Свадьбы не будет

Ульяна Романова (2024)

— Никогда не женюсь! Тем более на ней! — патетично заявили в одной части города. — Замуж? За ЭТОГО? Никогда! — подтвердил женский голос в другой. У оперуполномоченного Льва Скиртача беда — астролог предсказала, что в этом году он женится! Так сложились звезды! Вот только Лев не верит в астрологию, а жениться в его планы не входит! Он лучше выведет на чистую воду аферистку, которая мнит себя астрологом, и съест свой паспорт, но жениться… Никогда! Или… ВНИМАНИЕ! В ИСТОРИИ МНОГО СПОЙЛЕРОВ ИЗ РОМАНА «НАГЛЫЙ. ДЕРЗКИЙ. РОДНОЙ».

Глава 2

Есения

— Фиса, я дома! — крикнула я, проходя в комнату.

Тетушка сидела за своим столом и раскладывала карты. Она приподняла бровь, вытаскивая очередную карту из колоды, и с интересом покосилась на меня.

— Как дела?

— Он аферист! — взмахнула я руками, падая на кресло. — Брачный аферист!

— Есения, прошу, не вмешивайся. Это кармические отношения, твоя подруга должна пройти этот урок самостоятельно, — спокойно ответила Анфиса, продолжая всматриваться в свой расклад.

— Что значит «не вмешивайся»? — праведно возмутилась я. — Таких аферюг в тюрьму нужно сажать! Месяц назад он занял у Нины деньги на лекарства для мамы. И не отдал! А сегодня меня не постеснялся и предложил Ниночке самой взять кредит на их свадьбу!

— А ты что? — Анфиса отвлеклась от карт, оперлась подбородком на кулак и внимательно посмотрела на меня.

— А я ее паспорт украла, — отвела я взгляд, чувствуя, как начинают гореть щеки. — Фиса, она меня не слышит. Влюбилась как кошка в этого своего Василия и совершенно не слышит голос разума!

Я вскочила с места и подошла к окну, нервно кусая губы. С Ниной мы дружили со школы. В седьмом классе я потеряла родителей и переехала жить к своей тетушке по маминой линии, Анфисе. С первого же дня в новой школе мы с Ниной стали не разлей вода. Вместе учились, ходили на все кружки, влюблялись, страдали и радовались. Даже поступили в один и тот же институт, правда, Нина грызла гранит бухгалтерского учета, а я решила стать педагогом.

И все у нас было хорошо, пока в жизнь подруги не влетел Вася на черном байке. Мне он не понравился сразу — слишком нахальный взгляд, повадки бродячего кота и взгляд, как у того самого кота, которому контрабандой доставили просроченный наполнитель.

Подруга моя вместе с влюбленностью полностью утратила чувство реальности, Васеньку своего готова была на руках носить и недостатков его решительно не замечала. На все мои робкие и не очень попытки ее образумить только отмахивалась, но сдаваться и отдавать подругу на растерзание аферисту я была не намерена.

Родители Ниночки тоже были не в восторге от предстоящего родства с Василием, но и они не смогли повлиять на влюбленную. Даже общими усилиями нам не удалось убедить подругу, что Вася — нехороший человек.

И я уже сама готова была съесть ее паспорт всухомятку, но не дать связать жизнь с прохиндеем. Что я сегодня и сделала, когда от жениха поступило гениальное во всех смыслах предложение — взять кредит на Ниночку, чтобы сыграть шикарную свадьбу их мечты.

— Что ты молчишь? Фиса, мне нужен совет! — я резко развернулась к тетушке лицом и уперла руки в бока.

— Не лезь! — отрезала тетушка.

Подумала и перевела тему:

— Ты сантехника вызвала?

— Да, вечером обещал зайти, — нервно притоптывая ногой, отмахнулась я. — Анфиса, я не могу оставить это просто так!

— Подойди ко мне, — величественно велела тетушка.

Я вздохнула, подошла ближе и упала на стул напротив.

— Сдвинь колоду, — потребовала Фиса.

