Сталинград. Великая битва глазами военного корреспондента. 1942-1943

Хейнц Шрётер

Книга немецкого военного корреспондента о битве под Сталинградом образно и точно воспроизводит драматическую обстановку великой битвы, явившейся переломным моментом Второй мировой войны. Автор пользуется многочисленными свидетельствами очевидцев и выдержками из архивных документов, с немецкой педантичностью приводит объективные данные о количестве вооружения и потерях воюющих сторон.

Предисловие

Когда бывший военный корреспондент Хайнц Шрётер в 1948 году опубликовал свою книгу «Сталинград — до последнего патрона», его произведение неожиданно нашло широкий отклик среди читателей. Можно было бы предположить, что для немцев спустя три года после окончания войны существовали более важные вещи, чем события, связанные с Третьим рейхом, однако потребность в информации о битве за Сталинград была явно слишком велика. В течение десяти лет вышли в свет восемь изданий данной книги, при этом люди с интересом читали не только о солдатах, офицерах и генералах, имевших какое-либо отношение к Сталинграду. Не в меньшей степени их интересовала судьба многочисленных немецких военнослужащих, находившихся к тому времени еще в советском плену. Интерес был всеобщим, так как Сталинград являлся символом не только для граждан Советского Союза, но и для немцев: для одних это было начало конца, для других — начало победного шествия.

После капитуляции 6-й армии 31 января 1943 года национал-социалистическая пропаганда постоянно твердила о жертве, принесенной немецкими солдатами, и восхваляла их как героев, которым свойственны такие военные добродетели, как честь, храбрость, товарищество, верность долгу и любовь к Отечеству. Что же произошло на самом деле, оставалось в то время тайной, скрытой под пропагандистским покрывалом. После падения Третьего рейха люди, воспитанные в мире, где господствовали данные понятия, пытались найти для себя рациональные объяснения событиям недавнего прошлого. Несмотря на то что книга Шрётера не являлась законченным научным трудом, она все же удовлетворила желание людей знать правду. Для женщин, чьи сыновья и мужья «остались в Сталинграде», книга явилась откровением, однако при этом они все же не теряли надежду на возвращение своих родных, пропавших без вести. К тому времени в Германии никто не знал, какое количество немецких солдат оказалось в советском плену, и никто не мог предположить, что вернутся из плена лишь около 6000 человек. Когда в 1955 году последние военнопленные прибыли в Федеративную Республику, никто из них уже не придавал значения тому ордену, который Гитлер когда-то хотел им вручить: орден за Сталинград, наряду с соответствующими орденами за Крым, Нарвик и Холм, должен был стать отличительным наградным знаком героев Сталинграда. Первый проект ордена, разработанный командиром особого подразделения и военным художником Эрнстом Айгенером, не был одобрен ставкой Гитлера: изображение мертвого солдата в каске с намотанной вокруг нее колючей проволокой на фоне руин города на Волге имело явное сходство с распятым Христом.

Сразу же после гибели немецкой армии в Сталинграде отдел пропаганды Главного штаба Верховного главнокомандования вермахта поручил Хайнцу Шрётеру написать «книгу о Сталинграде», чтобы рассказать немецкому народу о его героях, сражавшихся под Сталинградом. Поскольку за этим поручением стоял приказ фюрера, все службы вермахта с готовностью предоставляли документы, необходимые для создания данного произведения. Уже в июне 1943 года Шрётер представил рейхсминистру народного образования и пропаганды первые результаты своего труда, однако Геббельс отказал в публикации, так как книга не оправдала его ожиданий. Как он выразился, «немецкий народ этого не перенесет», после чего рукопись исчезла. Действительно, вряд ли можно было гордиться тем, что было написано Шрётером в его книге. Одни только письма участников Сталинградской битвы, пришедшие из окружения последней почтой 20 января 1943 года и включенные в текст книги, разоблачали национал-социалистическое руководство Германии: они скорее говорили о пораженчестве, чем способствовали усилению сознания победы. На обрывках бумаги, на обратной стороне штабных карт, на телеграфной бумаге и на внутренней стороне конвертов, полученных от своих родственников, солдаты за несколько дней до своей смерти или взятия в плен писали о том, о чем они думали и что чувствовали в те часы. Разочарование и оптимизм — вот что в первую очередь характеризовало тогда их состояние, но при этом они не оставляли надежду выжить.

