Амнезия души

Татьяна Коган, 2015

Галя и Глеб любили друг друга и были абсолютно счастливы… Что же случилось потом? Как хороший добрый человек превратился в циничного преступника?.. Галя жила в сказочном пряничном домике, а выглянув в окно, ужаснулась реальности. Она наконец поняла, почему Глеб не знакомил ее с друзьями! Еще в школе четверо приятелей придумали игру: каждый по очереди озвучивает свое желание, и товарищи исполняют его, ни перед чем не останавливаясь. Они убивали – из корысти или от скуки, возомнив себя богами, имеющими право вершить чужие судьбы. И Глеб, ее любимый муж, участвовал в этом кошмаре! Возможно ли такое простить? Особенно теперь, когда родился их долгожданный ребенок?..

Глава 6

А случилось следующее. Утром Макс вышел из дома, намереваясь потаксовать — последние дни заработать почти не удавалось. Сел за руль, завел двигатель и плавно тронулся с места. Едва выехал из двора, увидел голосующего мужика. Вот так удача. Притормозил, опустил окно.

— Куда?

— Недалеко, пятихатку плачу.

— Садись! — Макс кивнул на переднее сиденье, но мужчина предпочел расположиться на заднем.

— Адрес уточни, — попросил Гладко, нажимая на газ.

— Сейчас прямо. Когда завернуть, скажу, — сердито бросил пассажир и уставился в окно, не намереваясь поддерживать разговор.

— Лады, — хмыкнул Макс, мельком глянув на хмурого типа в зеркало заднего вида. Лицо у того было квадратное и непроницаемое, лишенное эмоций.

Они миновали три перекрестка, затем свернули на проспект.

— На втором светофоре направо, — отрывисто сообщил пассажир.

Не то чтобы Макс жаждал общения, но так и подмывало спросить у неразговорчивого пассажира, чем тот зарабатывает на жизнь. С таким выражением лица только людей убивать. Хотя первые впечатления бывают обманчивы. Вон, у доктора Джекила какой интеллигентный вид, тогда как прошлое далеко не безупречно. Не исключено, что мрачный верзила трудится, например, ветеринаром. Макс усмехнулся, представив себе это нелепое зрелище.

Десять минут спустя машина въехала на территорию промышленного склада. Пассажир указал на ворота, у которых стояло двое мужчин:

— Там останови.

Макс повиновался.

— А теперь сиди спокойно и не дергайся, — его затылка коснулся холодный металл. В ту же секунду дверца открылась, и на переднее кресло уселся подтянутый, дорого одетый мужчина за пятьдесят.

— Да ну на хрен, серьезно? — не поверил Макс и нервно рассмеялся, узнав таинственного незнакомца.

Велецкий сдержанно улыбнулся:

— Вполне серьезно, господин Гладко.

Второй телохранитель остановился у окна со стороны водителя, готовый отреагировать на любое его резкое движение.

— Охренеть, — только и нашел что сказать изумленный Макс. Ситуация выглядела столь неправдоподобной, что мозг отказывался принимать ее.

— Я смотрю, ты без дела не сидишь, — Велецкий повернулся к нему, с любопытством разглядывая. — В таксиста переквалифицировался, молодец. Все профессии достойны.

— Похвалить меня пришел? — Макс оправился от первого шока и во все глаза пялился на врага в надежде угадать его намерения и найти подсказку к идентификации его личности. К сожалению, бейджа с фамилией-именем на груди у незнакомца не висело.

— Может, похвалить, а может, усугубить наказание. Зависит от того, что ты мне расскажешь, — медленно, смакуя каждое слово, произнес Велецкий. Разговор явно доставлял ему удовольствие.

Макс резко откинулся в кресле, позабыв о приставленном к голове пистолету, но боль в затылке напомнила о расстановке сил.

— Что ты хочешь, чтобы я рассказал?

Сергей Велецкий кивнул, поощряя его за правильный вопрос.

— Ты лишился жены и фирмы. Жена к тебе вернулась, чем крайне меня удивила. Но раз она так сильно тебя любит, вмешиваться в вашу семейную жизнь я не буду. Однако могу еще больше усложнить твое существование. Впрочем, я забегаю вперед. Все по порядку.

