Наследница тела

Татьяна Лисицына, 2019

Контора по переселению душ отправила их в 1825 год в чужие тела. Теперь они княгиня Репнина и князь Ковалёв. Ей достаётся муж декабрист, ему служба в лейб-гренадёрском полку. Они не знают сколько им позволят находиться в этом веке и получится ли вернуться в свои тела. К тому же посреди балов и приёмов, декабристы готовят восстание. Удастся ли главным героям изменить историю и спасти людей от каторги?

Глава 7

Стас проснулся от боли. В боку жгло, словно внутрь воткнули раскалённый прут. Он застонал. Глаза не открывались.

На его лоб тут же легла нежная прохладная рука.

— Поспи ещё, Николаша.

Мозг казался чужим. Всё смешалось. Стас пытался вспомнить, что произошло. Кажется, он хотел выпить. Купил бутылку. Вступился за девушку, к которой приставали пьяные мужики. И ведь надо же было ему ввязаться?! Что с ним теперь?

Внезапно до него дошло. Женский голос назвал его Николаша. Преодолевая тяжесть, Стас открыл глаза и увидел милое лицо. Не красивое, а милое. Такие лица он видел только в старых фильмах и на старых фотографиях. Забранные наверх волосы, закрученные в высокую причёску из кос. Нежные кудряшки, падающие на щёки. Голубые участливые глаза.

— Ты очнулся? — глаза молодой женщины засветились. — Николаша, ну ты, как всегда заставил нас понервничать. Зачем нужно было её защищать?

Глаза у Стаса закрылись без его участия. Верно, он бредит. Из всего того, что сказала девушка, правдой было лишь то, что не стоило ввязываться в пьяную драку. Но с другой стороны, разве не дело чести, защитить женщину? Только вот эта девушка никак не была похожа на ту, из-за которой он ввязался в драку. Да и на медсестру в больнице тем более. Неужели всё-таки свершилось, и он куда-то перенёсся? Но тогда почему же так болит в боку? Стас открыл левый глаз, правый не открывался.

— Николаша, может, водички? — девушка участливо склонилась над ним. Николаша, похоже, относилось к нему. Значит, он всё-таки попал в прошлое, и контора выполнила контракт.

— Лучше водочки, — усмехнулся Стас, пытаясь сесть.

— Лежи, лежи. Ты что?! Вчера ещё без сознания был. Всю ночь возле тебя просидела. Только вот температура спала. Все твои секреты теперь знаю. И кто такая Алиса?

— Ах, Алиса, — вздохнул Стас. — А здесь нет никого с таким именем?

— Я, во всяком случае, никого не знаю. И, вообще, могу ли я напомнить, что ты помолвлен?

— Что? — Стас привстал на подушках и поморщился от боли. — Я же вчера… мы…? — Стас нахмурился. Кажется, это было в той жизни. Ну а здесь-то он с кем умудрился вляпаться? Он же сюда за Алисой приехал, если так можно выразиться.

— Да лежи ты, — маленькие пухлые ручки уложили его в постель. — Вот о вчерашнем я и хотела с тобой поговорить.

— Я ничего не помню, — Стас закрыл глаза. — Ничего.

Глаза молодой женщины стали серьёзными, она закинула мешавший ей локон за ухо, нарушив симметрию причёски.

— Николенька, ты, наверно, вчера ударился сильно, когда падал. Непонятно зачем ты вступился за мадам Кореневу, которая, — женщина презрительно сморщила носик — пользуется не самой хорошей репутацией? Да и ладно, если бы только вступился, а то ещё и на дуэль вызвал капитана Ельницкого. Хорошо ещё удалось сохранить всё в тайне. Спасибо Сержу. Привёз тебя к нам.

