Инсайдер

Татьяна Максакова

Кто сказал, что все, что мы видим, действительно таковым и является?Два обычных человека, два мира и одно большое чувство, пронесенное сквозь время и пространство.В книге вы найдете неожиданные перевоплощения и встречи, постигнете тайны управления планетой и будете свидетелем переплетения судеб. Главные герои готовы посвятить себя без остатка Миру, задвинув на время свою любовь на дальнюю полку.

Глава 4. Ученый

В лаборатории стоял привычный гвалт, какой бывал, когда там работал Аркаша. У молодого ученого пробирки буквально летали по воздуху, едва не разбиваясь, касались столов. Коллеги Аркаши, мягко говоря, его недолюбливали. Руководство держало за ним место, скрипя зубами, только за его пытливый ум. Он единственный не попадал под общий режим работы, приходил ближе к полудню, а уйти мог, бывало, на следующий день. Небольшого роста, щуплый, темненький паренек, он еще до окончания обучения в университете стал совершать феноменальные открытия в биотехнологии. За это старая гвардия еще больше испытывала неприязнь к молодому коллеге, называя его за глаза щенком.

Но Аркаше было плевать на шипящих за спиной сослуживцев. «Наша наука потому продвигается медленно, что управляют ею престарелые пни, не давая дорогу молодым специалистам», — так он периодически думал, когда его очередные труды «катились с горы». Всем было удивительно, и ему в том числе, как он вообще оставался в институте. Заметил парня один профессор, знакомый его деда, еще во времена его учебы в университете. Именно он притащил его в лабораторию и познакомил с миром опытов и экспериментов. Затем профессор отправился на пенсию, а Аркаша остался. Перевелся на заочное отделение, чтобы больше времени посвящать работе. Парень был скорее практиком, чем теоретиком. Все свои мысли проверял сразу на деле. Не редкостью бывали и взрывы, и обожженные руки, случалось всякое. Но это не отталкивало, а наоборот подстегивало увлеченность изобретателя.

С самого детства, как только мама научила маленького Аркашу читать, он всерьез заинтересовался наукой. В юности увлеченно читал труды деда Федора, который в свое время был известным ученым-биологом, ведущим научным сотрудником. Еще тогда мальчик решил пойти по его стопам. Большинство его открытий пришлось не ко времени — они значительно опережали медицину в целом.

Деда Федора уже шесть лет как не стало. Своего отца Аркаша не знал, эту роль исполнял дед. Он вообще знал про родного отца катастрофически мало — мать старалась избегать этой темы. Почти сразу после смерти деда не стало и матери Аркадия. Теперь он жил на этой земле абсолютно один.

— Макс, я в выходные на дачу деда хочу съездить, поедешь со мной? — обратился Аркаша к коллеге.

— Не, мы на шашлыки с Рогулиными поедем, поехали с нами?

— Хм, заманчиво, конечно, но нет. Я некоторые записки хотел найти, дедовские.

— А, понятно, все никак не оставишь в покое его разработки?

— Да интересно же, — засмеялся Аркаша, — мне лично интересно.

Конец апреля был на удивление жарким. Снега почти нигде не было видно, за исключением теневой стороны дачного домика. Аркаша протиснулся через заставленную веранду к двери. Громко пели веселые синицы.

— Блин, вот доберусь я и до вас, — обратился парень к коробкам перед дверью, зацепившись за них штаниной.

Хлама было много. За столько лет Аркаша так и не уделил время, чтобы разобрать все вещи: старые альбомы с семейными фото и рабочие тетради деда. Как раз в эти выходные он решил разгрести подвал и поискать записи в его черновиках. В подвал он спускался только в детстве и даже не представлял, что там может обнаружить. Аркаша наскоро переоделся, включил чайник, выложил бутерброды с колбасой и отправился открывать подвал. В подвале было темно, пахло затхлостью. Но при включенном свете оказалось, что там на удивление чисто. Все стояло на своих местах, будто вчера хозяин навел порядок и закрыл подвал.

