Правильный мир. Знакомство

Трамон Тана

Современная девушка Настя попадает в мир псевдовикторианской эпохи, пропитанной механикой и паром. Размышляя, как вернуться обратно, она знакомится с Франсем и Алом, которые увлекают её в свою жизнь, насыщенную головокружительными событиями.

9. Здесь должна быть последняя фраза главы, но всему своё время

Cалон мадам Ди‘Бо располагался на первом этаже текстильно-швейной фабрики. Взаимовыгодное сотрудничество молодой модистки и наследника фабрики переросло в крепкую семью, четверых детей и самый известный модный салон, куда стекались горожане и гости города, чтобы заказать обновки или прикупить ткани.

Красное кирпичное здание с несколькими высокими трубами было заметно издалека. От улицы его отделял ажурный кованый забор вшитый в кирпичные колонны. Через него любопытные прохожие могли рассмотреть наряженных гипсовых манекенов, позирующих в витринах. Большие арочные ворота распахивались с открытием салона. Вступая на каменную дорожку за ними, посетитель оказывался в небольшом ботаническом саду. Причудливые растения с крупными цветами выращивались с небольшим наклоном, создавая иллюзию стремления вырваться из земли, забежать в салон и подобрать что-нибудь достойное своим соцветиям. К дверям салона вели несколько ступенек. Верхняя часть крыльца таила в себе небольшой секрет. Как только посетитель поднимался на крыльцо, двери механически распахивались и не закрывались до тех пор, пока посетитель не сойдёт со ступеньки с противоположной стороны. Этот фокус восхищал. Казалось, что на крыльце стоит невидимый швейцар и открывает двери перед входящим и выходящим. Рассуждениями о механизме начинался или заканчивался каждый разговор о салоне. Хозяева скромно хранили тайну. А хитрость заключалась в верхней платформе, захватившей по ступени со стороны улицы и салона. Когда кто-то наступал на верхнюю ступень с любой стороны, платформа слегка проседала и надавливала на рычаг, запускающий механизм открывания дверей.

И вот двери вновь распахнулись. Из салона показалась Настя. Восхищенная и похорошевшая. Ещё никогда поход за обновками не был для неё таким запоминающимся! Она была впечатлена не столько салоном и не работой его мастериц, сколько результатом, когда её подвели к большому зеркалу, демонстрируя итог работы.

На девушке было изумрудное платье с глубоким прямоугольным декольте и поясным кожаным корсетом, украшенным кружевом цвета морской волны. Коническая юбка не доходила до пола всего пару сантиметров. Каштановые волосы собрали в хвост на макушке и завили щипцами в локоны, которые как струи в фонтане спускались по её плечам. Настя всё больше привыкала к этому миру. Она даже смирилась с потерей желаемой должности. Сейчас в этом прекрасном платье, с уложенными волосами и приятным кавалером ей хотелось только одного: окончательно почувствовать себя принцессой, поехав на бал, который все остальные называли «званый вечер».

Рядом с ней появился Франс в изысканной тройке. Цвет его костюма был на пару тонов темнее, чем у его спутницы. Цилиндр украшала шёлковая лента в тон кружеву на корсете Насти. Лента крепилась в верхнем шве и аккуратной драпировкой спускалась к основанию шляпы.

— Позвольте, сударыня, заметить, что Вы невероятно похорошели, — улыбнулся Франс, предлагая девушке локоть. — Я даже подумываю, не нанять ли мне охрану для Вашей персоны.

— Франс, не смущай меня, — Настя взяла молодого человека под руку. — Я и так переживаю перед балом.

— Не стоит, — молодые люди направились по дорожке к воротам. — Первый час-полтора там довольно скучно. Помни главное: тебя зовут Ирма Долар, а меня Чипан Стоук.

Дорога в конном экипаже заняла всего десять минут. Подъезжая к имению, коляска замедлилась. Впереди образовалась очередь из таких же конных экипажей. Они неторопливо вышагивали вдоль высокого забора. Его железные прутья прятались в густой листве гортензий и клена. Создавалась непроницаемая стена, скрывающая дом Франков. Открытые ворота были плотно увиты плющом. Местами он пожелтел, но не сдавал позиций, уверенно цепляясь за холодные металл.

От ворот мощеная дорожка бежала к дому, петлей огибала клумбу с маргаритками перед парадным крыльцом и возвращалась к воротам. Места было достаточно, чтобы въезжающие и выезжающие не мешали друг другу. Конвейер из экипажей работал без остановки. Уже через несколько минут Франс и Настя вошли в гостеприимно распахнутые двери двухэтажного особняка с мансардой и башней с часами.

В просторном холле было многолюдно. Настя пару месяцев назад присутствовала на деловом фуршете и сейчас, казалось, снова попала туда. Гости знакомились друг с другом, рассказывали о своих предприятиях, обменивались визитками, иногда даже заключали устные договоры и партнерские соглашения. Всё было один в один, исключений было всего три: одежда на присутствующих на этом вечере была яркой и старомодной, гаджеты механические, а не электронные, а поведение более чопорное, полное достоинства и уважительного отношения к другим. На прошлом фуршете публика была в чёрно-серых деловых пиджаках, каждый держал в руке телефон, будто демонстрируя им свой статус. А общение было вежливым, но после трёх минут переходило на дружеский почти панибратский уровень. Мужчины могли позволить себе пошлую шутку, а некоторые бизнес-леди смели даже посмеяться над ней. Настя готова была признаться, здесь ей нравилось значительно больше, чем на мероприятии в неправильном мире.

