Дневник таёжницы
Декабрь 1997 года
Минуло двадцать шесть лет с той записи — скудной, без эмоций и комментариев. Сейчас не могу вспомнить точно те дни. Они смешались с многочисленными иными. Другие записи, более подробные, позволяют вспомнить, воскресить в памяти. Эти — воспроизводят только лютость промороженной заснеженной сибирской тайги, где нет места женской слабости и чувствам иным, кроме стремления накормить, выучить детей, любой ценой выжить и жить дальше.
15 декабря 1997 год.
В Саранпауле утром температура опускается ниже двадцати пяти — тридцати. В шесть вечера здесь, на Манье, градусник показывает минус тридцать три. Судя по записи, вышла в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое декабря. Дошла до избы часов за восемнадцать — с села, что на равнине, до гор Урала. Шла на лыжах в мороз за тридцать! В развалившейся геологоразведывательной экспедиции беспробудные коллективные пьянки начинались за недели до новогодних праздников и длились до февраля включительно. Останавливались «праздновать» сотрудники на краткосрочный таймаут, далее шёл запой уже в направлении к 23-февраля, плавно переходящий с опохмелками в Женский праздник 8-ое Марта и так далее по цепочке. Так что, находится дома, — что в аду вариться заживо.
16 декабря 1997 год.
Мороз крепчает. Сегодня — минус тридцать девять и пять, почти сорок! Пыталась ходить до реки. Не сразу отважилась, да не сидеть же в избе! — На ходу и то мёрзну. Останавливаться нельзя ни на секунду. Серка мёрзнет сильнее меня. Он не оброс шерстью, лапы без подшёрстка. Если иду медленно, то стоит на лыжне, ждёт меня и крупно дрожит, прося, умоляя глазами, вернуться быстрее в тепло избы или, — быстрее шевелить ногами. Как пришла в угодья, — утеплила зимовье снегом: сгребла с округи в заваленки. Только снега ещё мало. Сразу заметно потеплело. — Чем больше снега подгребёшь, тем экономнее и расход дров. Снег хорошо отепляет стены. Ночью редко топлю. На заготовку дров топориком уходит ежедневно более часа светового времени. Солнца практически не видать. Иногда вижу неяркий диск над рекой — лишь на широкой долине. Стоит низко — ниже верхушек кедров. Выше леса не поднимается. В хвойном урмане и в полдень постоянно царит сумрак. Сейчас самый короткий день, и самая продолжительная ночь. Она именуется «Полночь года» или, — «Полярная ночь».
17 декабря 1997 год.
Утром мороз минус тридцать шесть. Поддувает сегодня лёгкий ветерок. Вечером потеплело с сорока до минус тридцати четырёх. И поднялся ветер. После сорока минусов потепление на шесть градусов воспринимается телом, как оттепель.
18 декабря 1997 год.
Утром уже минус тридцать два, но с ветром. Завтра выхожу домой в село. Снег в лесу заметно осел. Свободно прошла по лесу без лыж — по насту, и тот держит! Далеко от избы не отходила — очень холодно! Завтра — 19-ое декабря — Зимний Никола. Никола Угодник — Архангел, покровитель путешественников, странников, бабушкин особо почитаемый святой. Бабушка Женя о нём постоянно упоминала, только тогда я, пионерка, не слушала. И чем отличается Бог от Креста, Христа, молодёжь не знала. Надеюсь, Никола убережёт в пути, — поможет дойти без ненужных приключений.
Ветерок, сегодня, хоть и лёгкий, но в мороз не уютен. Домой огромного желания идти нет, — там новогодние попойки. Прихожу с леса обычно взаполночь, а на кухне — очередные друганЫ восседают с рюмкой водки, с рыбкой и мясцом таёжным, что таскаем, добываем с Серкой. Мужичьё, сидя в тепле, рассуждают об охоте, рыбалке, бабах, литературе, проектах… — И… — Бог с ними!.. — У меня свой путь и свои земные тропы, с ними наши дорожки разбежались в разных направлениях…
