Уголовное право России. Особенная часть

Коллектив авторов, 2021

Учебник, написанный коллективом кафедры уголовного права Санкт-Петербургского государственного университета, соответствует Федеральному государственному образовательному стандарту высшего профессионального образования, включает все темы, предусмотренные программой курса Особенной части уголовного права. Приводится классификация преступлений и подробно описываются их виды. В четвертом, дополненном издании учтены последние изменения российского законодательства. Даются новые примеры из актуальной правоприменительной практики последних лет, а также ссылки на новейшие исследования, посвященные уголовно-правовой проблематике. Предназначен для студентов юридических вузов, может быть использован аспирантами, преподавателями, юристами-практиками и всеми, кто интересуется современным российским уголовным правом. Издание 4-е, дополненное В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Глава 1

Общая характеристика особенной части уголовного закона

§ 1. Понятие Особенной части

Особенная часть уголовного закона представляет собой совокупность статей, определяющих специфические признаки конкретных составов преступных деяний и устанавливающих наказания за их совершение.

В уголовных кодексах некоторых государств данная часть называется «Преступления»^[3], «Об отдельных правонарушениях и наказаниях за них^[4], «Особые определения»^[5]. Но ее предназначение остается неизменным. Составляя обычно вторую долю уголовного закона (или книгу — в тех странах, где он делится на книги), Особенная часть в основном включает совокупность запретов и обязываний, подкрепленных угрозой применения наказаний.

Однако наказание не единственно возможный вид реакции на преступное поведение. Помимо запрещающих и обязывающих статей, Особенная часть содержит и поощрительные предписания, которые служат стимулом к прекращению преступного поведения и минимизации его последствий (примечания к ст. 126, 205, 222 УК РФ и др.).

Ряд иных примечаний к статьям Особенной части посвящен определению употребленных в них терминов (примечания к ст. 139, 158, 285 УК РФ и др.). По мнению некоторых авторов, такого рода примечания представляют собой легальное, т. е. данное самим законодателем, толкование тех или иных признаков составов преступлений^[6]. На наш взгляд, будучи включенными в текст кодекса, они становятся неотъемлемой частью уголовного закона, а не актами его толкования. Отсюда многие делают вывод о том, что содержание Особенной части образуют запрещающие, обязывающие, поощрительные и дефинитивные нормы^[7], и лишь в отдельных изданиях резонно отвергается тезис, согласно которому данная часть представляет собой совокупность уголовно-правовых норм, ибо в сущности своей он основывается «на отождествлении статей Уголовного кодекса и содержащихся в нем норм права»^[8].

Авторы настоящей главы также остаются последовательными в своей позиции, полагая, что «уголовная ответственность устанавливается не отдельно взятыми статьями той или иной части закона, а уголовно-правовой нормой в единстве всех ее элементов, образуемых положениями как Особенной, так и Общей части УК»^[9]. В связи с этим большое значение приобретает уяснение органической взаимосвязи между указанными частями уголовного закона.

§ 2. Соотношение с Общей частью

Как в отечественной, так и в зарубежной литературе подчеркивается, что Особенная часть уголовного права имеет более древнюю историю, нежели его Общая часть, представляющая собой совокупность законодательно сформулированных понятий, категорий и институтов, имеющих равно необходимое значение для всех или многих подразделений Особенной части.

Первоначальные нормативные тексты включали положения об ответственности за конкретные виды преступных деяний, будучи своего рода каталогами уголовно-правовых запретов. Институты Общей части стали формироваться гораздо позднее, когда был накоплен определенный массив специальных норм. В отечественной истории подразделение уголовного законодательства на указанные части впервые осуществляется в Своде законов Российской империи, изданном в 1832 г.

