(Не)естественный отбор

Терин Рем, 2021

Я улетала с экспедицией на Марс, но что-то пошло не так. Что делать, если проснулась в совсем новом мире, где меня хотят выдать замуж за толпу мужиков? Бежать! В бездну эту их "естественность"!

Глава 1. Пробуждение

*

Арина Шапкина

*

Тело жгло и ломило, во рту было кисло, отчего волнами накатывала тошнота. Мысли вяло ворочались в голове, никак не оформляясь в связную мысль. Ненавижу тренировки так называемой разморозки, или выхода из криосна, а моё самочувствие напоминало именно это «чудесное» состояние. С трудом разлепила веки, пошевелила пальцами, преодолевая сопротивление тела и колкие мурашки.

— Вот так, Арина. Очень хорошо. Не спешите. Давайте, потихонечку фокусируйте взгляд, а я вам сейчас немножечко помогу, — почти нежно уговаривал меня кто-то, а потом на язык попала жидкость с приятным ментоловым вкусом.

От желудка по телу начало растекаться приятное тепло, снимая противные спазмы и тошноту. Я позволила себе расслабиться и глубоко вздохнуть, наслаждаясь ощущением того, как боль утихает.

Странно. Не помню, чтобы нас раньше поили чем-то похожим. Новая разработка?

— Открывайте глазки, дорогая. Ну же, не пугайте меня, — продолжал ворковать надо мной какой-то мужчина.

Стоп! А где Петрович? Старый и циничный, как большинство военных медиков, подполковник не стал бы со мной сюсюкаться.

Открыла глаза, с удивлением взирая на обалденно красивого брюнета в белых одеждах медицинского персонала. Немолодой, но и не старый мужчина с идеальными, я бы даже сказала породистыми чертами, с нескрываемым восторгом рассматривал моё бледное тельце.

Что он там такого занимательного увидел, что сияет, как начищенный чайник? По опыту знаю, что после таких тренировок выгляжу чудовищно: бледная, опухшая и с синяками под глазами, а этот едва не плачет от умиления. Чудной.

— Прекрасно! Вы меня понимаете, Арина? Можете говорить? Сколько пальцев я показываю? — спросил доктор, показывая два пальца.

— Два, — прохрипела я, немного морщась от собственного карканья.

— Великолепно! — обрадовался этот восторженный дядечка, вливая мне в рот новую микстуру со вкусом дыни.

— Где я? — спросила я голосом, который уже больше походил на человеческую речь.

— Тише, Арина. Не спешите. Вы в безопасности. Среди друзей. Мы позже всё вам расскажем, а пока просто отдыхайте, набирайтесь сил. Нельзя сразу перегружать вас информацией, — как маленького ребёнка, уговаривал меня этот странный врач.

— Док, я разморозилась, а не сошла с ума. Прекращайте сюсюкаться и скажите нормально, что со мной? Разморозка пошла не по плану? — спросила я, пытаясь приподняться.

При попытке вспомнить обстоятельства перед криосном, голова резко разболелась, заставляя меня поморщиться.

— Вот же упрямица. Говорю же, не спешите. Сейчас сделаю вам инъекцию, поспите, немного адаптируетесь, а потом всё обсудим, — завил врач, касаясь меня каким-то странным небольшим прибором.

Аппарат тихо пискнул, а место, которого он касался, обожгло короткой болью, после чего на меня навалилась усталость и я провалилась в сон.

Второе пробуждение было гораздо более приятным. Чувствовала я себя если не хорошо, то вполне сносно. Опустила ноги с кровати и оперлась руками о новенькую тумбу, пытаясь справиться с головокружением.