Господин Кравцов пострадал без моего вмешательства, как и госпожа Гончарова. Я, признаться, был потрясен, узнав о произошедшем. Два месяца в плену у насильника — более чем достаточное возмездие за ее грехи, не так ли? На счет господина Кравцова я еще не принял окончательного решения. С одной стороны, он уже перенес серьезное испытание, но с другой — можно ли считать это полноценным наказанием? Так или иначе, пока я в раздумьях. Трое из вашей компании получили по заслугам. Кроме одного, — Велецкий выдержал паузу, наслаждаясь замешательством собеседника. — Ты догадываешься, о ком я говорю?

Макс хмыкнул, но от ответа воздержался. Его оппонент улыбнулся и, поправив на манжете стильную золотую запонку, продолжил:

— Что за мода пошла — менять имена и фамилии? Я нахожу это дурным вкусом и неуважением к собственным предкам. Кроме того, вся эта чехарда со сменой личности порядком усложняет процесс знакомства. А мне крайне необходимо познакомиться с Кириллом Смирновым. Тебе он известен под другой фамилией. Ты ведь понимаешь, о ком я толкую? Конечно, понимаешь. И думаю, поспособствуешь нашей встрече.

— А если нет? — В голосе Макса звучал вызов.

— Если нет, тогда мне придется снова заняться тобой и твоими друзьями, — нарочито грустно произнес Велецкий. — Фантазия у меня ограниченная, поэтому я, скорее всего, сделаю вас очень больными и очень несчастными.

— Да кто ты, сука, такой? — рявкнул Макс, едва не кинувшись на наглеца. Стоявший у открытого окна охранник с силой сдавил его плечо, предлагая успокоиться. Макс с трудом усидел на месте. Он понимал, что убить его не убьют, но покалечить вполне способны — чего не хотелось. Вот ведь хренов урод, один на один побазарить ему западло. Таскает за собой головорезов.

Велецкий проигнорировал его вспышку гнева и продолжил спокойным тоном:

— Даю тебе два дня, чтобы привести ко мне Кирилла Смирнова.

— Я понятия не имею, где он!

— Поэтому я и даю тебе два дня. Выясни. Я с тобой свяжусь. А пока свободен, — Велецкий лучезарно улыбнулся и вышел из машины. Следом салон покинул охранник.

Несколько секунд Макс не двигался, собираясь с мыслями, затем завел двигатель и рванул с места так лихо, что застонали покрышки.

В баре было шумно, но за перегородкой, имитировавшей уединенный уголок, царила унылая тишина. Джек потягивал бренди, Лиза курила, а Макс нервно барабанил пальцами по столу.

— Почему вы мне раньше не рассказали про этого чудака? — недовольно сощурилась Лиза.

— Тебе не до того было, — буркнул Макс. — Да и вообще столько всего навалилось, что голова кругом. Мы и сейчас бы тебе ничего не сказали, но как тебя еще убедить свалить из города?

— Я никуда не поеду, — Лиза дунула на челку, исподлобья зыркнув на него.

Макс стукнул кулаком по столу:

— Поедешь! Тебе нельзя оставаться. Мы-то с Джеки справимся, мы мужики, нам проще. А бабам на войне не место. Поживи пока за границей, у моря. Переждешь, пока мы тут не разберемся, заодно силы восстановишь.

— Какие у меня смелые защитники, — Лиза вздернула подбородок. Ее черные глаза горели. — Когда мы играли, никто не вспоминал, что я баба. Я делала все то же, что и вы. А иногда даже больше.

— Да пойми ты, — Макс запнулся и вспыхнул. — Это ради твоего же блага. Нельзя, чтобы с тобой опять что-то случилось!

— Продолжай, продолжай, я всегда зеваю, когда мне интересно, — Лиза отобрала у Джека бренди, отхлебнула и поморщилась: — Гадость, как ты это пьешь? Со мной ничего не случится. Телохранители от меня ни на шаг не отходят.

Макс устало потер лоб. Последние несколько часов голова болела не переставая.

— Мне надоело с тобой спорить. Ты же умная, Лизка. Сама понимаешь, что будет лучше, если ты исчезнешь на время.

Лиза повернулась к Джеку:

— Ты тоже так считаешь?

Тот пожал плечами:

— Мы не знаем, чего ожидать. Судя по всему, у этого мстителя имеются ресурсы, чтобы быть в курсе наших передвижений. В таком случае целесообразность твоего отъезда ставится под вопрос. Если он захочет до нас добраться, доберется в любом случае, куда бы мы ни подались. Полагаю, лучше держаться вместе. Тебе так не кажется, Макс? — Джек внимательно посмотрел на друга.

