Измени нас

Татьяна Михаль, 2023

Надя – скромная девушка, отличница в университете. Она тайно влюблена в звезду универа, Алекса. Для девушки он недостижимый идеал. Майкл – настоящий антигерой, он вырос в жестоком мире, без права на выбор лучшей судьбы и ему грозит отчисление. Сама судьба сталкивает этих двоих, и они заключают сделку… Они вывернут друг другу душу, изменятся, и мир для них уже не будет прежним. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 2

* * *

МАЙКЛ

Срочный вызов в универ ничего хорошего не обещал.

Женская драка на парковке лишь усилила моё дурное предчувствие. Почему я всегда оказываюсь в тех местах и в то время, когда происходит какое-то дерьмо? Драки, потасовки, перестрелки и поножовщина — мои вечные спутники.

Прогнав глупых студенток с парковки, с дурости решил проявить рыцарское благородие. С чего вдруг? Девчонка «синий чулок» явно в моей заботе не нуждается. Но брошенные слова обратно не вернуть. Придётся отвезти её, раз сам предложил. Но сначала дело.

Внутри всё узлом завязывается. Проректор не вызвал бы меня в субботу просто так, да ещё со словами «Не по телефону…»

Универ непривычно тихий. Мои шаги эхом отражаются от стен со стендами, на которых висят расписания, имена и фотки преподавателей и гордости учебного заведения — лучшие студенты и студентки. У всех отличников, спортсменов и хрен знает кого ещё как под копирку счастливые и полные важности лица.

На миг останавливаюсь и всматриваюсь в одну фотографию, что выделяется из всех как сорняк среди роз.

На снимке та девчонка, которую я отбил от универских стерв.

«Огнева Надежда Дмитриевна», — читаю её имя.

Она здесь единственная среди остальных отличившихся, кто не выглядит счастливой, она без улыбки до коренных и взгляд у неё предельно серьёзный. Точно, настоящий «синий чулок».

Фыркаю и продолжаю путь. Поднимаюсь на нужный этаж и без стука вхожу в учебную часть.

— Мне назначено, — без приветствия и других почестей, заявляю секретарю.

Секретарша проректора отрывает усталый взгляд от компьютера и на моё хамство сильно кривит губы.

— Стоять, — требует она резко, когда я уже у двери проректора и добавляет: — Сначала доложу. Имя?

— Майкл Неро, — отвечаю с усмешкой и прячу руки в карманы джинс.

Она поднимает трубку и произносит:

— Геннадий Петрович, Неро прибыл.

Кивает, затем со стуком кладёт трубку и возвращает взгляд к компьютеру, бросает мне небрежно:

— Входите, Неро.

Толкаю дверь плечом, закрываю ногой и смотрю на проректора.

— Вызывали? — интересуюсь нарочито небрежным тоном.

Седеющий мужчина стоит спиной ко мне, руки сложены на груди. Он смотрит в окно и долго молчит, нервирует меня. Знает, что меня просто вымораживает подобное отношение. Но я стоически терплю и жду, когда «начальство» соизволит говорить.

Геннадий Петрович Зубовец медленно оборачивается, окидывает меня изучающим взглядом и кивает на кресло возле своего стола.

Прохожу и сажусь, закидываю ногу на ногу.

Проректор сначала запирает двери кабинета на ключ, потом возвращается и опускается в своё кожаное кресло, берёт со стола сложенный вдвое лист бумаги и протягивает его мне со словами:

— Ознакомься.

Разворачиваю и бегло читаю.

Потом поднимаю на мужчину злой взгляд и буквально рычу:

— Какого хрена?

— Не выражайся! — тут же одёргивает меня проректор. — Ты сам виноват. Я предупреждал, что твои бесконечные прогулы, постоянные стычки с преподавателями и студентами до добра не доведут. Нет желания учиться — на выход.

Сжимаю в кулаке грёбаное уведомление об отчислении.

Стиснув зубы, я смотрю на проректора и вижу лишь его равнодушие.

Грёбаный хер прекрасно знает, почему я веду себя как говнюк, почему я забил на учёбу. Он обещал, что закроет на всё глаза. Обещал, что отчислит меня на пятом курсе, но не сейчас! Слишком рано!

Вскакиваю так резко, что кресло опрокидывается. Швыряю скомканное уведомление в рожу проректора, тот тоже вскакивает и рычит:

— Вон, пошёл, щенок!

