Провал

Ханс Русенфельдт, 2015

У особой следственной группы из Стокгольма новое дело: в школьном классе найден убитым звезда известного реалити-шоу. Его руки связаны, на голову надет колпак, а на спине висит тест, состоящий из школьных вопросов. Вскоре появляются и другие жертвы. Изощренный и умный убийца, недовольный тем, что в газетах и на телевидении говорят лишь о глупых звездах реалити-шоу и интернет-знаменитостях, заставляет своих известных и богатых жертв отвечать на вопросы из школьной программы, в случае провала – убивает. Сумеет ли Себастиан Бергман забыть о собственных переживаниях, чтобы поймать серийного убийцу прежде, чем он станет угрозой для существования их команды?

19

Билли проник в ноутбук Патриции Андрэн.

Без особых трудностей. Пароля для авторизации у нее не было, и, войдя в оперативную систему, Билли смог через буферную память установить, какие страницы Патриция обычно посещала. Он начал с Фейсбука, куда она заходила чаще всего, и ему сразу повезло.

Здорово повезло.

Патриция не вышла из аккаунта. Билли с энтузиазмом принялся прокручивать ее ленту сообщений. Эффект от пресс-конференции оказался потрясающим. В течение дня комментарии буквально хлынули потоком.

Множество.

До абсурдного много.

Похоже, все почувствовали необходимость сказать что-нибудь личное, выразить страдание. Рассказать, как они оплакивают человека, с которым встречались только через экран телевизора. Это казалось странным и в то же время слегка банальным. Все 7187 подписчиков Патриции скорбели, независимо от того, насколько хорошо они ее знали. Судя по откликам и комментариям, ей после смерти предстояло стать более популярной и любимой, чем она когда-либо была при жизни.

Билли начал крутить назад, мимо последних постов, и вскоре добрался до последней записи, сделанной самой Патрицией. С ее мобильного телефона, в 14:46, в день, когда ее убили. Селфи, снятое в парикмахерском салоне, а под ним текст: «Скоро иду на интервью, пожелайте мне удачи».

Он продолжил искать дальше — среди множества будничных, повторяющихся записей, которые тем или иным образом сообщали, как все хорошо, как все вкусно и как классно можно жить — пока не нашел нечто интересное. 8-го июня, в 13:24, под другим селфи, снятым на работе, она написала: «Только что звонили из “Сюдсвенска дагбладет”. Намечается огро-о-о-мное интервью! Буду держать вас в курсе».

Билли записал себе в ноутбук: 8/6 13:24.

Следующий шаг — заказать в телефонной компании распечатки разговоров с мобильного телефона Патриции. Посмотреть, с каких номеров ей звонили в этот день до 13:24. Среди них должен быть убийца. Правда, если он проявил такую же ловкость и осторожность, как демонстрировал до сих пор, он, вероятно, звонил с телефона с анонимной сим-картой, но проверить определенно стоило.

Билли вернулся к последней записи, сделанной Патрицией, и начал просматривать комментарии под ней. Возможно, она ответила на какой-нибудь комментарий и рассказала больше о предстоящей встрече. Ряд пожеланий удачи и поднятых вверх больших пальцев. Нигде никакого ответа или комментария от Патриции. Только в самом конце.

Отправлено в 03:16. С ее телефона.

Очень коротко.

Тринадцать из шестидесяти. Незачет.

Билли содрогнулся. 03:16. Примерно за пять часов до того, как обнаружили ее труп. Он быстро пролистал отчет о вскрытии. Ему вроде помнилось, что в Лунде определили время наступления смерти между 21:00 и 01:00. Найдя нужную страницу, он убедился, что не ошибся.

Запись определенно выложили после ее смерти.

Тринадцать из шестидесяти.

В тесте, который они нашли на спинах жертв, шестьдесят вопросов.

Билли глубоко вздохнул и отложил бумаги. Мысли понеслись. Выложил ли преступник в социальные сети результаты Мирре после его смерти? Насколько им известно, нет. Впрочем, местная полиция не всегда первым делом проверяет социальные сети. Билли знал, что компьютерная сторона расследования делит коллег на две группы. На тех, кто рассматривает новую технику как преимущество, и тех, кто почти не обращает на нее внимания.

Он взял свой мобильный телефон и включил Твиттер. Поискал страницу Мирре Петковича, нашел его и выбрал просмотр. Появились записи Мирре. Ничего. Он не проявлял особой активности. Один твит в два-три дня. После его смерти ничего.

Билли открыл свой Инстаграм и поискал там, нашел нужное имя, и, как он и думал, аккаунт Мирре оказался публичной страницей. Билли сразу решил, что просматривать его не имеет смысла.

Но вдруг он содрогнулся.

Первая появившаяся фотография — это тест Мирре, лежащий на чем-то, похожем на школьную парту, он заполнял почти весь снимок, но в одном углу виднелся кусок пола. На нем ботинок с ногой под углом, говорившим, что обладатель ноги не стоит. Ботинки Билли узнал. Они принадлежали Мирре. Очень многое указывало на то, что когда делали фотографию, он уже был мертв. Под снимком имелась подпись:

Незачет. 3/60.

1884 лайка.

366 комментариев — большинство спрашивало, что он, черт возьми, выложил. Похоже на экзамен. Он что, не знает, что сейчас каникулы?

Три правильных ответа. Три из шестидесяти. Незачет.

Билли взял мобильный телефон, чтобы позвонить Торкелю и рассказать, что он нашел.