Ведьма по доброй воле

Тира Видаль, 2021

Судьба свела двух совершенно разных девушек: Августину, потомка древнего магического рода, и серую мышку Валентину. Но в мире ничто не случайно. Обе они мечтают о счастье, славе и любви, обеим придется пройти через испытания, отказаться от своих желаний и целей, чтобы понять свое истинное предназначение и обрести подлинное счастье, даже ценой собственной жизни. Две противоположности, два непримиримых врага, судьбы которых зависят друг от друга. Валентине приходится пережить собственную смерть и ужасы потустороннего мира, чтобы осознать свои ошибки, а Августине – позор, ненависть и обожание окружающих, чтобы понять и переосмыслить личные ценности. Читатель окунется в мир ужаса и мистики, идущих рука об руку с реалиями современного светского общества. Здесь стирается грань между добром и злом, а человеческие поступки нельзя трактовать однозначно. Природа наделила человека свободой выбирать свой путь и смело следовать приоритетам, не оглядываясь на жестокое и завистливое общество.

Серия «Шепчущий в темноте»

Мистическая повесть

Составитель серии Магда Тихомирова

© Тира Видаль, 2021

© Интернациональный Союз писателей, 2021

Тира Видаль

Родилась и выросла в г. Новоалтайске Алтайского края.

Это край, подаривший миру таких гениев, как Василий Шукшин, Валерий Золотухин, Герман Титов, Роберт Рождественский, Николай Рерих, Михаил Калашников, Михаил Евдокимов, и многих других талантливейших деятелей культуры и науки.

В детстве была очень романтична, любила сочинять истории, сказки. Но только сейчас решила попробовать перенести свои фантазии на бумагу.

В своих произведениях автор не ограничивается одним жанром. Как правило, это несколько сюжетов, сплетенных в одну нить. Читатель может перенестись из серых будней в мир, полный тайн, загадок и сюрпризов.

Все герои произведений Тиры — это обычные люди, волею судьбы оказавшиеся в водовороте событий, изменивших их жизнь.

Цель писательницы — заставить людей отрешиться от хмурой повседневности и на время забыть о проблемах, а может быть, поверив в свою звезду, и самим начать менять мир вокруг.

— Поздравляю, мамочка, у вас замечательный, здоровый ребенок! — медсестра подняла повыше маленький сморщенный, пищащий комочек, и Наталья, приподнявшись на локтях, с беспокойством спросила:

— Скажите, доктор, это мальчик? Мальчик?

— Девочка! — улыбнулся высокий седовласый мужчина, снимая перчатки и выбрасывая их в корзину для «отработанных материалов». — Причем прекрасная! Ни патологий, ни изъянов!

— Не-е-ет, не-е-ет! — застонала роженица и, откинувшись на кушетке, закрыла лицо руками.

— Ну, милочка, не надо, успокойтесь! — доктор по-отечески потрепал ее по плечу. — Дочка будет вам опорой в старости и гордостью в молодости! А мальчика вы еще родите… успеется. Какие ваши годы!

Но девушка не слышала его добрых напутствий. По щекам ее заструились слезы. Лампы, свет которых бил прямо в глаза, вдруг потемнели и расплылись тусклыми бесформенными пятнами.

— Эй, девочка, ты чего? — с беспокойством наклонилась над ней медсестра, теребя Наталью за руку. — Павел Валерьевич! — вдруг взвизгнула она, и ее пухлые формы, облаченные в белоснежный медицинский халат, заходили ходуном. — У нас проблемы! Давление падает!

Доктор обернулся, кинул беглый взгляд на побледневшую пациентку и устремился к пульсоксиметру. На его лбу выступили капельки пота.

— Вызывай бригаду реаниматологов! — быстро начал он раздавать указания. — А ты, — обратился он к помощнику, — готовь капельницу.

Все сразу засуетились, забегали. Минутой позже в родильное отделение ворвались трое опытных врачей отделения реанимации и защелкали аппаратами, загремели инструментами.

— Мы ее теряем!

— Добавь дозу!

— Подключай к аппарату!

Через несколько минут девушка открыла глаза и увидела склонившиеся над собой лица в белых масках и обеспокоенные глаза.

— Я умираю? — еле слышно спросила она.

— Ну что ты такое говоришь!

— Давай борись, девочка! Не подведи нас!

— Ты должна жить! Ради дочери!

Но по глазам, устремленным на нее, в которых плескались отчаяние и безысходность, Наталья поняла: пророчество сбывается!

— Простите меня! — с трудом выдавила она, хватая ртом воздух. — Вы ни в чем не виноваты! Так должно быть! Это судьба!

— Так не должно быть! — зло выкрикнул кто-то. — Это неправильно!

