Шёлковая тишина

Франсуаза о'Лик, 2022

Макс врывается в моё творчество так же легко и уверенно, как и в мою жизнь. Он пробирается мне под кожу, струится горячим потоком по моим венам, оплетает крепкой лозой мое сердце, и я таю от него, как пломбир на солнце. Я уже готова полностью открыться перед ним, когда внезапно спотыкаюсь о своё прошлое и попадаю прямиком в руки Антона. У него есть точки давления на меня, и мне сложно держать оборону, когда он смотрит на меня так, как раньше. Я не собираюсь ему подчиняться, я хочу быть с Максом, но Антона это мало волнует.

Глава 2

Я опаздываю на встречу с Максом Романовым уже на полчаса. Не спеша ползу в машине через перекрёстки, игнорируя уже десятый звонок на свой телефон. Макс ещё проклянет тот момент, когда решился связаться со мной! Я ухмыляюсь и кидаю взгляд в зеркало заднего вида. Мои волосы собраны в пучок, на глазах — очки-авиаторы. Я надела шелковые шаровары и шелковый же топ — в них будет не так жарко под палящем солнцем. На ногах греческие сандалии на плоской подошве, чтобы было удобно ходить по песку. Я позаботилась о себе и надеялась, что Макс придёт совсем не в пляжной одежде и будет мучиться всю встречу.

Я паркуюсь между чьим-то миникупером и огромным пикапом и, подхватив сумочку, направляюсь к центральному входу.

Там прямо по центру стоит привлекательный мужчина в летних брюках и легкой белой футболке. Он смотрит на меня, не отрывая глаз, чуть ухмыляясь и поигрывая ключами от машины левой рукой.

Это точно он — никто другой не стал бы разглядывать незнакомку так бесцеремонно — но как он меня узнал? Я хмурюсь и подхожу ближе.

— Я уже начал думать, что вы меня решили продинамить, — говорит он вместо приветствия своим низким голосом, резонирующим с чем-то у меня внутри.

— Только начали думать? — удивляюсь я. — Я опоздала на сорок минут, вы должны были уже давно решить, что я не приеду.

— Я весьма терпелив, — он щурит глаза, с насмешкой разглядывая меня сверху вниз, и добавляет. — Вы не отвечали на мои звонки.

— Ой, наверное забыла телефон дома, — фальшиво восклицаю я. — Я такая забывчивая.

Он хмыкает и разворачивается, чтобы идти рядом со мной. Мы выходим на набережную и спускаемся вниз на песок. Он шагает широкими шагами, задевая меня то локтем, то кистью руки, заставляя меня каждый раз немного дергаться в сторону.

Когда до моря осталась пара метров и мы идём вдоль волн, я наконец спрашиваю:

— Как вы меня узнали?

— Ну уж точно не благодаря гуглу, — качает головой он. — Алая Альфа Ромео очень заметная. Так мне сказала Тамара.

— Я точно сменю агента, — недовольно бурчу я, вызывая его смех.

Во мне клубиться раздражение Томой, грусть от собственного проигрыша и недовольство его выигрышем. 1:0 в его пользу.

Я заставляю себя дышать глубже и спокойнее, направляю взгляд на размеренный отдых загорающих и купающихся. Солнце печёт, но мне это нравится. Так редко выдаётся возможность не спеша погулять. Я буду просто наслаждаться этим днём, а Макс… ему я помогать не буду.

— Лилия, — он поворачивает голову ко мне. — Лиля, можно на «ты»?

Я безразлично пожимаю плечами. Мне в самом деле все равно.

— Послушай, Лиля, я понимаю, что ты сейчас воспринимаешь меня в штыки. Но я хочу, чтобы между нами возникли дружеские и доверительные отношения, — я кошусь на него скептически, ведь отношения такого рода не возникают по чьему-то желанию. — И поэтому я сейчас расскажу тебе немного о себе, ладно? Ты ведь не читала ничего обо мне в интернете?

Я отрицательно качаю головой, и он продолжает:

— Так я и думал, — он вздыхает. — В общем, я уже около пяти лет пишу любовные романы. Наверное, тебя это удивляет? Но причина выбора этого жанра проста — женщинам нравится читать мысли мужчины о любви. Романы от мужчины разлетаются как пирожки. И я бы ничего не менял, но у меня вышел серьезный конфликт с издателем, в результате которого я сменил издательство. Ушёл из крупного в более мелкое с небольшим рынком сбыта. Я диктовал условия и потребовал соавторство, чтобы получить больше читателей, чем раньше.

