Время светлячков. Волшебство в подарок. Проект Таши Калининой

Таша Калинина

Идеально для долгих зимних вечеров. В этом сборнике собраны искренние, трогательные и светлые истории, которые никто не придумывал — авторы пережили их лично. Сборник «Время светлячков. Волшебство в подарок» — это и ваша возможность вспомнить всё и заново пережить прекрасные моменты, улыбнуться и поплакать, почувствовать, как удивительна эта жизнь. Приятного чтения, и светите всегда!

Дед Мороз плюс Бродский

Марина Успенская

Карнавального настроения не ощущалось, несмотря на то, что Новый год совсем скоро — через несколько дней. Через сколько именно — тоже не было понятия, так как все числа в сознании спутались, дни и ночи слились в монотонно пульсирующую головную боль, мешавшую осознать, что всё тяжёлое уже позади и всё скоро наладится. «Спать, спать», — сладостно бормотала я и почти проваливалась в сон, ещё не дойдя до спальни. Резкий, неожиданно разразившийся стук, в первую секунду показавшийся мне грохотом рассыпавшейся лавины, заставил меня подпрыгнуть, наверное, на высоту моего роста. Ожидая после всех катастроф минувшей недели всего чего угодно, я не сразу поняла, что кто-то просто стучит в дверь. С трудом избавляясь от заторможенности, поплелась выяснить, кого принесло в совсем неподходящее для визитов время.

— Кто там? — нервно гаркнула я, силясь что-нибудь разглядеть в наполовину залепленный жвачкой глазок.

— Дед Мороз! — весело раздалось с той стороны.

— Не смешно, — рассвирепела я, — идите вы, знаете куда…

И раздосадованная наглостью шутника, направилась прочь. Но дверь вновь загрохотала: «Вы заказ сделали на Деда Мороза и Снегурочку. 12 декабря. На сегодня».

Ба! В самом деле, заказала для детей поздравление от Деда Мороза и Снегурочки. Как я забыла?! С виновато-заискивающей улыбкой я кинулась открывать дверь. Действительно он — всеми ожидаемый персонаж. В красном балахоне, валенках, белая кудрявая борода в снежинках.

Получив зелёный свет, Дед радостно и бесцеремонно ввалился в дом, небрежно оттолкнув меня и обдав при этом слабым запахом алкоголя.

— Вот пришёл к вам Дед Мороз и подарки вам принёс! — громогласно пропел он уже в коридоре. — Где тут милые девчушки — Дина и Юля? Встречайте Дедушку Мороза!

— Ой, а девочек нет. Они у бабушки. У нас тут авария с отоплением случилась.

Мороз скуксился было, но быстро нашёлся:

— Ну, нет так нет, сама стишки будешь рассказывать. Стихотворение знаешь какое-нибудь?

— Я? Только Бродского… — растерявшись, пролепетала я.

— Н-да, Бродского… как раз по теме.

Дед вдруг разразился смехом, показавшимся мне обидным. Мне хотелось посмотреть, как открывается его рот под паклей бороды, но в коридоре было темно, и хохотун тоже это заметил:

— А что темень у тебя такая?

— Лампочка, наверное, перегорела, — опять ощущая неловкость, неуверенно произнесла я.

Меня уже раздражала фамильярность гостя и вместе с тем обезоруживала. Какого чёрта он так ведёт себя в моём доме, обращается на «ты»! И только я настроилась выпроводить бесцеремонного Деда, как он приказным тоном сказал: «Давай, неси новую лампочку. И стул». И я покорно устремилась в кладовку с хозяйственной всячиной, по дороге метнув взгляд в зеркало: ужас! неряха в пижамных штанах.

Вкручивание лампочки со стула — радостная для меня картина, даже в темноте: мне-то не достать, а Деду — ого какого роста — с лёгкостью.

— Не в лампочке дело, — произнёс он, когда я безрезультатно пощёлкала выключателем, — посмотрим патрон. Неси отвёртку, плосканки, что там у тебя есть. И посвети сюда чем-нибудь.

