Холодные голоса. Академия «Редкие дары»

Татьяна Волчяк, 2023

У всех на Атерре к двенадцати годам открывается дар, а мне досталось проклятие: болезнь, которая не даёт спокойно жить. Ещё и отец с моим замужеством решил поспешить, ведь я солгала, что недуг отступил. Пришлось импровизировать! Я еду в королевскую академию! Что меня там ждет? Смогу ли найти исцеление? Не знаю, но выхода другого нет.

Глава 3. Семейный раздор

В приподнятом настроении я поднялась к себе в комнату. Не раздумывая и не дожидаясь Джии, стала собираться в дорогу. В раздевальне раскрыла два чемодана и без разбора начала бросать в них платья. Серые строгие, бежевые в кружевах, синие с декольте и все, какие попадались на глаза, — совсем не задумываясь, пригодятся они или нет. Запихнув в чемоданы половину гардероба, я развернулась к потайному шкафчику между полок с одеждой. Прошептала слова заклинания, и дверца раскрылась. Но, услышав шорох в спальне, я резко обернулась. Скорее всего, Джия уже прознала про мой отъезд и пришла, чтобы помочь со сборами. Быстро достав из тайника пузырьки с зельями и настойками, я спрятала их в мешочек, завязав его тесьмой. Открыв боковой карман одного из чемоданов, сунула туда свои запасы, предварительно наложив заклинание от повреждений.

— Анна-Лея! — прозвучало мое полное имя в исполнении сердитой родительницы.

Хорошо, что не стала произносить фамилию и титулы. Может, все не так страшно. С опаской и в ожидании нотаций я вышла к матушке.

— Здравствуй, мама. С праздником тебя. Прости меня, если я тебя огорчила чем-то, я делала это невольно, — опустила голову, демонстрируя смирение.

— Анна-Лея, как ты можешь так поступать? Что подумают люди? Это же просто невозможно себе представить, чтобы высокородная девица училась с остальными!

Остальными матушка называла девушек, которые по некоторым обстоятельствам не могут себе позволить учиться на дому. Неблагородное это дело — молодой уважаемой эйте проживать со всеми и посещать совместные уроки не только с девушками, но и с молодыми людьми. С отцом у них были вечные споры на эту тему. Какое-то время назад, когда отец еще находился при дворе и служил королю, он усиленно занимался развитием образования. Предлагал расширить образовательную систему и дать возможность учиться не только аристократам, но и детям простых потданных. С лозунгом «Каждый ребенок в королевстве должен уметь читать и писать!» он добился выделения мест для обучения за счет казны. Многие были не согласны с таким развитием событий и высказывали протесты. Вот и матушка не всегда понимала супруга, каждый раз сообщая ему об этом. Отец же по своей натуре любил всех детей вне зависимости от их положения. Такой добряк, но всегда достигающий своих целей.

— Ты в очередной раз ставишь семью в неудобное положение. Ты должна остаться. И вообще, что ты там будешь делать? Ты прошла обучение у лучших профессоров. Ничему новому тебя там не научат. Что за блажь?

Все это матушка выговаривала, шагая по моей комнате из стороны в сторону. В этой привычке мельтешить перед глазами собеседника мы с ней похожи. В остальном же я больше папина дочь. Карие глаза, светлые, ничем не примечательные волосы средней длинны. Сама среднего роста, без выдающихся форм. Вполне обычная внешне. Мама и сестра, наоборот, красавицы с солнечными ликами и россыпями золотых волос. Стройные, высокие, знающие, что красивы.

— Ты меня слышишь, Анна-Лея? Это неприемлемо! Почему ты молчишь? Ты всегда так поступаешь, не задумываешься, как все это будет выглядеть со стороны!