— И чтобы не пришлось самому придумывать сюжет, — прерываю я его речь, наверняка придуманную заранее.

Макс замолкает и, кажется, немного раздраженно молчит, особенно сильно впечатывая ботинки в песок.

— Это не так, Лиля. В моей голове масса сюжетов, я могу подарить тебе хоть десять прямо здесь и сейчас, чтобы доказать тебе это.

Он смотрит на меня вызывающе, и я складываю руки на груди.

— Так всё это — только ради увеличения количества читателей? — уточняю я, не желая отвечать на его вызов.

— Да, и тебя это тоже коснётся. Тебе это так же выгодно, как и мне.

Я недоверчиво качаю головой. Тамара говорила то же самое, но почему-то мне кажется, что за словами Макса скрывается что-то ещё.

— Из-за чего вышел конфликт с предыдущим издательством? — я чувствую себя следователем, но и не спросить это не могу.

Макс молчит пару секунд, особенно внимательно изучая горизонт. А я получаю возможность изучить его профиль. Четкие линии лица, чуть сжатые губы, карие глаза кажутся мне сейчас маской. Его тело напряжено, и я понимаю, что эта часть разговора ему неприятна.

— Издатель отказался публиковать мою новую книгу, узнав, что предыдущую я украл у другого автора.

Я в шоке останавливаюсь на месте и даже не утруждаю себя закрытием рта. Макс останавливается шагом позже и оборачивается ко мне с кривой усмешкой на лице. Мимо нас пробегают с визгом дети и плюхаются в воду, окатывая нас обоих брызгами. Макс морщится, а я по-прежнему изумленно смотрю на него.

— И после этого ты хочешь, чтобы я согласилась на соавторство? — слова наконец вырываются из моего рта.

Макс смеряет меня осуждающим взглядом и, хватая за локоть, оттаскивает подальше от воды.

— Я ничего не крал, ясно? — зло говорит Макс, глядя мне прямо в глаза. — Меня подставили перед издателем. Он не верил моим доказательствам, моим файлам по той книге. Он поверил голословному утверждению! Как и ты.

Последнее он выплевывает с особой злостью. Меня задевает это, ведь мы не старые знакомые, чтобы я могла судить о его поступках не по его словам. Я с силой выдёргиваю свой локоть из его захвата и приподнимаюсь на носочки, чтобы стать чуть выше.

— Я поверила твоему голословному утверждению! Иными словами — я поверила тебе, — злобно шиплю я ему в лицо. — Если ты думал, что я обладаю телепатией или эмпатией и вмиг разгадаю твоё враньё, то ты ошибся. Зато теперь я отлично знаю, что ты можешь соврать, не моргнув взглядом. Соавтор? Да к черту такого соавтора!

Я резко разворачиваюсь и быстро шагаю в сторону парковки. Будь под ногами не песок, а асфальт — я бы вероятно умудрилась гневно топать даже своими греческими сандалиями. Вместо этого я лишь гневно утопаю в обжигающем песке. Но я надеюсь, что хотя бы мои лопатки выразительно отображают мои эмоции и посылают Макса далеко и надолго. В конце концов, что за глупую игру он разыграл тут?

— Лиля! Лиля, стой! — он вновь хватает меня за локоть и резко разворачивает к себе. — Послушай, извини, ладно? Я не прав, — Макс глубоко вздыхает и признаётся. — Эта тема плохо на мне сказывается. Просто не говори со мной об этом, хорошо? Я правда ничего не крал. Это чертовски дерьмово, когда тебя безосновательно подозревают в подобном, — я молча прожигаю его недовольным взглядом, и он добавляет. — Ты мне нужна сейчас. Как соавтор.

— А мне кажется, что тебе нужнее психолог, — бормочу я, и Макс смеётся, расслабляясь.

— Не без этого, да. Но я справлюсь сам.

Я молчу, не зная, что сказать в ответ. Мне жаль, что у Макса такие проблемы с книгой, но я всё ещё немного злюсь на него за эту глупую сцену.

Звонок моего телефона прерывает наш разговор. Я вытаскиваю мобильный из сумочки и сразу принимаю вызов.

— Да, милый, — говорю я и отхожу в сторону от Макса на пару шагов.

— Мамуль, а ты скоро? Я хочу в парке покататься на самокате, — голос сына звучит немного грустно.

— Думаю, что только через час смогу подъехать.

— Так до-олго, — обиженно тянет Тимур, но сразу придумывает идею. — А можно мы с няней в парк поедем сейчас, и ты потом к нам приедешь?