Сразу же после окончания войны Хайнц Шрётер задался целью вновь написать «книгу о Сталинграде», используя для этого уцелевшие обрывки своей рукописи, собственные записи, информацию от других людей и фрагменты документальных источников. Его попытка увенчалась большим успехом. С каждым новым изданием все больше и больше солдат различных званий и должностей предоставляли в его распоряжение свои собственные записи. Для того чтобы наглядно показать страдания, выпавшие на долю участников битвы под Сталинградом, Шрётер использовал фотографии военных корреспондентов, находившихся тогда в Сталинграде.

Спустя пятьдесят лет после Сталинградской катастрофы появились тысячи публикаций на данную тему. В пятидесятых годах вышли в свет оправдательные воспоминания «всезнающих» офицеров с одной стороны и заставляющие задуматься размышления других офицеров с другой стороны. Основной темой этих рассуждений прежде всего стояла солдатская ответственность, оправданность военного послушания и смысл политического примата. Вслед за этими публикациями появились многочисленные газетные статьи о возникших во время Сталинградской битвы проблемах, связанных с материально-техническим снабжением войск или носивших оперативный характер. В связи с запланированным созданием Европейского оборонного союза и включением Федеративной Республики Германии в НАТО обсуждались также проблемы взаимодействия пяти армий различных национальностей на Донском фронте. Исторические исследования пополнились темой о Сталинградской битве лишь после того, как были возвращены западными союзниками конфискованные ими источники. Документальное произведение Манфреда Керинга «Сталинград. Анализ и документы одной битвы» вышло в свет в 1974 году. За семь лет до этого А.М. Самсонов в своей книге изложил советскую точку зрения о Сталинградской битве. В рамках издания о Великой Отечественной войне Академия наук СССР выпустила в 1980 году том, посвященный Сталинграду.

Прошло полвека с того дня, когда сомкнулось кольцо окружения вокруг 6-й армии под Сталинградом. Советский Союз, одержавший победу в войне, распался, государство стало банкротом, его идеология оказалась проигрышной и человеконенавистнической. Бывшие герои нации, победители в Сталинградской битве, — сегодня не просто пожилые люди, это люди, оказавшиеся в постыдной для них ситуации и вынужденные влачить жалкое существование на нищенскую пенсию. Ордена, которыми они в свое время были награждены, вероятнее всего, проданы туристам, может быть, даже немецким. Они так и не знают до сих пор, сколько их товарищей погибло в Сталинграде, поскольку не было ни одного официального, проверенного списка погибших или пропавших без вести. Они все еще надеются когда-нибудь познакомиться с этими данными и многими другими откровенными документами. Рассчитывать на свободное от идеологии отображение событий в Сталинграде можно будет лишь тогда, когда ученые получат доступ к московским архивам, но может случиться так, что к тому времени последних героев Сталинграда уже не будет в живых.

Символ битвы под Сталинградом, который впоследствии был переименован в Волгоград, останется неизменным, и на него вряд ли повлияют какие-либо неприятные сведения разоблачающего характера, которые ожидаются также и российской стороной. Памятник Сталинградской битве не будет разрушен, как это было сделано с монументами советских вождей и их приспешников.

Во вновь объединенной Германии интерес к событиям 1942–1943 годов под Сталинградом, похоже, сошел на нет. В молодом поколении западной части страны благодаря школе и средствам массовой информации прочно укоренилось мнение, что гитлеровские солдаты понесли справедливое наказание. Что они потеряли между Доном и Волгой? Кроме того, они могли и дезертировать, и перейти на сторону Красной армии: подобные рассуждения вполне могли бы уготовить им место даже среди противников Третьего рейха. В отношении захватчиков, выступивших против миролюбивого Советского Союза, не следует выражать ни симпатии, ни сожаления. 50-летнюю годовщину начала Второй мировой войны средства массовой информации преподнесли исключительно с точки зрения исторической вины Германии, однако спустя несколько недель после этого события перед советской империей был сорван «железный занавес», что абсолютно не было на руку тем, кто вновь предрекал социализму большое будущее. Теперь для каждого было ясно, что социалистическое содружество, взвалившее на свои плечи непомерный груз вооружения, потерпело крах.

