Любимая

Ф. К. Каст, 2017

Приближается восемнадцатилетие Зои Редберд, а ее лучшие друзья, год назад окончившие Обитель Ночи, разбросаны по разным уголкам страны. Втайне от своей возлюбленной Старк собирает всю компанию на торжество в Обитель Ночи Талсы, где Зои занимает пост Верховной жрицы. Тем временем в городе начинают появляться странные темные знаки – причастна ли к этому коварная Неферет? Теперь вновь воссоединившиеся друзья должны не только отметить праздник Зои, но и спасти Талсу от надвигающейся тьмы. Преданные поклонники «Обители Ночи» не будут разочарованы возвращением в вампирскую вселенную, наполненную магией, жутью и, конечно же, романтикой. А с помощью краткого гида по миру «Обители Ночи» даже те, кто не читал оригинальную серию, смогут легко погрузиться в новые приключения. И абсолютно точно будут ждать продолжения. Впервые на русском языке!

Глава первая

Зои

Этот сон начался вполне невинно. Впрочем, почти все сны так начинаются, правда же? Только что вы безмятежно летели по небу, как Супермен, а потом — бац! — и на вас дождем сыплются пауки; Йода, Тим Ганн и Бейонсе играют в покер на раздевание посреди эпизода «Топ-модель по-американски», а вы ведете счет — разумеется, голышом.

Так вот, когда во сне я осознала, что вернулась на Капри и стою посреди чудесного сада на крыше дворца заседаний Высшего вампирского совета, любуясь Средиземным морем, так ярко озаренным полной луной, что глазам больно смотреть, мое подсознание и не подумало закричать: «Осторожно, Зои! Это кошмар!». Если оно и пискнуло что-то, то только: «Ах, какая красота!» или нечто вроде того, поэтому во сне я безмятежно разгуливала среди цветущих апельсиновых деревьев в кадках, ожидая, когда мое бурное воображение наколдует что-нибудь еще более прекрасное, например, парадное чаепитие (под чаем я, разумеется, подразумеваю колу) в обществе Зака Эфрона и Мишель Обамы. И только когда я услышала его голос за своей спиной, у меня впервые зародилось подозрение, что дело нечисто.

— Давненько не виделись, Зои Редберд.

Я вздохнула, не оборачиваясь.

— Я думала, ты оставил привычку пробираться в чужие сны.

— Пробираться? — он негромко рассмеялся. — Зачем мне это делать? Почему бы не назвать мое появление дружеским визитом? Я думал, мы подружились.

Он подошел ко мне и остановился у края балюстрады. Я искоса взглянула на него.

— Между прочим, когда друзья заходят в гости, они обычно надевают рубашку, — сухо напомнила я, — не говоря уже о том, что визиты во сне — это несколько иная разновидность дружбы. — Калона хотел что-то сказать, но я предостерегающе подняла руку. — Я полагала, что такой дружбой ты удостаиваешь только Никс.

— Ты неправильно меня поняла. Я всего лишь предположил, что тебе понравится знакомая обстановка. Ведь мы с тобой уже беседовали здесь прежде, Зои Редберд. Помнишь? — Он улыбнулся мне в полную силу своей невыносимой, бессмертной красоты, и, хотя меня нисколько не интересовали никакие романтические отношения с Калоной, я не могла не залюбоваться его совершенством. Однако это вовсе не означало, что я готова поддаться опасному обаянию Калоны, которое моя бабуля называет черокским словом шенаниганс.

Я повернулась к нему и так выразительно закатила глаза, что даже Афродита, уверена, поаплодировала бы моему мастерству.

— О да, я помню это место! Ведь это здесь ты пролез в мои мысли и попытался втянуть меня в свой коварный сексуальный заговор типа «Давай, детка, всех победим и будем вместе править миром!». — Я изобразила пальцами воображаемые кавычки. — Так что ты прав: с тех пор это место всегда пробуждает у меня определенные воспоминания!

Неодолимо обворожительная улыбка сползла с лица Калоны.

— Пожалуй, я неправильно выбрал обстановку для нашего милого разговора, как и гардероб.

— Да неужели?

Калона откашлялся, на миг на его лице отразилась досада, потом он щелкнул пальцами — и его роскошная мускулистая грудь скрылась под простой черной футболкой (разумеется, с разрезами для его восхитительных белых крыльев).