— Конечно, давай так, — соглашаюсь я.

— Класс! Ну, пока.

— Пока, милый.

Я сбрасываю вызов и натыкаюсь на саркастичный взгляд Макса.

— Значит, ты такая забывчивая, что оставила телефон дома? — припоминает он мне все пропущенные вызовы, когда я опаздывала на встречу.

Я пожимаю плечами.

— Я ужасно несобранный человек, — вру я на полном серьезе. — Мне казалось, что телефон остался в другой сумке.

Макс щурится, разглядывая меня и пытаясь понять, насколько я говорю правдиво, но потом молча качает головой, так, видимо, и не приняв окончательное решение, и возвращается к теме нашего разговора.

— Мне просто нужно твоё доверие. Скажи, как мне его заслужить?

Макс серьезно заглядывает в мои глаза, и я читаю в них искренность.

— Ты же автор, — я взмахиваю рукой и вновь начинаю шагать вдоль берега. — Ты должен понимать, что нет простого ответа на твой вопрос. Да и в любом случае это дело не одного дня.

— Это смотря какая ситуация. Если герои попадают в экстремальную ситуацию, то доверие может быть выстроено за считанные минуты, — Макс идёт рядом и осторожно поглядывает на меня.

— Не думаю, что такое доверие так уж надежно, — сомневаюсь я.

— Хочешь организую нам экстремальную ситуацию? Сможем проверить твою теорию, — с озорным блеском в глазах предлагает Макс, и я закатываю глаза в ответ на его ребячество.

— Я не большой любитель подобного адреналина, — говорю я, чтобы он даже не думал воплощать свою идею в жизнь.

— Зря, — коротко отвечает Макс, и мы некоторое время идём молча.

Я думаю над его словами о доверии, возникшем в экстремальной ситуации. Весь мой опыт таких происшествий ограничивался проникновением на закрытую территорию морского порта ночью. Меня провёл туда Антон, желая показать свой корабль. Я была поражена величием огромного судна, в свете звёзд казавшегося инопланетным. Но задержаться там не удалось — охранник нас заметил, и нам пришлось бежать. Было весело и страшно одновременно. Антон легко увёл меня от преследователя и, смеясь, мы прибежали на соседний пляж. Там на песке, ещё хранившем дневное тепло, я и подтвердила теорию о быстром зарождении доверия в экстремальной ситуации. Ещё около месяца я продолжала находиться под эффектом случившегося, а потом узнала, что беременна. И что Антон уходит в годовое плавание. Доверие смыло морскими волнами, смешанными с моими солеными слезами.

С тех пор я предпочитала более обыденное доверие, которое выстраивается постепенно на поступках и действиях. Своим героям я всегда предоставляла для этого достаточно времени. Да, пусть в результате мои книги не отличались взрывным сюжетом, зато они всегда были правдивыми.

— Расскажешь про книгу? — тихо спрашивает Макс.

Я задумчиво запускаю руку в волосы и чешу голову. Прежде чем говорить с ним о книге, я бы хотела поговорить с Тамарой о его договоре с издательством. Действительно ли всё было так, как говорил Макс?

Ну, а кроме того, я хочу ещё немного поразыгрывать вредину — может мне всё-таки удастся его доконать?

— Нет, не расскажу, — отвечаю я наконец и ехидно напоминаю. — Тебе же Тамара уже всё доложила.

— Ну, не всё, а только в общих чертах, — возражает Макс.

Он поглядывает на меня искоса, будто чувствует мою фальшь и прекрасно видит причины моей реакции. Впрочем, даже если Макс действительно всё понимает, то для меня это ничего не меняет.

— У меня всего пара глав, рассказывать пока не о чем, — я отворачиваюсь к морю и засовываю руки в карманы шаровар.

— А как же задумка в целом? — настаивает Макс.

— Ее тебе рассказала Тамара, — сухо отвечаю я и слышу тяжелый вздох собеседника.

Да, такая вот я противная! Забудь обо мне и иди, куда шёл. Но Макс так просто не отступает — вместо этого он вдруг начинает говорить.

— Тамара сказала, что твоя история — о двух студентах. Они противостоят друг другу, но в конечном итоге между ними разгорается любовь.

Я ничего не могу с собой поделать и презрительно фыркаю в ответ на это описание.

— Знаю-знаю, — Макс кивает головой. — Это слишком поверхностное резюме, и я более, чем уверен, что твоя задумка куда глубже этой ерунды.

