Дракон и Буревестник. Осколки зеркала. Том 1

Том Белл (2024)

Для любителей «Благословения небожителей» Мосян Тунсю, цикла Ксении Хан «Дракон в свете луны», серии книг Елены Кондрацкой «Сон в тысячу лет». Первая часть дилогии «Дракон и буревестник»! Проза Тома Белла всегда затягивает своими сюжетными перипетиями, легким юмором и мудрыми мыслями. Красивое азиатское фэнтези с романтикой и приключениями никого не оставит равнодушным.

Родные трущобы

Лоян, столица Империи Цао

За месяц до великого праздника Сячжи

— Быстрее, Малыш!

Грохот разбитой посуды и квохтанье испуганных кур разносились над всем базаром.

— Бегу я, бегу!

Палатка одного из торговцев повалилась, подняв столб пыли. Следом в воздух взмыл, будто невесомый, заставленный фарфоровыми кошками лоток. К шуму и гаму присоединился озлобленный ор купцов.

Малыш кряхтел и обливался потом, но хода не сбавлял. Его подгоняло бряцанье оружия и доспехов. Солдаты стремительно приближались.

— Лю! Братец!

— Давай за мной!

— Мы точно залезли к ростовщику, а не к Императору? — прогремел запыхавшийся толстяк. Он опрокинул столб из плетеных корзин, чтобы преградить преследователям дорогу, и ворвался в темный переулок вслед за другом. — Лю! Где ты, братец?

Из пролома в стене дома высунулась темноволосая голова.

— Скорей, Малыш!

Жу Пень спохватился и с трудом протиснулся сквозь узкое отверстие.

— Кажись, я поцарапал животик, — проскрипел он, забравшись внутрь.

— Тише! — скомандовал Лю. Он ухватился за край полуразваленного шкафа со свитками и поторопил приятеля: — Ну же, помоги.

Они поднатужились. Тяжелый шкаф со скрипом сдвинулся с места и закрыл дыру. Снаружи прогрохотал топот множества ног.

— Фу-ух, удрали, — промямлил Жу, когда все стихло, и сполз по стенке, с трудом переводя дух. — Ты же знаешь, я хорош в коротких погонях, но вот это…

— Не болтай, Малыш, еще не конец. — Лю подобрал с пола украденный у ростовщика мешок. — Поднимай задницу.

Удрученно простонав и не переставая кряхтеть, здоровяк встал на ноги и побрел следом за Лю по лестнице. Попутно он разглядывал ветхое убранство дома и гадал, почему его покинули. Пока Жу Пень перебирал в голове возможные варианты, ноги донесли его до захламленной террасы на верхнем этаже, прятавшейся под небольшой покатой крышей. Лю уже был там. Вместо стен здесь были невысокие ограждения, увитые дикими цветами и травами. Лю как раз осторожно перегнулся через перила ограды, чтобы рассмотреть опустевшую улицу.

— Видать кого-нибудь?

— Нет. Кажется, теперь точно удрали.

Лю устало повалился на древнюю циновку, что осталась от прошлых хозяев, и бросил мешок возле себя. Его рубаха песочного цвета пропиталась потом. Крупные капли пота стекали по лбу из-под длинных темных волос и проливались дождем на грязные потертые штаны. Жу Пень развалился поодаль и грузно засопел. Его живот вывалился из-под трещавшей по швам зеленой жилетки, быстро поднимаясь в такт дыханию. Он стянул с головы повязку, под которой прятал бритую голову, отжал ее, скрутив в мясистых руках, и бросил под ноги. Только после этого Малыш рухнул на пол и прикрыл глаза.

Лю с облегчением взъерошил волосы. Он отер лицо от пота и поглядел на друга.

— Ты как, Малыш?

— Есть охота.

— И правда, — рассмеялся Лю. — То-то ты отощал, бедняжка. А ну-ка…

Он открыл мешок. Тот был наполовину заполнен завернутыми в листья папоротника хлебными ломтями. Свежими, ароматными, только-только из печи. Облизнувшись, Лю достал один из них и откусил краешек. Удовлетворенно кивнув, он бросил находку Жу Пеню.