Вопрос об очередности появления предписаний, легших позднее в основу той или иной части уголовного права, безусловно, имеет смысл. Но не стоит подменять его вопросом о том, какая именно часть появилась раньше. Любая из них по определению возможна лишь как составляющая единого целого, вне которого она существовать не может. Только с момента более или менее выраженного структурного обособления положений, общих для всех норм уголовного права и характерных только для отдельных его норм, можно говорить о возникновении соответствующих частей уголовного закона. При таком понимании любую часть можно рассматривать как составной компонент уголовного кодекса, а последний — как совокупность своих Общей и Особенной частей. «Части отличны друг от друга и самостоятельны, — писал Гегель. — Но они представляют собой части только в их тождественном отношении друг с другом или, другими словами, постольку, поскольку они, взятые вместе, составляют целое»^[10].

Технически принадлежность обеих частей к единому целому выражается в сквозной нумерации их статей, глав и разделов. Содержательно же в разделах, главах и статьях Особенной части конкретизируются предписания части Общей.

Отсюда проистекают и различия в построении и содержании их статей. Если в статьях Общей части формулируются задачи и принципы уголовного законодательства, устанавливаются пределы его действия, даются общие понятия преступления и наказания, а также решаются другие общие для всех составов преступлений вопросы, то в статьях Особенной части указывается, какие конкретно деяния признаются преступными и какие меры наказания могут быть назначены за их совершение. Если статьи Общей части носят описательный характер и ни одна из них не содержит санкции, то для статей Особенной части, как правило, характерно наличие диспозиции, в которой конструируются признаки опасного деяния и санкции.

Наглядным подтверждением неразрывной связи этих частей служит тот факт, что полное содержание уголовно-правовой нормы может быть установлено и, как следствие, реализовано лишь с учетом общих и особенных предписаний. Скажем, именно из Общей части мы черпаем представление о признаках субъекта преступления (ст. 19–23 УК РФ). И даже в тех случаях, когда те или иные статьи Особенной части содержат указание на субъекта, это описание все же является неполным. Таким образом, Общая часть закрепляет весьма важные положения, задающие общие контуры уголовного права. Вместе с тем реализация этих положений возможна только через статьи Особенной части.

§ 3. Система Особенной части

Особенная часть УК РФ — это не просто совокупность, а систематизированная совокупность образующих ее элементов. В качестве таковых выступают статьи, состоящие из частей и пунктов, а в качестве подсистем — главы и разделы.

С точки зрения законодательной техники каждый вид преступления должен предусматриваться отдельной статьей, которая может содержать несколько составов (основной, квалифицированный, особо квалифицированный) в разных своих частях, имеющих цифровое обозначение. Когда же в описании преступления фигурируют несколько квалифицирующих признаков, законодатель рассредоточивает их по пунктам, имеющим буквенное обозначение (скажем, п. «а», «б» и «в» ч 2 ст. 131 УК РФ). Если данный вид преступления имеет и привилегированный состав, таковой обычно выносится в отдельную статью (ст. 105 и 106–108 УК РФ).

Система Особенной части — это порядок объединения юридических предписаний, содержащих признаки конкретных составов преступлений, в группы (разделы и главы) по критерию общности их родового объекта и последовательное расположение этих групп, а также конкретных составов внутри них относительно друг друга в зависимости от социальной значимости объекта преступного посягательства.

При построении указанной системы необходимо ответить на три основных вопроса: 1) по какому признаку должны быть сгруппированы отдельные составы преступлений; 2) какие группы должны быть созданы в результате такого объединения; 3) в какой последовательности они должны быть размещены?

Решение этих вопросов связано с экономическими, политическими и другими конкретно-историческими условиями. Поэтому объединение статей Особенной части в определенные блоки и очередность их расположения не являются чем-то случайным либо полностью зависящим от воли законодателя.

Как и в общей теории систематизации права, в основу классификации предписаний Особенной части могут быть положены (и исторически брались за основу) различные обстоятельства: характер и тяжесть преступлений, отдельные элементы состава и т. д. Постепенно законодательство многих стран переходит к иному критерию, по которому все составы преступлений формируются в отдельные группы; критерий этот — объект посягательства. В России по линейной схеме была построена Особенная часть уже в т. XV Свода законов 1832 г., где все наказуемые деяния подразделялись: на преступления против веры; государственные преступления; преступления против правительства; преступления чиновников по службе; преступления против безопасности, жизни и прав общественного состояния лиц; преступления, нарушающие различного рода уставы (о повинностях, казенного управления, благоустройства); преступления против семьи; половые преступления; имущественные преступления; лживые поступки.

