Наследница проклятого острова

Ульяна Муратова (2024)

Я — последняя из рода Цилаф. Мой остров проклят, вся семья казнена за попытку государственного переворота, а сама я — лишь досадное приложение к огромному приданому. Меня заперли в отвратительном приюте, но пожар позволил сбежать. Теперь за мной гонятся королевские дознаватели, контрабандисты, бандиты, шпионы из других стран и отпрыски знатных семейств. И каждый хочет использовать для своей выгоды. А у меня есть только один путь — бороться за свою землю и свободу! И король Аберрии мне не сможет помешать. Или сможет?.. В книге есть: #сильная и разумная героиня #академия магии #опасные мужчины #аристократка, притворяющаяся простолюдинкой #сплетни, интриги, скандалы и противостояния характеров

Капитула третья, морская

В рассветной мгле показались фигуры рыбаков. Гайрона ловко соскользнула с лодки обратно в море. Я лишь бессильно наблюдала за её действиями. Сознание раздвоилось, гайрона не просто не подчинялась — игнорировала сам факт моего наличия. Она даже не плыла прочь от злосчастного острова, где находился приют. Резвилась в воде, охотилась, пыталась скинуть сумку, к счастью, пока безуспешно.

Я лихорадочно пыталась найти выход и корила себя за самонадеянность. Ведь знала же, что дело может обернуться именно так, но решила, что я самая умная и справлюсь. Теперь навечно останусь запертой в зверином теле и сойду с ума.

«Гайрона — часть тебя, а не ты часть её. Помни об этом», — раз за разом раздавались в голове слова бабушки.

Но какая она часть? Она самостоятельная звери́на — и до меня ей дела больше нет.

А вот это уже неправильно. Постаралась вспомнить, чему учил отец. Он редко уделял мне время, в основном пропадал на службе в военном министерстве. Отец работал до самого последнего момента, даже зная, что готовится его арест. Жаль, что он так и не успел выяснить, кто из других заговорщиков его предал.

Отец с достоинством передал дела новому военному министру со словами: «Абе́ррия не должна пострадать от кадровых перестановок». Он был истовым патриотом. Как и дед, как и братья. Именно поэтому они первые начали действовать, когда стало понятно, что король Раха́рд Девятнадцатый сошёл с ума. Они поставили благополучие страны выше своего и проиграли.

После оглашения «Кровавого Акта» 6989-го года отец вернулся домой молчаливый и шокированный. С этим новым законом король окончательно перешёл черту. Начались волнения и возмущения, никто не хотел «приносить кровавую и магическую дань Его Величеству каждый первый день лаурдена». Король — не божество, чтобы жертвовать ему кровь и магию. И даже божеству каждый отдаёт дань добровольно. Раха́рд Девятнадцатый окончательно свихнулся, и поняли это не только граждане Абе́ррии. Аллора́нцы подогнали к нашим границам суда и устроили военные учения.

Отец собрал всю семью и сказал:

— Мы решили устранить короля. Пусть на престол взойдёт его старший сын, сомнений в его адекватности у меня нет.

— Если покушение сорвётся, ты поставишь под удар всю семью, — возразила бабуля.

— Мы не можем медлить. Исполнять акт никто не станет, начнётся гражданская война. У нас есть сорок дней до наступления следующего лаурдена, за это время мы подготовим и проведём операцию. Король безумен, мы обязаны расправиться с ним, прежде чем он навредит Абе́ррии.

— Мне не нравится эта затея, Илита́р, — нахмурилась бабушка. — Нельзя ли подождать, пока это сделает кто-нибудь другой? Желательно тот, кто сам метит на престол. Это, знаешь ли, логичнее. Если уж марать руки, то во имя власти.

— Пока все ждут, Рахард сотворит другую глупость, а аллора́нцы нападут. И угадай, какой остров они постараются захватить первым, мама.

— Илита́ар прав. Цейла́х пострадает одним из первых, если начнутся военные действия. Проще устранить короля, — вздохнул дед.