Терпеливо стоя со свечкой в вытянутых руках и слушая деловитое кряхтение Деда, я уже не злилась на непрошенного гостя и думала только о том, что при свете я буду выглядеть не лучшим образом. Все последние дни я и помыться-то толком не могла, не то что одеться прилично и подкраситься. Неделю, наверное, сидела на корточках в холодной котельной и ночью, и днём возле умирающего газового котла, разжигая его всякий раз, как тот угасал. Наконец он испустил дух, но к тому времени уже был куплен новый. Устанавливали печку два дня. За это время дом остыл и был изрядно затоптан бригадой газовиков, попорчен следами сварки, резки и потоками ржавой воды. Весь сегодняшний день я посвятила уборке, но довольно безуспешно, только устала — ещё мыть и мыть.

Яркий свет, показавшийся солнцем, победно осветил довольное лицо Деда Мороза. Всего лица, конечно, за бородой и накладным пунцовым носом было не разглядеть, сияли только нежно-голубые глаза. Осознав, что пялюсь на них уже неприлично долго, я вздрогнула, закапав себя горячим парафином, вскрикнула, дёрнулась и споткнувшись об мешок Деда, растянулась на полу. Мороз опять засмеялся:

— Ну, что ты так разволновалась, внучка Бродского? Давно свет здесь не горел? Давай ещё чего-нибудь починю, надо ж как-то отработать, раз хороводы с детьми не пришлось водить.

— А Снегурочка ваша где, кстати? — дурацким язвительным тоном спросила я, наивно пытаясь хоть этим сгладить впечатление от своей неуклюжести.

Дед Мороз снова захохотал. Прямо, весельчак какой-то.

— Да понимаешь, устала Снегурка. Мы ж с утра ходим по домам, детишек развлекаем. Ну, и рюмочки нам наливают. Не детишки, конечно. Вот Снегурочка и…

— Перебрала, похоже, — закончила я.

— Ладно, ладно, не ворчи. Иди-ка лучше чайник поставь, угости дедушку. А я пока тебе дверь в ванную подправлю — перекосилась.

Опять приказывает! Но на сей раз мне это показалось даже милым. Поставив на плиту кастрюльку с водой — чайник тоже не работал, я помчалась в комнату переодеться и кое-как подправить свой фасад. Возилась, наверное, долго, так как гость за это время успел и дверь перевесить, и чайник разобрать. Он сидел за кухонным столом в своём маскараде и ковырялся в чайнике. Это было смешно.

— О, да ты прехорошенькая, внучка, — польстил Дед.

Я засмущалась, но вместо спасибо сказала очередную глупость:

— Какая я вам внучка?

— Да не мне, — Дед хихикнул, — Бродскому.

Я не выдержала и тоже рассмеялась. Натянутость в общении пропала, я осмелела:

— Жалко, конечно, разрушать ощущение волшебства, но может, вы снимете хоть часть реквизита, а то неудобно горячий чай бородой пить. Всё равно у вас уже и нос съехал, и бровь отклеилась.

Дед Мороз согласился и стянул с головы папаху с помпонами, пышную бороду на резинке и силиконовый нос. И я удивилась: какой красивый мужчина за всем этим прятался. На самом деле красивый, как артист голливудских сериалов, несмотря на приличный возраст — за пятьдесят, пожалуй. Взрывной коктейль — жёсткие мужественные черты лица и пастельного голубого цвета глаза. Да ещё и улыбка — широкая, белозубая.

— В таком случае подобает и познакомиться, — предложил бывший Дед Мороз, — Коля.

Ну нет! Какой Коля?! Эдуард, Цезарь, на худой конец Ипполит…

— Маруся, — скромно ответила я.