— Пожалуйста, позовите мужа! — девушка слабела с каждой минутой. — Это очень важно!.. Для меня… для него… для дочери!

Виктор метался по коридору, не находя себе места от беспокойства. Его мучили нехорошие предчувствия, хотя врач уверил его, что повода для беспокойства нет никакого.

— Молодой человек, — уверенно сказал хирург-акушер, — ваша жена — молодая, сильная, здоровая женщина. Все анализы и УЗИ в норме. Так что скоро вы станете папой и через пару дней заберете своих родных домой.

Но все же парень не мог объяснить свой страх. Он уговаривал себя не паниковать, думать только о хорошем, сжимал на удачу кулаки, молился своими словами, просто, как умел, но все равно не мог унять непонятную дрожь в коленях и неприятный холодок в животе.

Когда дверь в операционную открылась, он ринулся навстречу с такой скоростью, что едва затормозил, чуть не налетев на доктора.

— Ну что? — выпалил он, заискивающе улыбаясь. Вот только губы у него дрожали, а ноги выбивали дробь.

— Ваша жена умирает! — хрипло ответил Павел Валерьевич и отвел взгляд в сторону. — Мы ничего не можем сделать! Мы бессильны! Такое случается время от времени, и мне жаль, что это случилось именно с вами. Вы можете войти и попрощаться с женой. А потом зайдите ко мне в кабинет, и я покажу вам вашу дочь… Только не надо паники и истерик! Ведите себя достойно, улыбайтесь, поддержите жену в последние минуты! — Виктор молча кивнул, и Павел Валерьевич сделал шаг в сторону, освобождая проход.

Парень постарался взять себя в руки, чтобы не показать жене свое смятение, и шагнул за дверь.

— Витяша, дорогой, любимый! — на мгновение глаза девушки блеснули былым задором и нежностью. — Прости меня! И прошу: никого не вини! — Виктор еле сдерживал слезы. К горлу подкатил тугой ком. Он опустился перед высокой больничной койкой на колени и поднес руку жены, белую, почти прозрачную, к губам, стараясь улыбаться:

— Нет, любимая, это ты прости меня! За все! Я тварь и подлец! Дурак, который ничего не слушал!

— Не говори так, пожалуйста! — дыхание девушки сбилось, и ей пришлось закрыть глаза, чтобы успокоиться. — Я счастлива, что прожила это время с тобой! И поступила бы так снова. Тысячу раз снова! Спасибо, что не испугался, что не задавал мне вопросов, просто был со мной рядом! — Виктор хотел прервать любимую, но девушка была настойчива. — Прошу, не перебивай меня, выслушай и сделай, как я тебя прошу. Мне нужно тебе все рассказать! — она приложила палец к губам Виктора, пресекая попытки заговорить. — Времени у меня мало!.. А впрочем… не буду тратиться на пустые разговоры. Ты же знаешь, мои родители из древнего колдовского могущественного рода. Мать всегда внушала мне, что я не могу изменить судьбу и должна со временем возглавить наш род. Но я выбрала обычного земного человека и тем самым подписала себе приговор! Ты же помнишь, с каким трудом мне удалось уговорить старейшин, чтобы они отпустили меня с тобой. Но за это я пообещала отдать им дочь, когда ей исполнится двадцать один год. Мать говорила мне, что я не буду жить долго, но я не поверила ей, думала, что все обойдется. Так что моя судьба решилась в день нашей свадьбы. Но ты не думай, я ни о чем не жалею! Вот только дочь. Если бы это был мальчик!.. Все бы сейчас было по-другому. Но взамен меня ты обязан вернуть им нашу девочку. Они сами придут за ней. Но ты не представляешь, как я этого не хочу! Назови ее Августиной, в честь месяца ее рождения и нашего верховного бога Августа, который спускается к нам ежегодно 6 августа. Это имя продлит ее жизнь и придаст сил и выносливости. Может, ей удастся избежать моей участи…

— Но сегодня тоже шестое августа.

— Я знаю. Вместо меня наша дочь должна стать одной из старейшин.

Девушка замолчала. Прерывисто дыша, она откинулась на подушку и закрыла глаза. Несколько минут Наталья молчала, собираясь с силами.

— Времени не осталось! Ты должен пообещать мне, что не отдашь им Августину. Пусть она будет счастлива в жизни и найдет себе простого парня, станет свободна от колдовства, условностей и рока. — Наталья схватила руку мужа и сжала ее с такой страстностью, что ее пальцы побелели еще больше, а на лбу выступила испарина.

— Не умирай! — взмолился парень. — Как я буду без тебя? Я не знаю, что делать. Я… я… — Виктор больше не мог сдерживаться и разрыдался, как ребенок, испуганный, обиженный и растерянный.

— Ты все сможешь! — еле слышно прошептала Наталья.