Собственно, молчу я потому, что бессмысленно что-либо говорить и пытаться объяснить. Матушка на самом деле хорошая, она не желает зла ни мне, ни своей семье, но она зависима от мнения окружающих. От подруг, которые не могут принять изменения в мире и живут со старыми представлениями о нормах. Совместное с простолюдинами обучение вызывает у них ужасающий страх. Они не могут себе представить, что возможно жить в одной комнате со своей же служанкой и сидеть с ней за одним столом. В общем, они тоже не виноваты, что такие. Им с детства матери, бабушки и, богиня знает, кто еще, внушали стереотипы о правильности поведения.

Графиня смягчила тон.

— Анна, ты действительно желаешь ехать? — наконец-то поинтересовалась она.

Я едва заметно кивнула:

— Так будет лучше, мама. Это же совсем недолго, всего год.

— Но, Анна! Твой отец говорит, что тебе нельзя будет брать с собой Джию. Как ты будешь без ее помощи?

— Мама, — подошла я к ней и обняла, — не волнуйся, я все умею сама. А если не справлюсь, то вернусь быстрее срока, — пыталась я успокоить родительницу.

— Даже не знаю, Анна, все это неожиданно и так скоро. Матильда будет расстроена, что ее свадьба отложится на целый год. Да и ты тоже не выбрала жениха из отобранных претендентов.

— Обещаю тебе подумать о кандидатах во время учебы и остановить выбор на лучшем.

— Ты вся в отца, невозможно тебя переубедить, всегда стоишь на своем. Если для мужчины это считается хорошим качеством, то для девушки совершенно неправильно. Молодая эйта должна быть мягкой, понимающей и заботящейся о своей семье.

Что уж тут скажешь, она права, меня не волнует разница в статусах, в денежном достатке. Все блага нашего мира меркнут на фоне моего желания тишины и спокойствия. Может быть, я эгоистка, но и упустить шанс хоть на какое-то понимание, откуда берутся голоса в моей голове, я не могу.

— Обещаю, что после обучения в академии постараюсь быть более покладистой и подумать о муже, которого ты одобришь для меня.

— Ты хотя бы сама веришь в это, дорогая? Впрочем, уже ничего не поделаешь, твой отец дал согласие на твое обучение, и изменить это я не в силах.

Дверь в комнату вдруг распахнулась, и в нее вбежала Матильда. Слезы на глазах, кусает нижнюю губу, вся в образе несправедливо обиженной жертвы. Всё против нее, мир потух и краски померкли.

— Ты! Как ты могла так?! — сквозь рыдания и напускную истерику возмущалась Мати. — Ты всегда так! Только о себе думаешь! Анне плохо? Анне нужен самый лучший целитель? Конечно, все будет! Что? Анне нужен лучший пансионат? Значит, будет! Анна не хочет ехать ко двору, значит, не надо ей ехать! Анна хочет в академию? Пожалуйста! Анна то, Анна это!..

— Вот же штырь! — выругалась я.

Она не играет, она действительно так считает. Думает, что мне все это нравится, что это очередная моя прихоть и делаю я это специально!

— Мати… — двинулась я к сестре, чтобы успокоить ее и объясниться, но она резко одернула меня и выскочила за дверь, громко хлопнув ею.

— Анна-Лея! Что за грубые выражения! — ужаснулась матушка. — Приличная эйта не должна так ругаться. В самом деле, что за нрав у тебя?

Ну что могу сказать, ругаться я умею не хуже нашего садовника. Стиго, убирая по осени листья, которые опадают без конца, выражается так, что ему могут позавидовать лучшие лингвисты королевства. Сейчас же я и не особо грубо высказалась. Подумаешь, штыря вспомнила! Это не такое уж и неприличное слово. Штырь — всего лишь насекомое. Один санит в длину, черное, с непробиваемым панцирем. Тапком его не убьешь.

