Глава 7
В себя приходила постепенно, словно пыталась вынырнуть из густого киселя. Сначала стал доноситься гул звуков, потом от него отделились и стали различимы голоса. Кто-то спорил, а красивый женский голос, показавшийся мне знакомым, всхлипывал, и требовал немедленно кому-то написать. Глаза не открывались, словно им что-то мешало.
— Н-н-надо-о-о в-в-вы-во-ди-и, — как эхом разнесся ещё один голос, но в ушах появился звон, и я плохо расслышала слова.
Почувствовала, как по телу пробегает лёгкая приятная волна, меня словно приподняло в верх… а потом резко кинуло вниз, тело пронзила боль, голова закружилась, звон в ушах усилился. С трудом раскрыв заслезившиеся глаза, я пыталась разглядеть расплывчатые очертания фигур, склонившихся надо мной.
— Хорошо, хорошо, — пробубнил мужской голос, в котором я признала лекаря. — Сильная девочка, чуть сама из стазиса не вышла.
— Она придет в себя?
Я вздрогнула и чуть повернула голову, моргая и пытаясь разглядеть того, кто стоял рядом. Говорившего я узнала сразу, а через несколько мгновений смогла и разглядеть. Гейл стоял, скрестив руки на груди и буравя лекаря требовательным взглядом. Когда он посмотрел на меня, его глаза потеплели, а на губах появилась теплая улыбка.
— Алия? — тихо позвал он.
Невыносимая сухость, образовавшаяся во рту, не дала возможности вымолвить хоть слово. Я медленно кивнула и зашлепала пересохшими губами. Гейл тут же сорвался с места, а затем вернулся со стаканом. Подложил мне руку под затылок и помог попить. Я с жадностью глотала воду, как обезвоженный путник в пустыне.
— Не спеши, — усмехнулся лорд, — если мало, я принесу ещё.
Выпив всё до капли, я сделала глубокий вдох. Головокружение прошло, слух и зрение восстановились. И только колющая боль в правой ноге заставляла морщиться. Я попыталась приподняться, но лекарь положил мне руку на плечо и отрицательно мотнул головой.
— Вставать нельзя. Вы только-только вышли из стазиса. Дайте организму окончательно прийти в себя.
— Что со мной? — через силу спросила я.
Гейл присел на край постели и накрыл мою ладонь своей. От его такого простого, но такого волнительного прикосновения, у меня потеплело в душе. Гейл смотрел на меня с заботой и переживанием.
— В оранжерее ты была ранена, — пояснил он. — Тебе в ногу воткнулся осколок, и по дороге ты потеряла сознание. Ничего серьезного, — опередил он мой вопрос, — болевой шок, не более. А рана быстро заживет.
— На ночь останетесь здесь, — вставил слово лекарь. — Необходимо удостовериться, что порез заживет полностью.
Конец ознакомительного фрагмента.