— Ради нашей дочери… Августины… Спаси… ее… пожалуйста… — Дыхание девушки сбилось, в голове взорвались тысячи искр, и… наступила темнота!

Прошло двадцать лет.

Виктор Семёнович Стальной поднимался на второй этаж стильного современного здания с красивой вывеской «Международная строительно-монтажная компания “Олимпик сити”». Он гордился своим детищем, тем, что честно наладил свой бизнес, без взяток, разбоя, подкупа и бандитизма. С нуля, своими мозгами и трудолюбием.

Следом за ним поднималась его красавица-дочь Августина.

С момента смерти жены прошло уже двадцать лет, а верный муж и вдовец помнит этот день так же ясно и отчетливо, как и тогда. Если бы не дочь, которая была смыслом всей его жизни, наверное, он бы спился и опустился на самое дно. Но обещание, данное жене, заставляло его отодвинуть свою боль в сторону и начать трудиться. И вот его империя процветает. Дела идут в гору. А его любимая Августина вчера вечером попросила устроить ее на работу, в семейный, так сказать, бизнес.

Виктор Семёнович был несказанно рад, что девочка решила пойти по его стопам. Так он может научить ее всему, что умеет сам, а главное — будет видеть Августину чаще, почти ежедневно. Ведь все эти двадцать лет он пахал как проклятый, день и ночь, оставляя ребенка с няньками, гувернантками, соседками. Потом садик, школа. Он практически не знал дочь, не мог уделить ей более нескольких минут в день, чтобы мимоходом спросить, как дела и все ли в порядке в школе, а потом и в техникуме.

Августина росла на редкость самостоятельной девочкой, никогда не капризничала, не предъявляла претензий, не клянчила дорогих подарков. Лишь изредка просила отца дать ей денег на школу и нанести визит в администрацию, когда что-то натворила в классе.

— Это же ребенок! — кричал в трубку отец, набирая в очередной раз номер директора, озабоченно обдумывая при этом новый заказ и крутя руль своего «мерседеса». — Надо больше давать волю подросткам! Не верится, что заслуженные учителя не могут справиться с ребенком и постоянно без веского повода отрывают меня от работы. Мы с вами тоже не были ангелами! Не поверю, что и ваших родителей не вызывали в школу и вас не пороли потом ремнем!

— Да, вызывали и пороли! — устало соглашался директор. — Но это были обычные шалости ребенка: подрались, списали, прогуляли урок!..

— А что не так с Густей? — почти не слушал собеседника Стальной. — Разве девочки не могут драться, защищая себя? Она обижает малышей? Или ворует обед в школьной столовой?

— Нет-нет! — сокрушенно качал головой директор. — Она ест мышей, крыс…

— Что? — переспросил папаша, выворачивая баранку на стоянку у офиса.

— Я вас не понял, шум в трубке… — Я говорю, что ваша дочь очень ловко ловит мышей, отрывает им головы… и съедает тушки!

— Хорошо, я поговорю с ней вечером! — уже не слушал родитель. — И накажу! А сейчас я занят, меня ждут клиенты! Извините, всего доброго!

Стремительно входя в свой кабинет, директор строительной фирмы хмыкнул:

— Вот еще, школа называется, мышей развели. Да еще детей заставляют их ловить и убивать! Надо разобраться с этим! Сплошная антисанитария! — и тут же забыл о своем обещании, увлекшись сметами, договорами, платежками… А вечером он уже и не вспомнил о своих угрозах и, поцеловав дочь в макушку, отправился спать — больше сил ни на что не оставалось, как доползти до кровати и свалиться лицом в подушку, чтобы утром начать очередной суматошный день.

А неделю назад Августа все же прервала этот бешеный ритм белки в колесе и, схватив его за руку, повела в свою комнату, сунув в руки красный диплом строительного техникума.

— Вот, папочка, твоя дочь успешно закончила учебу! — гордо сказала она.

Отец посмотрел с удивлением, и в глазах его промелькнуло неуловимое чувство не то страха, не то неловкости…

— Так это диплом техникума?!

— Ну конечно, пап! И, как видишь, я окончила его на отлично!

— А школу? Школу ты окончила? Уже? Где аттестат?

— Папа, очнись, я окончила школу три года назад. А теперь еще и техникум! Дальше окончу институт, затем академию. И потом смещу тебя с должности как более умный, образованный и опытный специалист! — девушка засмеялась, увидев на лице отца бурю эмоций. — Не бойся! — весело ткнула она его пальцем в грудь. — Ты будешь у меня консультантом!

— А потом? — в каком-то оцепенении спросил отец.

— А потом ты будешь у меня свадебным генералом… — стала она загибать пальцы. — А потом будешь читать сказки и варить кашки внукам!