Само стремление восточных немцев узнать историческую правду о Второй мировой войне после многих лет идеологически мотивированной дезинформации оправдывает такие публикации, которые не только объясняют суть дела, но и обращаются к эмоциям читателей. Никто не сможет прочесть книгу Шрётера и не задуматься при этом о прочитанном.

Сталинград как город, ознаменованный исторической битвой, не исчезнет из анналов военной истории, как это случилось с Градец-Кралове (Чехия) или Аустерлицем и Йеной. Вопрос о том, постигнет ли погибших под Сталинградом когда-нибудь та же участь забвения, что и солдат, павших в других прошлых битвах, можно отнести к одному из вопросов, которые задавал себе штабной врач в своей операционной палатке на Рождество 1942 года, видя вокруг себя многочисленные страдания раненых. До тех пор пока отзвуки Второй мировой войны не умолкнут на политической арене современности, на этот вопрос можно ответить отрицательно. Крушение победоносных планов в 1945 году с возрождением национализма в Центральной и Восточной Европе, а также неустранимые последствия деколониализации после Второй мировой войны останутся в сознании еще многих поколений.

До тех пор пока Вторая мировая война будет расцениваться как поворотный пункт во всемирной истории, Сталинград останется предметом дискуссии как переломный момент в ходе этой войны.

В спорах по вопросу о том, какое событие Второй мировой войны ознаменовало переход немецкой армии от побед к поражениям, в течение десятилетий большую роль играла политика. В период «холодной войны» на Западе завидовали успеху Советов. В то время утверждение, что несостоявшаяся высадка немецких войск в Великобритании в конце лета 1940 года могла быть решающим событием в ходе войны, находило больший отклик, чем аналогичные советские выступления в пользу Сталинграда. Кроме того, это благотворно сказывалось на национальном сознании британцев. В США стремились к тому, чтобы изобразить решающим событием свое собственное вступление в войну в декабре 1941 года после нападения японцев на Пёрл-Харбор. В Германии было немного людей, которые ссылались на итальянцев и считали, что самовольное нападение Муссолини на Грецию в октябре 1940 года было началом конца. В отличие от этих народно-просветительных попыток объяснения важного события войны историческая наука едина в том, что «смена прилива и отлива», как это сформулировал Лиддел Гарт, произошла в ноябре 1942 года. При этом не остаются без внимания высадка американских войск в Марокко 8 ноября 1942 года и успешные наступательные операции британских войск под Эль-Аламейном, начавшиеся после 20 октября 1942 года. Но самый значительный удар по немецкому военному каркасу был нанесен в результате советского наступления и перехода через Дон 19 ноября 1942 года под Клетской. В эти решающие недели Гитлер находился далеко от центральных командных постов. Главнокомандующий вермахтом, после того как 9 ноября 1942 года произнес свою традиционную речь по поводу годовщины путча 1923 года в мюнхенской пивной, находился в Оберзальцберге в Верхней Баварии, откуда и наблюдал за отходом Роммеля из Египта и Ливии, за расширением американского плацдарма в Северной Африке и окружением 6-й армии Паулюса. Начался закат звезды «самого великого полководца всех времен». С этого момента Гитлеру понадобилось всего лишь два с половиной года, чтобы привести к гибели вермахт и Третий рейх.

Причины, приведшие к поражению в Сталинграде, исследованы до мелочей. Разногласия касаются лишь значимости той или иной причины, а поскольку выяснение этого вопроса послужит пониманию данной книги, приведем несколько самых важных из них:

1. После успехов группы армий «Юг» в Крыму и захвата Харькова Гитлер был убежден, что Красная армия разбита, и решил разделить группу армий «Юг» на группу армий «А» и группу армий «Б». В результате такого разделения сил одна из групп была не в состоянии завоевать Кавказ, а другая — захватить территорию на Волге.

