Принцесса и котелок

Татьяна Луковская, 2018

Полина в компании однокурсников отправляется на археологическую практику. Она надеется поучаствовать в настоящих раскопках, отыскать ценные находки, открывать тайны древних народов. Но вместо этого ее ждут: котелок, тушенка, гречневая каша и очень хозяйственный голубоглазый зануда, который считает ее изнеженной принцессой. Неужели лето пропало? Как бы не так! Принцессы так просто не сдаются.

В оформлении обложки использована фотография с https://look.com.ua/pic/201604/1280x800/look.com.ua-160450.jpg

ПРИНЦЕССА И КОТЕЛОК

День первый

Заразная это вещь — семечки, начнешь клевать, так уж и не остановишься. Полина коленями придерживала пакт, в одном кулаке сжимая горсть черненьких семян, в другом — шелуху. Автобус подкидывало на ухабах проселочной дороги, от этого пронырливые «семки» все время норовили удрать сквозь пальцы. Вдвоем с подругой Алиной Поля сгрызла уже две упаковки. А что еще в автобусе делать, дорога длинная?

— Ты представляешь, две недели раскопок, настоящих?! — Алина восторженно сверкала карими глазами. — Может, артефакт какой редкий найдем, золото, серебро?

— Никель — еще скажи. Мы болгарское селище едем копать. Там кроме черепков и золы ничего нет, — обернулся к ним с переднего сиденья однокурсник Слава.

— Ну, дай хоть помечтать, и, вообще, нечего уши греть.

— Да, я только семечек хотел попросить, — оправдывался Славик, протягивая тощую руку.

— Кончились, — Полина похлопала по пустому пакету.

— Жадины, — курчавая голова исчезла.

— А хоть и не найдем ничего ценного, и что? Все равно, здорово! — не сдавалась оптимистка Алина. — Две недели в палатках, у костра, на природе…

— Жара, туалет — ямка, и комары с кулак, они молодые попы очень даже уважают, — уже не оборачиваясь, продолжал разрушать Алинкины воздушные замки Слава.

— Сударь, вы — пошляк! — Алина перегнулась через сиденье и насыпала немного шелухи парню в золотистые кудри.

— Эй, девчонки, вы че делаете?! — начал он яростно стряхивать с себя мусор.

— А ты не лезь!

— Больно надо!

— А старшекурсники здесь очень даже ничего. Есть совсем мачо, — тоже вклинилась в мечтания Алины Алочка, сидевшая сбоку. — Наши-то пацаны еще детишки совсем.

— Ну, по сравнению с твоими формами, мы-то детишки точно, — неугомонный Славка обвел в воздухе две дуги, изображая пышную Алкину грудь.

— Славик, отстань!!! — в три горла закричали девчонки.

— Больно надо! — опять огрызнулся парень.

— Пацаны гитару взяли, песни будем петь, картошечку печь, в речке каждый день купаться, — продолжала мечтать Алина. — Просто курорт! Нет, лучше курорта! На море что? Лежишь себе на пляже как овощ, а тут и раскоп, и компания. Да здравствует первая практика! Ура, товарищи!

— Ура! — тихо прокричали девчонки.

— Через три дня без Интернета я у вас спрошу — ура или не ура, — все-таки добавил свою ложку дегтя Славик.

Если для студентов, окончивших первый курс, археологическая практика была обязательной, то старшекурсники ехали, как говорится, «по зову сердца». Опытные бойцы, они, в отличие от возбужденно галдящих первогодок, спокойно дремали в креслах.

Полина незаметно повернулась назад и посмотрела в щелочку. Позади сидел симпатичный загорелый блондин, стриженный ежиком, в белой футболке с надписью «Don’t Worry Baby». И он действительно «не парился», развалившись в кресле, полузакрыв длинными ресницами глаза, парень слушал музыку. Внезапно его правая бровь поползла вверх, а на Полину уставился голубой глаз. Девушка, мгновенно краснея, быстро отвернулась. «Блин, я уже как Славка, лезу, куда не просят!» — ругала она себя.