Особенная часть Уложения о наказаниях 1845 г. строилась на принципе многоуровневой организации материала: по разделам, главам, часто — отделениям, иногда — особым группам. Первый раздел посвящен предписаниям общего характера, остальные — конкретным преступным деяниям, а именно: преступлениям против веры; преступлениям государственным; преступлениям против порядка управления; преступлениям по службе государственной и общественной; преступлениям против постановлений о повинностях; против имущества и доходов казны; против общественного благоустройства и благочиния; против законов о состояниях; против жизни, здравия, свободы и чести частных лиц; против прав семейственных; против собственности частных лиц (разд. II–XII).

За столь прямолинейной схемой группировки деяний без труда можно рассмотреть подобие родословного древа с его могучими ответвлениями, представленными государством, обществом и личностью. Сами составители Уложения поясняли, что, вникая в существо каждого рода преступлений в особенности, в них можно найти три главных разряда, отличных один от другого. «Если бы было необходимо дать общие, так сказать, генерические названия каждому из сих разрядов, то преступления, отнесенные к первому (разд. II, III, IV, V, VI и VII Улож.), можно наименовать государственными; отнесенные ко второму (разд. VIII Улож.) — общественными, к третьему (разд. IX, X, XI и XII Улож.) — личными или частными»^[11].

В первые годы советской власти, когда уголовное право состояло из сотен отдельных декретов, можно было говорить только о будущей системе его Особенной части. Основу для этого заложил нарком юстиции Д. И. Курский, который в начале 1919 г. опубликовал небольшую статью, где систематизировал отдельные декреты, содержащие карательные санкции, сведя упомянутые в них деяния в разделы: I) преступления против личности; II) преступления против рабоче-крестьянского правительства; III) нарушение обязанностей военной службы; IV) нарушение обязанностей государственной или общественной службы; V) нарушение постановлений, регулирующих производство; VI) нарушение порядка снабжения населения продуктами; VII) имущественные преступления; VIII) нарушение постановлений о частной торговле и кредите; IX) нарушение постановлений о налогах; X) нарушение постановлений о почте и транспорте; XI) нарушение постановлений об охране научных и художественных ценностей^[12].

В изложенной схеме обращает на себя внимание выдвижение на первый план преступлений против личности. Однако в первом официальном акте, систематизировавшем нормы советского уголовного права (УК РСФСР 1922 г.), главенствующее место по традиции осталось за преступлениями против государства. Его Особенная часть содержала 171 статью; эти статьи были сгруппированы в 8 глав, некоторые из них, в свою очередь, были разбиты на разделы. В итоге выделялись: государственные преступления (гл. I, включающая разделы о контрреволюционных преступлениях и преступлениях против порядка управления); должностные (служебные) преступления (гл. II); нарушение правил об отделении церкви от государства (гл. III); преступления хозяйственные (гл. IV); преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности (гл. V, состоящая из пяти разделов, включающих в себя убийство, телесные повреждения и насилие над личностью, оставление в опасности, преступления в области половых отношений, иные посягательства на личность и ее достоинство); имущественные преступления (гл. VI); воинские преступления (гл. VII); нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и публичный порядок (гл. VIII).

Структура Особенной части УК РСФСР 1926 г. не претерпела существенных изменений. Лишь разделы первой главы о государственных преступлениях приобрели статус самостоятельных глав (гл. I — контрреволюционные преступления; гл. II — преступления против порядка управления), а две последние главы (воинские преступления и нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и публичный порядок) поменялись местами.