Мы, дети, тогда притихли за столом. Да, от нас никогда ничего не скрывали, и взрослые при нас обсуждали многие идеи и события, учили нас с братьями анализировать и думать… но вот так, в открытую, планирование убийства они обсуждали впервые, и у меня всё похолодело внутри от страха.

— Значит, необходимо в первую очередь обезопасить Цейла́х, — задумчиво проговорила бабушка. — Прокляните остров. Пусть им смогут править только Цила́фы. И закрепите проклятие посмертной данью. Если покушение провалится, и нас казнят, то наши смерти хотя бы послужат усилению проклятия, — Нинелла Цила́ф обвела собравшихся за столом тяжёлым взглядом. — Тогда корона будет вынуждена оставить в живых хотя бы детей.

— Мама, ты драматизируешь, — поморщился отец.

— Так сделай это, и незакреплённое проклятие само рассеется через пару лет, — пожала плечами бабуля и сощурилась: — Тебе всегда везло, Илита́р, и ты плохо представляешь, что такое настоящее поражение. Я против покушения на короля.

— А я согласен с сыном, Нине́лла. Мы должны действовать.

— Король безумен, и его паранойе нет равных. Вы не сможете подобраться к нему, последнее время он принимает лишь сыновей! — возразила бабушка.

— Я найду способ, мама. Не нужно во мне сомневаться, — заверил мой отец.

Тогда на семейном голосовании лишь два голоса были против покушения — бабушкин и мой. Не то чтобы я действительно осознавала последствия решений отца, просто стало как-то обидно, что бабулю никто не поддержал. Два моих старших брата, взрослая уже сестра с мужем, родители и дед решили, что короля необходимо устранить. А потом покушение провалилось. Король оказался не настолько безумен, когда дело касалось его личной безопасности.

Семья Цилаф была схвачена, всех, кроме меня, казнили публично на главной столичной площади. А меня заставили смотреть. Но казнь я помню плохо: бабушка напоила меня сильнодействующим успокоительным, чтобы со мной не случилась истерика на людях.

Именно бабушка собрала для меня сумку и дала последние наставления. А ещё она успела впихнуть в меня все тайные семейные арканы — даже те, которые никогда не зарисовывали на свитках. От обилия знаний трещала голова, но я прилежно делала то, что говорила бабушка, потому что её плохое предчувствие передалось и мне.

Мы даже успели попрощаться. Бабушка оставалась со мной до самого конца, и никогда не забуду, как больно было отпускать её крепкую руку. «Ты Цилаф, ящерка моя. Возьми то, что твоё по праву и будь сильной. Ты справишься, я в этом уверена. Всегда помни, что мы тебя любим и гордимся тобой», — сказала она, обнимая меня в последний раз.

Тела родных предали глубине в тот же день. Дед загодя успел наложить проклятие, на котором настаивала бабушка, и смерти всех Цилафов одна за другой усилили его. Отец просил короля оставить в живых Бесте́за, которому едва исполнилось тринадцать. Но брат уже достиг возраста сознательности, поэтому разделил судьбу рода. Я осталась одна, отделённая от своих земель и родного замка высокими зачарованными стенами приюта «Утешение».

Жаль, что отомстить королю мне никогда не удастся. Его убили всего несколько месяцев спустя, и на престол взошёл его сын, Рахард Двадцатый. Новый король неоднократно пытался снять проклятие с Цейлаха. Но без Цилаф наши земли накрыло плотным туманом, и даже на пляж проклятого острова теперь не ступить. Что происходило там — не ведомо никому. Дед не стал бы причинять вред людям, сюзереном которых являлся, поэтому я подозревала, что под пеленой тумана жизнь идёт по-прежнему, просто остров теперь закрыт для чужаков, пока в замок на скале не вернутся Цилафы.

Говорят, что остров уже обступил новый гребень рифа, а обратное течение разворачивает не только утлые судёнышки, но и усиленный магией королевский флот. Не знаю, верить этим слухам или нет, но дед был гениальным проклинателем, поэтому я в нём и не сомневалась.