— Да, прошу прощения. Так лучше?

— Гораздо, — ответила я, но, заметив, что он огорчился, поспешно добавила: — На самом деле я не в обиде.

— Спасибо. — Калона помолчал. — Тебе будет приятнее, если я и это сменю? — Он обвел жестом великолепный пейзаж, окружавший нас.

— Нет, я не против. Это все пустяки. Кстати, мне очень нравятся твои новые белые крылья, — сказала я, внимательно разглядывая их. — Только они не совсем белые, цветом они напоминают внутреннюю поверхность устричной раковины: сложная гамма нежных светлых оттенков, которые, сливаясь вместе, создают ощущение белизны. Кстати, эти крылья тебе идут больше, чем черные.

Калона обернулся, и на его лице вмиг отразилось изумление, как будто он еще не привык к тому, что огромные крылья, лежащие на его широкой спине, больше не черные. Потом он снова взглянул на меня, но на этот раз его взгляд был непроницаем.

— Что ж, я тоже доволен этой переменой цвета. Белый мне идет.

После этого воцарилось молчание, которое вскоре стало настолько неловким, что я сочла нужным его нарушить.

— Ну, зачем пришел? — Когда Калона нахмурился и отвел глаза, у меня вдруг впервые тревожно екнуло сердце. — Что-то случилось? Рефаим здоров? Со Стиви Рэй все в порядке? Да, я же только вчера с ней разговаривала! Она сказала, что в чикагской Обители Ночи какие-то небольшие проблемы, но…

— У них все в порядке. Прости меня еще раз. Я почему-то никак не могу начать… — Он пробежал рукой по своим густым волосам. — Признаться, когда я репетировал этот разговор, все было проще.

— Ладно, просто скажи как есть.

Калона испустил глубокий вздох.

— Мне кажется, нам грозит опасность.

Так, отлично.

— Какая?

— Не знаю. Но я чувствую какое-то брожение и должен предупредить тебя, что бы ни говорила об этом Никс.

Мягко говоря, я удивилась.

— То есть Никс не знает, что ты пришел поговорить со мной?

— Не совсем.

— Черт тебя побери, что значит «не совсем»?! Говори как есть! — взорвалась я.

— Богиня даровала мне свободу посещать мир смертных в любое время, когда мне захочется, — ответил Калона.

— Нет, мне этого мало. Выражайся яснее.

— Куда уж яснее? Мне не нужно было ставить Никс в известность о том, что я отправляюсь поговорить с тобой, потому что она позволила мне навещать всех смертных в любое время, — терпеливо ответил Калона.

— Ты рассказал Никс, что почувствовал опасность, угрожающую Обители Ночи?

— Да. Но поскольку я не могу сказать ничего определенного, она решила, что об этом пока незачем беспокоиться.

— Но ты все равно прилетел ко мне.

— Да, как видишь. Как говорится, предупрежден — значит, вооружен. Я хочу, чтобы ты была наготове, — ответил Калона. — После всего, что ты пережила — точнее, что мы все пережили, — я решил, что никакая предосторожность не будет лишней.

Он выглядел таким неуверенным, почти уязвимым, что я кожей почувствовала, как нелегко дался ему этот разговор. Что и говорить, в прошлом у нас с ним бывало всякое, но, после того как он умер и примерно год тому назад был воскрешен божественной силой Никс, я легко могла понять, как ему не хотелось выходить из зоны комфорта и являться ко мне с предостережением, которое его супруга и богиня сочла преждевременным. Возможно, так оно и было, поскольку Никс есть Никс, и ей, конечно же, виднее… И тем не менее я оценила поступок Калоны и была тронута тем, что он последовал зову своего сердца.

— Ладно, спасибо. Это очень любезно с твоей стороны. Что ж, буду смотреть в оба и Старка тоже предупрежу. Еще раз спасибо.

— Можешь сделать еще кое-что, — вдруг продолжил Калона. — Прочесть детский дневник Неферет.

Кровь застыла в моих жилах.

— Эй, погоди! Значит, твои предчувствия как-то связаны с Неферет?

— Да, нет. Говорю же, я не знаю! И как раз потому, что я ни в чем не уверен, тебе стоит быть готовой ко всему. Вот почему я прошу тебя прочитать ее дневник.