Автобус резко затормозил.

— Приехали?

— Кто хочет быть поваром?! Что никто?! — активистка Марина обвела вопросительным взглядом собравшихся. — Правда, никто?

— Давайте, как в прошлом году — по очереди, — подал голос кто-то из старшекурсников.

— Нет, так совсем не пойдет! — Марина тряхнула медным каре. — Забыли, сколько раз без завтрака на раскоп уходили? «Ой, а что моя очередь была?» «Ой, а я забыл». «Ой, а мне никто не говорил». Ну, и т.д. Я без завтрака по утрам не могу.

— Вот один повар уже есть, — усмехнулся вертлявый парень в майке-алкоголичке.

— Нет, давайте жребий тянуть. Все должно быть по справедливости. Правильно, Константин Александрович? — активистка с надеждой повернулась к молодому преподавателю. Тот отстраненно сидел в сторонке, изображая невозмутимое достоинство.

— Николаевич, — кашлянул он в кулак. — Решайте там.

— Вот видите, и Константин Николаевич согласен. У кого есть бумага? Да, у всех должна быть бумага. Живо тащите!

Все стали суетливо изображать поиск, на самом деле ничего не пытаясь найти.

— У нас же на растопку газеты есть! — вспомнил Полинкин однокурсник Женька Колокольчиков. — На них мож… — и тут же осекся, почувствовав на себе взгляд тридцати пар ненавидящих глаз.

— Отлично! — обрадовалась Марина. — Сейчас нарежем кусочки, Константин Николаевич поставит на них четыре крестика — два для девочек, два для мальчиков. И будут у нас две пары — повар и костровой. Ребята, да вам даже понравится. День работаете, а день как хотите: можно на раскоп, а можно и на речке загорать, никто вам и слова не скажет, — Маринка маникюрными ножничками быстро строгала кусочки и сворачивала их в трубочки. — А мы за собой тарелки мыть будем, вам там и мыть-то останется один котелок. Все, готово! Шига, дай кепарь.

Она бесцеремонно стянула кепку с головы парня в алкоголичке, набросала туда половину листочков.

— Константин Александрович, ставьте два крестика, — скомандовала она.

— Николаевич, — промямлил препод и полез в рюкзак за ручкой.

— Готово? Отличненько! Девочки тяните.

Полину прошиб пот. За свои восемнадцать лет готовить она научилась только два блюда: «поставь в микроволновку, смотри не перегрей» и «залей хотя бы кипятком». Сварить яйцо вкрутую — это уже высшее кулинарное мастерство. А здесь нужно готовить и не на кухонной плите, а на открытом пламени, и не просто готовить, а кормить тридцать два человека. Тридцать два человека!!! «Только не я, только не я!» — шептала она заклинание, дрожащей рукой вынимая из кепки бумажную трубочку.

— У меня пусто, — радовалась рядом Алина, — а у тебя? Поля, разворачивай.

Полина крутнула рулончик и увидела жирный синий крест. «Вот это я попала!»

— У Полины крест! — громко объявил вездесущий Славик.

— И у меня крестик, — рассмеялась Алочка. — Поля, не быть нам археологами.

Её жребий, казалось, ничуть не расстроил.

— А кто же наши мальчики? — захлопала Алла ресницами.

— Сейчас будут, — Марина запихнула в кепку оставшиеся бумажки.

— А можно за аренду моей кепки я не буду тянуть? — подмигнул ей Шига.

— Тянут все, но ты можешь вытянуть первым.

Парни по очереди стали «нырять» в кепарь. Первый крестик обнаружился у Женьки Колокольчикова (и каждый посчитал это справедливой карой), а вот второй никак не находился. Все уверенно трясли чистыми клочками.

— Ребята, ну где второй? Ну, что вы, ей Богу, как маленькие! — возмущалась Марина, — Николай Константинович, ну скажите вы им!

