сообщите в полицию — вашей дочери не жить»! Нет! Кто вообще мог на такое пойти?

Насколько я знаю, семья из двух человек в старой сталинке, давно не видевшей капитального ремонта, не в состоянии выплатить наверняка огромный выкуп. Одна одинокая женщина вряд ли соберёт точно немалую сумму, что попытаются заломить эти уроды! Моя семья в таком же положении, но я буду помогать, если надо… НО! Кто удумал это вообще?

Может, жениться кто-то удумал и своровал невесту таким вот варварским способом? Милочка у нас довольно симпатичная, рукастая, и если нашёлся «павший в неравной борьбе сердец», то я скорее посочувствую ему. Но таких давно нет, так что и тут опять же не видно смысла её похищать. Я слишком хорошо знаю личную жизнь подруги и уверена, что никого даже близко у неё не было в последние год-два.

Нет, я реально не понимаю, кто и зачем так поступил с этой семьёй? Ещё и странное поведение тёти Лизы… Всё это слишком странно, пугающе, и, главное, меня снова накрывает это странное предчувствие чего-то неумолимо грядущего. И в этот раз я не уверена, что получиться этого «чего-то» избежать.

Глава 2

Почти весь день прошёл в каком-то подвешенном состоянии. Я даже не понимала, что делаю и как, будто на буксире: ела, не ощущая ни вкуса во время еды, ни голода до этого, ни насыщения после, ходила бесцельно по квартире, снова ела. И так время подошло ко сну, в который я провалилась сразу, как повалилась на свой диван.

Впрочем, и следующие два дня ничем запоминающимся не отличились. Лишь мир вокруг словно потерял очертания и стал будто в белёсой дымке. Всё для меня стало как в тумане. Я даже не понимала, сколько сейчас время, что я делаю, где я нахожусь. А к началу третьего дня окончательно размылись границы дня и ночь.

Что это было за состояние, понятия не имею. Неужели настолько сильно меня подбило случившееся в роковой вечер? Наверное. Организм, а скорее всего психика просто перестала адекватно воспринимать реальность. По-другому я не могу объяснить, откуда в моей гостиной вместо чёрного с красно-бурым рисунком ковра плоское каменистое покрытие, с прорывающимися местами травинками. Почему через потолок бьёт такой яркий солнечней свет? А главное, почему в запертом пространстве квартиры так сильно разгулялся холодный ветер?

Я пыталась понять. Правда. А в какой-то момент плюнула на это и просто уселась на симпатичный едва прогревшийся на солнце камень, а потом и вовсе вырубилась.

Первым, что пробилось ко мне сквозь сон, был шум ветра. Его шуршание, рождаемое от соприкосновения с чем-то каменистым, иногда переходило в тоскливый вой, заставляя покрываться мурашками. Или не от этого?

Вторым стал холод. Господи! Как же мне холодно! Вот от этого я вся в пупырышках, и, кажется, меня начинает колотить. Брррр! Неужели забыла перед сном окно закрыть или даже дверь на балкон, а ночью так похолодало? Ничего не помню. Но если это так, то мне лучше стоить встать и закрыть всё от греха подальше, как говорится. Не хватало мне ещё заболеть к подступающим проверочным и зачётам!

С трудом разлепив глаза, я на секунда ослепла. Яркий свет бил напрямую в лицо, заставляя морщится от боли и прослезиться. У-у, жуть! Чего так ярко-то? И вообще, почему солнце встало на Западе — а моё окно именно туда и выходит, — и почему здания напротив его не прикрыли? А может я просто проспала до самого вечера? С таким ознобом не мудрено.

Прокряхтев, поднялась в сидячее положение и, заскользив куда-то вниз, больно стукнулась попой о голый пол. Холодный ветер тут же обласкал со всех сторон и забрался под одежду. Брр! Холодрыга ужасная! А ведь в этом году апрель довольно тёплый выдался, с чего так похолодало-то резко?

Мозг от понижения температуры работал в совершенно непривычном спросонья режиме. Он буквально завалил меня ужасающими фактами, пережитого мной кошмара. Сначала показал день, полный непонятных тревог, потом бесследное исчезновение подруги с странного звонка её матери на следующее утро. Далее и вовсе всё превратилось в кашу, но…

Резко распахнула глаза и обмерла от ужаса. Вокруг было только небо! Бескрайнее голубое небо с белёсыми мазками далёких облаков. Ну и серый камень обрыва, на самом краю которого восседала я.

Первым моим желанием было закричать во всё горло, но его перехватило от ужаса — я едва не свалилась с края! Вторым желанием, тут же воплощённым, стало быстрые отползание назад. Я даже развернулась и забралась на тот памятный камень, с которого, видимо, и съехала, проснувшись, но дальний его край встретил меня бездонной пропастью, заставляя замереть и смотреть ужасу пустоты.

Какого?! Как я… Куда я…. Где я… — мозг, кажется, закоротило от животного ужаса осознания — я чуть не погибла, беспечно заснув в этом месте! А уж как я тут появилась — это совсем другая проблема. И она всё больше требовала своего решения.

Вокруг только небо и этот маленький клочок земли. О том, как он тут появился и на чём держится, я правда старалась не задумываться. Слишком страшно. Вот мелькнёт эта мысль, а за ней сразу варианты. Например, что ветер слишком сильный и меня может сдуть, а может и скалу качнуть, и уже она не выдержит и рухнет под тяжестью своего веса.

Другая проблема показала свои зубки уже через час моего тихого паникования. Я на огромной скале, в километрах от края ближайшая плоская поверхность и… кажется, я хочу в туалет! От холода и спада адреналина в крови время наполнения мочевого пузыря уменьшилось, пропорционально увеличивая мои проблемы.

И как, позвольте узнать, мне сделать свои малые делишки без возможности тут же отправиться на тот свет? И жаль, что у проблемы был один мини-плюс — от напряжения в теле я хоть немного, но согрелась. А минус в том, что стоит от этого напряжения избавиться, как меня мгновенно проморозит, и здравствуй, болезнь!

Господи, почему, сидя здесь, я думаю о такой херне? О, да, думать о возможной болезни, когда ты на волосок от гибели, действительно нет смысла. Я всё равно помру раньше, чем меня прибьёт болезнь. И тут вариантов аж три!

Во-первых, я могу в любой момент сорваться вниз. Во-вторых, меня может одолеть холод и банальное переохлаждение. В-третьих, я просто помру с голоду и от жажды! Не буду же я жрать камни с травой и пить… не важно, такое даже мысленно делать не буду, проще со скалы попытаться спуститься и сорваться в итоге от бессилия.

А нет! Есть ещё и четвёртый — меня банально сожрут хищные птицы. Одна вон уже замаячила на горизонте. И, судя по расстоянию от меня до неё, она огромна! Боже! Меня просто схватят и сбросят на камни или заклюют прямо тут!

За что? Вот честно, я не понимаю, где и когда так сильно согрешила, что оказалась тут в таком положении? А самое патовое, что мозг не прекращает подбирать варианты как гибели, так и возможного выживания. И он всё чаще задаётся вопросом: «А не попала ли Милка в такую же проблему?». Ведь если да, то с истечением столького времени она… Нет! Даже думать не буду! Мила жива! Жива! Я отказываюсь верить в худшее! И буду мыслить позитивно… пока могу.

А осталось недолго, если учесть, что птица почти долетела. Может она мимо пролетит? Вон вроде взяла чуть в бок. Или нет, это она разворот делала, чтобы поточнее прицелится к моей вершине.

Я даже понять не успела, как от испуга свернулась в калачик, прикрыв голову руками и поджав ноги плотнее к животу, в попытке защититься от когтей и клюва. Но если птичка настолько большая, это момент и не помочь. Только я поздно об этом подумала — эта пернатая каким-то невероятным мне образом крепко перехватила меня поперёк туловища и, прижав к себе, рванула куда-то вперёд.

Неужели, всё же отпустит и скинет вниз? Если так, то хотя бы перед смертью посмотрю на эту гадину, чтобы запомнить и приходить к ней в виде призрака, чтобы хорошенько так попортить ей птичье житие!

Извернувшись в её странных горячих лапищах, я таки отлепила руки от лица и посмотрела на эту гадину, чтобы тут же утонуть в остром взгляде ярко-серых глаз на удивительно мужественном человеческом лице. Что за…?

Глава 3

Огромные тёмно-серые крылья за спиной этого недо-ангела дрогнули, когда мы встретились взглядами. Их словно судорогой свело, и мы едва не рухнули. Кажется, я даже вскрикнула и уже сама вцепилась в мужчину, оплетая его руками и ногами и прижимаясь всем телом.

Турбулентность, благо, длилась всего пару секунд. Ангелок смог уловить поток и снова размерено зашуршал крыльями, медленно планируя всё ниже и ниже. Но теперь меня держали уже как-то иначе, что ли. Одна рука оплетала талию, опустившись ладонью на бедро, а вторая плечи, прижав голову за затылок ближе к своему хозяину.

Впрочем, мужчина тоже стал вести себя по-другому. Он время от времени тыкался мне холодным носом то за ухо, то в шею, глубоко вдыхал и тут же опалял своим горячим дыханием. А в целом полёт проходил в полнейшей тишине. Даже о желании в туалет почти забыла.

Я как-то о многом сейчас думать была просто не в состоянии. Меня больше волновали скручивающиеся в комочки от каждой «воздушной ямки» или лёгкого витка снижения внутренности. В такие моменты очень хотелось кричать от страха, но от эмоций и ощущений сил хватало лишь на ахи и задержку дыхания.

М-да, незабываемые ощущения! Не думаю, что после такого близко подойду к даже самому простому аттракциону, а что уж говорить о возможности других полётов — в том, что эти самые возможности представятся, у меня сомнений не было.

Пять минут — полёт нормальный. Абсолютно ничего нового не происходило. Мы так же продолжали плавно планировать, иногда слегка меняя траекторию, скорость или угол наклона полёта. Единственными минусами были холодный ветер и мои почти онемевшие от напряжения руки да ноги. А, чего мелочиться? У меня всё тело почти лишилось чувствительности, даже на выверты и всплески адреналина уже внимания не обращала.

— Потерпи, тиэли, мы почти на месте, — словно услышав мои мысли, пророкотал низким голосом ангел.

Ого, у меня аж мурашки пробежались под кожей, сбегаясь и оседая где-то в животе. Хотя очень жаркая стайка кучкой обосновалась прямо рядом с сердцем, удивительно приятно его согревая. Хм, странная какая-то реакция. Ненормальная.

— Н-на м-ме-сте? — попыталась переспросить я, но от напряжения тело задрожало, а зубы застучали, выдавая меня с головой. — И п-поче-му ти-тиэ-ли? Ч-что эт-то?

— Ты так замёрзла, — сокрушённо отозвался мужчина и ещё усерднее заработал крыльями, ускоряясь. И… кажется на мои вопросы кое-кто откровенно не ответил. Ну ладно, помолчу и дальше, не буду отвлекать. Вдруг это как с водителем: «разговорами не отвлекать — опасно».

Как не странно, но после этого небольшого диалога холод почти перестал ощущаться. Мягкое тепло обволакивало словно одеяло со всех сторон, проникало под одежду и нежно ластилось к телу, согревая. Оно было таким ненавязчивым, спокойным и лёгким, что мои мышцы стали непроизвольно расслабляться, а мозг, кажется, поплыл.

Оттого я не сразу поняла, что мы уже не летим, а стоим на твёрдой поверхности. Точнее, мужчина стоит, а я вишу на нём, как обезьянка на пальме.

Осознав своё положение, постаралась быстренько исправиться, но кто мне дал? Ангел только сильнее прижал меня к себе и зашагал куда-то. Нам то и дело кто-то встречался, но видеть я их не могла, только слышала. А когда мы вроде как должны были прочти мимо, то никого из-за могучего плеча и крыльев я не разглядела. Или может сбежали. Всё может быть.

Огромная каменная площадка для приземления быстро сменилась простеньким, но широким коридором без каких-либо изысков, а он уже в свою очередь перешёл в небольшую, зато уютную залу.

Она была почти вся отделала тёмной древесиной цвета едва ли светлее венге, в местах узорных элементов переходя в тёмно-вишнёвый. Полы, стены и мебель — всё было в одних тонах, но хорошо разбавлялись и золотыми вставками, ручками, ножками. Даже люстры и остальные светильники в основе своей имели кованные крепления словно из золота!

Из залы мы переместились сначала в очередной коридор, в этот раз выглядевший в стиле предыдущего помещения, а затем скрылись за крепкими двустворчатыми дверьми. Это помещение, если я правильно его распознала, было похоже на гостиную. Вон диваны, низкий столик между ними, камин с парой кресел перед ним и стол у большого окна с выходом на балкон.

Но и тут ангел решил не задерживаться. Прошагал в ближайшую дверь, и — ура! — меня наконец отпустили с рук, сгрузив прямо на что-то мягкое. Постель?

Осознав, что да, это постель, я попыталась вскочить, но уставшее тело только завалилось набок у самого края. Уф, благо не свалилась. Думаю, что этот ковёр мягкий только на вид — проверять на практике, да ещё и лицом, как-то не хочется.

Наблюдая за мной, мужчина хмурился всё сильнее. Он вскинул руку на уровень плеч и с кончиков его сильных пальцев соскользнула маленькая жёлтая искорка, тут же исчезая. Кивнув самому себе, ангел принялся ещё более пристально меня разглядывать, становясь от чего-то всё более нерешительным.

А мне с каждой минутой обоюдного молчания становилось всё больше всё равно. Здесь было тепло, тело и мозг слишком устали от всего пережитого за сегодня, а как итог — жуткая сонливость. Думаю, я бы и вырубилась, если бы не резкий зов малой природы.

Уф, сейчас описаюсь! — с этой мыслью я подскочила на ноги и потеряла бы равновесие, если бы не подхватившие меня под руки огромные ладони.

— Тебе лучше полежать и дождаться лекаря, маленькая тиэли, — нет, его низковатый баритон, конечно, прекрасен, но нужда моя куда важнее и сильнее, чтобы отвлекаться на такие прелести.

— Мне лучше обосноваться в уборной, чтобы тебе не пришлось чистить свой замечательный коврик, — безжалостно — ну, я так думаю — парировала я и снова попыталась устойчиво обосноваться на неслушавшихся меня ногах — коленки дрожали и подгибались от каждой новой попытки всё сильнее.

— Тогда, — с этим словом меня снова подхватили на руки и направились к небольшой и мало заметной двери в углу комнаты. Там уборная?

Нет, там оказалась целая ванная, я бы даже назвала её купальней. Большой бассейн в середине возвышения со ступеньками с боку, душ у стены, раковина с зеркалом над ней и рядом «белый конь» в углу.

Меня поднесли прямо к желанному объекту, поставили на ноги и… принялись расстёгивать мои штаны. Что?!

— Э! Руки! — мгновенно среагировала я, шлёпая по обнаглевший конечностям. А в ответ получила взгляд полный непонимания и даже осуждения. Вот наглость! Он лезет, а я виновата? — Кыш! С этим я и сама справлюсь! Спасибо! — и попыталась толкнуть эти широченные плечи, но как в стенку ударилась — даже не сдвинула.

— Я помогу расстегнуть и снять, — буркнул ангел, вновь насупив бровища и поджав губы.

— Что? — ахнула я, чувствуя, что сдержать поток уже почти не в силах. — Не-не-не! Не надо! Я сама! Сама! — голос от натуги срывался, и местами мои возгласы были больше похожи на писк.

Мужчина поджал губ и стал ещё мрачнее. Зараза! Это мне тут мрачнеть и хмуриться надо от ненужной помощи! Не знаю, до чего бы мы дошли — он силой снял бы с меня штаны или я огрела его чем-нибудь по голове, — но из спальни раздался шум открывающейся двери и быстрых шагов.

Ангел яростно сверкнул в ту сторону глазами, быстро пробежался взглядом по мне, опять обернулся на шум, что-то, видимо, решая. И решение пойти да разобраться с нарушителем всё же перевесило. И слава Богу!

Я не стала долго оттягивать момент истины. Так что, стоило этому ненормальному оказаться за дверью, я стянула штаны и «оседлала коня», с трудом сдержав протяжный стон облегчения. Даже пришлось поднапрячься, но оно того стоило — я успела натянуть джинсы на место и избавиться от улик как раз к возвращению крылатого.

И, победно улыбнувшись, рухнула ему в руки уже с чистой совестью. Мавр сделал своё дело, мавра можно уносить.

Глава 4

В спальне нас ждал ещё один ангел. На этот раз со светло-коричневыми крыльями среднего размера. На его мягком лице прочно обосновалось беспокойство и лёгкое непонимание, с которым меня и окинули взглядом янтарных глаз.

Если присмотреться к этим двум ангелочкам, то мой в сравнении с этим скорее Архангел. Крупнее в мышцах, шире в плечах, выше в росте. Да даже крылья у него в сложенном виде до пола достают, а у этого только до середины его берда! — подумала я и тут же себя одёрнула, поняв, что только что, пусть и в мыслях, назвала этого неотёсанного громилу своим.

Пока я удивлялась и сокрушалась, Архангел осторожно уложил меня на кровать и, даже не взглянув на подчинённого, приказал:

— Проверь и исцели всё возможные проблемы.

— Слушаюсь, — покорно кивнул тот, подходя ко мне.

Но стоило ему наклониться и положить свою ладонь мне на грудную клетку, как раздалось самое настоящее звериное рычание. И ладно бы в комнате было животное, так нет, рык вырвался из груди серокрылого, заставляя коричневого озадачено замереть.

— Господин? — непонимающе обернулся он на Архангела.

— Не. Прикасайся. К тиэли, — прорычал тот.

Мне показалось, что его глаза резко посветлели, став почти мертвенно-серыми. Уф, жуть какая! Аж как от холода передёрнуло.

И вот опять это непонятное слово. Ну, для меня во всяком случае. А вот простой ангелок быстро что-то смекнул, взбледнул, осознал и, рухнув на одно колено перед главным, преклонил голову, выдавив:

— Приношу свои извинения, господин, и крыльями рода клянусь, что не помышлял ничего тёмного.

— Приступай к лечению, — тяжело перевёл дыхание гигант и как-то устало прикрыл глаза.

Дальше всё происходило в тишине. Надо мной простёрли руки, из которых изливался приятный бледно-зелёный свет, согревали им, заставляя тело и веки всё больше налиться свинцовой тяжестью. Хотелось просто закрыть глаза и уснуть, но творившаяся передо мной магия — это слишком удивительное явление, чтобы его пропустить.

Впрочем, смотря на это действо, я всё меньше считаю этих существ высшими духовными созданиями. Слишком материальны, слишком эмоциональны, слишком… в общем, слишком. Но если это не ангелы, то кто они, и где я?

Не, ну то, что не в Рай попала, — это я ещё на той скале поняла. А в смерть не поверила, потому что после неё точно не ощущаешь себя настолько сильно живой и со всеми вытекающими надобностями. Как в прямом, так и переносном смысле.

Хм, кажется, Мила как-то говорила после очередного прочитанного ею романа название крылатой расы, очень похожей внешне на ангелов. Как же их там? Аргли… Нет, не так начинается, но вроде точно на А или всё же на И? Илраны… Ирлины… О! Ирлинги! Точно!

А если они ирлинги, то…

— Вы ирлинги? — всё же решила уточнить я, а-то мало ли.

— Верно, тиэли, — кивнул серокрылый, сейчас как-то особо ревностно следя за руками и движениями подчинённого.

Угу, вариант моего перемещения в другой и явно магический мир можно считать полностью подтверждённым. Все аргументы в его поддержку, как говориться, на лицо. От чего где-то на краю сознания робко дрогнула мысль: «Может Мила пропала и тоже попала сюда?». Но было как-то страшно брать её на веру, страшно, если она не оправдается.

— А что это слово значит? — слишком странное, что на него так отреагировал коричневый. — Ну, тиэли. Вы называете меня так не первый раз.

— Тиэли — с нашего древнего языка имеет значение «второе крыло», но сейчас скорее можно перевести как «половинка» или даже «пара», — ничуть не скрываясь, ответил серокрылый.