Стас старался совладать с лицом, чтобы оно не выражало изумления, хотя от обилия незнакомых имён и новостей, даже голова закружилась. Но слава создателю за то, что женщины, даже похожие на ангела, так болтливы. Он хоть узнал кое-что о себе. И то, что узнал, вовсе не порадовало. Каким таким образом, он умудрился перетащить события из прошлого, то есть из будущего, за собой. В двадцать первом веке пытался заступиться за женщину, которая купила бутылку водки, а в этом веке — было бы неплохо узнать в каком, — опять та же история. Драка превратилась в дуэль, помолвка вернулась, что вовсе не было справедливо. Ведь он только вчера пережил не самые приятные минуты в жизни, объясняясь с Настей, и вот, пожалуйста, опять статус жениха. И ещё неизвестно, как тут выходить из ситуации. А вдруг его невеста Алиса? Только с другим именем. Надо бы с ней повстречаться, а уже потом…

— Судя по твоему лицу, Николенька, ты ничего не помнишь.

И тут Стас решился.

— Я прошу Вас мне помочь. Если Вы мне не поможете, я не знаю, что делать.

— Николаша, ну мы же друзья. Почему на «вы»? Что случилось?

— Мне очень стыдно, но я даже не помню Вашего имени. Я, вообще, ничего не помню, — голубые глаза женщины расширились от ужаса. Она прижала руку к пухлым розовым губкам. — Николаша, это так…

— Вы можете сохранить мою тайну? Быть моим другом.

— Да я твой друг с детства. Наши семьи были близки. Сделаю всё, что в моих силах. Но как тебе помочь?

— Может, память вернётся?

— А если нет?

— Тогда вы мне всё расскажете. Постепенно. И я хотел бы узнать, как Вас зовут.

Девушка прижала руки к лицу и некоторое время так сидела. После прямо взглянула в его глаза.

— Могу ли я хотя бы рассказать мужу? У нас нет тайн друг друга. И мне было бы неприятно, если бы пришлось утаить от него правду о твоём состоянии.

Какие женщины, — подумал Стас.

— Вы можете и должны поступать так, как велит Ваше сердце и Ваша честь. Это всего лишь моя просьба.

— Благодарю. Кроме мужа никто не узнает. Мы оба постараемся помочь. К тому же, есть некоторые особенности, в которые посвятит тебя только Серж. Я расскажу о себе. А для начала представлюсь: княгиня Трубецкая Екатерина Ивановна.

Из того, как она произнесла свою фамилию, Стас тут же понял, что она гордится своим мужем, что и неудивительно, судя по знаменитой фамилии, известной до сих пор. Стас напряг память: кажется, этот её муж станет декабристом. И потом его вышлют в ссылку, и она поедет за ним.

— Какой сейчас год? — поспешно спросил Стас.

На лице княгини промелькнуло недоумение, но она тут же взяла себя в руки.

— Одна тысяча восемьсот двадцать пятый год, — Екатерина сделала паузу и уже более твёрдым голосом добавила. — Первое октября.

Ну вот попал, так попал, подумал про себя Стас. В самую гущу исторических событий. Меньше, чем через два месяца восстание декабристов, за которое пятеро из них заплатят своей жизнью. Другие отправились в ссылку, некоторые жёны последовали за ними. Конечно, он не помнил, где оказался Трубецкой. Зато помнил число. Четырнадцатое декабря.

— Екатерина…

— Называй меня Катрин, как все меня называют.

— Катрин, — Стас улыбнулся, позволяя себе рассмотреть женщину. Она была в домашнем платье тёмно-синей расцветки с рукавами до локтя. Лицо отличалось округлостью и румянцем. Маленькие руки с полными пальчиками, которыми она крутила концы шали, накинутой на плечи. Под голубыми глазами залегли тени. — Неужели вы провели возле меня всю ночь? — спросил Стас.

— Как я могла уйти?! У тебя только под утро спала температура.

— Но Вам нужно отдохнуть.

— Не называй меня на «вы», ты меня пугаешь. Может, у тебя есть какие вопросы? В связи со своим положением?

— Расскажи обо мне.

— Ты что же это… ничего не помнишь и о себе?

— К сожалению. Или к счастью. Не помню даже вчерашней дуэли. Не помню своей фамилии, — Стас нервно усмехнулся, тут же почувствовав боль в боку.

— О, — Катрин нахмурилась, но тут же её миловидное личико стало собранным. — Тебя зовут Николай Иванович Ковалёв, — Стас кивнул головой, повторяя про себя, сосредотачиваясь на информации, которую быстро выдавала княгиня.