Более существенным изменениям подверглась Особенная часть УК РСФСР 1960 г., которая построена по следующей схеме: государственные преступления (гл. I, подразделенная на особо опасные и иные государственные преступления); преступления против социалистической собственности (гл. II); против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности (гл. III); против политических и трудовых прав граждан (гл. IV); против личной собственности граждан (гл. V); хозяйственные преступления (гл. VI); должностные преступления (гл. VII); преступления против правосудия (гл. VIII); против порядка управления (гл. IX); против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения (гл. X); преступления, составляющие пережитки местных обычаев (гл. XI); воинские преступления (гл. XII).

Модернизация структуры Особенной части УК РФ 1996 г. выразилась в принципиально новой системе ее построения. Близкие по направленности посягательства остались объединенными в главы, а более крупные системные образования, включающие в себя несколько глав, названы разделами. Тем самым группировка преступлений по родовым признакам оказалась привязанной к разделам, тогда как составляющие их главы предназначены лишь для видовой классификации преступных посягательств.

Согласно новому подходу к выделению видовых объектов статус отдельных глав получили преступления против семьи и несовершеннолетних, экологические, транспортные и многие другие деяния, которые прежде составляли лишь часть глав.

В целом же законодатель сгруппировал статьи Особенной части в шесть разделов, расположенных в следующем порядке:

— преступления против личности (разд. VII) разбиты на пять глав: преступления против жизни и здоровья (гл. 16); преступления против свободы, чести и достоинства личности (гл. 17); преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности (гл. 18); преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина (гл. 19); преступления против семьи и несовершеннолетних (гл. 20);

— преступления в сфере экономики (разд. VIII) образуют три главы: преступления против собственности (гл. 21); преступления в сфере экономической деятельности (гл. 22); преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23);

— преступления против общественной безопасности и общественного порядка (разд. IX) разбиты на пять глав: преступления против общественной безопасности (гл. 24); преступления против здоровья населения и общественной нравственности (гл. 25); экологические преступления (гл. 26); преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта (гл. 27); преступления в сфере компьютерной информации (гл. 28);

— преступления против государственной власти (разд. X) образуют четыре главы: преступления против основ конституционного строя и безопасности государства (гл. 29); преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (гл. 30); преступления против правосудия (гл. 31); преступления против порядка управления (гл. 32);

— преступления против военной службы (разд. XI) сконцентрированы в одной главе с тем же названием (гл. 33);

— преступления против мира и безопасности человечества (разд. XII) также образуют единственную одноименную главу (гл. 34).

В структурированной таким образом Особенной части обращают на себя внимание: последовательное увеличение количества глав^[13]; более разветвленное построение нормативного материала не только за счет его распределения по главам, как это делалось ранее, но и за счет объединения «родственных» глав в разделы; «переворот» иерархии родовых объектов, поставивший во главу охраняемых ценностей не интересы государства, которые прежде пользовались приоритетной защитой, а интересы личности.

Возрастание количества глав и разделов Особенной части вызвано стремлением к более детальной проработке объектов уголовно-правовой охраны, благодаря чему в отдельные главы обособлены преступления против: жизни и здоровья; свободы, чести и достоинства; половой неприкосновенности и половой свободы; семьи и несовершеннолетних. По тем же причинам преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения, прежде объединенные одной главой, подразделены на посягательства: против общественной безопасности; здоровья населения и общественной нравственности; природной среды; безопасности движения и эксплуатации транспорта.

Кроме того, наряду с необходимостью избавления от ряда устаревших составов законодатель столкнулся с потребностью конструирования новых, в силу чего в структуре Особенной части появились неизвестные прежнему УК РФ главы (например, о преступлениях против интересов службы в коммерческих или иных организациях и в сфере компьютерной информации).

Наконец, стремление России к включению в мировые интеграционные процессы привело к появлению в Особенной части УК РФ еще одной главы — о преступлениях против мира и безопасности человечества.