— Ты мой спаситель, — пробурчал тот и запихал в рот весь кусок.

Пока приятель прохлаждался, Лю подполз к противоположной стороне террасы. Верхушку ограждения обвивали стебли дзюкайских вьющихся пионов. Огромные оранжевые цветы распустили лепестки и будто тянулись навстречу лучам заходящего солнца. От их терпкого сладковатого аромата у Лю закружилась голова. Он облокотился на ограду и посмотрел в сторону моря. Портовая часть столицы медленно загоралась огнями ламп. Желтое море переливалось тысячами солнечных бликов. Им вторили позолота храмов и пагод, покатые, с застроенными вверх краями крыши домов и зеркала парковых прудов. Улицы полнились разговорами прохожих, лаем собак и криками торгашей с разгромленного рынка. В воздухе тянуло прохладным бризом вперемешку с запахом печеных овощей.

Голодный кит в животе громко объявил о своем пробуждении и потребовал еды. Лю вернулся к мешку, достал кусок хлеба и подошел к другой стороне террасы. Отсюда открывался отличный вид на Белую реку и главную городскую площадь. Сразу за ними возвышалась далекая громада Императорского дворца.

— Нужно вернуться сюда во время Сячжи, — пробормотал он с набитым ртом.

— Чего? — опомнился Жу Пень. Он разлепил покрасневшие глаза и тупо поморгал. — Уже пора?

— Отсюда видно половину города, Малыш. Когда грянет праздник летнего Солнцестояния, — Лю радостно похлопал друга по животу, — утащим себе рисового вина, лепешек и придем сюда!

— Посмотрим на салюты!

— Именно, — подмигнул Лю. — А теперь давай-ка поднимайся. Скоро встреча с нашим несчастным заказчиком.

— Ха! С «заказчиком»!

Жу Пень встал, расправил плечи и возвысился над другом почти на голову. Лю был высок, однако в росте со здоровенным Малышом никто не мог потягаться. Как и в силе. Когда дела шли совсем плохо и красноречие Лю уже не могло разрядить опасную ситуацию, в дело вступали внушительные кулаки Жу Пеня.

«Если Малыш на твоей стороне, все будет хорошо», — любил приговаривать Жу Пень. Однако сегодня против целого леса мечей и копий им помогли только прыткие ноги.

— Интересно, — насупился Малыш, когда они выбрались из покинутого жилища и пошагали в сторону своего пристанища, — почему этот дом заброшен? Место хорошее, да и… это… совсем рядом с базаром. Может, нам стоит занять его?

Лю помрачнел:

— Кто знает, Малыш? Сюда могли прийти Императорские стражники. Ты ведь слышал, что люди пропадают и никто их больше не видит? Возможно, хозяев этого дома постигла та же судьба.

Жу Пень замолчал, что случалось нечасто. Пребывая в дурном настроении, воры протиснулись через узкие закоулки и вышли из торгового района. Вскоре дорога привела их к старому городу. Обычные горожане предпочитали держаться подальше от этого места, застроенного старинными и полуразвалившимися домами.

Грязное пятно на лице великой столицы обходили стороной имперские солдаты, и местные жители были предоставлены сами себе. Настоящее раздолье для таких воришек, как Лю и Жу. Уже много лет, с тех пор как познакомились, они жили в этих богами забытых местах. Будучи еще мальчишками, друзья поселились в одной из полуразваленных халуп, где и обитали до сих пор. Лю частенько называл этот район «родными трущобами».

— Чего будем делать с едой? — спросил Малыш, когда на пути возникла огромная и точно не дождевая лужа. — Зря, что ли, шеями рисковали?

Лю ловко перебрался по тонким дощечкам, брошенным через зловонную лужу, и махнул приятелю.

— Сам знаешь, кому она пригодится больше, чем нам.