— Это потому что меня здесь не было, — улыбнувшись, сказал парень. Прошелся по подвалу, сдернул материю со шкафа. Пошарил в столе, подумал: «Видимо, здесь дед тоже работал». Нашел в ящике стола ключ, который не подходил ни к шкафу, ни к ящикам стола. Пошел наверх. Во всем доме не оказалось такого замка, к которому бы подходил ключ. Аркаша заварил чаю, отпил несколько глотков и вернулся в подвал — ключ не давал ему покоя. Он продолжал думать о том, от чего он может быть. «Дед всегда любил загадки, а это очередная». Допустить, что это просто ключ, оставшийся от старого замка или случайно забытый кем-то, Аркаша не мог. У его деда был идеальный порядок, без единой лишней детали, поэтому ключ был явно при деле. Дед подготовил настоящий квест, чтобы Аркаша с мамой после его смерти буквально решали сложные задачи, чтобы найти завещанные суммы денег и документы на имущество. Но ключ? Про ключ нигде ни слова. Новый хозяин стал простукивать стены, и одна, под штукатуркой, отозвалась гулким звуком. Аркаша начал ковырять стену подвернувшимся под руку ножом. И постепенно она превратилась в замурованную дверь.

— А вот это, дед, уже нечестно. Хоть бы словечком обмолвился! — вслух сказал внук. — Да, знаю, ты бы сейчас сказал: «Всему свое время!», а еще вот это твое любимое: «Все должно быть в меру». К черту меру! — отбросил последний кусок штукатурки парень.

Потайная комната оказалась маленькой. В ней был свет. Посреди комнатки стоял длинный аппарат с материей сверху. Аркаша откинул тряпку.

— Ого! — присвистнул он. — Да это прям саркофаг Тутанхамона!

Аппарат был сделан из меди. Выглядел он как горизонтальный кокон, и вправду напоминавший саркофаг, только просторней и без всяких рисунков. Сверху располагались две дверцы. Внутри аппарата была отражающая зеркальная поверхность, состоящая из множества небольших прямоугольных зеркал, приклеенных впритык друг к другу. У саркофага имелась куча проводков и шлангов. Аркаша откинул верхнюю дверку, там оказались тетради с записями, плотно завернутые в пакет. Саркофаг по бумагам деда назывался «Планетарная установка».

— Так вот над чем ты работал до самой смерти! — воскликнул Аркаша. Прекрасно зная своего деда, он все равно был удивлен. Такого поворота он, конечно, не ожидал. Спустя час парень поднялся наверх, сжевал на автомате бутерброд и позвонил коллеге и единственному другу из института.

— Макс, ты уже пил?

— Естественно, а что такое? — невозмутимо ответил Макс.

— Тогда бери такси и чеши сюда! Один! Все потом. Тебе понравится, — Аркаша положил трубку, еще сам до конца не понимая, что он нашел.

— Лен, я тут отъеду на часик к Аркашке? — аккуратно спросил Макс, зная, как жене надоели его секретные дела.

— Господи, когда это только закончится, — отворачиваясь, проговорила жена, прекрасно понимая, что никогда.

Русый громоздкий Максим был чуть медлителен, иногда едва успевал мыслями за шустрым Аркашей. Они как будто жили с разной скоростью. Максим грезил теориями, которые сам же выдвигал. Он был настойчивым в своих вычислениях и обожал доводить все до конца. Все знали: если Максим взялся, то работа будет доведена до совершенства. Парень тайно мечтал о мировых открытиях, которые перевернут сознание человечества, или изобрести лекарство от всех болезней. Теперь с помощью установки Аркаши все могло встать на свои места. У Аркаши, напротив, потребности в мировой известности никогда не было. Он не был тщеславен.

Аркаша был полной противоположностью Максима. Он был уверен, что теории не может быть без практики. Точнее, теория должна рождаться из практики, иначе как она могла быть адекватной? Еще со школьных лет Аркаша обладал неординарным мышлением и умением выстроить логическую цепочку в хаосе, царившем в его голове. К слову сказать, он не всегда мог довести начатое до конца, иногда бросал, увлекшись чем-то поинтересней. Маленького Аркашу интересовало все вокруг, он обладал огромной скоростью обработки полученной информации. Именно потому будущий ученый экстерном окончил школу и очень быстро стал походить на своего предка.

Аркаша пришел в институт на год позже Макса, но они стали дружить с первого дня. Друзья не задирали друг друга, не было в их отношениях зависти. Каждый знал свои сильные стороны, и теперь они составляли отлично слаженную команду. Один был невероятно силен в теории, другой в применении этой теории на практике.