Последовательность разделов не является безусловным показателем их значимости. Если в действующем УК РФ государственным преступлениям, прежде открывавшим систему Особенной части, отведено одно из последних мест, то не стоит спешить с выводом относительно их второстепенности. Несмотря на изменение местоположения этой группы составов по сравнению с предшествующим УК РСФСР (она переместилась с первого места на четвертое), характер опасности описываемых ими деяний остается весьма высоким, о чем свидетельствует отнесение ряда из них к числу тяжких и особо тяжких преступлений.

Однако из этого не следует делать и противоположный вывод, что место, занимаемое тем или иным разделом в Особенной части, вовсе не имеет значения. Упорядоченная система — это не случайный набор хаотично расположенных элементов. Структурируя Особенную часть Уголовного кодекса, законодатель должен определить для каждого блока свое место, считаясь с логикой права в целом, предопределяемой, в свою очередь, условиями существования того общества, которому этот Кодекс адресован.

По сравнению с УК РСФСР 1960 г. УК РФ 1996 г. предложил принципиально иную иерархию объектов охраны: личность — экономика — общество — власть. Такая структура Особенной части основана на том перечне объектов уголовно-правовой охраны, который дан в ст. 2 Общей части УК РФ. Очередность их перечисления в данной статье, в свою очередь, продиктована требованиями ст. 2 Конституции РФ, провозгласившей человека, его права и свободы высшей ценностью.

После того как первым в Особенной части УК стал раздел «Преступления против личности», а раздел «Преступления против государственной власти» был перемещен почти в ее конец, мысль о том, что тем самым приоритет отдан защите личности, стала общим местом в публикациях, посвященных новому УК. Но если весь радикализм в понимании задач уголовного права ограничивать только этой рокировкой, то вряд ли стоит уделять ей столько внимания.

В понимании соотношения защиты государства и личности всегда должна присутствовать некая диалектичность. С одной стороны, попытка выстроить взаимоотношения в обществе исключительно по властной вертикали может привести к полному пренебрежению правами отдельно взятого человека, а с другой — только сильное государство способно обеспечить защиту индивидов, стать подлинным гарантом безопасности капитала и т. д. Плоды фундаментального непонимания этого пришлось вкусить многим политикам и бизнесменам, ратующим за сугубо горизонтальные отношения с властью.

Безусловно, человек и его права — главный приоритет. С этой точки зрения даже то обстоятельство, что человек живет в определенной социальной, экономической и политической среде, означает, что все это: экономика, власть и т. д. — должно работать на человека. Поэтому нельзя признать приемлемой такую систему Особенной части УК РСФСР 1960 г., в которой уничтожение и похищение имущества шло впереди уничтожения и похищения человека.

Вместе с тем присутствующая в соотношении защиты государства и гражданина диалектичность позволяет понять, что не только уголовно-правовое обеспечение безопасности личности, но и аналогичное обеспечение безопасности государства имеет особую социальную ценность. Гарантируя свободу и надежность самореализации человека, государство гарантирует прогресс общества в целом, а также самого себя, поскольку фундаментом развития государства в конечном счете является развитие человека и общества. Но существует и обратная связь: защищая и укрепляя государство, граждане обеспечивают собственную безопасность, ибо их может защитить только сильное государство. Государство, не способное защитить даже само себя, не в состоянии обеспечить безопасность собственных граждан. Граждане, надежно защищенные благодаря его усилиям, способны должным образом обеспечить и безопасность своего публично-правового союза, именуемого государством.

Памятуя о том, что в генетической основе необходимости защиты государства и личности (публично-правового союза и гражданского общества) лежат так называемые публичные и частные преступления, можно констатировать, что отмеченная сбалансированность означает оптимальное соотношение частных и публичных начал единого уголовного права. И все же сознательное отступление от ранее сложившейся иерархии ценностей, обеспечившее выдвижение на первый план безопасности личности и отведение более скромного места вопросам безопасности государства, не оставляет сомнений в том, что очередность разделов Особенной части придает линейной схеме характер рейтинговой шкалы.