— Ничего не понимаю! Что за дневник? О чем ты вообще говоришь?

— Когда Неферет была маленькой, до того как ее отметили, она была обычной девочкой по имени Эмили Уэйлер.

— Да-да, я знаю. Она жила в Чикаго, и непосредственно перед тем, как получила метку, ее изнасиловал собственный отец.

— Да, так вот, она вела дневник, который называла журналом и в котором описывала все, что с ней случалось. Более ста лет назад Неферет закопала этот журнал в Оклахоме. Думаю, тебе стоит его прочитать. Если опасность все-таки исходит от Неферет, тебе пригодится любая информация, которую можно будет использовать для борьбы с ней.

Меня замутило, голова пошла кругом.

— Для борьбы? — беспомощно пролепетала я. — Хочешь сказать, мне снова придется с ней сражаться? Послушай, какого черта ты не рассказал мне об этом журнале в прошлом году, когда эта ведьма объявила себя богиней и пыталась захватить мир?

Калона отвел глаза и переступил с ноги на ногу.

— Мне было стыдно. Понимаешь, этот журнал сыграл роковую роль в моей жизни. Я воспользовался энергией, которую он излучал, чтобы проникнуть в мысли Неферет и управлять ею. С помощью этого дневника я побудил ее освободить меня из заточения. Не говори ничего, сам знаю, что совершил чудовищную ошибку, и горько раскаиваюсь! Мне до сих пор стыдно… Когда я перешел на вашу сторону и выступил против Неферет, я не упомянул о дневнике, потому что не хотел давать вам повод усомниться во мне.

Я испустила долгий печальный вздох.

— Ладно, я поняла. Но ты все равно должен был рассказать мне об этом журнале! Столько времени прошло, а ты вспомнил об этом только сейчас.

— Лучше поздно, чем никогда. Говорю тебе сейчас, хотя мне это дорого обойдется… Надеюсь, это подтвердит тебе всю серьезность моих опасений. Возможно, Никс права, но меня терзает непонятная тревога.

Я кивнула: мне ли не знать, что к предчувствиям нужно относиться серьезно!

— Да, хорошо. Так где, ты говоришь, этот дневник?

— Неферет закопала его под руническим камнем в 1893 году.

Я вытаращила глаза.

— Ты имеешь в виду Хивенерский рунический камень? Когда я училась в восьмом классе, нас возили туда на экскурсию. Фу, мерзкие клещи.

— Клещи? — переспросил Калона, чуть приподняв брови.

— Ну да. Когда мы вернулись в автобус, я всю дорогу снимала клещей со своих ног. Понимаю, это неважно, но ужасно противно. Ладно, сейчас зима, а значит, клещи, слава богине, уже не проблема. Зато будет грязи по колено. Наверное, ливни хлещут как заведенные, но лучше потоп, чем клещи. Слушай, но ведь с 1893 года прошла уйма лет! Ты уверен, что этот журнал не сгнил и не рассыпался в пыль?

— Отчасти ты права: журнал сильно пострадал от времени — но тебе не придется рыться в грязи, чтобы достать его. Несколько десятилетий тому назад, когда Неферет стала Верховной жрицей Обители Ночи Талсы, она выкопала свой журнал и все это время хранила его под полом в своей спальне, прямо под кроватью.

— Что? Ты хочешь сказать, что журнал все еще здесь?! В моей спальне, под моей кроватью? — Меня слегка замутило при мысли о том, что мы со Старком в этот самый момент мирно храпим прямо над дневником Неферет — можно сказать, над ее могилой, не будь она бессмертной.

— А, да, ну конечно. Ведь теперь ты заняла спальню Верховной жрицы, — хмыкнул Калона.

— Я заняла спальню Верховной жрицы, потому что теперь я — Верховная жрица, — надменно произнесла я, выделяя голосом каждое слово. Прошел почти год с тех пор, как меня избрали первой Верховной жрицей нового Североамериканского высшего вампирского совета, но я до сих пор не вполне освоилась в этой роли. Нет, со своими обязанностями я справлялась вполне уверенно, но до сих пор не могла наладить нормальные отношения со старым Высшим вампирским советом, который до сих пор порывался управлять Северной Америкой из Италии, как в Средние века, честное слово, или в дремучую доинтернетовскую эпоху.