— Я уже не знаю, как мне кажется, — растерянно протянул тот. — Я просто хочу оградить Лизку от этого дерьма.

— Брось, Максик, — отмахнулась она. — У меня против дерьма уже давно иммунитет. Справимся.

Макс глубоко вздохнул, ощущая, как наливаются тяжестью мышцы — словно он пахал двое суток без роздыху. День тянулся и тянулся, никак не заканчиваясь, как было бы хорошо очутиться в теплой постели и моментально отрубиться. Что за жизнь такая поганая, а? Только успокоишься, переведешь дыхание, как получаешь новую порцию проблем. Макс чувствовал, как закипает внутри злоба — густая, тягучая, как смола, — ищет, куда бы излиться. Ярость, сила, желание — все имелось для успешного сражения. Но как сражаться с невидимым врагом? Ты твердо знаешь о его существовании, ощущаешь его присутствие и пожинаешь плоды его атак, но каждый раз, поднимая оружие, сталкиваешься с пустотой.

О перемирии, предложенном врагом, не могло быть и речи. Слишком неподходящие условия. Выдавать Глеба друзья не собирались. Поэтому и не пригласили его на встречу. Он бы наверняка согласился стать жертвой. Можно было попытаться придумать хитрый план, но Макс сильно сомневался, что за два дня их осенит гениальная идея. Если уж Глебу удается удачно скрываться, пусть и дальше продолжает в том же духе. Новым паспортом он не пользуется, банковской картой тоже — вычислить его невозможно. Личные встречи свести к минимуму — товарищ только рад будет. Не слишком он рвется выходить на контакт, все фантазирует о новой жизни. Макс, правда, пообещал Глебу помочь разобраться с его отцовскими делами, но с этим придется подождать. Есть сейчас дела поважнее.

— Глебу вообще ничего говорить не будем? — уточнила Лиза.

— Я могу позвонить ему, намекнуть, чтобы он был осторожнее, — предложил Джек. — Хотя он и сам не дурак, понимает, что пока новоявленный жрец правосудия не идентифицирован, лучше не высовываться.

— Я сам ему позвоню, — Макс налил из графина клюквенного морса и сделал несколько больших глотков. — Кислый, зараза. Они тут чего, на сахаре экономят?

Лиза наклонилась к Максу и поцеловала его в губы:

— Так слаще?

— Ого, — удивился он. — Чего это ты такая добренькая?

— У Елизаветы есть секрет, — пряча под ладонью улыбку, сообщил Джек.

Подруга метнула в его сторону предупреждающий взгляд.

— Что за секрет, принцесса?

— Ванюша пошутил, — скривилась Лиза. — Наверное, позабыл, что у шутников часто отсутствуют передние зубы.

Макс хохотнул:

— Слышишь, Джекил, поаккуратнее с юмором. Видишь, какая у нас подруга дерзкая, промахов не прощает.

— Почему не прощаю? Мертвым грех не простить, — Лиза пнула Джека под столом, дабы держал язык за зубами. Не то чтобы она целенаправленно скрывала от Макса кокаиновое баловство, просто сейчас был не самый удачный момент для признания. Он и без того озабочен ее здоровьем, а тут вдруг наркотики!

Сегодня Лиза провела удачные переговоры с потенциальным покупателем — она была красноречива и обаятельна и не сомневалась, что получит выгодное предложение. Корпорация, доставшаяся ей в наследство от мужа, отнимала у нее все свободное время. И хотя Лиза не считала себя глупой, вынужденно признавала, что в вопросах бизнеса несильна. Надо передать управление в другие руки, пока корпорация окончательно не развалилась.

После деловой встречи Лиза приехала в бар, где условилась пересечься с друзьями. История, рассказанная ими, порядком ее удивила. Лиза свято верила, что во время игр они не допускали ошибок, не оставляя улик и заметая следы. По десять раз проверяли все детали, прежде чем пойти на новый круг. Получается, где-то они все-таки прокололись. Недоброжелатель явно за что-то мстил. На протяжении встречи Лиза перебирала в памяти прошлые события, прикидывая, к какому из них мог быть причастен неопознанный враг. Вариантов было много: друзья не отличались особой нравственностью и порой далеко заходили в своих забавах. Оставалось только гадать, в каком круге они упустили слабое звено.

Несмотря на неприятную новость, Лиза пребывала в хорошем настроении. День выдался удачным, да и легкий допинг сделал свое дело. Точнее, если быть честной, именно благодаря допингу день и выдался удачным.