— Вот как, — хмыкнула я вполне спокойно, хотя что-то внутри всё же напряглось. — Странный перевод. От чего он возник?

— Мы не можем летать без второго крыла, никто не может, — взгляд мужчины в этот раз засветились мягкой нежностью. Он точно знает, о ком говорит с такой поэтичностью.

— А вы встретили своё второе крыло? — спросила, а сама почувствовала, как неприятный червячок скользнул по сердцу.

Усмехнувшись чему-то своему, ирлинг всё же ответил:

— Верно, моя тиэли, — а пока я осознавала последние слова, он уже перевёл своё внимание на подчинённого. — Результат?

— Сильный стресс и усталость, а ещё переохлаждение дали явные последствия. Если бы не своевременное вмешательство, была бы отягощённая лихорадка, — чётко отозвался коричневокрылый лекарь. — Всё исправлено, магические каналы прочищены. Для полного восстановления Госпоже нужен хороший сон, плотное питание и энергетический обмен.

— Хорошо, — кивнул главный и взмахов руки отослал магического врача из комнат. А когда мы остались вдвоём, осторожно приблизился. Сначала сел на край кровати, затем лёг на бок рядом и прикрыл меня крылом.

Я следила за каждым его движением, но как-то отстранённо — боролась с закрывающимися глазами, хотя откровенно хотелось плюнуть на всё и поспать наконец.

— Спи, моя тиэли, — нежно отозвался ирлинг, смотря мне точно в глаза и умиротворённо улыбаясь. — Здесь ты в полной безопасности.

И, надо же, сработало. Я отключилась почти мгновенно. Только и успела подумать: «Он назвал меня своей половинкой».

***

Гэлдар тэ Шэг

Дождавшись, пока его малышка уплыла в глубокий сон, Гэлдар быстро избавил её от чудной одежды, поражаясь неудобности оной, уложил поудобнее на подушки и накрыл одеялом. Лишь убедившись, что просыпаться его нежная пара не намерена, с лёгким раздражением и диким нежеланием покинул спальню.

Да что скрывать — он откровенно не хотел уходить. Его самая желанная, драгоценная, долгожданная сейчас так сладко посапывала в его постели, в его покоях, в его доме! Никто и никогда не сможет оспорить этого! Пусть, кажется, малышка не поняла этого и всех подводных камней своей неосмотрительности — остаться спать в постели своего тиэла, значит подтвердить вашу парность, отдаться ей и всему последующему.

Теперь она его! Но осознанно ли? Его неожиданная пара даже не знала значения того, как он её называл. Хотя, Гэлдар не мог понять — как такое вообще возможно. В этом мире они уже пять Схождений, многие расы приняли их, их права, законы, существование и привыкли. Так откуда возник такой вопрос? Откуда пришла она? Как появилась в том месте?

С такими вопросами в голове, терзающий ещё и его душу, мужчина подошёл к связывающему зеркалу в соседней с гостиной комнате. Туда вела незаметная, скрытая магией дверь. Так что, заперевшись в этой комнатушке, можно быть спокойным — тебя не найдут, тебя не услышат.

Зеркальная гладь поплыла, а через несколько секунд там отразился донельзя уставший архимаг Рэинтил. Его лицо было мертвенно бледным, а под глазами залегли тёмные тени — настолько обессилил?

— Есть результат? — хрипло поинтересовался эйфий.

— Мои ирлы ещё ищут, — ответил Гэлд. Ему всё меньше нравилось увиденное, заставляя хмурится, привычно поджимать губы и складывать руки на груди.

— Хорошо, — тяжело выдохнул Рэин. — Тебя что-то беспокоит?

— Я встретил тиэли, — признался ирлинг, тут же отмечая, как посветлело лице друга, даже улыбка засветилась.

— Это же.. Великолепно! Поздравляю! — а теперь ещё и глаза вернули себе блеск.

— Спасибо, — кивнул крылатый.

— Но тебя всё же что-то тревожит? — подметил архимаг, подбираясь и становясь теперь настороженным. — С ней что-то не так? Она в порядке?

— В порядке, — усмехнулся криво ирлинг, но хмурости не утратил. — Она не ирлинг, Рэин.

— Разве это плохо? — приподнял тёмную бровь собеседник.

— Не плохо, но… Понимаешь, наша встреча… — серокрылый не знал, как правильно выдать эту информацию. Другу он доверял как себе. Но ситуация действительно казалась ему всё более странной. А ладно, скажет всё тревожное, как есть. — Я нашёл её на Острие Иглы, на самой вершине. А она человек, Рэин! Она не могла там оказаться без всего, даже без остаточной магии от портала! Есть вариант, что её туда закинул кто-то из наших или кто-то имеющий крылья, но патрули не могли не заметить чужака. Это слишком странно!

— Я понимаю твои переживания и могу помочь, — с готовностью отозвался Рэинтил. Удивительно, но он всё больше набирался энергией, будто была неведомая подпитка, возвратившая ему прежнее здоровье и полноту сил. — Девушка ничего не говорила на этот счёт?

— Нет, она ведёт себя так, словно ничего не понимает, не знает. И одежда на ней странная, — выдал последние тревожные слова Гэлдар.

— Я прибуду через час, — задумчиво хмыкнул эйфий, — посмотрю, что можно сделать. Вдруг дело в потере памяти или ещё каком факторе, сказавшемся на ней, а также на месте пребывания девушки в момент вашей встречи.

— Спасибо, — прикрыл глаза ирлинг.

— Взаимно, — отозвался архимаг, и зеркальная поверхность вернула свой основной вид.

Глава 5

Сознание медленно возвращало адекватное мышление, но всё никак не хотело отпускать такой удивительный сон. Мне они почти не сняться — закрыла глаза, вроде уснула и вот уже надо просыпаться. А тут так ярко, так жизненно!

Да, местами сон был страшный, но не смотря на самые опасные моменты я досмотрела его до логичного конца. И я чётко помню всё, что видела! Огромный мир, магия, удивительные существа — ирлинги! Даже интересно, а было ли в нём ещё какое разнообразие магической жизни? Наверное, только я этого уже не узнаю. Могу, конечно, додумать, жаль, что это уже не то.

Потянувшись и от всей души вытягиваясь на диване, я закинула руки наверх за голову по привычке. Тук! Руки на скорости врезались во что-то прочное, холодное и по звуку деревянное. Хм, такое в доме вроде нет.

Испугавшись, что уснула не там, где обычно, распахнула глаза и наткнулась на светло-бежевый потолок. Под ложечкой противно засовало от испуга — надо мной не мой потолок! Медленно опустила руки и помогла себе принять сидячее положение. От увиденного холодные мурашки побежали по телу.

Я не на своём диване, я на огромной кровати в совершенно точно не моей комнате! Да у меня в жизни не было такой роскоши, а уж об отдельной спальне в моей скромной полуторке и говорить нечего.

Осмотревшись вокруг, поняла, что мурашки по коже были не от испуга, а от реального холода. Поэтому опустила на себя взгляд. Как не заорала, один Бог знает. Скорее всего от того, что возмущение пересилило и просто сдавило горло. Я сидела в чужой комнате, в чужой постели и в одном белье! Когда и где я так отдохнула от души, что оказалась здесь?

Во-первых, я не пью до такого состояния никогда, и вообще не особо люблю. Алкоголь по сути своей горький, не люблю ничего горького. И если уж случалось, то старалась не больше одного бокальчика, растягивая его до конца вечера встречи.

Во-вторых, где это прекрасное здесь? Комната была мне смутно знакомой. Что удивительно. Всё же у меня не так уж и много знакомых, способных себе это позволить. А если совсем честно, таких вообще нет. Поэтому вопрос: как я тут оказалась? Хотя лучше спросить по-другому — кто меня сюда притащил?

От этого вытекает «в-третьих». Если меня сюда кто-то принёс, то кто? Ну, то, что это явно был хозяин сиих почти царских апартаментов сомнений возникало всё меньше. А вот кто именно их хозяин…

Почему-то в голове всплыл смутный образ из сна. Образ огромного крылатого мужчины с серыми глазами. Может он мне приснился, потому что мозг запомнил этого самого хозяина? Тогда не удивительно. Думаю, я бы даже влюбилась, будь прототип хоть немного похож на творение моего сна. Но сон — не реальность. Жаль.

Продолжая думать в таком же ключе, чтобы сильно не впадать в панику, я осторожно начала сползать с кровати, попутно кутаясь в одеяло. Ох, хорошо, что оно ещё хранило моё тепло, а то околела бы! Ну, стопы о холодный паркет точно обморозила, когда слезла. Брррр! Ледянющий!

Переминаясь с ноги на ногу я прошлась по комнате, заглядывая во все ближайшие двери. За одной из них нашла огромную купальню, тоже подозрительно знакомую, за второй гардеробную, а за третьей, как я додумала сама, решив пока не приближаться, явно был выход. Туда я не пойду в таком виде, а вот одеться не мешало бы. Надеюсь, хозяин вещей против не будет — мои же он куда-то дел, а замену не предоставили.

Смотрела на вещи я с какой-то отчуждённостью с примесью озадаченности. Они все были огромными, что подтверждало мои догадки о немалых размерах тела их владельца. Так или иначе моих вещичек тут тоже не нашлось. Что ж, буду пользоваться тем, что подойдёт.

Выбрала первые попавшиеся штаны из плотной чёрной ткани, тёмно-серую рубашку без каких-либо особенностей, а вот с обувью возникли проблемы. Тут были и сапоги всех размеров и видов, и что-то похожее на ботфорты, было и подобие берц, даже что-то отдалённо похожее на кроссовки, но с очень высоким голенищем, почти до середины икр, и из кожи.

Честно, я бы от обуви не отказалась, но на меня точно ничего не было. Каждая пара, увиденная мной, была просто огромной! Размера явно сорок шестого, если не больше. Не с моим тридцать седьмым такое надевать. Жаль, что и без обуви не комильфо.

Повторный пробег по полочкам также ничего не дал. Зато уже одетая мало-мальски я вышла обратно в спальню и направилась к выходу. Только уже у дверей затормозила, расслышав голоса с той стороны. Говорят вроде двое, оба мужчины. В первом низком голосе почему-то узнала хозяина сие места. А вот второй… гость?

Его голос был очень мягким, глубоким. Сложно дать ему точное название, я бы сказала, что он ниже тенора, но выше баритона. Прям самая серединка. И такой мелодичный! Боже, да обладателя такого голоса в медиа-индустрии и шоу-бизнесе на руках бы носили от передачи к передаче да по концертам со съёмками.

Я так заслушалась, что не заметила, как дыхание задержала. А поняла, когда стали слышны приближающиеся шаги. Сильные, уверенные — хозяин идёт! Мне отчего-то стало неловко, заставляя отойти назад к кровати. Даже на мгновение появилось желание снова забраться в неё и спрятаться под одеялом.

Поздно! Дверь открылась, и в проёме застыл озадаченный великан. Нет, действительно великан! Он еле поместился между косяками шириной своих плеч, загораживая проход своему гостю и меня от него.

— Гэлд? — озадачился обладатель чарующего голоса.

Его правда было не разглядеть за владельцем комнаты. Зато я хорошо осмотрела хозяина — во сне я видела его точную копию, только там были крылья.

Стоило об этом подумать, как за его плечами что-то зашевелилось и увеличилось, тихо шурша. Меня передёрнуло как от холода, и мурашки побежали. За его спиной шуршали крылья! Самые настоящие крылья! Огромные и серые! И если не бутафория, то…

— Не сон, — сдавлено выдала я и стала оседать на резко ослабших ногах.

Мужчина метнулся ко мне. К его чести, он успел подловить под руки и придержал, осторожно усаживая на кровать. Всё это время внимательно и весьма обеспокоенно всматривался в мои глаза, словно пытался там что-то найти. А не найдя, облегчённо выдохнул.

Хм, а глаза-то красивые. Очень глубокие, пусть и серые. Их нельзя было назвать как в книгах «цвета грозовых туч» или вроде этого. Но они излучали нежность, мягкость. Они словно ласкали душу и грели что-то в груди. Возможно, это моё сердце, ошеломлённо замершее от прекрасного зрелища.

О, да! В такого мужчину грех не влюбиться! Высок, широкоплеч, силён, заботлив и смотрит так, будто ты для него целая жизнь, целая Вселенная!

— Если ты так и будешь над ней нависать, я не смогу посмотреть проблему и помочь, — ворвался в наши гляделки гость. И если я вздрогнула и попыталась его разглядеть из-за закрывших нас с ирлингом от всего мира крыльев, то вот Гэлд — так вроде назвал он крылатика — никакого внимания не обратил. Вот совершенно никакого, кажется, даже не услышал.

— Ради блага твоей тиэли отойди, — предпринял ещё одну попытку мужчина.

Теперь сработало. Ирлинг моргнул, перевёл пару раз дыхание и выпрямился, развернувшись, но ни на шаг не отошёл. Усмехнувшись такому поведению, к кровати приблизился… эльф! Невероятно красивый и удивительно реальный! Острые верхушки ушей мило выглядывали из-за белого блестящего водопада чистой платины волос. На мягком и очень молодом лице — хотя, думаю, что возраст у него явно немалый — ярким пятном выделялись светло-бирюзовые глаза под чёрными, что удивительно, бровями в разлёт.

Я так зависла, рассматривая это волшебное чудо, что не поняла, чего испугалась больше. Того, что ирлинг как-то весь напрягся и стал рычал, или того, что мягкая усмешка быстро сошла со стремительно бледнеющего личика оседающего на колени эльфа.

Зато, удивлённая этим зрелищем, я быстро пришла в себя. Чего это с ним? Устал? Так сильно удивлён? Испуган? Я вроде не такая уж страшная.

— Тэа, позвольте мне мою слабость, — медленно и явно с трудом выговорил эльф. — Я слишком счастлив встретить Вас… прекрасная тайхали, — и если он думал, что последнее никто не слышал — особенно то придыхание, с которым эти слова были произнесены, — то ирлинг поспешил его в этом переубедить:

— Ты уверен, Рэин? — вот он не поскупился на силу и грозность своего голоса в этот момент. Удивительно, но остроухий даже не дрогнул, лишь продолжал теперь уже мягко меня рассматривать и совсем не украдкой, а вполне себе напрямую.

— Будь это обманом, я бы заметил сразу, — ответил ему эльф. — Но нет сомнений, Гэлд. У меня никаких.

— Тогда у нас всех проблемы, — нахмурился крылатый. — Пророчества ошибок не прощают. Впрочем, как и Боги, — и явно привычным жестом скрестил руки на мощной груди, став выглядеть ещё более внушительно.

Я слушала их, пыталась понять слова, но последние фразы крылатика ничего хорошего в себе не несли. Становиться частью какого-то там пророчества, только переместившись в другой мир мне совершенно не хотелось. Поэтому…

— Пророчества подождут. Мир от слов не рухнет, — отмахнулась я. — Мне бы подругу найти!

Мужчины словно поперхнулись воздухом. Эльф взбледнул сильнее — хиленький он какой-то, — а ирлинг помрачнел окончательно. И что я такого сказала?

Глава 6

Комната погрузилась в тишину. Мужчины молчали поражённо, а я просто от того, что сказать что-нибудь ещё было боязно — ляпну, а они в обморок сваляться. Не, мне этого не нать — такую красоту портить падениями.

Помолчали минуту. Вторую. На третью у меня начали конкретно подмерзать пальцы на ногах, а к началу четвёртой и стопы.

Мои переминания пальцами и поджимания ими не остались незамеченными. Пара хлопков ресницами, и обе стопы утонули в огромных и, главное, горячих ладонях мужчин. Эльфу досталась левая нога, ирлингу — правая. Жар стал быстро подниматься вверх по всему телу, пока не перешёл и на щёки.

— Обувь не нашла, — неловко буркнула, отводя глаза от прекрасного зрелища. Сильные мужчины в подобострастной позе преклонения — это едва ли не заветная мечта многих женщин, не то, что такой маленькой меня. Мечтать побаивалась, а получив желанное, растерялась. И не знаю, продолжать откровенно наслаждаться или отобрать свои ноги, всё же они совершенно левые мужики… вроде как.

— Одежду… — начал было Гэлд, но я перебила:

— Прости, что взяла, своей тоже не отыскала.

Серокрылый словно засветился изнутри. Глаза снова стали очень яркими, ладони же — почти стальными, благо не давил, а то ногу бы переломал тут же в считанное мгновение. Ещё пару мгновений спустя мужчина скрючился и коснулся лбом колена со своей стороны. Одна рука отмерла, забралась под широкую штанину и теперь поглаживала, массируя и разгоняя кровь.

Что я опять не так сказала? Нет, всё! Молчу по максимуму или пока не приспичит узнать спорные вопросы. А вот этих самых вопросов становиться всё больше и больше в голове. Прям бери и список составляй! Но сначала, думаю, стоит познакомиться.

— Кхм, — кашлянула я, привлекая их внимания. Так сильно увлеклись ногами, что полностью ушли в поглаживания, передачу тепла и рассматривания. А ведь я педикюр больше месяца назад делала! Позорище! Стыдоба! Но это потом.

— Першит в горле? — озаботился взволновавшийся эльф.

— Нет-нет, просто… — на знаю, как сказать, поэтому возьму самое банальное представление из банальнейшего. — Меня зовут Ирина. Белянова Ирина.

Парочка слушала внимательно, а стоило закончить, задумались. Каждый явно о своём.

— Белянова, — повторил ирлинг. — Это имя твоего рода?

— Ну, можно и так сказать, — кивнула, — мы называем его фамилией.

— Ири, — прошептал мягко Рэин — так его назвал крылатик, надеюсь, и я могу. Мужчина поднял на меня очень пронзительный взгляд. Заглянул точно в глаза, да так остро, что достал, казалось, до души. Эльф всматривался, будто искал что-то, а отыскав, выдохнул через плотно стиснутые зубы.

— Что не так? — поинтересовался Гэлд.

— Нет, — отмахнулся остроухий. — Просто удостоверился в своих мыслях. Ири, — посмотрел на меня теперь прежним мягким взглядом, — расскажи, как ты оказалась здесь?

— Меня он принёс, — кивнула головой в сторону ирлинга.

— А на той скале, где он тебя нашёл, как оказалась? — продолжил эльф, не цепляясь к странности моего ответа. А что? Сам просил некорректно — каков вопрос, таков ответ. И приятно, что не указал на это, принял и понял.

— Если тебя туда кто-то принёс, не прикрывай его. Честно опиши, — вмешался хмурый серокрылый. — То, что он сотвор-р-рил, нельзя спускать с р-р-рук! — ну вот, снова рычит.

— Никто меня туда не закидывал, — пожала плечами. — Сама оказалась. Не знаю как. Была у себя дома, а потом как-то оказалась на скале, — и честно попыталась вспомнить самый момент «переноса», но ничего не приходило на ум. Только белое марево, и плывущие от него мозги.

— Что-нибудь случилось до этого? Происходило что-то опасное или страшное, что могло спровоцировать перенос? — уточнил эльф, заметив мою задумчивость.

— Случилось, — согласилась я, заново прокручивая тот злополучный вечер и последовавшее за ним омерзительно-странно утро. — У меня подруга пропала.

— Пропала? — переспросил Гэлд. — Сразу перед тобой?

— Нет. Кажется, дня два или три прошло, — я, правда, попыталась подсчитать, но в те моменты всё казалось смазанным, нереальным.

— Кажется? — не понял ирлинг.

— Ты не помнишь? — насторожился эльф.

Чтобы они перестали допытываться до каждого слова, я пересказала всё, случившееся с момента нашей с Милой встречи, настолько детально, насколько запомнила сама. И комната снова погрузилась в тишину.

И всё же Рэин задал последний вопрос:

— Твою подругу звали Мила?

И он произвёл эффект взорвавшейся бомбы! Я вырвала у мужчин свои ноги, подскочила к остроухому, буквально схватила его за плечи и едва не встряхнула:

— Ты видел её? Она тоже в этом мире?

Странно, но мне не ответили. Осторожно взяли за мои плечи, мягко отстранили и со словами: «Гэлд, пора обедать, Ири голодна», — поднялись на ноги и вышли прочь.