Происхождение не подкачало. Николай Ковалёв происходил из древнего дворянского рода Рязанской губернии. Когда ему было три года, мать скончалась, отца, который служил в армии, впервые увидел в шестилетнем возрасте. Воспитывался у дяди, пока отец не забрал его в семью, когда снова женился. Отец погиб в войне с Наполеоном. В восемь лет Николая отправили в Первый Кадетский корпус в Санкт-Петербурге, по окончании был выпущен в Лейб-гренадерский полк.

— Я думаю, про службу тебе лучше расскажет Серж, — заметила Катрин, — а я вынуждена оставить тебя на некоторое время, чтобы заняться домашними делами. Не успела она подняться, как в комнату вошла девушка в белом переднике и наколкой на собранных тёмных волосах.

— Прибыла княгиня Кадемская, — сообщила она. — Велите принять?

— Проводите в гостиную.

Катрин наклонилась к Стасу.

— А вот и твоя невеста. Ты её тоже не помнишь?

Стас покачал головой, чувствуя во всём теле неприятную слабость. Поспать бы сейчас, чтобы прийти в себя.

— Графиня Кадемская Анна Васильевна. Моя подруга, — вздохнула Катрин. — Думаю, приехала, поскольку до неё дошли слухи. Постараюсь не пускать её сюда. Скажу, что ты только что заснул.

— Спасибо, — Стас взял маленькую ручку княгини и потянулся, чтобы поцеловать, но сильная боль отбросила его на подушки.

— Лежи уже, Николаша. Вернусь при первой возможности. Как же так всё с тобой получилось?!

— Катрин, простите за хлопоты…

Княгиня покачала головой, поправила ему подушку.

— Николаша, мы с детства на «ты».

Стас закрыл глаза. Не было сил даже осмотреть комнату, в которой находился. Оказывается, с командировкой в чужое тело повезло. Так же, как и с окружением. Не в лакеи попал, спасибо конторе по переселению душ. По всей видимости, они использовали его драку с пьяными — или подстроили её? — и дуэль Николая Ивановича Ковалёва. И что ведь забавно: обе, так сказать, драки случились, чтобы защитить честь женщины. Интересно, куда же делась душа Николаши, в чьё тело он попал? Внезапно шум за дверью, заставил его приподнять голову.

— Ты не можешь меня не пустить?! — в комнате послышались лёгкие быстрые шаги.

— Анна, умоляю, он заснул, — узнал Стас голос княгини Трубецкой.

— Я только взгляну на него и сразу уйду.

Шорох платья, запах лёгких духов.

— Николенька, — тёплые пальцы прикоснулись к его руке, лежащей поверх одеяла.

Стас открыл глаза и увидел изумительно красивую девушку. Миндалевидные серые глаза с высокими веками, прямой аристократический нос, чётко очерченная линия губ, высокий лоб, который перерезала морщинка тревоги.

— Анна, ему надо отдохнуть, — приблизилась к постели княгиня Трубецкая. — Пойдём, выпьем чаю.

— Он такой бледный. Его нельзя оставлять одного. Я останусь.

Стас с удивлением смотрел на красавицу, усаживающуюся в кресло рядом с ним, где прежде сидела княгиня Трубецкая.

— Николенька, — девушка наклонилась над ним. — Я хочу сказать, что ты, верно, думаешь, что я сержусь из-за твоего поступка. Но это вовсе не так. Я восхищаюсь твоим благородством. Но к чему дуэль? Ведь ты мог погибнуть… И наша свадьба…

— Анна дорогая, пожалуйста, не мучай его, — тщетно увещевала Катрин.

От слабости и удивления, глядя на двух красивых женщин, одна из которых оказалась его невестой, а другая подругой, Стас пробормотал:

— Обалдеть!

Женщины посмотрели друг на друга:

— Что он сказал? — спросила Анна, глядя на подругу.

— Бредит, — поспешно сказала Катрин.

Прежде чем провалиться в сон, Стас подумал, что такой командировке позавидовали бы все его друзья. Какие женщины хлопочут у его постели! Да кем же был этот Николаша? И уже почти совсем в полусне залетела мысль, что эта прекрасная Анна, к его великому сожалению, не оказалась Алисой.