— Анфиса, — я закатила глаза, но спорить не стала.

Бесполезно потому что. Я протянула руку, сдвинула верхушку колоды на себя и забарабанила пальцами по столешнице.

Все мои мысли занимала Нина.

— Ну что там? — полюбопытствовала я через несколько минут.

— Ничего, — загадочно ответила Фиса, собирая карты.

Осторожно убрала любимую колоду в коробку, поднялась, спрятала ее в ящик и развернулась ко мне:

— Сегодня ты за старшего. Мы с Ираклием идем на свидание, будем поздно.

— А что карты сказали? Что мне с Ниной делать? Как помочь?

— Займись своей личной жизнью, — отрезала тетушка и ушла в свою комнату.

Легко ей говорить!

Я сжала кулаки, вернулась в гостиную, взяла пакет с продуктами, разложила покупки и налила себе чай.

— Боже, Сеня, снова хот-доги, — возвела очи потолку тетушка. — Желудок испортишь.

— Где свидание будет? — игнорируя замечание, поинтересовалась я.

— Мы идем в театр.

— Приобщаться к прекрасному? — хмыкнула я.

Представляю лицо Ираклия, когда тетушка в своей обычной манере сообщила супругу, что все еще не теряет надежды привить в нем любовь к искусству.

— У нас в следующем месяце юбилей свадьбы. Десять лет. Это его подарок.

— Угу, — весело хмыкнула я.

Проводив тетушку, я заперла дверь, обернулась и отвлеклась на телефон. Мне звонила Ниночка.

— Алло, — нерешительно ответила я.

— Сеня, ты украла мой паспорт! — обвинительно прокричала подруга.

Предположим, украла, да. Но во имя благой цели!

— Нет, — быстренько открестилась я. — Что, паспорт пропал?

— Не придуривайся, я знаю, что это ты! Верни немедленно, или ты мне больше не подруга!

И бросила трубку. Вот же кошка влюбленная!

Я топнула ногой от злости, прошлась по коридору туда-сюда, соображая, что мне делать. Следовать мудрому совету тетушки и не лезть в личную жизнь подруги я точно не собиралась.

Я закусила губу, пытаясь составить план действий, когда мысли мои перебил тревожный звонок в дверь. Звонили так, словно где-то за дверью начался пожар. Надеюсь, это не Ниночка пришла требовать свой документ обратно…

Распахнув дверь, я удивленно округлила глаза, уставившись на незнакомую мне тучную женщину лет пятидесяти. Яркий хищный макияж намекал, что дамочка в очень активном поиске жизненного партнера, а огонь решимости в глазах — на то, что искать того самого, единственного, она пришла к Фисе.

— Я записана! — отрезала дамочка, нагло сдвигая меня с порога.

И прямо в обуви потопала в гостиную! А я, между прочим, вчера весь день делала генеральную уборку!

Скрипнув зубами, я пошла за ней. Встала на пороге и уперла руки в бока, пока незнакомка садилась на стул возле рабочего стола Фисы.

Принимала клиентов тетушка всегда у себя дома.

— Мне нужен расклад на деньги и мужа, — махнув рукой, велела незнакомка.

— А…

— И быстро! Я что, зря деньги заплатила?

Ну, Фиса… Она что, специально сбежала, оставив эту нахалку на меня? Если да, то вечером тетушку ждет очень серьезный разговор.

— Я не… — попыталась я объясниться с женщиной, но та не дала мне и слова вставить.

— На мне порча! Я в этом уверена на сто процентов! Мне сорок лет…

Тут мадам явно привирала, но спорить я посчитала лишним.

— А я ни разу не была замужем! Посмотрите, это точно венец безбрачия. Меня сглазили в детстве! И канал на денежный поток мне откройте! Ну быстро, быстро…

У меня в тот момент точно открылась дополнительная чакра от злости, когда клиентка потянулась за колодой Фисиных карт. Правда, бутафорских. Свои рабочие Анфиса хранила на полке, строго-настрого запретив кому бы то ни было прикасаться к сокровенному.