Я задумчиво останавливаюсь, чтобы вытряхнуть песок из сандалий и заодно обдумать услышанное. Может зря я так злилась на Тому? Всё-таки самое основное она не раскрыла Максу.

Я трясу одной ногой и теряю равновесие, взмахивая руками и заваливаясь на бок.

— Осторожно, — Макс обхватывает мою талию своими ладонями и удерживает в вертикальном положении.

Моя кожа горячая от солнца, но его ладони ещё горячее. Мне даже кажется, что от его рук останутся ожоги, но нет. Он отпускает меня, и я не замечаю никаких следов на коже. Макс молча протягивает мне свой локоть, и я опираюсь на него рукой, вытряхивая песок из второй сандалии.

— Мороженое будешь? — спрашивает он ровным голосом и кивает в сторону пляжного кафе.

— Нет, но от холодного кофе не отказалась бы.

Мы молча покупаем айс-кофе и пломбир в вафельном стаканчике и снова оказываемся рядом с водой. Я вылавливаю ложечкой кубик льда из кофе и с удовольствием его посасываю, как конфету. Макс вгрызается в своё мороженое, разглядывая купающихся. Между нами устанавливается та приятная тишина, которую не нужно прерывать, но я знаю, что Макс ждёт. И я знаю, что он знает, что я сейчас всё расскажу. Сложно сказать, откуда берётся это понимание, но я чувствую его так же хорошо, как и ледяную прохладу кофе в своей руке.

— Эта книга — о масках, которые мы постоянно носим, — начинаю я, размазывая пальцем конденсат по стаканчику. — О девушке — Веронике — которая всегда играет какую-то роль. То хорошей дочери, то хорошей ученицы, то хорошей подруги, то хорошей любовницы. Она отлично знает людей и психологию и всегда делает то, чего ждут от неё другие. Она умеет произвести правильное впечатление, умеет показать себя с лучшей стороны. Но за всем этим она перестаёт понимать, какая она на самом деле и как выглядит ее лицо без маски, — я делаю глоток кофе и продолжаю. — Однажды ей встречается парень — Джед — и она, по привычке анализируя его, чтобы произвести хорошее впечатление, понимает, что его можно зацепить только откровенностью. Что он испытает восхищение, если она раскроет перед ним свои грязные секреты. Как ты понимаешь, они сближаются. Она всё чаще говорит искренне и начинает лучше понимать себя. В конце концов она избавляется почти от всех своих масок и живет так, как хочет сама.

Я замолкаю, и Макс продолжает смотреть на меня некоторое время. Мы стоим возле пустого шезлонга, и я решаю ненадолго присесть, чтобы хотя бы на пару секунд отдалиться от собеседника. Рассказывать задумку ненаписанной книги всегда очень тяжело — как будто делишься чем-то невероятно сокровенным, чем-то настолько личным, что мурашки бегут по коже от собственной открытости перед другим человеком.

— А парень? Что с ним? — задаёт ожидаемый вопрос Макс и опускается рядом.

Я вздыхаю.

— Не знаю. Конечно, с одной стороны читатели ждут хэппи-энд. Для этого они и читают книги чаще всего. Но с другой стороны, — я задумчиво качаю головой. — Любовь — она ведь не про откровенность. Она скорее про уважение, а уважение требует иногда о чем-то умолчать.

Макс испытующе смотрит мне прямо в глаза, и я не решаюсь отвести взгляд. Мне кажется, что сейчас он будто смотрит в самую мою душу, будто читает всю меня, и я хочу, чтобы он узнал всё, что ему нужно. В этот момент я отчего-то доверяю ему, верю, что не предаст, и чувствую себя надежно рядом с ним.

Но длится это недолго. Макс моргает, и из его глаз исчезает что-то очень важное для меня. Он отворачивается к морю, а я залпом выпиваю кофе и вскакиваю с места, чтобы выбросить пустой стакан в урну. Мне хочется сбежать от него, но я знаю, что это будет очень глупая и провальная попытка бегства. Поэтому я подхожу к шезлонгу и равнодушно предлагаю:

— Пойдём обратно?

Макс молча кивает и встаёт с места. Он выше меня, и я успеваю заметить мокрые пятнышки от пота на его футболке перед тем как отворачиваюсь в сторону.