Яркая внешность мужчины, казалось, разбила только зарождающуюся непринуждённость. Скукожившись, я принялась отхлёбывать чай, изо всех сил стараясь, чтобы выглядело это прилично. Но, конечно же, перестаралась. Неловко, судорожным движением дёрнула чашку и разлила чай по всему столу, вот он уже капает на парчовый халат Мороза. Я вспыхнула от стыда за свою косорукость, за вечную свою злополучность, и слёзы вдруг хлынули безудержным потоком. Противно икая, размазывая слёзы, сопли и свежую тушь, я зарыдала так самозабвенно, как допустимо только на кладбище. Все горести своей жизни, казалось, я собрала в этих слезах. «Марусь, ты чего?» Я ощутила тёплое поглаживание на своей голове, как в детстве меня утешал отец, когда ревела из-за разбитой коленки.

Эта мимолётная картинка из детства и ласковое прикосновение ввергли меня в ещё большее страдание, и ещё обильнее полились слёзы — откуда только столько их во мне накопилось? И уже сквозь жалость к себе начал пробиваться стыд за истерику перед чужим человеком, но остановиться не могла.

— Одна живёшь? — спросил Коля, продолжая робко проводить ладонью по моим волосам.

— С дочками.

— Понимаю. Нелегко. Ты поплачь, поплачь, ничего. Только тихонько плачь. Ты молодец, ты сильная и справляешься неплохо. Я же вижу. Знаешь, страдания могут стать началом счастья. А неполадки в доме устраним потихоньку. Чего там у тебя ещё не работает?

Мягкий голос постепенно заглушал мой постыдный истерический припадок, и мне хотелось оправдаться:

— Простите за слёзы. Я не реву вообще-то никогда. Что-то накопилось… никого рядом нет… авария вот… никто денег не давал в долг на котёл… перенервничала…

Я уже начала бледно улыбаться, и Коля снова повеселел и уже по-хозяйски, потирая руки, стал расхаживать по дому, обнаруживая готовность взяться за любую работу. И вскоре мой неказистый интерьер заметно преобразился: печально свисавшая несколько месяцев гардина ровно и гордо сидела на своём месте, хромой диван встал на четыре ноги, люстра, до того опасно болтавшаяся над нашими головами, была прочно закреплена. Пока мой волшебник творил чудеса, я порхала на кухне, сооружая из всего, что нашла в скудных запасах, праздничный ужин. И ни разу не обожглась, и ничего не уронила — душа светилась и пела.

За ужином Коля смешил меня рассказами о детях, которые впервые видели Деда Мороза. А после, притащив два расшатанных стула, сказал: «Почитай-ка мне Бродского, пока я с этими инвалидами разберусь». Я не стала ломаться, устроилась с ногами на диванчике и с чувством начала декламировать «Зимнюю эклогу», немного путаясь и вспоминая любимые строки. Потом «Летняя эклога» пошла в ход. Это длинные вещи — минут по десять чтения. Мой монотонный голос звучал всё слабее, убаюкивая меня же. Последнее, что помню:

«Потом и эти

Звуки смолкают. И глухо — глуше,

Чем это воспринимают уши…»

Очнувшись ранним утром, я обнаружила себя укрытой пледом на том же диванчике, где читала стихи. Стоп. Какие стихи? Кому читала? В голове каша какая-то из обрывков воспоминаний. Дед Мороз вроде какой-то был. Ой, спятила — дедовморозов не существует, даже мои дети в них не верят. Я переместила взгляд на потолок, где совершенно правильно висела люстра. И диван уже не кособокий… «Коля!» — завопила я и принялась бегать по дому в поисках вчерашнего гостя.

Новый год. В доме суета, радостный мандариновый запах, игривый визг детей. Маленькая Юля спрашивает: «Мама, а Дед Мороз придёт?» Сестра её одёргивает: «Дедов Морозов не существует, это артисты наряжаются и обманывают детей. Ты ведь сама так говорила, да, мам?» «Говорила, — призналась я, — но, видимо, ошибалась. Они существуют, теперь я это точно знаю. Только приходят не всегда, а когда это человеку очень надо». «Врёшь ты всё!» — дерзит Динка и убегает, подстрекая поиграть в догонялки. «Мама не врёт, а выдвигает свою версию!» — включаюсь я в игру и заливаюсь счастливым смехом.