— Какие сказки, какие кашки, какие внуки? — мужчина вздрогнул и уставился на дочь. — Ты что, беременна?

— Ну-у-у, пока нет, но мы с Олежкой думаем об этом!

Виктор Семёнович схватился за сердце. Что он упустил? Чего он не знает? Дочь выросла и, кажется, собирается замуж! Острым ножом пронзило сердце: он же обещал Наташе уберечь дочь. Не дать ей. Чего не дать? Что сделать?

— Сколько тебе лет? — в его крике послышались истеричные нотки.

— Пап, тебе плохо? — девушка кинулась за водой и вернулась с полным стаканом, от которого пахло корвалолом.

Дрожащей рукой Виктор Семёнович поднес стакан к губам и в несколько глотков выпил мятную жидкость.

— Сколь-ко те-бе лет? — по слогам проговорил он. — Ты можешь четко ответить на мой вопрос?

— Д-двад-дцать! — испуганно пролепетала Августина.

— Двадцать! — простонал отец, сползая по стенке на пол.

— А внуки? Жених? Это все серьезно?

— Да нет, конечно, папочка! Ты не волнуйся! Я сначала закончу учебу, потом заработаю на квартиру, а уж потом мы с Олежеком поженимся!

— Нет-нет-нет-нет-нет! — вытирая вспотевшие ладони о штаны, забормотал Стальной.

— Что «нет»? Папа, ты чего? — девушка в смятении отстранилась от отца. — Что ты имеешь в виду?

— Я хочу внуков! Прямо сейчас! — мужчина вскочил, засуетился, забегал по комнатам, бестолково хватая вещи из одного места и перекладывая их в другое.

Августина с недоумением следила за перемещениями отца.

— Стой! Остановись! — вдруг резко крикнула она. — И объясни, что это за спешка такая? Я не наблюдала за тобой острого желания воспитывать внуков!

— Послушай меня, Густя! — он схватил девушку за руки и сжал с такой силой, что она вскрикнула от боли. — Так надо! Срочно! Да хоть сейчас! Где твой Олежек? Я согласен с его предложением! Когда свадьба?

— Папа! — Августина зажала руками уши и неистово замотала головой. — Мы говорим с тобой первый раз в жизни, и я не понимаю тебя! Остановись! Какая свадьба? Какое предложение?

— Ну как какое? — криво усмехнулся отец. — Руки и сердца, конечно!

— Я же сказала, что это будет не скоро! Нам с ним надо закончить учебу, накопить денег на квартиру, машину, отдых, ребенка.

— Ну ладно! — махнул отец рукой. — Наверное, не стоило так сразу навязывать свое мнение. Но ты должна мне пообещать, что выйдешь замуж сейчас! На учебу, работу, отдых и все материальные блага денег у меня хватит. Прошу тебя: роди мне внука! Мальчика!.. А я пошел спать. Устал. Мне надо подумать… о внуках… свадьбе… Наталье!

Уже через минуту из комнаты донесся храп. А девушка еще долго стояла, словно замерзшая статуя, обдумывая слова и поведение отца.

— Представляешь, что вчера устроил мне папхен? — поделилась она новостью, держа своего жениха под руку, когда они прогуливались по аллее.

— Что такого он мог устроить моей любимой рыбке, — целуя девушку в щеку, проговорил парень, — за столько лет молчания?

— Он всполошился, когда я сказала ему о тебе… о нас, и потребовал устроить свадьбу прямо сейчас!

— А что, дельная мысль! — парень остановился и обнял девушку, она тоже прижалась к нему всем телом, тая в его объятиях. — Я готов выполнить его требование прямо сейчас!

— Нет! — возразила, отстраняясь, Августина. — Сначала надо встать на ноги, а потом уж думать о. Ну, сам понимаешь, о чем! Я хочу сначала получить профессию… и заслуженное уважение! Вдруг с тобой что-то случится… или с отцом. Его фирма достанется мне! А я, как глупая наседка, занятая только приготовлением ужина, походами за детским питанием и пеленками, не смогу удержаться на плаву!

— Тебе это не грозит!

— Пусть все идет по плану!

— Молчу, молчу, моя ведьмочка! — парень чмокнул девушку в нос. — Иначе паду жертвой страшного ритуала!

— Не смешно! — надула пухлые губки красавица. — Какая я тебе ведьма?

— Да не бери в голову, мне это даже нравится: твоя таинственность и.

— Эй, постой, ты о чем? — вмиг посерьезнела Августина.

— Ну я же не слепой, вижу, как ты помогла сдать экзамен отъявленному тупице Женьке Белоусову на четверку, решить вопрос с поездкой на дачу Красилову, например. Я все знаю про Шурика, как его родаки не пускали, а ты что-то там пошептала — и вуаля! Папаша даже свою машину дал!