Расположение глав внутри разделов также отражает иерархическую ценность объектов посягательства. В частности, в разделе, посвященном преступлениям против личности, на первом месте стоят посягательства на такую основополагающую ценность, как жизнь, и лишь затем — на здоровье, личную свободу, честь и достоинство, ибо совершенно очевидно, что, не обеспечив неприкосновенность жизни, бессмысленно говорить о других ценностях, являющихся таковыми только для живого человека. Точно так же раздел, посвященный экономическим преступлениям, открывают посягательства на собственность, поскольку, не обеспечив сохранность собственности, бесполезно рассуждать о гарантиях экономической деятельности.

Сообразно критерию, положенному в основу систематизации Особенной части, — важности охраняемого объекта — структурируются и соответствующие подгруппы преступлений в рамках ее глав. Например, подобно тому как в гражданском праве классификация вещных прав в зависимости от полноты их содержания начинается с самого объемного, каковым является право собственности, предоставляющее управомоченному лицу максимально возможное господство над вещью, в уголовном праве основным видом имущественных преступлений являются хищения, посягающие именно на право собственности. Существование же других видов имущественных преступлений основано на юридико-техническом приеме расчленения права собственности, выделения из него тех или иных правомочий и поставления их под специальную защиту уголовного закона^[14].

Ранжирование статей внутри указанных подгрупп подчинено тому же критерию иерархии ценностей. Так, глава о преступлениях против жизни открывается статьей об убийстве, а глава о преступлениях против собственности начинает изложение способов обогащения за счет чужого имущества, не связанных с его хищением, с наиболее опасной формы посягательства — вымогательства. Не столь очевиден этот критерий только в ряду хищений, открывающемся отнюдь не самой опасной формой хищения — кражей, но и здесь он присутствует.

На деле расположение статей о хищениях подчинено той же логике последовательного восхождения составов от простого ко все более квалифицированным, которая наблюдается и в других главах. Ведь кражу, грабеж и другие названные в УК РФ формы посягательств в известном смысле можно считать разными способами совершения одного и того же преступления — хищения. И если бы в нашем законодательстве это преступление не было «растащено» по указанным рубрикам, а рассматривалось как нечто единое и называлось соответственно хищением, то естественным было бы начать его изложение в ч 1 одноименной статьи с «простого» хищения, а затем перейти к хищению с обманом, насилием, применением оружия и т. д. Разве не так обстоит дело с изложением прочих составов? Так что в «чувстве ритма» российскому законодателю все же не откажешь^[15].

В целом такую размеренность разделов, глав и отдельных статей УК РФ можно обозначить понятием «линеарность», которое, выражая последовательность преступлений различной опасности, акцентирует их вредоносную сторону, что проявляется в определенной ритмической организации. Задаваемая подобным способом согласованность элементов в законотворческом произведении служит средством создания его композиции. Таким образом, внутренняя организация УК РФ, основанная на более или менее равномерном чередовании одножанровых составов и смене разножанровых групп этих составов, создает ту ритмическую, интонационную основу, которая рождает гармонию, приятную для профессионального «правового слуха».

§ 4. Система курса Особенной части

При разработке структуры настоящего учебника авторы исходили из системы действующего УК РФ. Вместе с тем система учебного курса должна быть построена и с учетом методических требований, предъявляемых к изучению уголовного права, в связи чем, отражая в основном систему действующего законодательства, система курса несколько отличается от нее. Эти отличия таковы.

Во-первых, в систему курса включены главы, которых нет и не может быть в УК РФ. Прежде всего, это настоящая глава, в которой в целях введения в изучаемую дисциплину дается общая характеристика Особенной части. За ней следует глава, излагающая научные основы квалификации преступлений, призванная вооружить читателя методикой установления искомых признаков состава в любых деяниях, безотносительно их принадлежности к тому или иному разделу или главе УК РФ, а также ознакомить с общими правилами разрешения конкуренции уголовно-правовых норм и некоторыми другими положениями, которые могут пригодиться при изучении курса в целом и решении казусов на практических занятиях в частности.