После засухи пять лет назад штыри выползли из-под земли и поселились в домах. Их невозможно вытравить. Никакие заклинания их не берут и отравы тоже. Они вгрызаются в деревянные перекрытия домов и живут там припеваючи, причем в прямом смысле слова: время от времени издают характерный скрежет, а если их становится чересчур много, начинается настоящее хоровое пение, исходящее от всех стен дома. Такие надоедливые и неубиваемые насекомые, от которых весьма трудно избавиться. Остается только разбирать перекрытия, сжигать их и ставить новые. В общем, около пяти лет назад многим пришлось делать капитальный ремонт.

— Оставайся здесь, я сама с ней поговорю, — строго посмотрела на меня матушка и вышла следом за сестрой.

Мы с Матильдой никогда друг руга не понимали, хотя мы почти одного возраста. У нас разные интересы и круг общения. Она блистает на светских раутах и по сути живет так, как большинство девушек из высшего общества. День ее начинается строго в десять утра и не ранее, иначе пострадает свежесть лица. Предусмотрено еженедельное посещение салонов для девушек, в которых в обязательном порядке должна использоваться глина с Белого моря. Правильное питание и еще много всего того, что указано в очередной книге по этикету для высокородных эйт. Моим же единственным увлечением на протяжении нескольких лет был поиск новых ингредиентов для зелья. Библиотеки, статьи из газет, просмотр архивов и прочих доступных мне источников. Возможно, я в чем-то и завидую сестре, точнее не ей самой, а тому, что у нее есть выбор. Выбирать самой, как провести свободное время. Увлечься молодым эйтом, который пригласит тебя в парк на прогулку или пикник. Может, украдкой поцеловать его в тени золотого дерева, а затем поболтать с подругами за бокалом элитного морса, привезенного из далекой и суровой Маркены. Однажды и у меня исполнится хотя бы одна из этих фантазий, но пока надо думать, как и из чего приготовить успокоительный отвар.

Оставшиеся до отъезда часы я провела в библиотеке. Времени было не так много, а новых ингредиентов я так и не нашла. Листала страницы книг, неоднократно читанных, словно надеялась найти там что-то новое. Настенное зеркало, вещающее на различные научные темы и содержащее архивные данные, больше раздражало, чем давало нужную информацию.

К ужину я спустилась в трапезную. За столом нехотя ковыряла вилкой в тарелке, косясь на свою семью. Матильда делала вид, что меня нет. Матушка чопорно отрезала ножом кусочек мяса, манерно подносила его ко рту и затем пережевывала ровно тридцать три раза. Я считала. Отец же время от времени вздыхал и пытался завести общий разговор, но никто не желал его поддержать. Отсидев эту пытку под названием семейный ужин, я поднялась к себе, в белые стены, единственным цветным пятном в которых был камин из серого камня. Вдоль стены по правую сторону стояли друг за другом собранные чемоданы. Я подошла к окну, на улице смеркалось. Тень от крыши особняка падала на землю и медленно ползла по стене дома еле заметным пятном. Мгновение спустя Жак зажег уличные фонари. Дорожка в саду осветилась желтоватым светом, а мой молчаливый собеседник за оградой подмигнул мне и прищурил глаз.

— Ну привет, — поздоровалась я и усмехнулась, глядя на образ человека в листве. — Я пришла попрощаться, — продолжила безмолвный диалог с другом, знающим все мои тайны. — Мне надо уехать, но я буду тебя вспоминать и думать о тебе. Обещаю, что, когда вернусь, в первую очередь навещу тебя. Скорее всего это будет уже в следующем году. Также обещаю, что не буду изменять и другого себе не заведу, — улыбнулась я, улавливая еле заметное колыхание ветвей, создающих иллюзию движения моего молчаливого приятеля.

— Эйта Анна! — прозвенел голос Джии за моей спиной. — Все готово для вашей поездки. Жак ожидает у ворот.

— Спасибо, Джия, сейчас спущусь.

Подойдя к двери, обернулась, окинула взглядом комнату и поймала себя на мысли, что скучать по ней я не буду.