— Константин Николаевич. Господа, действительно, давайте уже определяться.

— Санька что-то в кусты бросил, я видела! — взвизгнула довольно громко миниатюрная брюнетка старшекурсница.

— Ничего я не бросал, — с ухмылкой ответил тот самый парень с надписью «Don’t Worry».

— Вот мы сейчас и посмотрим, — зло улыбнулась Марина, — Мальчики, ищем. В ваших интересах найти, а то снова тянуть придется, — обратилась она к первокурсникам.

Толпа «молодых оленей» ломанулась в кусты.

— Есть, вот она с крестиком, — стряхивая паутину с лица, протянул Марине заветную бумажку Славик.

— Это не моя! — возмутился Саня, — Это подстава! Ребята, я только диплом защитил, мне через две недели на работу выходить. Ну, будьте людьми, дайте отдохнуть!

— Вот возле костерка с симпатичными девочками и отдохнешь, — подтолкнул его под локоть Шига.

— Да я вообще не с истфака, я же так за компанию, я — информатик!

— Тем более, чего тебе на раскопе делать, Информатик? — ласково улыбнулась Маринка, возвращая Шиге кепку. — Разбивайтесь парами, и давайте уже костер разводить, есть охота.

Саня надменным взглядом обвел девчонок.

— Готовить умеешь? — обратился он к Полине.

— Не совсем, — пролепетала она.

— Чего?

— Не умею.

— Понятно, — хмыкнул парень, — а ты?

— Конечно, — одарила его Алла заигрывающей улыбкой, выпячивая вперед свое главное достоинство.

— Я с принцессой! — громко объявил Саня, панибратски обнимая Полину за плечи. — А то с этими двумя, вы за две недели ноги протяните.

Раздался дружный хохот. Женька обиженно шмыгнул носом. Классический хиппи с длинными волосами по пояс и таким же пофигизмом, он не внушал доверие так же, как и наивно хлопающая ресницами Поля.

— Так, сегодня наша очередь, — командирским тоном заявил Санек.

— Ох, да как хотите, с места в карьер не рвемся, — фыркнула Алочка. — Ну, все, Женек, ты мой раб!

«А я, похоже, рабыня, — про себя подумала Полина, — тоже мне, начальник. И как этот индюк мог мне в автобусе понравиться?»

Курорт по мановению невидимой руки быстро превращался в каторгу.

Полина растерянно стояла посреди полевой кухни, не зная за что взяться. Сосны уныло шумели над головой, нагоняя тоску.

— Бедненькая девочка, — услышала она шепот за спиной. — Если бы меня с Саней поставили, я бы удавилась, ну, или убийство бы совершила. Тут уж одно из двух.

Поля осторожно оглянулась. Мимо проходили три старшекурсницы: миниатюрная брюнетка, активистка Марина и томная красавица с русой косой через плечо.

— Ну, что вы, он такой милый, заботливый, — улыбнулась тургеневская барышня.

— Вот и поменялась бы с первокурсницей, испытала бы его заботу на себе, — хмыкнула Марина.

— Ну, что вы, девочки, где я, а где кастрюли.

Они захихикали, о чем разговор пошел дальше, Полина не расслышала.

— Что, новобранец, готов? — перед ней стоял Саня уже в черной футболке с надписью на русском «#ялюблюрыбалку» и странным карасем или окунем (Полина не различала) с кружкой пива в плавнике.

«Где он берет такие дурацкие одежки?»

— Короче, рядовой, я рублю дрова, ты чистишь картошку. Картошку хотя бы чистить умеешь?

— Умею, — обиженно поджала губы Поля.

— Тогда вперед.