Я бы возмутилась такому странному поведению и следом побежала, но на всю комнату раздалась серенада умирающего кита. О да, я голодная. Но разве сейчас есть время на еду, когда такой важный для меня вопрос проигнорирован, а знающий на него ответ просто взял и ушёл?

В полном шоке посмотрела на озадаченного реакцией друга Гэлда. Мужчина перехватил мой взгляд, а уже в следующую секунду подхватил на руки и потащил на выход. В отличие от эльфа, что выскочил за пределы этих огромных покоев, меня всего лишь перенесли в гостиную. В ней у самого окна располагался круглый стол на шестерых, за который меня и усадили, сев рядом.

И минуты не прошло, как в дверь сначала постучались, а затем вкатили довольно большую тележку из двух ярусов, полностью заставленных тарелками, крышками, закрывающими блюда, кастрюлями и пузатыми кувшинами. И всё это ни разу не звякнуло, пока катилось в нашу сторону. Толи пол такой ровный, толи тележка магическая — я без понятия. Но следила за её приближением почти не моргая.

Гэлд на моё внимание лишь усмехнулся. Мужчина взмахом руки отослал слугу, когда тележка оказалась рядом со столом, и принялся самостоятельно устанавливать для меня и себя блюда. Сначала поставил пару тарелок — одну плоскую, а на неё крупную глубокую — и тут же заполнил верхние супом.

Боже! Как же пахнет! Рот быстро наполнился слюной, а желудок скрутило с жалобным стоном. Честно, даже не хотелось ждать столовых приборов, чтобы приступить к еде. Выпью через край, как делают иногда недалёкие родственники в семье Милы. Но ирлинг успел положить ложку рядом с тарелкой, мягко улыбнулся моему нетерпению, явно отразившемуся на лице, и кивнул, давая таким образом отмашку к началу.

Суп оказался действительно очень вкусным. Красный ароматный мутноватый бульон скрывал под собой очень мягкие и хорошо проварившиеся кусочки овощей и светлого мяса. Хм, если подумать, то он чем-то на борщ похож, только чего-то похожего на капусту я не видела. Было нечто напоминающее картошку, горох, помидоры и морковь с луком. А также странный ингредиент, который я так и не смогла распознать. Ну да и ладно, не важно. Главное, что очень вкусно.

За супом последовало второе бледно-зелёное пюре с хорошо прожаренными и мелко порезанными кусочками тёмного мяса. Кстати, пока я была занята первым блюдом, разрезанием на части довольно крупного сочного куска был занят ирлинг. Так тщательно к этому подошёл, что я думала, для себя делает, а оказалось, что мне «помог».

Не скажу, что неприятно. И всё же такая забота странная с моей точки зрения. Вообще с самого начала всё странное. Проснулась в чужой постели в одном белье, поняла, что всё произошедшее до этого — не сон…

От намёка на одну мысль-воспоминание я едва не подавилась растерзанным и похожим на вкус на говядину куском. Гэлд мгновенно предоставил мне хрустальный и очень красивый бокал с кристально прозрачной водой.

— Ты в порядке? — обеспокоился он.

— Д-да, — прохрипела я и снова отпила воды — вкусная она здесь. А потом отставила стакан в сторону и нерешительно посмотрела на отвлёкшегося от еды мужчину. Смотрит внимательно, готовый помочь в любой момент. Приятно, смущает, но вопрос в голове важнее. — Гэлд?

— М? — он отложил приборы и стал ещё более внимательным, ожидая того, что меня обеспокоило.

— Это правда, что я твоя пара? Это тоже было не из сна? — спросила я.

— Правда, — тут же ответил не задумываясь, но спокойно. Даже кивнул. — Моя тиэли. Но тебя почему-то это обеспокоило.

— Просто это странно, — призналась так же честно. — Я только появилась в этом мире. Пришла из другого и явно далёкого. Как так получилось, что для тебя я стала той, что предназначается Судьбой? Неужели, моей судьбой было предназначено оказаться здесь?

Ирлинг задумался, хмуро сдвинув брови. Хм, это у него, я так понимаю, вполне обычное выражение лица и задумчивости. О, а теперь руки на груди сложил. Точно привычка.

— Ни мне, ни кому бы то ни было ещё неведомо ответа на твои вопросы. Лишь Богам, — добавил быстро мужчина, заметив, что я снова хочу что-то сказать. — И если тебя сюда перенесли Боги, то Им вполне под силу решать твою Судьбу… И я счастлив Их решению. Прости.

— О, не извиняйся, — отмахнулась я. — Не ты же всё это затеял и сделал. Но получается, что, связав меня здесь с тобой, ваши Боги отрезали мне путь домой.

На это Гэлд уже ничего не ответил. Впрочем, ему и не нужно, и так всё очевидно. Лишь мне осталось смериться с этим самым «очевидным». И я смирюсь только тогда, когда пойму, что Мила тоже здесь. Смирюсь и пойду её искать. Да! Так и сделаю!

Кивнув самой себе, соглашаясь с мини-планом на дальнейшие действия, я продолжила поглощать пищу и даже наслаждаться ей. А вот ирлинг кушать перестал. Даже не двинулся. Задумчиво смотрел за каждым моим движением, а заметив, что прожевала и проглотила последнюю порцию, заговорил:

— Ты права в том, что Боги отрезали тебе путь назад, но ошиблась по незнанию лишь в одном. Теперь ты связана с нами, птичка Ири, — словил мой непонимающий взгляд и дополнил: — Связана со мной и Рэинтилом. А ещё я чувствую и полностью уверен в том, что Связь повязала к тебе не только нас… Пятерых, Ири. Я чувствую ещё пятерых будущих кровников.

Что я могу сказать? Если в начале фразы и на моменте со странным эльфом Рэином я ещё была жива, то его последние слова добили меня окончательно.

В смысле ещё пять истинных?!

Глава 7

— Пятеро! — вырвалось, наконец, из меня. Благо не сдавлено, а очень даже громко. Даже люстра зазвенела, хотя раньше никогда не отличалась сильным голосом. — Ещё пятеро! Это шутка такая? — лицо мужчины не изменилось. — Не шутка, — тяжело выдохнула я. — Но как такое возможно? Нет, я понимаю истинность и её неразрывность, даже обречённость, но… Семеро! Семь истинных! Я была бы даже на двоих вас согласна со скрипом, раз выхода ни у вас, ни у меня не было, но семь… Как такое возможно?

Гэлд слушал, внимал, но не вмешивался, давая мне, видимо, выкричаться и чуточку прийти в себя. Вот не знаю даже, спасибо сказать или кинуть в него что-нибудь, чтобы не был так спокоен, пока я негодую!

— Разве парность — это не встреча и слияние двух половинок душ? — решила я зайти с другой стороны. — Я что, настолько бездушная, что нужно ещё семь частей?

А это его сдвинуло! Мужчина мгновенно подскочил с места, оказываясь на коленях у моих ног, обнимая их и заглядывая с каким-то отчаянием в глаза.

— Не говори так, тиэли. Никогда не говори о себе так ужасно. Ты самое прекрасное и чистое, что я видел в своей жизни, и, поверь, я видел многое. И если тебе даны все мы, значит, ты очень, очень, очень важна для этого мира, для наших, а теперь и твоих, Богов. И Они просто хотят тебя защитить настолько, насколько это возможно.

— Навязав мне семерых незнакомцев? — выдала и тут же себя чуть не ударила — не хотелось делать ему больно. Но ирлинг словно и не заметил моего острого и весьма явного сарказма.

— Мы познакомимся, — улыбнулся он, да так мягко, успокаивающе, счастливо, что у меня сердце чуть от умиления не остановилось. — Шаг за шагом, разговор за разговором будем узнавать друг друга. И, если ты позволишь, однажды, мы станем чуть больше, чем просто связанные узами парности, — с этими словами мужчина взял меня за руки и осторожно поцеловал центр каждой, а потом вжался в них лицом.

— А разве парность — это не полная предназначенностью друг другу? Разве не буквальное замужество? — сама спросила и вздрогнула от ещё одного осознания — я замужем за семерыми!

— Возможно, душами мы подобны супругам, но я имел в виду сам брачный ритуал, — пробубнил серокрылый, не отрываясь от моих рук и даже потираясь о них время от времени.

— Подобны? — уцепилась я за слово, показавшееся мне странным.

— Перед ликом Богов мы станем полноценными супругами только после Слияния, — было мне ответом.

Мозг заскрежетал слегка проржавевшими шестерёнками, пытаясь найти для меня значение этого «Слияния», а то я могла подумать об одном, а он имел в виду совсем другое.

— Я правильно тебя поняла, — осторожно начала я, — Слияние — это интимная близость, от которой получаешь удовольствие и появляются дети?

— Правильно.

А нет, я поняла всё вполне конкретно. Мозг пиликнул сообщением об ошибке и едва не задымился. Всё, что смогла в этот момент я, — это с явным трудом перевести дыхание. Что не осталось незамеченным со стороны недо-мужа.

— Не пугайся так, птичка, — вскинулся с обеспокоенностью он. — Тебя никто не посмеет заставить пойти на Слияние. Тем более тебе не стоит волноваться о близости с нами. Пока не соберутся все остальные, пока не произойдёт брачный ритуал, мы не тронем тебя в столь пугающем для тебя понимании. И не потому, что не хотим и не захотим — это невозможно, а потому, что для тебя это слишком опасно.

— Опасно? О да, семь мужчин на одну меня — это очень опасно, — выдавила я, даже бы посмеялась, если бы могла.

— Мы для тебя неопасны. Захочешь одного — будет один, остальные будут ждать твоего решения и, если захочешь, очереди, — мягко возразил ирлинг. — Просто ты нетронута, тиэли, — а уловив моё непонимание, пояснил: — Ты — девственница.

У меня лицо словно опалило вместе с ушами и шеей от дикого смущения. Спасибо, такую свою особенность я знала и без него. Но не успела я и слова сказал, меня перебил появившийся в гостиной вернувшийся к нам Рэинтил:

— На девственной части женщины лежит определённая печать защиты её источника магии. И чем сильнее дева, тем сильнее эта печать. «Непосильного» мужчину, решившего её «преодолеть», она может убить, а женщине доставить ужасную боль, которая может лишить её магии, а иногда даже жизни. А ты о-о-очень сильна, тайхали. Очень.

Да, перспектива та ещё! И… Вот это метод предохранения от до — и внебрачных связей! Да тут себе дороже под мужика падать, если не уверена хотя бы чуток в нём! Жуть какая!

— Со мной связался Тирграш, — ответил Рэин на вопросительный взгляд Гэлда. — Его сын уже сутки не приходит в себя после, а до этого — с самого Сна Ларпии — был сам не свой, словно обезумел — поломал себе все кости и повредился едва ли не весь. Пришлось вызвать для него Эльтила, сам я сейчас мало что могу, — с этими словами эльф сел на второе свободное рядом со мной место, прежде быстро налив себе суп.

— Разум цел? — Гэлд был напряжён ещё с самого начала новостей. Может, это их общий друг? Тогда это очень плохие для них новости. Неудивительно теперь, что Рэинтил так быстро куда-то сорвался.

— Пока не ясно. Эльтил пришлёт мне вестник сразу, как закончит лечение и ментальный осмотр. Хотя, думаю, скорее всего он для этого позовёт Ритилу, — пожал плечами эльф. Больше он не сказал ничего, полностью отдав себя еде.

— Он ваш друг? — тихо спросила я ирлинга, стараясь сильно не помешать блондину, и получила вопросительный взгляд. — Ну, тот, кто пострадал.

— Скорее знакомый, — ответил он, совсем не скрываясь. — Тирграш — глава деревни на землях, что в подчинении моей семьи. Больше того, он — сильнейший воин своей стаи. А Канрес — его старший сын, наследник. Даже представить не могу, что могло на него повлиять. Проклятие тёмного? — и снова повернулся к Рэину. — Всё же сейчас тёмные всё наглее и более открыто действуют.

— Всё может быть, — мрачно ответил ему эльф.

— А они светлые? — почему-то осведомилась я.

— Да, и они, и мы, тиэли, — кивнул ирлинг. — Но я больше удивлён, что кто-то вообще смог на этого неугомонного вир-корса повлиять. Канрес довольно силён, едва ли не самый сильный в стае после отца, и должен будет занять это место самого, как только придёт время. Насколько же опасен должен быть тот, кто его одолел.

Я понимаю, что это всё мысли в слух, но легче от этого не становиться. Мир магии вокруг меня реален, всё, что в нём происходит, — тоже очень реально. И сейчас всюду происходят такие же простые и сложные, мирные и опасные, светлые и тёмные поступки, события. М-да, не зря у нас говорили, что как бы силён ты не был, всегда найдётся кто-то сильнее или умнее тебя.

— А что за раса такая «вир-корс»? — решила узнать я, а заодно отвлечь мужчин от тяжёлых дум.

— У вас таких нет? — приподнял удивлённо бровь Гэлд, пока эльф перешёл на второе — вот он-то на мясо налёг с такой силой, что я даже оторопела. Хах, стереотип о вегетарианстве эльфов разбит в пух и прах.

— Нет, у нас живут только люди, — пожала плечами, удивляясь увиденной картине. А вот мужчин удивили мои слова.

— Только люди? — осторожно переспросил Рэинтил, оторвавшись от начала поглощения второго куска. Ого! Неужели, так сильно, как он о себе намекнул, обессилил?

— Только, — кивнул я. — Может кто-то и существует ещё, типа инопланетян, русалок или ещё кого, но в них мало кто верит. Если кто-то и находил доказательства существования кого-то кроме нас, то редко они доказывают свою подлинность.

Недо-мужья переглянулись, кивнули друг другу и… вернулись к прежним делам: эльф к поеданию всего съестного, что попадалось под его взгляд, а ирлинг к поглаживанию моих ладоней — едва ли не каждый пальчик массировал с каким-то умилением, что ли.

— У нас много рас, — решил-таки начать ответ Гэлд. — Все сразу тебе говорить и объяснять не буду, чтобы не запутать. А вот вир-корсы — они умеют превращаться в огромных диких псов, что обычно живут в северных лесах. У них всегда стайный образ жизни, где главных только вожак, а остальные подчиняются его силе. Вижу, что ты уже понимаешь, о чём я.

— О, у нас ходят легенды об волках-оборотнях, — пояснила я и, уловив вопрос в его удивительных глазах, поспешила пояснить: — Оборотень — тот, кто оборачивается животным, принимает его вид. А волки… это дикие собаки, — усмехнулась, что пришлось использовать его же слова.

— Тогда да, могу сказать твоими словами, что вир-корс — волк-оборотень, — отразил мою усмешку ирлинг. — А если проводить дальнейшие параллели, то само слово корс — это оборотень, а уже его приставки — вид животного, который они принимают.

— Мир, где сказки стали явью, — хихикнула я, но быстро вернула себе серьёзность. Всё же ситуация не сильно располагает к веселью. — Надеюсь, что молодому волку скоро станет лучше, и ему успеют помочь. Всё же оборотни… вир-корсы, вроде как, всегда отличались быстрой регенерацией и тягой к жизни. Ну, в наших историях.

— В этом они правы, — ирлинг, наконец, поднялся с колен и занял своё место — с него ему было легче достать до тележки и передать мне симпатичное светло-сиреневое с зелёными вкраплениями кусочков фруктов пирожное.

Благодарно кивнув, я принялась за десерт с особым усилием, но в мыслях всё равно была где-то там же, где сейчас страдал молодой оборотень. Прошу, Боги этого мира, не забирайте его, пусть будет сильнее своего недуга! Мне бы хотелось посмотреть на него и его волка, да и вообще увидеть деревню оборотней!

Может, смогу отвлечься от навалившихся на меня осознаний, а заодно есть шанс поспрашивать о Миле и вообще пустить весточку, чтобы узнать — тут она или нет. Если тут — сказать, что и я здесь. Если нет… А вот об этом думать не хотелось от слова «совсем».

В любом случае, посетить ту деревушку захотелось очень сильно. Настолько, что в груди в какой-то момент начало неприятно печь.

Глава 8

Запив пироженку прохладным напитком, очень похожим на вишнёво-смородиновый морс, я попыталась ещё и затушить это противное чувство. Возникало такое ощущение, словно изжога начинается. Вот только не в желудке, а в районе сердца. И всё равно так же противно.

Благо моих еле сдерживаемых кривляний никто не заметил. Рэин как-то странно смотрел в пустоту перед собой, а Гэлд застыл в ожидании того, что будет делать или говорить после своей прострации эльф. Может это то самое «сообщение», которое тот ждал от своего коллеги? В любом случае, для меня сейчас это было хорошим прикрытием. Даже ещё один бокальчик морса выпила, стараясь делать это спокойно, а не залпом.

Ярко-бирюзовые глаза блондина вернули себе осмысленность и остроту ещё через минуту напряжённой тишины. Но судя по его серьёзности, не стоит ожидать приятных новостей.

— Эльтил сделал всё, что мог. Тело Канреса исцелилось без неприятных дальнейших последствий. Магический осмотр так же не показал никаких следов воздействий ни ядов, ни заклинаний, ни проклятий — ничего! — точно и чётко стал рассказывать Рэинтил, не размениваясь на описания. Только факты, пусть я их понимала с тем грузом книг, что успела прочитать за свою не такую уж долгую жизнь, но… почему меня что-то тревожит в услышанном? Потому, что не бывает дыма без огня? — Ритила тоже ничего не нашла. Разум цел, он словно впал в спячку, подобную трансу. И снова ни единого следа постороннего или его собственного воздействия.

Мужчина сложил руки на стол и переплёл пальцы замком, хмуря тёмные брови. Как странно пошутила Природа — платиновый блонд и чёрные брови. Вроде красиво, ему идёт, но как так получилось? Магия? Гены?

— Ни магического, ни ментального воздействия, — повторила я про себя, поставив пустой бокал слишком громко, что заставило Рэина оторваться от созерцания собственных рук и посмотреть точно на меня. Как бы странно это не звучало, но за всей серьёзностью и внимательностью на его лице в его глазах я увидела мягкость и восхищение. Он словно наслаждался тем, что видел. Может от того, что, как сказал Гэлд, я и его пара?

Но я отвлеклась от мыслей. А они сейчас должны найти зацепку, что так упорно ускользала. Кажется, если хорошенько припомнить, то Мила часто говорила после прочтения романов, что человек — да многие существа в принципе — состоит из трёх частей: тело, разум и душа. И что-то из этого всегда страдает, отчего идёт влияние на остальные две. Бывает даже так, что это самое влияние совершенно незаметно!

— Могу я кое-что уточнить? — осторожно поинтересовалась я у недо-мужей. Те кивнули, всё это время не упуская возможности меня «оглаживать» едва ли не любящими взглядами. — У вас очень сильна вера в Богов? — вопрос их явно озадачил — Гэлд нахмурился, а Рэинтил озадаченно вскинул брови. — Ну там… Они создали всех нас, и мы носим в себе их частичку, называемую душой и тому подобное… нет?

— Ты права, мы верим в наших Богов, потому что Они реальны и являют себя и свою волю через многое, что нас окружает. Главное — заметить это. Иногда и замечать не приходится, настолько всё очевидно. А для невидящих и непонимающих есть жрецы и оракулы, которые могут помочь разобраться, — ответил мне ирлинг. — Но тебя беспокоит не это, а сам факт нашей веры, я прав?

— Да. Было бы сложно объяснить мои мысли, не верь вы в Богов, — усмехнулась я, хотя было немного несмешно.

— В вашем мире не верят? — проницательно заметил Рэинтил.

— Верят, но их так мало. Так вот, — отмахнулась от ненужной сейчас информации, — я вспомнила, что подруга как-то сказала о трёх составляющих нашей сущности. Каждое существо имеет их, даже самое злое и испорченное, — сказала и тут же столкнулась с одной стороны — от ирлинга — с непониманием, а с другой — от эльфа — с настороженностью. Кажется, он уже начинает понимать, к чему я клоню всё это время. — Это тело, разум и душа. Если что-то задето, то остальное тоже страдает в той или иной степени. Иногда незаметно, а иногда почти смертельно.