2. На основании предостережений относительно громадного экономического потенциала США, который американцы могли использовать и в пользу СССР, Гитлер принял решение после захвата украинской житницы и каменноугольных шахт и металлургических заводов Донбасса овладеть также нефтяными источниками Кавказа. Продвижение группы армий «А» к Эльбрусу и Моздоку, однако, сильно застопорилось, прежде чем цель была достигнута, что привело к опасному увеличению протяженности путей подвоза. Кроме того, северный фланг группы армий оставался без прикрытия. После советского наступления на Дону в ноябре и декабре 1942 года окружение этих немецких группировок уже было неизбежным. Группе армий «Б», лишенной подвижных танковых соединений, не удалось захватить Сталинград внезапным ударом, как это было запланировано. После преодоления четырех линий обороны на подступах к городу натиск наступления немецкой армии значительно ослаб, а в ходе последующих уличных боев в черте города потери немецкой пехоты были непомерно велики, так как артиллерия и авиация не оказывали необходимой поддержки, а танки были лишены возможности проведения каких-либо операций.

3. Северный и южный фланги 6-й немецкой армии защищали румынские и итальянские части, в составе которых не было немецких подразделений, как этого требовало обычное правило ведения войны с участием многонациональных армий. В данном случае речь шла о чисто национальном составе данных армий, которыми командовали соответственно румынские или итальянские военачальники. Вооружение этих армий было недостаточным, в частности, не хватало современных танков и эффективного противотанкового оружия. Артиллерия состояла из трофейных орудий. Степень подготовки был значительно ниже, чем у немецких частей.

4. Наступление Красной армии с целью окружения 6-й армии было направлено против 3-й и 4-й румынских армий и 8-й итальянской армии. Каждой из них предстояло защищать тактически невыгодно расположенный, почти необорудованный (с разных точек зрения) и незащищенный участок фронта протяженностью свыше 200 километров. Так, например, 4-я румынская армия имела на вооружении только 34 тяжелых противотанковых орудия с дальностью стрельбы 7,3 километра. Обещания немецкого командования снабдить армии союзников Германии современным оружием так и не были выполнены.

5. Военные командные инстанции, в частности начальник штаба командования сухопутных войск, не могли повлиять на Гитлера, хотя имели профессионально обоснованные военно-тактические и оперативные аргументы. Гитлер отклонил их предложение остановить бои в Сталинграде, отвести 6-ю армию на линию обороны, которая могла бы сэкономить ей силы, и усилить фланги с обеих сторон Сталинграда. Он запретил прорыв 6-й армии из окружения, поверив заверениям командующего люфтваффе рейхсмаршала Геринга, что окруженная армия сможет получить поддержку с воздуха.

6. Против отвода 6-й армии Гитлер выступал также и потому, что боялся потерять свой авторитет в немецком народе. В пивном подвале в Мюнхене 8 ноября 1942 года, выступая перед своими старыми соратниками, он заявил, что уже завоевал Сталинград — «гигантский перевалочный пункт». Город, носивший имя политического противника, был для фюрера «гипнотизирующим символом». Интенсивные сообщения о боях под Сталинградом, длившихся месяцами, повышали чувствительность немецкого народа в отношении исхода Сталинградской битвы. Слава Гитлера как полководца и миф вождя не допускали военного поражения.

7. Снабжение по воздуху армии, насчитывавшей 300 000 солдат, было обречено на провал. Состояние захваченных аэродромов, равно как и непредвиденные погодные условия, с самого начала делали невозможной доставку самолетами в район окружения под Сталинградом 350 тонн груза ежедневно. Советские самолеты и части противовоздушной обороны препятствовали немецкой авиации как подлетать к окруженной территории, так и вылетать с нее; в результате воздушных бомбардировок были уничтожены взлетные и посадочные полосы. Транспортировке препятствовало буквально все: население города, плотный туман, обледенения на дорогах и метели.

8. Когда 4-я танковая армия 8 декабря 1942 года начала пробивать брешь в окружении Сталинграда с южного направления с целью деблокировки, 6-я армия даже не делала попыток прорваться навстречу, так как была почти парализована. Горючего хватало максимум на 40 километров. Лошади еще до окружения были сданы на зимнюю базу для кормления.