***

Понедельник, раннее, еще прозрачное утро. Погода чудесная, жара ворвалась в научный городок раньше времени. В институтской лаборатории на тихой улочке происходило сенсационное открытие. Возможно, даже открытие века! Молодой и никому до этого неизвестный ученый Аркадий Викторович Беленький вместе со своим коллегой накануне притащили аппарат по перемещениям в плотностях Вселенной в институт. Судя по записям деда, изобретение сулило путешествия в какие-то неведомые миры, а главное — человек с его помощью сможет разуплотнять физическое тело. Для чего — пока было не ясно. Все бы ничего, да профиль аппарата не соответствовал профилю научного института. Это добавило напряжения в отношениях с коллегами и начальством. Да еще, как назло, перед собранием случился переполох: Аркаша вместе с Максом куда-то переместили лабораторную мышку Бель. В этом заведении животные для опытов не использовали, а мышку подарили на открытии новой лаборатории перспективному молодому специалисту Беленькому. Это была маленькая хорошенькая сатиновая мышка. Недолго думая, окрестили ее Бель, в честь фамилии владельца.

Как раз вчера ученый довел изобретение деда до желаемого результата. Ночью он никак не мог уснуть. Вертелся, как ребенок в новогоднюю ночь, зная, что утром найдет подарок под елкой. Именно поэтому утром, еще в начале седьмого, Беленький разбудил по телефону друга. Они вместе прибежали в лабораторию для грандиозного опыта, наскоро накинули рабочие халаты, достали миниатюрную мышку из переноски и посадили ее в специальный контейнер саркофага — для мелких предметов.

— Макс, подключай провода к корпусу, а я проверю числа, затем воткнем вилку.

— Да, капитан, — пошутил Макс.

— Охлаждающая жидкость?

— Есть!

— Температура?

— Выставлена!

— Камеры?

— Закрыты! Врубаю!

Теперь они подключили все нужные проводки, запустили охлаждающие жидкости, включили рубильники и стали ждать. Аппарат работал, издавал непонятные звуки, прилично вибрировал, но зверька не было слышно. По шлангам к установке проходила охлаждающая жидкость, а по другим трубочкам сливалась нагретая, отработанная. По истечении сеанса, спустя добрых полчаса, Аркадий открыл дверку саркофага. Удивленно осмотрел контейнер, но мыши не было, она как будто испарилась, хотя не полностью — осталась только лужица.

— Она исчезла! Макс, неужели получилось, неужели мы это сделали? Так легко! — ученый радостно хлопнул в ладоши.

Они обыскали весь контейнер, весь аппарат, всю лабораторию, но мыши так нигде и не было. О своем опыте молодые специалисты сообщили на утреннем собрании, потому что должны были докладывать обо всех проходящих экспериментах и разработках. Директор НИИ очень любил контроль, поэтому парни встретили шквал негодования. Начальник отдела орал:

— Да нас с твоими установками закроют к чертовой матери! Займись делом уже, иначе я вышвырну вас с вашим саркофагом. Тебе вообще в цирке нужно работать с фокусами!

Другой престарелый научный сотрудник голосил не тише:

— Ну и куда ты мышь отправил? Главное, как собираешься вернуть объект исследования? Установка опасна! Если бы кто-то из вас, дураков, туда залез — отвечал бы наш Константин Васильевич! Мое предложение — закрыть эти опыты, немедленно!

— Ребят, отправьте меня, а? Василич, разреши, мне во как надо! — показывая ладонью поперек горла, заявил сотрудник средних лет в очках и добавил грустно: — К нам теща на месяц приезжает.

Возразить друзьям было нечего. Ни на один вопрос ответа не нашлось, но они должны были доложить обо всем начальству, хотя сейчас уже жалели об этом. Конечно, это событие перевернуло всю спокойную работу отдела с ног на голову. Событие стало главной темой утреннего собрания, которое перенеслось из кабинета директора в лабораторию Беленького.

Из всего сказанного молодые люди сделали вывод: чтобы продолжать свой эксперимент, придется днем делать вид, что они работают, а ночью доводить начатое дело до ума. Хотя Беленький не совсем понимал, чего он, собственно, конкретно ждет. Данный результат его точно не устраивал и вызывал скорее больше вопросов, чем удовлетворения.