Девушка только неопределенно пожала плечами.

— Людям надо помогать! — кокетливо повела она плечиком. — Так, кажется, в Библии говорится. — Она засмеялась. — А насчет колдовства — это просто шутка, психосоматика. Я просто говорю людям то, что они хотят услышать, и все… простое совпадение… Проводи меня домой, уже поздно. Я хочу выспаться.

Это было неделю назад. А вчера Августина попросила отца устроить ее на работу в свою контору, и теперь он вел ее по лестнице в отдел ОТК бухгалтерии.

Когда босс открыл дверь отдела, все лица обратились в сторону вошедших.

— Августина! — коротко бросил он, обращаясь ко всем сразу. — Прошу любить и жаловать!

Девушка была настоящей красавицей: высокая, стройная, с черными как смоль волосами, спускающимися крупными волнами на плечи. Ее небесного цвета глаза смотрели чуть насмешливо и вместе с тем надменно. На щеки падала тень от густых длинных ресниц. На щеках проявился румянец.

Кто-то смотрел на Стального и его протеже с удивлением, кто-то — с интересом, кто-то — с надеждой: среди персонала равнодушных не обнаружилось.

Молоденькая девушка Валентина Иванова, в обязанности которой входили разбор корреспонденции и распределение писем по кабинетам, замерла на своем месте в самом дальнем и темном углу просторной комнаты и еле сдерживала слезы. Впервые в жизни она радовалась тому, что никто из десяти сотрудниц бухгалтерского отдела не обращает внимания на ее скромное рабочее место на задворках, не подкалывает ее за скромность, не советует ей быть более смелой и настойчивой. Девушка до боли прикусила губу, чтобы ненароком не выдать своих чувств.

Она до замирания сердца, до спазмов в животе любила своего начальника. Но разве такой красивый, успешный и богатый мужчина обратит внимание на серую глупую мышку, забившуюся в угол? Девушка внимательно вслушивалась в разговоры, которыми ненароком обменивались ее коллеги, и знала, что Виктор Семёнович неженат, вернее, женат… на работе. Женский пол его не волнует в принципе. Только работа. Одна работа и ничего, кроме работы! Даже домыслы строились один нелепее другого: поговаривали о нетрадиционной сексуальной ориентации хозяина фирмы, его болезни и прочее, и прочее, — о чем совсем не хотелось думать молоденькой неопытной девчушке. Это и радовало ее, и огорчало. Радовало, что ее кумир свободен, а огорчало все остальное…

Девушка вообще считала себя неудачницей. Ей не повезло ни с родителями, ни с работой, ни даже с именем.

— Ну что за несправедливость? — частенько плакала она у себя в комнате, запирая дверь на ключ, чтобы никто не смог помешать ей горевать. — Дурацкое имя — Валя, да еще фамилия — Иванова.

Ее назвали в честь праздника святого Валентина, в который ей угораздило родиться. Еще ни разу в жизни девушку не поздравили по-настоящему. Она одиноко стояла у окна, когда другие обменивались сердечками и милыми подарочками. Одна мать смеялась и говорила дочке: «Это твой счастливый билет — родиться 14 февраля». Валя так не считала. В этот день про нее никто не вспоминал, а она, глотая слезы, терпеливо ждала своего принца. И вот он, принц, Стальной Виктор Семёнович: статный, умный — но такой неприступный и такой далекий.

И вот сейчас он, счастливый и радостный, с сияющими глазами, привел в коллектив красавицу-жену. В том, что это не просто любовница, Валентина была совершенно уверена. Ну не может такой порядочный и презентабельный мужчина вести легкомысленный образ жизни. А что остается ей, Вальке Ивановой?

— Иванова! — донесся до нее до обморока любимый голос. — Иванова, ты меня слышишь?

— Эй, Валька, к тебе обращаются! — цыкнула на нее соседка, вульгарная крикливая тетка с копной спутанных блеклых волос.

«Вот даже такая чума, и то имеет мужа и четырех детей-подростков!» — проглотила обиду Валя.

— Иванова! Ты там заснула, что ли? — начальник начинал злиться, и девушка, как затравленный зверек, подняла на него свои серо-белесые глаза. — Зайди ко мне!.. А ты, — обратился он к своей спутнице, — располагайся, знакомься с коллективом, обвыкайся!

Новенькая без особого стеснения вышла на середину комнаты и, светясь белоснежной улыбкой, начала расспрашивать будущих коллег о работе, мимоходом рассказывая о себе.

Валя вышла в тусклый коридор вслед за хозяином фирмы и, пожирая глазами его спину, будто хотела запомнить каждую пылинку, побрела в его кабинет.