Во-вторых, изучение Особенной части отечественного УК будет более эффективным, если оно осуществляется с учетом опыта зарубежного законотворчества. Положение дел с иностранным уголовным правом может быть отражено в отдельной главе, излагающей его общую характеристику, или растворено в иных главах. Авторы настоящего учебника предпочли последний вариант.

В-третьих, содержание глав, аналогичных соответствующим главам УК РФ, включает в себя не только анализ конкретных составов преступлений, но и историю развития законодательства о преступлениях данного вида, их понятие, общую характеристику и классификацию, обоснование социальной опасности с использованием уголовной статистики, свидетельствующей о распространенности данных посягательств, их динамике, и иного уголовно-социологического материала.

Опыт преподавания Особенной части уголовного права в юридических вузах позволяет высказать следующие рекомендации по успешному усвоению той или иной главы учебного курса.

Прежде всего, необходимо уяснить общую характеристику отдельных групп посягательств, объединенных родовыми либо видовыми признаками в раздел или главу. Это предполагает выяснение родового и видового объектов этой группы посягательств, особенностей их объективной стороны, преобладающей для них формы вины (умысел или неосторожность), признаков их субъектов (особенно специальных). В общую характеристику определенной группы преступлений входит также их классификация, т. е. подразделение на виды и подвиды внутри разделов и глав.

Далее следует характеристика отдельных преступлений данной группы, юридическую основу которой составляет анализ их составов. В теории принята такая последовательность описания элементов состава: объект преступления, его объективная сторона, субъективная сторона и субъект. Завершает анализ конкретного вида преступления рассмотрение его квалифицирующих признаков (если таковые имеются).

Рекомендуемая литература

Корчагин А., Иванов А. Краткая характеристика Особенных частей уголовного права зарубежных стран // Уголовное право. 2002. № 2. С. 37–38.

Сизова В. Н. Система Особенной части российского уголовного законодательства. М., 2021.

Уголовное право зарубежных государств. Особенная часть: учеб. пособие / под ред. и с предисл. И. Д. Козочкина. М., 2004. С. 8–10, 82–83, 86–87.

Примечания

3

Уголовный кодекс Голландии / науч ред. Б. В. Волженкин. СПб., 2001; Уголовный кодекс Кореи / науч ред. А. И. Коробеев. СПб., 2004; Уголовный кодекс Турции / науч ред. Н. Сафаров, Х. Бабаев. СПб., 2003; Уголовный кодекс Японии / науч ред. А. И. Коробеев. СПб., 2002.

4

Уголовный кодекс Бельгии / науч ред. Н. И. Мацнев. СПб., 2004.

5

Уголовный кодекс Швейцарии / науч ред. А. В. Серебренникова. СПб., 2002.

6

См., напр.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / под ред. Г. Н. Борзенкова, В. С. Комиссарова. М., 1997. С. 7.

7

Уголовное право России. Часть Особенная: учебник для вузов / отв. ред. Л. Л. Кругликов. М., 1999. С. 1; Уголовное право России. Особенная часть: учебник / под ред. И. Э. Звечаровского. М., 2004. С. 9.

8

Уголовное право. Особенная часть: учебник для вузов / отв. ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. М., 1997. С. 5.

9

Бойцов А. И. Действие уголовного закона во времени и пространстве. СПб., 1995. С. 84.

10

Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук: в 3 т. М., 1975. Т. 1. С. 301.

11

Фойницкий И. Я. Курс уголовного права. Часть особенная. Посягательства личные и имущественные. СПб., 1901. С. 7–8.

12

Курский Д. И. Новое уголовное право // Пролетарская революция и право. 1919. № 2–4 (12–14). С. 24–27.

13

Для сравнения: в УК РСФСР 1922 г. было 8 глав, в УК РСФСР 1926 г. — 10, в УК РСФСР 1960 г. — 12, а в УК РФ 1996 г. — 19.

14

См. об этом: Бойцов А. И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 100.

15

См. об этом: Там же. С. 98–101.