Друзья проторчали в баре до полуночи, так и не придумав ничего умного. Решили тянуть время. В следующий раз, когда инкогнито выйдет на связь, Макс постарается убедить его, что действительно не знает, где находится Глеб. Между тем Джек и Лиза составят список пострадавших от их игры, начиная с последних классов школы и заканчивая прошлым годом, когда игра прекратилась. Вряд ли список окажется полным — большинство имен и фамилий позабыто. Придется изрядно напрячь память и покопаться в архивах, чтобы извлечь нужную информацию. А дальше — анализировать, искать эфемерный след, способный вывести на престарелого Зорро.

Уже выйдя из кафе и остановившись, чтобы попрощаться, Макс кивнул на телохранителей, следовавших за Лизой по пятам:

— Охраной довольна?

— Никак не привыкну, — призналась та. — Они так тихо за мной ходят, что я иногда забываю об их существовании. Сажусь в машину и реально вздрагиваю, когда двое мужиков садятся следом.

— Ребята — профессионалы. Мне немного спокойнее, когда я знаю, что тебя могут защитить.

По дороге домой действие наркотика отпустило, и на Лизу навалилась тревожная усталость. Это состояние она не любила больше всего. Каждый раз, испытывая постэйфорический спад, клялась больше не нюхать, будучи искренней в своем порыве. С тоской смотрела на дорогу, раздражаясь на тусклые фонари и плохой асфальт, и пару раз едва не проехала на красный, впав в унылое оцепенение.

— Елизавета Матвеевна, остановите машину, — попросил сидевший рядом телохранитель, молодой, крепкий парень с цепкими, внимательными глазами. Лиза смерила его безразличным взглядом и съехала на обочину.

— В чем дело?

— Простите, вы плохо себя чувствуете. Пересядьте на пассажирское кресло, я сам поведу, — требовательно произнес телохранитель и тотчас вышел из салона. Открыл дверцу водителя, протянув ей руку.

Лиза проигнорировала его руку, молча поднялась, обошла автомобиль и села с другой стороны. В другой раз она наверняка бы поставила зарвавшегося парня на место, объяснив ему, кто здесь раздает указания, но сейчас не было сил и желания. Побыстрей бы добраться до дома, выпить горячего чаю, забраться под одеяло и заснуть.

— Выключи кондиционер, — Лиза зябко поежилась. Внутри шевелился мутный, неопределенный страх, дорога казалась пугающе бесконечной, мерное шуршание шин резало уши.

— Чего ты плетешься? Гони быстрей! — Ей хотелось остаться одной, не видеть и не слышать источники раздражения.

Водитель на приказ не отреагировал, продолжая держаться разрешенной скорости. Лиза решила, что завтра же уволит засранца к чертям собачьим.

Порог квартиры переступала практически в полусне. Отказалась от душа, стянула одежду и повалилась на кровать, предвкушая желанное забытье. Сон улетучился, едва голова коснулась подушки. Лиза ворочалась, не находя удобного положения, злясь на глупый организм, который требовал отдыха, но отказывался засыпать. Промаявшись до четырех утра, встала, набрала горячую ванну, но, полежав пять минут, вылезла и поспешно закуталась в мягкий махровый халат. Даже в халате она чувствовала себя неуютно голой и выставленной напоказ.

Воспоминания об унизительном плене ожили, заплясали перед глазами. Лиза ощутила себя беспомощной, открытой для удара. Ей померещилось, что она по-прежнему во власти маньяка, изменились лишь условия заточения. По какой-то причине сумасшедший переместил узницу в ее собственную квартиру, захватив в заложники маленькую дочь.

Знакомый вкрадчивый голос раздался над самым ухом:

— Я добр к детям. Но твою дочь мне не жалко. Знаешь, почему? Потому что ее не существует. Больше не существует.

Лиза рванула в коридор, в истерике распахнула дверь детской комнаты, практически не сомневаясь, что увидит мертвую Настю, раскинувшую тоненькие ручки на забрызганной кровью кроватке. Маньяк не терпел конкурентов и уничтожал всех, кем дорожила жертва. Маленькая светловолосая девочка больше никогда не встанет между ним и его невестой.

Лампа с темным абажуром слабо освещала комнату. Настя сопела, свернувшись калачиком, прижимая к груди розового плюшевого слона. На диване в дальнем углу комнаты спала няня.

Лиза тихо закрыла дверь и осела на пол, уронив в ладони лицо. Жить не хотелось.