— Валентина Григорьевна, — сразу перешел к делу Виктор Семёнович, как только дверь в его кабинет захлопнулась, а девушка посмотрела на него с обожанием и надеждой, которой, впрочем, мужчина не заметил, — мне трудно об этом говорить, но ты девушка молодая, умная и старательная! — Душа Вали от таких слов словно вышла из тела и воспарила на крыльях в небеса, трепеща от счастья. — Но сейчас трудные времена. Договоров все меньше, а значит, и доходы падают. Я принял решение сократить штат и оставить только самые необходимые должности, — он замолчал, пожевав губами и пристально глядя на подчиненную.

— И что вы хотите сделать? — спросила девушка, предчувствуя беду, но еще не до конца осознавая масштаб катастрофы.

— Я сокращаю твою должность. Заметь: не тебя, а должность. Ты умная и сообразительная… дипломированная… легко найдешь другое место… Я дам хорошие рекомендации… полный расчет!

Эти слова долетали до Вали будто бы издалека. Словно густая пелена накрыла ее с головой, и она стала задыхаться. Теперь ее душа упала вниз, на самый пол, и сжалась в комок от ужаса и безысходности.

«Почему я?» — хотела крикнуть она, но голос пропал. Девушка не могла произнести ни слова. Застывшая от горя, униженная и растоптанная, она больше не слышала директора, молча повернулась и вышла вон, тихо прикрыв за собой дверь, оставшись в одиночестве перед целым миром. Куда-то ушли звуки, померкли краски, во рту появилась горечь с привкусом металла. Девушка провела рукой по губам — так и есть: она до крови искусала их.

Сотрудники, коллеги, увлеченные разговором с новенькой, даже не заметили ее ухода.

— Ну, может, это и к лучшему! — подумала Валя, собирая нехитрый скарб: железную кружку, чашку с ложкой… еще красивую ручку, которую вручил ей на 8 Марта Виктор Семёнович. Она берегла ее как талисман, как самую дорогую и ценную вещь. Девушка вернулась в тот самый счастливый предпраздничный день, когда всему женскому коллективу полагались подарки. Она не помнила, что подарили другим ее коллегам, просто не отрывала взгляда от аристократических рук и длинных пальцев с красивыми, ухоженными ногтями, которые поднесли ей эту ручку, перевязанную красной блестящей лентой. Как эти самые руки лишь на одно мгновение сжали ее пальцы. С тех пор эта дешевенькая безделушка была всегда при ней. А теперь еще и, как осколки былой надежды, будет возвращать ее память в тот день.

Девушка спустилась по мраморной лестнице и, кивнув на прощание вахтеру, вышла в прохладный (даже для позднего августа) день. Слезы текли по бледным щекам Вали, и она, как маленький ребенок, всхлипывала, размазывая мокрые ручейки по щекам.

— Вот была бы я ведьма! — шептала она. — И тогда все они узнали бы, кто я такая и на что способна! Я бы им всем показала. Особенно ему, этому гаду! — Девушка села на лавочку в сквере и огляделась вокруг. — Мне надо стать ведьмой! — решила она. — Вот пойду в библиотеку, возьму книги по магии и колдовству. И приворожу Витечку! Он еще за мной по пятам бегать будет! Просить и на коленях умолять вернуться назад! И… и еще руку и сердце… — и девушка предалась грезам.

В своем видении она видела себя такой же стильной, красивой и смелой, как эта выскочка — Августина. Вале нравилось в сопернице все: и имя, и цвет волос, и разрез глаз, и улыбка. Одежда, маникюр, манера держаться…

— Как же такую не любить?! — еще больше расплакалась несчастная. — Теперь у нее есть всё, а у меня — ничего! — Девушка вскочила с места и бросилась бегом по тротуару. — Если я буду лить слезы, так и останусь глупой серостью! Я должна отбить Стального! И точка!

Завернув за угол, Валентина стремительно преодолела несколько полустертых ступенек и открыла дверь районной библиотеки.

Войдя в тускло освещенный холл, она остановилась в нерешительности. Сердце ее бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди.

«Зря я сюда пришла!» — Валя украдкой протерла вспотевшие ладони салфеткой и повернула назад, когда сзади нее раздался хрипловатый надтреснутый голос уборщицы.

— Чего испугалась? Обстановка, конечно, не царская, но так ты же пришла не интерьеры разглядывать! А книги — они и в Африке книги!

— Да я. — сконфуженно залепетала девушка. — Я пришла… ну, мне надо… определенную литературу, в общем… у вас точно… наверняка такой нет!

— А ты не торопись с выводами, девочка! — Пожилая женщина плюхнула грязную тряпку в ведро с не менее грязной водой. — У нас много разного рода книг: и исторические, и научные, и даже «Камасутра»!

— Да мне не это надо! — покраснела Валя. — Я лучше пойду!

