Если бы я не встретила тебя

Фири Макфолен, 2020

После десяти лет отношений Лори расстается со своим парнем. Они работают в одной юридической фирме, поэтому ей приходится сталкиваться с ним каждый день. Это настоящая пытка. Разрыв дается ей крайне трудно, а мысль, чтобы снова начать с кем-то встречаться, вызывает ужас. Но у судьбы другие планы: Лори застревает в офисном лифте с местным плейбоем. Джейми Картер не верит в любовь, но ему срочно нужна постоянная девушка, чтобы произвести правильное впечатление на своих боссов и получить повышение. А Лори очень хочет отомстить бывшему парню и заставить его ревновать к самому красивому мужчине в офисе. Джейми и Лори решают помочь друг другу и притворяются образцовой парой. Но есть тонкая грань между притворством и тем, чтобы на самом деле влюбиться в своего очаровательного, красивого и… фальшивого парня. «Красиво и трогательно. Я в восторге!» – Мэриан Кейз «Забавный роман, потрескивающий от сексуального напряжения!» – Луиз О’Нилл

4

Когда люди совершают в отношении тебя невероятно ужасные вещи, кажется, что они могли хотя бы постараться сделать что-то небанальное, нанести тебе какую-то уникальную военную рану или шрам в виде молнии. Все эти причины были прозаическими, скучными. И так можно было сказать о ком угодно, но только не о Дэне и Лори. Они будут вместе навсегда. Они так решили, еще когда были глупыми влюбленными подростками, и беспрекословно подтверждали это каждым последующим решением. Ни одно их обязательство не нуждалось в проверке или обдумывании, это было простое: само собой разумеется. Я — твой, а ты — моя.

— Но ничего не изменилось, — сказала Лори, — мы те же, что и раньше.

— Думаю, это часть нашей проблемы.

Лори существовала одновременно в двух часовых поясах: в этом невероятном кошмаре, когда ее партнер, с которым они были вместе восемнадцать лет, ее первая и единственная любовь, ее лучший друг, «вторая половинка», сидит перед ней и говорит, что какое-то время будет спать в другой комнате, а потом как можно быстрее переедет в другую квартиру. Лори потакала ему, потому что он был так во всем уверен. Словно она была в сговоре с кем-то, кто верил в иллюзорный мир. Следуй за кроликом.

Но был и другой часовой пояс, где она отчаянно пыталась осознать произошедшее, найти выход и разрядить ситуацию. Это просто слова — не произошло никакой осязаемой, необратимой перемены. А слова могут запросто все вернуть.

У нее всегда была особенная власть над Дэном, а у него — над ней, поэтому они и любили друг друга. И если она хочет уберечь его от этой опасности, у нее должно получиться. Нужно только приложить максимум усилий и суметь его переубедить.

Но чтобы исправить ситуацию, нужно сначала понять, что произошло. Лори гордилась своей способностью с легкостью считывать чужие мысли, точно фокусник, но теперь ее самый близкий человек казался ей незнакомцем.

— Как давно ты это чувствуешь? — спросила она.

— Довольно давно, — ответил Дэн, и несмотря на то что его тело было напряжено, она уже могла сказать, что он немного расслабился. Заявление сделано, самое худшее было для него позади. На секунду она его возненавидела. — Думаю, я понял это окончательно на свадьбе Тома и При.

— Ах вот почему ты весь вечер был в таком ужасном настроении? — выпалила Лори и осознала всю абсурдность такого «набирания очков», когда игру уже давно отменили. Он же не доведет это до конца. Не может быть.

У нее засосало под ложечкой. Воспринимать его слова всерьез было невозможно, но еще безрассуднее было этого не делать.

Дэн свистнул и покачал головой. Что было причиной его уныния — Лори или он сам, — неясно.

— Я знал, что вся это свадебная суматоха не для меня, понимал, что не хочу этого в своей жизни.

К Лори вернулось болезненное воспоминание — болезненное, потому что теперь она знала, что чувства ее не подвели.