Меня вдруг охватило спокойствие. Тревога ушла. Если останусь гайроной — так тому и быть. Я расслабленно вникла в её движения. Плавные, ритмичные, чёткие. Куда она плывёт? Куда я плыву? Я вдруг очень остро почувствовала себя живой. Не просто гайрону отдельно, а себя — гайроной. Осознала свою мощь и силу. А дальше произошло слияние. Резкой вспышкой в мозгу возникло понимание — я отрицала свою гайрону и противопоставляла себя ей. Ошибка! Я сама — гайрона. Этот шипастый хвост и великолепные когти — мои. Это я рассекаю толщу морской воды. Это я радуюсь свободе и морю.

На смену панике и ужасу пришёл восторг. Я всплыла на поверхность и обернулась человеком. Потому что человек — это тоже я.

Над морем загорался розовый закат. Оказывается, прошёл целый день. Ближайшие острова — в десятке лиг. Раскинула руки в стороны и смотрела, как над морем гаснет день. Тишину нарушали лишь мерный плеск волн и редкие крики чаек. Я смотрела, как причудливые облака образуют фигуры в небе. А следом пришло понимание: я — Цилаф, и я верну свой остров, чего бы мне это ни стоило.

Подняла голову над поверхностью и огляделась. В прямой видимости только очертания островов и одно торговое судно. Аллора́нское! На лице расцвела улыбка, перетёкшая в оскал, и я уверенно скользнула к кораблю гайроной.

Ха́инко мне благоволит.

Корабль шёл встречным курсом. Это ли не удача? Подплыв достаточно близко, снова перекинулась в человека, подогнала лямки сумки по размеру и позвала:

— Помогите! Спасите!

— Человек за бортом! — раздалось в ответ.

Мне кинули верёвки, и я уцепилась за одну. Команда слаженно потащила меня ближе к судну, и я запоздало сообразила, что одежды-то на мне так и нет.

— Подождите! — крикнула я. — Мой ойха́л утонул, прошу вас, бросьте мне хотя бы полотенце, чтобы прикрыть наготу…

После небольшого замешательства по верёвке скользнула скрученная кольцом тряпка, и я, как могла, обвязалась ею. Хорошо хоть не прозрачная, но толку от неё всё равно было немного. По борту корабля спустили верёвочную лестницу, с помощью которой я и поднялась на палубу.

Влажная ткань облепила тело, но пока я лезла наверх, на меня наложили осушающий аркан. Даже пикнуть не успела. А если бы атаковали?

Я оказалась одна среди матросов, по морской привычке одетых в одни шальвары, лишь некоторые носили ещё и жилетки. Десяток крепких мужчин обступил меня, любопытные взгляды словно пробирались под кожу. Не безопаснее ли было оставаться в море?

«Нападения лучше ждать всегда, тогда оно не сможет застать тебя врасплох, ведь неприятности обычно таятся и выжидают, чтобы застигнуть тебя в момент уязвимости. Не будь уязвима — и они не станут тебе докучать», — говорила бабушка.

— Спасибо! Спасибо! Ужас, я думала, что утону! — всхлипнула я, утирая воображаемые слёзы. — Меня похитил бывший жених, но я смогла сбежать с его корабля… Где я?

— Ах, какой злодей! — раздался глубокий ироничный голос. — Добро пожаловать на борт «Перламоре́и», зайта́на^[7]…

— За́йта, — всхлипнула я, вспоминая загодя выбранное имя, частично похожее на моё настоящее. — За́йта Вета́на Ино́р. Вы спасли мне жизнь!

— Капитан Я́рц Эдда́р к вашим услугам, — весело представился мужчина, выходя из-за спин своих людей.

Гайрон. Это хорошо или плохо? Капитан был молод, пронзительно-синие глаза смотрели с насмешкой. На лице — несколько тонких шрамов. Что за ранение могло оставить на гайроне такие следы? Длинные небесно-синие волосы небрежно откинуты на спину, значит, он ещё не женат, раз никому не подарил свою косу. И силён. Такого насыщенного цвета волос не было даже у отца. Это какого же размера и мощи гайрон у этого капитана?