— Ты обещал, сукин ты сын, — шиплю на него, ставлю руки на его стол, склоняюсь к его холёной и лоснящейся морде и добавляю тихо, но очень и очень зло: — Я твоего сыночка из банды наркош вытащил, faccia di merda^[1] Ты обещал, клялся мне, что поможешь. Слово дал!

Проректор раздувает от ярости ноздри, и всё его холёное самообладание летит в задницу его шлюхи секретарши, он пальцем тыкает меня в грудь и произносит ледяным тоном:

— Всё так и было, Майкл, но вмешался твой отчим. Так что, финита ля комедия. Я всегда буду благодарен тебе за сына, но сейчас… Сейчас всё иначе. Он выставил условие: либо ты отчислен, либо берёшься за ум и становишься гордостью университета.

Мои глаза застилает красная пелена.

Я толкаю проректора руками в грудь. Мужчина изумлённо смотрит на меня, и неуклюже валится в своё кресло. Оно откатывается и ударяется о подоконник. Мужчина тут же вскакивает на ноги. Я вижу, как он сжимает кулаки, и улыбаюсь со словами:

— Мой ублюдок отчим хорошо отымел вас, господин проректор, верно?

Он багровеет, а я с нетерпением жду, что он обрушит на меня поток ругательств или хорошенько вмажет. Хотя второе вряд ли. Не здесь.

Вдруг, он разжимает кулаки, опускается в кресло и спокойно произносит:

— Сейчас я прощу тебе твою грубость, Неро, но только сейчас. И при всём уважении к тебе и твоей помощи, но я вынужден следовать правилам университета…

Запрокидываю голову и издевательски смеюсь. Отсмеявшись, говорю:

— Впаривайте, господин проректор, эту чушь своим отличникам. Плевать! Отчислен, значит, отчислен! Так даже лучше. Отчим ни меня, ни моих денег никогда не получит.

— Я думаю, ты изменишь своё решение, — вздыхает он, потом прикрывает глаза и трёт переносицу.

Он всегда так делает, когда сильно нервничает. К слову, это бывает крайне редко.

— В чём дело? — хмурюсь и злюсь сильнее. — Выкладывай! Ну?

— Он нашёл твою сестру, Майкл, — говорит он то, чего я все эти годы так сильно боялся. Годы, которые вынужден был проживать, прожигать, как последний мудак.

Наблюдая шок на моём лице, он сильно хмурится и произносит:

— Микаэла у него уже месяц. Ты… не знал?

Я поднимаю с пола кресло и как сломленный падаю в него, смотрю мимо проректора.

— Как он узнал, где она? — произношу едва слышно.

Зубовец теребит галстук и с нервозными нотками в голосе отвечает:

— Мне кажется, Майкл, от мафии невозможно, что-либо или кого-либо надолго спрятать. Это было дело времени и только.

— К херам мафию! Мой отчим — шавка, шестёрка, как говорят здесь, но никакой он не мафиози! Мой отец был мафиози, а этот ушлёпок — нет! Ему важно наследство. И не-е-ет, — качаю я головой, — Мику я спрятал в надёжное место. Она жила под другим именем… Кто-то прознал, сдал? Чёрт!

Прикрываю глаза и тру лицо. Сестрёнка моя младшая, я облажался. Обещал, что отчим не получит тебя и не сберёг. Обещал, что прошлая жизнь не доберётся до нас.

Покинул Италию, живу в России, малышку спрятал у маминой подруги в Ирландии. Но этот pezzo di merda^[2] всё-таки нашёл Мику.

Потом ко мне приходит осознание. Поднимаю злющую морду на проректора и говорю со всем презрением:

— Так ты у нас, получается, парламентёр, верно? И какие условия выставил этот кусок дерьма?

Зубовец видит, как я заведён и решает не ходить вокруг да около, выкладывает всё, как есть.

— Ему нужно наследство, Майкл. Твой отчим не желает ждать, когда твоей сестре исполнится двадцать три.

Я киваю. По условиям завещания я получаю наследство, когда окончу университет. Любой универ.

Если я не выполню данное условие, то наследницей становится моя младшая сестра Микаэла Неро, но лишь тогда, когда ей исполнится двадцать три года. Ей сейчас восемнадцать.

Отчим женился на нашей прекрасной маме, когда я был ещё сопливым пацаном, он пробрался в нашу семью, как змей — истинное зло, всегда мечтал заполучить наше семейное дело, активы, деньги. Из-за отчима умерла наша прекрасная и любимая мама.