Она вспомнила, как диджей собрал все пары на первый танец после танца молодоженов. Как ее и полупьяного, угрюмого Дэна заставили вальсировать под Адель. И тогда она вдруг почувствовала, будто между ними ничего нет — нет даже уюта и непринужденности от прикосновения друг к другу — того, что могло бы заменить искорку. Как будто у них села батарейка, и даже если нажать на акселератор, раздастся лишь глухое тарахтение. Они неуклюже шаркали по полу, как брат и сестра, стараясь не встречаться глазами. Как только песня закончилась, Лори забыла об этом и объяснила все тем, что Дэну просто не нравится Someone Like You или когда им командуют.

Всю дорогу домой он специально «пассивно-агрессивно» проспал в такси. И весь следующий день Лори казалось, будто она совершила какое-то непонятное преступление, потому что на все ее вопросы «Что с тобой?» она слышала лишь враждебное «…НИЧЕГО».

Но хреновые дни в длительных отношениях — само по себе разумеющееся. И никто не думает, что они могут ознаменовать собой конец, ведь никто же не боится, что обыкновенная простуда может оказаться раком.

— У тебя кто-нибудь есть? — спросила Лори не потому, что считала это возможным, а потому, что об этом надо было спросить, разве нет? В этом странном спектакле, в котором они играли по настоянию Дэна. Они работали вместе — и такое казалось невероятным только на практике.

— Нет, конечно, нет, — ответил Дэн, как будто его по-настоящему оскорбили.

— Как ты вообще можешь говорить мне «КОНЕЧНО, НЕТ», а? — Лори крикнула в приступе гнева, Дэн вздрогнул. — По-моему, опция «КОНЕЧНО, НЕТ» прямо сейчас должна быть для тебя недоступна, разве нет? Судя по всему, мы вообще теперь живем на разных полюсах, так что пошел ты со своим напыщенным «КОНЕЧНО, НЕТ»!

Дэн совсем не привык к таким яростным вспышкам гнева с ее стороны. На самом деле последний раз он видел ее в таком состоянии, когда им было по двадцать пять и он потерял ее ключи от машины на развлекательной площадке фестиваля Гластонбери. Правда, потом они над этим смеялись, превратив в анекдот. Комедия — это трагедия плюс время, но никакого времени не хватит на то, чтобы превратить в шутку то, что происходит с ними сейчас.

— Извини, — тихо сказал Дэн, — но нет. Как мы и договаривались. Никакого обмана, никогда.

— Никогда? — с пониманием спросила она.

— Ты же помнишь, мы договаривались. Я бы тебе сказал.

Лори кипела от злости, было тесно в груди, она пыталась глубоко дышать. Как бестактно и безвкусно было вот так пускать в ход то, в чем они искренне друг другу поклялись, казалось, вечность назад. А сейчас он просто уничтожает все эти воспоминания вместе с остальными, при этом требуя, чтобы Лори относилась к этому как к священной обязанности. Мерзавец!

Но был ли он мерзавцем? Неужели в какой-то момент он просто им стал, а она и не заметила? Лори наблюдала за Дэном, пока он угрюмо смотрел на свои волосатые колени в шортах, с лицом, как у злобного муми-тролля.

Это неважно. Она его любит. Они уже давно прошли тот этап, когда она еще могла сомневаться в своей любви; и неважно, мерзавец он или нет, ведь он ее мерзавец.

Во всяком случае, Лори прошла этот этап. Дэн дошел до первой отметки, где мог ее бросить. Именно так она себя и чувствовала: брошенной и опустошенной. С этого момента он перестанет о ней думать? Нет, она ему нужна. Глубоко в душе она это знала и именно поэтому должна была остановить все это, пока не поздно.

— Но мы же будем работать в одной компании? Как это вообще возможно?

Дэн и Лори сумели немного отдалиться друг от друга в «Солтер & Роусон», работая в разных отделах, но если они расстанутся, этого будет недостаточно.

— Я могу начать поиски другой работы или просто сразу уйти. Я пока не решил.

— Ну правда, Дэн, звучит так, будто ты просто взбесился от идеи о ребенке и решил уйти с моей орбиты, чтобы это исправить, — сказала Лори в последней попытке вернуть все это в более-менее нормальное русло. — Господи, ты же не в кругосветное путешествие собрался. К тому же они не позволят тебе оставаться начальником отдела. Да и ты возненавидел ту неделю на Санторини в прошлом году.