В полной тишине мы проходим мимо пляжного кафе и направляемся к центральному входу набережной. Трудно сказать, что я жду от Макса. Похвалу? Восторг? Или критику? Но он в любом случае ничего не скажет, не станет оценивать мою историю, потому что это не в его интересах сейчас. Главное он сделал — завязал некое подобие дружбы со мной и выведал суть нашей будущей книги. В том, что мы всё же напишем книгу в соавторстве, я уже почти не сомневаюсь. Я, конечно, для проформы его ещё буду доставать, но Макс уже продемонстрировал мне своё умение сглаживать мои острые углы и умудряться при этом обыгрывать меня.

2:0 в пользу Макса.

Он останавливается ровно на том же месте, где мы встретились и поворачивается ко мне. Его лицо не выражают эмоции, и я стараюсь сделать со своим лицом то же самое.

— Спасибо тебе, — Макс говорит негромко и руками обхватывает мои предплечья, фиксируя меня на месте. — Твоё доверие очень много для меня значит. Я тебя не подведу. Обещаю.

— Ну-у, это ещё не доверие, — шутливо тяну я, стараясь разрядить момент его проникновенной благодарности. — Вот когда я позволю тебе проехать за рулем своей Альфа Ромео, вот тогда это будет доверие.

Макс усмехается и отпускает мои руки.

— Я позвоню тебе вечером, — сообщает он и направляется к здоровенному пикапу, стоящему рядом с моей машиной.

Я провожаю его взглядом, улыбаясь.

Вечером я лежу в прохладной ванной, отдыхая после жаркого дня. В моих руках телефон, и я строчу свою историю, будучи поглощённой вдохновением. Вероника уже выходит к завязке, и я боюсь пропустить мысль и потому пишу, не обращая внимания на ошибки. Но мне все равно приходится прерваться, когда на экране вместо текста возникает неизвестный номер звонящего. Точнее — тот самый номер, с которого мне звонил Макс. Я запомнила последние цифры, но забыла внести его в контакты.

Я боюсь, что из-за звонка мой текст пропадёт и хочу сбросить вызов, но промахиваюсь и нажимаю на зелёную трубочку.

— Блин, вот не мог подождать хотя бы полчаса со своим звонком, — недовольно стону я в микрофон телефона.

— И тебе добрый вечер, — смеётся он мне в ответ. — От чего я отвлёк тебя?

— Догадайся, — фыркаю я. — Вот сейчас муза от меня уйдёт, и фиг тебе, а не книга в соавторстве.

— Ах у тебя свидание с музой, — понимающе говорит он. — Давай перезвоню позже?

— Да ладно уж, — смущенно отмахиваюсь я рукой, удивленная его пониманием. — Говори, что хотел.

— Что это за звук? — вдруг спрашивает Макс, и я понимаю, что отмахнувшись рукой подбросила вверх пену и воду, которые упали обратно с плеском.

— Вода. Я в ванной.

— О, так у тебя свидание не только с музой, но и с релаксом, — голос Макса становится чуть ниже, заставляя мои щёки немного покраснеть.

— Говори давай зачем звонишь, — грубовато настаиваю я, ощущая вдруг, что вода остыла уже слишком сильно.

— Насчёт нашего разговора днём, — начинает Макс отчасти смущенно, но продолжает уже более уверенно. — Спасибо тебе ещё раз за то, что всё рассказала. Задумка классная. Я думаю, мы с тобой из этой истории сделаем нечто очень увлекательное. Я хотел предложить тебе встретиться завтра и набросать примерный план.

— С планами у меня не ладится, — честно признаюсь я, выбираясь из ванны. — В голове верхнеуровневый план есть, а как только я записываю конкретику на бумагу, то потом уже как-то не пишется совсем.

— Серьезно? — удивляется Макс и тут же добавляет. — У тебя там кто-то четвёртый присоединился в ванну? Так шумно.

Я раздраженно закатываю глаза и отвечаю:

— Да я просто из воды вылезла, а тебе с твоим слухом в шпионы можно подаваться.

Макс молчит пару секунд, и я как раз заворачиваюсь в полотенце.

— Давай без плана, а? — предлагаю я. — Я же тебе в целом рассказала, что к чему. По ходу дела объясню ещё.

— Ладно, — вздыхает Макс. — Но может тогда вышлешь то, что уже написано?

Я выхожу из ванной комнаты и босыми ступнями шлепаю по ламинату, направляясь в свой кабинет.

— Вышлю, но чуть позже. Дай хоть абзац дописать, — строго отвечаю я.

— Дописывай, — великодушно разрешает Макс и добавляет. — И с легким паром.

Я в очередной раз закатываю глаза и цокаю языком.

— Скинь мне свою почту, — говорю я и сбрасываю вызов.