Они прошли мимо старых доков, которыми теперь, кроме рыбаков, никто и не пользовался, и остановились перед двориком на четыре ветхих дома. Угловатые крыши совсем покосились. Красная черепица почти полностью слетела, и кое-где виднелись огромные прорехи. Там поместился бы даже Жу Пень. Не успели они сделать и шага, как навстречу выбежала целая ватага ребятишек.

— Это Лю и Малыш! Ура! — их крики разносились над всеми трущобами.

Жу Пень, хохоча, сграбастал в охапку сразу несколько детишек и поднял к себе на плечи. Лю потрепал за волосы самую маленькую из девочек и достал кусок хлеба. Та, пританцовывая, закружилась вокруг юноши, не переставая его благодарить.

— Мальчики мои! — Из покосившегося дома вышла согбенная пожилая женщина с собранными в тугой пучок седыми волосами. Она широко улыбнулась и поспешила к гостям.

— Тетушка Тана, — поклонился Лю, после того как высвободился из ее объятий, — мы отыскали немного еды. Возьмите, пожалуйста.

— Ох, Бэй Лю, — рассмеялась женщина, отчего ее уставшее лицо пробороздили глубокие морщины. — Я догадываюсь, как вы ее «отыскали».

— Ой-ей, тетушка, — вставил Жу Пень. — Вот прям лежала ничейная! Не оставлять же.

— Я…

— Возьмите, — настоял Лю. Он не сомневался, что тетушка, как всегда, будет отнекиваться. — Накормите детишек.

И, как всегда, глаза Таны наполнились слезами. Стараясь сдержать чувства, она просипела:

— Ох, мальчики мои. У вас доброе сердце. Мы вам сильно благодарны.

— Сильно-сильно, — пискнула самая маленькая девчушка.

Лю снова потрепал ее за крошечные косички и передал мешок женщине.

— Вы не останетесь на ужин, дорогие мои? — шмыгнула носом тетушка.

И хотя неуспокоенный кит в животе Лю с радостью бы согласился на предложение, он покачал головой. Ни к чему объедать голодных детишек. Лучше уж вернуться в город и утащить еще чуть-чуть хлеба.

Как всегда, он ответил:

— Прости, тетушка Тана. У нас еще куча дел. В следующий раз обязательно останемся.

— Угу, — крякнул Жу Пень, опустив детишек с плеч посреди пыльного дворика. — Доброй ночи, разбойники!

— До свидания, Малыш! Пока-пока, Лю! — ребячий галдеж провожал их до самого конца улицы.

Лишь оказавшись в рыбацких доках на берегу, друзья снова заговорили.

— Хотелось бы помочь им чем-то еще, — вздохнул Лю.

— Мы и так делаем что можем, братец, — ответил Жу Пень грустным голосом. — Вспомни наше детство.

— Нам некому было помочь. Некому было принести даже черствой корочки.

— С тех пор для нас мало что изменилось.

Лю прошелся по деревянному настилу пристани и присел на перевернутую лодку. Он отвернулся к морю и некоторое время молчал. Вдали над синей гладью пролетали огненные койры, птицы, что в лучах вечернего солнца, казалось, пылают пламенем. Их громкие дивные песни доносились до берега и дарили чувство мира и спокойствия.

— Добывать еду становится все труднее, — сказал Лю, не сводя глаз с синей глади.

— Это все проклятая засуха, демоны ее побери! — раздосадованный Малыш подобрал камень и бросил его далеко в море. — Даже на базаре почти не осталось хлеба.

— Зато еды полно у ростовщика, — заметил Лю и добавил: — И охраняют его знатно.

Он лег поверх лодки и закрыл глаза, надеясь насладиться шумом прибоя и песнями койр. Но брюзжание Жу не прекращалось.

— Ха! Знатно! Причем имперская стража! Кажется. Откуда они вообще там взялись? Так даже принцесс не стерегут. Тин Тей обещал, что это будет простое дельце, а все обернулось…

— Толку теперь сокрушаться, Малыш. Чем бы ни занимался ростовщик, нам до него нет дела. Мы забрали кольцо, сбежали от стражи и скоро получим плату.