Так, не думать об этом. Я — простая человечка, бедная и несчастная. Мачеха отдала старому жестокому жениху, а я сбежала и чуть не утопла. Спасите-помогите-накормите и всё такое прочее.

Капитан был одет так же просто, как и его люди, только шальвары на нём были хлопковые, цвета тёмного индиго и с золотой росписью. Очень дорогие шальвары.

— Святая А́ма И́стас^[8], как же мне повезло встретить ваш корабль! Ещё немного — и я бы замёрзла насмерть.

— Позвольте дать вам одеяло и горячий напиток, за́йта Ино́р, — учтиво, но немного ехидно улыбнулся капитан и после моего кивка обратился к высоченному черноволосому парню: — Марине́л, принеси ко мне в каюту чай с закусками для гостьи и кофь покрепче для меня, да займи всех делом. Представление окончено, мы снова держим курс на Аллора́н.

Загорелые мужчины с ухмылками разошлись. Среди них было немало гайронов-полукровок, такие всегда охотно работают в море. Капитан жестом пригласил меня следовать за собой. Я и пошла, ничего не опасаясь. Реши он сделать мне что-то плохое — я отвечу арканом и ускользну за борт. А потом попытаю удачу в другом месте. В любом случае иностранный корабль, направляющийся в Аллора́н, в текущих обстоятельствах лучше, чем аберри́йский остров, подчиняющийся короне и не двигающийся с места.

Каюта капитана говорила о своём хозяине сразу несколько вещей: он много читал, был хорошо образован и богат. Я засмотрелась на свитки в его коллекции и закусила губу. Если он позволит прочитать хоть что-то из представленного, я щедро ему заплачу.

— Итак, зайта… — начал капитан, предложив мне одеяло.

Шерстяное! Нет, этот Я́рц Эдда́р не так прост. И манеры у него вполне изысканные: он сначала проводил меня до кресла и усадил в него, а потом сам расположился напротив, за своим столом. Вот только в памяти не нашлось ничего об аллора́нских Эдда́рах.

— Инор, — подсказала я и вежливо улыбнулась. — Вы не представляете всю глубину моей благодарности, зайтан Эддар. Если бы не вы, я бы погибла. Могу заплатить вам за спасение, если это требуется.

— Что вы, разве можно брать деньги за помощь в беде? Мой корабль к вашим услугам. Мы идём курсом на Нина́р. Можем сделать небольшой крюк и высадить вас в порту Харри́тса, это последний аберри́йский остров на нашем пути в Аллоран.

— Что вы! Это было бы слишком навязчиво с моей стороны! Я прекрасно доберусь из Нинара. Кроме того, никогда не была там, а говорят, что на том острове удивительно красивые бухты, — мило улыбнулась я и похлопала ресницами.

— Как вы пожелаете, зайта Инор, — довольно кивнул зайтан Эддар, видимо, обрадовавшись, что не придётся делать крюк. — И как же вы попали в столь сложное положение, позвольте проявить любопытство?

— Ох, это такая трагичная история! Видите ли, моего отца уже четыре года нет в живых. Мачеха всегда точила на меня зуб. От матери я унаследовала немного крови гайронов, а мачеха их терпеть не могла. После смерти отца она как только не сживала меня со света. Морила голодом и наказывала за любую провинность. А на днях — продала старику. Вы бы видели его! — с жаром воскликнула я, до предела распахнув глаза. — Но ладно возраст, он оказался жестоким и грубым, — я всхлипнула и сделала трагическое лицо. — Право, мне даже рассказывать об этом тошно.

— Тогда не мучайте себя, зайта Инор, — протянул капитан, внимательно меня разглядывая. — Я искренне сочувствую вашему бедственному положению и окажу всю посильную помощь.

В каюту постучали, и матрос внёс поднос с горячими напитками и закусками.

— Благодарю. Маринел, распорядись, чтобы для зайты Инор подготовили соседнюю каюту. И посмотри, что мы можем предложить из одежды. Может, у юнг найдётся нужный размер? Боюсь, что мои шальвары будут ей велики.