Полина долго гадала, какой из трех ножей взять: самый большой, поменьше или совсем крохотный. «Может маме втихаря позвонить, спросить, каким лучше чистить?» Вспомнилась сказка о Машеньке, которая попала в гости к трем медведям. «Ей там все самое маленькое подходило!» Поля решительно взяла самый маленький нож. «С другой стороны, большим-то, наверное, быстрее будет, раз махнул и полведра почистил…»

— Эй, ей, ей, принцесса, ты что творишь?! — к девушке тремя прыжками подлетел Саня.

— Картошку чищу, — испуганно захлопала ресницами Полина.

— Понимаешь, деньги на экспедицию выделили бюджетные, — голос у парня стал противно сладким, как будто он разговаривал с маленьким ребенком, — а бюджетных средств, всегда что? Правильно, мало. Ты в кожуру сейчас всю картошку переведешь, а чем мы отряд еще две недели кормить станем? На новую картошку нам никто денег не даст. Поняла?

— Поняла, — стараясь не зареветь, махнула головой Полина.

— Вот и хорошо. Я показываю, а ты смотри. Во-первых, нож возьмем поменьше, а от этого вообще подальше держись, а то зарежешь кого-нибудь. Во-вторых, кожуру снимаем тоненько, вот так. Видишь? Да смотри пальцы не порежь, ножи я наточил. Пробуй, а я посмотрю. Блин, ну как ты картошку держишь? Показываю еще раз… Вот так. Давай. Ну, уже лучше. Ладно, работай, я пошел костер разводить.

Вскоре в котелке приятно забулькала вода.

— Что закипело? — обрадовался Саня. — Давай, соли.

Полина взяла пачку соли. «Котелок огромный, значит соли нужно много, — она занесла руку с пачкой над кипящей водой, — с другой стороны, если пересолю, этот меня запилит, лучше положить поменьше. Соль на столе стоит, кому нужно, в тарелку сам добавит… по вкусу». Девушка взяла маленькую горсточку и кинула издали, отворачиваясь от брызг.

— Тебя на камеру сейчас надо было снимать, тысячи лайков обеспечены, — Саня ехидно скривился. — На такой котел две ложки горкой.

Поля взяла ложку, наполнила ее солью, занесла над котлом, и… в костре что-то щелкнуло, котел плюнул кипятком, Полина выронила ложку и та сразу же пошла на дно. Девушка в ужасе смотрела на бурлящую поверхность.

— Ничего, — давясь от смеха, похлопал ее Саня по плечу. — Сейчас к ложке топор добавим, и будет как в сказке. Я же на видное место черпачок для тебя положил, чтобы помешивать и солить.

Черпачком Сашка обозвал длинную палку, на конце которой прочной нитью была примотана ложка.

— Вот так за край берешь, и солишь, потом пробуешь, — опять голосом заботливой няньки пропел он. — Тушенку разогрей, а я схожу — воду на чай принесу.

Поля задумчиво крутила банку в руках: «Разогрей, это как?»

— Помочь, красавица? — рядом с ней плюхнулся на траву Шига. — Кирилл, — представился он, протягивая Поле пахнущую табаком руку.

— Полина.

— Красивое имя. Тушенка — это лучшая закуска. Берешь банку, делаешь вверху две дырки, — он резко ударил по крышке два раза, — а теперь в костер, как нагреется — вынимай.

— Спасибо.

— Ручки у тебя красивые, пальчики тоненькие, — Шига придвинулся ближе. — Обижает тебя Санек? Он у нас зануда, поучать всех любит: как надо, да ка не надо. Не обращай внимания, ему какую девчонку до слез довести — так плевое дело… А ты очень симпатичная, ножки стройненькие…

— Эй, руки от нее убрал! — издали грозно крикнул Саня.

— Я к ней и не лез, так помог только, — сразу отодвинулся добровольный помощник.

— Шига, вали отсюда, без тебя разберемся.

— Пока, принцесса, еще побеседуем, — подмигнул Полине Кирилл, быстро удаляясь.

— Чего ему от тебя надо было? — проводил его суровым взглядом Саня.