Рэинтил едва дождался конца фразы. Вскочил на ноги, чуть не опрокинув стул, а потом быстрым широким шагом направился к окну. Удивительно властный взмах руки, и с кончиков его пальцев срывается стайка серебряных искорок. Они сделали прощальный круг и вылетели в раскрытое окно.

Ого! Очередное проявление магии заставило меня затаить дыхание. Хм, что это были за искорки? Может, это что-то на подобии того вестника, о котором мужчина упоминал? Типа магическая смс-ка? Круто! Интересно, а как быстро она долетает до адресата?

— Как думаешь, кто мог тронуть душу? Это вообще возможно? Если окажется, что Ири права, а в этом я почти не сомневаюсь, ни один жрец, мало-мальски имеющий сильную связь со Светлыми Богами, не сможет помочь, — хмуро отозвался Гэлд, приняв свою любимую позу.

— Никто не сможет, — отозвался от окна Рэин. Эльф так и не повернулся к нам. А по его слишком уж прямой спине мне было много понятно. Всё же даже сын хорошего знакомого имеет для них не простое значение. На сердце становится даже чуточку лучше.

— А его пара? — почему-то спросила я, расценив свои ощущения от переживаний мужчин и их прекрасного морального облика в моих глазах именно как действие нашей парности на меня. Вот и подумалось… — Его пара может ему помочь?

Эльф резко развернулся, как-то задумчиво на меня уставившись. А вот Гэлд помрачнел ещё сильнее. Неужели…?

— У него не пары, — глухо и даже как-то хрипло выдал крылатик. — И никогда не будет.

— Как это? — что-то этот момент меня откровенно ужаснул. — Оборотень из волков и без возможности иметь пару… Она отказалась от него? — предположила самое худшее, что аж у самой руки в миг похолодели.

Не знаю, что увидели мужчины на моём лице, но ирлинг быстро налил мне воды и протянул стакан, а Рэинтил оказался на коленях у моих ноги, схватил одной рукой за руку, а вторую расположил между лопаток.

Залпом выпила предоставленную воду, мимолётно почувствовав кисленький, скорее всего лимонный привкус, но было не до него. Я вся ушла в ощущения от действий эльфа. Почему-то я чувствовала, как от его рук исходят мягкие волны, проникают в глубь моего тела, ласкают каждую клеточку, даруя спокойствие и умиротворение. Вот только…

— Не нужно, Рэин, — я постаралась поймать его слегка расфокусированный взгляд. На меня посмотрели с немым вопросом. — Разве тебе не нужно сейчас восстанавливать силы? Я просто распереживалась, и тратить на это магию не стоит, само пройдёт — подышу и пройдёт.

Но руки почти-муж не убрал, хотя интенсивность воздействия точно снизил почти до незаметного. Упрямец.

— Так вы не ответили, — посмотрела теперь и на второго почти-супруга. — Его пара отказалась от него?

— Нет, милая, — ответил он. — Просто иногда рождаются такие души, что не имеют половинок. Они никогда не встретят свою пару, как бы не искали. Все называют их «клеймённые», то есть имеющие клеймо на душе — знак, что их души — одиночки в этом мире.

— И как же тогда им быть? — если так подумать, то в мире, где существует парность, такое подобно… не знаю, как сказать… отвергнутости? Их явно отвергают многие, делая изгоями. Мир, общество, окружение, а иногда даже семьи. Ужас какой — знать, что ты никогда не встретишь свою половинку, подобно своим же сородичам, никогда не почувствуешь родственности души, ощущений и чувств, что при этом возникают. Бррр!

— Клеймённые просто живут, как и обычно жили, женятся или выходят замуж за тех, кто готов их принять такими, какие они есть, — пожал плечами Гэлд.

— Не понимаю, — откровенно выдала я. — Если почти весь ваш мир, как я могу понять, основан на парности, то как это — «брак с тем, кто примет»? А вдруг у этого принявшего появиться пара? Что тогда? Развод и снова свобода?

— Развод? — вот тут уже не понял Рэинтил. У них что, тут такого не бывает?

— Расторжение брака, — пояснила и стала ждать ответа на свои вопросы. В этот раз ответ взял блондин:

— Если честно, я почти и не слышал, чтобы браки вообще имели свойство расторгаться. Помолвка возможно, но брак — это окончательное решение и от него нет пути назад. Его принимают Боги, и, как ты это назвала, разводов Они не принимают. И не потому, что это действо бесчестно по отношению к одному из супругов, а потому, что такого в принципе не может быть. Брачный ритуал — это очень сильная магическая и душевная привязка, разрыв которой приведёт к очень плачевным последствиям. Чаще всего к смерти обоих, редко к кончине задумавшего сие действие.

— Тогда его оставляют умирать или просто отсылают куда-нибудь, чтобы не мешал счастью? Не слишком ли жестоко? — глаза подозрительно стало жечь. Вот ещё только слёз недо-мужьям от меня сейчас не хватало, ага.

— Никто никого никуда не отсылает, малышка, — мягко улыбнулся ирлинг, завладевая моей второй рукой, в которой всё это время был бокал. Он осторожно его отобрал, убрал на стол, и обе его ладони утопили в своём тепле мою. — Просто брак становится таким, как у нас будет — одна пара и ещё один супруг или супруга. Чаще всего первый вариант.

— Многомужество, — скорее для себя произнесла я, чем для них, но мужчины согласно кивнули.

Зашибись тут у них мирок! Ничего не скажешь! И главное — такая поразительная лояльность к такому явлению, что невольно возникает вопрос:

— А как же ревность?

— Узы и связь душ не позволит ей появиться. Не скажу, что её не может быть. Может, если кто-то, неотносящийся к семье и ненамеренный в неё вступить, пытается завладеть вниманием одного из супругов.

Спокойствие слов эльфа говорит о многом. Он явно уже такое видел, но к нему такое не относилось, зато задело кого-то из знакомых. В любом случае, суть сейчас не в этом.

— Раз вы все к такому привычны, то… может ли вариант с привязкой помочь вир-корсу?

Словно озарённые осознанием, мужчины удивлённо, но как-то решительно переглянулись. Рэинтил снова взмахнул рукой, отправляя новую стайку искорок к окну, а Гэлд… Гэлд просто засветился невероятной радостью. М-да, всё же тот оборотень не последнее существо в их жизни. Но почему их переглядки меня так напрягают?

Глава 9

Напрягали, действительно, не зря. Не прошло и получаса с последнего отосланного сообщения, как пришёл ответ. Гэлд тут же сорвался в спальню, исчез там на пару минут, а потом гордой, но быстрой походкой подошёл ко мне с коробкой в руках. Довольно большая, но нёс её мужчина так, словно и не весила ничего. Хотя с такими мускулами и немудрено.

Ирлинг поставил её на свой стул, мягко мне улыбнулся и, поцеловав пальчики свободной руки — вторую почти не отпускал эльф, — ретировался из покоев.

— И что это было? — не поняла я манёвров крылатика.

— Ири, всё очень скоротечно, — туманно начал Рэин, отпуская-таки мою конечность и подходя к коробке. — Как бы нам с Гэлдаром не хотелось подольше побыть с тобой наедине, дать узнать себя и познакомиться с тобой лучше, мы не может отринуть свои обязанности. Но и оставить тебя — не вариант. Поэтому… не хотела бы ты прогуляться с нами?

Первое, что я поняла, — это полное имя моего серокрылого ангела. Второе — мне только что сделали комплимент в моей необходимости, но и возгордиться важностью не дали. И третье — о да, я хочу прогуляться! Всё же хотелось начать воплощать свой план в действие.

— Мы направимся в ту деревушку вир-корсов? — быстро обдумав всё случившееся за обедом, пришла к выводу я.

— Верно, — одобрительно улыбнулся блондин и открыл подарок ирлинга. — А для этого тебе стоит переодеться.

Моим глазам предстало светло-синее платье без рукавов и на плоских лямочках, в пол, но с мягким тёмно-серым внешним корсетом и треугольным неглубоким декольте. И всё, никаких излишеств.

Взяв его за лямки и приподняв, чтобы лучше рассмотреть, а также прощупать ткань — мягкое и приятно ляжет к телу, — я осмотрела заодно и себя. Будучи в одежде ирлинга, я не слишком чувствовала прохлады помещений, но хорошо запомнила её, когда искала свои вещи.

— Не слишком ли тонкое? — спросила у озадаченного моим придирчивым осмотром эльфа.

— В долине сейчас довольно тепло, но, если хочешь, можем найти и накидку, — Рэин мягко улыбнулся. Вот только, как бы мужчина ни старался казаться расслабленным, я всё равно видела, насколько сильно он устал на самом деле. Хм, что же такое свалилось на него, заставив так себя измотать?

— Думаю, стоит и её прихватить на всякий случай, — согласилась я с ним, пробормотав себе под нос: — А случай бывает всякий.

Прихватив коробку, Рэин пошагал в спальню. Мне ничего не оставалось, как идти за ним — не в гостиной же переодеваться, когда в любой момент сюда может кто-то зайти. Я, конечно, уверена, что без предварительного стука никто на такое не решиться, а вот хозяин вполне может. Гэлдар, по его словам, моя пара, и стесняться его по всем фактам нет смысла, но я так не могу. Не сейчас. Может, когда привыкну к самом мысли парности… Да кого я обманываю, мне бы привыкнуть к мысли, что я уже не в родном мире и нет шансов, что вернусь туда.

Единственная надежда, что греет мою душу и не даёт расклеиться, — это прибывание моей Милы в этом же странном, но точно волшебном мире. Почему я в этом не сомневаюсь? Рэин спросил со слишком очевидной интонацией — он знает её. Ну точно видел и говорил, по крайней мере.

Поставив коробку на кровать, эльф скрылся за дверью гардероба со словами: «Я поищу подходящую накидку, а ты пока переодевайся». Правда, его глаза сверкнули так, что сразу стало понятно, что мужчина совсем не хочет меня оставлять даже на несколько минут одну. Приятно? Очень. А ещё тревожно и очень непривычно.

Убедившись, что блондин никоим образом не подсмотрит, я начала быстро скидывать с себя одежду ирлинга. Брр! Всё-таки в комнате довольно прохладно.

Скинула рубашку и замерла. На дне коробки прямо под платьем лежало прекрасное кружевное бельё. Бледно-голубого оттенка цветочные кружева выгодно и сексуально подчёркивали то, для чего были созданы. Удивительно, но на грудь и бёдра бельё легло так хорошо, словно было изначально для меня и предназначено. Вопрос же — откуда крылатый красавчик знает мои размеры — я старалась сдержать ещё на стадии формирования, чтобы не зациклиться.

К тому же эльф весьма деликатно шуршал чем-то в гардеробе, чтобы подавать мне сигналы о своём там пребывании. Так или иначе, что очередное «шур-шур» раздалось совсем близко — Рэин явно дал знать, что приближается. Поэтому я поспешила залезть в платье, по итогу же снова удивилась его идеальности. Легко точно по фигуре.

— Я смог найти только такую, — в проёме появился эльф и тут же замер.

В его руках была тёмно-серая пелерина. Довольно широкая, чтобы укрыть меня от горла до середины бедра. Не знаю, что это был за материал, но выглядела вполне тепло, да и к платью хорошо подойдёт. Что ж, остаётся только одно.

— А где бы мне обувь найти? — спросила я, но не была уверена, что мужчина меня вообще слушает. Пришлось приподнять подол платья, чтобы ему было лучше видно мои голые стопы и лодыжки. — В гардеробе точно для меня размера нет, я смотрела.

— Кхм, — прокашлялся Рэин, приходя в себя и озадаченно осматривая приоткрытые ноги, — действительно. Заберись-ка пока на кровать, Ири.

Какой-то тон у него при этом был странный. Не знаю, почему, но от него у меня внутри всё поджалось. Приятно так поджалось. Да и не послушаться даже мысли не возникло. К тому же пол и правда достаточно прохладный, если не ледяной.

Забравшись на постель с ногами, поджав их под себя, я продолжила неотрывно следить за недвигающимся блондином. Он застыл и выглядел скорее как прекрасная живая статуя. Если бы не горящие глаза, неотрывно и не моргая смотрящие на меня, то решила бы, что ему снова пришла магическая смска. К тому же его руки с силой сжимали накидку — как бы не порвал!

Вот смотрю на него и вижу всё больше следов усталости. Интересно, а эльфы отдыхают так же, как и люди? Или у них другие биологические часы? В любом случае, мне его бледность кажется неестественной, а ещё эти тени под глазами. Честно, не примечала раньше. А сейчас они казались такими очевидными.

— Как давно ты отдыхал, Рэин? — вопрос сорвался быстрее, чем я успела его остановить.

— Где-то часа четыре назад, — кажется, задумчивость начала его отпускать. Вон даже двинулся в мою сторону. — Удалось немного вздремнуть перед тем, как прибыл сюда.

— А до этого? Ты выглядишь таким измотанным, — честно призналась я. — Может тебе остаться здесь и поспать?

Плечи эльфа дрогнули. Взгляд стал ещё острее, но более осмысленным. Брови же стали двигаться к переносице. Хм, я сказала что-то не то?

— Нет, — ого, голос тоже утратил мягкие нотки, став жёстким, почти командным и точно нетерпящим возражений. Вот это метаморфозы! Передо мной теперь словно совсем другое существо!

Не знаю, что увидел Рэин на моём лице после сказанного, но сбледнул ещё сильнее. А в следующую секунду рухнул на колени, обхватил руками мою талию, а лицом ткнулся в середину бёдер. Да что с ним? Так плохо? Может нам, действительно, никуда не выходить?

Двоякая ситуация. С одной стороны, мне хочется остаться на месте, видя страдания этого мужчины. А ему плохо, и с каждой минутой это всё более очевидно. С другой же — очень хочется оказаться в деревне оборотней! Так сильно, что возвращения Гэлдара жду, едва не приплясывая на месте.

И если бы последнее было праздным желанием, то с лёгкостью бы отбросила его. Но всё слишком сложно. Я очень хочу оказаться там по нескольким причинам. Во-первых, закинуть удочку на информацию о Миле. Во-вторых, тот молодой волк, сын вожака стаи, слишком сильно пострадал, да и мужчины о нём волнуются. Лучше поскорее дать им увидеть парня, чтобы помочь или найти решение его проблемы, дабы и они успокоились.

Сама того не замечая за размышлениями, я опустила руки на голову эльфа, принявшись поглаживать его. Запустила пальцы волосы, стала пропускать удивительно мягкие пряди через них. И приятнее становилось едва ли не на душе.

Вот за таким вот занятием и в такой позе нас и застал Гэлд. Ирлинг ворвался в спальню очень по-хозяйски. Но застыл, сделав всего пару шагов. На лице столько озадаченности отразилось. А ещё беспокойство. Оно-то и сдвинуло его с места.

— Рэин, ты как? — крылатику тоже не понравилось состояние друга. Кажется, он знает больше о его причинах.

— Я нагрубил свой тайхали, — прошептал тот в ответ, сжимаясь под нашими взглядами как провинившийся мальчишка. — Нагрубил и испугал.

Гэлд теперь посмотрел выжидательно на меня, но я только пожала плечами. Вроде ничего из того, что сказал Рэин, не произошло. Хотя, может это в моём понимании ничего?

— Так! — скрестил руки на груди Гэлд. — Объясни по порядку, что успело случиться, пока меня не было?

Но эльф молчал. Лишь дышал глубоко и напряжённо.

— Да ничего такого, — пришлось взять ответ на себя. — Пока я переодевалась, Рэин поискал мне накидку, потому что я решила, что только в платье мне будет прохладно. Потом спросила про обувь, — хмурый взгляд мужчины нашёл мои голые стопы и лодыжки. — Рэин попросил меня забраться пока на кровать, раз пол холодный. Тогда я заметила, что он слишком бледный, и предложила ему остаться и отдохнуть. Он отказал и… вот, — указала на нешевелившегося эльфа.

— Отказал? — переспросил Гэлдар и получил кивок в ответ. — Я и сам был бы не против, если бы ты отдохнул, Рэин. Но и понимаю, что сейчас ты оставаться не хочешь… Двоякая ситуация. Но с чего ты всё же решил, что обидел Ири? Именно тем, что отказал?

— Я поступил с ней грубо и испугал своим ответом, — пробурчал ушастик.

— Ни капли, — возразила я.

Рэин тут же вскинул голову и виновато заглянул в глаза. Ох, до чего же красивый он мужчина. Оба красавчики. Мне прям неловко, что Боги этого мира распорядились сделать меня их парой. Не скажу, что считаю себя некрасивой, но и королевой красоты никогда не была. Мила считала меня очень даже симпатичной, поддерживая, когда я расстраивалась, но и её слова я считала именно просто поддержкой. Я простая, может только чуток симпатичная.

А тут такие красавцы! И только мои! Да я буду стесняться самой себя, если мне представиться такой шанс. И произойдёт такое вот-вот, как только мы придём в деревню. Хотя, может я себя просто накручиваю. Всё же, реалий этого мира я не знаю почти совсем.

— Ты побледнела, когда я ответил! — вернул меня из размышлений мужчина.

— Да? — вот это поворот. Если честно, я и сама никогда не замечала таких изменений, так что, судить — побледнела я или нет — не возьмусь. — Возможно. Но я правда не испугалась. Просто удивилась. Ты так уверенно и сильно ответил.

— Силу применил? — прищурился Гэлд, а я увидела чудо — покрасневшие уши эльфа. Ирлингу только и оставалось, что тяжело вздохнуть. — Что ж, это ожидаемо. Как только получится передохнуть — советую всё же поспать, чтобы больше неконтролируемых выбросов не было.

— Ты прав, — кивнул Рэин и поднялся на ноги. — Как только уладим проблему с Канресом, обещаю, что отдохну.

— Идёт, — согласился с ним друг. — А теперь, если вы готовы, можно отправляться. Обувь мы закажем в деревне, — добавил он, пока подходил к небольшой коробке, что незаметно стояла у входа в гардероб. — Пока я смог найти только эти, — из неё он достал небольшие балетки и поднёс мне.

Приняв их, тут же примерила. Чуток великоваты оказались, но добраться до деревни пойдёт, раз почти-муж так уверен, что там можно будет найти что-то получше или проще даже заказать.

— Отлично, я готова, — оповестила я мужчин, вставая с кровати и притаптывая на месте, чтобы приноровиться к новинке. Надеюсь, мозоли натереть не успею.

Глава 10

Удивительно, но балетки были очень мягкими и удобными. Вот это я понимаю — ручное изделие. Может даже созданное с помощью магии. Но с нашими точно несравнимое! В нашей обуви давно бы натёртости появились от того, что нога немного елозит, или вообще кровавые мозоли.

А тут шагаю себе спокойно — и ничего. Шикарно!

Гэлд, краем глаза наблюдающий за моим восхищением, едва ли не светился от счастья. Рэин же мягко улыбался, правда, продолжал краснеть ушами, когда наши взгляды встречались. Неужто так сильно стыдиться произошедшего? И нужно ли мне узнать всю суть причины или стоит просто принять и не заморачиваться?

Ладно, захочет пояснить сам — выслушаю. А на нет и суда нет, — решила я про себя, начав замечать и всё, что происходило вокруг. Все встречающиеся нам на пути ирлинги притормаживали, кланялись по пояс или низко склоняли головы и шли дальше. И ни одного слова ни между собой, ни в нашу сторону. Даже переглядок не заметила. Всё выглядело так, будто ничего не произошло, что таковым и было изначально.

Интересно, но мы пришли на открытую площадку. Совершенно открытую и ничем не ограниченную с трёх сторон! Она была в форме диска и смотрела так, будто он врезался в стену почти на четверть.

Мне даже на мгновение страшновато стало. Казалось, что камень вот-вот надломиться под своей собственной тяжестью и рухнет вниз. Но ни шороха и другого подозрительного звука не было. Единственное, что здесь было, — вольно гуляющий холодный ветер, а ещё невероятные виды.

Дом Гэлдара находился на умопомрачительной высоте. Хотя это скорее целый замок, чем домик. И он словно вырублен в скале, настолько гармонично с ней сливался, практически врастал всей своей основой и задней от этого выхода стеной.