— Давай сходим завтра на представление в Храмовом квартале? Ну, помнишь этих, которые огни глотают да ветра пускают? Нам должно хватить денег…

— Мы хотели подлечить твои зубы, Малыш. — Лю с укоризной глянул на друга.

— Да демоны с этими зубами. Поболят и перестанут.

— А если нет?

— Тогда… — Жу Пень осекся и расплылся в улыбке. — Тогда пойду в таверну и подерусь. Глядишь, кто-нибудь выбьет.

— Или сдаст тебя страже. Уж поверь, Малыш, мне хватило одного раза, чтобы узнать, каково это — оказаться в уездной тюрьме.

Здоровяк усмехнулся и покачал головой.

— Ты пробыл там всего ничего. И если бы старина Жу Пень не вытащил тебя, так и сидел бы за решеткой до сих пор.

— И я благодарен тебе. — Лю взъерошил волосы и улыбнулся.

— Гляди! — Малыш ткнул пальцем в сторону темной фигуры в дальней части доков. — Это Тин Тей?

— Кажется, он.

Лю расстегнул рубаху и вытянул за тесемку повязанную вокруг шеи сумочку. Во внутреннем кармане, среди горы поломанных отмычек и прочего барахла, лежало в целости и сохранности заветное кольцо. Из-за него их с Жу сегодня едва не сцапали стражники. И лучше бы оно стоило тех бед, что доставило.

— Работаем как обычно? — поинтересовался Малыш, похрустывая кулаками.

Лю любил разговаривать. С бедняками, купцами, плотниками, рыбаками, уездными писарями, портовыми работниками, поденщиками и батраками, завсегдатаями таверн и с бабами на прачке да стариками в Храмовом квартале. Иногда и со стражниками, когда те вдруг решали проверить ничем не примечательного юношу с набитыми едой карманами. Жу Пень всегда удивлялся, как это у Лю получается всегда находить общий язык с разными людьми. Тот лишь пожимал плечами. Он любил разговаривать, запоминать новые для себя слова, смеяться над новыми шутками и просто узнавать новых людей, пока Жу Пень шарил по их карманам и сумкам.

— Да, но не перегибай палку, — успокоил его Лю. — Все-таки Тин Тей наш человек.

Жу Пень недовольно вздохнул:

— И не собирался.

Тин Тей, немного рассеянный, долговязый и крючковатый мужчина в длинной, в пол, рубахе и черной шелковой шапочке, торопливо брел по пристани, то и дело озираясь по сторонам. Если он хотел остаться незаметным, то у него плохо получалось. Торговец, а именно им и был Тин Тей, выглядел взволнованным и испуганным. Завидев друзей, он облегченно вздохнул, но при этом еще сильнее ссутулился. Лю почуял неладное.

И не ошибся.

— Мастер Лю! Жу Пень! — дрожащим голосом, срываясь на визг, поприветствовал торговец.

— Что-то случилось, Тин Тей?

— Нет-нет… и да! — вздрогнул мужчина. Его смуглое и покрытое морщинами лицо выдавало тревогу. — Вы нашли мое кольцо?

— Нашли, — угрожающе нахмурился Малыш.

— Что случилось? — повторил Лю. — Где наши деньги?

— Да-да, деньги… — Тин Тей тяжело вздохнул и сокрушенно сел на перевернутую лодку. — Мастер Лю, пойми. Ты же давно знаешь меня. А я знаю вас с Малышом. Вы должны меня понять.

— Ну, дык, говори уже, — хрустнул кулаками Жу Пень.

— Да-да! Поймите… У меня были деньги, как и договаривались, и еще немного еды сверху в знак моей благодарности вам, друзья. — Он усердно закивал, словно пытаясь подтвердить собственные слова. — Но, демоны побери этого ростовщика! Кажется, он все узнал.

— Каким образом? — изумился Лю. Он навис над торговцем и заглянул в его полные слез глаза.