— Тушенку разогреть помог, — примерно таким же тоном Поля отчитывалась перед мамой, когда опаздывала домой.

— Ну, и где эта тушенка?

— Вон в костре.

— Так тушенку разогревают или очень пьяные, или очень ленивые. А как ее теперь оттуда доставать?

— Две палки возьму, и как щипцами…

— Две палки, — передразнил ее парень, — уронишь, ошпаришься, а открывать горячую как будешь? Берем маленький котелок, ставим на огонь, открываем тушенку, вываливаем содержимое в котел, помешиваем черпачком. Жир растаял, зашипела, можно снимать с огня и добавлять в картошку.

— Так потом этот котелок тоже мыть, — набралась смелости возразить Полина.

— Вот я и говорю, первый способ для ленивых, а второй для нормальных. А от Шиги держись подальше, он молоденьких дуро… девочек очень любит обхаживать. Как трутень на мед.

«Ну, точно, мамаша!»

Сквозь маленькую дырочку в палатку проникал настырный солнечный луч. «Приставучий, как Санек», — отвернулась от него Полина.

— Пойдем купаться, — Алина энергично тормошила подругу за рукав.

— Ты иди, я здесь в палатке полежу, мне еще ужин готовить.

— Хочешь, я тебе помогу? Я, правда, твоего кострового боюсь.

— Я сама его боюсь. Алина, я так долго с ним не выдержу!

— Он на тебя кричит?

— Нет.

— Матом ругается?

— Да, нет, и даже голос не повышает.

— Обзывает.

— Это да, но не сказать чтобы совсем уж обидно — принцесса, рядовой, новобранец. Пережить можно.

— Так что же тогда?

— Учит, учит, учит как надо.

— Так это хорошо. Видишь, какой заботливый.

— Я скоро на стену полезу от его заботы. Долго нудно объясняет, заставляет повторять по сто раз, никогда не похвалит, зато придраться всегда найдет к чему, и говорит таким приторным голоском, будто я дебилка: «Рядовой, какую вы тряпку взяли котел мыть? Ей только у бабушки на секретере пыль протирать. Жесткая губка где? Жесткая губка — это такой шершавый прямоугольничек, на него вот так немножечко порошка насыпают. Я же сказал немножко, куда ты столько сыпешь? Деньги нам выделили бюджетные, на новый порошок никто не даст, придется, как в старину, песочком чистить. Готова, песочком чистить?» Ну, и т.д. Вот ты бы выдержала?

— Ну, я — «мамзель» терпеливая.

— Алина, давай поменяемся, а я тебе помогать стану!

— Ну, нет. Он из тебя настоящую хозяйку делает, а я мешаться буду. Все, я купаться.

— Купайся, счастливая, — проводила ее завистливым взглядом Полина.

День второй

Удивительные эти существа — комары, хоботочки тоненькие, а любую шкуру пробивают. При чем, что ведь особенно обидно, где намазалась этой противной мазью «Стоп, комаришка!», так там зверюги больше всего и покусали. С мазью им, наверное, вкуснее, это как бутерброд с маслом.

Полина, щуря спросонья глаза и потирая укушенную шею, вылезла из палатки. «Ура, сегодня раскоп, и ни каких котелков, и Саньков! Что там нам Алла с Женьком на завтрак сварганили?»

Алочкин завтрак был аскетичен: на столе лежала нарезка черного хлеба, на каждом ломтике красовался толстый слой яблочного повидла, на земле дымился котелок с чаем.

— Не поняла, а каша где? — возмутилась Марина.

— Как где, вот овсяные хлопья, — Алла плюхнула на стол большой пакет, — а вон кипяток, заваривайте каждый в своей тарелке, и не забудьте посуду помыть.

— И это все? — бормотали голодные отроки.

— Очень сытный завтрак, глюкоза, — Аллочка вонзила зубы в сладкий бутерброд. — Я вот больше одного куска утром съесть не смогу.

Конец ознакомительного фрагмента.