Это точно. Зайтан Эддар был на добрый локоть выше меня и в разы массивнее. Судя по фигуре, он явно ел досыта и тренировался по расписанию. Мог бы из вежливости хотя бы жилет надеть, тем более что расписанный золотом тхале́к^[9] висел на спинке его кресла.

Маринел кивнул, поставил поднос на стол капитана и удалился. Мы с зайтаном Эддаром остались вдвоём рассматривать друг друга.

Я завернулась в одеяло и маленькими приличными глотками пила чай. Сладкий! Уже и забыла каково это — пить сладкий чай, а не водянистый компот. В приюте считали, что если у воды есть кислинка и оттенок, то её уже можно считать компотом.

— У вас исключительные манеры, — весело заметил капитан, сцепляя пальцы лежащих на столе рук.

— Отец дал мне прекрасное образование, — ответила я. — Зайтан Эддар, мы с вами оба взрослые люди, и я бы хотела сразу разложить все жемчужины по размеру.

Синеватые брови взметнулись вверх, а на лице собеседника появилась озорная улыбка.

— Да неужели, зайта Инор? Буду только рад.

— У меня есть деньги, и я бы предпочла рассчитаться за вашу помощь ими. Я не хочу быть обязанной и не готова оказывать… никакие любезности.

Зайтан Эддар широко улыбнулся. На секунду показалось, что внутри него облизнулся хищник.

— Что вы, зайта Инор, я не так воспитан, чтобы брать деньги с красивой девушки в беде и требовать от неё любезности. Однако если вам понадобится другая помощь, мы договоримся. Предполагаю, что в постигшем вас несчастье утонул не только ваш ойха́л, но и документы. С ними вечно такая ерунда случается, — весело хмыкнул капитан. — Если вам понадобятся новые, то я к вашим услугам. А сейчас позвольте проводить вас в приготовленную каюту. Мне нужно отдать несколько распоряжений команде и проверить курс. А вам наверняка захочется отдохнуть от пережитого волнения.

Я поставила опустевшую чашку на поднос и поднялась, надев шерстяное одеяло на манер накидки. Вбитый бабушкой этикет выплыл из глубин памяти и я отточенным жестом подала гайрону руку. Ярц Эддар легко коснулся моих пальцев — ровно так, как того позволяли приличия, и проводил в соседнюю каюту, одарив на прощание очаровательной улыбкой.

В изящно обставленной каюте меня ждали закуски, чайник с горячим чаем и двуспальная постель, на которую я повалилась, широко раскинув руки.

Боже, неужели мне наконец повезло?

Из переписки Я́рцвега Зо́ртера с Нио́ром Зо́ртером

Отец, ты оказался прав. Мы отклонились от курса и несколько раз обошли прилегающую к острову Айпагарр акваторию. К вечеру нам повезло. Цилаф сама заплыла к нам в руки. Ты бы её видел! Через пару лет превратится в настоящую красавицу. Я вёл себя крайне обходительно, как ты и велел. Сделал вид, что верю в её историю и дал понять, что окажу помощь. Подыграл во всех нужных местах.

Я чуть не лопнул от смеха, когда мы с ней расшаркивались, представляясь друг другу фальшивыми именами. К счастью, никто из команды не заржал в голос, и всё прошло достаточно чинно. Она явно ничего не заподозрила.

Каковы дальнейшие инструкции? Я везу её в Аллоран? Ты хочешь продать её кронпринцу? Или подержишь в заложницах?

Жду ответа.

Ярц

Последний день 15-го месяца 6973-го года

Ярц, не зря ты носишь прозвище «Везунчик». Ты не представляешь, как я рад такому раскладу. Пока повременю с решением — продать её нашему кронпринцу или аберрийскому королю я всегда успею. Усиль защиту на корабле, чтобы девчонка не смогла удрать.

А ты сам что про неё скажешь? За ней идёт огромное приданое, и её пара станет очень обеспеченным гайроном. Да и в нашем деле порты Цейлаха будут крайне полезны.

Подумай об этом, сын.

Н.Г.

