Берегись тихой собаки и спокойной воды

Татьяна Макарова, 2021

Оставленная в младенчестве юной матерью, удочеренная биологическим отцом и его женой, окунувшись с 16 лет в самостоятельную жизнь вдали от дома, она оканчивает институт, работает то учителем в школе, то каменщиком на стройке, то снова в школе, но уже директором. Трижды создавала семьи, и все три потеряла. Пройдя испытания огнем, водой и медными трубами, сумела сохранить себя… Отказавшись от должности, любимой работы, бросив все, уехала в другую страну, пытаясь начать жить с чистого листа… Вернулась, понимая, что от себя не убежишь… Восторг и болезненное разочарование, любовь и ненависть, опустошенность и наполненность души…Она не сдается, буквально возрождается из пепла, и вновь обретает силы жить, творить, радоваться и любить …

Глава шестая: Влюбленность умерла…

Школа, в которой я проучилась девятый и десятый классы, действительно оказалась очень сильной. Она дала мне и всем, кто ее закончил, глубокие, качественные знания, добротную путевку в жизнь.

Как только я получила аттестат, мы с папой на поезде поехали в Белоруссию в г. М. По приезде сняли комнату в квартире, подали документы в приемную комиссию института, а через день он уехал домой.

Перед тем, как сесть в вагон, на прощание сказал:

–Дочура! Тебе уже шестнадцать лет, у тебя есть паспорт и отвечаешь за свои поступки сама. Свой выбор ты сделала. Я его уважаю. Живи своей жизнью. Все удачи, победы — твои, а за неудачи и поражения — нас с мамой не вини. Главное, знай: у тебя есть дом, в котором тебя любят, тебе рады, в котором тебя всегда, пока мы живы, ждут…

Мне тогда было 16лет и 7,5 месяцев. Так началась моя самостоятельная жизнь…

Занималась на подготовительных курсах для абитуриентов, ни на что другое не отвлекаясь, главное — поступить! Иначе — придется возвращаться домой и жить с родителями…

Занятия на курсах закончились 30 июля. Я попала в группу для сдачи вступительных экзаменов с 10 августа. И что должна была сделать шестнадцатилетняя влюбленная девчонка, уверенная в том, что к экзаменам она полностью готова?! Разумеется, устроить сюрприз предмету своих воздыханий неожиданным приездом!

И я поехала в то село…

Остановилась у друзей родителей, у которых побывала уже два раза с папой и мамой. Бросила сумку с вещами и пошла к подружке. Пока шла к ее дому, увидела Андрея, поправлявшего цепь на велосипеде своего младшего брата. Поздоровалась. Он был очень удивлен, так, что не нашелся даже, что сказать. Я, изо всех сил стараясь казаться уверенной и независимой, бросила:» Ну, пока! Увидимся вечером…» Быстро, почти бегом, направилась к дому Зои. Она обрадовалась нашей встрече, хотя и для нее мой приезд был полной неожиданностью. Мы выпили самодельного вина и проговорили несколько часов. Я узнала много нового для себя. Оказалось, что в доме у Андрея живет Рая, которую приняла его мать, потому что та якобы от него беременна. Мама Андрея была многодетной матерью-одиночкой, оставаясь красивой, статной, моложавой женщиной на зависть односельчанкам. Детей она рожала от разных мужчин. Жениться, не смотря на ее красоту, а, может быть, как раз из-за нее, никто не решился. Старший сын родился во время войны от немца, квартировавшего в доме ее матери, остальные отцы представляли широкий спектр национальностей: белорусы, русские, армяне, цыгане — кому доводилось побывать в селе в командировке или проездом — все наследили… Она родила 8 детей, из которых трое, в том числе Андрей, никогда своих отцов не видели…

Мы с Зоей пошли в клуб, чтобы я могла встретиться и поговорить с Андреем. В зале темно, потому что фильм уже начался. Андрея не было. После окончания сеанса — танцы. Я сидела расстроенная. Он появился неожиданно, подошел и пригласил танцевать. Оба молчали… Андрей предложил прогуляться. Мы отправились к реке, сели в лодку и поплыли вниз по течению. Ночь была лунной, светлой. Я даже смогла рассмотреть его глаза — они стали голубыми, не синими, как два года назад…Он тоже смотрел на меня, не отрываясь. Разговор не клеился. Когда уже подходили к дому и остановились перед калиткой, обнял и поцеловал. Это был самый первый поцелуй в моей жизни, но я случайно немного отклонилась, и получилось, что поцелуй пришелся не в губы, а почти в ухо. Мы рассмеялись.

–Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросила я.

–Иришка! Все остается в силе и будет так, как мы с тобой договаривались!

–А как же Рая?!

–Что Рая?! Я же сказал: все по-прежнему у нас с тобой! Это мать ее приняла. На восьмое марта собралась компания, праздновали, выпивали, естественно. Ну, перепил, лег отдохнуть, уснул, а когда проснулся поздно вечером — она рядом лежит. Я ничего не помню! Она же старше меня, и не нравилась совсем. Ничего с ней быть не могло! Может, сама специально все подстроила?! Поднялся и пошел домой. Не гулял с ней никогда, говорю же: ничего не было! Я даже не видел ее после восьмого марта ни разу! Пришла глубоко беременная, сказала матери, что от меня, и та, ничего мне не говоря, пригрела. Мне никто не нужен! Я тебя люблю, Ириш! Верь мне!

Верить очень хотелось! Два года и полтора месяца девичьих мечтаний, снов, писем, надежд и планов…Чего мне только стоило вырваться из родительского дома!

Мы еще долго стояли, молча обнявшись… Нам было так хорошо вместе! Договорились о встрече, когда он приедет с работы, и Андрей ушел. Я еще какое-то время смотрела на звезды, вспоминая наше свидание, потом поднялась на крыльцо. Рая сидела на лавочке возле двери в дом. Конечно, она нас видела и слышала. Я попыталась пройти мимо нее, чтобы избежать любого общения, но она не дала: стала на колени, обняла за ноги и заговорила:

–Ирочка! Пожалуйста, уезжай! Уезжай завтра утром, Богом прошу! Ты же учительницей будешь! Не оставляй ребенка без отца! Тебе всего шестнадцать, еще найдешь парня себе под стать. Мне уже двадцать, и через три месяца я рожу сына или дочку Андрею. Он на два года уйдет в армию, у тебя начнется студенческая жизнь, забудешь о нем, а мы с ребенком будем его ждать: у нас — семья…

Она говорила, говорила, плакала, обнимая меня, и просила уехать…

Мне стало больно и обидно, что все так получилось… Хотелось, чтобы ничего такого просто не было! Скорее бы от этого всего куда-нибудь деться…

Всю ночь уснуть не могла, а утром с автобусом, отвозившем рабочих в город, уехала. Андрея в нем не было: он добирался на мопеде.

Как оказалась в нашей с Олей квартире, что делала оставшееся время до экзаменов — не помню. Мне все было безразлично. Оля не отпускала меня ни на минуту, всегда была рядом, опасаясь, чтобы со мной ничего не случилось. Экзамены сдавала, как во сне: четыре, пять, пять…

Перед последним, по истории, приехал Андрей, остановил меня у института, попытался объясниться, но для меня он стал чужим. Совсем. Сказала твердо:

–Уезжай! У тебя ребенок родится, ему отец нужен. Ты сам без отца рос. Помнишь, как рассказывал, что завидовал всем, у кого папа есть, мечтал его увидеть… У твоего ребенка есть папа, и это — ты! А мне надо учиться. Не приезжай больше и не ищи меня. У нас разные жизни. Прощай! Будь счастлив!

Так закончилась моя первая юношеская влюбленность. Недоверие из-за предательства оказалось сильнее…

Историю сдала на тройку, но набранных баллов хватило с лихвой…

Наконец вывесили приказ о зачислении, в котором мы с Олей нашли свои фамилии… Мы поступили! Мы обе — студентки. Ура!!!