Калона как-то странно посмотрел на меня.

— Что? — ощетинилась я.

— Да так, ничего. Просто с трудом представляю тебя в спальне Неферет.

— Я там все переделала! — огрызнулась я. Признаю, мой ответ прозвучал немного стервозно, но на это были свои причины. Мне не хотелось вспоминать, что Калона частенько бывал в спальне (как и в постели) Неферет, когда был на ее стороне и вынашивал планы господства над миром. — Ты бы ее не узнал!

Калона равнодушно пожал плечами.

— Какое мне дело до этой спальни? Честно признаться, меня даже журнал не очень интересует. Я ведь даже не читал его, хотя Неферет много рассказывала мне о нем. Она называла этот журнал перечнем всего, что дало ей силу, и любила сравнивать себя с мечом, закаленным в племени. Однажды ночью она рассказала мне, что выкопала этот дневник и спрятала его под полом в своей спальне.

— Интересно, зачем ей вообще понадобилось его выкапывать? — задумчиво спросила я.

— Неферет сказала, что хотела иметь постоянное напоминание о прошлом, — ответил Калона.

— Хм-м-м, ладно, ее дело. Я попрошу Старка отодвинуть кровать и найти дневник. Хорошо, что во время ремонта я отказалась от коврового покрытия на весь пол!

— Обещаешь прочитать журнал? — с видимым облегчением спросил Калона.

— Да, конечно. Ты правильно сказал: если твои предчувствия имеют какое-то отношение к Неферет, мне нужно знать о ней как можно больше. — Я помолчала и добавила, обращаясь скорее к самой себе, чем к Калоне: — Даже не знаю, стоит ли рассказывать об этом остальным членам моего круга? Они сейчас в разных концах света, но, может быть, стоит их все-таки предупредить?

— Поступай так, как считаешь нужным, Зои. Твой круг силен, несмотря на то что вы уже не вместе… Возможно, я верю в вас даже больше, чем в Никс, потому что за то время, что провел с вами, я понял, что вы справитесь с любой бедой. — Он улыбнулся чуть застенчивой улыбкой, давая понять, что вовсе не хотел, чтобы я восприняла сказанное им за критику Никс.

— Ладно, достану журнал и предупрежу свой круг.

— Отлично, — кивнул Калона.

— Угу, — буркнула я, мы постояли еще немного, и я выпалила: — Как поживает твой брат?

— Эреб? Хорошо.

— А Никс? Тоже хорошо?

— Никс — лучше всех.

— Рада слышать. Передавай ей привет от меня.

— Пожалуй, не буду, — ответил Калона, снова отводя глаза.

— Хм.

— Она просила тебя не беспокоить, — ответил Калона.

— А, да, точно! Поняла. Ладно, проехали. Что слышно о Рефаиме? — промямлила я, пытаясь поддерживать ни к чему не обязывающую светскую беседу и горько сожалея о том, что с нами не было Шони. В отличие от меня, она всегда умела разговорить Калону.

Калона открыл рот, чтобы ответить, но вдруг застыл и склонил голову, прислушиваясь к голосу, который слышал только он.

— Прошу прощения, Зои Редберд, но я должен немедленно вернуться в Потусторонний мир. Меня призывает богиня. Еще раз извини за неправильный выбор обстановки. Надеюсь, мы расстаемся друзьями.

— Друзьями? Ну да, конечно! Что касается этого, то не нужно извиняться, — я обвела рукой величественное Средиземное море. — Здесь прекрасно. Спасибо, что предупредил. Даю слово, что… — И только тут я заметила, что Калона исчез. — Как это на него похоже! Пусть он больше не на стороне Тьмы, но все равно такой же чокнутый, как и раньше!

Качая головой, я снова повернулась к морю и погрузилась в размышления о только что полученном известии, которое вполне могло обернуться большой бедой.

* * *

Зои была настолько поглощена лунной ночью и своими мыслями, что не заметила: когда Калона уходил, его тень всколыхнулась, затрепетала, стала менять очертания и из знакомой крылатой фигуры вдруг превратилась в столб крутящегося белого дыма, который на миг принял форму огромного быка, а затем бесследно исчез в темноте.