Самое интересное, что врастал почти в самой середине, даже ближе к вершине, то и дело теряющейся в облаках. А внизу… в общем, я старалась не оценивать расстояние до земли даже мысленно. И так пробирало до костей при одной мысли, что я оступлюсь или платформа-таки дрогнет.

Заметив мою дрожь, Рэин мгновенно накинул мне на плечи пелерину и приобнял рукой. На его действия тут же обернулся и Гэлд. Ирлингу ледяные порывы ветра снова не причиняли никакого неудобства. Он словно их не замечал. Да и Рэин тоже не дрогнул.

Они тут что, все толстокожие такие? Или у них грелки под кожу вшиты? Боже, о чём я! Тут же магия на каждом шагу. Скорее всего это тот же эффект, как когда Гэлд нёс меня сюда, и мне было тепло.

Будто читая мои мысли, крылатик оказался рядом, обнял руками плечи, укрыл крыльями и обернулся на Рэина:

— Ты справишься? — единственный вопрос, что он задал другу. Эльф ничего не ответил. За крыльями я его почти не видела, но думаю, что ответом послужил кивок. — Потерпи, птичка, скоро будет теплее.

Говорить, что мне не столько холодно, сколько страшновато на такой высоте, не стала. Предпочла подождать молча. Правда, пробирающийся под юбку и лижущий голые лодыжки ветер очень нервировал, заставляя неосознанно прижиматься к почти-супругу ближе.

Наши объятья продлились едва ли минуту. Гэлдар мягко стал подталкивать меня куда-то вперёд. А приблизившись к эльфу, раздвинул крылья, давая мне обозреть происходящее. А посмотреть было на что! Странный сияющий диск с волнующейся поверхностью завораживающе переливался в лучах полуденного солнца. И буквально манил прикоснуться себе.

— Что это? — ошеломлённо выдохнула я.

— Портал, — спокойно ответил мне Рэин. — С его помощью мы сразу попадём в селение вир-корсов. Не придётся почти час добираться своим ходом.

— Почти час полётом, — поправил его Гэлд, а заодно поясняя и мне опущенную деталь. — Никогда не видела порталов?

— Никогда. На моей родине никто не пользуется ими, потому что там магии нет, — пожала плечами, даже не подумав, что сказала.

— Совсем? — не понял ирлинг.

— Совсем, — я мягко выпуталась из его рук и подошла ближе к переливающейся глади. — Его нужно проходить по одному или нужно сразу всем?

— Этот можно и по одному, — голос эльфа не отличался тоном. Кажется, я их озадачила. — Каким может быть мир, в котором совсем нет магии? — но тему решил продолжить именно блондин.

— Я бы ответила, что технологическим, полностью живущий на силе науки, но… — тяжёлый вздох вырвался сам собой. Я отвела взгляд от портала и посмотрела в прекрасные бирюзовые глаза. — На самом деле наш мир стоит назвать «умирающим». При этом от рук своих же детей. Конечно, существуют и те, кто всячески пытается этому препятствовать на всех возможных уровнях, да толку. Что может один против тысячи?

— Но ты бы хотела домой, — почему-то эти слова дались ему через силу.

— Кто бы не хотел, — пожала плечами. Вроде и согласна с этим выводом, но в то же время и нет. — У меня там осталась мама. Ещё, конечно, есть квартира, учёба и временная подработка, но… Думаю, только ради матери я бы вернулась. Но вопрос — хотела бы она этого?

Да и Мила в этом мире. Душой чувствую, что она где-то там, чуть дальше, чем за видимым мной сейчас горизонтом. Но говорить об этом вслух было почему-то страшно. А ещё мне не понравился взгляд Рэина, когда он спросил о ней ещё в спальне.

Хм, если они уже имели честь встретиться друг с другом, то чем подружайка ему не угодила? Я знаю Милу достаточно времени, чтобы быть уверенной в том, что просто так в штыки она никогда и никого не воспринимает. Открыта и устремлена, но осторожна, а ещё очень похожа на ёжика — даже сама иногда о себе так отзывалась. И раз эльф так отреагировал, то точно что-то тут нет так. И это «не так» именно с двух сторон.

Больше слов ни я, ни Рэин не нашли. Эльф просто протянул мне руку, приглашая за неё держаться при переходе. Волнуется, что испугаюсь?

Оказалось, что причина была в другом. Шагнув навстречу глади, я на всякий случай закрыла глаза. И не зря. По мне ударила резкая смена температуры воздуха, а ещё атмосферного давления и уровня кислорода в воздухе. Голову повело, в ушах зазвенело. И если бы не эльф, я просто бы растянулась на мягкой травке, в которой ноги утонули по щиколотки.

— Ири, — обеспокоился Гэлд где-то за спиной.

— Всё в порядке, — я постаралась дышать медленно и глубоко, чтобы побыстрее прийти в себя. Правда, теперь ещё и потемнело перед глазами. Что ж, этого следовало ожидать. — Пару минут дайте.

— С непривычки, — мягко отозвался Рэин, обращаясь явно к ирлингу.

— Скорее от разницы состава воздуха здесь и в горах. Да и давление тут выше, — хмыкнула я, но кажется, меня никто не понял.

Пары минут мне действительно хватило. Только в голове ещё была небольшая каша. Что ж, обморока или просто крови из носа не ожидается — уже хорошо. Глаза тоже вернули остроту зрения, поэтому разглядеть спешащих к нам встречающих было уже проще.

Трое довольно крепких мужчин размерами почти с моего крылатика и один тощий, в сравнении с ними, эльф. И если серьёзные хмурые лица троицы не дрогнули, когда между нами осталось совсем чуток шагов, то вот мордашка ушастика удивлённо вытянулась. Эльф пытался что-то во мне разглядеть, видимо, старался понять причину моего присутствия рядом с такими значимыми фигурами.

Я в ответ так же осмотрела его. Довольно высок, худощав. Каштановые волосы прямые, но слегка в беспорядке от спешки. Синие глаза как-то лихорадочно поблёскивали, а покрасневшие от покусываний губы выдавали нервозное состояние яснее слегка подрагивающих пальцев. Одежда мужчины отличалась от одежд остальных, если так можно сказать, невооружённым глазом. И цвет, и внешний вид, и даже состав тканей.

Вир-корсы, а в их принадлежности к этой расе я не сомневалась, больше предпочитали кожу, меха, плотные ткани вроде льна. А вот у эльфа в одежде больше хлопка и есть даже шёлковые элементы.

— Добро пожаловать, господин, — главный из троицы склонил голову вместе с соплеменниками перед Гэлдаром.

Эльф же поспешил подойти ближе к Рэину:

— Хорошо, что вы пришли, господин Рэинтил. Положение может ухудшиться в любой момент.

А? Что? Моего эльфа зовут Рэинтил? Вот блин! А ведь они мне полными именами так и не представились! Заразы! И я тоже молодец, сразу не отреагировала, уходя в свои размышления и адаптацию к сложившейся ситуации.

— Какие-нибудь изменения были? — сразу перешёл к делу мой блондин.

— Всё относительно стабильно, но это и пугает, — поджал губы синеглазый эльф. — Ухудшения могут случиться в любой момент. И не думаю, что в лучшую сторону. Если вы не против, то нам лучше поспешить.

— Хорошо, — кивнул Рэин. Хм, а ведь мою руку и талию, за которую придержал во время головокружения, не отпустил. Что не могло не броситься в глаза встречающим.

— А госпожа…? — начал было непредставленный мне эльф, но был перебит моим блондином и его нетерпящим возражений, заставляющим захолодеть и побледнеть всех:

— Моя жена идёт с нами.

Повисшая тишина была слишком ощутимой. Ох, надеюсь, в ней никому не слышно, как дрогнуло моё сердце! Вот это он выдал! И так неожиданно, серьёзно и, главное, правдиво, что даже не возразить!

А ещё Рэин снова использовал тот тон, что и в комнате. Только куда жёстче. Я даже внутренне обрадовалась, что в этот раз он был направлен не на меня. Правда, лёгкая жалость к его цели всё же задела душу — насколько же сильный и знатный мой эльф, что выработал такой тон голоса и манеры?

Больше ничего ни от кого из встретивших нас не ожидая, мы и двинулись с ним в сторону, как я поняла, селения. Остальные же засеменили позади в полном молчании. Да и нужно ли было им что-то говорить после услышанного?

Гэлд быстро поравнялся с нами. Как бы он не скрывал, но я смогла заметить, насколько напряжены были его плечи и спина. Заложенные в карманы брюк руки… думаю, сейчас они сжаты в кулаки, поэтому и спрятаны, чтобы не показывать остальным, насколько мужчина встревожен.

— Рэин, — тихо позвала я. Почти шёпотом позвала, но даже это казалось мне громким, учитывая, что у вир-корсов по-любому очень хороший слух.

— Да, милая? — мягко отозвался эльф. Это прям совершенно другой уровень обращения, чем с тем бедолагой.

— Твоё полное имя Рэинтил, — скорее утвердительно, чем вопросительно высказалась я.

— Верно, — блондин, кажется, не понял, к чему я клоню. А вот до Гэлдара дошло! Лицо ирлинга перестало быть хмурым. Зато теперь я могла лицезреть лёгкий румянец на сильных скулах и виноватый блеск глаз в свою сторону.

— Прости, птичка, — почесал затылок мужчина. — Мы совсем забыли о приличиях. Моё полное имя — Гэлдар тэ Шэг, я Первый лорд Небесной долины, владыка Грозового гнезда и хозяин Белого замка. Всё, что моё, — теперь принадлежит тебе, моя нежная тиэли, — и, приложив правую руку к сердцу, прямо так, не останавливаясь, поклонился.

Кажется, кто-то из шедших позади нас оборотней сбился с шага.

Глава 11

Я повернулась к своему блондину, чтобы показать ему, что пришла его очередь представляться. И пусть в бирюзовых глазах на мгновение промелькнула неуверенность, но отступать эльф и не думал. Может, просто посчитал место для такого разговора неуместным?

— Я давно отказался от имени рода, — абсолютно спокойно сказал Рэинтил. На его лице почти ничего не отобразилось, лишь глаза снова странно сверкнули.

И я поняла, что для него это явно тяжёлая тема. М-да, не вовремя мне захотелось выяснить правду. Но на попятную идти было уже поздновато. Дело начато — дело нужно довести до конца.

— Тогда оно не важно, — чтобы подобрать эти слова, пришлось поднапрячься.

— Теперь вдвойне, — уголки губ Рэина дрогнули и чуть приподнялись, а на меня муж посмотрел с нежной благодарностью. — Я — лишь простой эйфий, простой Архимаг… и твой супруг, моя тайхали.

— А ещё мой побратим, — добавил широко разулыбавшийся Гэлдар.

— Абсолютно, — кивнул эльф.

Какая-то семейная атмосфера получилось сейчас. Ну, почти. Идущие позади нас сопровождающие старались быть как можно незаметнее, но не с их габаритами. Хотя, удивительно, что шагов я действительно почти не слышала.

— Стоп! — ахнула и непонимающе посмотрела на своего блондина. — Ты сказал Архимаг?

— Да, Рэин у нас один из самых сильных магов из светлых, — гордо ответил за смутившегося друга Гэлд.

— Но род не одобрил, — почему-то я пришла именно к этому выводу.

— Род не одобрил, — кивнул Рэинтил. — Просто хорошо обученный магии сын их устроил бы куда больше.

Не знаю, как сдержалась от нарастающего негодования и обиды за своего милого волшебника. Радоваться нужно достижению своего ребёнка, а они — слишком сильным ты нам не нужен. Ужас! Не дайте Боги мне с ними встретиться, я им всё выскажу и даже сдерживаться в выражениях не подумаю!

А если подумать более глубоко, то такое мышление мне напоминает времена, когда так притормаживали развитие своих дочерей в нашем мире. Если ты умна — значит либо ведьма, либо сумасшедшая. Такую даму почти до двадцатого века избегали все вокруг, а родители считали своим позором. В те времена считали, что девушка должна думать только о своей внешности и умениях, что она привнесёт в семью мужа — забота о детях, поддержании дома и хозяйства, а ещё опять же о своём виде и жизни мужа, чтобы, не дай Бог, его не опозорить.

Хм, неужели тут та же ситуация только в отношении мужчин? — пришла к выводу я и ещё раз хорошенько осмотрела своих почти-супругов. Боги, в какой я мир попала?

— О чём ты таком подумала, птичка? — решил узнать причину моих гримас ирлинг.

— Да так, вспомнилось кое-что, — отмахнулась я.

Может потом мы поговорим более углублённо, если они захотят. А сейчас точно для этого не время. К тому же первые дома деревушки показались из-за небольших деревьев и холмиков, её окружающих.

К нам навстречу никто не выбегал. Только охрана, вышагивающая по периметру, внимательно присмотрелась и снова продолжила своё дело, не разглядев опасности. Внутри поселения тоже всё было относительно спокойно. Все встретившиеся нам жители вели обычный образ жизни. Никто никуда лишний раз не спешил.

Вот только, несмотря на внешнюю размеренность, напряжение всё равно чувствовалось. А значит, все в курсе о случившемся с сыном главы, все переживают. Вот она сплочённость! Для стаи это лучше всего. Правда, если присмотреться, среди селян я так же видела и представителей других рас.

Вообще поселение не было слишком большим. Может в полусотню домов. Где они были маленькими — одноэтажными с парой-тройкой помещений, — а где и двухэтажные коттеджи с минимум десятью. И чем ближе к центру деревушки, тем богаче дом и хозяйство. Хотя несколько крепких и добротных домов я приметила ещё на окраине.

Семьи тут тоже были большие, особенно в составе детей разных возрастов. Значит, с рождаемостью проблем не было. А вот проблема с их полом… Я правда подумала, что просто большинство женщин сидят дома или просто не попались мне на глаза во время осмотра. Но чем глубже мы проходили, тем очевиднее был факт — женщин в селении мало. Интересно, каково соотношение в рождаемости?

На счёт же разновидностей рас… большинство всё же составляли вир-корсы. Из мужчин так вообще процентов девяносто точно было волками. Двоих нереально огромных я приметила тоже в самом начале. Они были больше даже наших встречающих. То, что эта парочка была из корсов, было ясно сразу — по силе, габаритам, а ещё по глазам — глаза у оборотней выдают их с головой цветом и какой-то звериностью, что ли. Правда, я так и не смогла представить, что же за зверь у той парочки гигантов.

Мои мужчины тоже не спешили отвечать на мои вопросительные взгляды. Любопытство, что скрывать мне удавалось с трудом, их, кажется, наоборот напрягало и даже вызывало негативные чувства. Они прикрывали и поселенцев, закрывая их от меня, и меня огораживали от лишнего внимания.

Ну так вот, в жителях деревушки меня затронул ещё и тот факт, что почти все встреченные нам на пути женщины являлись представительницами других рас. Я заметила и эльфиек, и дриад, были даже другие виды корсов. На моё удивление где-то вдали мелькнула высокая орчанка!

Ещё здесь присутствовали и ирлинги. Как мужчины, так и женщины. Чаще всего они ходили вместе. А если женщина шла одна, то вскоре к ней присоединялся кто-то из волков.

Больше всего меня поразил огромный бурый медведь, мерно прошагивающий посреди улицы. Он шёл в своём неспешном темпе, совершенно никого не волнуя. Но не это так сильно удивило меня в деревне оборотней, а крепкая на вид гномка, гордо восседающая на его спине! И столько довольства было на лице этой женщины, что в том, что этот миша — её муж-оборотень, у меня не возникло никаких сомнений.

Наше же появление среди селян тоже мало эмоций вызывало. Лишь внимательные взгляды, поклоны головой или телом по пояс. Кстати, так же я отметила, что появление моих мужчин вызывало у всех затаённую надежду и какое-то облегчение. В то время, как моё присутствие рядом с ними недоумение, непонимание и настороженность.

Так или иначе, но до центрального дома поселения мы всё равно добрались без остановок и приключений. Это единственное здание, где было три этажа и к которому вели все дороги. Почти со всех сторон его ограждал невысокий забор, в центре же перед входом ничего не было — ни калитки, ни ворот. Но в этом пространстве нас и встречали домочадцы.

Семь огромных вир-корсов и чуть выше среднего роста женщина. И если двое мужчин были возраста старшего из встретивших нас и заговорившего при нашей встрече, то все остальные присутствующие были друг другу близки как по годам, так и по чертам лица.

М-да, вот это генетика! Сразу видно, что родители у всех общие, хотя также были и различия. Вот только они в глаза бросались не настолько сильно.

— Есть изменения? — спросил у одного из старших мужчин Рэинтил, как только нас поприветствовали поклонами голов.

— Никаких, господин, — пробасил в ответ оборотень и жестом пригласил всех пройти внутрь дома. Да, обсуждать проблемы на пороге нерезонно и невежливо.

Поднявшись по трёхступенчатой лесенке на широкое крыльцо, я ответила добротность древесины, из которой то было сделано. Впрочем, все увиденные мной дома выглядели очень даже хорошо, и со стороны гигиены тоже, что не мало важно. Что ж, думаю, и тут не обходиться без магии как в строительстве, так и в простой уборке с дальнейшим поддержанием чистоты.

Эти же наблюдения подтвердились, когда мы оказались в широком и абсолютно чистом холле. Пол, стены, окна, даже потолок не имели ни пятен грязи, ни паутинки, ни пылинки. А ещё внутри приятно пахло домашней едой и было как-то по-домашнему уютно. То там, то здесь виднелись простые семейно-бытовые мелочи, что разбавляли простенькую обустроенность. Где-то вязанная салфеточка или платок с искусной вышивкой лежит, где-то удивительно реалистичные или наоборот кривенькие, сделанные явно неумелыми ручками деревянные фигурки животных и существ расставлены.

Но вот что мне показалось неестественным — это полная тишина в таком огромном доме. Не было слышно ни звука. Ни бытового характера, ни семейного. Единственным шумом, проникающим внутрь — были звуки с улицы. И это пугало. Заставляло всё внутри боязливо сжиматься. Я даже крепче сжала руку Рэина, прижимаясь к нему уже в открытую.

— Всё ещё холодно? — участливо поинтересовался Архимаг.

— Зябко, — согласилась я, решив не скрывать такое, — но не снаружи.

— Да, как-то здесь слишком тихо, — приметил и Гэлдар. Вот он явно тут частый гость, и ему заметнее изменения. — Где малышня?

Тут были дети? — удивилась я про себя. Хотя, те кривенькие фигурки на одном из комодов на них отлично намекали.

— Их отослали к моей матери, — ответил в половину силы своего голоса один из взрослых мужчин. — Им не нужно такого видеть.

— Да и нет гарантии, что эта зараза не перейдёт на них, — добавил его ровесник, хмуря густые брови.

— А были случаи? — тут же ухватился за услышанное Рэин и заинтересованно обернулся на встретившего нас эльфа. — Эльтил?

— Ни одного. Но никто не может дать гарантии, что оно не перейдёт дальше. Даже я, — ответил тот. Хм, значит всё же с ним переговаривался Рэин магическими вестниками. Я думала, что он просто помощник, а сам Эльтил больного не покидает. Но видимо рядом с волком оставили девушку-менталиста.

Странно всё это. Очень странно. Не думаю, что лекари не смогли бы стравиться с чем-то магическим, физическим, патологическим или просто болезнетворно влияющим на здоровье, вроде вируса или бактерий. Ментальные проблемы помощница Эльтила тоже не заметила при проверке. Так что, я всё больше ловлю в голове мысль, что что-то не так с душой молодого волка.

Проводить нас к больному взялся сам Эльтил. Другие домочадцы подниматься за нами на второй этаж не решились. Не потому, что боязно, а потому, что болезненно для их чувств. Каждый из них переживал за больного, что сильнее угнетало обстановку для остальных присутствующих. Я даже рада, что отсюда увезли детей. Нечего малышам вариться в этом мрачном бульоне.

На втором этаже было два коридора — в правое и левое крылья дома — с одинаковыми рядами расположенных друг напротив друга дверей. По три с каждой стороны. Мы завернули в правую сторону и приблизились к центральной двери слева.