25/15/6973

Отец, при всём моём уважении к деньгам и Цейлаху, девчонка ещё слишком юна, чтобы рассматривать её как женщину. Жениться мне на ней никто не даст: возраста ответственности она ещё не достигла, и до него ей, судя по виду, года два или все три. И даже когда она его достигнет — никакую серьёзную проверку моя легенда не выдержит, дознаватели Рахарда Двадцатого быстро меня вычислят и хорошо если посадят на цепь, а то и казнят. Кроме того, эта Цилаф тощая, как корабельный канат, и плоская, как шутки моряков. На какие якоря она мне нужна?

Продай эту Цилаф подороже, и дело с концом. Караулить её несколько лет я точно не собираюсь — особа она артистичная и явно не совсем уж дура, с такой проблем не оберёшься. Из заточения сбежит, сбежала же из-под носа у аберрийцев. А несколько лет держать её при себе и изображать неземную любовь я не смогу, поставь ты на карту хоть два Цейлаха.

Мы неплохо зарабатываем, двигая товары. К чему всё усложнять и лезть в большую политику? В том море плавают такие акулы, которые нас съедят и не подавятся. Поэтому я предлагаю сделать то, что мы так хорошо умеем — продать уникальную штучку за большие деньги и скрыться в предрассветном тумане.

Ярц

Последний день 15-го месяца 6973-го года

Недальновидность тебя погубит, сын. Цилаф — сокровище, а годы и вес она наберёт так стремительно, что и моргнуть не успеешь, как она станет старой и толстой.

Чего тебе стоит подружить с ней пару лет? Ты же сам написал, что девица будет красоткой.

Вот не зря тебя прозвали Везунчиком, а не Умником.

Сведения о Цилаф мне передал один должник из Эртзаму́нда. Даже интересно, откуда он узнал о её побеге до того, как это стало известно аберрийским дознавателям?

Сейчас этот э́рт просит транспорт для товара и трёх сопровождающих. Теперь, когда благодаря его весточке у нас в руках Цилаф, отказывать ему мне не с руки.

Ты возьмёшься?

Н.Г.

25/15/6973

Почему нет? Лучше это, чем играть роль влюблённой няньки. А с Цилаф я могу подружиться, попробовать втереться в доверие и немного пофлиртовать. Она может стать ценным контактом в будущем, если сейчас ей немного помочь.

Ярц

Последний день 15-го месяца 6973-го года

Помочь, говоришь? У меня возникла одна идейка.

Что у Цилаф с манерами? Хорошо ли она говорит на аллоранском? Можно ли выдать её за человечку?

Н.Г.

25/15/6973

За человечку? Вполне. Глаза у неё скорее голубые, чем синие. Волосы пепельные, но можно и покрасить, а манеры вполне подходящие для высшего света, она же аристократка. На аллоранском она говорит бегло, с едва уловимым северным акцентом. А что?

Ярц

Последний день 15-го месяца 6973-го года

Помнишь, я несколько раз пытался внедрить своего человека в Нинарскую Академию? Но каждый получал отказ то по уровню дара, то по критерию «общей эрудиции», так они деревенщин отсеивают. А Цилаф — урождённая аристократка. Магесса из неё должна получиться неплохая, а спрятаться в элитной академии для людей она может и сама захотеть. Там её аберрийцы искать не станут точно. А мы взамен получим то, чего добивались столько лет: информатора в закрытой академии. Ты только представь, сколько весёлого компромата на отпрысков родовитых семейств мы получим.

А сами тем временем прикроем девчонку и будем держать паруса по ветру: если захотим кому-то продать её местоположение, то из академии-то она никуда не сбежит. А через пару лет, возможно, и ты на неё иначе посмотришь.

Н.Г.

25/15/6973

Примечания

7

Зайта́на — замужняя госпожа, аберрийский.

8

Святая А́ма И́стас — почитаемая людьми святая покровительница морей, дословно в переводе с аберрийского — «морская мать».

9

Тхале́к — традиционный жилет, который носят как на голое тело, так и поверх рубашки.