Женщина просто взяла колоду и стала ее перемешивать, взглядом поторапливая зазевавшуюся меня.

А я разозлилась.

Села напротив, забрала колоду и вперилась изучающим взглядом в дамочку.

— Как ваше имя? — полюбопытствовала я.

— Тоже мне, профессионал, могла бы и запомнить, я говорила, когда записывалась, — цокнула она языком, — Любовь Ивановна мы.

Я проглотила колкость, но решила, что сегодня подходящий день, чтобы преподать нахалке короткий урок. Хамить незнакомым людям — плохо.

Задумчиво перемешивая карты, я делала вид, что изучаю клиентку.

— Что вы так смотрите?

— Настраиваюсь на вселенский поток, — объяснила я.

Любовь Ивановна сарказм не распознала и удовлетворенно кивнула.

— Денежный канал мне открыть не забудьте, — напомнила она.

— Да-да, — согласилась я.

Я медленно раскладывала карты так, как это обычно делала тетушка, выдерживая длинную театральную паузу. Любовь Ивановна сопела, ерзала на стуле и тоже вглядывалась в расклад.

— Ну что там? Не молчите? На мне порча, да?

И что ей сказать?

— Да! — серьезно кивнула я. — Перекрыты дороги твоего суженого к тебе, ходит все по кругу, да найти не может.

— Я так и знала! Чувствовала. Что мне делать?

— Снимать!

— Что снимать?

— Порчу снимать!

— Так не сидите! Анфиса, я никуда не уйду, пока вы ее не снимете! С места не сдвинусь, — пригрозила она.

Приехали, называется…

Я вздохнула поглубже, вознесла короткую молитву, прося терпения и избавления от Любови свет Ивановны, и решительно произнесла:

— Вставайте!

Отложила карты в сторону, поминая Фису с ее клиентками недобрым словом, и полезла в шкаф. Достала старые мелки и прямо на полу криво начертила пентаграмму. Подвинула зеркало и закрыла окна шторами, создавая интимный полумрак.

Подумала, накинула на себя мантию Анфисы с глубоким капюшоном, выставила по углам пентаграммы свечи, зажгла и велела:

— Встань в центр!

Любовь Ивановна важно кивнула и встала в центр рисунка, внимательно вглядываясь в свое отражение.

— Какой мужчина тебе нужен? — спросила я, чтобы что-то спросить.

— Богатый, умный, вежливый. Чтоб любил меня, на курорты возил, подарки дарил.

Пока Любовь Ивановна мечтательно перечисляла все известные ей курорты от Куршавеля до Мальдив, я нашла черное полотенце и перебила:

— На колени!

— Это еще зачем?

— Надо, — загадочно ответила я.

Любовь Ивановна встала на колени, я накинула на нее черное полотенце и томным шепотом велела:

— На себя в зеркало смотри, да взгляд не отводи, да пришептывай «Мужик, приди!»

Кажется, меня тоже проняло настолько, что стихами заговорила. Любовь Ивановна так хотела мужчину, что подставы не заподозрила. А чтобы мужик точно услышал, громко и требовательно заговорила:

— Мужик, приди.

— Еще, — вставая за ее спиной и водя руками по воздуху, велела я.

— Мужик, приди! Мужик, приди! Мужик…

Мы обе синхронно открыли рты и хором побледнели, когда в отражении зеркала реально появился мужчина! Словно из темноты он смотрел на нас таким же обалдевшим взглядом ярко-голубых глаз. Его рот тоже удивленно приоткрылся.

Я автоматически отмечала, что на голове у нашего призрака смешной картуз, на крепком торсе белая футболка, а завершали образ призрачного альфа-самца шорты. Ярко-желтые, с пчелами. И сандалики, из-под которых совсем нескромно были видны желтые носочки, натянутые почти до колен.

— Пришел, — блаженно выдохнула Любовь Ивановна.

— А-а-а-а… — жалобно пропищала я, зажмуриваясь от страха.