Эльтил открыл дверь, даже не постучав. Все его действия были плавными и спокойными — видимо для того, чтобы не нервировать внутри находящихся. Всё же тут большая часть жильцов — это оборотни, и неизвестно, как отреагирует зверь каждого из них на резкую смену окружения и обстановки в целом.

Комната была довольно просторной, но, я бы сказала, какой-то аскетичной. Полуторная кровать в центре, стол со стулом и шкаф с одной стороны от неё, комод и сундук с другой — вот и вся мебель.

За заваленным разными книгами, бумажками и свитками сидела эльфийка с шоколадными волосами, заплетёнными в толстую косу ниже пояса. Она очень глубоко зарылась в какие-то записи, что не сразу отреагировала на появление новых лиц в комнате.

У кровати же наблюдались лишь трое — двое вир-корсов и хрупкая женщина. Она точно была человеком. Это я поняла на каком-то подсознательном уровне. А ещё было понятно, что она едва ли не убита свалившимся на неё горем. Всё же, матери сложно видеть своё дитя в таком ужасном положении.

Её мужья — а именно супругами я посчитала стоящих за её спиной мужчин — тоже не выглядели очень уж живенькими. Их обоих подкосило горе. Что дало мне интересную мысль: в таких полигамных семьях не делят детей на «этот мой, а этот твой», у них все дети свои. И горе в семье — горе для каждого её члена одинаково сильное.

В любом случае мой взгляд сам собой приковался к причине нашего здесь присутствия. Он лежал на кровати и поверх одеяла. Был в одних штанах и расстёгнутой на груди рубашке. Тёмно-каштановые волосы длинной с ладонь были разбросаны по подушке. А вот на бледном, но сильном молодом лице не было ничего. Только абсолютное спокойствие. Если бы не проблема, я бы подумала, что парень спит.

Так же я отметила и очередной приступ жжения в своей груди. И его вызывала точно не жалость.

Глава 12

В полной тишине Рэинтил подошёл к кровати. Заметившие его только сейчас отцы сначала замерли, а потом кивнули и ему, и Гэлду. Матушка волка вообще никак не отреагировала. Она просто сидела на краюшке кровати, смотря на сына и время от времени порывалась взять его за руку, но быстро передумывала и снова бессильно заламывала пальцы да покусывала почти в кровь искусанные губы.

Мой эльф осторожно положил одну из рук волку на центр груди, а вторую центром ладони на лоб. Закрыл глаза и словно стал к чему-то прислушиваться. За этим внимательно следили лекари. Эльфийка даже затаила дыхание, в ожидании вердикта.

Через пару минут напряжённой тишины, Рэин выпрямился и тяжело перевёл дыхание, поджав губы.

— Как он? — спросил Гэлдар, занявший его место рядом со мной, как только наш эльф принялся за работу.

— Ничего не изменилось. Так же нет ни малейшего следа каких-либо влияний, — ответил Архимаг. Вот сейчас я снова вижу этого холодного, решительного и почти всесильного мужчину, которого увидела в спальне Гэлда. Всё же работа и силы очень на него влияют, делая буквально другим во всём.

— А другие? — напомнил ирлинг мои предположения, но не решил озвучить их во всеуслышание.

— Это даже я бессилен определить, — Рэин сложил руки на груди, задумавшись на мгновение, а потом развернувшись к отцам. — В деревне в последние несколько дней или недель присутствовал кто-то из жрецов?

— Жрец Богини Света был проездом вчера, — ответил один из них. Если присмотреться, он и есть биологический отец пострадавшего, а, следовательно, Альфа стаи. — Но он прибыл на пару часов.

— Вы к нему обращались? — продолжил расспрос Рэинтил.

— Пробовали, — согласился Вожак. — Но жрец, лишь взглянув на Канреса, просто покачал головой и тихо вышел. Я пытался узнать, в чём причина, но его ответ… — Альфа нахмурился и с силой сжал кулаки. — «Здесь только Свет властен».

Прозвучало это очень отчаянно. Думаю, это как услышать от лучшего в мире врача, разводящего над проблемой руками, что только Богу подвластна такая проблема. Для родителей такое слышать очень больно. А Альфе нельзя быть слабым.

Рэин переглянулся с Гэлдаром взглядами «так и думали». И непонятно, толи о словах жреца они догадывались, либо у них уже было что-то такое на примете. А может вспомнилось моё предположение.

— Ири, — протянул мне руку в приглашающем жесте мой волшебник и мягко улыбнулся, когда я за неё взялась. Хм, кажется, всё же вспомнили мои слова.

— Что ты хочешь сделать? — тихо, на грани слышимости прошептала я приобнявшему меня почти-супругу. Правда, я уже начала догадываться. И эльф это прекрасно понял. — Разве нет другой кандидатуры?

Я правда не понимала. Нет, я не говорю, что волк мне не понравился. Понравился и очень. Просто у меня и так двое супругов, а впереди ещё пятеро ждут! Обрекать таким вот образом на деление и вечное ожидание внимания этого сильного парня… не могу я так! Вдруг есть девушка, у которой один или два мужа есть, и она будет согласна взять его третьим. Тем более сына Альфы! Разве такая не найдётся?

— Здесь только Свет властен, — повторил эльф слова жреца, будто на что-то мне намекая. Вот только я всё равно не понимала на что. — Нужен очень сильный Свет, чтобы развеять над ним Тьму, милая. И нет никого ярче, чем ты, моя тайхали.

Это давление на совесть и жалость? Если да, то очень уж убедительно давит! А ещё подлизывается, чтобы умаслить в нужном направлении. Вон даже глазки стоить начал! Ушастый манипулятор!

Обернулась на Гэлдара, чтобы у него поискать поддержки. Зря! Пернатый тоже просительные моськи принялся строить и любящими взглядами ласкать.

Боги этого мира, за что вы так со мной? — кричала я у себя в голове, мысленно обращаясь к небесам. Но они были безмолвны.

— Что мне нужно сделать? — пробурчала я, сдаваясь на милость победителями. Уверена, что они ещё в доме ирлинга всё для себя решили и отступать были не намерены. Нет, мужчины бы прислушались, если бы я была категорично против, попытались бы сделать всё по второму плану — уверена, что и его продумали.

А вот в себе и своём отказе я уверена не была. А увидев горе семьи, увидев самого оборотня и его почти воскового цвета лицо… душа моя дрогнула в ещё большем сомнении. И сопротивлялась я больше из-за страха, неуверенности и своих домыслов.

Рэинтил потянул мою руку, что всё ещё сжимал и наглаживал, в сторону обнажённой груди волка. Положил ладошкой прямо над сердцем, сверху положил свою руку и принялся что-то нашёптывать. Язык слов был непонятным, так что, я решила, что это заклинание.

— Как только Рэин закончит, скажи, что принимаешь, — подошёл ближе Гэлдар.

За нами во все глаза наблюдали присутствующие. Больше всего непонимания и даже испуга была на лицах родителей парня. В какой-то момент матушка захотела что-то сказать и даже вмешаться, но второй супруг взял её за плечи, поднял с кровати и прижал к себе.

Не знаю, что он ей сказал. Я уже не слышала ничего. Уши словно заложило. А в груди начало нестерпимо печь, заставляя схватиться за сердце свободной рукой. Вот только стало хуже. Жгло теперь и внутри, и снаружи. Удивительно, но жгло так же и со стороны ладони на груди молодого оборотня. Хотелось отнять руку, отбежать или вообще убежать куда подальше.

Когда стало совсем плохо, и ноги подкосились, боль неожиданно ушла. Остался только всё такой же слепящий свет, от которого я постаралась закрыть глаза, да только он светил так сильно, что и веки не спасали. А ещё возникло странное ощущение, словно мне в ладошку что-то мягкое и приятное нежно ткнулось, поластилось и будто пригрелось.

Ошеломлённая этим я открыла глаза и, показалось, что утонула в глазах цвета осенней листвы. Они смотрели с такой бурей чувств, но вопрошающе, ожидающе. Не представляю, как поняла это молчаливую просьбу, но прошептала:

— Принимаю.

Не знаю, когда, но Рэин убрал свою руку с моей, а её место опустилась ладонь очнувшегося волка. Сердце его билось сильно и быстрее, чем должно. Дыхание чуть дёрганное, словно он к чему-то принюхивался.

— Рувия, — хрипло выдохнул наш страдалец.

А меня как током ударило. И почему-то так обидно стало, что, держа меня за руку, смотря прямо в глаза таким любящим взглядом, он позвал другую. Сама не поняла, как стала забирать свою руку из вдруг ожесточившейся его. Глаза жгло, в груди давило. Хотелось просто спрятаться в руках Рэина или Гэлда, а ещё лучше оказаться подальше отсюда.

Зря мы это всё затеяли. У него уже есть та, что живёт в сердце. А теперь он будет привязан ко мне, будет моим, тогда как я никогда для него стану такой важной, каким он вдруг стал для меня.

Наблюдая за мной, Канрес выглядел всё более несчастным и непонимающим. Кажется, до него начинает доходить, что я не та, которую он надеялся увидеть. А теперь и вовсе на лице и в глазах отразился гнев, переходящая в ярость. Грудь задрожала от предостерегающего рыка.

— Тише, милая, тише, — зашептал мне на ухо Рэинтил, вставший позади меня и обнявший за талию, явно чтобы не дать мне отойти. — Ну что ты? Всё ведь прошло хорошо.

Хорошо? Он сказал хорошо?

Я неверяще обернулась на эльфа и увидела только мягкую и довольную улыбку. Какого, извиняюсь, хрена он так сияет! Разве не понял ситуации, в которой мы с волком оказались? Боги, да даже Гэлдар выглядел более чем довольным. Или я схожу с ума, или просто чего-то не понимаю, а может не поняли они.

Посмотрела на родителей волка в надежде, что хотя бы они смогут остановить происходящее. Но нет, взрослые были такими же счастливыми. Женщина и вовсе плакала от счастья, прижимаясь к одному супругу, пока второй — Альфа — горделиво, но с влажными глазами смотрел на сына.

Обернулась я и на лекарей — вдруг там найду поддержку. А эти вообще находились чуть ли не предэкстазном состоянии от увиденного. Их держало на месте от желания кинуться и всё проверить только то, что мы с Рэином были ещё рядом с Канресом.

— Канрес, — позвал волка Архимаг, — не стоит рычать, ты пугаешь рувию.

Почему он назвал меня этим именем? Потому, что только так можно не дать парню сорваться и обернуться от злости? Да так только хуже становиться на мой взгляд. Но оборотень эльфа услышал, рык прекратился мгновенно, а на меня теперь смотрели ожидающе и словно извиняясь.

— Прости, — прокаркал волк и действительно выглядел как нашкодивший пёсик, выбивая у меня почву окончательно.

Боги, прекратите уже этот фарс! — опять взмолилась я, закрывая глаза и прикрывая их свободной ладонью. Губу пришлось прикусить, чтобы не было заметно, как она дрожит.

— Ири? — кажется, до Гэлда начало доходить, судя по напряжённому голосу. — Что не так, Ири? — мужчина стал приближаться, но остановился где-то в шаге от нашей конструкции.

Я устала стоять в полусогнутом состоянии, опустилась на край кровати и с трудом перевела дыхание. С трудом, потому что не хотела, чтобы вышло судорожно или со всхлипами.

— Милая, что случилось? — теперь встревожился и Рэин.

Дав ему убрать руку от лица и увидеть моё состояние, мою боль, чтобы побледнеть и осознать, растеряться окончательно, я повернулась к волку и тихо спросила:

— Ты её любишь?

Волк растерялся, а все вокруг странно замерли. Они непонимающе смотрели на нас, а Гэлд в привычной манере сложил руки на груди и нахмурился. В серых глазах ирлинга начали мелькать догадки, но озвучивать он пока не спешил.

— Люблю? — не понял волк.

— Рувию, — я еле заставила себя произнести это имя.

— Ох, милая, — как-то облегчённо выдохнул Рэинтил. — Ты неправильно всё поняла, — эльф опустился на колени у моих ног, а руку влажную от слёз принялся целовать то в ладошку, то каждый пальчик.

— Рувия — это не имя, — продолжил за ним улыбнувшийся Гэлдар. — Для Канреса ты теперь рувия, как для меня — тиэли, а для Рэина — тайхали. Так вир-корсы называют пару, милая.

— Что? — только и смогла выдохнуть я. Рувия — это пара? А раньше предупредить не могли, чтобы не было вот это вот всего, включая мой потоп и волчий рык?

Глава 13

— Прости, — прошептал Канрес, он отнял мою руку от своей груди и принялся целовать, — я сделал тебе больно.

— Я слишком много не знаю, — вслух подошла я к выводу. — И очень надеюсь, что настолько ужасного непонимания больше не будет. Так что, и ты прости.

— Не будет, — пообещал мне Рэин, а Гэлд кивнул.

— Господин Рэинтил, что только что произошло? Как это? — еле сдерживая дрожь, спросил Эльтил. У него и менталистки, казалось, глаза вот-вот на лоб полезут от всего увиденного.

— Всё оказалось очень просто, — ответил ему Рэин. — Когда наша жена узнала о случившемся и о том, что причин так и не нашлось, то предположила, что скорее всего у Канреса пострадала душа. И спросила, почему его не может спасти его пара? Но Канрес… — и многозначительно посмотрел на лекаря, замолчав и дав закончить за себя:

— Клеймённый, — поражённо выдохнул тот.

— Верно. Поэтому, чтобы пробудить его, дать силы его душе, чтобы проснуться, мы и провели ритуал принятия, — Рэинтил мягко поцеловал меня в щёчку.

— Жена? — осторожно спросил Канрес, вопросительно посмотрев на меня.

— Теперь ты наш с Гэлдаром побратим, — сказал Архимаг и усмехнулся. — Ну, почти. Остались ещё закрепляющие мелочи, но это потом. Сейчас главное, чтобы ты набрался поскорее сил.

Дальше почти-муж стал рассуждать и обсуждать с Эльтилом сколько времени понадобиться вир-корсу, чтобы окончательно прийти в себя. Всё это время эльфийка смотрела на Рэина со странной тоской в глазах. А поняв, что я это заметила, поспешила отвернуться и вернуться к записям.

— Ири, — тихо позвал меня оборотень и дождался, пока я на него посмотрю. — Спасибо, что приняла меня. Я постараюсь стать хорошим супругом.

— Хорошо, — кивнула ему и быстро утёрла ещё влажные глаза. — Будем стараться вместе.

К нам осторожно присоединилась матушка моего нового почти-супруга, сев с другой стороны кровати. В её глазах блестели слёзы счастья за своего ребёнка. Альфа и его побратим подошли ближе, а потом второй что-то шепнув старшему и поспешил уйти. Хочет сообщить эту новость остальной семье?

— Мама, — слабовато улыбнулся волк, — у меня появилась рувия, — и столько гордости и нежности было в этих словах, что моё лицо опалило смущением, хотя сердце сладко дрогнуло.

— Да, — часто закивала женщина и тоже обернулась на меня. — Спасибо, спасибо вам огромное, госпожа.

— Ну что вы, — только и могла пролепетать я в ответ.

Краем уха я уловила, что атмосфера в доме начала меняться. Внизу поднялся шум, а к нам попытался кто-то прорваться, но явно не преуспел, отправленный обратно вниз. Рэину и Гэлду очень понравились эти звуки, если судить по тому, как они оглядываются на двери и улыбаются. А вот Альфа нахмурился и хотел было разобраться с источниками шума, но Гэлдар подозвал его к ним с эльфом, чтобы что-то обсудить.

Лекарь и менталистка же наоборот поспешили покинуть нас. Правда, пред тем, как скрыться за дверью, эльфийка внимательно посмотрела на меня. Мне даже показалось, что на голову что-то пыталось надавить, и представила, как это «что-то» получило по своим ментальным ручкам. По лицу поспешно скрывшейся в коридоре дамочки, что болезненно скривилась, поняла — у меня получилось дать отпор! Ого!

— Вы уверены? — как только мог тихо спросил Альфа. Но это единственное, что я смогла разобрать из их шушуканий.

Вот же конспираторы! Опять что-то удумали?

Канрес явно слышал их разговор, поэтому нахмурился. Его взгляд становился всё более серьёзным, а тело напряжённым, хотя пальцы всё так же мягко сжимали мои. Матушка волка всё не могла налюбоваться на эту картину, но очередной шум снизу согнал её с места.

— Прошу прощения, — сказала она, при этом благодарно улыбаясь, и поспешила выйти.

— Твоего пробуждения очень ждали, — заметила я, обращаясь к Кану. Хм, он же не будет против, если и его имя я сокращу? — У тебя очень дружная и большая семья.

— Ты говоришь так, словно никогда такого не имела, — резонно заметил парень.

— Не имела, — согласилась легко с ним, ведь это действительно так.

Но разговоры в комнате тут же стихли. Брови Кана же поползли вверх. Кажется, волк в шоке и пытается понять, что я имела в виду.

— У меня маленькая семья, — решила пояснить я до того, как волчонка прорвёт на вопросы. — До моего прибытия сюда она была ещё меньше — только я и мама. А ещё в неё входит моя подруга. И всё. Потом появились Гэлд и Рэин. Теперь у нас есть ты.

— Ты рада? — с затаённым дыханием спросил Канрес.

— Если убрать все смущающие меня факторы, то да — я рада, — а что скрывать? Многие женщины нашего мира в тайне желают, чтобы у них появился мужчина, для которого она будет единственной. А у меня их теперь целых три! Кстати…

— Гэлдар, — позвала я ирлинга, — теперь вас будет на одного больше? Я правильно поняла?

Крылатик переглянулся с Рэинтилом и подошёл к нам. Он взял меня за руку и словно стал прислушиваться к своим ощущениям. Возможно, так и есть. Это много времени не заняло, так что, через пару минут мужчина ответил:

— Нет, Ири. Как бы странно не звучало, но Канрес является одной из твоих связей.

— Связи? — к нам подошёл и Рэин. Но зная, что лишней информации лучше не звучать, поэтому просто положил руку мне между лопаток и тоже замер. Мужчина быстро всё понял, только решил промолчать. Лишь переглянулся с ирлингом, будто мысленно что-то ему передал, а потом снова вернулся к разговору с Альфой.

— Что-то не так? — забеспокоился Кан.

— Нет, всё именно так, как и должно быть, — ответил ему Гэлд. — Просто у Богов свои планы.

Какая загадочная фраза. У меня аж холодок по спине пробежал. Едва удержалась, чтобы не передёрнуть плечами. Вот только, если хорошенько обдумать всё случившееся со мной и с мужчинами, то легко становиться понятно — Боги этого мира точно всё хорошо продумали. И такая пошаговость очень пугает, особенно, когда ты привык жить с мыслью, что сам творишь свою судьбу.

Вскоре комнату покинул и глава волчьего семейства. В повисшей тишине комнаты мне было очень даже уютно, как бы странно это не звучало. А ещё накрывало чувство надёжности и спокойствия этого небольшого укрытия от мира. Лишь небольшая пустота и тишина в душе не давали до конца окунуться в эти чувства.

Обдумывая слова Гэлдара ещё раз, я решила отнести это к тому, что рядом со мной ещё не все предназначенные мне мужчины. Даже стало интересно — а какие они? Какой расы? Как выглядят, ведут себя? Где они сейчас?

— Думаю, нам стоит остаться здесь ещё на денёк, — ворвался в мои размышления голос Рэинтила. — Канрес ещё недостаточно окреп, чтобы ходить, а о переходе порталом и речи быть не может.

— Тебе тоже стоит отдохнуть и набраться сил, Рэин, — резонно приметила я. — Ты выглядишь ещё более вымотанным после ритуала.

— Согласен, — поддержал меня ирлинг, за что заработал от меня благодарный взгляд, а от эльфа недовольный. — Тирграш не был против такого изначально, да и следовало ожидать подобного исхода, а также то, что Ири от Канреса сейчас забирать нельзя. Мы с тобой её тоже не оставим одну, даже если наш корс будет с ней. А комнату свободную нам найдут.

