Снегозавр

Том Флетчер, 2016

«Снегозавр» – это увлекательная и волшебная история, одна из тех, что случаются только под Рождество. Забудьте все, что вы знали о Северном Полюсе! Вас ждут увлекательные приключения с Ульямом Трандлом, которому только что исполнилось восемь лет, и его удивительным новым другом. А еще в этой истории есть Санта-Клаус (настоящий!), эльфы, ужасный Охотник, летающие олени, северное сияние, потрясающие иллюстрации и много-много волшебства.

Глава первая

Уильям Трандл

Знакомьтесь — Уильям Трандл.

Главное, что нужно знать о маленьком Уильяме: он любит динозавров. Точнее, не просто любит. Он обожает динозавров. Обожает до такой степени, что лучше я напишу это заглавными буквами:

УИЛЬЯМ ОБОЖАЕТ ДИНОЗАВРОВ!

У УИЛЬЯМА БЫЛА… о, простите. У Уильяма была пижама с динозаврами, носки с динозаврами, штанишки с динозаврами, зубная щетка в виде динозавра, обои с рисунком из динозавров, два постера с динозаврами, лампа с динозаврами, а уж игрушечных динозавров столько, что они не поместились бы даже в большой рюкзак. Если Уильям в чем и был уверен, так это в том, что динозавров много не бывает!

Кособокий домишко Уильяма стоял на краю шумного квартала, а тот в свою очередь находился на краю еще более шумного города. Домик был совсем маленький, но его обитатели этого не замечали. Ведь их было всего двое: Уильям и его папа, Боб Трандл.

Тебе, наверное, интересно, почему у Уильяма не было мамы. Что ж, мама у него, конечно, когда-то была, но, увы, она умерла, когда Уильям был еще совсем крошкой. Сколько Уильям себя помнил, они с папой всегда жили вдвоем.

Маленький Уильям любил не только динозавров, но и _{РОЖДЕСТВО}. Однако его любовь к этому празднику не могла даже близко сравниться с теми чувствами, которые питал к Рождеству его отец!

Мистер Трандл до того любил Рождество, что, когда праздничные дни заканчивались, мог безутешно рыдать целую неделю. А бывало, что и месяц. Он пытался всеми силами удержать Рождество. У него даже была припрятана в шкафу рождественская елка. Она весь год стояла наряженной, и когда мистер Трандл открывал ящик с носками, на ней вспыхивала гирлянда. Каждое утро он одевался, смотрел на зеленую красавицу и повторял про себя: «Чем больше дней прошло с предыдущего Рождества, тем меньше осталось до следующего». Только это его весь год и утешало.

В то утро, когда ПРИКЛЮЧИЛОСЬ ТО, ЧТО ПРИКЛЮЧИЛОСЬ, мистер Трандл пребывал в приподнятом настроении. А всё потому, что наступило первое декабря.

— Уиллипус, собирайся в школу! — позвал мистер Трандл из кухни. Там он намазывал маслом горячие оладьи (его любимый завтрак).

Уильям закатил глаза, услышав, что папа опять назвал его этим дурацким прозвищем. Подумать только — Уиллипус!

— Пап, не называй меня так! Мне ведь уже почти восемь лет! — крикнул Уильям из своей комнаты, запихивая в рюкзак учебники.

— Но мы, кажется, договаривались, что тебя можно называть Уиллипусом, когда ты не в школе? Нельзя вот так менять уговор, Уиллипус! — поддразнил сына мистер Трандл, заходя в комнату. — С первым декабря!

С сияющей улыбкой он водрузил на письменный стол поднос с завтраком и восторженно указал на продолговатую коробочку рядом с тарелкой золотистых оладий. Уильям увидел адвент-календарь с маленькими шоколадками.

— Спасибо, пап! А твой где? — спросил Уильям. Каждый год они с отцом заводили новый календарь, и утром перед школой вместе открывали очередное картонное окошечко. Такая уж была у них традиция.

Уильяму показалось, что в глазах мистера Трандла промелькнула печаль. Впрочем, он тут же улыбнулся.

— А я решил: пусть в этом году будет один на двоих, а? — В последнее время у них всё было одно на двоих: с деньгами стало туговато. Но Уильям не возражал.

— Ладно, пап! — ответил он. — Я открою окошко, а ты можешь съесть первую конфету.

— Давай, лучше я открою окошко, а первую конфету съешь ты! — предложил мистер Трандл.

— Спасибо! — ответил Уильям. Втайне он надеялся, что папа именно это и предложит.

— Скажи «сыр»! — мистер Трандл сфотографировал их вдвоем. — Ах, какие замечательные получатся в этом году открытки!

Еще одна семейная традиция Трандлов: каждый год первого декабря фотографироваться вместе, а потом печатать открытки и рассылать их всем дальним родственникам. Тете Ким с острова Уайт, прабабушке Джоан, похожей на ведьму, кузинам Лили и Джо, тетушке Джули, троюродному брату Сэму, дяде Х. Трандлу, прадедушке Кену… Список был длиннющий, и половину этих родственников Уильям в глаза не видел!

— Уильям, а ты уже придумал, что попросишь у Санты в этом году? Ведь скоро уже будет пора писать письмо, — сказал мистер Трандл, открывая первое окошечко шоколадного календаря. Уильям достал из ячейки маленькую шоколадку в виде снеговика, но аппетит у него вдруг пропал.

— Эй, что случилось? — спросил его мистер Трандл.

— Ну… просто… понимаешь, мне кажется, что в этом году Санта вряд ли сможет подарить мне то, что я хочу, — Уильям бросил печальный взгляд на стену, где висел постер с динозавром. — Я почти уверен, что эльфы не смогут смастерить настоящего динозавра.