Наконец собрание закончилось, сотрудники удалились, хлопнув при этом дверью, голоса постепенно стали смолкать в гулком коридоре на четвертом этаже института. Аркаша, протирая саркофаг, неожиданно спросил друга:

— Макс, а помнишь, ты же буквально недавно говорил про перемещения в плотностях, так? Откуда?

— Расскажу, если ржать не будешь.

— Клянусь, не буду. Давай рассказывай!

— Тогда слушай, месяц назад я искал что-то, сейчас не помню, что конкретно, а наткнулся на эзотерический сайт, типа с откровениями чувака, называющего себя Инсайдером.

— Кем?

— Инсайдером. Сайт был с форумом и назывался «Откровения Инсайдера» или что-то в этом духе. Так вот, ереси там, конечно, много, про Люцифера и прочие сказки, но меня зацепила информация про плотности. Я на этом, естественно, не остановился и начал рыть дальше, и вот что получилось узнать: первая плотность у стихий: воды, огня, воздуха, земли; вторая — у домашних животных и крупных растений типа деревьев; у людей — третья. У некоторых людей четвертая плотность, хотя живем все на Земле. Есть даже люди, пришедшие сюда с пятой, даже с шестой плотностями. Планета Земля проходит сейчас этап эволюции из третьей в четвертую плотность. Также у каждой плотности есть еще подплотности, у тех подплотностей свои подплотности, и так бесконечное количество. Потом, значит, там речь о поляризации идет. У позитивно поляризованных людей своя роль — служение другим, исследования, работа на благо нашей цивилизации. Негативно поляризованные личности служат только себе, и развитие у них происходит только в этом векторе, ну, мы с тобой знаем таких. — Макс раздухарился не на шутку, возбужденно размахивал руками и вещал дальше: — Ты офигеешь, я нашел исследования плотности души. То, что некоторые видят как призраков, — это разуплотненные физические тела до субстанции, которую мы называем душой. Ну, условно, могу эти субстанции, конечно, назвать душами. А вообще, думаю, это скорее сознание, не перешедшее в другую плотность, застрявшее, так сказать, хотя я могу и ошибаться. Бель мы, видимо, разуплотнили до первой плотности — плотности воды, а вот обратно как воду уплотнить в мышь — пока не знаю. Но воду не выливай пока, подруга, как-никак, может, обратно превратим. Хорошо, ты сам не залез, а то плюхался бы сейчас в ведерке, — Макс хихикнул, почесал голову и уткнулся опять в блокнот с расчетами, бормоча еле слышно себе под нос.

— Эх, друг, ну что бы я без тебя делал? Здорово, что информация приходит из разных источников, просто превосходно! — Аркаша был воодушевлен.

Безусловно, оба понимали, что работа предстояла глобальная, но они не желали другого пути. «Да, Макс, наделали, конечно, мы с тобой дел. Пока даже не могу всего понять, не все ясно», — подумал Беленький, глянув на друга, пока тот подкручивал показатели.

Аркаша вышел из задумчивости и осознал: чтобы понять друга, нужно идти его путем. Что ж, начнем с «Откровений Инсайдера».

— Макс, как там сайт назывался? Про плотности/полярности. «Инсайдер»? Тоже почитать хочу, пойду, так сказать, проторенной дорожкой, — заявил Беленький, но коллега уже не слышал ничего и никого вокруг. Аркаша это знал, но спросил по привычке.

Вытащив из рюкзака планшет, он стал набирать в строке поисковика словосочетание. Нужный сайт все не находился. Спустя добрый час поисков он нашел именно то самое «Откровение». Все «Откровения» приходилось пробегать глазами. Большинство было связанно с торгами на биржах, криптовалютами, спортивными онлайн-ставками и прочим. Никакого намека на эзотерические темы или хоть в какой-то степени научные. На очередном сайте оказалась действительно любопытная информация. Аркаша не подозревал, насколько его захватит это чтиво, до самого вечера он не отрываясь читал страницу за страницей. Сначала он не понимал, что излагает Инсайдер, но затем постепенно начал втягиваться и вникать, о чем шла речь, а в конце дня задумался о глобальном: о правящих элитах, заговорах, о вселенских законах и законах Мироздания. А саркофаг так и остался не протертым.