— Не знаю! Но когда я уже собирался к вам, он вместе с толпой солдат заявился ко мне домой. Сказал, что кольцо украли, а значит, ему нужны деньги в уплату долга. Он забрал все, что я припас для вас, и сверху угнал целую телегу стекла вместе с ишаком!

Малыш зарычал и принялся мерить пристань шагами. Повисла тишина, нарушаемая лишь криками чаек и шумом волн. Однако Лю совсем не был расстроен. И не удивлен. Все эти кровососы, как всегда, брали верх над бедняками.

Он прогнал все мысли и наконец-то смог послушать море. Лю закрыл глаза и глубоко вдохнул соленый воздух. Солнце почти зашло. Койры давно скрылись с небосвода, их песни утихли. Вечерняя прохлада медленно опускалась над городом. Руки покрылись гусиной кожей. Даже задор Жу Пеня как будто поостыл. Здоровяк сел рядом с торговцем и приобнял его своей лапищей.

— Стало быть, — угрожающе проворчал он, — ты нам не заплатишь.

— Сейчас нет, — икнул Тин Тей, сжавшись в его объятиях как испуганное дитя. — Но вы же знаете меня! А я знаю вас! Я заплачу вам, когда продам следующую партию стекла и ваз. Вот вам мое слово.

Жу перевел грозный взгляд на Лю. Тот лишь усмехнулся. Он уже знал, что последует за этим.

Малыш заскрипел зубами.

— Тин Тей! — От его рыка торговец побледнел и чуть не лишился чувств. — У тебя найдется чего поесть?

— Да, мой друг, есть! Еда осталась. Сколько надо отдам!

— А… это… рисовое вино? — злобная гримаса Жу Пеня не сулила ничего хорошего.

— И рисовое, и даже виноградного бочонок припасен. Забирайте все! Прошу, только не…

— Успокойся, — рассмеялся Лю. — Ничего не надо отдавать. Угости нас, и сочтемся на этом.

— А мое кольцо? — голос Тин Тея все еще дрожал.

Лю покачал головой и вздохнул. Он открыл сумку и извлек золотое, украшенное большим красным камнем кольцо. Юноша вложил драгоценность в руку торговца и отступил на шаг.

Тин Тей не сдержался и зарыдал.

— Это… — сквозь всхлипы мужчины было трудно разобрать слова, — все, что осталось от моей жены и дочурки. Мне пришлось заложить его этому мошеннику, чтобы расплатиться с долгами… Но выкупить обратно так и не смог. Спасибо вам, друзья! Спасибо, что вернули его! И спасибо… что не побили.

— Ну будет тебе! — Жу Пень ободряюще потрепал торговца по плечу, отчего тот едва не съехал с лодки. — Мы же не головорезы какие.

— Потому я и обратился к вам. — Тин Тей обнял толстяка и обернулся к Лю: — Друзья, я не просто угощу вас. Я хочу пригласить к себе в гости! Отметим этот день, пусть он принес и плохие вести, но и хорошие тоже. Выпьем все, что у меня есть!

Жу Пень подскочил и что есть силы ударил кулаком по лодке.

— Ура, это самое!

Тин Тей тоже подскочил и поспешил унять шебутного толстяка.

— Тише, мой друг. Тише! — Он указал на лодку крючковатым пальцем. — Это мое судно. Старенькое, но верное! Не разбей его, прошу тебя.

— Хе-хе, хорошо! — Малыш, кажется, даже не слышал его.

Торговец вытер намокшие глаза и, поманив друзей за собой, взбудораженно потопал по набережной.

— Как вы смотрите на то, чтобы принять участие в небольшой винной церемонии, мастер Лю? — Малыш изобразил глубокий поклон.

— Смотрю пристально, досточтимый Жу Пень! — улыбнулся тот. — Пойдем, догоним бедолагу, а то на радостях он и забыл про нас.

Но Тин Тей не забыл. Он вдруг обернулся и заговорщически прошептал:

— Только должен вас предупредить, что уже приютил кое-кого. Хотя он вам должен понравиться!