— Смастерить? — глубокомысленно повторил мистер Трандл, делая глоток чая. — Вообще-то эльфы ничего не мастерят.

Уильям растерялся.

— Но… я думал, что эльфы Санта-Клауса сами делают подарки в своей мастерской на Северном полюсе, — сказал он.

— Что за детские сказки! — мистер Трандл от возмущения захлебнулся чаем. — Уильям, дорогой, это чушь! Глупые, никчемные, наивные россказни! И тот, кто наплел тебе это, просто болван! Мастерят подарки? Ха! Хочешь, расскажу, как на самом деле всё устроено на Северном полюсе? — спросил мистер Трандл и глаза его вдруг загорелись.

— Да, пап, пожалуйста, расскажи! — воскликнул Уильям и уселся поудобнее. Ему всегда нравилось, когда папа рассказывал истории. В этом мистеру Трандлу не было равных. Особенно хорошо у него выходили истории про Рождество, ведь, как ты уже знаешь, мистер Трандл обожал всё, что связано с этим праздником! Он знал всё, что только можно о Санте, эльфах и Северном полюсе. С самого детства рождественские каникулы были его любимыми и уж конечно, праздновать он всегда начинал первым. Однажды мистер Трандл нарядил елку в июле (соседи были очень недовольны). Уильям просто обожал эту историю!

— Во-первых, любому понятно, что у эльфов слишком маленькие ручки. Такими хорошую игрушку не смастеришь. К тому же, у них всего три пальца.

— Три пальца? Да ладно, пап! — Уильям неуклюже загнул два пальца, пытаясь представить, что их у него всего три. — А какого эльфы роста? — спросил он.

— Очень маленького, Уильям. Эльф — как человек, на которого смотришь в перевернутый бинокль, — пояснил мистер Трандл.

— Ух ты! — Уильям отлично знал, как выглядят люди в перевернутом бинокле.

— Игрушек они не делают, — продолжал мистер Трандл. — Эльфы с Северного полюса отлично умеют огородничать и копать. Итак, слушай, как у них всё устроено. Сначала Санта получает письма от девочек и мальчиков со всего света. От таких же детей, как ты, Уильям! Они пишут, что хотели бы получить на Рождество. Потом Санта садится в кресло-качалку у камина и читает все письма вслух. Не про себя, Уильям, а вслух!

Уильям кивнул, он слушал папу очень внимательно.

— Это очень важный момент, Уильям! Ведь в комнате, где Санта читает письма, стоит очень старая волшебная елка. Она вся кривая и сучковатая, и если бы ты ее увидел, то решил бы, что из горшка с землей просто торчит сухая ветка. Однако это самая первая рождественская елка на Земле! И она еще жива. Теперь она растет в горшке и слушает, как Санта читает письма.

— Елка слушает? Ты серьезно? — с удивлением спросил Уильям.

— Ну конечно! Все деревья слушают, Уильям. А ты думаешь, почему они всё время молчат? Потому что слушают, почему же еще! — заметил мистер Трандл. — Итак, Санта читает письма вслух, а на старой сучковатой волшебной елке тем временем вырастают пучки странных на вид бобовых стручков.

— Бобовых стручков? — воскликнул Уильям. — Что еще за бобовые стручки?

— Стручки с волшебными рождественскими бобами, Уильям. Санта собирает их и отдает эльфам-огородникам. Те варят их в котлах, стручки лопаются, и бобы выпрыгивают наружу! Бобы эти очень большие, в красно-белую полоску. И такие вкусные, что если съесть даже один, из глаз польется радуга, а сами глаза просто лопнут! Поэтому их ни в коем случае нельзя есть!

Уильям кивнул и постарался запомнить, что волшебные рождественские бобы не едят.

— Потом эльфы-огородники относят бобы на поля, засыпанные чистейшим снегом, и сажают глубоко в сугробы. А закончив, собираются и ждут особого сигнала. И пока ждут, поют песенку.

Мистер Трандл откашлялся и запел очень необычную песню, подражая голосу эльфа:

Я жду и жду сигнала,

Ледышкой на снегу.

Скорей, бобы, не спите!

Я больше не могу!

Замерз я, как сосулька!

Ну где же волшебство?

Бобы, не тормозите!

Уж скоро Рождество!

— Ого! — удивился Уильям. — Неужели эльфы действительно поют такую песню?

— Да, каждый год! — ответил мистер Трандл. — А потом, в определенный час и определенную минуту в небе над Северным полюсом вспыхивают необыкновенные танцующие огни.

— Северное сияние? — закричал Уильям. — Я видел по телевизору!

— Точно, сынок! Прекрасное северное сияние. Это и есть тот сигнал, которого ждут эльфы! И тогда наступает черед эльфов-копателей.

— А что они делают?

— Терпение, друг мой, — мистер Трандл весь сиял от предвкушения. — Они копают, коп-коп-коп-копают, вскапывают снежные поля, пробиваясь сквозь ледяную корку толщиной с наш дом и прозрачную, как стекло! Но ищут они не золото и не бриллианты. Игрушки — вот их цель! Видишь ли, рождественские бобы в снегу прорастают, и их волшебные корни — громадные, извилистые, ужасно длинные — прорезают лед. Именно там, во льду, на замороженных корнях появляются игрушки для всех детей на свете. Они получаются из рождественских бобов с волшебной елки, которая внимательно слушала, что написано в письмах Санта-Клаусу, и поэтому знает, что и кому подарить! — завершил мистер Трандл.

— Вот это да! — ахнул Уильям.

— Да, Уильям, только представь себе это! Вот теперь ты знаешь, чем именно занимаются эльфы.

Теперь и вы знаете, чем именно занимаются эльфы (не сомневайтесь, это правда — ведь об этом написано в книге, а книги не врут).