— Да ты никак колдовством заняться хочешь! — прищурила белесые глаза уборщица, а девушка вздрогнула от неожиданности: неужели у нее все написано на лице? — Не дрейфь! — женщина приблизилась к Валентине и таинственным шепотом поведала: — Сюда многие приходят с еще более странными просьбами! Ты хочешь навести порчу? Или, может, принести кого-нибудь в жертву? А может, сделать приворот на крови?.. Дай подумаю. Наверняка желаешь избавиться от соперницы и свести ее в могилу!

— Нет, что вы такое говорите?! — Валя попятилась от назойливой страшной бабки. — Вы меня не так поняли, я никому не хочу причинить зла! Я не такая! — и пулей вылетела за дверь.

Пройдя с полсотни метров, она остановилась и перевела дух. Колени ее предательски подгибались, а руки дрожали.

— Ну я и дура! И понесло же меня в такую дыру! Как только к ним вообще кто-то ходит? Ужас один!

Девушка двинулась вдоль дороги, бесцельно читая вывески на магазинах и лавочках. Домой идти не хотелось, в голове — сплошной туман и сумятица. Мечты в мыслях переплетались с проклятиями, злость и обида на весь мир смешались с надеждой и безысходностью. А вот образ Августины всё никак не хотел стираться из памяти — такой яркий и четкий.

— Ну что за наваждение! — стукнула кулачком о стену какого-то дома девушка. И вдруг прямо ей на голову просыпался ворох пыльных, потрепанных временем пушистых перьев. — Вот черт! Что за день-то такой! — Она стала стряхивать с себя эту гадость, давясь слезами.

— Что здесь происходит? — перед Валентиной предстала экстравагантная, с ярким макияжем и прической цвета воронова крыла женщина лет пятидесяти. — Вы что здесь хулиганите?

— Я нечаянно! Я не хотела! — стала быстро оправдываться Валя. — Простите!

— Да ничего, ладно, проехали! — спокойно произнесла тетка. — Все равно надо было менять это старье! Да всё руки не доходили обновить вывеску!

— Вывеску? — девушка пораженно подняла глаза вверх и уставилась на поблекшую черно-белую доску с некогда яркими оранжевыми буквами. Над ней висело растрепанное поломанное гнездо с перевернутым вороном. — Так вот откуда перья!

Хозяйка дома кивнула.

— Это заманиловка такая! — пустилась она в объяснения.

— Люди видят что-то необычное и заходят узнать, что такое таинственное скрывают эти стены.

— «Клуб экстрасенсов “Вороново крыло”! — прочитала Валя. — Решим ваши проблемы! Научим вас управлять своей жизнью! Сделаем из вас ведьму!» Вот это да-а-а! — протянула она. — Это же как раз то, что мне нужно!

— Ну, раз так, заходи! — женщина сделала приглашающий жест, пропуская девушку вперед. — Правду говорят: ничего не происходит просто так! Вот вам нужно было решить проблему. — она не договорила и, подхватив клиентку под локоть, повела ее по длинному темному коридору в дальнюю комнату, из которой доносился треск свечей и пахло какими-то терпкими травами.

Валя, к своему удивлению, чувствовала себя спокойно и уверенно. Это то, чего она хотела, и, возможно, сейчас решатся все ее проблемы.

— Августина! — Виктор Семёнович заглянул в отдел и с умилением посмотрел на дочь, вокруг которой собрались работники не только бухгалтерии, но и других отделов. — Ты мне нужна! У нас срочное дело!

Девушка весело помахала коллегам и, сверкая голливудской улыбкой, двинулась к отцу:

— Что за дело, папа? Или мне стоит называть тебя по имени-отчеству?

— Это было бы здорово, дочка, но я не настаиваю! — ответил мужчина, беря девушку за руку. — Пойдем ко мне в кабинет. Нужно обсудить некоторые детали.

— Так в чем дело? — спросила Августина, как только дверь за ними закрылась, и Виктор Семёнович пододвинул дочери стул.

— У нас завтра очень важная встреча! — ответил он, усаживаясь за свой массивный мраморный стол. — Если мы сумеем подписать договор — а я в этом уверен, — будем обеспечены работой на весь год! Думаю, стоит присутствовать и тебе! Твой шарм нам не повредит — будет только на руку! — Девушка довольно склонила голову набок. — А после я намереваюсь закатить небольшой банкет по этому поводу!

— В чем состоит моя задача? — посерьезнела девушка.

— Украшать собою мероприятие! — прищелкнул пальцами Стальной. — Ну и, конечно, учиться. Всему, что возможно. Вести переговоры, держаться на людях, изучать документы, и так далее и тому подобное!

— Нет вопросов, Виктор Семёнович! — девушка привстала. — Ты можешь на меня положиться, папа!

— Я не сомневался в тебе, Августина!