Франс неторопливо вёл свою спутницу через холл. Они несколько раз останавливались, знакомились с другими гостями. Но как только первое знакомство заканчивалось, молодой человек вежливо раскланивался, ссылаясь, что должен отыскать своего компаньона и вёл свою даму дальше. На третьем знакомстве Настя заметила, что Франс начинает волноваться, становится более рассеянным и постоянно вытягивает шею, пытаясь отыскать кого-то в проёме, разделяющем холл и главный зал. Молодой человек заметно поменялся, когда вошёл в этот дом. Когда они въезжали в ворота, он громко и по-особому вздохнул. Когда только переступили порог дома, Франс так сжал Настину руку, что девушка чуть не вскрикнула от боли. Сейчас он, чуть наклонив голову вправо, слушал очередного предпринимателя, с упоением предлагающего именную роспись на фарфоровых тарелках, и глубоко дышал. Он вдыхал ароматы этого дома, как голодный прохожий вдыхает аромат свежего хлеба у булочной.

В главном зале людей было чуть меньше. Большая часть толпилась у столика с прохладительными напитками. Некоторые дамы сидели на диванах и обмахивались кружевными веерами. Их кавалеры стояли рядом, налаживая новые связи, или сидели на соседних креслах, разбирая образовавшуюся коллекцию визиток.

Франс замедлился у огромной картины. На ней летящая по волнам бригантина рассекала штормовые волны.

— Ты выглядишь очень взволновано, — шепотом сказала Настя. — У тебя всё в порядке?

— Да, волнуюсь немного. Давай постоим здесь, — Франс отпустил руку своей сопровождающей дамы и стал разбирать визитки. Настя осмотрелась вокруг. Этот бал для неё был настолько интересен, что в глаза бросалось сразу всё. И необычная интерпретация костюмов девятнадцатого века, и механические приборчики, вроде портативного телеграфа, миниатюрной печатной машинки, плёночных фотоаппаратов с большими ламповыми вспышками, и интерьер зала выполненный в классическом английском стиле, но в нежных изумрудно-синих тонах с ажурными украшениями из меди. Огромные картины на стенах заслуживали отдельного внимания, но в этом многообразии необычного, девушка не могла рассмотреть их как следует, боясь упустить что-нибудь ещё более запоминающееся. И тут она это увидела! С другой стороны залы в окружение нескольких гостей стоял молодой человек. По сравнению с собеседниками он был немного выше, кожа его была смуглее. Строгая короткая причёска, чётко прорисованный подбородок и уверенный взгляд придавали ему притягательную силу. Синий сюртук подчёркивал размах плеч, а собеседники, видя его султанское величие, сами как-то сутулились, сгибали коленки и смотрели исподлобья. Их спутницы, наоборот, приосанивались, становились ещё женственнее и благороднее. Но в погоне за вниманием этого красавца немного перебарщивали, превращаясь в жеманных мартышек. Молодой человек не обращал на них внимание, сосредоточившись на беседе с предпринимателями. Только сейчас Настя заметила, что молодого человека нежно держит под руку его сопровождающая дама. Она была в платье насыщенного синего цвета, чёрным поясным корсетом, украшенным золотой цепочкой и с чёрными волосами, уложенными в золотую сетку на манер средневековья. Она знала, что многие присутствующие дамы смотрят на неё с завистью. Скромно опуская глаза к полу она всё же выдавала понимание своего превосходства едва уловимой ухмылкой, иногда появляющейся в левой части губ.

Настя рассеянно водила взглядом по толпе туда и обратно, не зная как ещё выбрать возможность лучше рассмотреть этого незнакомца. В очередной раз остановив свой взгляд на нём, Настя осознала, что он тоже смотрит на ней. Девушка тихо вздрогнула. В голове замелькали золотые пылинки как в пустыне, а изнутри по голове застучали иголочки. Это чувство щекотало мозг. Молодой человек наклонил голову в приветствии. Настя машинально сделала небольшой реверанс. Не зря она три года ходила в танцевальную студию. Хоть какое-то движение ей в жизни пригодилось.

— Замечательно, — вдруг сказал Франс. — Ал тоже здесь.

— Ал здесь? — эта новость заставила Настю вновь рассматривать толпу, готовясь засмеяться от забавного вида неотёсанного мужлана в приличном костюме, да ещё и с сопровождением. Воображение девушки рисовало тучную даму с ярко-красной помадой и со страусинными перьями в волосах.

— Где он? Не хочу пропустить этот цирк, — девушка с нетерпением крутила головой.

— Ты только что с ним поздоровалась, — ответил Франс, удивившись поведению спутницы.

Настя застыла, глядя в глаза Франса. Молодой человек определенно не шутил.

— Ты перепутал, я поздоровалась с тем мужчиной в синем костюме, — Настя качнула головой в сторону незнакомца.

— Это Ал, — сказал Франс и приветственно кивнул незнакомцу. Тот ответил.

— Это какой-то другой Ал? — Настя всё ещё не верила в это.

— Это тот Ал, с которым ты уже знакома, — Франс постарался построить предложение так, чтобы девушка не задавала уточняющих вопросов, а про себя подумал: «Надо же, как борода меняет людей!»