9. Массированное развертывание Красной армии осталось незамеченным для немецкой разведки. Отдел разведки по иностранным армиям «Ост» предполагал в октябре 1942 года, что Красная армия готовила свое главное наступление на среднем участке Восточного фронта. Еще 31 октября 1942 года «подготовительные операции для мощного наступления не были замечены ни на одном участке». Большое количество советских танковых бригад оставалось для немецкой разведки скрытым. Абвер не хотел думать о какой-либо операции по окружению со стороны советских войск.

10. Советское производство оружия было недооценено немецким командованием. Предположение о том, что за Уралом ежедневно с конвейера сходят 700 танков, вызывало у Гитлера смех. Согласно советским данным, в течение трех недель до начала наступления на плацдармы западнее и южнее Волги были транспортированы 160 000 солдат, 10 000 лошадей, 430 танков, 6000 орудий и 14 000 прочих боевых машин. В наступлении 19 ноября 1942 года участвовали 1 миллион солдат, 6582 орудия, 11 564 миномета, 1041 зенитка, 1400 многоствольных реактивных установок, 1560 танков и 41 413 машин. 85 000 грузовиков были предоставлены американцами в качестве помощи в соответствии с законом о ленд-лизе.

11. В состав 3-й и 4-й румынских и 8-й итальянской армий, чьи отступления скорее напоминали бегство, впервые были включены подразделения люфтваффе. Несмотря на то что они были оснащены вооружением сухопутных войск, их боевой потенциал в пехотном бою вызывал большое сомнение, прежде всего, потому, что этими подразделениями командовали офицеры и унтер-офицеры люфтваффе, которые мало разбирались в тактике ведения наземного боя.

Предложение Красной армии о почетной капитуляции было отклонено 8 января 1943 года командующим 6-й армией генерал-полковником Паулюсом, после чего Красная армия приступила к отвоевыванию Сталинграда. В конце января остатки немецкой армии были расколоты на две окруженные части в руинах города на небольшой территории. 31 января 1943 года Паулюс, которому незадолго до этого было присвоено звание фельдмаршала, капитулировал, находясь в южной части окруженной армии. 2 февраля 1943 года закончились бои с северной частью немецкой армии. К этому моменту количество погибших немецких солдат достигало 58 000. 34 000 раненых удалось вывезти на самолетах. 201 000 солдат и офицеров оказалась в советском плену.

Пропаганде командования рейха не удалось превратить поражение под Сталинградом в победу. Козлом отпущения был объявлен командующий 48-м танковым корпусом генерал-лейтенант Гейм, которому не удалось помешать Красной армии вклиниться в 3-ю румынскую армию. Гейм был уволен из вермахта и до апреля 1943 года находился в предварительном заключении. Гитлер оправдал свои решения, приведшие 6-ю армию к гибели, следующим образом: «Жертва 6-й армии была необходима для того, чтобы можно было создать новый фронт, а в том, что снабжение армии по воздуху сорвалось, виноваты погода, рано наступившая, беспощадная холодная зима. Это была сила свыше, судьба отвернулась от Германии, пути Всевышнего неисповедимы».

Рейхсминистр народного просвещения и пропаганды д-р Й. Геббельс использовал гибель 6-й армии для того, чтобы призвать немецкий народ быть готовым к новым трудностям. В своей известной речи, прозвучавшей во Дворце спорта 18 февраля 1943 года, он объявил «тотальную войну». Удачно подобранная публика приветствовала его речи ликованием. Если посмотреть об этом фильмы, показываемые по телевидению, то данная реакция непостижима с точки зрения разума: она еще раз доказывает, что в тоталитарных государствах ловкая пропаганда может манипулировать людьми как угодно. Население бывшей ГДР, жившее на 40 лет дольше под звуки дурманящего пропагандистского колокола, чем население Федеративной Республики Германии, согласится с этим высказыванием.

Профессор, д-р В. Зайдлер

Университет бундесвера, Мюнхен