Как только девушка вышла, Стальной нажал кнопку селектора.

— Слушаю вас, Виктор Семёнович! — раздался звонкий голос секретарши.

— Ниночка, будь добра, запиши фамилию одного парня и передай в технический отдел Сергею Анатольевичу: пусть разыщет мне этого типчика и доставит ко мне. Это срочно.

— Сию минуту, шеф! — Селектор отключился, как только девушка записала нужные данные.

— Отлично, — пробормотал хозяин кабинета, беря в руки затертое, слегка поблекшее фото жены в рамочке. — Наша дочь выросла, Наташа. И я намерен выполнить твою просьбу. А для начала познакомлюсь с ее женишком. Будет уместно проверить этого малого: достоин ли он нашей девочки?! — Он откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.

В памяти вновь всплыл образ хорошенькой девушки, с которой он прожил два года душа в душу. Непрошеная слеза скатилась по щеке и упала на белоснежную рубашку, оставив мокрое пятнышко. Мужчина дернулся и потянулся за платком, чтобы скрыть следы своей сентиментальности.

— Итак, дорогуша, поведай нам о своих проблемах! — с ходу набросилась на Валентину женщина-экстрасенс, вводя ее в свою обитель.

Девушка с интересом осмотрелась. Комната была сплошь уставлена горящими свечами. Они были повсюду: на столе, на полу, на полках. Темные бархатные шторы скрывали помещение в полумраке. На стенах, изрисованных разными пентаграммами, висели кресты, перевернутые вверх ногами. На хлипком столике, покрытом черной скатертью, стояли пробирки со всякими жидкостями, пузырьки с цветными порошками и баночки, заполненные глазами, хвостами и маленькими скелетиками летучих мышей. С потолка свисали сушеные травы и змеиные шкуры.

Валентина почувствовала удушающий запах восточных благовоний, перебиваемый ароматом талого свечного воска. Девушка чуть не закашлялась, но усилием воли постаралась перебороть желание немедленно выскочить на свежий воздух.

Когда глаза ее привыкли к темноте, она различила в центре комнаты еще одну женскую фигуру. Молодая ведьма смотрела на нее в упор своими цепкими черными глазами. Ее волосы разметались по плечам сальными прядями, а ожерелье из зеленых и красных камней переливалось радугой, отражая пламя свечей. Женщина восседала на единственном в комнате колченогом стуле как королева и при виде посетительницы грациозно закинула ногу на ногу, обнажив упругие загорелые бедра.

— Это Эльза! — шепнула проводница и подтолкнула девушку к ведьме. Валентина сделала несколько несмелых шагов к хозяйке и замерла, с благоговением склонившись в полупоклоне перед поборницей тьмы.

— Не бойся, детка! — услышала она низкий грудной голос. — Подойди поближе! — Девушка придвинулась еще на шаг и напряглась в ожидании. — Расскажи нам с Альмирой о том, что привело тебя сюда.

Валентина, поборов робость, начала перечислять свои беды и напасти, то срываясь на плач, то затихая, нервно теребя пуговицу на блузке и доводя себя до истерики, то снова застывая, как изваяние, переводя дух.

Экстрасенсы не перебивали ее, слушали внимательно, изредка переглядываясь между собой и подавая знаки, понятные только им.

— Так чего же ты хочешь в конечном итоге? — спросила Эльза, когда повествование девушки иссякло.

— Я… я не знаю! — всхлипнула Валя. — Иногда мне хочется отомстить и стереть с лица земли эту Августину, непременно заставить ее мучиться, иногда — приворожить Виктора, чтобы ползал у меня в ногах, моля о любви, а иногда — убить их обоих, чтобы не видеть эти счастливые рожи.

— Девушка быстро заморгала, не давая слезам пролиться. — В общем, я хочу быть женой Вити, или… или…

— Все понятно! — улыбаясь, Эльза приподнялась со стула и положила руку с длинными, покрашенными черным лаком ногтями на плечо девушки. Перстни на пальцах блеснули зловещим светом, и девушка вздрогнула. — Я предлагаю тебе самой стать ведьмой и воплотить в жизнь все мечты, которые вертятся у тебя в голове!

— А разве это возможно? — широко распахнув глаза, спросила Валя. — Этому можно научиться?

— Ну конечно, дорогая! — улыбка на лице ведьмы стала еще добрее и льстивее. — Я вижу, что у тебя непременно получится стать ведьмой!

— Это было бы здорово! — чуть не запрыгала от радости девушка. — А что для этого нужно?

— Обучение и посвящение стоят немалых денег! — вмешалась в разговор Альмира. — Но оно того стоит!

— А это очень дорого? — Валя робко подняла глаза на своих наставниц. — Я стеснена в средствах!

Конец ознакомительного фрагмента.