Прятки, или Смерть есть жизнь

Татьяна Правдина

Что может повлиять на отвратительное поведение и отношение к людям тепличного мальчика-мажора? Трудно предположить.Но кое-что с ним случится, и это событие разделит его жизнь на «до» и «после».

4

Клуб «Мир бильярда» был самым крупным в Санкт-Петербурге. Двое мужчин были завсегдатаями в этом заведении.

Они сидели за столиком неподалеку от бильярдных столов, с которых слышался стук шаров и равномерный гул голосов. Иногда раздавались возгласы людей, которым удался удачный удар или наоборот, разочарованные вздохи. Петр Васильевич и Эдуард заказали чай и замолчали. Каждый думал о своем.

У Эда в мыслях было, какую стратегию избрать в игре с предполагаемым соперником, какие приемы и умения помогут ему победить.

А Петр Васильевич был явно сам не свой. Но наш герой не мог понять беспокойство тренера. Для этого он слишком эгоистичен и занят грёзами стать чемпионом всея Земли.

Наконец тренер заговорил:

— Эдик, у меня плохие новости.

Тот напрягся и неуместно пошутил:

— Только не говорите, что вы перестанете меня тренировать, и мои надежды рухнут.

— Не могу, к сожалению. Я вынужден уехать на какое-то время в другой регион. Моя мама тяжело заболела, и некому помочь ей, проконтролировать лечение, взять на себя домашние заботы.

Эдуард был шокирован. Он почти разозлился:

— Да Вы что? Мы с Вами только что наметили план тренировок. Через два месяца уже начнется турнир! Я должен в нем участвовать, это же моя голубая мечта! Как я смогу подготовиться без Вас? Нового тренера искать уже поздно, да и нет никого лучше Вас! И что мне делать???

Пока гневная тирада продолжалась, в этом избалованном мальчике росло возмущение. Теперь кровь прилила к лицу, и оно приблизилось по окраске к цвету помидора.

Тренер спокойно ответил:

— Ты не сердись. Болезни приходят в нашу жизнь всегда без приглашения. Кроме меня, некому туда поехать, а без помощи мама может погибнуть. Ей семьдесят девять лет, мы через полгода собирались весело отпраздновать юбилей, и вот она слегла, а праздник теперь под большим вопросом. Ты поймешь меня, когда в твою дверь тоже постучится беда.

Эдуард сидел молча и тяжело дышал, почти оттопырив нижнюю губу.

Тем временем тренер продолжил:

— Сейчас я готов детально пояснить, по какому плану тебе тренироваться. Мы распишем, какие упражнения выполнять, и на какие обратить особое внимание. Я дам тебе контакты двух своих других учеников, можете тренироваться вместе. Если что, я на связи: телефоны и скайп никто не отменял.

— Ну Петр Васильич!!! Как же так?!

— Мне больше нечего тебе предложить — невозмутимо отвечал тренер.

Эдуард вздохнул и продолжал сидеть на месте с видом побитой собаки. С его стороны только лишь сопения не раздавалось, а так ни дать ни взять, за этим столом в бильярдном клубе сидел ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.

В клубе тем временем шла обычная жизнь. И тот факт, что Эдуард споткнется на пути к мечте, никого не трогал и никому не был известен.

Официанты носили подносы с блюдами и с грязной посудой туда и обратно, стояли по одному или группами у терминала, фиксирующего заказ. Бармены и повара, получив заказы, спешили удовлетворить потребности гостей.

Сами гости были разные. Некоторые приходили сюда убить время, поиграв в русский бильярд, пул или снукер.

Недалеко от бара сидели азиаты за низкими столиками и играли в нарды, попивая чай или прохладительные напитки. О, это были очень увлеченные люди! Они, как мягкая губка впитывает кучу влаги, целиком наполнялись игрой. Глаза у них горели. Они ловили за хвост удачу, бросая две игральные кости на доску. В этот момент в глазах читались надежда, азарт, вожделение, если хотите, и в один миг сменялись другой эмоцией. То могли быть удовлетворение при хорошем результате или озабоченность, которая обычно следует за неудачным броском. Если бросок оказывался неудачным, игрок недолго сокрушался. Досада быстро сменялась напряженной работой цепкого ума, необходимой, чтобы выполнить нужные ходы с минимальными потерями. Эти люди находились словно в отдельном мирке, в аквариуме, куда не проникали внешние раздражители.

За столиком у окна сидела молодая женщина и смотрела куда-то вдаль. Она видела городской пейзаж, половину которого занимало ясное полуденное небо. Солнца не было видно, только сплошная синь и одно небольшое облачко. Женщина задумчиво разглядывала его, а на тарелке медленно и спокойно остывала заказанная еда. Иногда женщина следила за пролетающими птицами или самолетом, но в лице в связи с этими движениями ничего не менялось. Так что даже если бы Эдуард очень громко вскрикнул или начал активно жестикулировать, она бы даже не обернулась.

Никому не было дела до нашего героя и его проблем. Так же и сам Эдуард никогда не вникал в трудности окружающих. Не говоря уже о том, чтобы поучаствовать в их нелегкой судьбе.

А его собственная судьба ему кое-что готовила. Нельзя было оставлять без внимания тот факт, что этот мальчик, выросший в тепличных условиях, обласканный родителями и уютно устроенный в жизни, благодаря их высокому положению в обществе и их влиянию на город, готов был идти по головам, если ему вдруг вздумается что-то получить. Но об этом речь впереди, а пока…

Чай выпит, тренер встал, а наш герой попросил с надеждой:

— Ну хоть сейчас потренируйте меня напоследок!

Тренер, посмотрев на часы ответил:

— Да, пожалуй, час у меня есть. Идем! — И они пошли к стойке маркера.