Как только Лори это сказала, то сразу подумала, не пропустила ли она в своем анализе один важный момент — Дэн возненавидел Санторини за то, что был там с ней.

— Дети — только малая часть. Дело в том, что это подтолкнуло меня разобраться в своих чувствах, ведь потом уже ничего не изменишь, ребенок — точка невозврата. И заставило принять решение. Я не хочу такой жизни, Лори. Прости. Я знаю, что после стольких лет для тебя это потрясение. И я тоже потрясен. Поэтому мне потребовалось столько времени, чтобы все обдумать и принять. Но я не хочу этого.

— Ты не хочешь меня?

Повисла тяжелая пауза, во время которой Лори показалось, что Дэн пытается заставить себя это сказать.

— Не так.

— А как?

Дэн вздрогнул и зажмурился от слез.

— Ты хочешь сказать «нет», — сказала Лори.

Слезы потекли рекой по ее лицу, он хотел встать, но она отчаянно замахала руками: не подходи ко мне.

— Эм… только знаешь, у меня есть одно маленькое возражение, — сказала она низким и искаженным плачем голосом. Попытка заговорить саркастическим тоном была амбициозной. — С кем я теперь заведу детей, Дэн? Мне тридцать шесть.

— Ты все еще можешь! — закивал он убедительно. — В наши дни это еще не старость.

— С кем? Когда? Я что, встречу кого-нибудь на следующей неделе? Все по-быстрому, и через несколько месяцев — зачатие?

— Ну ты что. Это же ты. На тебя все западают, так всегда было. Женихи будут в штабеля укладываться! Места не найдешь!

В этот момент Лори окончательно поняла, что между ними действительно все кончено.

У Дэна всегда был здоровая, нормальная мужская ревность. Даже чуть больше обычного: он всегда был уверен, что если кого-то из них и украдет соперник, то это будет Лори. Когда кто-то из их приятелей делал ей комплимент в его присутствии, Дэн всегда говорил «так-так-так…» — конечно, он шутил, но и не совсем. Все вновь прибывшие в их фирму мужчины сразу же получали предупреждение о том, что пусть у нее и нет обручального кольца, она не свободна и ее парень работает вместе с ней, так что будь осторожен, и Лори всегда думала, что это исходило от Дэна или кого-то из его представителей (ей никогда не приходилось говорить, что она «занята», потому что ей и без того всегда говорили «а, ты же девушка Дэна Прайса». Забавная фраза. Почему кто-то тебя «занимал»?).

И если мысль о том, что у нее могут быть дети от кого-то другого, вызвала у него лишь такую скучную, «автоматическую» реакцию — что-то ушло.

— Ага, такая красотка, которую передашь другому?

— Мы были вместе всю жизнь, Лори, ты моя единственная девушка. Не подумай, что я с легкостью от тебя ухожу или что я никогда тебя не любил.

Лори была в невыгодном положении. Дэн все спланировал. Он был политиком с заметками, а она попала в засаду.

Она все еще не могла поверить, что он не преувеличивает, но и видела во всем этом ужасную двойственность: ведь если он сказал все это и не был при этом полностью честен с ней, то ведь это еще хуже.

Во всем этом Лори видела огромную, странную пустоту — невыразимую загадку, как от распаковки заказа из «Окадо» и жалоб о том, что магазин заменил бисквиты пресным печеньем, от затхлых пинт стаута в местном пабе и смеха над собаками с неправильным прикусом в парке «Бич Роуд» воскресным утром, — как от всего этого он дошел до финальной точки — окончательного ухода и пропасти между ними.

Как будто Лори бежала на автобусную остановку, а в следующее мгновение проснулась на больничной койке, и там, где раньше были ноги, — плоское одеяло, а рядом стоит доктор и говорит, что ему очень жаль, но их нельзя было спасти.

— Приятно слышать, что когда-то ты меня любил, — сказала Лори, осознавая, как жалобно и горько прозвучал ее голос в этой темной гостиной. — Маленькие радости? Или это должны быть большие радости?

— Я люблю тебя.

— Только недостаточно, чтобы остаться.

Дэн уставился на нее пустым взглядом.

— Скажи это, — с усилием произнесла Лори.

— Нет.

Это было логичным завершением всего, что он говорил; и все же это тяжелое односложное слово поразило ее словно пощечина.