Эти слова показались эльфу разумными. А вот меня насторожили такие формулировки. И нет, не те моменты, что мне нельзя быть одной и что меня они не оставят. А тот, где была упомянула комната в единственном числе. О чём я мужчин и переспросила:

— Мы будем спать в одной комнате?

— Будем, — кивнул серокрылый.

— Но! — попыталась возразить я, но была перебита Рэином:

— Не волнуйся, никто из нас не перейдёт дозволенную черту. Я чувствую, что даже с Канресом, нас троих всё равно недостаточно, чтобы для тебя это было безопасно.

— Что-то грозит Ири от нашей близости? — не понял его волк.

— Наша малышка — тэа, — очень просто пояснил Гэлд. И если я этого определения не поняла, хотя уже слышала его из уст эльфа, то вир-корс очень даже понял. Он так взбледнул, что всё внутри меня обмерло от страха.

— Кан! — испуганно подалась вперёд, почти нависая над ним.

— Не беспокойся, милая, — усмехнулся довольный произведённым эффектом ирлинг. — Просто он очень удивился.

— А мне пояснишь? — недовольно зыркнула на него, но добилась только непонимания. — Ты и Рэинтил ранее называли меня тэа. Что это? Звание? Титул? Раса? Хотя последнее лишнее, я человек всё же, — пробурчала уже себе под нос.

— Вот как раз последнее больше подходит, — отозвался Рэин и взял на себя долг объяснить суть этого загадочного слова.

Оказывается, этот мир не так прост. Да, в нём есть магия, множество представителей волшебных рас. Но есть и очень даже реальные Боги. Они делились на Светлый и Тёмных изначально, ещё до создания Таялгира — такое имя носит этот мир. Откуда-то далеко из вне породилась угроза разрешения миров. Она поглощала один за другим, губя всё, что было в тех мирах.

Тогда Боги тех миров и ещё нетронутых, но уже находящихся на грани поглощения, решили создать один общий. Они сделали всё, чтобы он стал самым защищённым, что и несёт в себе его название. Туда Они одну за другой стали переселять расы. Но первыми здесь появились Великие из Первых — Грэа и Тэа. Истинно Тёмные, рождённые самой Богиней Тьмой, и истинно Светлые, рождённые Богиней Света. В них потекла кровь Высших Богинь.

Грэа и Тэа предстояло взять на себя защиту этого мира и подготовку его к принятию новых детей. И всё было хорошо. Через каждые почти равные промежутки времени приходили через Великую Грань Барьера новые переселенцы. Но даже так Зло смогло проникнуть и на Таялгир. Оно быстро поняло, что Барьер, мешающий ему и защищающий от него, держится на крови и силе детей Богов Изначальных. И начало охоту на них.

Боги, узревшие это, очень сильно разгневались на тех, кому доверили безопасность своих первых детей, кому даровали новую и безопасную жизнь, и спрятали всех далеко от этого мира. Конечно, ещё остались те, в ком теплились последние капли былого величия истиной силы. Но их осталось так мало, они как могли и как могут до сих пор стараются сохранить это наследие.

— И теперь они себя зовут грэа и тэа, — стал подходить к завершению речи Рэинтил.

— А переселенцы? — решила уточнить ошарашенная я.

— А что переселенцы? — не понял эльф.

— Они всё так же приходят? — спросила и даже дыхание задержала, почему-то испугавшись, что и на тех, над кем возникла угроза уничтожения, Боги обозлились из-за деяния других.

— Грань всё так же размывается в определённые времена, — успокоил меня ирлинг, мягко улыбнувшись. — Но теперь об наступлении момента Схождения миров нас предупреждают оракулы, которым это знание даруют Боги. А обязанности Первых Грэа и Тэа на себя берут Избранницы, так же избираемые Богами на это время. Они дают им своё благословение, отмечая их Печатью на теле и даруя им Хранителей из числа ближайших и подходящих им рас.

— До следующего Схождения осталось около декады, — ошарашил меня Канрес.

— Вот только Избранница Тьмы пока не объявлена, — резонно отозвался на это Рэин.

— Они чередуются? — поинтересовалась я. — Ну, сначала Тёмная, а потом Светлая Избранница.

— Нет. Избранница со стороны Тьмы помогает своей силой открыть и удержать Грань от падения, пока идёт Великое Переселение. А Избранница Света появляется после этого и восстанавливает баланс в мире, чтобы он не отверг пришедших из-за Великой Грани и принял как своих детей, — пояснил эльф.

Обдумывая всё услышанное, я поджала губы. Слишком невероятной казалась история, но раз это исправно происходило и происходит до сих пор — то всё реально и подтверждено неоднократно.

В момент, когда Рэин начал говорить об Избранных, да ещё и в женском роде, а точнее о том, что Боги отмечают их Печатями и даруют им Хранителей, я почувствовала, как внутри меня всё сжалось, а руки похолодели. Канрес заметил последнее изменение, но, думаю, списал на простое волнение от услышанного.

Осторожно высвободив свою ладонь из его, я под вопросительные взгляды мужчин дрожащими руками сняла с плеч пелерину. Сначала с левого, будто оттягивая и так неизбежное, а потом с правого. Канресу было виднее, так что, волк повторно побледнел. А чтобы и другим моим мужчинам было видно, я повернулась правым плечом к ним и спросила:

— Это та Печать, которой Боги награждают Избранниц?

И видела, как сходят с лица Рэинтил и Гэлдар, смотря точно на странную серебрящуюся тату в виде звезды со связанными между собой семью концами на моём плече. Я мельком приметила её ещё в доме Гэлдара, когда одевалась в его вещи, но не придала значения — просто странная отметила, может замаралась где или отлежала, пока спала. Потом даже подумала спросить о ней Рэина во время переодевания, когда та не сошла, но забыла — мысль словно сама собой убегала от меня.

Хм, если присмотреться, то она стала чуточку ярче переливаться.

Глава 14

Тишина в комнате висела ещё добрых три минуты, а может меньше. Просто я очень нервничала, ожидая своего приговора. Вдруг это всё-таки что-то другое, а не Печать. Вот только белые лица мужчин совершенно не вселяли в меня этой и без того хрупкой надежды.

Кстати, Гэлдар говорил, что чувствует пять связей к уже имевшимся на тот момент двоим, тем самым подтверждая, что у меня таких всего семь. Вот и у звездочки семь острых концов. Может это и совпадение, только вериться в них всё меньше.

— Тэа, что пришла из другого мира. Мира, отличного от нашего во всём. Мира, закрытого серым грехом, — прошептал мой бедный эльф и пошатнулся. Думаю, что и осел бы на пол, да только ирлинг вовремя среагировал. Подхватил за плечи и помог усесться на стул.

— Как давно она у тебя? — глухо спросил Гэлдар, оставаясь ко мне спиной. Очень напряжённой спиной, надо отметить.

— Я приметила её, ещё когда только проснулась и одевала твои вещи. До этого ничего подобного не было, — честно ответила я, решив добавить на свой страх и риск: — Сейчас она даже ярче, чётче стала.

Мне на это ничего не ответили. Рэин опустил голову на руки, запуская пальцы в волосы. Пара секунд — и он буквально подскочил на месте, принявшись снимать с себя одежду. Хотя это выглядело так, будто он её вот-вот рвать начнёт.

Как бы мне ни хотелось полюбоваться на совершенное тело эльфа, под давлением смущения я отвернулась. А вот волчонок очень даже активно наблюдал, прям с самым наижевейшим интересом. Это наводило меня на опасные мыслишки, но я их быстро выкинула из головы и стала просто ждать дальнейшего развития событий.

— Кхар! — вырвалось восклицание у ирлинга, а потом вновь послышалась возня и шуршание тряпок.

Чего они там делают? Теперь и крылатик решил раздеться? Если да, то я тем более не собираюсь поворачиваться! Не хватала мне ещё инфаркта от божественной эстетики их тел!

— У тебя есть мысли на этот счёт? — только и буркнул Гэлд, когда всё прекратилось.

Пара шагов в нашу сторону, и возле меня возник обнажённый торс Архимага. Ловкие, но удивительно сильные руки помогли Кану приподняться и скинуть рубашку с правого плеча. И тогда я поняла их неожиданную манию к стриптизу — мужчины искали свои метки на теле! И у каждого она была именно в том же месте, где и у меня!

От такого волей-неволей, а страшно становиться. И пока старшие мужчины переглядывались, а волчонок сиял как начищенным пятак, я тихо ужасалась всему масштабу свалившегося на меня звездеца.

— Всё будет так же, как и при предыдущих Схождения, — решил наконец ответить Рэинтил, — вот только в этот раз Боги следуют своим планам.

— Думаешь, это как-то связано со странным тёмным выбросом во время Сна Ларпии? — Гэлд сложил руки на груди, но в этот раз я смотрела как играют его идеальные мышцы под кожей и тихо сгорала от опалившего меня жара. Даже дышать стало трудно — грудь будто сдавило.

— Гэлд? — жалобно вышло как-то, но мужчина повернулся. Да ладно, все на меня посмотрели. — Оденься, пожалуйста. И ты, Рэин, тоже, заодно и Кану помоги.

Мужчины молча и быстро последовали просьбе. Правда, недоумения при этом было только на лице Канреса. И лишь когда Рэинтил, помогая ему, что-то шепнул волчонку, у того загорелись уши — даже не представляю, что за слова использовал эльф. А впрочем, даже заморачиваться не буду.

— Ты прав, — хмуро отозвался Рэин, когда уже все рубашки были надеты и застёгнуты почти наглухо. — Тот выброс Тьмы был очень сильным и необычным даже для самого небесного явления. Тирисаль, Рутиэль, Альвас — все связались со мной. Они были очень обеспокоены тем, что звёзды на ночном небе и солнце на дневном просто разом потухли. Благо ещё, что лишь на пару мгновений — не хотелось бы, что простой народ испугался. Многим монархам же пришлось отвечать, что это связано с появлением Тёмной Избранной, но…

— Никто на самом деле не знает, что это было, — закончил за него Гэлдар.

— Верно. Может сама Богиня Тьмы проявила свою силу, но думаешь, это звучало бы утешительно? — и столько скепсиса было в этих словах.

А я слушала и поражалась, что вообще такое слышу. И самое страшное, что мужчины говорили на полном серьёзе. Даже намёка на улыбки не было. Но что-то тревожное стало скрести меня изнутри. Я уже слышала название упомянутого эльфом события, когда он сообщил о случившемся с Канресом, но… не могу уловить временные рамки, из-за чего мысли не хотят принимать более последовательный вид, чтобы сформироваться в понятные предложения.

— А когда произошёл этот Сон Ларпии? И кто она? — решила прояснить сначала этот момент я. И если Кан посмотрел на меня взглядом «ты не знаешь?», то вот остальные двое отреагировали одинаково — нахмурились и поджали губы, будто уже не рады были, что вообще начали этот разговор.

Ответ решил держать эльф:

— Ларпия — одна трёх Ночных Богов, освещающих наш мир во Тьме Ночи. Самая Малая из них. Она — Хранительница тайн и всего сокрытого. Обычно лишь часть Её — около половины — уходила в тень, когда на мир надвигалось Схождение. И это было своеобразным знаком о грядущем, а также о том, что скоро Боги явят свою волю и укажут своих Избранниц. Но нынешний Сон Ларпии — так мы называем явление, когда на неё падает тень — был совершенно другим. Тень, если не сама Тьма, полностью поглотили Малую Богиню, а вместе с Ней и весь небесный свет, включая звёзды, Её старших братьев Дуина и Энга, а также супруга — Бога Солнца Алдара.

Слушаю и поражаюсь всё больше. Насколько же у них огромный пантеон Богов? И ведь если подумать, то Боги этого мира куда реальнее наших. У меня даже мысли не возникло, что это лишь простые легенды, мифы и истории — где-то внутри я знала, что всё услышанное мной сейчас или до этого — правда, самая что ни на есть истина во всех инстанциях.

И это пугало. Человеку, привыкшему думать, что всё рационально, даже появление жизни из первичного бульона, даже преобразование души в энергию, что потом просто вселяется в новое тело и живёт дальше. Да мои измышления двояки, но всё имели своё объяснение — возможно, так мне было проще понять свой мир.

Здесь же всё по-иному. Да, тоже всё логично и объяснимо, всё имеет начало, всё имеет пусть и своеобразный, но конец. Вот только очень даже реально. Настолько, что стоит только протянуть руку и ты прикоснёшься к этому, ранее для тебя бывшему эфемерным.

Заметив мою задумчивость, Рэинтил дал мне немного времени осмыслить его слова, прежде чем продолжить:

— Никто из лиссов, магов, Архимагов и даже жрецов обеих сторон силы не знает, чем грозит миру такое явление. И оракулы молчат, сколько к ним не взывают.

— А что ты думаешь по этому поводу? — поинтересовалась я. — Ты ведь что-то понял, верно?

— Понял, — усмехнулся мягко эльф, но за этой усмешкой я увидела страх неизвестности. Мужчина щёлкнул пальцами, и комнату по всему периметру окутало странной почти полностью прозрачной дымкой. — То, что я скажу сейчас, не для ушей даже простых стен. Мы с Тёмным Архимагом Альвасом думаем, что всё происходящее связано с пророчеством оракула Иртиса, жившего ещё во времена Первого Греха — времени, когда все Грэа и Тэа ушли из этого мира, — последнее он пояснил точно для меня. — Иртис, будучи ещё простым послушником одного из Первых Храмов, впал в очень долгий транс. Его не смогли разбудить даже те, в ком текла Великая Кровь. Но когда Ларпия исчезла с неба, он открыл глаза и заговорил голосом Бога Алдара, вещавшего от своей супруги. Он поведал миру, что Великая Кровь Богов больше не найдёт пристанища в этом мире, она будет иссякать, пока едва ли останется капля, коль нет к ней уважения. Это предупреждение многих ввело в священный ужас, мир едва не рухнул под тяжестью слов Бога. Но Иртис был достаточно сильным, поэтому, придя в себя от транса, рассказал, что видел, как последние чистые Грэа и Тэа переходят Грань и идут по этим землям вновь. Но их приход ознаменует новый Великий Грех, а также Тёмный Сон Ларпии.

В ушах зазвенело от тишины, когда эльф замолчал. Я слышала лишь своё дыхание и сердцебиение. И понимала, что это ещё не всё, что он хотел сказать. И оказалась права.

— Полный Сон Ларпии принёс очень много изменений в нынешнее положение дел во всём мире. Прорывы Бездных стали почти повсеместными, в некоторых местах прорывы происходят едва ли не каждые сутки. А хуже всего то, что Грэа уже шагает по миру, пробуждая силу в Тёмных, готовя мир к Тёмному часу и Великому Схождению. Она пришла из-за Грани и… я видел её, Гэлд, — бирюзовые глаза, наполненные ужасом, посмотрели на напряжённого ирлинга. — Даже не понял, что это она, пока сила не срезанировала. Такая сильная, что может уничтожить это мир, будь на то её воля, — голос эльфа осип, пугая меня ещё сильнее, чем побелевшая рука, которой он схватился за грудь.

— Ты не говорил о ней, — мрачно ответил на это признание Гэлдар.

— Потому что знал, что даже слух о ней ничем хорошим не закончится. Не хватало нам ещё и помешательства тёмных. Да и, если честно, меня больше волновало то, что Её приход ко мне ознаменовал предсказание Розгора — она попросила помощи, я Ей её предоставил. Таково было условие этого чокнутого, чтобы я смог найти свою тайхали.

— И мы нашли Ири, — подвёл свой итог серокрылый.

— Нет, Гэлд, — покачал головой Рэин, и он посмотрел на замершую от всего услышанного меня, — мы нашли вторую Предтечу перемен. Мы нашли Тэа. Сила Ири ещё дремлет, но уже сейчас я могу определить, насколько она сильна. И я даже не удивлён, что Боги отметили её как свою Избранную. Все первые Грэа и Тэа были ими изначально, с самого рождения.

— Но это значит, — робко отозвался Канрес, — что мир ждут изменения, куда сильнее простого переселения. Верно?

— Верно, и эта неизвестность пугает куда сильнее, — согласился эльф. — Раньше мы всегда могли предугадать последствия, потому что всё было схоже с предыдущими разами. Сейчас же… Кто знает, что грядёт в Тёмный час и какой силы должно быть Схождение, чтобы его смогла выдержать только Грэа.

— Всё это конечно пугает вас, — решила-таки заговорить и я, заметившая, что эльф снова скосил на другие темы с той, о которой хотела поговорить я, — но ты мне так и не ответил, Рэин… Когда был Сон Ларпии?

— Пошли уже четвёртые сутки, — нехотя ответил он. Я же быстро сопоставила всё, чтобы накопилось в моей голове из услышанных фраз, слов, событий. И выходило, что:

— Та Грэа, что ты встретил, — эта моя подруга, которая пропала. Ты встретил Милу, помог ей, и лишь это условие открыло дорогу мне в этот же мир. Значит, она тоже здесь… и она в порядке, — не знаю почему, но напряжение, скапливавшееся всё это время, вырвалось из меня облегчённым смехом и даже лёгкими слезами.

Всё равно, кто мы этому миру, что мы в него несём, и насколько это всё пугает местное население. Моя подруга жива, цела и в полном порядке! А остальное для меня не имеет значения, даже если она захочет уничтожить этот мир. Я всегда буду там, где она, какую бы сторону она не выбрала — я сдержу свою клятву.

Свет всегда появляется там, где есть Тьма, да? Вот только я не уверена, что внутри меня Её нет, что я чистый Свет, который имел в виду Рэин. И, кажется, эльф заметил изменение моего взгляда, и ему это не очень понравилось.

Глава 15

Насколько я знаю, Мила всегда была одна до нашего с ней знакомства. Нет, конечно, у неё была семья, родственники родителей, бабушки-дедушка, дяди-тёти, братья-сёстры… Но даже с ними она была одинока. И ни одного друга или подруги. Даже когда мы с ней познакомились, она вела себя замкнуто и осторожно, хотя я видела по её глазам — какое пламя она сдерживала.

Постепенно, шаг за шагом, но мы смогли стать очень близкими подругами, принимая друг друга такими, какие мы есть. Даже если одна скажет, что она пришелец, то вторая спросит «с какой планеты?» и всё-всё захочет узнать об это расе.

Если подумать, у меня, кроме мамы мало, кто остался из семьи. Те, кто ещё есть, давно забыли о нашем существовании. Поэтому, я была очень удивлена, когда узнала семью Милы получше. Вроде дружная, сплочённая, но… Почему-то всё смотрелось так, словно Мила, её мама, её бабушка — матушка мамы — незримо отличаются от других и всегда будто не с ним, всегда с краю. Между ними вроде стеклянной стены, что никто не замечает, и только разделённые о ней знают.

Может быть, именно поэтому я так старалась быть к Миле ближе. А может потому, что чувствовала в ней родственную душу.

Однажды, когда настроение и воля подруги совсем пошатнулось нависшими проблемами и трудностями, она даже спросила меня: «Почему я не отвернулась? Почему терплю? Может, ну всё это?». А я просто села рядом, взяла за руку и ответила, что куда она, туда и я.

И прозвучало это как клятва, возможно, ей и было. Не знаю. Но для меня эти слова стали во многом определяющими. Даже, кажется, в судьбе, раз уж меня занесло следом за подругой в этот странный мир. Так что, если Мила захочет этот мир разнесли до основания, то я придержу эту наковальню для её молота или даже возьму второй.

Но вот только Мила другая, кто бы и что о ней не думал. Она этого не захочет. Только если поправить, сохранить и защитить — это да. Только всё это Рэинтилу и остальным знать не обязательно — не поймут всё равно. Пусть считают нас разными, чётко определёнными этими их Грэа и Тэа. Это их право. У меня свой взгляд и свои ощущения на счёт Тьмы и Света с их контрастностью и полярностью друг другу.

Не знаю, что увидел в глазах Рэина Гэлдар, но к его развороту в мою сторону я успела отвести глаза от эльфа и подумать о насущной проблеме. Вопрос ирлинг тоже задать не успел, его опередил стук в дверь.