Начнём сначала. Что я о себе помню? Глупый вопрос — почти всё помню. Я Арина Шапкина, выпускница шестнадцатого детского дома города Энска. Прошла конкурс в государственную космическую программу «Новый Марс». Два года проходила подготовку к полёту и последующей колонизации красной планеты. А дальше…

Очень отчётливо вспомнились многочисленные тестирования и тренинги, обучение. Ленка Панина, её дружок Игорь, наша команда. Перед глазами как будто мелькали картинки моей жизни. Весьма неплохой, кстати, жизни. У меня всё вполне удачно сложилось: интересный государственный контракт, хорошая заработная плата и куча плюшек в случае успеха нашей миссии, верные товарищи и дружный коллектив. Конечно, риск тоже высокий, но я не готова расстаться с мечтой стать одной из первых поселенок на Марсе.

Головная боль снова напомнила о себе, но не острой вспышкой, а как будто фантомом грядущего спазма — давлением сжало виски, в глазах потемнело, но я упрямо продолжала вспоминать.

Последний день должен был быть самым ярким воспоминанием, но картинки как будто прыгали. Речь полковника о том, как важно дело, что нам доверили. Наставники, напоминающие нам об осторожности и основных правилах автоматического выхода из криосна. Кривляющаяся Светка в тонком комбинезоне из полиматериала, разработанного специально для нас. Мы стояли не возле тренажёров, а у настоящих капсул. Нас должны были заморозить и погрузить на шаттл, который доставил бы будущих колонизаторов на космический корабль. Но почему я тут?

— Вы всё-таки встали. Ну, до чего же беспокойный вы пациент, Арина! — пожурил меня всё тот же доктор, влетая в мою палату.

— Со мной уже всё хорошо. Только где я? Что это за место? Что случилось? Меня сняли с программы? — засыпала я мужчину вопросами, пока он проверял реакцию моих зрачков на свет и прикладывал какой-то прибор к моей шее.

— Нет. Не сняли. Не думаю, что именно я должен вам обо всём поведать, но вы ведь просто так не успокоитесь, правда? — как-то обречённо спросил врач, запуская руку в тёмные волосы.

Я только утвердительно кивнула, ожидая объяснений, потому что у самой версий никаких не было. Наоборот, я уже ничего не понимала.

— Хорошо. Но только при условии, что вы сначала поедите, — строго добавил он, нажимая какие-то кнопки на своём браслете.

Буквально через несколько минут дверь открылась, впуская роботизированную тележку. Круто! У нас, оказывается, и такие имеются!

Столик двигался мягко и бесшумно, подкатываясь так, чтобы мне было удобно. В меню сюрпризов не было — тёплый бульон и какая-то желеобразная масса лимонного цвета с запахом цитрусовых.

Док уходить не спешил, а терпеливо ждал, когда я поем, а потом принялся рассказывать.

— Вы находитесь в центре лечения репродуктивных и наследственных проблем под названием «Реновация». Ваша капсула была повреждена при аварийной посадке. Её нашли совсем недавно при строительстве новой шахты. Вы лишь чудом уцелели, а нам удалось восстановить повреждённые ткани и вывести вас из криосна. Ваши данные все были записаны на носителе капсулы, поэтому процесс оказался весьма успешным. К счастью, технологии значительно продвинулись, поэтому мы избежали почти всех негативных последствий для вашего организма, — сказал врач, заставляя меня похолодеть от страха за остальных ребят.

— Шаттл разбился? А другие? Есть ещё уцелевшие? — всё же решилась спросить я.

— Разбился не шаттл, а посадочный модуль. К сожалению, пока нашли только вас, Арина, но раскопки ещё ведутся, — попытался успокоить меня мужчина, но только сильнее разволновал.

— Посадочный? Вы хотите сказать, мы на Марсе? Раскопки? Сколько прошло времени со дня старта миссии? — спросила я.

— Да, это Марс. Сколько времени? Наши календари немного разнятся с Землёй, но, учитывая записи на корпусе капсулы, минуло примерно пятьсот сорок три года, — задумчиво ответил врач, заставляя мир вокруг завертеться и снова померкнуть в омуте забвения.