Он наивно полагал, что она полностью под его влиянием и включила его в завещание, точнее, сделала его единственным наследником, но он не знал, что наша мать никогда бы не предала своих детей.

Когда стало слишком поздно и от проклятого урода ей было не избавиться, она нашла единственный способ защитить нас и наше наследие от него — условия завещания.

Она знала, что я смогу сделать так, чтобы он ничего не получил. Лишь Мика могла стать оружием в его руках. Ради неё я откажусь от чего угодно. И мудак об этом прекрасно знает. Потому я и спрятал сестрёнку. И думал, что нашёл для неё надёжное место.

Я бы давно вступил в наследство, давно бы окончил любой универ и со своими огромными ресурсами растоптал бы эту тварь, но есть грёбаное «НО».

Я сын своего отца. Если я вернусь в Италию, получу наследство, то обязан буду принять и всё наследие своего отца, включая не только легальный бизнес, но и всю ту тьму, из которой я сбежал. Мне придётся впустить в свою жизнь криминал. Потому что мафия своих детей не отпускает.

Но если вступит в наследство Мика, она избежит этой участи, она просто будет владелицей честного и чистого бизнеса, всей недвижимости, всех счетов… Мы с ней так и решили, и уже никто бы до нас не дотянулся, нужно просто дождаться, когда ей стукнет двадцать три.

Отчим — верный пёс молодого мафиозного клана, которым и нужны наши деньги. Грузоперевозки по воде и воздуху — старинное и «чистое» дело семьи по линии мамы сейчас находятся под управлением доверенных лиц. Перевозка для мафии — золотое дно.

Ни мафия, ни отчим пока не могут запустить туда свои загребущие руки. Но смогут всё подмять, когда я вступлю в права, а после откажусь от наследства в пользу отчима. Вот его план, а Микаэла — инструмент. Но я знаю, что в таком случае, нас просто убьют свои же из клана моего отца. Потому что мы — Неро и мы не смеем предавать своих, а отдать в руки другого клана мощный бизнес — предательство.

Не желаю становиться наследником. Мне не нужно всё то дерьмо, которое я наблюдал в детстве. Мике тоже хочется спокойной жизни.

И вот теперь наш план летит в бездну.

Я расхаживаю по кабинету проректора взад-вперёд, словно запертый в клетку лев. Я просто в бешенстве. Злюсь на отчима; злюсь на Мику, что попалась; на проректора; на самого себя!

Но я беру себя в руки, хотя это очень тяжело. С удовольствием бы сейчас разгромил этот чистенький, модный кабинет.

— Передай Сарто, что я начинаю хорошо учиться, чтобы окончить четвёртый и пятый курс, и получить грёбаный диплом, — говорю стальным голосом.

Я постараюсь выиграть время. Что-нибудь придумаю. Пусть сначала Дио Сарто, проклятый отчим думает, что победил меня.

— Это правильное решение, Майкл.

— Vaffanculo!^[3] — выплёвываю я и рывком поворачиваю ключ в скважине и дёргаю дверь, что она едва не слетает с петель.

Выскакиваю наружу, несусь прочь из проклятого универа. Попадается мне тот самый стенд с отличниками, хватаю его, отрываю от стены и швыряю об стену. Со стены осыпается штукатурка. От повторного сильного удара пластиковый стенд разлетается на куски. Фотографии летят и приземляются на полу. Теперь это просто мусор.

И мне срать, что тут камеры!

Я буквально весь дрожу от ярости.

Выхожу на парковку и сажусь в свою тачку, завожу и трогаюсь, но тут же бью по тормозу.

— Блять! — рычу яростно.

Совсем забыл про «синий чулок».

Больше никому ничего не стану обещать и предлагать. Никогда. На хер мне надо? Благородство — не мой стиль.

Но сейчас нужно сделать то, что сам предложил.

* * *

Дорогие и любимые мои читатели! Рада всех вас видеть в новой истории, где вас поджидают эмоциональные качели, противостояние характеров, много страсти и секса! Будет жарко!Готовы?Тогда не стесняйтесь и добавляйте книгу в библиотеку и пишите свои отзывы, своё мнение!Всех вас Лю!

Примечания

1

Faccia di merda, ит. (Фача ди мерда) — Урод сраный.

2

Pezzo di merda, ит. (Пеццо ди мерда) — Кусок дерьма.

3

Vaffanculo, ит. (Вафанкуло) — Иди в задницу. (Прим. Автора).