Матушка Канреса спешила нас предупредить о скором ужине, а также обмолвилась, что спальня напротив приготовлена для нас. Хотелось бы мне попросить об отдельной, но Гэлдар поспешил выпроводить женщину:

— Благодарим. Если вы не против, мы бы хотели поужинать здесь — Ири пока лучше оставаться рядом с Канресом.

— Конечно-конечно, — радостно закивала хозяйка, стреляя глазами в нашу с волчонком сторону, пока закрывала за собой дверь. Если подумать, она вообще едва ли не светилась от счастья с тех пор, как сын очнулся.

— А ночевать? — меня снова сковала неловкость. — Здесь или в выделенной комнате?

— Лучше было бы вернуться в мой замок, но Рэин прав — Канресу пока не стоит так напрягаться и подвергаться воздействию любого вида магии, — задумался крылатик. И что-то для себя решив, мужчина оказался рядом со мной и присел на колено, чтобы хоть немного сравняться со мной. Взял за руки и заглянул в глаза. — Если хочешь, мы можем попросить приготовить здесь ещё одну кровать, чтобы тебе было удобнее.

— Это из-за того ритуала? — только и могла уточнить я.

— Да, чтобы связь хорошенько закрепилась, нужно полное присутствие скрепляемых, — пришёл в себя и Рэинтил, поспешив вклиниться в разговор. — Конечно, она и так достаточно сильна, учитывая Печать, но… вир-корс внутри Канреса ещё остро реагирует на твоё присутствие. И если ты куда-то отлучишься, то это в скором времени заставит Кана рвануть следом или что-нибудь сломать. А ему сейчас действительно нужен покой.

— Раз так, то лучше мне отдыхать тут безвылазно, — согласилась я с такими доводами.

На том и порешили. Правда, мне казалось, что Гэлд очень хочет, чтобы ночевала я в выделенной нам комнате вместе с ним и Рэином. Только обстоятельства были против его желаний.

Пока мы ужинали очень вкусным грибным супом и припущенной рыбой с овощами, в комнате Кана его братья быстро установили ещё одну кровать. Если судить по их ехидным взглядам и, то и дело, срывающимся с губ смешками, их так и подмывало как-нибудь пошутить над моим волчонком. Но вот наше присутствие и ужин в этом же помещении сдерживали порывистость парней.

Честно, мне было забавно наблюдать за всем этим цирком. Такое ребячество и беззлобные подшучивания между братьями вызывали у меня только улыбку. Правда, когда один из них попытался как-то позаигрывать со мной — улыбнулся шире положенного, подмигнул, построил глазки — Гэлд рыкнул так, что даже Кан ошарашенно оглянулся на побратима, что уж обо мне говорить. А вот его братья сбледнули и поспешили быстро закончить работу, а объект гнева и вовсе выпроводить за пределы наших взглядов.

— Прости, — сдавленно выдал Гэлд, когда заметил моё удивление, обернувшись обратно к столу.

Говорить что-то на подобное было бестолку. Мне ещё в замке было дано весьма объемлющее объяснение — инстинкты. И если рассчитать по времени, сколько я с этими двумя уже знакома, то их до сих пор плющит не хуже только очухавшегося Канреса. Так что, не удивлюсь, если, проснувшись посреди ночи, обнаружу их в этой же комнате, а не в выделенной.

Перед сном под присмотром Рэина я быстро сбегала в ванную комнату, расположенную на этом же этаже, буквально за соседней дверью. Умылась, избавилась от давно мучавшей меня нужды. Тревожно было оставить волчонка даже по такому делу — вдруг только присяду, а он тут как тут! Лишь уверившись, что всё в порядке и такое расстояние на небольшое время не повредит, быстренько поспешила по «делу».

Кровать, кстати, мне поставили рядом с кроватью Кана, буквально впритык. На мой скептический взгляд никто ничего говорить не стал. А когда хозяюшка принесла мне длинную ночную рубашку, расписанную красными цветочными узорами по подолу, коротким рукавам и широкой горловине, клином раскрывающейся до пояса, я забеспокоилась ещё больше.

Женщина мне лишь улыбнулась и заговорщицки прищурилась на сына. Кан краснел с каждым мгновением её присутствия всё больше. И когда матушка покинула комнату, горели у парня не только лицо и уши, но и шея. Как ещё пяточки не вспыхнули!

— Не стоит волноваться, Кан сейчас не способен на что-то иное, кроме отдыха, сна и редких попыток поднятий своего тела с кровати, — хмыкнул на всю ситуацию Рэин, решивший ещё раз проверить комнату и свои защитные заклинания, наложенные для, как он объяснил, моей защиты и его спокойствия. Третий раз забегает.

Кажется, наш эльф неосознанно, а может даже специально сделал контрольный выстрел. С глухим стоном, волчонок натянул на себя одеяло и спрятался за ним с головой. Мне осталось только улыбаться этому и качать головой.

— Спокойной ночи, — пожелала я почти-мужу, когда тот закончил последнюю проверку, чем заставила его затормозить и задумчиво-непонимающе посмотреть на себя в ответ. — Так мы желаем, чтобы ночь прошла спокойно и ничто её не потревожило. Снов это тоже касается.

— Любопытное пожелание, — мужчина мягко улыбнулся.

Шагнул ко мне ближе, оправил волосы, заглаживая их назад и склонившись, быстро чмокнул в кончик носа. При этом очень старался сдержать хитрый блеск своих удивительных глаз. Ясно! На нервах корса решил поиграть. Вон как у того глаза янтарём сверкнули из-за края одеяла!

— Спокойной ночи, моя хитрая тайхали, — шепнул как-то очень уж жарко почти в самые губы этот… ушастый провокатор. Но быстро прекратил, выпрямляясь. — Зови нас в любой момент, если что-то будет не так. Я оставил звуковой маяк — он отреагирует на твой зов.

— Хорошо, — кивнула и постаралась себе это представить хотя бы в голове. Более-менее картинка сформировалась, но явно не такая, как было бы в реальности. Что-то вроде: я зову кого-то из них по имени, срабатывает магическим маячок на этот зов и отправляет импульс мужчинам. Что ж, надеюсь, это не понадобится.

С такими мыслями улеглась на своё место и постаралась улечься поудобнее. Эх, всё же мне куда легче засыпать на новом месте, чем Милке. Надеюсь, и её сон будет спокойным, где бы она не была.

Пожелала спокойного отдыха и Кану и начала проваливаться в сон, едва услышав ответ. Уснула, но ощущение было, словно окунулась во что-то мягкое и тёплое со всех сторон. И это состояние невесомости не пугало, как при засыпании, нет. Я словно парила и была невесомой. А ещё окружена неслепящим светом. Даже открыла глаза, чтобы знать наверняка — да, не слепит. Но пространство вокруг было светлым, почти кипенно-белым, но таким мягким, словно его разбавляли золотыми лучами.

Лишь одно портило идеальную картинку — маленькое тёмное пятнышко. Оно зависло в паре метром от меня и не двигалось ни в одну из сторон. Просто парило, как и я. Вот только, как бы я не пыталась его рассмотреть, не получалось определить ни точного размера, ни формы. Может оно даже не так и близко было, в нескольких километрах от меня, и малое расстояние — лишь иллюзия восприятия.

Решив проверить эту мысль, я протянула к пятнышку руку, а уже в следующий момент подскочила на кровати. Рядом сидел хмурый Рэинтил, а Кан и Гэлдар внимательно осматривались и прислушивались. Волчонок даже пару раз повёл носом, будто принюхивался — какая прелесть.

— Что-то случилось? — тихо прошептала, пытаясь прогнать остатки странного сна.

— Был всплеск тёмной силы… Есть и эманации Бездны. Слишком близко к селению, — ответил полным голосом эльф, а потом посмотрел на Гэлдара. — Нам нельзя больше здесь находиться. Скорее всего это прорыв.

— Я предупрежу Тирграша, — кивнул крылатик и, пробежав про мне нечитаемым взглядом, умчался в коридор.

— Прости, милая, что пришлось разбудить так рано, но нам пора собираться назад, — виновато улыбнулся Рэин.

— Для Канреса это безопасно? — мне не нравилась ситуация в целом, но я же решила подойти сначала со стороны той проблемы, ради которой мы тут и находимся.

— Переход для него сейчас уже не так опасен, коим был бы ещё вчера, — Архимаг оглянулся на разминающего затёкшие мышцы спины оборотня. — Эти последствия, если и будут, я смогу поправить.

— Тебе бы самому хорошенько прийти в себя, — заметила я как бы к месту, а вот увидеть покрасневшие кончики ушей эльфа была не готова. — Рэин? Тебе нехорошо?

— Он просто смущён заботой, птичка, — вернулся в комнату Гэлд и с довольной улыбкой смерил взглядом друга. — А ещё счастлив.

Я бы скептически отозвалась на это заявление, но уши блондина покраснели ещё сильнее, чем немало меня озадачили. Впрочем, горящие щёки и радостный взгляд были и у Кана. Их так порадовала моя забота? Если да, то меня начитают смущать не очень приятные мысли о женской половине этого мира и её поведении относительно мужчин.

— Кстати, а что за эманации Бездны? — эта фраза очень цепанула что-то внутри, не давая окончательно уплыть в размышления об отношениях полов.

Спросила и стала наблюдать, как атмосфера в комнате мгновенно становиться мрачной, холодной и какой-то колючей. Что это за Бездна такая, что мужчин аж так перекосило от одного Её упоминания?

Глава 16

Ответить мне решил Гэлдар, привычно скрещивая руки на груди:

— Как и говорил вчера Рэин, у нас иногда происходят прорывы Грани, что защищает наш мир. Это происходит чаще всего именно перед Схождением, когда Щит Богов ослабевает. Тогда через эти своеобразные щели к нам лезут твари, рождённые в Бездне и с безумной фанатичностью Хаоса. Они несут только боль, смерть и разрушения. Вокруг же себя они создают очень сильные эманации энергии, что их породила, что если ты находишься достаточно близко, то можно отчётливо это почувствовать. Я бы сравнил это с диким голодом и безумием, но при этом ты жертва, на которую смотрит оголодавший безумный хищник.

Я попыталась это представить. И созданий, и ощущения. Честно, перед глазами будто образ возник: странная мутная тёмно-серая, почти чёрная круглая масса с четырьмя непонятными конечностями в форме иголок. Их было семь — шесть по низу тела, выставленные в одну линию, одна на спине, направленная в небо. Вот только если нижние были цельными, то верхняя вечно надламывалась и поворачивала своё острие то в одну сторону, то в другую, словно что-то искала, прислушивалась.

Будто найдя, что искало, существо треснуло по одному краю и с ощетинило остриё пяти рядов иглистых клыков. Вокруг же всё сотрясло от ледяного клёкота. Меня аж передёрнуло, а кожа покрылась колючими мурашками.

— Ири! — испугано выкрикнул Рэинтил, а через мгновение крепко прижимал меня к себе.

О, Боги этого мира, какой же он тёплый. И сильный. А ещё очень приятно быть в этих руках и слышать, как бьётся это нежное сердце. Удивительно, но мне показалось, что сейчас его сковал страх.

Оказывается, что мои глаза были закрыты — сама не заметила, как зажмурилась, представляя то существо. Я сидела с закрытыми глазами на коленях своего мелко дрожащего эльфа, а нас со всех сторон закрывали крылья ирлинга. Из-за них и раздался рычащий голос Кана:

— Что происходит? — кстати, прозвучал как-то надломлено, что ли.

— Бездные почувствовали, что малышка в этой стороне и откликнулись на её силу, — ответил Гэлд. — Птичка моя, не делай так больше.

— Что именно? — не поняла я.

— Она и не поняла, Гэлд, — обратился к нему сиплым голосом Рэинтил. — Такие вот спонтанные выбросы силы — весьма ожидаемы, учитывая, что наша девочка ещё нетронута. Нужно уходить, как можно скорее.

Крылатик кивнул, подхватил меня на руки и понёс на выход. Правда, вспомнил, что я в одной ночнушке. Кан схватил одеяло и протянул ему, чтобы помочь прикрыть меня. А Рэин молча направился на выход, открывая нам дверь и придерживая её.

Что я могу сказать… мужчины действовали так слажено, будто очень хорошо понимали друг друга без слов, знали значения каждого взгляда, взмаха рук или даже вздоха. Меня быстро и в полной тишине донесли до выхода из дома, где у дверей уже ждал Тирграш с супругой, побратимом и старшими сыновьями.

Мужчины были хмуры, собраны, и главное — у них было оружие. Мечи на бёдрах, клинки за спиной. Ноги, руки, торс — всё было закрыто странной серебристой бронёй. Даже на высоких сапогах были металлические вставки.

Матушка Кана была бледная, но тоже мрачная. Она то и дело поджимала губы, оббегала своих детей и мужей обеспокоенным взглядом, будто проверяла целостность их защиты и готовность оружия. Но я знала, что это — беспокойство любящей жены и матери, и оно снедает ей душу, дрожащую в страхе за близких.

Гэлдар и Тирграш переглянулись и кивнули друг другу. Альфа вышел в дверь перед нами, внимательно следя за обстановкой вокруг. Но даже из-за его могучей спины я заметила, как опустели улицы, почти мёртвая тишина накрыла поселение. Хотя в какой-то момент, мне показалось, что воздух дрожит. Даже проморгалась и присмотрелась внимательнее, чтобы убедиться в реальности происходящего.

Именно в этот момент я заметила движение в конце улицы, уходящей почти до самого конца деревушки и упирающейся в лес. Она была хорошо расположена для меня и открывала хороший обзор, ведь я, лёжа на руках ирлинга, была к ней лицом, а вот мужчины, кажется, ничего и не заметили.

А посмотреть было на что. От дома к дому осторожно петляло что-то тёмное. Делало это быстро, не давая за резким движением себя рассмотреть. Но я хорошо распознала этот шарик на тонких ножках — именно его я себе и представила в комнате.

— Гэлд, — шёпотом позвала я почти-супруга.

— Тише, птичка, скоро будем дома, — так же ответил он, но…

— Бездное, — я указала в сторону улицы.

— Что? — мужчина повернул голову, а в следующую секунд крепко прижал меня к себе, взмахнул крыльями и взлетел резко вверх.

Я даже пискнуть не успела — так сильно перехватило дыхание, а потом внутри всё йокнуло, когда мужчина чуть притормозил. Будто внутренности приподнялись и тут же сделали кувырок, сжимаясь в комочки. Ох, Боги, последний раз такое было на аттракционе в парке, когда кабинку подняло вверх и наступил момент полной невесомости.

Его крылья размеренно шелестели. Руки по-прежнему надёжно прижимали моё тело к своему хозяину. И это всё, что составляло мои ощущения, не считая внутренних. Я прижималась в ответ, закрыв глаза и прятав лицо у него на груди ближе к ключице. Судя по её движению и движению мышц, мужчина вертит головой, явно осматриваясь. Неужели, бездные умеют и летать?

«А впрочем, почему бы им и не летать, если у них будут крылья?» — эта мысль заставила меня распахнуть в испуге глаза и тоже начать озираться.

Мы висели почти в тридцати метрах над землёй, где разворачивалось ожесточённое сражение. Трое чёрных существ — ну просто шедевры абстракционизма — атаковали Альфу, его сыновей и подчинённых, пришедших им на помощь. Среди их то и дело мелькали белые, бежевые, зеленовато-салатовые и золотистые вспышки — некоторые из сражающихся были магами. Ближе всего к центру позиции защитников мелькнула платина волос, заставляя меня сосредоточиться на ней.

— Рэин, Кан! — ахнула я, понимая, что это сражается мой и так измождённый и уставший эльф, почти прикрывая собой волчонка.

— Не переживай, с ними всё будет хорошо! — Гэлдар тоже посмотрел вниз на побратимов. Это и стало его ошибкой, за которую я себя не прощу.

Сверху на нас спикировала чёрная вытянутая клякса. Она целилась прямо в спину мужчине и проехалась по ней, задевая вдоль и по касательной и заставляя болезненно выгнуться. Что удивительно — руки мужа не дрогнули и не отпустили меня, хотя ему было очень больно. Он не вскрикнул, только охнул, а потом с силой сжал челюсти, уходя в пикировку и маневрирование.

Хочет быть ближе к земле, чтобы, если что, выпустить меня и взять гада на себя? Всё может быть. Я старалась быть лишь тихим комочком у его груди. Хватит, отвлекла уже. Из-за чего такой сильный и гордый пострадал… Боги, прошу, пусть рана будет неопасной! Я себя не прощу, если потеряю его! О чём я? Я уже сейчас корю себя и буду корить ещё очень долго.

Мы мчались с невероятной скоростью и поворачивали порой так резко, неожиданно и под невероятными углами. Пара минут таких вывертов — и единственное, о чём я могла думать теперь, — это о том, чтобы меня не вывернуло. Прижала ладони ко рту и старалась дышать медленно. Правда в такой гонке, когда встречные потоки воздуха лишают дыхания, это довольно сложно.

В ушах свистел ветер, были слышны гулкие быстрые удары собственного сердца и… ужасающий, пробирающий до глубин души клёкот преследователя. Мне было страшно. До смерти страшно. Не потому, что нас догонят или я упаду при очередном кульбите. Я боюсь за своих мужчин. Что бы до этого ни думала, как бы ни определяла для себя, на самом деле… На самом деле, они дороги мне, они мои мужья, Хранители, дарованные мне здешними Богами. И если им будет больно или — не дай Боги — их настигнет смерть — не думаю, что выдержу это в отношении даже одного!

А тварь всё ближе! Кажется, что вот-вот и схватит! И не меня, ведь первым на её пути будет Гэлдар. Я уверена, что он сделает всё, чтобы быть первым на её пути. Но от этого я не стану меньше просить Небожителей если не о божественном спасении, то хотя бы о помощи. Даже самой небольшой.

Я так ушла в себя и эти молитвы, что не сразу поняла, что больше не чувствую рук супруга. Пара секунд ушла на осознание и того, что я падаю на полной скорости вниз ещё и по инерции чуток вперёд. Этого хватило, чтобы окончательно испугаться и испугано вскрикнуть. На полноценный крик не хватило ни сил, ни воздуха в лёгких.

Зато за момент, когда глаза были открыты, смогла увидеть, как в крылья пытающегося отбиться Гэлда вцепилась тёмная тварюга, почти выворачивая их у основания и зависая вместе с мужчиной в воздухе. Вот только не это больше привлекло моё внимание.

Прямо над дерущимися нависла громадная крылатая туша. Разглядеть я её успела только за эти пару секунд, пока в голове истерично вопила мысль: «Неужели, ещё большая гадость нападает?». А дальше почувствовала, как что-то очень горячее и твёрдое перехватило меня в полёте… Вот теперь я заголосила уже во всю мощь голоса.

Странно, но мне даже показалось, что словившая меня тварь дрогнула. Воздух вокруг то и дело раскалялся. Через закрытые веки я видела лишь вспышки света. Уши же заложило от вибраций, создаваемых поистине громоподобным рёвом где-то надо мной. Естественно, я не смогла удержаться и, на свой страх и риск, открыла глаза.

Передо мной была огромная чешуйчатая грудь, у которой меня держали — крепко и очень даже аккуратно — когтистые лапы. Чешуя была крупная, пепельно-зелёного цвета и даже на вид прочнее металла.

Подняла голову, следуя против её направления. Грудь переходила в широкие ключицы и огромные плечи, а там и длинную шею. Голову существа я из своего положения разглядеть не могла, но вот выдыхаемый им ярко-жёлтый с всполохами золота огонь очень даже. Пламя не просто жгло чёрных тварей, оно практически разъедало их, испепеляло и истляло. А ещё оно вкупе с телом зверя закрывало мне почти весь обзор, не давая разглядеть, что случилось с моим крылатиком!

Я уж было хотела кричать и звать его, но странная тяга где-то у сердца заставила повернуть голову в бок. Мой пернатик парил рядом с существом, стараясь сильно не попадать под поток воздуха, создаваемый его мощными перепончатыми крыльями, или под выдыхаемое им и его собратьями пламя. Но муж внимательно следил и за мной. А заметив, что смотрю на него, ободряюще улыбнулся, хоть и вышло весьма напряжённо.

Конец ознакомительного фрагмента.